Текст книги "Избирательная кампания (СИ)"
Автор книги: Ольга Цокота
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
...Небольшой хрустальный шар покоился в коробке, обитой золотистым шелком. Казалось, все цвета и оттенки сплелись внутри крошечной ослепительно яркой сферы. Бледное лицо с расширенными глазами склонилось над артефактом. Юноша закрыл коробку, благоговейно взял ее в руки и скрылся за бархатной завесой...
Четверо в белых мантиях в который раз просматривали иллюзорно-подвижный отпечаток произошедшего в этом зале на рассвете. А тот, кого они видели в магической проекции, неподвижно лежал на полу.
– Неужели из него выпили все жизненные силы? – спросил один из облаченных в белое.
– Похоже на то, – нервно отозвался другой. – Но это вовсе не означает, что мальчишка не замешан в краже. Просто, возможно, подельник не захотел делиться добычей и решил устранить его. Впрочем, пока что искра в нем теплится. Мне кажется, жить он будет. Поэтому также не исключено, что нападение – всего лишь спектакль с целью убедить нас в том, что и он – жертва.
– Мальчик выглядел одурманенным, – не согласился третий. – Не думаю, что он отдавал себе отчет в своих действиях.
– Как бы то ни было, похоже за этой кражей стоят те же или тот же, что и за первой, – резюмировал последний. – И это грозит нам всем катастрофой. Ибо новый правитель, лишенный артефактов, не сможет должным образом управлять страной и беречь ее от вторжения Изнанки. Если же к похищению причастен один из возможных претендентов, все еще ужасней. Ведь власть окажется в руках недостойного.
– В любом случае, Королеву Мэб теперь не сыскать и нужно готовится к выборам, – раздраженно побарабанил пальцами по ручке кресла первый. – Дело это долгое. Как знать, возможно за пару-тройку десятилетий артефакты отыщутся.
.......................................................
Настроение было хреновым. В такие дни лучше всего выбраться к морю, посидеть на берегу, посмотреть в бесконечную синь, разделенную тонкой полоской горизонта, и отдаться на волю завораживающей игры водных отблесков и прихотливо меняющих форму облаков. Но на этот раз мне не повезло. Не по-весеннему жаркий день выгнал из дому бесчисленные толпы любителей водных процедур. Берег усеяли тела загорающих, а воздух сотрясли крики и визг малышни.
Даже единственное фото с далеким подсвеченным солнцем парусом испортила неведомо как вклинившиеся физиономии неизвестного красавчика с остроконечными накладками «под эльфа» на ушах и его миленькой подружки. Однако, все равно вышло недурно. Скуки ради поставила снимок в «Фейсик» и сразу же получила множество «лайков». Но все равно отпуск, в который меня выперли добровольно-принудительно, казался вязким и нескончаемым. И тут я повстречала Марину.
Вот уж кто вызывал мое сочувствие. Одноклассница сдуру выскочила замуж, даже не окончив школу. А потом муж бросил ее с двумя крошечными близняшками. Правда, Маринкины родители, из соображений экономии, переехавшие в деревню, забрали с собой малышей. Но все равно, пришлось девчонке идти в стриптизерши. Тот еще гнусный хлеб! К тому же, весьма ненадежный. Перелом ноги выбил ее из привычной колеи. Теперь гипс уже сняли, но о танцах в стриптиз-клубе на время пришлось позабыть.
Впрочем, в последнее время у бедняги появился еще один вполне приличный приработок. Она познакомилась с милой старой дамой, которая вскорости утратила последние силы, слегла. И теперь Маринка ухаживала за ней, получая неплохие (хотя и не сравнить со «стриптизными») денежки.
Бывшая одноклассница поймала меня в подземном переходе и, крепко вцепившись в рукав, оттащила в сторону. Оказалось, ей необходимо уехать на недельку к родителям и детишкам, вот и просила меня помочь: нужно заходить к бабулечке, приготовить ей, покормить, немного прибраться. Я попробовала отбояриться, объяснила, что предки ни за что не позволят мне ночевать вне дома. Но приятельница успокоила, с этим все в порядке. На недельку в старушкиной квартире поселится Маринкин приятель. Днем он занят, а вот спать будет там, мало ли что случится.
Так и оказалась я в просторной старинной квартире, получив под присмотр сухонькую старую даму со следами былой красоты, гроздью нефритовых браслетов на тонких запястьях и глазами, в которых плескалась пустота. Лишь иногда взгляд становился чуть осмысленным. Обычно, если старушку что-то раздражало. Например, овсянка была слишком горячей или же, вытирая пыль с тумбочки, я отодвигала фото мальчугана лет двенадцати-тринадцати, вероятно, ее внука. Снимок, как это нынче вошло в моду, перенесли на пластинку вроде эмалевой. И эта технология «под старину» совсем не вязалась с тощей фигуркой в огромном взрослом шлеме для мотоцикла с нарисованным на нем черепом. Мальчуган стоял на фоне огромного «харлея», подняв руку, утонувшую в байкерских перчатках размеров на несколько размеров больше, чем ему полагалось, и растопырив пальцы. Неизвестный фотограф использовал странное освещение: грива волос, падавших из-под шлема казалась розовой с фиолетовым отливом.
Старушка нервничала и тогда, когда я касалась зеленого растения, висевшем в макромешном кашпо слева от кровати. Поливать его приходилось, стараясь не прикасаться к цветочному горшочку.
С «ночным дежурным» в первые дни не пересекалась. Затем внезапно позвонила Маринка, попросила забрать из бабушкиной прикроватной тумбочки свою собственную шкатулку с «цацками», которую нечаянно там забыла:
– Возьми к себе, Натик, а я потом заберу. Знаешь, Сеньке, конечно, доверяю, но все-таки там слишком дорогие мне семейные вещички, а на тебя я полагаюсь, как на себя саму. Кстати, загляни к соседям, познакомься, вдруг да понадобится их помощь.
С этим незнакомым мне Сеней приятельница познакомилась лишь месяц назад. Рассказывала о нем она скупо, но, судя по всему, парень зацепил ее крепко. Однако, как бы там ни было, Марина уже далеко не подросток, мать семейства. Поэтому меня удивило то, что она доверила старую больную женщину совершенно малознакомому человеку. Довольно безответственным выглядело и ее решение поселить его в квартире старушки. Тем более, что, как выяснилось теперь, подруга не слишком доверяла ему.
Несколько насторожили и настойчивые нотки, прозвучавшие в требовании познакомиться с соседями. Лично я не видела в подобном знакомстве никакого резона. Если понадобится помощь, позвоню в «скорую», к чему беспокоить чужих людей.
Впрочем, выполнить обе просьбы у меня все равно не получилось. Когда вынула из выдвижного ящика тумбочки резной деревянный ларец, старушенция вдруг подняла голову, что-то залопотала на неизвестном языке, и взгляд ее стал осмысленным. От неожиданности шкатулка выпала из моих рук. По полу рассыпались сверкающие украшения. И даже на мой неопытный взгляд было видно, что стоят они очень и очень дорого, а потому маловероятно, что могли принадлежать семейству Марины, людям более, чем скромного достатка.
Собрав так называемую «бижутерию», возвратила ларчик на место. Старушка успокоилась. А я, занимаясь уборкой, не могла отделаться от скверных мыслей. Мое доверие к однокласснице сильно пошатнулось. В ином свете увидела теперь и ее желание «засветить» меня перед соседями. Если возникнет вопрос о краже драгоценностей, вина, конечно же, падет на временную работницу. Ну почему я такая глупая и наивная, зачем ввязалась в эту дурацкую авантюру?
В замке заскрежетал ключ, в комнату вошел хмурый тип. Одарил меня неприветливым взглядом, буркнул: «Можешь уходить». И, не дав закончить уборку, бесцеремонно выпер из квартиры.
Уже спустившись на первый этаж, вдруг вспомнила, что забыла у старушки свой мобильник. Выхода не было, пришлось возвращаться. Открыла дверь своим ключом, почувствовала резкий запах озона и внезапно услышала крик бабулечки. В спальне я споткнулась о перевернутый стул. На противоположной кровати стене зиял сверкающий квадрат странной двери, которой прежде здесь не было. Старушка лежала навзничь, возле головы на подушке расплывалось темное пятно. Неприветливый хмырь выдирал ту самую злосчастную шкатулку л крепко сжимавших ее сухоньких рук.
Блеснул металл, я с ужасом уставилась на обрубленные пальцы. Словно издалека услышала собственный крик. Подонок обжег меня тяжелым взглядом, но тут раздался вибрирующий гул, сияющий проход вздрогнул, наливаясь синью, негодяй, схватив фото бабкиного внука, бросился к нему. А я заорала: «Убийца, ворюга!» и рванула за ним. Споткнулась, но, упав, успела выставить руку, в ладонь уперлось что-то холодное. Выброс адреналина буквально подбросил. Вскочила, меня трясло от злости. Непонятная дверь стала узкой. Не раздумывая, прыгнула в сияющий прямоугольник, и меня словно вывернуло наизнанку.
Упала, ушибившись о что-то твердое и шершавое, и тут же голову огрел еще более болезненный удар. В глазах заплясали искры, я полностью отключилась. Когда же пришла в себя, хмурого гада рядом не наблюдалось, как не наблюдалось и бабулечкиной квартиры, и прочих привычных вещей. Надо мной вздымалось сиреневое небо, прочерченное шпилями зданий из зеленого, отблескивающего будто стекло, кружева. Вокруг сновали остроухие субъекты, посматривающие на меня весьма неприязненно. Да, выглядела я определенно ужасно: побитая, взлохмаченная, да еще и лямка лифчика лопнула во всей этой кутерьме. Глаз зацепился за валявшуюся рядом раскрытую английскую булавку, украшенную бусинкой. Плюнув на приличия, приподняла футболку, свела концы разорванной лямочки и застегнула их. Морально стало гораздо легче.
Кое-как поднялась с деревянной мостовой, огляделась. Взгляд уперся в огромное плавающее прямо в воздухе полотнище с незнакомыми буквами. Но уже через секунду они сложились во вполне осмысленные слова и фразы: «Голосуйте за Рэмиэлинделя! С таким королем мы не пропадем!». Ощущение нереальности происходящего усиливали порхающие бабочки величиной с корову. На них сидели наездники в шлемах, похожих на рокерские.
Внезапно в этом скопище сущей несуразицы мелькнуло знакомое лицо. Остроухий тип, засветившийся на моей «вирусной» фотке, шел мне навстречу. Обрадовалась ему, как родному. Подбежала, чтобы попросить о помощи, но меня внезапно оттеснили два дюжих затянутых в черную кожу молодчика. Прозвучало:
– Эдвантиль Л-Тани, вы арестованы по обвинению в хищении драгоценностей королевской казны в особо крупных размерах.
И я побрела дальше, не понимая, что происходит и желая лишь одного: очнуться от кошмарного сна, увидеть родное синее небо, нормальных людей и маленьких бабочек, а еще избавиться от жуткой боли, разламывающей голову. Приложили меня крепко, рана кровила.
Вычурные высотки зеленого стекла постепенно сменялись небольшими уютными деревянными домиками необычной архитектуры. Они не были сложены из бревен, стены не выглядели дощатыми. Казалось, это просто деревья, принявшие облик человеческого жилья. Впрочем, почему «человеческого»? На самом деле, встречавшиеся мне пешеходы походили на знакомых по любимому жанру эльфов.
Отличие от знакомых сюжетов было только в одном – в этих навязчиво реющих перед носом «плакатах», призывавших голосовать либо за Рэмиэлиндэля или попросту Рэми, либо за столь же таинственного Данданиэля-Дана. И вот эта назойливая предвыборная пропаганда никак не вязалась с хорошо известной по фэнтези жизнью Прекрасного Народа.
Ноги уже гудели от усталости. Не выдержав, опустилась на затейливую скамеечку из переплетенных корней гигантского дуба. Раскидистые ветви над головой давали приятную прохладу. Рассеянно наблюдала за суетой возле дома напротив. Над входом бегущей строкой порхали яркие заметные даже днем светляки: «Данданииэль, Дан! Закончи балаган! Наведи порядки на эльфийских грядках!». Слоган не менее дурацкий, чем в родимой реальности, но, по крайней мере, забавный. Судя по особому обилию «плакатиков» в этом месте и множеству снующих эльфов, которые совали брошюрки прохожим, там находилось что-то вроде предвыборного штаба данного претендента.
И опять меня словно прошибло током. Из оплетенной плющом двери вынырнула особа, чье нреально прекрасное личико маячило на небезызвестном фото рядом с преступным Эдвантилем. На сей раз я не намеревалась упустить свой последний шанс.
Когда я мертвой хваткой вцепилась в миниатюрную особу, один из сопровождающих ее зеленоглазый эльф с мелированной многоцветной гривой прожег меня острым взглядом, а высокий тощий тип, похожий на поклонника группы «Айрон мэйден», грозно нахмурив брови, схватил за плечо, но я быстро затараторила:
– Выслушайте меня, только вы можете мне помочь. А я расскажу новости об Эдвантиле. Не очень хорошие, правда.
Еще несколько минут мы пререкались. Девица требовала немедленно выложить скверные новости, а я хотела прежде всего поведать свои печали. В конце концов мы уселись под раскидистым деревом, и она все же выслушала мою грустную повесть, отчасти подтвержденную
«вирусным» фото из моего родного мира. Эльфийка слегка ошарашенно взглянула на меня:
– Но ведь вы не человек...
– А кто же? – мой голос задрожал от возмущения.
Она, молча, покопалась в сумочке, сунула мне под нос карманное зеркальце в серебристой оправе. И я обмерла, увидев в нем ушастую физиономию, лишь отдаленно напоминающую привычное отражение. В горле пересохло, беседовать расхотелось. Но моя собеседница и тощий эльф заставили выдать информацию об аресте нашего общего знакомца. Судя по реакции, она сразила их наповал.
– Но, как же так...– растерянно сказала девушка. – Не верю, что он мог... Ты просто не знаком с Эдом, не знаешь его...
– Ошибаешься, знаком и, представь себе, немного знаю его, – фыркнул остроухий рокер. Он задумался на несколько мгновений, а затем хлопнул себя ладонью по лбу, – Позволь, позволь, а не отозвалась ли одна нашумевшая в свое время заварушка?
– Очень знакомое имя, не о нем ли трубила вся пресса тридцать лет тому назад?.. – протянул зеленоглазый. – Да, да он был главным действующем лицом второй части Похищения Века!..
– Но все ведь в детстве я слышала, что тогда виновных не нашли... – эльфийка выглядела совершенно ошарашенной, однако пыталась трепыхаться.
– Одного нашли, но выявились смягчающие обстоятельства, – пояснил тощий рокер. – Он спасся от казни, а в конце концов и тюрьму ему заменили ссылкой. Теперь понятно почему, как ты однажды обмолвилась, твой приятель, имя которого ты нам тогда не назвала, – избегал делать иллюзорные отпечатки внешности, не желал появляться в социальных сетях, ненавидел «Книгу личин». А наша собеседница, – он осуждающе мотнул головой в мою сторону, – без его ведома создала такой отпечаток и разместила его в земной «Книге личин», которую, как ты знаешь, тоже усиленно процеживают информаторы Рэма. Они разузнали о твоей связи с опальным субъектом, и этого оказалось достаточным, чтобы начать охоту за новым компроматом на него, а тем самым, через тебя, и на Данданиэля.
В общем, выяснилось, что я, сама того не желая, подставила бойфренда главы штаба одного из претендентов на эльфийский престол. Сражение за трон шло нешуточное, потому что подобные выборы проходили не чаще одного раза в тысячелетие. А нынешняя кампания была особенно горячей. По какой-то там причине трон пустовал уже почти сто лет. Прежняя династия сгинула, за право стать владыкой очень долго боролись два самых влиятельных семейства здешнего мира. В этой непростой предвыборной гонке в дело шли самые грязные приемчики. Сейчас, когда борьба вышла на финишную прямую, страсти достигли высшей точки кипения.
Даже намек на нечистоплотность главы штаба Данданиэля (а именно таковой являлась миленькая эльфиечка) значительно снижал рейтинг претендента. Но, если ее ближайшему другу инкриминировалось Преступление Века, то это уж и вовсе было на грани провала. Ибо очень заманчиво и просто навести вполне логичный мысленный «мостик» между неким «близким к телу», запустившим руку в национальное достояние, и тем, кто находится в полушаге от Высокого Трона и заветной кормушки. К тому же украденные артефакты должны были неимоверно усилить кандидата в короли. Как выяснилось, проблема коррумпированной власти перед эльфами стояла так же остро, как и перед людьми.
С одним из претендентов на эльфийский трон я сподобилась общаться лично в тот же день. Небольшой деревянный домик штаба внутри оказался весьма просторным. Большую часть его занимал кабинет Данданиэля. Стройный, как тополь, белокурый красавец, которого здесь именовали попросту Дан, выглядевший не только прекрасным, но и удивительно юным, расспрашивал меня мягко и доверительно, а вот его зеленоглазый помощник с острым и въедливым, как сверло, взглядом, был суров, подобно тощему соратнику эльфиечки Стеллеэль. Подозреваю, что оба имели прямое отношение к силовым структурам. Кстати, когда речь снова зашла о земном фэйсбуке, в котором копались шпионы противника, претендент на корону выразительно посмотрел на «силовиков», и они виновато потупили глазки. Явно переоценили «закрытость» земли и прохлопали ушами такую возможность разжиться информацией.
Данданиэль вежливо попросил разрешения просканировать мой мозг на предмет картины задержания Эдвантиля. Меня это не обрадовало. Неохота впускать посторонних в мои личные мысли и воспоминания. Но кандидат заверил, что посмотрит лишь конкретный отрывок. И еще его заинтересовала история с похищением шкатулки. Пришлось согласиться. Выяснилось, что воспоминания транслировались фильмиками, и я вместе с остальными посмотрела эту жуть снова.
Повисло молчание, потом зеленоглазый прокашлялся:
– Все еще более скверно, чем мы думали. А то, что его схватили на территории «темных», где полиция сегодня почти полностью под их контролем, делает нас еще более уязвимыми.
– Отчего же? – вклинилась Стэлла. – По-моему, ясно видно, что, когда нас с Эдом уже не было в мире Земли, некто иной похитил ...
– Не будем уточнять что, – прервал ее Дан, выразительно поглядев на меня. – И ты не права, Стэллеэль. Как раз то, что этот субъект вывалился из портала в тот день, когда в столице внезапно после длительного отсутствия объявился твой приятель, добавляет подозрений насчет Эдвантиля. Поверь, и ваш с ним тайный вояж в этот мир выглядит довольно странно. Твои отговорки о якобы позвавшем вас туда послании мало кого впечатлят. Тем более, что этого письма у тебя в руках нет. Поэтому данный кусочек воспоминаний с убитой Королевой Мэб ни в коем случае не должен попасть в руки наших противников. А вот момент ареста очень важен. Если продажные полицейские, которых «подкармливает» Рэм, изобразят неведение, мы их этим прижмем. Необходимо добиться встречи с Эдвантилем, а затем послать ему опытного адвоката. Похитителем же шкатулки с..гм... мы займемся сами. Возможно, это действительно всего лишь криминальный элемент, но не стоит исключать вероятности, что в этом замешаны спецслужбы Рэмиэнделя. Содержимое шкатулочки на данном этапе предвыборной гонки особенно ценно и для него, и для меня. И если в краже не замешаны мы, то...
Ото всех этих запутанных криминально-политических интриг и разборок моя и так травмированная голова пошла кругом. К счастью, после беседы Стэллеэль забрала меня в свою уютную квартирку. Лекарь, обработавший рану, «порадовал», объяснив, что били чем-то вроде молотка с закругленной рабочей поверхностью. От смертельного удара спасла старая вязанная шапочка, под которой прятала волосы во время уборки, но все равно досталось знатно. Эскулап считал, что я отделалась еще очень легко. А меня от запоздалого страха трясло, и пальцы машинально вертели в кармане какую-то острую железяку.
«Добрый доктор Айболит», наконец, ушел восвояси. Но я еще несколько минут сидела в кресле, потом вытащила руку из кармана, посмотрела на металлический шип, непонятно как очутившийся в моих пальцах, затем с трудом дотащилась до кровати, но долго не могла заснуть. Столько всего произошло! А вдобавок воображение будоражила непривычная обстановка. Шторы были «сотканы» из живых цветов, вместо ночника на прикроватной тумбочке сидел огромный жук со светящимися глазами. На низком столике стоял берестяной коробок, в котором настоящие яблоки соседствовали с виноградом из полудрагоценных камней и золотым апельсином поразительно тонкой работы. Этот фрукт, по признанию эльфиечки, подарил ей какой-то уж очень навязчивый поклонник.
На завтра пришлось вместе со «спецслужбистами» и Стеллеэль отправляться в хрустально-зеленые хоромы штаба противника и демонстрировать из собственных мозгов все тот же фильм об аресте Эдвантиля, потому что оппоненты пытались доказать, что «ничего такого не было». При этом с нами имели дело лишь подчиненные «темного» кандидата, сам Рэмиэлиндель так и не появился.
Все это продолжалось очень-очень долго. Наконец, Стэлла, добившись разрешения, ушла на встречу в любимым. А я потихоньку начала ерзать, приспичило в туалет. Между прочим, эльфы, с которыми мы вели переговоры, несколько раз выходили и входили, то бишь свободно могли посещать заветное местечко. Тощий службист вежливо извинился и тоже вышел «на минутку», очевидно, по этой же надобности. Но только зеленоглазый, увидев мой выразительный взгляд, брошенный на пробирающегося к двери коллегу, пришел на помощь и сказал, что нам с ним тоже нужно отлучиться.
Стеклянное великолепие потрясало. Все было гораздо роскошнее, чем в деревянных домишках. Даже туалет давил на психику красотой. Но когда, сделав свои нехитрые делишки, я мыла руки и, раззявив рот, разглядывала чудеся отхожего места, в зеркале мелькнула неясная стремительная тень, и моя интуиция истошно завопила, призывая пригнуться и отскочить в сторону. А потом я вместе со вбежавшей охраной Дана с изумлением и дрожью пялилась на обугленный пол и вдребезги разбитое зеркало в том месте, где пару минут тому стояла, увидев смазанную фигуру.
Возвращались мы в тягостном молчании. Его прервал претендент на престол, начав любезно просвещать меня относительно разницы в архитектуре. Оказалось, что зеленое стекло преобладало в местах обитания темных эльфов, а дерево, соответственно, там, где жили эльфы светлые. Я блеснула своей эрудицией насчет хороших-плохих парней. Но Дан только рассмеялся и объяснил, что таковые есть среди каждого народа. Просто, темные более урбанизированы, а светлых сильнее тянет к природе. Он обратил внимание, что даже рокеры, гасавшие на бабочках-переростках, рознятся во вкусах. У «темных» в одежде преобладали заклепки, шипы, черная кожа и прочая атрибутика, похожая на земную. А светлые щеголяли симпатичными колпачками в стиле Питера Пена и куртками мягких коричневых оттенков.
Данданиэль ухмыльнулся, стрельнул глазом в тощего поклонника «Айрон мэйден» и добавил, что, впрочем, всегда находятся исключения.
Во всей этой суматохе почему-то никто не вспоминал о бедной старушке. Неужели сухонькое мертвое тело с отрубленными пальцами так и осталось лежать, позабытое всеми, в своей одинокой квартир? На мой прямой вопрос Стеллеэль не ответила, потупив глазки. «Силовики» тоже отмолчались. Но мне опять пришлось предстать пред светлые очи претендента, и он единственный отреагировал нормально, обозвав всех, в том числе и себя, ослами. Не обращая внимания на стенания тощего, о колоссальной энергозатратности, снова отсканировал мой несчастный мозг, а потом открыл портал в бабулечкину комнату. Только ее там не оказалось. Прямо из подушки, на которой я прежде видела кровавые пятна, тянулись гибкие зеленые стебли, оплетшие всю кровать.
– Королева Мэб!– разом потрясенно вздохнули Стелла и «силовики».
Что-то звякнуло. Зеленоглазый наклонился и поднял похожие на нефритоввы браслеты. Эльфы переглянулись.
– Великая, добрых ростков тебе на Сиреневых Полях, – тихо молвил Данданиэль.
Остаться в родном мире не получилось. Я была слишком ценным и покамест единственным свидетелем непонятных событий. Поэтому меня не только вернули «за грань», но еще и затащили на очередное свидание с Эдвантилем. Он казался прибитым, переполненным тоской, разговаривал неохотно и смотрел на Стэллеэль глазами побитой собаки.
– Послушай, – тощий «силовик» уже кипел от невозможности получить вразумительные ответы, – кое-что из сказанного тобой подтвердилось. Выяснилось, что пропавшая Королева Мэб действительно находилась в Земной реальности. Представь себе, я даже верю, что ты не похищал реликвий и был всего лишь «подставой». Но неужели ты не можешь толком объяснить, кто именно втянул тебя в эту авантюру, кто замарал?
– Не могу, – глухо ответил преступник. – Сделать это не позволяет мне честь.
Я с облегчением вышла из прекрасных, но холодных стен эльфийского КПЗ, где содержался подозреваемый. Вчетвером мы двинулись к двум огромным бабочкам, на которых добирались сюда. Поразительно, но эти создания оказались плодом совместных усилий «темных» и «светлых» остроухих и являлись удивительным симбиозом биологии с техникой. В огромных фасетчатых глазах и пронизанных серебряными жилками крыльях билась жизнь, а вот туловище являло двойное седло на металлическом каркасе. В этот каркас вставлялся цилиндрический заводной ключ. Таким же, только гораздо меньшего размера, заводили смешного слоника, доставшегося мне от прабабушки.
Зеленоглазый Ливиэль вместе со Стэллой оседлали яркую оранжевую «бабочку». Я уселась позади тощего Сивилеля на темно-синей громадине, такой же мрачной, как ее владелец, вовсе не похожий на «светлого» эльфа. Мрачный тип действовал на меня угнетающе, невольно позавидовала эльфиечке. Ее напарник сиял и искрился весельем и доброжелательностью. Вообще мое первоначальное мнение о нем, как о въедливом и жестком типе изменилось. На самом деле он оказался приятным и доброжелательным эльфом. Стеллу это, кажется, ничуть не радовало, кажется, Ливиэль ее немного раздражал. Она находилась во власти черных дум, хмурилась и один раз что-то проворчала насчет романтического идиотизма и гипертрофированного понятия чести. Впрочем, это, как я поняла, относилось не к нашим спутникам, а к ее злосчастному бойфренду.
Как ни странно, по возвращению в штаб меня пригласили на обсуждение паршивой ситуации. Данданиэль хотел устроить что-то вроде «мозгового штурма» и полагал, что взгляд «извне» и мнение невольной свидетельницу странных событий может оказаться полезным. Однако, мне казалось, что он попросту не слишком доверяет сомнительной особе с эльфийскими ушами, которая выдает себя за землянку, и держит ее в поле прицела, наблюдает, ожидая, что она «проколется» и выдаст себя.
Впрочем, меня это не слишком смущало. Было действительно интересно слушать все «за» и «против» и размышлять над загадкой. Итак, как выяснилось, старушка оказалась пропавшей столетие назад Королевой Мэб. Нефритовые браслеты на самом деле таковыми не являлись. Сделаны были они из того же зеленоватого стекла, что и большинство вещей и строений «темных». Вот только магии в них втюхали немерено, что придало особый «нефритовый» оттенок и запечатало собственную магию королевы. У нее не было ни малейшей возможности открыть портал в родную реальность или хотя бы послать весточку своим соратникам. А те не могли ее разыскать даже с помощью такого могучего артефакта, каким являлся хрустальный Шар Силы из королевской сокровищницы.
А еще через семьдесят лет эльфийскую страну вновь сотрясло грандиозное событие. Из сокровищницы исчезла зачарованная шкатулка с самыми главными артефактами государства – регалиями королевской власти и мощи. Кто и как переправил бесценный ларчик Королеве Мэб тоже оставалось загадкой. Но обретенные сокровища все же не дали ей возможности снять чары, потому что Шара Силы на тот момент в шкатулке не было. Он находился в лаборатории главного мага страны, который долгие годы безуспешно пытался с его помощью разыскать координаты утерянной правительницы. Впрочем, через пару недель небольшой, но безумно ценный «шарик» тоже исчез. И вот в краже этого артефакта каким-то образом «засветился» Эвантиль, который, не взирая на сомнительное происхождение(говоря о нем, употребили слово «смеска»), был в те времена любимым учеником и помощником Главного Мага королевства.
Тогдашнее расследование показало, что он находился под властью дурманящих чар, и злосчастный эльф отделался пожизненной ссылкой. Долгое время он сидел в глуши, затаившись, будто мышонок в норке. И вдруг, нарушив запрет, побывал в закрытом для эльфов мире Земли, а затем объявился и в столице.
Знакомство Стэллы и Эда было случайным, но затем переросло в пылкую влюбленность. Эльфиечка была значительно моложе избранника, ничего не знала о его прошлом. Поэтому ее ничуть не насторожило предложение посетить закрытый мир. Устроило объяснение, что другу предстоит там выполнить важное государственное задание. Более того, благодаря этому, стали понятными его таинственность, замкнутость, нелюбовь к иллюзорным копиям личины и социальным сетям. Стэллеэль помнилось, что внезапное решение о поездке ее бойфренд принял после получения некоего письма. Пропуск на двоих в закрытую зону Эдвантиэль доставал из конверта, похожего на тот, в котором было это таинственное письмо.
Неужели он и его тайный подельник, выждав время, решили завершить задуманное и уничтожить Королеву Мэб, стоящую у кого-то из их сообщников на пути? Исходя из реалий настоящего, получалось, что этим «кем-то» должен быть либо Данданиэль или его Рэмиэлиндель. Судя по тому, что замарать пытались именно Дана, в его причастность к преступлению верилось с трудом. С другой стороны, если Эдвантиль действовал с подачи Рэма, то незачем устраивать на него охоту в логове темных эльфов? Стоит ли привлекать излишнее внимание к тому, чей след может вывести на тебя самого? Нет, не сходились у нас концы с концами. А меня во всей этой свистопляске больше всего тревожило то, что к концу «мозгового штурма» озвучил претендент на корону:
– Судя по тому, что нашу гостью Наташу дважды пытались уничтожить, она может знать нечто опасное для подлинного преступника. – Он посмотрел на то, как я отрицательно замотала головой, и посоветовал. – Понимаю, тебе кажется, что не знаешь ничего такого. И, тем не менее, нот тебя хотят избавиться, а значит некая информация у тебя есть. Поразмышляй на досуге.
Из штаба мы выходили, когда ночь накрыла город густо фиолетовым куполом. Тощий Сивилель сразу направился к своей почти неразличимой в потемках «бабочке». Зеленоглазый Ливиэль задержался возле нас со Стэллой, предложил подвезти домой, но эльфиечка отказалась. А у меня как-то само собой сорвалось:
