Текст книги "Хроники мира Ниморэд"
Автор книги: Ольга Островская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
Annotation
Увидев в лесном озере утопающего, Ксюша бросилась на помощь, не задумываясь. О том, что люди на инстинктах могут утащить своего спасителя на дно, она знала и была предельно осторожна. Но вот то, что её укусят и уволокут в другой мир, тоже на инстинктах, оказалось для девушки огромным сюрпризом. Теперь обаятельный громила уверяет, что это его внутренний зверь не устоял перед искушением. А сам он поможет вернуться, как только получится. Только что-то слишком долго этот медведь тянет. Да и Ксюша уже не уверена, хочет ли уходить от своего пылкого спасённого туда, где её никто не ждёт.
Островская Ольга Искушение зверя
Островская Ольга Искушение зверя
Цикл Хроники мира Ниморэд 2
Увидев в лесном озере утопающего, Ксюша бросилась на помощь, не задумываясь. О том, что люди на инстинктах могут утащить своего спасителя на дно, она знала и была предельно осторожна. Но вот то, что её укусят и уволокут в другой мир, тоже на инстинктах, оказалось для девушки огромным сюрпризом. Теперь обаятельный громила уверяет, что это его внутренний зверь не устоял перед искушением. А сам он поможет вернуться, как только получится. Только что-то слишком долго этот медведь тянет. Да и Ксюша уже не уверена, хочет ли уходить от своего пылкого спасённого туда, где её никто не ждёт.
Глава 1
– Привет, Ксюх, ты куда это? – здоровается со мной Женька, катящая велосипед мне навстречу по сельской улочке.
– Да вот к озеру хочу сходить. Уже два дня, как приехала, а ещё не была, – улыбаюсь ей, останавливаясь и поправляя ремешок рюкзака на плече. – Привет.
– Эх, хорошо тебе. Отпуск, можешь отдыхать, – с шутливой завистью вздыхает подруга детства.
– Так и у тебя тоже. Каникулы как никак, – склоняю голову набок.
Женька вот уже два года работает в местной школе учительницей младших классов.
– Каникулы, ага. И у моих спиногрызов в садике тоже, летняя группа не набралась. А ещё мамкин огород. Спины уже не чувствую за этими прополками.
Могу себе представить. Мама у неё ну очень авторитарная и всё огромное семейство держит в ежовых рукавицах. Так что на сельско-хозяйственном поприще у Тамары Викторовны наверняка задействованы все. Даже сыновья и невестки, живущие отдельно в городе. Что уж говорить о Жене и её довольно мягком муже.
– И что, совсем-совсем не вырваться? – прищуриваюсь искушающе. – Даже чтобы поболтать с подругой детства, которую хорошо если раз в пятилетку видишь? Возьмём чего-нибудь вкусненького, устроим себе девчачий пикник… Но если хочешь, можем и твоих спиногрызов выгулять.
– О-о-ох, Ксения, ты невозможна, – со стоном фыркает моя жертва. – Как перед таким соблазном устоять? Хорошо, договорились. Мальчишек брать не будем, я на маму их оставлю. Посидим, как в старые беззаботные времена. Только завтра, я сегодня точно не смогу. Вечером позвоню, договоримся что и как.
– Отлично, – смеюсь. – А я тогда сегодня разведаю хорошее место.
На этом мы и расходимся. Она дальше по своим делам. А я в лес, как и собиралась.
Хорошо, что приехала. Люблю эти места. Здесь душа отдыхает.
В малых Топях жила моя бабушка. И каждое лето я проводила у неё, заряжаясь безоблачным детским счастьем и позитивом на целый год. Сейчас, смотря назад с высоты пролетевших лет, могу с уверенностью сказать, что черпала силы в этих летних месяцах, чтобы потом убегать от порой невыносимой реальности в воспоминания о том, как мне было хорошо. Мечтая, что пройдёт очередная зима, скоро наступит лето и я снова буду сидеть у бабули на веранде, пить парное молоко вприкуску с хрустящим свежим хлебом, а потом обниму благодарно мою самую родную и любимую ба, поцелую морщинистую щёку и побегу на улицу играть с друзьями.
Кажется, что это всё было вечность назад. Бабушки уже давно нет. И мне от неё остался лишь дом да воспоминания.
Погрузившись в последние, я не замечаю даже, как выхожу на окраину села и поднимаюсь на пригорок к дубовому лесочку. Подняв голову и придерживая рукой шляпу, вдыхаю полной грудью свежий воздух, пьянящий лесными ароматами, и наконец ныряю под сень густых крон.
Конечно, с тех пор, как я была маленькая, тут много что изменилось. Что-то вырубили, что-то насадили. Где-то тропинка безвозвратно заросла густым кустарником, а где-то протоптали новую.
Но дорогу к озеру я знаю отлично, поэтому заблудиться не боюсь.
Прогулка даёт мне то созерцательное умиротворение, которого так хотелось. Нарвав цветов и пожалев, что не взяла с собой лукошко для грибов, то и дело попадающихся на глаза, спустя где-то минут сорок я уже выхожу к кристально-чистой водной глади. В ней, как в зеркале, отражается голубое небо с белыми пушистыми облаками и верхушки склонившихся к озеру деревьев.
Ещё минут десять я трачу на то, чтобы осмотреться и прикинуть, где завтра будет удобно устроить пикник.
И лишь после этого выбираю себе место, чтобы достать из рюкзака покрывало, расстелить и с удовольствием устроиться на нём.
Сейчас немного посижу и пойду купаться. Или не пойду. Вода тут всегда холодная, ключевая, и соваться в неё разжаренной не сильно хочется.
А одной ещё и неразумно. Вдруг судорога схватит.
Поморщившись, вздыхаю. Неа, точно не пойду. Так посижу.
Вот странно, озеро рядом, а местные к нему почти и не ходят. Бабуля когда-то мне тоже не позволяла. Говорила, что опасное оно. Но мы с Женькой всё равно бегали. Тут тихо всегда было и хорошо. Можно было сколько душе угодно сидеть и разговаривать обо всём на свете.
А ведь если я продам бабулин дом, то больше никогда не смогу приезжать в малые Топи. У меня ничего своего не останется.
Не хочется. Так не хочется. Нужно найти другой путь.
Может, другое занятие.
Минувший год очень сильно ударил по малому бизнесу. Многие понесли убытки. Некоторые потеряли всё. Не миновала эта участь и меня. Я полностью прогорела и влетела на огромную сумму. В чём мне очень помог мой деловой партнёр, и как я считала, друг. Глупая была, знаю. Там где крутятся деньги, там дружбе не место. И надёжный партнёр вполне может оказаться тем, кто тебя подставит, блюдя свой собственный шкурный интерес. Ещё и виноватой сделает. Мол, любовь его неземную не заметила, отвергла бедного-несчастного. А он для меня столько всего сделал. В своё время сделал, да. Чтобы сейчас с процентами отнять.
Теперь у меня нет ничего, кроме бабушкиного дома.
Машину продала. От съёмной квартиры пришлось отказаться. Не по карману она мне сейчас. Буду искать что-то попроще.
Ничего… и никого. С отцом мы давно уже чужие. С мачехой… она была бы рада, если бы меня вообще не существовало. Сестра по отцу… ну, та от матери недалеко ушла.
И с личной жизнью у меня полный штиль.
В студенческие годы обожглась сильно. Не хотелось ничего долго. А последние три года я вкалывала, как ненормальная, стараясь добиться всех поставленных целей. Вот и некогда было. Всё думала, что успеется.
Впрочем, чего это я? Действительно, успеется. Не старуха ведь. И не уродина. Нечего себя хоронить.
Просто навалилось всё, и… одиноко мне. Тепла душевного хочется. Близкого кого-то иметь рядом, родного. Того, кто не бросит и не предаст. Кто поддержит и выслушает… И будет любить.
Шмыгнув носом, тянусь к тесёмкам шляпы, чтобы снять и положить рядом. Да так и застываю, заметив, как посреди озера из воды резким взмахом показывается рука, потом вторая, потом чья-то голова, которая тут же уходит под воду.
Там кто-то тонет.
Глава 2
Мозг ещё додумывает эту мысль, а тело уже стремглав подрывается на ноги и несётся на помощь бедняге. Мне показалось, что это мужчина. Взглядом лихорадочно выискивая потерпевшего, я чуть ли не кубарем слетаю с невысокого пригорка, на котором сидела, и, не сбавляя шаг, бросаюсь в озеро.
Студёная вода обжигает тело льдом. Дыхание спирает, когда я, в несколько шагов преодолев мелководье, подняв тучи брызг, дальше устремляюсь вплавь.
К моменту, как я оказываюсь в том самом месте, где видела утопающего человека, мозг уже немного включается, напоминая мне, что в процессе спасения кого-либо очень важно и себя не угробить. Шляпа, которую я так и не успела снять, болтается на шее. Но попытавшись развязать узел, я с досадой понимаю, что он затянулся и не поддаётся.
Оглянувшись, никого не вижу. И в груди всё сжимается от паники. Только бы не опоздала. Придётся нырять. И ждать нельзя.
Набрав в грудь побольше воздуха, погружаюсь под воду. Осторожно открываю глаза, теряя драгоценные секунды на то, чтобы привыкнуть к неприятным ощущениям и что-то рассмотреть. Слава богу наше озеро достаточно чистое, и я почти сразу различаю в пронизываемой солнечными лучами толще воды тёмную фигуру, медленно погружающуюся на дно. Совсем рядом. Почти подо мной. И расплывающееся вокруг багрово-красное облако. Так он ещё и ранен?
Ударив ногами, устремляюсь к потерпевшему. Подплыв сзади, обхватываю под мышками за торс. Мамочки, какой громила тяжеленный. Если придёт в себя, и вдруг начнёт вырываться, или что там обычно делают на инстинктах утопающие, то такой и меня утопит без труда.
Но все эти мысли проносятся в моей голове лишь фоном, так как все ресурсы моего тела задействованы на то, чтобы вытолкать бесчувственного мужчину на поверхность. Лёгкие уже горят, мышцы ломит, но я не сдаюсь.
И когда наши головы наконец разрывают гладь воды, жадно хватаю ртом воздух и, высвободив одну руку, пытаюсь перехватить его под подбородком, чтобы держать лицо на поверхности. Сейчас на бок лягу и к берегу потащу.
А дальше всё случается так неожиданно, что я не успеваю даже отреагировать как следует. На моём запястье смыкается стальная хватка, мужчина резко уходит обратно под воду, и утаскивает меня за собой. Не успев вдохнуть, я захлёбываюсь водой. На инстинктах пытаюсь оттолкнуть его ногами, но в мгновенье ока оказываюсь захвачена уже сзади, а моё горло больно сжимают мужские пальцы.
Как раз в этот момент мы, слава богу, опять вырываемся на поверхность, но вдохнуть не получается из-за придурка, решившего меня удушить в благодарность за спасение. Отчаянно молотя ногами по воде, царапая руку на своём горле, я ужом изворачиваюсь, пытаясь вырваться из хватки этого сумасшедшего, но в глазах уже начинает темнеть. А мозг, лишённый кислорода и вовсе выдаёт какие-то глюки. Мне чудится, будто мужик прижимающийся ко мне сзади, рычит, как дикий зверь. Ещё и утыкается носом куда-то за ухо, шумно и хрипло дыша.
И когда мне уже кажется, что всё кончено, и моё тело безвольно обмякает, рука на моём горле внезапно разжимается, смещаясь на подбородок, позволяя наконец вдохнуть полной грудью. Теперь уже меня удерживают на плаву, заставив откинуться на огромное мужское тело.
– Моя, – оглушает мою несчастную нервную систему новый хриплый рык на ухо. А рука под грудью внезапно скользит вверх, накрывая правое полушарие. – Лакомая девочка, – урчит этот псих… каким-то совершенно нечеловеческим голосом.
– Что вы творите! – сиплю я, с трудом проталкивая слова через опухшее горло. – Отпустите меня немедленно.
Но он словно не слышит, снова утыкается носом мне в шею. А потом к моему ужасу и смущению внезапно проводит по коже языком, урча как медведь. Божечки, во что я вляпалась по дури? Испуганно пискнув, дёргаюсь из его рук, но псих с раздражённым рычанием лишь стискивает руки сильнее, прижимая меня к себе. И внезапно кусает за плечо. Реально кусает, впиваясь до крови, оглушая обжигающей болью, вынуждая захлебнуться в жалобном крике.
И снова неравная борьба, когда я пытаюсь вырваться из железных лап больного психа, царапаясь и брыкаясь, скуля и плача. А он словно не замечает всех этих трепыханий, терзая мою плоть своими клычищами. Потому что человеческие зубы не могут быть такими острыми, просто не могут. Или я схожу с ума.
– Сладкая. Моя, – рычит удовлетворённо, наконец разжимая челюсти. Зализывает рану шершавым языком, а я уже в голос рыдаю от страха и боли.
И внезапно меня разворачивают лицом к себе. На затылке оказывается огромная пятерня, заставляя взглянуть в лицо моему истязателю. Из-за слёз и попавшей в глаза воды у меня не сразу получается рассмотреть его черты. А когда получается, крик застревает в моём горле, и животный ужас захлёстывает с головой.
На меня смотрят абсолютно нечеловеческие глаза, тёмные, звериные с красными огоньками в глубине и абсолютно лишённые осознанности. А лицо напоминает чудовищную маску с резкими животными чертами и проступающей на выделяющихся скулах шерстью. Ноздри монстра хищно вздрагивают, втягивая воздух, и он склоняется ко мне, словно поцеловать хочет. И это оказывается последней каплей для моего сознания, измученного кислородным голоданием и борьбой за свою жизнь. Задушено пискнув, я вяло дёргаюсь назад, а потом и вовсе обмякаю в жестких, как гранит, руках, впервые в жизни упав в обморок.
Глава 3
Сигард
Зверь уступает неохотно, огрызаясь и рыча. В его понимании, мы были бы уже мертвы, если бы он не перехватил контроль над нашим общим телом. И лишь страх потерять неожиданно обретённую пару заставляет его отойти в сторону и выпнуть из забытия меня. Чтобы разобрался в том, что ему не по силам…
Пару?! Что за…
Продравшись сквозь багровую пелену адской боли, и едва успев осознать, что всё-таки выжил, я не сразу понимаю, с чего именно мой медведь так доволен.
А потом внезапно доходит, что я кого-то крепко сжимаю в своих руках. И как удар под дых, меня настигает аромат. Искушающий. Самый сладкий и дурманящий из всех, что мне доводилось когда-либо обонять. И пьянящий вкус на губах. Её вкус... настолько бьющий по моим инстинктам, что всё отступает на задний план.
Резко открыв глаза и поморщившись от яркого солнечного света, опускаю взгляд ниже. И вижу мокрую светловолосую макушку у себя на груди. А вокруг плещется холодная вода. Кажется, я лежу на отмели. А невесть откуда взявшаяся девушка на мне.
Не просто девушка… Моя пара.
«Наша!» – тут же прилетает ревнивый рык внутреннего зверя.
Наша, да. Только откуда взялась? Помню лишь, как раненный свалился с обрыва в озеро, как-то умудряясь уходить от вражеских стрел, и уже теряя сознание, я, кажется, на голых инстинктах попытался открыть портал.
Оторвав взгляд от девичьей макушки, осматриваю окрестности. Чутьё говорит, что на много миль вокруг нет никого, кроме дикого зверья. Ушли псы шелудивые? Похоже на то… Может, решили, что сдох. Или перенёсся куда-то. Странно… Озеро то самое… крутой обрыв над головой, стена вековых деревьев на другом берегу… но в памяти всплывает видение другого берега и леса, наполненного другими запахами.
И сидящая на берегу девушка…
Эта картинка, яркой вспышкой врезавшаяся в память, заставляет меня снова обратить всё внимание на малышку в моих руках. Ладони пробегаются по ладному телу.
– Эй, – зову её, легонько встряхивая за плечи.
В ответ раздаётся тихий жалобный стон, от которого всё внутри переворачивается. Ноздри по-прежнему щекочет сладкий запах её крови, но не он заставляет моего зверя нервничать. Значит… Отодвинув помятую мокрую шляпку, я вижу на припухшей воспалённой коже её плеча следы от клыков. Свою метку. Поставленную в беспамятстве. Вот и причина довольства медведя.
Почуяв свою пару он даже не подумал с ней церемониться, сразу присвоив. И напугал до обморока, судя по всему. А мне теперь разбирайся, что с ней делать.
Не обращая внимания на боль уже затягивающихся ран, осторожно сажусь, переворачивая свою нечаянную находку. Замираю, жадно рассматривая открывшийся мне искушающий вид. Красивое нежное личико, изящный изгиб бровей, аккуратный носик, гладкая кожа и сочные губы. Манящий изгиб беззащитной шеи и восхитительная упругая грудь, идеальная для моих рук, во всех деталях обрисованная мокрой тканью тонкой блузы и кружевом белья.
Лакомая. Беззащитная. И полностью в моей власти.
И ведь не отпустит её теперь медведь, как бы ни рвалась. А в том, что рваться будет и не обрадуется нашей связи, я почти не сомневаюсь. Судьба подсунула мне в пару человечку без капли оборотнической крови. А эти нас боятся, как огня, правда и парами редко становятся.
Но зверю плевать на всё. Он нашёл, заявил права и считает своей. Не отпустит.
И я не уверен, что смогу. Слишком… лакомая.
Ксения
Нос щекочет запах дыма и, кажется, жарящегося на костре мяса. Точно на костре и точно мяса. Перепутать этот аромат с чем-либо ещё просто невозможно.
Я уснула на пикнике и чуть не проспала шашлык? Желудок, проснувшийся, кажется, даже раньше меня выдаёт возмущённое ворчание. Ну да. Кощунство это, готовящийся рядом шашлык проспать.
Открыв глаза, я недоумённо хмурюсь. Надо мной каменный потолок.
Это куда меня занесло?
Краем глаза ловлю какое-то движение сбоку, поворачиваю голову, сначала вижу затянутое тучами небо через ветви деревьев, которые обрамляют… вход в пещеру. Опускаю взгляд… и замираю, затаив дыхание. У разведённого на площадке перед пещерой костра сидит мужчина. Громадный просто. И обнажённый по пояс.
Глаза выхватывают всё больше деталей, и сердце начинает потихоньку сбоить. Широченные плечи. Развитая грудная клетка. Мускулы, мускулы, мускулы, сплошные мускулы, похожие на бугрящиеся под смуглой кожей стальные канаты. Длинные тёмные волосы на плечах. Борода. И внезапный острый взгляд тёмно-карих глаз, когда он резко поворачивает в мою сторону голову.
В памяти вспышкой проносится видение огромной мужской фигуры, уходящей на дно. Моя отчаянная попытка спасти утопающего незнакомца… и то, как он в ответ чуть не утопил меня. А потом… укусил. И рычал, как зверь.
Рука сама собой взметается к плечу. Пальцы нащупывают саднящие следы от клыков.
Ой, мамочки.
Всхлипнув, я так резко подрываюсь со своей лежанки, что аж в глазах начинает рябить. И тут только замечаю, что одета не в свою одежду, блузу и льняные слаксы, а в какую-то рубашку, явно мужскую, большого размера, а под ней… ничего.
Новая волна ужаса накрывает с головой. Чуть ли не ползком бросившись прочь, я сама не замечаю, как забиваюсь в самый дальний от моего обидчика угол пещеры.
– Кто вы такой? Куда вы меня притащили? – выкрикиваю срывающимся голосом.
Мужчина неспешно поднимается и идёт ко мне. Глаза бесстыже скользят по моему телу, особо задерживаясь на голых ногах. Потом поднимаются обратно, застряв на расстёгнутом вороте рубахи.
– Не приближайтесь! – взвизгиваю, шарахаясь назад. Буквально вжимаюсь спиной в холодный камень стены и судорожно сжимаю пальцами воротник, стягивая и пряча от наглого взгляда всё лишнее.
Он останавливается в нескольких шагах. Поднимает ладони в успокаивающем жесте. Такой большой, что заслоняет мне весь свет. И от его подавляющей близости у меня дыхание перехватывает.
Он даже взгляд поднимает к моему лицу, оторвав от всего того, что ниже.
– Не бойся. Я не причиню тебе вреда, – произносит тихо.
– Вы уже причинили! Вы… вы… укусили меня. И чуть не утопили.
– Это вышло случайно, – с досадой морщится незнакомец. Странно то, что я это довольно отчётливо вижу в полумраке. – Я был не в себе, не соображал, что делаю. И приношу свои извинения.
Ну надо же, какой вежливый. Извинения он приносит.
И самое поразительное – это какого-то чёрта на меня действует. Этот спокойный взгляд, уверенный тон, слова, произнесённые низким голосом с приятной хрипотцой очень сильно убавляют мою панику. Словно гипнотизируют, отзываясь странным трепетом внутри. И дышать становится чуточку легче.
Но далеко не до конца. Ситуация всё равно дикая. Об этом нельзя забывать.
– А моя одежда? Где она? Зачем вы меня раздели? – требовательно задираю подбородок, стараясь выглядеть храбрее, чем есть на самом деле.
Спрашивать, только ли раздел, мне попросту страшно. В интимных местах не ощущается ничего, что говорило бы о насилии. Но он же меня трогал без спросу, видел… Так, стоп! Лучше пока об этом не думать, иначе точно сорвусь. Выберусь отсюда, сбегу от этого психа, тогда и проанализирую своё состояние. И обращусь, куда надо.
– Твоя одежда была полностью мокрой. Я не хотел, чтобы ты простыла, поэтому снял, чтобы просушить у костра. Вы, человечки, очень хрупкие существа, насколько мне известно, – обезоруживающе улыбается громила.
И я буквально зависаю, снова застигнутая врасплох. До чего же несправедливо, что такая потрясающая обаятельная улыбка досталась ненормальному психу, кусающему спасающих его девушек.
Странная у меня какая-то реакция на своего похитителя… Неадекватная совсем. Мозги в одну сторону, а физиологические реакции предательского тела в другую. Странная вообще вся эта ситуация! И самочувствие моё тоже… странное.
До меня даже не сразу доходит смысл его слов. А когда доходит…
– Что?! Как ты меня назвал? Человечкой? – лезут мои глаза на лоб. – Если я человечка, то ты тогда кто? – прищуриваюсь недобро, на эмоциях тоже переходя на "ты". Раз уж он мне "тыкает".
Ну точно ненормальный. Говорит обо мне, как о существе другого вида. И так убеждённо.
В соседнем городке как раз есть заведение для душевнобольных. Может, мой утопленник оттуда сбежал?
– Меня зовут Сигард Урс. Я глава клана Урсов, который числится самым большим и сильным среди моего вида в этих землях, – с ноткой гордости представляется мне псих-обаяшка.
– Вида? – ещё больше офигеваю я, выхватив ключевое для себя слово. – Что значит, вида?
– Тебе объяснить, что значит это слово? – склоняет утопленник голову набок, насмешливо дёргая уголком губ.
– Ха-ха, – фыркаю нервно. – Нет, со значением этого термина я знакома. Объясни почему ты говоришь так… будто твой вид чем-то отличается от обычного человеческого?
Чёрт, я что реально это спросила? Но его слова действительно воспринимались… как-то так.
– Потому что он отличается, крошка. И многим. Я не человек, – снова выдаёт свою обаятельную улыбку, выловленный мною в озере ненормальный. – Ты разве не поняла этого? Я оборотень. Медведь.
Глава 4
Нервный смешок срывается с моих губ против воли. Ну да. Оборотень. Медведь.
Здравствуйте, я ваша Маша. Ксюша, то есть.
– Вы шутите? – задушенным голосом интересуюсь я, опять невольно перескочив на «вы». Не потому что я такая жутко вежливая, а чтобы хоть как-то увеличить дистанцию между нами. Если физически это не получается.
– Зачем мне шутить, крошка? – снисходительно хмыкает мужчина.
– То есть серьёзно утверждаете, что оборотни существуют, и вы один из них? – округляю глаза.
Вот тут моего блаженного собеседника наконец-то прошибает. Он непонимающе хмурится, враз становясь таким грозным и суровым на вид, что я начинаю жалеть о не прикушенном вовремя языке.
– Ты не знаешь о нашем существовании? – уточняет недоверчиво.
– А должна? – переминаясь с ноги на ногу, я пытаюсь найти более удобное положение и стать как-то так, чтобы к холодной стене меньше прижиматься, а то и простудить себе что-то можно. Зябко тут.
– Конечно, должна… – уверено кивает Сигард… так он, кажется, представился. – Если только… Как называется твой мир? – резко вскидывает на меня требовательный пылающий взгляд.
– Земля, – отвечаю, не задумываясь.
И тут же замираю ошарашено. Что-что, простите? Мой мир?
– О как? – растерянно бормочет громила и даже отступает на пару шагов. С хмурой сосредоточенностью над чем-то размышляя. – Тогда… понятно, почему ты такая.
– Какая? – раздражение и злость на всю эту ситуацию всё больше вытесняют страх.
– Неосведомлённая, – фыркает Сигард, снова поднимая на меня свои тёмные глаза. – И красивая такая, что зверь с ума сходит. Не бойся, маленькая, я тебя больше не обижу. Пойдём, накормлю. И покажу вид на окрестности. Думаю, ты будешь удивлена.
С этими словами он сам подаёт пример, направляясь к костру у выхода. Снова садится и под моим немигающим и недоверчивым взглядом принимается ворочать что-то над пышущими жаром угольками. Запах жаренного мяса становится таким ярким и насыщенным, что у меня слюна во рту собирается. А потом ещё и живот предательски начинает урчать.
Что делать? Идти к нему?
С учётом, что это единственный способ выйти из пещеры, где я будто в ловушке, то однозначно да. Сделаю вид, что поверила во все эти бредни, повелась на комплименты, подойду, а как только этот псевдооборотень потеряет бдительность, изо всех ног брошусь бежать.
Определившись с планом, отлипаю от стены и делаю пару нерешительных шагов в сторону выхода. По пути одёргиваю на бёдрах рубашку, судя по всему, его собственную. Мне она почти до колен достаёт, что неудивительно. Недоутопленик мне достался метра два ростом. Кстати, а почему эта рубашка сухая? И штаны на нём? Где он взял сменную одежду? Наверное, где-то на берегу озера были его вещи, которые я просто не заметила.
– Садись, не бойся, – кивает мне Сигард на выбеленную солнцем, дождями и временем колоду рядом с костром.
Сейчас я могу рассмотреть его получше и вынуждена признать, что он реально немного похож на медведя. Или на дикаря какого-то. Симпатичного такого и брутального. Бородатый мускулистый шатен с длинными волосами, которые далеко не настолько тёмные, как мне изначально показались. Скорее тёмно-русые, с рыжинкой.
А глаза серые, как грозовые тучи. Правда, я почему-то помню абсолютно чёрные. Зрачки были настолько расширены? Или меня со страху проглючило?
Осторожно ступая босыми ногами по гладкому каменному полу, местами покрытому мхом, я наконец выбираюсь из пещеры. Делаю вид, что иду к указанному месту, а сама искоса окидываю взглядом окрестности.
Перед нами расстилается блестящая, как начищенная сталь, гладь озера. Необъятная просто. Гораздо... гораздо больше по площади, чем знакомое мне Русалочье озеро возле малых Топей.
Резко вдохнув воздух, я застываю, непонимающе озираясь вокруг. Теперь уже абсолютно не скрываясь. Взгляд лихорадочно мечется между исполинских стволов вековых елей, отражающихся в стальном зеркале воды, по огромным каменным глыбам и скале, которая возвышается над нами справа. Выхватывает неправдоподобные детали, наподобие здоровенного жеребца, пасущегося неподалёку, туши чего-то весьма похожего на дикого кабана, свисающей с высокой ветки ещё дальше… Откуда тут всё это взялось? Точнее… как я здесь оказалась?
Вокруг совершенно незнакомая для меня местность. Я даже не знаю, есть ли поблизости от малых Топей настолько дремучий лес.
– Где мы? Куда вы меня притащили? – выдыхаю сипло, чувствуя, как подкашиваются ноги. Отмечаю, что солнце уже клонится к закату, окрашивая затянутое тучами небо лилово-сизыми тонами. И становится как-то совсем плохо.
– Об этом нам и нужно поговорить. Садись, – властно командует мой похититель. – Не советую бежать. Во-первых – догоню. Во-вторых – ты совершенно не знаешь этих мест, ещё неприятности на свою красивую задницу найдёшь.
Ну вот он и поменял интонации. Больше не пытается казаться пушистым няшкой... точнее мишкой.
Закусив губу, я ещё пару минут смотрю на погружающийся в сумерки лес, взвешивая, что для меня опасней – остаться рядом с кусающимся незнакомцем, или сбежать неведомо куда в ночь и, возможно, нарваться на дикого зверя. Или другого психа.
Словно в ответ на мои мысли откуда-то издалека доносится звук, весьма напоминающий волчий вой, вызывая нервную дрожь во всем теле.
Тут даже волки водятся? Ой мамочки.
Сигард вскидывает голову, прислушиваясь. Морщится недовольно, бормоча что-то про распоясавшихся шавок, и снова возвращается к своему занятию – переворачиванию деревяных шампуров, на которых жарится самый настоящий шашлык. Возможно, из того самого кабана.
Почувствовав мой взгляд, мужчина поднимает на меня глаза, выжидательно вскидывая брови.
– Вы же не будете больше кусаться? – вырывается у меня не самый умный вопрос.
И снова на его губах появляется эта улыбка. Такие надо запретить законом. Они мозги напрочь отшибают.
– Без твоего согласия не буду, – подмигивает мне Сигард лукаво. – И хватит выкать.
– Хорошо, – вздыхаю обречённо. Иду к бревну напротив него, и аккуратно сажусь на чуточку шершавую тёплую поверхность. – Объясните… объясни мне, пожалуйста, где мы находимся, зачем ты приволок сюда меня, и вообще, что происходит?
Глава 5
Вместо ответа Сигард сначала снимает с костра мясо, уложив унизанные шампура на большой лист… чего-то рядом с горкой блестящих влагой яблок. А затем пристраивает над костром новую порцию мяса, нанизанного на палочки. Вздыхает тяжело, бросая на меня задумчивый оценивающий взгляд, будто решая, что и как мне говорить.
– Может, хоть скажешь для начала, как зовут мою спасительницу? – произносит наконец.
– Ксения, – представляюсь с нотками нетерпения в голосе.
– Красивое имя. Тебе подходит, Ксения, – снова разит своей улыбкой, но на этот раз я уже готова и не ведусь. – Что ж. Начну издалека. Твой мир не единственный. Миров вообще много. Некоторые из них… соприкасаются, и между ними можно путешествовать, если магического резерва хватает. Другие нет, либо точек соприкосновения очень мало… Но в общем, твой родной мир и мой родной, они из тех, что соприкасаются… и весьма сильно.
С каждым его словом моё лицо всё больше вытягивается, а мысли разлетаются, как бильярдные шары, с треском отскакивая от гулкой черепушки.
– В вашем развитие пошло по техническому пути, магии уже почти нет, тех, кто ведает истину мироздания, тоже единицы остались, поэтому вы и не знаете обо всём этом. А в нашем магия, конечно, понемногу иссякает – тоже некоторые техничить слишком много стали – но в общем ещё есть те, кто не только знает, но и может открывать порталы между мирами. И так получилось, что среди оборотней такой дар чаще всего распространён…
– Постой… постой… ты к чему мне всю эту «сказку на ночь» рассказываешь? К чему ведёшь? – перебиваю я Сигарда, уже отчётливо чувствуя неладное. Хотя, если уж начистоту, неладное началось с самого моего пробуждения. Нет, ещё с его спасения.
– К тому, что мы сейчас находимся не в твоём мире. Это мой родной мир Ниморэд, – слышу сокрушающий ответ, сопровождаемый сочувственным взглядом.
И снова из груди рвётся истеричный смех. Он издевается надо мной. Шутки дурацкие шутит, или ещё что.
– Нет. Не-е-е-ет, – трясу головой, абсолютно теряя любое желание слушать дальше этого ненормального. Вскакиваю на ноги, намереваясь уйти хоть куда-то. Хотя бы в пещеру... – Ты точно двинутый. На всю голову.
– Сядь на место, – подчёркнуто спокойно приказывает Сигард.
И что-то такое ощущается в его голосе, что я резко захлопываю рот, настороженно таращась на мужчину. Наши взгляды встречаются, и я вижу, как его глаза становятся абсолютно чёрными, звериными, давя на психику так, что ноги сами подгибаются, заставив плюхнуться обратно на бревно.
– Прости за грубость, – произношу, чувствуя неловкость из-за своего срыва и самый настоящий страх. Нашла кого бесить своим недоверием. – Но то, что ты говоришь… я не могу в это поверить. Это нереально.
