Текст книги "Побежденные (Дочь Лорда) (СИ)"

Автор книги: Ольга Ружникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

Кармелите приходилось выдавать замуж и самых безнадежных девиц. И совсем неплохо. Но дочка – ее чернокудрое буйногривое чудо! – заслуживает лучшего! Кого выберет сама.

И, похоже, уже выбрала.

В комнате перед зеркалом Кармэн еще была заботливой опекуншей и любящей матерью. Но во двор навстречу Грегори уже спустится племянница правящего государя. Ибо сын Арно ездил как раз на аудиенцию к государю. И не подумавшему пригласить в столицу вышеупомянутую племянницу.

А вернувшись, Гор не кинулся обнимать Виктора. И не кружит по двору Белочку. Значит…

Значит, хороших новостей не предвидится. Впрочем, особо плохих – тоже. Иначе Грегори и Виктор уже летели бы, обгоняя друг друга, к матери и кузине. Перепрыгивая ступеньки.

Гор выглядит усталым. А его вымученная улыбка при виде сияющей Беллы сказала всё. Ну раз дочка – единственное, что делает его в таком состоянии счастливее… Это – хорошо, даже если всё остальное – плохо.

Впрочем, при виде самой Кармэн Грегори и вовсе просиял. Почти. Скопировал радостную улыбку Элгэ.

– Кузина, я должен с вами поговорить! – выпалил он, широко шагая к ней.

Виктор и Белла – по бокам.

– Идем, Гор. Виктор, проводи друга.

От сына у нее государственных секретов нет. Всё равно ему Грегори сам всё выложит. Мальчики дружили и раньше – гибель отцов сделала их братьями.

Не приглашенная дочь с хмурым видом зашагала следом.

– Арабелла, помоги Александре написать сонет о рыцаре и розе.

– Ненавижу сонеты! – выпалила дерзкая девчонка.

Вся в мать! Сама такую вырастила.

Как сверкает черными глазищами! И как уже сейчас хороша! Гор непременно должен заметить столь непосредственную прелесть. Устроить, чтобы обернулся?

А особенно хороша будет – если посадить рядом с Алексой Илладийской. Прости, Александра. Когда здесь будет Витольд – Кармэн спрячет всех красоток и сама спрячется. Но сейчас ты нужна, какая есть.

– Арабелла, – улыбнулась коварная мать, – вряд ли тебе будет интересно слушать о здоровье твоего двоюродного деда. – Дочь это не обманет, но прислушаться она должна. Возможно. – Белла, завтра приезжает виконт Витольд Тервилль. Александре нужен сонет! – строго нахмурила брови Кармэн.

Подействовало. Не тон, а упоминание о несчастной Алексе, что без сонета (и Витольда!) ну просто умрет…

Не менее несчастная дочь жестокой Кармелиты поплелась в беседку выполнять долг подруги. Вместе мучить бумагу и чернила.

Там Арабеллу и найдет потом Гор. Их обеих.

А сонеты к завтрашнему дню великолепно настрочит Элгэ. Увы, витающая в облаках Александра обожает куртуазную поэзию. Арабелла с ее подростковыми замашками – ненавидит. Но стихи они пишут одинаково. «Розу» срифмуют только с «мимозой». А «рыцаря» (если повезет) – с «птицей».

Но дочь будет сочинять сонеты. Потому как государственные интриги – даже аравинтские – не для четырнадцатилетних.

Элгэ… Вот ее, Кармэн посвятила бы во многое. Особенно учитывая, что о половине девушка догадывается сама. А изрядную часть оставшегося успел разболтать Виктор.

Но здесь нужна беседа наедине. Взять с собой герцогиню Илладэн и не взять родную дочь – значит так Беллу оскорбить…

А жаль. Элгэ – не глупее Эстелы Триэнн. Покойный герцог Алехандро знал, что делал, назвав дочь именем древнеилладийской богини мудрости. А Кармэн с удовольствием выдала бы девушку за Виктора. Тем более что и он вряд ли против.

Впрочем, не строила ли герцогиня Вальданэ те же планы и в отношении Эстелы, закрыв глаза на ее банджаронское происхождение? Потому как лучше умная и красивая союзница, чем знатная курица с гонором.

Увы, Эста при всём ее уме по уши влюбилась в красавчика Конрада Эверрата. У которого в каждом доме – по зазнобе.

Обернувшись к мальчишкам, Кармэн ободряюще улыбнулась. Мать должна быть сильной – иначе падут духом и остальные. А этого допускать нельзя.

Улыбайся, Кармэн!

4

За дверью кабинета герцогиня решительно выбросила из головы все брачные планы. Это – потом.

– Тетя Кармэн… – выпалил Гор, едва успев закрыть дверь.

Ну вот – то «тетя», то «кузина». Учитывая, что, исходя из родства – верно второе. А Кармэн – не так уж стара.

– Анри Тенмар – жив! И его люди…

Нет, она – героиня всё-таки. На ногах удержалась. И даже поплывший в сторону мир сумела усилием воли на место вернуть. А вот Виктор с грохотом уронил на пол бокал, что как раз собирался подать Грегори. Хорошо хоть графин успел поставить.

Кармэн, старательно концентрируясь на самых простых действиях, налила вина Гору, себе, сыну. И опустилась с бокалом в кресло. Махнув юношам рукой – садитесь уже.

А ей нужно переварить известие.

Анри жив! Ее черноглазый герой. Жив и смотрит на то же солнце, что и она! И его сторонники…

Ясно, что не все. Кто? Кевин? Конрад? Так не вовремя тогда уехавший гостить к Эверрату Крис? Вот радости-то для Элен! И для Эстелы – когда та вернется. А если жив Рауль Керли, то здесь его дети – все четверо. И скучная, до боли праведная супруга – у своей не менее чопорной аравинтской родни.

Кармэн, ты размечталась, как Александра о Витольде Тервилле! Сначала узнай, кто действительно жив. Сглазишь ведь.

– Кузина, это еще не всё! – Так, судя по серьезным глазам Гора – хорошие новости кончились. – Они – в Квирине, в плену. И Квирина не собирается их отпускать!

Как похож на отца! Темные волосы, серьезные серые глаза. Одного возраста с Виктором, а будто гораздо старше. Изгнанник и сирота.

Смысл слов Грегори ясен – куда уж яснее. И понятно, что сказал ему дядя.

Из Квирины пленников не выцарапать. Угрожать единственному союзнику – даже не просто глупость. Самоубийство.

Рассорившийся с Квириной Аравинт мигом угодит в пасть к Эвитану. Тот давно на него зубы точит. А они все, включая Грегори и Виктора, загремят сначала в Ауэнт, потом – на плаху. Если, конечно, добрый Регентский Совет специально ради них не вернет многоступенчатую казнь! Сто с лишком лет как отмененную.

– Эвитан требует их выдачи?

Извини, Гор. Кармэн понимает твои чувства, но больше спрашивать не у кого.

– Да! – выдохнул юноша. Глаза цвета благородного серебра потемнели. Как когда он, очнувшись от лихорадки, узнал, что восстание в Эвитане продолжается. С именем Грегори Ильдани в качестве знамени. А сам он – уже в Аравинте. В безопасности. – Всеслав потребовал, но Квирина не отдала. И они теперь – квиринские гладиаторы.

Ну и молодцы! А квиринцы, конечно, мерзавцы. Но не последние. На крайнюю подлость по отношению к тем, кому обещали помощь и предали, – всё же не решились.

Мерзавец – Всеслав, когда-то сражавшийся бок о бок с Арно Ильдани. Найти бы того, кто подошлет к предателю отравителя! Цены бы такому союзнику не было.

– Кузина, Его Величество также просил передать вам приглашение на аудиенцию, – Грегори потащил из-за пазухи конверт.

Бумага слегка помялась. И туда ей и дорога! За без малого два года король Георг вспомнил о племяннице всего трижды. И всегда повод был не из приятных. Так какая муха укусила любящего дядюшку на сей раз?

Кармелита надорвала конверт и протянула Виктору пустой бокал. Тот понял верно – наполнил до краев. Как и себе. А Грегори еще и половины не выпил…

Ну конечно. Самый великий в подзвездном мире король посылает осчастливленной его вниманием родственнице приглашение на аудиенцию на гербовой бумаге. Воистину, у мелкого барона спеси больше, чем у герцога.

Хотя и у герцогов ее хватает. Арно Ильдани и Алексис были исключением, больше таких нет!

Лицезрение племянницей августейшего дяди назначено на завтра. На послеобеденное время.

Прекрасно – значит, можно рано не вставать. И желанием сидеть с родственником-благодетелем за одним столом Кармэн тоже не горит. При всей благодарности за предоставленный приют.

Много лет назад отец Георга, родной дед Кармелиты, и не подумал пригласить разведенную супругу короля Фредерика и ее дочь обратно в отчий дом. Хоть обвинение королевы в адюльтере с герцогом Ральфом Тенмаром и добрачной связи со свекром и было шито белыми нитками. Дед предпочел сделать вид, что поверил. И бросил родную дочь в Эвитане – есть чужие объедки.

А вдобавок закрыл глаза на будущий монастырь для внучки. В качестве искупления несуществующих грехов матери!

Две пары глаз взволнованно смотрят на давно выросшую дочь Анны Ларнуа. Спокойно, Кармэн!

– Король что-то просил передать на словах?

– Нет, кузина.

– Тогда забудем о нем! – улыбнулась она. Когда-то ее улыбка сводила с ума весь Лютенский двор. – Приглашение – на завтра, вот до завтра и забудем. Виктор, тебя не затруднит позвать всех ужинать?

Не затруднило. И не удивило. Не усталого же Гора посылать. У Кармэн, конечно, была именно такая мысль, но – до этого разговора.

Арабеллу рядом с Александрой Грегори успеет и в Малой Зале увидеть. На очень позднем ужине – в два часа ночи. После чего Кармэн разгонит-таки всех спать!

– Грегори, кого ты видел сегодня во дворце моего дяди?

– Мидантийского посла, – честно ответил Гор. – Я с ним едва не столкнулся.

А вот это уже не просто плохо, а паршиво! Потому что дальше Аравинта бежать некуда. Не на вольный же остров Элевтерис – пиратствовать. Или на Восток – к султану. Старовата уже герцогиня Вальданэ для гарема. А Грегори с Виктором там тем более без надобности.

Как относится к проигравшим союзникам Квирина – ясно на примере Анри и его людей.

Можно еще в Мэнд. Но оттуда выдадут еще быстрее. Мэнд изгнанникам и вовсе не должен ничего.

Кармелита, не выдержав, усмехнулась. Бывало ли хуже? Да!

Бедность, почти нищета. Старые платья, перешитые из материнских. Ветхие перчатки, штопаные чулки…

Слабовольная Анна Ларнуа не смела ни просить, ни требовать ничего. И не могла постоять ни за себя, ни за дочь. Родной папаша-король только и мечтал упрятать ненужную дочь в монастырь! А сама она была всего лишь девчонкой! Ничего не смыслящей в интригах, еще не имеющей власти над мужчинами. Загнанной в угол и готовой кусаться… но еще не научившейся даже этому.

Было ли тогда хуже? Нет! Еще не было детей, за которых надо драться, – своих и чужих. Детей, которых слишком многие хотят видеть в светлом Ирие или в Бездне Вечного Льда и Пламени!

Вот именно – драться, а не дрожать! А герцогиню Вальданэ бьет озноб. Куда сильнее, чем в детстве – в плохо натопленной комнате…

Почти тридцать лет назад нынешний император Мидантии взошел на престол. Сверг предыдущую династию Зордес. И перебил или ослепил и заточил по монастырским темницам почти всех ее представителей. Как сплошь и рядом и случается в полувосточной Мидантии.

Выжил и сбежал лишь один из обреченных. Восемнадцатилетний Алексис Зордес. Изгнанник нашел приют в Эвитане, при дворе младшего из братьев короля Фредерика – юного Арно Ильдани. И заслужил титул сначала графа, а затем и герцога Вальданэ.

Алексис никогда не пытался вернуть мидантийский престол. А Кармэн была бы еще большей дурой, чем сейчас, – вздумай она мужа к этому подталкивать. Но его сын Виктор – законный принц Зордес. И имеет все права на престол. Те, что никогда и ничего ему не дадут, а вот погубить – могут!

– Грегори, – вздохнув, перевела разговор незаконнорожденная принцесса и вдова законнорожденного принца. – Пока все не собрались – расскажи, кто из соратников Анри Тенмара жив? Хочется хоть чему-то порадоваться!

5

Солома, плащи, грязные каменные стены закутка. И дорогое оружие, какое есть не у каждого всадника. Далеко.

Правда, всадник – даже обедневший – может позволить себе не жить в сыром подземелье. И не ждать в качестве будущего публичную казнь на площади. В отличие от этого «короля». Да и от Анри Тенмара.

– Я тоже прежде был гладиатором, граф, – тонкие смуглые пальцы вертят изысканный золотой кубок. Краденый – как и всё здесь. – А еще раньше – мидантийским дворянином. Ты хочешь свободы?

Рауля «король» подчеркнуто игнорирует, обращаясь лишь к Тенмару. А Керли в ответ смотрит сквозь вождя дикарей, словно его тут нет. Впрочем, вина «Его Величество» предложил обоим гостям.

Анри безумно устал. От сегодняшнего дня и вечера. От так ничего и не понявшего Конрада и отягощенного обычаями банджаронского баро. А особенно – от компании подданных короля Призрачного Двора и от него самого.

– А вы как думаете? – вопросом на вопрос ответил Тенмар, слегка пригубив вино.

Белое он терпеть не мог. Сладкое – ненавидел.

– Я могу вам помочь.

Приветливая улыбка доброго друга. Почему все, кто хочет тебя использовать, улыбаются одинаково? Поппею Августу и подземному королю впору смотреться друг в друга – как в зеркало.

– Взамен? – Сдержать усталость в голосе уже не получается. Или надоело.

Кроме самой «свободы» нужно еще знать, что с ней делать. Квиринское гражданство избавит эвитанцев от роли дичи, на которую объявлена охота. А куда они денутся в случае побега? Который опять же – нужно еще осуществить.

Сантэя – второстепенный порт. Во всей гавани – ни единого крупного корабля. Чтобы разместить триста человек, придется нанять четыре таких корыта – не меньше. Это если убрать с палубы команду и заменить своими людьми.

Еще нужно найти четырех капитанов, готовых оказаться вне закона до конца своих дней. Потому как и сам Тенмар, и все его люди – вояки сухопутные.

А если посуху? До ближайшей границы, мидантийской, дней десять верхом – самое меньшее. Это если менять лошадей. Но почтовый голубь – быстрее самого лучшего коня. А значит – перекрыть беглецам дорогу не успеет лишь ленивый. Квиринско-мидантийское пограничье охраняют четыре легиона. Нескольким сотням эвитанцев не одолеть тысячи легионеров. Там ведь служат не только что взявшие оружие сопляки, а ветераны.

Даже, допустим, удастся проскочить пол-Квирины, каким-то чудом разгромить пограничные войска. Куда дальше? В Аравинт – к Кармэн и Грегори? Самый верный путь подставить аравинтского короля – родственника Кармэн – под удар сразу двух держав. Эвитана и Квирины. Любая из них легко разгромит слабый Аравинт и в одиночку. А Квирина за столь дерзкий побег очень обидится.

И что тогда ждет Кармэн, ее детей, Грегори, остальных?

– Где же ваш авантюризм? – улыбнулся «король» воров и мошенников. – Ваша дерзость, отвага?

Зарыты в общей могиле с братом. И с другими.

– Вас ведь называют Отважным? Кто не рискует – не пьет вино победы.

Вино победы ему не пить в любом случае. И однажды подполковник Анри Тенмар уже завел своих людей туда-не-знаю-куда. Платой за ошибку стали полтора года ежедневного ожидания казни. Для всех, кто еще не успел умереть.

Тринадцать вытащенных из петли, один зубами перегрыз себе вены. Еле успели спасти…

– Вино победы пьют маршалы и генералы – если им повезет, – усмехнулся Анри. – А умирают за нее солдаты.

– И поэтому вы не хотите побеждать?

– И поэтому я хочу знать, какова цена.

– Вы узнаете ее, Анри. – Король Призрачного Двора отставил кубок изысканным жестом бывшего аристократа. Может, в этом и не врет? – Это – не ваша жизнь. И не жизнь ваших подчиненных. Вы дадите мне знак через вашу банджаронскую знакомую. Когда будете готовы платить. И тогда я назову цену.

Разумно. Посвящать в планы можно лишь того, кто согласится обязательно. Учитывая, что речь пойдет не о десятке карлиоров в долг. Отказавшегося – убивают. Или не посвящают.

Разумно. Было бы – если б силуэт Призрачного короля вдруг не дрогнул. Пусть лишь на миг – но Анри отчетливо увидел серую стену. Сквозь собеседника.

Призрачный Двор. Дошутились с названием, господа сброд.

Значит, гладиатор и дворянин?

Силуэт уже обрел прежнюю ясность. И о том, что всё это не померещилось, напоминает лишь усмешка в уголках губ.

Что ж, может, когда-то он и был пленным гладиатором. При жизни.

– До встречи, Анри, – «король» протянул руку. Крепкую, теплую, человеческую.

А тени – нет. Впрочем, это не заметно на фоне теней настенного оружия и плащей на полу. Почти.

Рауль не понял ничего и ничего не увидел. Тенмар тоже предпочел бы забыть. Он много чего предпочел бы, только не имеет права.

Кое-что лучше не допускать в рассудок. И уж, тем более, не помнить – если не хочешь сойти с ума. Анри бы и не допустил – если б на кону была только его жизнь.

Кем бы и чем бы ни был Призрачный король – он может быть полезен. Или очень опасен. Или и то, и другое сразу.

Но теперь стоит отмерить еще сотню раз, прежде чем вступать с ним в какой бы то ни было сговор.

Глава третья

Аравинт, окрестности Дамарры, замок Арганди – Дамарра.

1

Сегодня придется забыть о «мать не затеняет дочь». Да и Арабеллы рядом нет – носится по окрестностям со стайкой сверстников. И напрочь забыла о статусе знатной дамы.

Можно заставить носить корсет, запретить лазать по деревьям. Но зачем? Всё придет само – вкус к красивым платьям и драгоценностям, кокетство, желание очаровывать и пленять. Уже приходит. А дело Кармэн как матери – слегка подсказать и поправить, а не принуждать.

Зато ей самой сегодня придется затмить всё, что затмевается. То есть – поголовно всех дам при дядюшкином дворе. Едва она там появится. Еще одна причина редкости приглашений в Дамарру. Пока еще. А там – подрастет Арабелла. Ей почти четырнадцать – будет в следующем месяце. Недолго осталось. Трепещите, унылые курицы!

Сегодня Кармэн наряжали камеристки. Хоть и очень рвалась Александра. Но нынешним солнечным утром герцогине Вальданэ не до сонетов. И не до виконта Тервилля. Всё – потом. А разумный совет Алексе даст и сестра.

– Мама, ты – красавица! – восторженно заорал Виктор, едва она выступила за порог комнаты.

Еще бы! Вишневый бархат шел Кармэн всегда. Как и «илладийская кифара». Особенно хороши гребни!

Грегори тоже застыл – портретом руки Алиэ Готта. Зря. Ох, устроила Кармэн дочери мидантийскую услугу! Ну да что уж тут поделаешь? Потом исправим.

Во дворе Гор с Виктором вскочили в сёдла, А вот племянницу короля Георга ждет карета.

Выбирай, дорогая: либо скачка наперегонки с ветром, либо – роскошное платье и «илладийская кифара». Всё сразу получил только некий легендарный царь. И зарезался с тоски уже на следующий день. Дурак! Попросил бы еще что. Фантазии не хватило? Попросил бы не себе.

Уже за воротами в окне мелькнул всадник на золотистом аравинтце. Скачет навстречу.

Тревожиться не о чем – на свидание с Александрой торопится виконт Витольд Тервилль. Со своей самой прекрасной на свете Александрой. Рядом с кем он не заметит ни Арабеллу, ни Эстелу, ни Элгэ, ни саму Кармэн. В вишневом бархате и с «илладийской кифарой».

Расхохотавшись во всё горло, вдовствующая герцогиня откинулась на бархатную спинку сиденья. Настроение улучшилось вмиг. Есть вещи и люди, что исправляют его всегда. Одним фактом своего существования.

2

Тридцать лет назад правящий король Аравинта бросил в Эвитане на произвол судьбы дочь и внучку, даже не попытавшись их вернуть. Если б не Арно Ильдани, Кармэн Ларнуа никогда не стала бы герцогиней Вальданэ. Стала бы в лучшем случае монашкой. В худшем… об этом лучше не думать даже сейчас.

Или думать. Чтобы помнить.

Мог ли тогда что-то сделать наследный принц Георг? Ему было за двадцать. Кармэн к таким годам уже стала матерью двоих детей.

Мог ли Георг повлиять на отца, уговорить, смягчить? Кармелита допускала, что нет. Покойный король Франциск был крутого нрава.

Зато после ее свадьбы с Алексисом, тогда еще графом Вальданэ, одним из первых поздравлений прилетело дедово. Кармэн не ответила, да и Алексис не затруднился.

Гербовая бумага с печатью правящего родственничка полетела в одну урну с посланиями от знатных семейств Мидантии. Тех, что в свое время палец о палец не ударили, чтобы спасти Зордесов. Зато скопом кинулись поздравлять Алексиса с титулом эвитанского графа. А через семь лет после их свадьбы – еще и с герцогским, за победу при Кориннэ. Проглотив, что на предыдущее ответа не получили. Никто из них.

После смерти отца новый король Аравинта пригласил сестру к себе, и Анна Ларнуа приглашение приняла. Жить с дочерью она не пожелала, а Кармэн и не настаивала. Мать она в юности презирала… Может – зря, но теперь уж ничего не изменить. Герцогиня Анна Ларнуа умерла девять лет назад.

Все семь лет жизни в Аравинте мать регулярно писала дочери. Примерно раз в месяц. И почти так же часто слал послания король Георг. Ничего не значащие родственные фразы. Вежливые вопросы – о здоровье Кармэн, Алексиса, детей.

Отвечала дочь и племянница коротко и вежливо. Еще периодически повторялись любезные приглашения погостить. Но вот их она не «заметила» ни разу. В юности Кармэн прощать не умела, да и потом научилась не слишком.

Дядя не сделал ей ничего плохого – будем считать. Потому она его послания и не игнорировала.

А еще… потому, что коронованный родственник лишним не бывает. Это тогда еще графиня Вальданэ осознала быстро. Но до сих пор не поняла, любит ли вдовый бездетный король Георг племянницу и ее детей? Хоть немного больше, чем нейтралитет Мидантии?

Кармэн мысленно подбирала слова и доводы всю дорогу. Три с лишним часа пути до Дамарры. И ломала голову, поднимаясь по мраморным ступеням Францискова дворца.

Радостно бьют ввысь прохладные фонтаны. Вышколенные слуги в золотых ливреях широко распахивают двери. Целый ряд дверей – густо обитых алым бархатом.

Высоко подняв голову, герцогиня Зордес-Вальданэ в сопровождении сына и кузена не спеша пересекла Зимний Зал. Здесь, как всегда, кучками толпятся придворные. Решают извечный вопрос: против кого выгодно дружить?

Мода отстает даже от той эвитанской, что запомнила Кармэн. Зато таких чопорных лиц не встретишь больше нигде.

Бесшабашный Виктор сегодня молодец – до умиления серьезен. А Грегори и стараться не надо. Повзрослел сразу и навсегда два года назад. Той зимой, когда открыл обведенные черными кругами глаза, вернувшись с полпути к Светлому Ирию.

Когда-то насмешливая дерзость улыбки герцогини Вальданэ, ее яркая южная красота, вызывающие наряды много лет шокировали лицемерный Лютенский Двор. Слишком там привыкли стыдливо прикрывать любые пороки прозрачной шалью внешних приличий.

Больше двадцати лет назад юная дебютантка Кармэн Ларнуа появилась на своем первом балу в шокирующем алом платье дорогой куртизанки. Под руку с известным повесой и скандалистом. Мидантийским изгнанником Алексисом Зордесом-Вальданэ.

Он и Арно Ильдани поочередно танцевали с «дерзкой дочерью аравинтской шлюхи» весь вечер. Не давали злым языкам втоптать Кармелиту в грязь. Все сочли юную Ларнуа любовницей Алексиса, а она ею не была. Через несколько дней она стала его женой…

С годами Кармэн не стала ни невзрачнее, ни чопорнее. Так что легко представляла впечатление, производимое здесь. Покойный король Франциск имел трех только официальных любовниц одновременно. Но к чужим грехам был нетерпим до смешного.

– Ваше Величество, к Вам Ваша племянница, ее светлость герцогиня Кармэн Вальданэ, – голос лакея вернул из прошлого в настоящее. Навсегда.

Здесь «Вашим Высочеством» ее не именуют. Потому как не признают ее законного происхождения. И происхождения Алексиса, выходит, – тоже. А заодно забывают его первую фамилию.

Ну и пусть! Даже забавно, что обидно. Как свои – так нормально, а вот когда лакеи всевозможных чопорных господ…

– Садись, Кармэн, – дядюшка не только любезным жестом указал на кресло, но и сам встал навстречу.

Да и принять племянницу в кабинете – тоже любезность. Мог и в Зале – сидя на троне…

А вот Грегори и Виктора лучше бы за дверьми не оставлять. Хочет сказать серьезную гадость? Но тогда к чему «Кармэн» и родственное «ты»? Усыпить бдительность? Смысла нет – мог арестовать еще в коридоре. Или хочет сначала поиграть, как кошка с мышкой?

Может, зря притащила мальчишек? Попробуй тут прорубись сквозь уйму солдат во дворце! Небось, их не меньше, чем на границе.

Хотя, даже оставь Кармэн сына и Грегори дома – всё равно их не предупредить отсюда. Ее-то уже не выпустят.

– У меня вчера был посол дружественной Мидантийской державы, – порадовал дядюшка новостями. Уже известными и без него.

– И как здоровье базилевса? – невинно спросила Кармелита.

Пройдет – не пройдет?

– Плохо, Кармэн. Базилевс – болен, его сын – юн.

Не прошло. И правильно. Дядюшка – не настолько дурак, чтобы считать дурой ее. Для этого требовалось с самого начала играть иначе.

А ей в первую встречу с ним было не до игр.

– И теперь базилевс боится, что его сын потеряет власть раньше, чем отца переложат со смертного ложа в гробницу?

Свергая слишком мягкосердечного для политики Романа Зордеса, думал ли тогда еще молодой и полный сил князь Иоанн Кантизин, что спустя тридцать лет превратится в тяжелобольного старика? И вся пролитая кровь станет бесполезной?

Единственный сын базилевса, выросший в тени отца, в правители жестокой Мидантии не годится. Шакалы передерутся за власть уже над трупом монарха. И во главе страны встанут Ладинесы или Карнаки.

Увы – не до злорадства. Кантизинам – туда и дорога. Но как бы старый паук не утянул с собой в могилу и Кармэн с детьми!

– Боится, – подтвердил дядя. – Поэтому требует выдать ему Виктора.

3

Кармэн едва сдержалась, чтобы не садануть кулаком по резному подлокотнику помпезно-бархатного кресла. Подтвердилось худшее! Странно, что издыхающий шакал не требует еще и Арабеллу. До кучи!

Хотя да – он же ввел новый закон. Отныне женщины мидантийскую корону не наследуют. Ни при каких обстоятельствах.

Будто после смерти Иоанна Кровавого кто-то станет соблюдать его законы!

Как бы там ни было, Белла ему не нужна! Не нужна и сама Кармэн. Какой с нее прок? Алексис – в могиле. Других детей от него ей уже не родить.

На герцогиню Зордес-Вальданэ и Грегори Ильдани претендует лишь Эвитан!

Кармэн со скрытым бешенством взглянула на дядю. Что он намерен делать? Ни одна мать не отдаст сына врагу. Скорее, зубами врага загрызет! А заодно и того, кто предложит отдать.

– Ты отказал? – в упор уточнила она.

Если нет – он умрет. До того, как отдаст приказ взять под стражу ее сына. Герцогинь не обыскивают при входе – даже у королевских покоев.

Но даже не будь у нее с собой трех метательных ножей – убить можно и подсвечником. Вот этим, например. Только стремительной змеей протянуть руку…

Кармэн Вальданэ, в отличие от Элгэ Илладэн, не тренировалась с неполных пяти лет. Но и с тринадцати можно научиться многому. Если учитель – Арно Ильдани.

– Тяну время! – вздохнул дядя. – Заявляю, что Виктор – мой наследник, поскольку я бездетен.

– Иоанн проглотил?

Темный Искуситель! От ужаса за сына настолько ум помутился, что Кармэн главного не видит! А следовало заметить.

Они здесь – почти два года. Базилевс и раньше добротой и кротостью не страдал. Так отчего ж с цепи сорвался именно сейчас?

– Что происходит в Квирине?

– Всеслав там происходит! – еще тяжелее вздохнул дядя Георг. Все-таки – дядя? – Точнее, уже произошел. И сейчас обговаривает условия мира. Всё еще.

Всеслав был Арно если не другом, то и не врагом. Но именно он, вместе с Эриком Ормхеймским, разбил восставших!

Вдовствующая герцогиня два года мечтала о смерти словеонского князя. Но так и не смогла понять, почему он выбрал предательство.

Окажись Всеслав на их стороне – это переломило бы исход! Изменило бы всё! За ее сыном не охотился бы старый кровосос базилевс. А за Грегори – эвитанские гиены из Регентского Совета.

Анри и его друзья вернулись бы домой, Эстела наконец обняла бы брата.

Алексис… Алексиса, как и Арно, – не вернуть, но это живые оплакали бы и пережили. А теперь…

– Всеслав сначала потребовал выдачи эвитанских военнопленных. Квирина, как ты знаешь, выкрутилась, не отдав ни одного мятежника. Но Сантэйскому двору нужен мир. И Словеонский князь может потребовать вас. В первую очередь – Грегори.

И Квирина не только не защитит от Мидантии – сама войска двинет. Три страны раздавят Аравинт в мгновение ока! Немудрено, что базилевс ошалел настолько, чтобы требовать на казнь наследника аравинтского короля. Впрочем, Вик тогда еще таковым не был.

– На Воцарение Зимы я официально провозглашу Виктора наследным принцем Аравинта, – подтвердил мысль Кармэн дядя. – Вот только, боюсь, этого будет мало. Возможно, придется… – он вопросительно взглянул на нее.

– Что? – безжалостно уточнила вдовствующая герцогиня.

– Вступить в переговоры с Квириной. Подтвердить союзные отношения… и лояльность.

– Они потребуют выдачи Грегори Эвитану.

– Выдадим.

Кармелита молчала целый миг. Арно сейчас вправе ее проклясть. Арно, которому она обязана всем! Но на другой чаше весов – ее собственные дети!

– Нет! – резко ответила племянница дяди Арно.

Король Георг согласно склонил голову. И точно так же он поступил бы, ответь она по-другому.

Сыну Франциска Железного не решиться на такое самому. Как он не смел в свое время возражать отцу. Что ж – одну тайну короля Георга Кармэн раскрыла. И этот секрет – скорей хорош, чем плох.

Вдовствующая герцогиня перевела дух. Если повести себя умно – дядя не сможет предать никого. Даже если это будет со всех сторон правильно. Исходя из интересов аравинтской политики.

– Есть еще один выход.

– Кого еще кому выдать?

Да Кармэн сейчас расхохочется! Громко, зло, язвительно. Безумно. И несправедливо – по отношению к родственнику, оказавшемуся не подонком.

Нестерпимо тянет залпом осушить бокал крепкого вина. Желательно – с виноградников Марэ!

Но его здесь нет. Да и не в присутствии же дяди.

– Арабеллу… замуж! – поспешно добавил он, увидев выражение ее лица.

– За очередного квиринского императора или за старика-базилевса? – Кармэн тянет время, как сам дядя перед мидантийским послом.

Потому что знает ответ.

– За юного Константина – сына Иоанна Кантизина.

– Нет.

И двоюродный дед Арабеллы должен понимать, почему. Дело даже не в чувствах девочки. Базилевс, может, действительно тогда оставит их в покое. Ограничится подсылом наемных убийц.

Возможно, Виктору удастся избежать их удара. Только возможно. Но Арабелла проживет ровно столько, сколько Константин Кантизин. Ни днем дольше. До смерти старого паука Иоанна.

И это не спасет ни Грегори, ни Виктора. Крысенышу Карлу в Эвитане еще жить да жить. Живой сын Арно Ильдани всегда будет ему костью в горле. А новый узурпатор Мидантийского престола тем более постарается избавиться от потомка законного правителя…

Во дворе сейчас бьют фонтаны. Среди солнечных лучей. Если отойти подальше – можно увидеть радугу…

А если сейчас не найти решения – радугами они все будут любоваться в светлом Ирие. Весьма скоро. Если грешницу вроде Кармэн не определят в совсем другое место.

– Арабелла не выйдет замуж ни за квиринскую, ни за мидантийскую марионетку. Я хочу, чтобы она прожила дольше меня.

– Но за юного Грегори ей тоже выходить нельзя.

– Почему?

Дядя и не надеялся на согласие. Хорошо это или плохо? Всё ли он племяннице сказал?

– Потому, моя дорогая Кармэн, что тем самым их дети будут обречены на участь твоих. Ты и Алексис вступили в брак, не думая, что делаете своих детей вечной угрозой сразу двум престолам. Союз Грегори и Арабеллы эту угрозу лишь усилит.