Текст книги "Терра. Репродукция (СИ)"

Автор книги: Ольга Шлыкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

  Дик встал, и дал несколько распоряжений лаборанту. Потом достал из сейфа свой мини кейс, установил его на пол, открыл крышку, и на появившейся клавиатуре набрал пароль, а затем название системы, где обращалась Бора. Перед ним появилась на вид виртуальная дверь, но Дик уверено нажал на ручку и дверь открылась. Перед ним был вход в тот самый бункер на его ферме на Бора, о котором он разговаривал с Чаком. Дик уверено переступил через порог, потом повернулся, присел на корточки, закрыл кейс, и забрал его с собой. Дверь исчезла.

  Нажатие кнопки и кейс сенатора стал невидимым. Дик чувствовал, как он передвигается вместе с ним возле правого бедра. Стоит только протянуть руку, и кейс окажется в этой руке. Дверь в бункер кто-то открывал всего два часа назад. И этот кто-то предъявил пароль, потому что следов взлома не было. Чак пароля не знал, и подобрать его было нереально даже на самом сверхмощном компьютере, потому что он генерировался в мозгу Дика, и считывался сканером на бункере, как сигнал его биологической нейронной сети. Этот же пароль сгенерированный другим человеком сканер не примет. Поэтому Дик запустил проверочный тест для сканера, и отошёл в сторону. Он ждал. Когда сканер «прошёл» тест на «отлично», Дик открыл бункер. Он не знал, что произошло, и торопился успеть покинуть Бора до развязки. Могло произойти всё, что угодно. Он связался с Чаком и, назвав пароль, распорядился уматывать с Бора к чёртовой матери. Чак вытаращил глаза, и захныкал:

  – Я не хочу к Долорес!

  – Кому сказал, старый боров! И никому на Земле не показываться, пока я не вернусь. – Прикрикнул Дик.

  И Чак, вытянувшись в струнку, отчеканил:

  – Слушаюсь, господин генерал!

  Дик вернулся на Землю тем же путём, что переместился на Бора. Он сразу прошёл к Амели и опешил, глядя на пустую капсулу, где всего два часа назад Амели присаживали потерянную память. По его расчетам, должно было пройти не меньше пяти часов, пока процесс будет завершён. Он осмотрел отключенную аппаратуру, и тут позади него кто-то кашлянул. Дик обернулся и увидел врача, который делал Амели операцию.

  – Она умерла. – Врач опустил глаза. – От кровоизлияния в мозг. Мы вас предупреждали, что её травма не совместима с жизнью.

  – А может быть повлияла присадка памяти? – Дик сжал кулаки.

  – Не пытайтесь обвинить себя в её смерти, сенатор. Вы знаете, что она была в сознании и узнала и вас, и сына, и всё благодаря привязке, на которой вы настояли. Иначе перед смертью, она была бы «овощем».

  Дик шёл в лабораторию и чувствовал, что под его ногами дрожит пол. «Вообще-то рано, но на всякий случай надо проверить», – Дик свернул к панорамному окну и вытащил портативный телескоп. Он увидел зарево на севере, и как с космодрома поднимаются в воздух дозорные вертолёты. «Это не у вас. Вы не найдёте источник багрового заката, потому что это не явление природы». Дик решил, что Вуд Элс проводит какой-то эксперимент. Он грозился найти другой путь на Бора, менее энергетически затратный. Когда Дик пришёл в лабораторию, лаборант склонился над головой робота Муна, и снимал с неё датчики.

  – Сенатор, голова сдохла. Она больше ничего не передаёт, и не принимает. – Сказал лаборант. И вдруг голова засветилась и рассыпалась в пыль, а Дик подумал, что и багровый закат наверняка рассеялся.

  – Вот поэтому она была фарфоровой. Уровень самоликвидации сто, по стобальной шкале. – Сказал Дик.

  – Вы о чём, сенатор? – Не понял его лаборант.

  – Не бери в голову, это боранские заморочки.

  Готовы расшифровки передач робота?

  Лаборант кивнул и протянул Дику узкую прозрачную полоску. «А ещё говорят, что тупиковая вселенная отстала от нашей на миллионы циклов» – с этой мыслью Дик Мартин вышел из лаборатории. Пока он добирался до жилых башен, он просмотрел записи на прозрачной полоске, накопителе информации на Земле борианской вселенной. Он остановился и закрыл лицо ладонями. Его трясло. Он стоял на улице, силясь побороть приступ ярости. Если он зайдёт в помещение, датчики Элса сразу заметят, что его нервная система на грани срыва. Его могут просто ликвидировать, а у него были свои планы. Наконец, он успокоился, и продолжил путь. Робот Мун постоянно искал пути ликвидации Амели. Крушение её «Вайта» было его делом. За два часа до того, как Амели вылетела на «Вайте», Муну пришло распоряжение больше не затягивать с ликвидацией "А". Это "А" могло означать, как Амели, так и адмирал.

  Дик Мартин смотрел на своего борианского сына, и ему стоило больших трудов не сказать ему – «Я тебя забираю с собой». Тогда бы пришлось ему всё рассказать. Когда-то он жалел, что не сдержался, и сделал здешнюю Амели своей любовницей. Он просто не смог ходить мимо своей Амели, только на десять лет моложе. Он не понимал, что ставит её жизнь под угрозу, точно так же как все годы его работы на «Поток» была под угрозой жизнь той Амели, которая была его женой на большой Земле. Только он этого не знал. Он вообще много чего не знал, ни о корпорации, ни о Вуде Элсе. Только за годы работы на Бора, и в редкие возвращения домой, он многое понял. Просто догадался, а проверяя свои догадки, ужасался коварству величайшего учёного Земли. Дик не был в подчинении Элса, потому что был кадровым военным, и подчинялся только правительству. Он всегда раздражал Элса, потому что тот рассчитывал на более лояльного наблюдателя. Вернее говоря, менее образованного и сообразительного. В своё время Элс писал на Дика Мартина много жалоб. Но сам президент отклонил их все до одной. «Вас не устраивает представитель правительства? Значит мы закроем вашу компанию навсегда. Смут мы делать научились». И Вуд Элс смирился. На Бора не было ни одного человека непосредственно из компании «Поток», Элсу просто не разрешали посылать туда своих людей. Только Дик Мартин и Чак Брамс занимались на ферме разведением борианских улиток. И это тоже удивляло Дика – с годами ферма для «большой Земли» стала просто нерентабельной. Почему правительство продолжало вкладывать средства в проект Вуда Элса, Дику никто не сообщил. Формально корпорация «Поток» была частной лавочкой работавшей на правительство.

  Дик прекрасно понимал, что Элс чего-то ждёт, и что добыча смута только предлог для присутствия на Бора. Тупиковая вселенная действительно оказалась точной копией нашей вселенной, только микроскопической. Собранные данные удивляли и ошеломляли. Идентичность была полная. Но планета Бора была только в тупиковой вселенной. Кто-то из землян высказал идею, что какая-то из двух вселенных является квантовым отзеркаливанием другой. Но, так как сам термин – квантовый, как и дисциплина под названием квантовая физика, давно вышли из употребления, а отзеркаливание вообще было из области фантастики, никто на эту идею внимания не обратил. Да и круг посвящённых был невелик, чтобы как следует провести исследования вселенной Бора. Когда Дик учился в школе, его учитель математики любил говаривать, что в каждом времени свои мрак и мракобесие, он так называл неподтверждённые теории, которые только заводили науку в тупик. Но проведя долгие годы на Бора, Дик Мартин убедился в том, что между двумя вселенными существует очевидная связь. Только микро вселенная была добрее что ли. Все люди Земли имели своих двойников на Земле вселенной Бора. Да и сама планета Земля Бора была близнецом Земли в родной вселенной Дика. Отличия были в историческом плане несущественными. А вот совпадения поражали. Все главы правительств, были те же самые. Все страны и их столицы находились на своих местах. Вначале Дику показалась, что космические достижения несколько отличаются, но потом понял, что Земля во вселенной Бора в научном плане ушла далеко вперёд, и поэтому планета живёт более рационально. И всё потому, что там, в историческое время отсутствовало то самое научное мракобесие, о котором говаривал учитель Дика. На Земле Бора было меньше войн и деньги не играли такой главенствующей роли. А ещё для Дика стало откровением, что его двойник тоже жил в тупиковой вселенной, и двойник Чака Брамса тоже. Они даже были ровесниками. Когда Дика впервые забросили во вселенную Бора, он очнулся на корабле, который летел с Земли на Бора. И его все принимали за того, местного Дика. Чак же просто проснулся на ферме по разведению слизней, его двойник прожил на Бора всю жизнь. Вуд Элс предупредил их, что любой землянин отождествится со своим двойником во вселенной Бора. Но Дик сомневался, что это было простое отождествление. Его никак не отпускала мысль, что микровселенную кто-то «освободил» от местных Дика Мартина и Чака Брамса, чтобы «поставить» на их место прибывших двойников.

  Дик поднялся с кровати, отбросил плед, и достал микрочип, который был найден в теле его жены. Никто так и не сумел его «расколоть». Это был обычны чип, который носили в себе многие земляне. Но он продолжал работать и после смерти Амели, он куда-то транслировал изображение окружающего пространства. И теперь Дик решил взять его с собой во вселенную Бора. Чак Брамс благополучно вернулся на большую Землю в аварийной капсуле, и когда Дик «догнал» его, то сумел спрятать и от Элса, и от правительства, и от его Долорес. Чак остался на большой Земле в качестве наблюдателя за тем, что будет здесь происходить, когда Дик Мартин начнёт свою миссию по избавлению тупиковой вселенной от присутствия в ней корпорации «Поток». Но для этого нужно было убедиться, что в земном деле о микровселенной появилась третья сторона.

  Планета Бора встретила сенатора Мартина ясной летней погодой. Борианский день длился около шести земных суток, и Дик успел осмотреть свои владения при дневном свете. Элли, помощница Чака, всплакнула, когда узнала, что Чак больше не вернётся на Бора.

  – Я к нему привыкла, хозяин. Зачем он нас покинул? И ничего не сказал на прощанье.

  Дик, как мог, успокоил старушку борианку. По земным меркам Элли было почти двести лет, а по борианским всего двенадцать. Бориане редко доживали до десяти лет на своей планете, но Элли была долгожительницей, потому что работала на ферме Дика, и лечила все свои возрастные болячки смутом. Бориане считали слизней нечистыми животными, никогда их не разводили, и не использовали смут. Но Чак, который не любил менять своих партнёров просто заставлял Элли лечиться смутом. Потом она сама поняла, что ничего кроме пользы смут ей не приносит.

  И вот Дик подъехал к своему дому, и ещё издали увидел, что над крышей висит овальный летательный аппарат, нечто среднее между дирижаблем и ракетой. Дик называл эту экзотическую машину «пузырь». Она работала на ракетной тяге, но двигатели включались всего на несколько секунд для ускорения. Потом «пузырь» плыл в небе, расправив огромные крылья. Все лётчики «пузырей» были ассами, они ловили воздушные потоки с мастерством, которому могли бы позавидовать земные птицы. Но на Бора летающих птиц не было, и Дик удивлялся, как бориане научились парить в небе на своих «пузырях».

  – К нам пожаловал Кмор. – Сказала Элли без всякого почтения. Хотя Кмор был главой поселения, где родилась и выросла Элли.

  Кмор долго смотрел на Дика, словно хотел убедиться, что перед ним именно сенатор Мартин. А когда он заговорил, то Дик понял, что правильно распознал взгляд борианина. Кмор был немногим младше Элли, и уже еле ходил. Типичная борианская стать давно покинула его, и волосы стали тусклыми. Дик иногда сравнивал бориан со сказочными эльфами, потому что у них были заостренные уши, и длинные пепельно-серые волосы, которые заплетались в тонкие косички, как только отрастали ниже пояса, и больше никогда не расплетались.

  – Восточные сказали, что ты другой Дик Мартин. – Проскрипел Кмор.

  – И ты прилетел убедиться, что это не так? – Дик в душе посмеивался над простодушными борианами. Они всегда всем верили. Но также всегда проверяли полученную информацию, порой самым экзотическим способом.

  Кмор помолчал, потом встал и вышел. Это значило, что он выполнил то, зачем прилетел официально. И если кроме официального визита у Кмора не было другой задачи, он сейчас сядет в свой «Пузырь», и улетит домой. Но такое случалось редко. Кмор всегда возвращался через несколько мгновений, уже с неофициальным визитом, и прямо с порога выкладывал, зачем явился на самом деле. И в этот раз Кмор вернулся, он только снял свою официальную мантию и ритуальный колпак, и оказался одетым в такой же лёгкий скафандр, как у Дика.

  – Восточные говорят, что ты привёз с собой их предмет из другой вселенной, и носишь его с собой. Этот предмет они дали другой Амели много лет назад и видели, как она погибла. – Кмор плохо разговаривал на земном языке, и мог бы сказать «чип» на борианском, и Дик бы его понял, но Кмор видимо не хотел по какой-то причине называть чип чипом. Либо их разговор записывался самими борианами, либо Кмор проверял, слышат ли их восточные.

  – Да, я привёз такой предмет. – Ответил Дик включаясь в словесную игру Кмора.

  – Отдай его Эл. Пусть они смотрят за ней. – Больше Кмор не сказал ничего и ушёл, на этот раз по-настоящему.

  Дик послушал совета Кмора, и отдал Элли чип, который носил с собой в запаянном пластике. Элли не удивилась, а только спросила:

  – Его тоже унести в пещеру с улитками?

  – Почему тоже? – Удивился Дик.

  – Так ты же уже давал мне такой же, и он всё ещё лежит там, куда ты сказал его положить.

  «Так вот, что хотел мне сказать Кмор! У меня на Бора есть двойник, и не тот, который на самом деле родился на Бора в маленьком поселении людей с Земли. Это мой клон, который может открывать бункер, потому что мы с ним идентичны. Но как Кмор узнал, что я это оригинал?»

  Найти клона оказалось непростой задачей. Везде, где бывал сам Дик, через какое-то время появлялся клон, и словно доделывал какие-то дела Дика. Никто не удивлялся его появлению, потому что принимали его за Дика. Время шло, а Дик никак не мог встретиться с двойником, как ни старался его подкараулить. И все-таки они встретились. Дику пришёл сигнал с датчика слежения возле бункера. Что-то или кто-то отбрасывал тень на датчик, и шевелился. Камера показывала обычный пейзаж и Дик понял, что она отключена, и демонстрирует последний кадр, заснятый в рабочем состоянии. Дик схватил двойника за руку, когда тот уже открыл бункер, и собирался туда войти. «Вот уж не думал, что придётся драться с самим собой!» – подумал Дик, когда всё-таки сумел, уложить двойника. Он сидел на нём верхом, и рассматривал экипировку клона. На нём был лёгкий скафандр – обычная одежда обитателей Бора, которую они носили из-за излучения сразу двух звёзд, и необычные присадки, явно рассчитанные на поединок с Диком. Дик вовремя сориентировался, зная свои сильные и слабые стороны. Зато двойника явно готовил тот, кто хорошо знал Дика. И не на Бора, а на большой Земле. Левая рука была усилена металлической перчаткой, а обувь была совсем не из тупиковой вселенной – спецназовские подкованные сапоги с большой Земли. Дик отключил клона, поэтому спокойно дождался Элли, которая привезла верёвку. Дик связал клона, и занялся его кейсом. Сюрпризов было два – кейс принадлежал Дику, вернее он был таким же клоном кейса Дика, как и человек на котором сидел Дик, был его клоном.

  Дик и Элли притащили клона в дом, и Дик привёл его в чувство.

  – Говори! – Дик наставил на клона бластер. Клон дёрнулся, но поняв, что связан, затих. Он молчал, и даже закрыл глаза.

  Дику было некуда торопиться, и он уселся рядом со своим двойником и начал его внимательно разглядывать. Он думал о том, что если клон шёл на большую Землю по графику, то его должны хватиться. И вот тут должно произойти самое интересное, его начнут искать. А допускать этого было нежелательно. И Дик решился на авантюру. «Терять мне всё равно нечего» – подумал Дик, и велел вколоть клону снотворное.

  – Зачем колоть? – Удивилась Элли. – Я дам ему понюхать мол.

  – Да, я забыл про мол. – Мол, растёртый в пудру высушенный плод местного сонного дерева. Дик знал, что он действует на землян ещё крепче, чем на борианцев. Клон не проснётся около недели.

  Когда клон уснул, он вытянулся. Это был верный признак того, что мол подействовал. А Дик проверил, спит ли он по-своему. Он знал точку на теле человека, которую можно проколоть ножом, и кровотечения не будет, но человек в сознании испытает сильнейшую боль. Клон спал как мёртвый. Дик развязал его, снял с него одежду, и надел её на себя. Клона он отправил в криогенную камеру, но просто подключил подачу воздуха. Это на случай, чтобы не сбежал, если он проснётся. Перед тем как уйти на большую Землю через бункер, Дик проверил кейс клона и очень удивился. При всём подобии, кейс был на удивлении лёгким. Дик поставил рядом свой кейс, и начал задавать одинаковые команды тому и другому агрегату, тщательно отслеживая их работу. И вот нашёл разницу – кейс клона реагировал намного быстрее, и если выдавал изображения, то они отличались от тех, которые выдавал кейс Дика. Дик не мог уловить, чем же эти изображения отличаются. Предположив, что в кейсе клона установлена более продвинутая операционная система, Дик ошибся. Он долго просматривал данные и, наконец, решил скопировать операционную систему с кейса клона, на свой резервный кейс. Немного повозившись с удалением уже установленных там файлов, Дик замер в ожидании окончания передачи данных. То, что ему выдал резервный кейс, повергло Дика в шок. «Программа не может быть установлена, так как не совпадает рабочая скорость». Кейсы Дика никогда не называли ни сами себя, ни названия программ на них установленных. Что значит, не совпадает рабочая скорость? Дик ещё несколько раз пытался установить операционную систему с кейса двойника на свой резервный кейс, но всё с тем же результатом. А когда он вспомнил про аварийную загрузку, кейс ему написал – система, которую вы пытаетесь установить, работает в других физических параметрах. Дик ввёл запрос в кейс клона – «Физические параметры операционной системы», и вот тут-то наступил шок. Кейс клона выдал геометрическую модель своей системы, и она была четырёхмерной, ни много, ни мало, а стереографической проекцией тора Клиффорда.

  Дик прекрасно знал теорию, по которой четырёхмерное пространство можно также представить как бесконечное количество трёхмерных пространств, расположенных по четвёртой оси координат, так же, как трёхмерный мир состоит из бесконечного количества двумерных плоскостей, размещённых вдоль третьей оси. Но это была только теория. А сейчас перед ним стоял агрегат из параллельного мира, следующего по мерности пространства, за его родным, трёхмерным. Значит, двойник не был клоном Дика, а именно двойником, который жил в другом измерении. «Но как он попал в моё измерение? И главное – зачем? И почему он преследует меня здесь, на Бора?»

  Тупиковая вселенная была трёхмерной. Дик полагал, что она какой-то параллельный вариант его родной вселенной, слегка сдвинутый во времени. Хотя в последнее время он всё чаще убеждался в том, что совсем не слегка. Вселенная Бора была прежде на несколько миллионов циклов. Дик много раз пытался осмыслить, что же это такое – два варианта одного и того же вселенского «проекта», или нечто другое, пока недоступное пониманию людей. Он часто придавался размышлениям, какая она вселенная Бора в реальном для него времени. Но не мог ничего придумать. Он слабо представлял, какими могут быть другие измерения, и никогда об этом не задумывался. И вот перед ним человек и его техника по-настоящему другого измерения. Дик решительно поднялся и, захватив с собой оба кейса, направился к бункеру.

  Подчиняясь командам кейса двойника, бункер открыл проход совсем не в тот ангар, где стоял аппарат Дика. Дик это понял по форме ламп дежурного освещения, в его ангаре они были круглыми, а здесь прямоугольными. Но раздумывать было некогда, как так получилось. Дик уселся на место пилота, тщательно закрыл дверь и, работая на клавиатуре кейса, набрал пароль, и нажал на клавишу «Дальше».

  То, что Дик попал не в своё измерение, он понял, когда увидел Вуда Элса. Здесь он был совсем не таким, как на родной большой Земле Дика Мартина. Там он был высоким, спортивным человеком со шрамом на тыльной стороне правой кисти. Все, кто работал с Элсом, знали, что это след от ожога, который Вуд получил на испытаниях виртуального прохода в одну из параллельных вселенных. На полосе удалённых свиданий его ждал кто-то совсем другой. Но многолетняя привычка ничему не удивляться выручила Дика. И система распознавания людей вывела на экран кейса его имя – Вуд Элс. Элс заговорил первым:

  – Четырнадцать лет не было ни одного поползновения с их стороны. – Сказал грузный лысый мужчина с сигарой. Он и Дик Мартин сидели в удобных креслах перед панорамным окном – экраном, за которым начинался рассвет над небольшим горным плато. – Мы не могли сразу подать тебе сигнал, Муна уничтожили, видимо случайно, и ты решил действовать в одиночку?

  – Всё по инструкции. – Дик сказал первое, что пришло в голову, и скривился в горькой усмешке. Он понял, что этот Вуд Элс говорил об его Амели. Вернее о том, что её убили робот Мун и двойник, который спал в криогенной камере на Бора. – Я не хочу туда возвращаться.

  – Но у тебя ещё три точки. – Мужчина говорил ровным голосом, и Дик прекрасно знал эту интонацию – так спокойно говорят только о решённом вопросе, а это значит, ему не дадут выйти из программы.

  – А что будет, если я встречу его? – Спросил Дик, имея в виду самого себя.

  – Ничего. Вы даже сможете поболтать. Но, насколько нам известно, он агрессивный парень, и не станет выяснять отношения за чашкой чая. И, в общем, будет прав. То, что он оказался на линии интересов сил, о которых ничего не знает, сделает его непредсказуемым. По данным Муна, он может уничтожить не только коридор, как таковой, но и все выходы во временные узловые точки. К сожалению, коридор один на всех, и Бора достанется тому, кто сумеет первым до неё добраться, после уничтожения коридора. Восточные в своё время приняли неудачное решение, переместив её в исходник, да ещё вместе с двойной звёздной системой. А потом не сумели грамотно вернуться, и их корабль разбился в самом неподходящем месте – на площадке у пирамид связи, перемешав все выходы в коридор. Он до сих пор так и лежит в песках, в который превратились основные сооружения. И те, кто до него добрались, теперь свободны от любого контроля.

  Дик понял, что сеанс связи окончен, потому что мужчина с сигарой замер. Он поднялся из кресла, хлопнул себя по бедру, и его кейс стал видимым. Мужчина с сигарой исчез, исчезли кресла, осталось только окно-экран, за которым уже не было горного плато, за окном зияла чернота. «Ну, вот, сейчас меня эта тьма поглотит» – подумал Дик, открыл кейс, и шагнул за порог виртуальной двери. И пространство, в котором он только что находился, свернулось за ним.

  Оказавшись на Бора, Дик, первым делом, проверил состояние своего двойника. Тот был жив, спал и видел сны. Дик немного успокоился и решил проверить память его кейса. Он задавал волнующие его вопросы, и получал немедленный ответ. Что такое исходник, интересовало Дика больше всего. Микровселенная Бора была первой в череде вселенных близнецов, которых было ровно столько, сколько в периодической системе химических элементов. Дик присвистнул, потому что на его родной планете знали всего сто двадцать шесть элементов, часть которых никогда в природе не встречалась. Вселенных же было триста сорок две, и под вопросом числились ещё двадцать три. Но их наличие считали доказанным, просто вселенные верхнего уровня никогда не проявляли себя в общем пространстве, так называемом переходном коридоре. Дик не стал углубляться в подробности природы каждой вселенной, он и так уже понял, что они отличались только мерностью пространства. Его интересовала природа Бора. Это была узловая планета, где могли встретиться жители всех вселенных. До перемещения в исходник, Бора вращалась в так называемой транзитивной зоне, том самом коридоре, через который Дик проникал на Бора. Почему её переместили в исходник, уже никто не помнил. Исполнителей этого опасного передвижения постигла незавидная участь. Оказавшись на Земле в каждой вселенной, они все потеряли память, потому что их корабль разрушил коммуникативные сооружения, построенные для связи с другими вселенными. Воздействие ударной волны от взрыва было настолько мощным, что сами сооружения рассыпались в прах, а люди могли получить дозу облучения звуком, несовместимую с жизнью. Но их спасли оставшиеся пирамиды, которые приняли на себя основной вал звука. Экипаж покинул корабль, и смешался с местным населением северной Африки. Их язык стал языком бедуинов – классическим арабским, тем самым на котором восточники разговаривали с Амели. Кем они были эти восточники, Дик так и не понял. Они не принадлежали ни к одной из известных вселенных, и появлялись лишь изредка, когда Бора что-то угрожало. Но обычно такие угрозы были несущественными, и восточники снова исчезали. На каждой Земле триста сорока двух вселенных лежал их потерпевший крушение корабль, и существовали народы, которые говорили на их языке, но где жили сами восточники, не знал никто. Никто так и не сумел решить дилемму, почему Бора только одна, а восточники, которые занимались её перемещением в исходник, оказались на каждой большой Земле. По известным законам физики они не могли вот так размножиться, или все вместе транспортировать Бора в исходник. И корабль был везде один и тот же, только соответствовал мерности вселенной, в которой находился.

  Дик знал, что на его родной планете звуковое оружие было запрещено, на любые его испытания накладывалось строжайшее вето. И теперь он понял почему. В кейсе своего двойника он нашел данные о том, что его родная планета, и не только она, дважды теряла цивилизацию из-за войн, где применялось звуковое оружие. Оставшиеся в живых люди, на генетическом уровне помнили об этих войнах. «Что-то я не верю в этот генетический уровень. Уже давно идут разговоры о том, что настоящая история Земли скрыта» – подумал Дик.

  Но больше всего Дика поразило то, что все вселенные близнецы были созданы искусственно. Кто и когда их создал, никто не знал, но вся их структура говорила об искусственном происхождении. Соседние вселенные, которые, несомненно, создала сама природа, были не похожи ни друг на друга, ни на вселенные большого коридора. Так называли свои вселенные их обитатели. Словно кто-то поставил эксперимент, чтобы узнать, как будет развиваться жизнь в пространствах разной мерности, получив одинаковые условия на старте. «И, судя по всему, экспериментатор бросил свой эксперимент» – проворчал Дик.

  Дик искал информацию о том, почему погибала его Амели и, наконец, нашёл то, что искал. Амели была аномалией, которая по предположениям приходила из тех самых вселенных высокой мерности. Она появлялась во всех вселенных большого коридора, выходила на связь с восточниками, и добровольно бралась отслеживать поведение Вуда Элса. Потому что искала того, кто под этим именем скрывался в одной из вселенных. Судя по всему, когда она его находила, то сразу погибала. Кем был этот «неправильный» Вуд Элс никто в большом коридоре не знал.

  Собственную роль и судьбу в этом большом коридоре вселенных, Дик воспринял стоически. Он всегда становился мужем Амели, и у них даже бывали дети. И всегда всё заканчивалось трагически для обоих – Амели убивали, а Дик погибал, пытаясь отомстить за смерть жены.

  Дик долго думал, а потом пошёл, и разбудил двойника. Сняв его одежду, он отдал её хозяину, велел тому одеться и покинуть Бора. Двойник так торопился, что не заметил подмены – Дик отдал ему свой резервный кейс, с которого была удалена вся информация, и он был способен только на то, чтобы открыть бункер, и завести аппарат на возвращение. Дика не волновало, в какую из вселенных попадёт его двойник, у него были дела поважнее. Он нашёл в кейсе двойника его план работы и усмехнулся. Он должен был уничтожить Амели и его – Дика в исходнике, а затем продолжить восстановление программы выходов в транзитивную зону из каждой вселенной. Кто-то умышленно занёс в эти программы некий вирус, чтобы они не срабатывали. Двойник проделал колоссальную работу, он восстановил программы в триста тридцати восьми вселенных. Оставалось только три – ближайших к Бора, в том числе родная вселенная Дика. Дик ещё долго просматривал содержимое кейса своего двойника, он хотел найти причину, по которой тому было приказано убить Амели и его в исходнике. Но он так и не нашёл ответа на свой запрос. Только приказ – уничтожить объекты. К нему были приложены изображения Амели и его – Дика, и больше ничего.

  Слетав на границу своей фермы, Дик убедился, что облако, образовавшееся после взрыва башни восточных, всё ещё на месте. Он приземлился и, подойдя вплотную, выстрелил в него из бластера. Облако загорелось, Дик дождался пока оно прогорит, и вдруг услышал характерный шум приближающейся летающей борианской машины. Он посмотрел на небо и увидел, что в открытый иллюминатор своего «дирижабля» выглядывает Кмор, и улыбается во весь свой щербатый рот.

  – На счёт три! Раз, два, три! – Голос сержанта Меска гремел в наушниках его солдат. Но никто не сдвинулся с места, хотя все были обязаны спрыгнуть вместе с ним в тёмную бездну неба за открытым люком самолёта. И сам сержант тоже не сдвинулся с места, а только ещё раз повторил: «На счёт три! Раз, два, три!», и снова все остались на своих местах. Когда в проёме люка появился Дик Мартин, сержант Меск повторял своё – «На счёт три!» уже в десятый раз. Дик мельком глянул на хронометр, укреплённый на груди Меска, и пошёл вдоль строя стоявших по стойке смирно десантников. Он споткнулся о лежавший в проходе чей-то сапог, и присел на корточки, чтобы внимательно этот сапог рассмотреть. «Нашёл!» – сказал он в диктофон в виде наручных часов, поднялся и, отойдя на несколько шагов от сапога, достал бластер и выстрелил. Сапог испарился, но на его месте осталось маленькое кучевое облачко. «Да, это дело рук Восточных» – снова сказал в диктофон Дик. Потом он внимательно осмотрел каждого десантника, и когда нашёл того, кто стоял в строю в одном сапоге, снова выстрелил из бластера. Солдат испарился, и от него тоже осталось белое кучевое облако, повторяющее очертания человеческого тела. Дик достал из кармана обычные спички, зажёг одну, и поднёс к облачному «солдату», тот загорелся еле видным, синим пламенем. «Селен. Типичная аллотропия» – Дик снова заговорил в диктофон, наблюдая как уменьшается «облако». Потом он поджёг облачко, оставшееся от сапога. Оно вспыхнуло ярко красным пламенем и Дик вздохнул – «Ничего нового – стронций, в виде хлорида». Дик ещё раз обошёл строй солдат, и слегка надавив на хронометр на груди сержанта, вышел из самолёта. Сержант Меск снова выкрикнул – «На счёт три! Раз, два, три!», и десантники один за другим «ожили» и, подходя к люку, становились к нему спиной, и вываливались за борт. За бортом стоял Дик Мартин и вслух считал – «Первый, второй, третий...». Когда последний солдат покинул самолёт, Дин сказал в диктофон – «Программа восстановлена. А теперь мы её закроем навсегда. Афганистан двадцатого века», – и исчез, нажав на какую-то кнопку в своём кейсе.