Текст книги "Это мой 2007-й"

Автор книги: Ольга Поленок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

На музыкальном центре как раз заиграла «Chop Sue» и я продолжаю вспоминать, как Кристина расспрашивала меня на следующий день о том, как я дошла до дома, целовались мы с Рафиком или нет.

– Ин, привет!

– Привет!

– Ты где?

– Дома.

– А что трубку не берешь? Тебе Рафик обзвонился!

– Кристин, я стесняюсь его. И вдобавок как я сейчас при родителях буду с ним разговаривать?

– Короче, они за мной сейчас зайдут и мы за тобой.

– Нет, нет. Давай у «Лилии» встретимся?

– Ладно, давай, – договорились мы встретиться у соседнего магазина.

Только мы встретились, Рафаэль начал меня отчитывать. Вместо сопливых обниманий и воркований.

– Ты почему трубку не берешь?

Кристина с Альбертом шли впереди нас, переглядывались и перешептывались. Я не могла подобрать слов, чтобы что-то ему ответить. Во-первых, я стеснялась сказать, что стыдилась признаться родителям, кто мне звонит. Во-вторых, я была в шоке, что со мной разговаривают в таком тоне. Меня никто не контролировал из парней, потому что их не было, а тут на тебе. Я даже не знаю, что говорить и как реагировать.

– Уже отношения выясняют, – услышала я краем уха радостный голос Кристины, обращенный к Альберту.

Так мы и дошли до небольшого уютного кафе. Выбрали столик в углу. Мальчишки направились к барной стойке делать заказ.

– Как родители вчера тебя встретили? – Начала разговор Кристина.

– Хорошо, мама вообще улыбалась.

– Классно!

– Как с Рафиком дошли? Целовались?

– Хорошо дошли. Не целовались. Он хотел уж паспорт свой родителям моим оставить, чтобы меня назад увести к вам.

– Да ты что?

– Серьезно.

– А ты?

– Ну, как видишь – я не вернулась с ним к вам.

– Жалко, конечно. Рафик сидел, грустил один.

– Ты это серьезно?

– Да, Ин. Он немного побыл и ушел домой. И мы вскоре спать легли. Вечером вот созвонились и встретились.

Тут подошли наши парни. Альберт сел рядом с Кристиной, а Рафик рядом со мной. Парни обсуждали новый альбом очередной рок-группы, а мы с Кристиной болтали о чем-то своем. Вскоре наша компания расширилась. Количество других посетителей кафе тоже увеличилось. Завалилась вся банда, с которой мы встречали новый год. Мальчишкам пришлось пододвинуть к нашему столу еще два стола. По-моему, самой громкой компанией в кафе была наша. И самой неформальной. Это тоже мне начинало нравится.

В один момент мальчишкам надоело слушать музыку, которую ставил бармен. Альберт пошел договориться, чтобы поставили его диск. Естественно, за отдельную плату. Заиграла песня с политическим мотивом о том, как мы любим свою страну, но ненавидим государство. Это заставило нервничать гоп-компанию за соседним столом.

– Парни, можно выключить? – Нерешительно попросили они нас.

– Можно. – Ответил Альберт, не оглядываясь. И при этом ничего не предпринимал.

– Парни, пожалуйста, выключите эту музыку, – повторили гопники, когда Альберт заплатил за вторую песню.

– Сейчас, сейчас, – снова обнадежил их Альберт.

А мне эта ситуация только доставляла удовольствие. Находишься в такой компании, чувствуешь себя крутой и независимой от чужого мнения. После окончания второй песни Альберт забрал свой диск и больше не стал раздражать посетителей кафе такой музыкой. Я спросила, кто поет эту песню. Мне ответили, что это тоже группа «Люмен».

Рафик весь вечер просидел рядом со мной, и задумчиво смотрел на меня. Альберт страстно целовался с Кристиной взасос. Мне почему-то неприятно было за этим наблюдать. То же самое делал и гопник, который просил выключить музыку, со своей девушкой. Кристина даже подумала, что те соревнуются с ними.

Когда Рафик провожал после кафе меня домой, он спросил:

– Тебе кто-нибудь говорил, что ты особенно красива, когда улыбаешься?

– Нет.

– Нет??? – Сильно удивился Рафик. – Ну, вот знай, что это так.

На следующий вечер мы встретились у Альберта в гостях: Роза с Дамиром, Кристина и я с Рафиком. Играли в карты. Проигравшие исполняли песню в караоке. Чаще всего проигрывали мы с Кристиной. Если проигрывала она – пела с ней я. Если проигрывала я – она пела со мной. Петь по отдельности мы стеснялись. Это для меня уже большое достижение в борьбе с застенчивостью – петь при людях. Рафик внимательно слушал как мы поем. И любовался мной.

Надо сказать, что я чувствовала себя очень скованно рядом с ним. В 16 лет это был мой первый парень. И я ни с кем еще не целовалась. Как я боялась этого момента! Я же не знала, как происходит этот процесс. Что нужно делать с языком? А глаза закрывать или нет? А носу ничто не мешает дышать? Кроме этого я переживала, о чем с ним разговаривать? О чем разговаривают девушки и парни, оставаясь, наедине друг с другом? Как смеяться? Громко или тихо? Или вообще не смеяться?

Не прошло и недели, как мы считались парой, но я больше не смогла с ним встречаться. На свиданиях меня всегда одолевала скованная молчаливость. Я чувствовала себя загнанной в клетку мышкой. Мне хотелось очутиться в своей зоне комфорта – дома. Но не получалось.

И вот, в один из дней, он встретил меня у колледжа. Мы под вопли одногруппниц пошли под ручку домой. Точнее я направлялась домой, а он меня провожал. Девчонки были удивлены тем, что у такой тихони, как я, вдруг появился парень, да еще такой. Красивый, высокий, модный. Я по-прежнему его стеснялась и не знала о чем с ним говорить.

Я забыла напрочь, о чем мне рассказывал Рафаэль, когда, заворачивая во двор, я увидела маму. Она стояла к нам лицом и разговаривала с соседками. Я не глядя на Рафаэля, быстро проговорила:

– Там моя мама, ладно, пока, – и рванула вперед него, как будто он не со мной.

Конечно же, она все поняла, но я продолжала строить из себя дурочку. Какой у нее был взгляд… Оценивающий? Осуждающий? Удивленный? Мне влетит? Ведь мне только 16. Господи, как стыдно… На некоторое время мама отвела глаза и я, пользуясь моментом обернулась посмотреть, ушел ли Рафаэль. Вот уж кто точно удивленный стоял и растерянный. И смотрел мне вслед. И перед ним было стыдно. Я повела себя как дурочка.

– А кто этот мальчик? – Естественно спросила меня мама за ужином.

– Да мы из одной компании просто.

– Симпатичный.

На следующий день я предложила Рафику остаться друзьями. Не могла я дружить с парнем. Чувствовала себя еще маленькой. Он так и сказал потом своим друзьям. Кристина передала мне его слова:

– Попробую на следующий год. Может, повзрослеет.

В день расставания Рафаэль подарил мне фигурку ангелочка. Сказал, чтобы он меня берег. Он воспринял все мирно, спокойно. Хотя удивился и расстроился. А я даже не запомнила, спрашивал ли он меня, почему я так решила. И что я ему ответила, тоже не осталось в памяти.

И, кстати, год уже почти прошел. Скоро снова Новый год. Из колонок теперь поет Михаил Горшенев, причем мою любимую песню «Лесник». Да и не только мою. Все в нашей компании ее любят. Азамат часто ее играет на гитаре и поет, подстраивая свой голос под Горшка. А мы подпеваем.

После новогодних праздников Альберт уехал в Екатеринбург. Дамир – в Уфу. Рафика я больше не видела. Он даже не звонил, не писал. Я ему тоже. Иногда, в свободное от учебы время мы гостили у Азамата. Он живет один в четырехкомнатной квартире. Родители его переехали жить в соседний поселок. Азамат учится в авиационном техникуме. Ему было на тот момент 19 лет. Впрочем, все новые знакомые были старше нас на два-три-четыре года. И даже больше. Азамат виртуозно играет на любой гитаре. Легко подбирает аккорды к любой песне.

– В субботу на Люменов поеду в Уфу, – делился Азамат своими планами, когда мы в очередной раз пришли к нему в гости.

– С кем поедешь? – Спросила Кристина.

– С Нованом, – назвал он никнейм какого-то друга.

– На чем добираться будете?

– Автостопом.

Я подумала, что у бедных студентов нет денег на дорогу, поэтому они автостопят. Мы продолжали адаптироваться к новому месту учебы. Ходили на пары, делали домашние задания, контрольные работы, сдавали зачеты. А еще по вечерам пересдавали высшую математику, потому что ничего не понимали в логарифмах. А стипендию сохранить хотелось.

Я вливалась в новую для меня компанию. Познавала их интересы, увлечения, традиции. По большей части молчала. Считала, что меня не замечают.

– Пошли на трамплин? – Предложила мне Кристина ближе к лету, позвонив на телефон.

– А ты дорогу знаешь?

– Конечно, мы часто туда ходим. А ты не была там?

– Нет.

– Ну вот, посмотришь. Там так красиво! Весь город видно как на ладони.

– Ну, давай сходим.

– Где встретимся?

– Давай возле стадиона.

– Давай.

Я надела синие джинсы, белую футболку, вишневый пиджак, обула белые сабо, взяла сумку такого же цвета и вышла из дома. По пути меня обогнали двое парней, которые тащили оконную раму. Один из них осмотрел меня с ног до головы. Что его привлекло во мне – я не поняла. Встретились с подругой, как договорились. Прошли через парк, вышли к лесу. За ним была полянка. Вокруг нее деревья. Справа высокий забор кирпичный. Я пыталась запрыгнуть, посмотреть, что за ним. Заметив мой интерес, Кристина прокомментировала:

– Там организация какая-то.

– Хм, интересно. В лесу.

Позади нас ехала машина. Водитель притормозил:

– Гуляем?

Мы сделали вид, что не услышали вопроса. Автомобиль с парнями проехал чуть вперед и остановился. Мы прошли мимо. Водитель снова проехал вперед нас и остановил машину. Кристина рассмотрела одного из пассажиров:

– А, я его знаю, он в школе со мной учился. Может, развернемся и уйдем?

– Давай, – я с радостью развернулась и собралась выходить из этого места.

– Стой, они уехали. Идем на трамплин.

– А он, пацан этот, может что-то сделать?

– Может… В смысле?

– Ну, в смысле…

– Да ничего он не сделает, – перебила меня она, – у меня с собой перцовый баллончик.

– Ты это серьезно?

– Да, мне Альберт подогнал.

– Что же ты раньше молчала, идем дальше тогда! – Осмелела я.

Кристина достала баллончик и шла, держа его в руках. Светлая и теплая поляна закончилась. Начался снова лес. Дорога вела в какую-то мрачную низину. Как в фильме ужасов. Дорога была грязной и сырой. Дождя не было давно, а тут посреди дороги большая лужа.

Начался подъем в гору. Снова светало. Мы услышали голоса и замерли. Кристина сказала, что если мы сейчас уйдем, то будем просто трусихами. Я переборола свой страх, и мы продолжили путь. Снова показалась эта машина. Я краем глаза посмотрела на руки Кристины. Баллончик по-прежнему у нее. На этот раз парни проехали мимо.

– Альберт купил баллончик в Екатеринбурге. А когда Латик ехал сюда, передал с ним. Сказал, чтобы он мне занес.

– А Латик – это кто?

– Это его друг. Булат. Они в одной школе здесь учились. Сейчас вместе в универе там учатся. В общем, я тогда первый раз его увидела.

– Кого?

– Латика. Когда он мне баллончик передал от Альберта. Я тогда подумала: «Вот это настоящий металлист»!

– Какой он был?

– Высокий, полненький, с длинными черными волосами. В косухе. На джинсах цепь висит толстая. Ремень с шипами. На куртке тоже шипы. И перчатки кожаные, рокерские, такие, с голыми пальцами.

– Круто!

– И голос. Басовый.

– А если они такие друзья, почему его на Новом году не было?

– У них начались небольшие расхождения по поводу музыки. Альберт больше слушает Люменов и то, что полегче. А Латик перешел на тяжелый рок. Ну и его поведение Альберту перестало нравится.

– Какое?

– Латик совсем стал пофигистом. Просто конченный неформал. Учебу может прогулять. Травку покурить.

Мы поднялись на пригорок, почти вышли на поляну. Я увидела огромные арматурины, поднимающиеся к небу. Медленно провела по ним взглядом широко раскрытых глаз. Как-будто увидела ноги великана-терминатора, а все еще не видела их конца. Наконец, когда голова моя была до упора запрокинута назад, я увидела, что эти арматурины держат на себе листы железа, представляющие собой большую горку. Это и был трамплин.

Голоса слышались все громче. Наверху, на стартовой площадке сооружения кто-то сидел. Мы прошли под трамплином, подошли к обрыву, а там… Весь город видно. Не обманула Кристина. Она обернулась назад, посмотрела на тех, кто сидел наверху.

– А, это с моего двора пацан. С другом. Пиво пьют. Пойдем, поднимемся.

И всех-то она знает. Поднялись, поздоровались. Они тоже узнали свою соседку. Предложили нам пива и семечек. Мы согласились. Даже я решила немного глотнуть. Поболтали, полюбовались красотой. С вершины трамплина еще и вид на дорогу железную открылся. Не хватало фотоаппарата в руках, чтобы заснять красивый вид. Или холста с красками.

Я нашла свой дом. Мне казалось, что сейчас мама стоит у окна и видит меня. А заодно и ругает, что я поплелась в лес и сижу, пью пиво с незнакомцами.

Солнце, хоть и медленно, но садилось. Было решено возвращаться в город. На трамплин мы возвращались потом еще много раз. На выходе из леса Кристине позвонил Азамат и позвал к Дому пионеров. Это было местом встречи неформалов. Когда мы подходили, на площадке мелькали четыре фигуры.

– О, вон они. В сокс играют.

– Я только Азамата знаю.

– Сейчас познакомлю с остальными.

– Откуда ты их знаешь?

– Ну, друзья Альберта тоже.

– Во что они играют?

– В сокс.

– Это что?

– Игра такая. Сокс – с английского носки. Берут носок, его носовую часть отрезают, наполняют какой-нибудь крупой, зашивают.

– И что с ним делают?

– Носками ног подкидывают в чью-нибудь сторону, тот должен отбить еще кому-то. Можно и пяткой.

– Первый раз слышу.

– Это их любимая игра. Вместо носков можно связать шарик. Привет!

– О, Крис! Привет!

– Знакомьтесь, это Инна. Мы учимся вместе. А это Толян, Санек и Алина.

– Очень приятно, – ответила я.

– Взаимно, – ответили они.

В Толяне и Саньке я узнала тех двух парней, которые несли оконную раму и обогнали меня. С ног до головы меня осмотрел тогда, оказывается, Санек. Так я познакомилась еще с одними неформалами. Кристина включилась в игру. Я наблюдала со стороны. Когда они присаживались отдохнуть, я слушала их разговоры. Сама, по-прежнему, много молчала.

Оказалось, что Санек – любитель автостопить. Живет в Москве. Тоже имеет длинные темные волосы. Предпочитает слушать Korn и Prodigy. Любит играть на гитаре. При последующих встречах он выпускал ее из рук только для того, чтобы поднять рюмку. Параллельно вел глубоко философские беседы. Правда, меня это тогда не интересовало.

Толяна все называли Нованом.

– Почему Нован? – Спрашивала я Кристину.

– Потому что Блинов Анатолий. Последний слог фамилии соединили с первыми двумя буквами имени. – Отвечала она мне.

Нован любит слушать группу «In flames». Они с Саньком пока пинали мячик, обсуждали, кому какой альбом больше нравится. Знакомое название. Где-то я видела диск с таким названием. У него не совсем короткие волосы. Но и не длинные. Толян высокий и худой. Глаза серые, красивые. Ровные зубы, добрая улыбка. Умеет играть на любой гитаре: хоть бас, хоть электро. Его отличительная черта – сутулость.

Алина, как и я, не похожа на неформалку. При первой встрече на ней был белый сарафан и босоножки. Несмотря на это, Алина «своя» в этой компании. А я еще переживала, что у меня нет рокерских шмоток. Дело не в них.

У Алины светлые русые волосы ниже плеч и голубые глаза. Она старше меня на год и ниже меня ростом. Я вообще самая высокая из девчонок, с которыми мне доводилось встречаться в этом кругу. И выше многих мальчишек. Еще тогда мне стало казаться, что ей нравится Нован. Она постоянно к нему ластилась, как кошечка. А он вел себя сдержанно. Или безразлично? Это были мои первые мысли о новых знакомых.

– Санек, ты когда приехал? – Спросил Азамат.

– Сегодня утром.

– Автостопом?

– Ну конечно!

– Не страшно?– Спросила его Кристина.

– Нет.

– А что, нельзя на поезде? Я понимаю, на самолете дорого, но на поезде-то можно.

– Понимаешь, дело не в том, сколько ты денег при этом потратишь.

– А в чем? – Решилась спросить я, сама того не ожидая. Еще зимой я не знала, о чем с ними разговаривать.

– В свободе. Ты ездила автостопом?

– Нет. – Ответила я, смущаясь, но уже не так сильно, как раньше.

– Тогда тебе не понять это чувство свободы.

– Свободы от чего? Можно ведь, купить билет и ехать спокойно, в комфорте, и при этом тоже чувствовать себя свободным.

– Нет, ты не свободна в этом случае. Ты выполняешь обязательство: чтобы проехать в поезде или автобусе, ты должна купить билет. Я не хочу подчиняться этим правилам. Понимаешь? Я им не подчиняюсь. Я свободен.

– Ты в любом случае, где-то да подчиняешься им. – Разошлась я не на шутку. Лицо мое уже горело.

– Такова философия автостопщиков. К тому же, мы кайфуем от общения с новыми людьми. И самое главное, помогаем им.

– Чем?

– Не уснуть в дороге. И не помереть со скуки.

Первое студенческое лето было самым скучным. К Кристине приехал Альберт и они проводили много времени вместе. Я не хотела им мешать и уехала на дачу. Сначала с мамой, а потом с папой. Отпуск они брали по отдельности.

С Кристиной и с остальными ребятами мы увиделись только в сентябре. Снова был трамплин, рассказы о рок-концертах, автостопе, игра в сокс и посиделки у Азамата. Нам с Кристиной было уже по 17 лет, мы перешли на второй курс. Я все меньше стеснялась и меньше размышляла о том, что обо мне думают другие.

Глава 2

Мои воспоминания прерывает телефонный звонок. Это Кристина:

– На улицу пойдем?

– Нет, там мороз, не хочется.

– Ну да. Как в декабре без морозов… Что делаешь?

– Музыку слушаю, компьютер осваиваю.

– Комп??

– Да.

– Тебе купили комп?

– Ну, да.

– Супер! Поздравляю!

– Спасибо.

Дальше следуют вопросы о характеристиках и свойствах чудо-машины. Я отвечаю. Потом спрашиваю:

– А ты что делаешь?

– Уроки только что доделала, отдыхаю. Думаю, в чем завтра идти на елку. Ты останешься на новогоднюю дискотеку?

– Думаю, да.

– Вот уже снова Новый год. Ты, кстати, помнишь, что Рафик год назад сказал? – Напоминает мне Кристина.

– Что он попробует со мной построить отношения через год?

– Да.

– Помню.

– Время прошло. Ждешь?

– Новый год?

– И Новый год, и Рафика.

– Не сказать, что я жду. Все равно я не буду с ним.

– Почему?

– Я не могу объяснить.

– Жаль. Хороший мальчишка.

– Хороший. Ладно, Кристин, до завтра.

– Пока.

Я еще немного слушаю громкую музыку и убавляю, чтобы не раздражать родителей.

– Пойдем в туалет. – Зовет меня Кристина после новогоднего концерта в колледже.

– Идем.

Мы направляемся в туалет освободить мочевой пузырь. Чтобы легче было танцевать на дискотеке. Открываем дверь, возле раковин стоят три девчонки. Черные длинные волосы у двух, у третьей короткие рыжие. Все в джинсах и футболках. На ремнях с шипами висят цепи.

– Рокерши что ли? – Шепотом спрашиваю я. Кристина согласно кивает головой и подходит к ним поближе:

– Вы рок слушаете, да?

Так легко и просто Кристина может выйти со всеми на контакт. В отличие от меня. Хотя, я учусь.

– Да. – Отвечают рокерши.

– Мы тоже. А кого вы слушаете?

На последней фразе вторая дверь, ведущая в комнату с унитазами, открывается. Из нее выходят наши одногруппницы. Они слегка задевают дверью рыжую рокершу. Я, шутя, говорю:

– Наших бьют!

Все смеются. Обстановка разряжается.

– Девчонки, пить будете? – Предлагают нам рокерши.

– Не, – быстро отвечает Кристина, видимо не поняла, что ей предложили. Девчонки скрываются за дверью.

– Вообще-то они пить звали, – поясняю я.

– Да?! – Удивляется подруга и подскакивает к двери.

Она дергает дверь. Рыжая открывает ее и снова зовет нас:

– Девчонки, айдате!

Мы заходим. Новые знакомые протягивают нам бутылку и сырую сосиску. Прямо в пленке. Я нюхаю напиток и чувствую запах, похожий на самогон. Мы с Кристиной пьем по очереди, прямо с горла. И закусываем.

– Так че вы там слушаете? – Спрашивает рыжая. Видимо она у них главная.

– System of a down, Linkin Park, – перечисляем мы.

– О, Linkin Park – это круто.

– Это тема!

– На каком курсе вы учитесь?

– На втором.

Делаем глоток спиртного, откусываем сосиску. Перекидываемся еще парой фраз и выходим из туалета, потому что в дверь долбятся. Мы так и не пописали. Спускаемся вниз и понимаем, что дискотека уже началась. Игравшая попса мне не нравится. Я хочу сообщить Кристине, что пойду домой. Но тут раздаются знакомые аккорды. Мы смотрим друг на друга и визжим от радости. Не с того ни с сего включили песню «Тук-Тук» группы «Год Змеи». Я хочу посмотреть на ди-джея, оборачиваюсь и вижу, что от него отходят наши новые знакомые рокерши. Так вот кто ему дал свою пластинку.

Мы трясем головами. Мотаем волосами. Прыгаем. Орем. Делаем «козу» и поднимаем руки вверх. То же самое вытворяют и те рокерши. Кажется, на нас пялятся все. Они не знают, как двигаться под эту музыку. Но мы так растворились в ней, что нам нет дела до других.

– Черт, эти тонкие длинные волосы… Запутались, не расчешешь. Что это? – Ругаюсь я шепотом дома в ванной перед зеркалом. Поднимаю запутанную плеть волос вверх и в отражение вижу у себя в волосах жвачку. – Как же вы ненавидите тех, кто не похож на вас.

Беру ножницы и отрезаю слипшийся клочок волос. Слава Богу, жвачка запутана на кончиках, а не на макушке.

Вот и очередное 30 декабря. На каникулы приехали Альберт и Дамир. Мы вновь готовимся к встрече Нового года. Я вспомнила, как знакомилась с новыми друзьями. Как тяжело мне было вливаться в их коллектив. Как сложно поддерживать беседу. И трудно соответствовать им своим внешним видом. Порой, даже скучно. Сейчас я чувствую, что это будет мой 2007-й. Веселый, насыщенный и самый запоминающийся.

– Как Новый год встречать будем? Где отпразднуем в этот раз? Спрашивает Кристина, когда мы собрались у Азамата. Он сидит, перебирает струны, как обычно. Васька устроился на подоконнике. Дамир стоит у окна. Альберт в обнимку с Кристиной расположились на кровати. Я в кресле.

– А что, если там же, у Аркадия? Приготовит нам свою картошку. – Рискую предложить я.

– Он уехал же. – Оповестил Васька.

– Куда?

– В другой город. Устроился в ресторан поваром.

– Я не знала.

– Ты с нами редко гуляешь, – говорит Альберт. Я улыбаюсь. А сама думаю, ты сам прям часто приезжаешь.

– Мы сняли квартиру на Горького.

– Ого. На ночь? – Удивилась Кристина.

– На две.

– Ничего себе!

– Кто будет? – Спрашиваю я.

– Как обычно, все свои: Дамир, Васька, Азамат, Рафик, я, вы, – ответил Альберт. Я уже не спрашиваю про двух Роз. Наверное, по каким-то причинам и их не будет. Может Дамир расстался уже с девушкой? – Только там надо бы прибраться.

– Мы приберемся. Да, Ин?

– Да. Во сколько?

– В обед, в час можно.

– Хорошо, мы подойдем.

– Отлично! А мы за продуктами пока съездим.

– Договорились.

31 декабря, как и договорились, я иду на квартиру по указанному адресу. Подхожу и вижу пятиэтажный дом. Сворачиваю во двор – Кристина стоит у подъезда.

– Давно ждешь?

– Нет, только подошла. Я с той стороны шла. Идем?

– Идем.

Заходим в подъезд. Поднимаемся по лестнице, смотрим номера квартир на дверях. Добираемся до пятого этажа и, наконец, видим заветные цифры. Открываем дверь, перешагиваем через порог. Видим кусок цемента на полу в коридоре. Поднимаем голову, а в потолке между плитами зияет дыра. Вокруг входной двери тоже дыры. Ладно, идем дальше.

В квартире одна комната, кухня и туалет, совмещенный с ванной. Заходим в зал. Штор нет. Диван и кресло не застелены накидкой. Старинный шифоньер. Древний телевизор на древней тумбе. У окна стол. На полу палас в цветочек. На стенах старые картины и пластинки, привлекшие наше внимание.

– Интересно…

– Modern Talking, Пугачева, – читаю я названия на пластинках и смеюсь.

– Жаль, что не Linkin Park.

– Или Metallica.

В кухне стоят старомодные предметы: холодильник, стол, плита, этажерка для хранения посуды и раковина. Еще одно кресло у окна без штор. Над раковиной висит железная подставка для чистой посуды. На плите стоит белый эмалированный чайник. В духовке – черный противень. В санузле белая ванная. Чего нельзя сказать про унитаз. Грязный и ржавый. Зеркало и раковина в порядке. На полу даже половичок лежит. Стены от потолка до середины побелены. А дальше старый голубой кафель.

– По всей видимости, когда-то здесь жила бабушка. Или дедушка. – Предполагаю я.

– Они, наверное, давно умерли, а квартиру продали или их наследники стали ее сдавать.

– Здесь, похоже, последний ремонт был сделан лет 20 назад. Окна деревянные, двери старые, обои тоже. Смотри, какие тонкие, бумажные в цветочек. Кое-где уже отваливаются. Таких сто лет не продают.

– А мягкая мебель новее. Ей лет 10. – Смеется Кристина.

– Блин, столько уборки. Кругом пыль, паутина.

– Да, работы здесь много.

Через три часа после начала уборки в дверь звонят. Я смотрю в глазок и вижу Альберта, Дамира, Ваську и Азамата. Открываю дверь.

– Девчонки! Привет! – Бодро здоровается Альберт в то время как мы уже устали.

– Привет.

– Че кислые?

– Устали.

– Столько грязи здесь было.

– Убрали?

– Убрали.

– Молодцы. Можете попить пива.

– Ой, спасибо, что разрешил! Ато мы б не взяли без разрешения! – Дразнит Крис.

Альберт ставит несколько упаковок пива у порога, Дамир пакеты с продуктами, Азамат музыкальный центр. Они разуваются, снимают верхнюю одежду, а мы тем временем тащим пиво на кухню, открываем одну из упаковок, отвинчиваем крышку и наливаем в бокалы напиток.

– За уборку! – Говорю я тост.

– Мы молодцы!

– Теперь хоть веселее.

– Надо было сказать, чтоб нам сразу пиво принесли, глядишь, убрались бы быстрее.

– И не говори. Идем, посидим чуток.

– Идем.

Мы проходим короткий коридор и заворачиваем в зал. Азамат на наших глазах открывает шифоньер и оттуда вываливается матрас. За ним одеяла и подушки. С полки вываливается последняя подушка и рвется. Из нее, как в кино, в замедленном темпе сыпятся перья и пух. Черный, пыльный пух. У нас отвисает челюсть.

– Мы помыли полы! – Срывающимся голосом орем мы с Кристиной. А мальчишки ржут и держатся за животы.

– Сейчас уберем, – отвечают они, придя в себя.

– Ага, конечно! Уберете вы! – Упрекает их подруга.

– Все нормально, уберем. Все, я вот уже иду за веником. – Говорит Васька. Я сдерживаюсь, чтобы на них не наорать и допиваю пиво залпом.

– Тряпка в ведре рядом с раковиной. – Намекаю я им на мытье полов.

– Понял. – Отвечает Дамир.

Я разворачиваюсь и иду на кухню. Кристина смеется и идет за мной. И чихает. Из зала доносится чихание Альберта уже в десятый раз. Я наливаю еще пива. Мы снова чокаемся, пьем и обсуждаем, что будем готовить.

– Девчонки, мы помыли, – сообщает Дамир.

– Молодцы, – хвалит их Кристина.

– Теперь можно и нам пива? – Спрашивает Васька.

– Можно, – отвечаю я.

Они берут баллон пива, бокалы и уходят в зал. Мы ставим варить овощи для салата. Я принимаюсь разделывать мясо. Крис чистит картошку.

– Тебя как в этот раз отпустили родители-то? – Интересуется она.

– Без проблем. Сами спросили, с кем я буду отмечать.

– А ты?

– С теми же, говорю.

– Рафик наверно пришел, – говорит Кристина, когда мы слышим звонок в дверь.

Она моет руки и направляется в коридор. Кто-то уже открыл входную дверь.

– О, Рафик, привет! – Узнаю Васькин голос, а потом Кристинкин.

Я слышу, как Рафаэль проходит в зал, здоровается с остальными мальчишками. Мою руки. Выхожу в прихожую. Из зала выходит Рафик и направляется ко мне навстречу. За ним Кристина.

– Привет, – здороваюсь я и скромно улыбаюсь.

Он замирает и смотрит на меня. А я не могу отвести взгляд от него. Как-будто он меня загипнотизировал. Ну не хочешь здороваться, не надо, думаю я. Год не виделись и еще не увидимся. Хотя, смотрит как-то загадочно. Глаза сияют.

– Привет, – прерывает мои размышления Рафаэль. Опять все как в замедленной съемке.

Как-то одновременно мы с ним приближаемся друг к другу и обнимаемся. После чего возвращаемся все в зал. Мое внимание привлекает блестящий новогодний дождик на окне. Как-то висит он мистически. Странно. Ни на чем.

– Что это? – Не выдерживаю я.

– Где? – Спрашивает Кристина.

– На окне. – Я приближаюсь к окну и рассматриваю схему.

– Дождик, – как раз отвечает Васька.

– Я поняла, на чем он висит?

– На паутине, – говорит Азамат и снова вызывает приступ смеха у всех, – я кинул прям в нее и он висит вот.

– Мы что, не вытерли здесь паутину? – Не верю я.

– Забыли, – сквозь хохот отвечает Кристина.

– Ну и пусть висит, – наплевала я.

– Прямо как в песне Люменов: «Но мне на это наплевать, ну и пусть!», – заметил Альберт.

Я осматриваю комнату. Мальчишки, как и обещали, убрали перья. Разобрались, как включать телевизор, у которого каналы переключаются еще с помощью вертушки, как у газовой плиты. По первому каналу уже идет традиционная «Ирония судьбы». В центре зала, у дивана, стоит стол. Рафик строчит в телефоне сообщения. Остальные смотрят кино и пьют пиво.

– Ребят, а вы видели, какие тут пластинки на стенах висят? – Спрашивает Кристина.

– Да. Это ж я их вчера развесил. – Отвечает Рафик.

– Правда?

– Ну да!

– Откуда у тебя такие пластинки? Я понимаю, если бы это была Металлика. – Говорю я.

– Я их здесь нашел, когда мы квартиру пришли смотреть. Сразу и повесил. Для прикола.

– Понятно. Ладно, пошли мы салаты резать и мясо запекать.

В девять вчера Кристина зовет меня переодеваться. Единственное место, где можно закрыться и сделать это – ванная. Мы снимаем джинсы и майки. Надеваем черные платья. Я – бархатное. Кристина – с пайетками. Обуваем туфли и идем в зал, где уже играет громкая музыка. Сразу начинаем танцевать под русский рок. К нам подходит Азамат с рулоном туалетной бумаги и обматывает нас двоих. Мы не сопротивляемся, дурачимся и веселимся.

Рулон закончился, мы разрываем свои оковы, кидаемся этой бумагой. Как будто играем в бумажные снежки. Азамат вышел из комнаты. Через полминуты заходит с мокрой головой и ирокезом на голове. Он танцует с нами и трясет головой. Брызги от мокрых волос летят на всех.

В одиннадцать вечера уже готова картошка по-французски. Мы садимся за стол и провожаем старый год. Никто особо не вспоминает, чем он был хорош или плох. Просто все бухают и едят. И болтают. И ржут. И, конечно, фотографируются. Только уже не на мой пленочный фотоаппарат, как в прошлом году. А на цифровой. Первым из нашей компании его приобрел Васька. Мы долго выстраиваемся для общей фотографии. Я встаю к окну. Рафаэль встает рядом и обнимает одной рукой за талию. Я кладу руку ему на плечи. Так и стоим.

Справа от меня встает Кристина. Справа от нее Азамат. Альберт ложится у наших ног. Дамир встает рядом с Альбертом. Потом отходит и располагается за нами. Потом Азамат ложится тоже на пол. Альберт встает, подходит к Кристине и обнимает ее. Азамат все-таки тоже решает встать.

– Ну вы все, нет? – Нервничает Васька. Я включаю таймер. Через десять секунд вылетит птичка! – Он нажимает кнопку на цифровике и подбегает к Рафику. Улыбаемся. Тишина. Вспышка. Садимся за стол.

В 23.40 обновляем блюда. Ставим на стол шампанское. Готовим листочки с ручками для загадывания желания. Спички, свечи, бенгальские огни. В 23.55 смотрим поздравление президента. Слушаем его стоя. На последних словах пишем с Кристиной желания. Я пишу «Встретить свою любовь».