Текст книги "Измена.ru (СИ)"
Автор книги: Ольга Рузанова
Соавторы: Лина Коваль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 12. Роман
Непривычно сидеть вот так – расслабляясь и выпивая, и никуда не спешить. Ритм моей жизни за последний месяц ускорился до бешеного и продолжает набирать обороты. Статика немного раздражает, но я умею себя контролировать.
Всегда умел. И похуй на гиперактивность.
– Что, правда, из детдома? – лениво интересуется Ильяна, сидя ко мне вполоборота на противоположной стороне кожаного дивана. – Или эта душещипательная история для прессы?
– Правда. – отвечает за меня Арчи, натирая наклейку кия мелком.
Сощурив глаза, она смотрит на меня поверх бокала с шампанским. Я тоже делаю глоток виски и беру со стола с закусками сыр. Слышится разбивающий пирамиду удар битка и приглушенный свист Тамби, директора Ильяны.
– И что, даже не знаешь, кто твои родители?
– Не знаю.
Второй бокал согревает изнутри и начинает притормаживать скорость работы процессора. Чуть съехав бедрами вниз, забрасываю щиколотку одной ноги на колено другой. Ильяна, отщипнув виноградину от грозди, закидывает ее в рот и, продолжает пялиться на меня.
Я усмехаюсь. Сука. На кой черт ей моя родословная? Я ж не спрашиваю, рыжий ее натуральный цвет или нет.
– Интересно... – тянет, запуская пальцы в густую шевелюру.
– Что именно?
– Кем были твои родители, если ты гениальный физик.
– Уникальный случай... – снова встревает Арчи, наблюдая за тем, как Тамби выставляет кий. – Много вы знаете детдомовских, достигших таких успехов?
– Я знаю несколько. – оживляется восходящая звезда, выпрямляя спину.
– Ученых, способных завладеть умами миллионов? – уточняет он, посмеиваясь.
– Нет... певцов, музыкантов.
– Как, кстати, ваш курс? – целясь по битку, вступает в разговор Тамби. – Не прогорели еще?
Закинув голову, Арчи громко ржет, директор певички подхватывает.
Заебись наш курс. Просто, блядь, заебись!..
Гафт, благодаря моей жене, выделил деньги. Пиздец, как оказывается, ее ревную. Это неприятное чувство камнем спряталось где-то под грудиной и настолько не похоже на меня, что я тщательно его скрываю.
Пока Наташа с восторгом рассказывала, как Гафт нахваливал ее бизнес-план, я смотрел на ее узкое личико с большими глазами, вздернутым носиком и пухлыми губами, и охуевал от скрежета в сердце. Потом трахнул качественно. Чтоб и не думала мне изменять. Никогда.
Правда, сдохну, если это случится.
Мы на взлете. Мы почти в космосе.
Сейчас идет все, как и было запланировано. Я вижу, что всю команду, включая моего продюсера, подкидывает от возможностей и азарта. До меня он работал с парой блогеров, которые два слова связать не могли. Единственное достижение – крутить жопой перед экраном телефона.
Сейчас же Арчи понимает: вот он. Момент, который изменит его жизнь.
Вчера открыли запись на третью очередь. Бабло льется рекой, и, как следствие, количество желающих разделить с нами успех, иксуется едва ли не каждый день. Телефоны раскалены докрасна. Тамби и его подопечная оба понимают это – запланированная нами пиар-компания должна выстрелить.
– Винтом пошел. – комментирует продюсер свой удар и добавляет: – Видели реакцию на ваши совместные фото? Подписота вскипела.
– У меня пятьсот тысяч плюсом. – кивает Ильяна.
У меня тоже плюс, и гораздо больший, чем полмиллиона. Они правы, даже моей целевой аудитории заходят бразильские страсти.
Изначально для раскрутки курса мы использовали таргетированную рекламу. Стоимость клика – десять рублей. Покупает курс каждый тридцатый. Итого я плачу триста рублей за одного моего ученика в среднем.
Копейки, конечно, но… согласно отчету Насти из тех, кто подписался на мой аккаунт после нашего вброса с Ильяной, курс купили почти четыре тысячи человек.
Экономия больше ляма.
А сколько еще купят?
А сколько еще придут?
Эта тема имеет место, как бы мне ни было противно.
– Только, ребят... – обращается к нам Тамби, – интрига... надо держать интригу... Пусть у них жопы подгорят от желания узнать, что у вас там...
– Да без проблем, – смеется она, закидывая ногу на ногу. В разрезе юбки появляется резинка чулок. – А как твоя... жена на это отреагирует, Ром?
– Ее не трогай. – ощетиниваюсь сразу. – Наташу это коснуться не должно.
– За Наташу не переживайте. – подтверждает Арчи. – Она не помешает.
– Точно?. – улыбается Ильяна, глядя в мои глаза. – Мог бы предупредить, чтобы не получилось так, как на презентации твоей программы.
– Предупредить? Зачем? Это что-то меняет?
– П-ф-ф... – вытянув рыжую прядь, принимается накручивать ее на палец. – Вообще, да... Я бы не хотела, чтобы меня потом обвинили в романе с женатиком.
– Такого не будет. – заверяет Арчи. – Сто процентов. Никто не знает, что Березовский женат.
– Она тоже из детдома?
– Да.
– Сиротка, значит...
– Слушай, – подаюсь вперед и ставлю пустой бокал на стеклянную столешницу. – Наташа – это моя личная жизнь, которая не обсуждается. Никогда. Никем. Наш с тобой совместный... проект ее касаться не должен. Они несоединимы, как молекулы и атомы гелия и аргона.
Чуть заломив одну бровь, Ильяна продолжает улыбаться. Правда, теперь чуть растерянно.
– Молекулы? У меня есть молекула...
Раздается очередной удар по битку и несдержанное ругательство Тамби.
– Какая молекула? – уточняю, совершенно не понимая, о чем она.
– Духи. Молекула, серия «Игры разума».
Дура или прикидывается? Неужели существуют индивидуумы с уровнем интеллекта с двухатомную молекулу?
Тем не менее расслабляюсь и, снова откинувшись на спинку дивана, дублирую свое требование:
– Наташу не трогать.
– Да никто ее не тронет, если она сама адекватная. – встревает Тамби.
– У тебя какие-то сомнения на этот счет?
– Да нет никаких сомнений, Ром... – заверяет Ильяна, мягко улыбаясь. – Расслабься. Я тебе обещаю, что с моей стороны никаких выпадов не будет. Это твоя личная жизнь, и я ее уважаю.
– Спасибо.
– Будем действовать осторожно. Вот увидишь, все получится.
Закрепив кий в киевнице, ее директор берет пачку сигарет со стола и закуривает.
– Тянуть не надо. Предлагаю добавить перчинки уже в субботу.
Арчи, пристроив зад на углу бильярдного стола, с готовностью кивает.
– Почему именно в субботу? – спрашиваю я.
– У меня премьера клипа. – отзывается певичка. – В «Music bar» на Арбате.
– Мы пришлем приглашения для вашей команды...
Глава 13. Наташа
Отложив фотоаппарат, задумчиво смотрю на белоснежный конверт прямо перед собой. Отвлекаюсь на девчонок, которые прощаются и выходят за дверь. В студии мы остаемся вдвоем.
Снова гипнотизирую конверт.
– Что это? – с улыбкой спрашиваю у Дениса.
Мой наставник кивает на стол и хитро подмигивает:
– Открывай давай.
Растираю холодные руки и тянусь к «подарку». Вообще, принимать что-то от кого бы то ни было не совсем в моем стиле. Я привыкла относиться с опаской ко всем сюрпризам, которые преподносит жизнь, потому что они редко бывают приятными.
– «Уважаемая Наталья!», – безразлично читаю напечатанный курсивом текст. – «Мы ознакомились с вашими работами…».
Бросаю многозначительный взгляд на Дэна.
Он все-таки отправил мои фотографии?.. Я же просила этого не делать. Лениво пожав плечами, именитый фотограф отворачивается и улыбается.
Я продолжаю:
– «Признаемся, мир, который вы создаете с помощью ваших удивительных снимков, поражает своей многогранностью и утонченностью оттенков. Нас завораживает концептуальность вашего таланта: простота, вкус и четкость линий без наслоения дополнительных, ненужных смыслов. Вы один из тех современных художников, что вдохновляют нас на новые достижения, поэтому будем искренне рады, если вы согласитесь принять участие в арт-выставке «Взгляд в вечность», которая будет представлена в нашем Большом зале в декабре-январе».
Ошеломлённо поднимаю глаза и наблюдаю, как Денис торжественно разводит руки в стороны.
– «Музей современного искусства «Подвал», – дочитываю послание. – Но… как? Я не понимаю…
– Я же тебе говорил. У тебя необычный взгляд на вещи и их тени.
– Это все ты, Денис.
– Да ладно, Наташ. Я лишь подсветил твою неординарность, – поднимается он с места и походит ближе. – Ты хоть рада?
– Пока не знаю…
Убрав письмо в конверт и небрежно сунув все это в рюкзак, прикладываю ладони к горящим щекам.
Я же… обычная?
Самая обычная.
Почему они так пишут обо мне, будто я какая-то… гениальная, черт возьми?
– Нам нужно отобрать восемь твоих работ. Черно-белых или в спокойных тонах. Естественно, возьмем самые удачные: «Крыши Сити» и ту, из метро, с задумчивым машинистом.
– Можно что-то выбрать из нового, – отвечаю на автомате. Мозг отображает выбор фотографий для выставки, как задачу, которую надо просто выполнить. – И я еще хотела поработать завтра. Я посмотрела прогноз, погоду обещают солнечную. В первой половине дня свет будет отличный.
– Могу помочь, если не возражаешь.
– Конечно, – с благодарностью улыбаюсь и накидываю объемный пуховик на плечи. – И… спасибо, Денис. Ты меня шокировал, я мало что соображаю сейчас.
– Все отлично, – смеется он. – Иди готовься и, если нужна помощь или совет – я всегда здесь.
– Спасибо еще раз.
Выскочив за дверь, направляюсь к лифтам, и по пути натягиваю шапку. Пытаюсь как-то уложить в голове новость. Скорее, конечно, приятную.
Я долгое время с легкой завистью смотрела на собственного мужа. Любовь Ромы к физике бесспорна и нерушима. Так же, как и ко мне, к слову. Вот только найти дело, к которому я бы относилась хотя бы на пятьдесят процентов также, мне не удавалось. Финансы я люблю, но не так чтобы заниматься этим всю жизнь. А фотография… появилась совершенно случайно.
Сначала интерес к моему новому хобби проявил Березовский. Он настоял на том, чтобы мы купили фотоаппарат и объективы. Сделал это, в очередной раз пожертвовав своими накоплениями, а после именно Рома нашел Дениса Кравченко – известного, талантливого фотографа, организовавшего курсы.
Запрыгнув на подножку автобуса, испытываю дикий трепет от предвкушения чего-то неизвестного. Достаю из кармана телефона и набираю мужа. Хочется скорее поделиться с ним. Как в той клятве из фильма: «И в горе и в радости…», мы всегда вместе. Взлеты и падения. Счастье и отчаяние. Богатство и бедность. Мы как иголка с ниткой проходим все вместе.
– Привет, любимый, – с теплотой в голосе произношу. – Ты уже дома?
– Ага. Недавно зашел.
– Я сейчас приеду. Есть новость. Приятная.
– У меня тоже, Гайка. Давай поскорей. У нас мало времени.
Мы проезжаем под мостом, поэтому связь обрывается.
Раздумывая, что именно хочет рассказать мне муж, бегу с остановки до дома, здороваюсь с дворником Умедом и взлетаю на наш этаж.
– Ром, – кричу от порога, скидывая ботинки.
– Привет, малышка, – появляется он в прихожей.
Запрыгнув на него с ногами, целую жесткие губы и обвиваю шею.
– Давай-ка собирайся. У нас мероприятие, – кивает он на свой костюм.
Замечаю, что Березовский приоделся во что-то новенькое.
– Ого. Ты где это взял?
– Спонсоры, – закатывает глаза.
– А куда мы идем?
– На презентацию клипа.
– Какого клипа? – хмурюсь.
Нет… Нет и нет.
– Одной местной звезды с голосом в пол октавы, – подмигивает мне муж и сжимает ладони на заднице. – Одевайся, Гайка. Давай…
– А нам обязательно идти, Ром? Что мы там забыли? – злюсь. – Какое она имеет к нам отношение?
– Так надо, Наташ. Не капризничай. Едем.
Мое настроение падает, словно тяжелый метеорит. Скинув толстовку, поправляю косу и трудно вздыхаю. Березовский внимательно за мной следит.
– А ты что рассказать-то хотела? – интересуется, отворачиваясь и направляясь в комнату.
– Ничего особенного, – буркаю, задвигая рюкзак под стул. – Душ успею принять?
– Успеешь.
На сборы уходит меньше часа – укладка феном, незамысловатый макияж и платье, купленное полгода назад, но так ни разу и не выгулянное. Кто бы мог подумать, что я надену его на презентацию клипа... этой... Ильяны?..
При мысли, что сегодня придется встретиться с ней, становится нехорошо.
– Застегнешь? – поворачиваюсь к Роме спиной.
Оторвавшись от монитора своего ноутбука, он подкатывается ко мне на стуле и запускает обе ладони под ткань платья.
– Ром!..
– Где лифчик, Гайка?
Кожу затылка обжигает дыханием и тут же обсыпает мурашками.
– Под это платье не надевают лифчик.
– Мне это не нравится... – бормочет тихо, прижимаясь ртом к моему плечу.
Пробегаюсь языком по губам и блаженно прикрываю глаза.
– Может, тогда останемся дома?
Муж негромко смеется и решительно застегивает молнию.
– Погнали!
Приезжаем на такси к клубу и выходим у служебного входа, где нас встречает изрядно нервничающий Арчи. Из-за его спины выглядывает Настя. Переступая с ноги на ногу и посматривая на циферблат крохотных часиков, она всем своим видом дает понять, как сильно устала стоять здесь.
Мазнув по мне равнодушным взглядом, продюсер ведет нас внутрь, туда, где пропускают по специальным приглашениям.
– У вас пригласительный на три персоны. – ровно проговаривает охранник.
Удерживающие мою ладонь пальцы Ромы сжимаются. Я инстинктивно прячусь за его плечо.
– На Наташу нет. – говорит Арчи, заглядывая в список приглашенных.
Глава 14. Наташа
Слова Арчи, сказанные безразличным тоном, моментально переносят меня в детский дом. В тот день, когда семья, которая брала меня к себе на выходные в гостевом режиме, в очередную субботу не приехала. Прижимая к груди пакет с вещами и моей куклой, я стояла у окна в коридоре, а потом вышла дежурный воспитатель и сказала, чтобы я возвращалась в комнату.
Столько времени прошло – а эмоции все те же: боль, отчаяние и ощущение ненужности.
– Реши этот вопрос. – приказывает Рома металлическим тоном.
Стоящая справа от меня Настя раздраженно вздыхает. Я же, чувствуя себя бесплатным к ним всем приложением, внутри сгораю от стыда.
– Я поеду домой, – шепчу, привстав на цыпочки. – Я туда не пойду.
Пальцы Березовского на моем запястье превращаются в тиски. Губы опасно поджимаются.
– Кто отправлял имена для оформления пригласительных? – интересуется обманчиво спокойным тоном.
– Я! Я предупреждал, что нас будет четверо!.. – отрывисто бросает Арчи и демонстрирует Роме трубку телефона. – Я звоню! Видишь?.. Сейчас все решу! Не психуйте.
На том конце отвечают, и он, отойдя на несколько шагов, быстро объясняет ситуацию. Муж, глядя исподлобья, наблюдает за ним.
Остатки моего настроения проламывают пол и теряются в преисподней. Я не хочу туда идти. Все мое существо противится этому.
– Ром... нам обязательно... – в этот момент начинает пищать телефон одного из охранников.
Приняв вызов, он выслушивает указание, отвечает: «понял» и предлагает пройти нам всем через металлическую рамку на входе.
– Косяк их администратора. – сообщает продюсер Березовского, шагая рядом с нами по длинному, ярко освещенному коридору.
Я иду, глядя прямо перед собой.
Туда, где мне не рады. На праздник той, которую я ненавижу.
Класс!
– Не забивай голову, Наташ. – притягивая за талию, шепчет Рома в ухо.
Если бы не он, ноги моей здесь не было. Если сейчас мы здесь, значит, так надо, поэтому кисло улыбнувшись, легонько пихаю его в бок.
– Почти пришли. – подает голос Арчи, и мы с Березовским разъединяемся.
Входим в круглый, заполненный гостями холл и останавливаемся. Кое-кто, заметив нас, сразу идет навстречу, чтобы поприветствовать Рому и продюсера. Заискивающе улыбаются, задают ряд стандартных вопросов, жмут руки и хлопают по плечу.
Я не представляю, где мой муж успел со всеми ними познакомиться. Я никого из них не знаю.
– Нам наверх. – говорит Арчи, указывая рукой на полупрозрачные двери лифта.
Шагая вслед за ними, я задираю голову к стеклянному куполу, с центра которого свисает огромная люстра в виде шара из позолоченных пластин. Медленно вращаясь на уровне второго этажа, она ловит и разбрызгивает миллиарды желтых бликов.
Красиво, черт возьми.
Прищуриваюсь, жалея, что не взяла с собой фотоаппарат. Снимок бы классный получился!
– Наташа! – окликает голос Насти, а затем ее пальцы обхватывают мой локоть и запихивают меня в лифт.
Рома о чем-то негромко переговаривается с продюсером и на нас внимания не обращает.
Спустя всего несколько секунд двери лифта из тонированного стекла разъезжаются и выпускают нас в огромном, оборудованном сценой, зале. В глазах пестрит от разномастной публики и обилия красного и желтого цветов в интерьере.
– Добрый вечер. – появляется перед нами невысокий брюнет с неестественно идеальной щетиной.
Я видела его на презентации курса Березовского, он пришел туда с Ильяной. Потирая руки, он бегло осматривает всех нас и задерживает взгляд на мне.
– Здравствуйте. – приветствую тихо.
– Это Наталья. – представляет меня Рома и обращает его внимание на Настю. – Анастасия, наш пиар-менеджер.
– Тамби. – отвечает мужчина и снова смотрит на меня.
Не люблю пристального внимания, но, улыбаясь, взгляд его выдерживаю.
– Роман! Арчи! – вдруг раздается сбоку голос виновницы торжества. – Добрый вечер, ребят!.. Я так рада видеть вас!
Обдавая волной сладковатых духов, проплывает мимо меня. По-свойски, словно делает это каждый день, прижимается губами к щеке моего мужа. Затем также целует Арчи и расплывается в широкой дружелюбной улыбке.
– Добрый вечер. – подаю голос, чувствуя инстинктивную потребность заявить о своем присутствии.
Она ведь не забыла, что Рома женат, правда?
– Ой!.. Девочки, милые, спасибо, что вы тоже пришли! Вы не представляете, как я волнуюсь сегодня! Не спала две ночи!.. Костюмер в шоке, как теперь на талии платье закрепить.
– Все будет хорошо – заверяет продюсер.
Ильяна складывает руки в молитвенном жесте, а потом вдруг округляет неестественно зеленые глаза.
– Мне сказали, что с вашими приглашениями вышла какая-то накладка?
– Да. – заявляет Березовский. – Их было всего три.
– Тамби! Кто у нас занимался оформлением пригласительных?
Почесывая бровь, тот лишь пожимает плечами. Мне становится неловко. Терпеть не могу щекотливые ситуации. Сама по себе редко в них попадаю, но за других стыд испытываю часто.
– На Наташу не было. – поясняет Рома, глядя на Ильяну в упор.
– Это ужасно, – она восклицает, переводя на меня сочувственный взгляд, – я обязательно выясню, в чем причина, и накажу виновного. От себя лично приношу самые глубокие извинения. Друзья моего друга, – выделяет последнее. – Мои друзья.
Выглядит и ведет себя искренне, но я не могу отделаться от ощущения, что ее голос фальшивит. Она мне не нравится, от нее веет угрозой, от которой все волоски на моем теле встают дыбом.
Мужчины удаляются в сторону импровизированной барной стойки, а Настя, извинившись, отлучается, чтобы ответить на звонок. Мы вдвоем, поэтому мне ничего не остается, как заполнить тяжелую паузу вежливым вопросом:
– Долго готовились к этому вечеру?
– Месяца три, – свободно отвечает Ильяна. – Это если конкретно про клип. А вообще, к своему успеху я уже лет пять иду. Если надо будет и по головам прогуляюсь.
Слабо улыбаясь повернувшемуся в нашу сторону мужу, жму плечами.
– Агрессивненько…
– Да нет. Я спокойная и дружелюбная, – подмигивает она. – Просто привыкла свое выгрызать зубами.
– Вау… – снисходительно качаю головой. – У нас в детдоме на такое говорили: «как бы без зубов не остаться».
– Да, кстати. Слышала вашу историю. Рома рассказывал…
Задержав дыхание, стараюсь не показать вида, что меня задевают ее слова.
– Мне жаль, что у вас так все вышло. Пойду собираться, а ты можешь воспользоваться моей гримеркой.
– Зачем? – округляю глаза.
– Разве ты не будешь переодеваться?
Быстро окидываю взглядом свое платье шоколадного оттенка. Оно, конечно, не суперпарадно-выходное, но до этого момента мне казалось вполне модным. Особенно вырезы на талии.
– Нет. Я не буду переодеваться.
– Ох, – Ильяна прикрывает рот. – Прости, пожалуйста. Как-то неудобно вышло. Ладно, пойду.
Улыбку на ее лице я вижу даже через затылок.
Ярость внутри закипает так, что вот-вот крышку сорвет. Несусь к бару и дергаю за руку ничего не понимающего мужа:
– Давай уйдем отсюда, – настаиваю.
– Что случилось?
– Она. Мне. Не нравится.
– Ильяна тебе что-то сказала? – хмурится Рома.
– Нет… но…
– Тогда соберись, Наташ, – он злится. – И не мешай мне работать.
Глава 15. Наташа
На разогреве у Ильяны выступает группа девчонок лет двадцати. Молоденькие, полураздетые. Кожа одной из них практически полностью забита татуировками. Я не ханжа, но не совсем понимаю, как «тюремная» мода вдруг стала проявлением самовыражения и смогла настолько пробраться в нашу жизнь, что красивая девушка сделала со своим прекрасным телом вот это? Что она будет думать о своем поступке через пять лет? Через десять? Через двадцать?
Отвернувшись от сцены, изучаю наряды присутствующих гостей. Сегодняшним балом правят блестки, стразы и латекс. Конечно, мое платье выглядит так, будто я банковский клерк.
– Или нормальный человек, – улыбнувшись и пригубив бокал шампанского, шепчу.
Не всем ведь в ванной с глиттером купаться перед выходом из дома? Это просто не для меня.
– Как дела? – спрашивает Настя, возвращаясь откуда-то из-за сцены.
– Нормально.
– Вы что, с Березовским поругались?
– С чего вдруг?
– Оба как на иголках.
– Я нормальная.
На инстинктах тут же стараюсь найти мужа глазами. Рома стоит в центре зала с бокалом шампанского в руке. Судя по тому, как его сжимает и как отстукивает ритм кроссовкой, нервничает и злится. Наши непримиримые взгляды сталкиваются, и я поспешно отвожу свой, заправляя прядь волос за ухо.
На просьбу «не мешать ему работать», я вспылила и ответила, что «я бы и рада, только вот он сам меня сюда притащил». Тут же пожалела, конечно, но было уже поздно.
Задрав подбородок, игнорирую то, как реагирует мое тело на пристальное внимание мужа. Знаю, что, если бы не толпа, Рома давно бы подошел и помирился. Он чисто физически не может находиться со мной в ссоре.
– О, начинается, – кивает Настя на сцену.
Заметив, как они с Арчи переглядываются, концентрируюсь на белоснежном экране.
Песня Ильяны не отличается особенной мелодией или смыслом. Вполне в тренде – что-то про неразделенную любовь и то, что мужчина обязательно, пожалев, будет рвать волосы на голове. Сама же певица в видеоролике угнетенной вовсе не выглядит. Я насчитываю четыре совершенно разных образа: от бледной обнаженки якобы без макияжа до женщины-вамп в узком черном платье с красной помадой на губах.
Понимаю, что явно пытаюсь включить критическое мышление, хотя по всем канонам вижу – клип сделан просто выше всяких похвал. Картинка яркая, живая. Ильяна смотрится органично.
Вздохнув, приканчиваю шампанское в бокале и решаю, что на сегодня с алкоголем хватит.
Когда клип подходит к концу, хозяйка вечера под бурные овации поднимается на сцену. Поправив расшитую жемчугом кружевную накидку в пол, она широко улыбается и обращается к залу:
– Дорогие мои! Любимые! Самые лучшие! Я так счастлива сегодня. Боже… – зажав ладонью рот, она качает головой и часто моргает. – Я благодарна каждому из вас, кто пришел сегодня, чтобы поздравить меня с важным событием. Вы – мои самые близкие и родные. Спасибо!..
Отставив бокал на столик, зажимаю сумку подмышкой и аплодирую.
Ильяна одним жестом сбрасывает накидку, и по залу проносится восторженный вскрик.
– Офигенная фигура, – восхищается Настя.
Я, пожав плечами, изучаю едва прикрытые тканью округлые бедра, тонкую талию и подозрительно идеальные полушария груди. Особое внимание привлекает облако волос медного цвета, обрамляющее миловидное лицо.
Правда все это очарование пропадает, когда звезда открывает рот.
Боже. Ну кто ей сказал, что надо пренебречь фонограммой?
Озираюсь, чтобы отметить реакцию публики на отсутствие голоса у выступающей, но все вполне от души продолжают хлопать. Рома, отвернувшись от сцены, что-то втирает Арчи.
– Пойдем в туалет сходим, Наташ? – просит Настя, хватая меня за локоть. – Там у них с замком что-то. Постой со мной, пожалуйста.
– Пошли, конечно.
Лавируя между танцующими и распивающими алкоголь компаниями из гостей, мы подходим к двери с надписью «Только для персонала». За ней ярко освещенный узкий коридор.
Прислонившись к стене, думаю о том, что после презентации нам с Ромой надо как-то спокойно все обсудить. Разобраться в ситуации. Я должна выложить ему все свои страхи и то, что подсказывает мне интуиция. Он всегда меня слушал. Послушает и сейчас.
Музыка в зале стихает.
Я, кинув короткий взгляд на туалетную комнату, решаю посмотреть, что происходит на сцене. Преодолев три метра, распахиваю дверь и… замираю.
В ушах взрывы бабахают.
Я вижу, как мой муж направляется к Ильяне с внушительным… нет, с неприлично огромным букетом высоких алых роз. Чуть покрасневшее от выступления лицо расплывается в милой улыбке. Приняв цветы, девушка совершает шутливый жест: прикрывается ими и прислоняется всем телом к Роме, имитируя поцелуй.
Или не имитируя, черт возьми?
Что здесь вообще происходит?
Березовский откланивается и быстро спускается со сцены по ступеням. Заметив меня, резко останавливается и хмурится. Зажмурившись, бабахаю дверью и бегу по коридору куда глаза глядят. Услышав стук за спиной, скрываюсь в первой ближайшей комнате.
Судя по всего гримерке.
– Куда ты втопила? – слышу за спиной.
– Отвали, – всхлипываю, промакивая слезы кончиками пальцев.
– Что ты сказала?
– Я сказала от-ва-ли, Березовский. Иди дальше, дари цветы этой рыжей.
– У тебя температура? Мы на презентации. Что такого в том, что я подарил Ильяне букет?
– Ничего. Пошел на хрен.
– Ты че так разговариваешь?
– Хочешь с ней трахаться? – взбешенно спрашиваю, отталкивая его от себя.
Он высокий и крупный, как стена. Ни с места не сдвигается. Но… я злая, как черт. Хочется расцарапать ему лицо впервые в жизни. А вот удобной больше быть нет желания.
– Хочешь ее?
– Дурочка, – усмехается Рома, сдавливая пальцами обнаженную кожу в вырезах на талии. – С тобой только хочу.
Рывком оторвав от пола, он сажает меня на косметический столик с зеркалом во всю стену. С него падает и катится по полу какая-то баночка, но это лишь подстегивает мою злость. Обида и ярость порождают агрессию внутри меня. Не помню себя такой.
– Убери руки! – шиплю змеей, продолжая беспорядочно бить его по груди.
– Больная! – скалясь, усмехается, а глаза чернотой заполняются.
Он грубо задирает подол и, подцепив пальцем полоску полупрозрачного белья, оттягивает ее так, что ткань врезается в плоть и выбивает из моего горла протяжный хриплый стон. Загребая мои волосы в кулак, Березовский ловит его своим ртом.
Сумасшествие.
Действительность вокруг нас искажается. Молекулы воздуха сходят с ума, сталкиваясь друг с другом и сея повсюду хаос. Нас закручивает магнитное поле.
– На тебя только стоит. Всегда так будет! – цедит, расстегивая ширинку и врезаясь в меня одним толчком.
