Текст книги "Путин. Война (СИ)"

Автор книги: Ольга Шорина

Соавторы: Илья Яшин,Борис Немцов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

И. В. Яшин, О. Шорина
ПУТИН. ВОЙНА

Предисловие

Идея этого доклада принадлежит Борису Немцову. Однажды он зашел в партийный штаб и громко сообщил: «Я придумал, что делать. Надо написать доклад „Путин. Война“, издать его огромным тиражом и раздавать на улицах. Расскажем, как Путин развязал эту войну. Только так мы победим пропаганду». Немцов победоносно смотрел на окружающих, как он делал каждый раз, когда ему приходила в голову удачная идея. «Как тебе, Шорина? Нравится?» – приобнял он Ольгу.

С начала 2015 года Борис стал собирать материалы для доклада. Он много работал с открытыми источниками, находил людей, которые могли поделиться информацией. Немцов верил, что попытка остановить войну – это и есть настоящий патриотизм. Война с Украиной – подлое и циничное преступление, за которое наша страна расплачивается кровью своих граждан, экономическим кризисом и международной изоляцией.

Никому в России эта война не нужна, кроме Путина и его окружения. Борис не успел написать текст доклада. 27 февраля он был убит на Большом Москворецком мосту, прямо у стен Кремля. Завершить дело Немцова взялись его соратники, друзья и люди, которые считали эту работу важной. В основу доклада легли те материалы, которые подготовил Борис. Содержание, рукописные заметки, документы – все, что он оставил, было использовано при подготовке текста.

Наша задача – рассказать правду о вмешательстве Кремля в украинскую политику, которое привело к войне между нашими народами. Привело к войне, которую надо немедленно остановить.

ГЛАВА 1. ЗАЧЕМ ПУТИНУ ЭТА ВОЙНА

С осени 2011 года рейтинг Владимира Путина начал заметно снижаться. Накануне президентских выборов 2012 года возникла вероятность, что добиться победы в первом туре ему не удастся. Такой сценарий создавал риск значительного ослабления позиций Путина и подрыва его легитимности. Руководить страной в привычном ему авторитарном стиле с позиций «национального лидера» стало бы гораздо сложнее.

Избирательная кампания потребовала максимальной мобилизации ресурсов власти, чтобы обеспечить Путину победу в первом туре. Однако ключевыми условиями его победы стали недопуск на выборы реальных соперников, готовых всерьез бороться за президентский пост, а также тотальный административный контроль над всеми значимыми СМИ. Не удалось на выборах 2012 года избежать и прямых махинаций: вбросов фальшивых бюллетеней, подтасовок, переписывания протоколов, «каруселей».

Вернувшись, по итогам выборов, в президентское кресло, Путин принял ряд популистских решений в надежде закрепить свой рейтинг. В частности, им были подписаны так называемые «майские указы» 2012 года, которые ряд экспертов сочли расточительными и экономически необоснованными.

Но даже такой популизм не изменил тенденцию: рейтинг главы государства после выборов устремился вниз. К тому же исполнение «майских указов» забуксовало, и спустя год Путин подверг правительство публичной критике за неэффективное расходование средств на их реализацию.

К лету 2013 года стало очевидно, что традиционные технологии, обеспечивавшие популярность Путина на протяжении последних лет, не способны поднять его рейтинг выше 40-45%. Судя по всему, Кремль всерьез обеспокоился негативной тенденцией и начал работу над принципиально новыми способами укрепления электоральных позиций Путина.

Сценарий «возвращения Крыма в состав России», несомненно, был спланирован и тщательно подготовлен властями РФ заранее. Масштаб этой подготовки сегодня очевиден. Еще до вторжения в Крым российскими спецслужбами были завербованы генералы и офицеры украинской армии, руководители и сотрудники силовых ведомств, которые в ключевой момент отказались от присяги и перешли на сторону РФ. Активно поддержали действия России финансировавшиеся из Москвы местные политики-сепаратисты и СМИ.

Проявил лояльность и крымский бизнес, получавший выгодные кредиты от российских банков на нерыночных условиях. Кроме того, предпринимались долговременные усилия по ослаблению украинской экономики и ее политической системы в целом. Регулярно начинались «газовые» войны, вводились и отменялись продуктовые эмбарго.

Осуществлялся неприкрытый нажим на украинские власти для принуждения их к участию Украины во всевозможных «интеграционных» проектах Кремля, ограничивающих суверенитет бывших советских республик.

Революция в Киеве и бегство из страны президента Виктора Януковича в начале 2014 года на некоторое время ослабили украинское государство и создали идеальные условия для решительных действий со стороны Кремля по отделению Крыма. При поддержке российских войск и спецслужб (что спустя год публично признал и сам Путин) на территории полуострова был организован референдум, ставший формальным основанием для включения его в состав РФ.

Присоединение Крыма к России, активно поддержанное государственной пропагандой, позволило Путину резко укрепить собственную легитимность. Рейтинг его популярности достиг рекордной отметки.

Однако Крымом дело не ограничилось, и вскоре на территории районов Донецкой и Луганской областей Украины началась полноценная война. Вооруженным силам Украины противостояли сепаратисты, требующие выхода подконтрольных им территорий из состава страны и присоединения к РФ вслед за Крымом. Как следует из материалов представленного доклада, активную политическую, экономическую, кадровую, а также прямую военную поддержку сепаратистам оказывала российская власть. Причины, по которым Путин фактически развязал вооруженный конфликт на территории соседнего государства, позволяют предположить две возможные трактовки его действий.

Первая трактовка состоит в том, что крымский успех убедил президента РФ в готовности русскоязычных областей Украины стать частью российского государства. Фактически речь шла о «собирании русских земель», и такая задача привлекала Путина своим историческим масштабом, несмотря на возможные издержки. Для обоснования претензий России на эти земли были активизированы местные сепаратисты, которых поддержали прибывшие в Донбасс боевики и политтехнологи из Москвы и других российских городов. Впрочем, такие усилия обеспечили не более чем локальный результат: за исключением некоторых районов Донецкой и Луганской области, остальные русскоязычные районы страны после некоторых волнений подтвердили свое намерение остаться в составе Украины. Сложившаяся ситуация мотивировала Путина искать политический выход из кризиса, несмотря на очевидное военное превосходство, и во многом способствовала мирным переговорам с новой украинской властью.

Вторая трактовка состоит в том, что Путин изначально понимал: идея формирования в Донбассе государственного образования с перспективой его присоединения к РФ имеет гораздо больше сторонников среди граждан России, а не Украины.

В связи с этим военный конфликт был спровоцирован им с целью создания выгодной переговорной позиции в диалоге с западными странами.

Прекращение огня в Донбассе, которое способен гарантировать Кремль, может стать основанием для отмены экономических и политических санкций против России, которые стали неизбежными после присоединения Крыма. Кроме того, при реализации этого сценария с повестки снимается вопрос о законности включения полуострова в состав РФ, и западные страны признают Крым российской территорией если не формально, то фактически.

Так или иначе, российско-украинский конфликт далек от завершения. Получив явные политические дивиденды внутри своей страны, Путин в то же время сохраняет значительные риски.

Во-первых, российская власть вынуждена продолжать поддержку сепаратистов в Донбассе, несмотря на растущие политические и экономические издержки. Отказ от такой поддержки может быть воспринят как предательство нынешних сторонников Путина (включая тех, кто получил боевой опыт на востоке Украины) и способен спровоцировать волну резкого недовольства президентом внутри России.

Во-вторых, продолжение конфронтации с Западом, изоляция и санкции способны нанести значительный ущерб российской экономике. Это создает риски социальных протестов, которые могут вновь подорвать рейтинг главы РФ.

Наконец, ослабление позиций Путина на мировой арене и эскалация российско-украинского конфликта создают для нынешнего президента России реальную угрозу уголовного преследования.

Изменение глобальной политической ситуации вполне может закончиться для Путина официальным обвинением в военных преступлениях и скамьей подсудимых в Международном уголовном суде.

ГЛАВА 2. ЛОЖЬ И ПРОПАГАНДА

Человек, который решит описать политическую карьеру Владимира Путина, столкнется с неразрешимой проблемой – у российского президента никогда не было политической карьеры.

Карьера Путина – телевизионная, и все ее этапы, начиная с «мочить в сортире» и «берегите Россию» – не более, чем последовательность телевизионных сюжетов.

Владимир Путин – это телезвезда. Его президентский календарь расписан от «Прямой линии» до «Прямой линии».

Гипертрофированная роль телевидения в коммуникации между властью и обществом сложилась в России еще в годы президентства Бориса Ельцина, но именно Владимиру Путину удалось построить телецентричное государство, в котором все общественные институты от церкви до армии оказались подменены соответствующей телевизионной картинкой. Показателен в этом смысле скандал весны 2015 года, когда журналисты РБК выяснили, что телевизионные сюжеты об очередных рабочих встречах Владимира Путина, демонстрируемые по федеральным телеканалам, оказались сняты задолго до дня их телепоказа, а где в это время находился реальный Путин, просто неизвестно. Можно предположить, что подобная практика началась задолго до 2015 года, просто до сих пор никто не обращал на нее внимания, и никто не знает, сколько еще таких заранее записанных роликов с Путиным хранится в видеотеке Кремля и ждет своего часа.

До начала 2014 года российская пропаганда многим казалась чудовищной. Доходило до того, что результатом некоторых телевизионных сюжетов об оппозиции становились реальные уголовные дела и аресты. Но после начала политического противостояния в Киеве в конце 2013 года стало ясно, что та российская пропаганда, с которой общество сталкивалось до сих пор, была относительно вегетарианской. Впрочем, сами пропагандисты не скрывали, что в «мирное время» они работают не на полную мощь. Например, в 2011 году глава государственного канала Russia Today, работающего на западную аудиторию, Маргарита Симоньян откровенно объясняла смысл существования ее СМИ: «Когда войны нету, оно вроде как и не нужно. Но блин, когда война есть, это прямо критично. Но нельзя создавать армию за неделю до того, как война началась».

«Война» для Кремля началась на киевском Майдане в конце осени 2013 года. В изложении официальных российских СМИ противостояние в украинской столице выглядело так, что за евроинтеграцию (а речь тогда шла только о ней) выступают наследники коллаборационистов Второй мировой войны и радикальные националисты, готовые чуть ли не к этническим чисткам. Упоинаемость8 украинской националистической организации «Правый сектор» в российских СМИ в какой-то момент значительно превысила аналогичный показатель партии Путина «Единая Россия» – при том, что «Правый сектор» на украинских выборах набрал менее 2% голосов избирателей.

После бегства Виктора Януковича российские телеканалы стали называть новых руководителей Украины исключительно «киевской хунтой», а военную операцию против сепаратистов на востоке страны – «карательной».

Стоит отметить, что на протяжении многих лет российская пропаганда уделяла исключительное внимание Великой Отечественной Войне, и Владимир Путин сделал эту тему ключевой в собственной системе идеологических координат. Государственное агентство РИА «Новости» в 2005 году создало новую традицию к празднику 9 мая – массовое ношение георгиевских лент со слоганом «Я помню, я горжусь». Самый человечный советский праздник стал главным национальным праздником путинской России – дело на первый взгляд вполне хорошее. Но и оно оказалось сугубо утилитарным, когда речь зашла о конфликте с Украиной.

Риторика военных лет оказалась спроецирована на текущие политические новости. Украинская власть в риторике кремлевской пропаганды стала «бандеровской» и «нацистской», а Россия оказалась занята тем же, чем и в 1941-45 гг. – борьбой с фашистами. Георгиевская лента из символа памяти превратилась в атрибутику нынешнего противостояния – если ты носишь ленту, то ты сторонник отделения от Украины Крыма и Донбасса, враг «бандеровцев». Антифашистская риторика, используемая официальными СМИ, перевела политический кризис на язык войны на уничтожение.

Знаковым эпизодом такой войны стал сюжет Первого канала о «распятом мальчике» – в главной информационной программе главного канала страны показали женщину, которая якобы видела, как в Славянске, покинутом бойцами сепаратистской армии, украинские национальные гвардейцы на доске объявлений распяли шестилетнего мальчика. Никаких подтверждений эта информация не получила. Более того, выяснилось, что героиня сюжета даже никогда не бывала в Славянске. Первому каналу пришлось оправдываться за этот сюжет.

С тем же городом связана и кампания травли российского музыканта Андрея Макаревича, побывавшего в Славянске после прихода туда украинских войск и давшего в соседнем городке концерт для местных жителей и беженцев. В интерпретации кремлевских СМИ аудитория превратилась в «карателей», а концерт – в «грязную антироссийскую выходку». Сторонники власти заговорили о Макаревиче как о враге России и требовали лишить его государственных наград.

Война на Украине продемонстрировала и диверсификацию российской пропаганды в зависимости от аудитории и способа доставки информации.

Телевидение – это абсолютный мейнстрим, и картина, даваемая им, должна быть максимально общей и абстрактной, без лишних подробностей. Потребитель телевизионных новостей пассивен, и его стараются не перегружать лишними подробностями. Так, например, об известном среди пользователей интернета командире сепаратистов Славянска Игоре Гиркине (псевдоним – Стрелков) федеральные телеканалы давали минимум информации. Нет Гиркина, участвовавшего в присоединении Крыма, и в фильме «Крым. Путь на родину», где Владимир Путин впервые признался в использовании российской армии на территории украинского полуострова. Зато Гиркин стал героем для таблоидов и информационных радиостанций, то есть для медиаресурсов, аудитория которых стремится получать информацию из разных источников, а не только от официозных СМИ. Такая аудитория не поверит в голословные истории о «распятом мальчике» и требует более тонкого подхода. Поэтому корреспонденты LifeNews Семен Пегов и «Комсомольской правды» Дмитрий Стешин и Александр Коц сообщали своим зрителям и читателям то, что замалчивали российские телеканалы. Они вполне откровенно могли рассказать и о «военторге»14, поставляющем оружие сепаратистам, и о конфликтах в руководстве «народных республик», а сцена из репортажа LifeNews, когда командир сепаратистов по прозвищу Гиви заставляет украинских пленных есть свои шевроны, была бы слишком шокирующей для программы «Время».

Пожалуй, из передач федеральных каналов с таблоидами и онлайн-СМИ по откровенности могла бы конкурировать только программа «Вести недели» на канале «Россия-1». Созданная по образцу американских вечерних шоу, она сыграла ключевую роль в расширении границ допустимого в российском эфире. Ведущий Дмитрий Киселев, в начале украинского конфликта назначенный руководителем бывшего РИА «Новости», ведет свою личную войну с Украиной и публично заявляет о готовности нашей страны превратить США в «радиоактивный пепел». Коллега Киселева Владимир Соловьев, ведущий аналогичное шоу на том же канале, тоже пытается соответствовать уровню «Вестей недели», но традиционно отстает от Киселева, уже включенного в санкционные списки Запада.

Это объяснимо: у Соловьева есть дом в Италии, и попадать под санкции явно не входит в его планы, хотя пресловутая «атмосфера ненависти» расцветает и в его эфирах на «России-1» и на «Маяке».

Собственно, весь эфир российских государственных СМИ – он и есть одна сплошная атмосфера ненависти уже безо всяких кавычек. Когда это все закончится, России еще долго придется приходить в себя, избавляясь от этических и поведенческих стандартов пропаганды 2014-15 года.

ГЛАВА 3. КАК ЗАБИРАЛИ КРЫМ

4 марта 2014 года Владимир Путин, отвечая во время встречи с журналистами на вопрос корреспондента агентства Bloomberg, кем были люди в военной форме, похожей на российскую, которые блокировали украинские воинские части в Крыму, сказал: «Это были местные силы самообороны». И пояснил, откуда у них может быть российская военная форма: «Вы посмотрите на постсоветское пространство. Там полно формы, которая похожа… Пойдите в магазин вот у нас, и вы купите там любую форму».

Однако, спустя полтора месяца, 17 апреля 2014 года, в ходе «прямой линии с народом», сам Владимир Путин несколько приоткрыл двери «магазина», из которого вышли экипированные и вооруженные, как спецназ, «зеленые человечки»: «Я и не скрывал (хотя до того момента именно скрывал – прим.), что наша задача заключалась в том, чтобы обеспечить условия для свободного волеизъявления крымчан… Поэтому за спиной сил самообороны Крыма, конечно, встали наши военнослужащие».

О том, кто и с какого момента «стоял за спиной свободного волеизъявления крымчан», впоследствии рассказали в интервью сайту «Медуза» сами российские военнослужащие.

Вспоминает Олег Терюшин (23 года, сержант 31-й отдельной Ульяновской гвардейской десантно-штурмовой бригады, которую в полном составе откомандировали в Крым):

«На крымском полуострове мы оказались одними из первых, 24 февраля [2014 года]. за два дня до этого нас подняли по тревоге в казарме. Сформировали в батальонно-тактические группы и отправили на самолетах в Анапу. Из Анапы на „Камазах“ нас перебросили в Новороссийск, откуда на большом десантном корабле мы отплыли в Севастополь. […]

Как только мы сошли с корабля на землю, нам приказали снять всю государственную символику и знаки отличия войск. Всем нам раздали зеленые балаклавы, темные очки, наколенники и налокотники. […] Думаю, мы были одними из первых, кого начали называть „вежливыми людьми“.

В Севастополе мы провели всего несколько дней. В качестве основной задачи нам поставили расположиться и быть готовыми к выполнению любого задания.

Вскоре наша бригада переехала в поселок Перевальное, рядом с которым мы разбили палаточный лагерь. В нем проживали преимущественно ульяновские десантники – около двух тысяч человек. Такое количество было необходимо для демонстрации силы российских войск».

Вспоминает Алексей Каруна (20 лет, в 2013–14 г.г. проходил срочную службу в авиации Черноморского флота, награжден медалью «За возвращение Крыма»):

«О планах по присоединению Крыма я впервые услышал в начале февраля [2014 года]. В то же время, на территорию Крыма начали активно заходить наши военные.

Они создавали укрепления и организовывали патрули, чтобы, не дай Бог, здесь не началось Майдана. Накануне референдума нас предупредили, что будет объявлена тревога и необходимо быть наготове. Но все прошло предельно спокойно, потому что на такой маленький клочок земли из России пригнали такое количество войск! Один черноморский флот – 15 тысяч человек. Еще тысяч 20 солдат на суше. Плюс еще спецслужбы, которые находись в городе. Любое сопротивление закидали бы шапками».

Официальным, хотя и косвенным подтверждением того, что в Крыму имела место спланированная войсковая спецоперация, стало учреждение весной 2014 года министерством обороны РФ (поначалу тайное – информацию об этом то выкладывали в Интернете, то удаляли) медали «За возвращение Крыма».

Первые такие награды были вручены уже 24 марта 2014 года. Их из рук министра обороны РФ Сергея Шойгу получили российские морские пехотинцы, офицеры из командования Черноморского флота ВМФ России, а также военнослужащие Центрального и Южного военных округов. Факт существования награды тогда подтвердил сотрудник пресс-службы ЦВО Ярослав Рощупкин, отметивший, что «действительно, ряд военнослужащих награждён этими медалями». Впрочем, он тут же оговорился, что «военнослужащие не находились в Крыму», а «помогали, осуществляя на территории России связь, транспортное обеспечение и прочее».

Государственная ложь об аннексии Крыма продержалась в таком виде около года. Завеса «военной тайны» резко начала подниматься с января 2015-го – по мере приближения юбилейных торжеств, связанных с «добровольным возвращением Крыма в состав России».

О том, насколько оно было добровольным, рассказал 22 января 2015 года в программе «Полит-Ринг», выходящей на интернет-канале «Нейромир-ТВ», бывший министр обороны самопровозглашенной Донецкой народной республики Игорь Гиркин, который, по его словам, прибыл в Крым 21 февраля 2014 года: «Я не увидел никакой поддержки органов государственной власти в Симферополе, где я конкретно находился. Депутатов [Верховного Совета Автономной республики Крым] собирали ополченцы, что уж там говорить. Чтобы загнать их в зал, чтобы они приняли [решение о проведении референдума о вхождении Крыма в состав России]».

Отметим, что описанные Гиркиным (Стрелковым) события происходили 27 февраля 2015 года – сразу после того, как в ночь с 26 на 27 февраля российским спецназом был взят под контроль ряд стратегических объектов в Крыму, включая здание парламента, где под дулами автоматов, в отсутствии прессы и предусмотренной законом видеотрансляции заседания, депутаты якобы проголосовали за проведение референдума.

Первым высокопоставленным российским чиновником, который публично раскрыл подробности российской операции в Крыму, стал экс-командующий Черноморским флотом РФ адмирал Игорь Касатонов. Вот что он рассказал 13 марта 2015 года в интервью РИА «Новости»: «Черноморский флот подготовил плацдарм, офицеры знали, что творится вокруг, где расположены украинские части, сценарии развития событий прорабатывались на картах. То есть Черноморский флот со своими задачами справился – были доставлены „вежливые люди“, с 27 на 28 февраля взят Верховный Совет Крыма», – заявил Касатонов, пояснив, что «вежливые люди» являлись армейским спецназом, который доставлялся в Крым по воздуху и морем.

Практически сразу после заявлений адмирала Касатонова появилось и откровенное признание Владимира Путина. В интервью для документального фильма «Крым. Путь на Родину», показ которого состоялся на государственном телеканале «Россия 1», Президент РФ прямо признался, что лично руководил действиями российских войск в Крыму. А также рассказал, когда и при каких обстоятельствах им был отдан приказ о начале аннексии.

Вот три ключевые цитаты Путина:

«Это была ночь с 22 на 23 февраля, закончили [совещание] около 7 часов утра, и я всех отпустил и пошел спать в 7 утра.

И, расставаясь, не скрою, расставаясь, перед тем как все разошлись, я всем моим коллегам, а их было четверо, сказал, что ситуация развернулась таким образом на Украине, что мы вынуждены начать работу по возврату Крыма в состав России».

«Чтобы блокировать и разоружить 20 тысяч человек, хорошо вооруженных, нужен определенный набор личного состава и не просто по количеству, но и по качеству. Нужны были специалисты, которые умеют это делать. Поэтому я дал поручения и указания Министерству обороны, чего скрывать, под видом усиления охраны наших военных объектов в Крыму перебросить туда спецподразделения Главного разведуправления и силы морской пехоты, десантников».

«Наше преимущество, знаете, в чем заключалось? В том, что я занимался этим лично. Не потому, что я там все правильно делал, а потому, что, когда это делают первые лица государства, исполнителям легче работать».

Этими публичными заявлениями Путин фактически расписался в аннексии Крыма и обозначил свою персональную ответственность в этом событии. Важно отметить, что, проведя военизированную спецоперацию в Крыму и присоединив полуостров к РФ, руководство России пошло на преднамеренное нарушение трех ранее заключенных нашей страной международных договоров:

1. «Будапештского меморандума» от 5 декабря 1994 года, одна из статей которого гласит: «4.1. Российская Федерация, Соединенное Королевство Великобритании и Северной Ирландии и Соединенные Штаты Америки подтверждают Украине свое обязательство в соответствии с принципами Заключительного акта СБСЕ уважать независимость, суверенитет и существующие границы Украины».

2. «Договора о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Российской Федерацией и Украиной», подписанного в Киеве 31 мая 1997 года: «Статья 2. Высокие Договаривающиеся Стороны в соответствии с положениями Устава ООН и обязательствами по Заключительному акту Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе уважают территориальную целостность друг друга и подтверждают нерушимость существующих между ними границ».

3. «Договора между Российской Федерацией и Украиной о российско-украинской государственной границе», подписанного в Киеве 28 января 2003 года, согласно которому Крым был и остается неотъемлемой частью Украины.