Текст книги "Драконьи Авиалинии"
Автор книги: Ольга Пашнина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
«Самые знаменитые легенды Переходного мира» – гласила обложка.
– Я вспомнил про легенду о Меридии и Ладоне, – пояснил Зейн. – И подумал, что тебе понравится.
Я тут же пролистала книгу. Читать не стала – вечером в номере прочту, но хорошенько рассмотрела иллюстрацию. Симпатичная женщина с кудрявыми черными волосами до середины спины и непривычно большими глазами заходила в воду озера, вода которого имела лиловый оттенок, а издалека за ней наблюдал мужчина.
Что-то в этом рисунке было такое, отчего мне вдруг стало холодно. Не женщина привлекала внимание, а парень. Высокий, статный, молодой, с добродушной усмешкой, чуть взъерошенными волосами и сильными руками. На вид работяга, веселый и добрый парень. И почему мне вдруг стало не по себе?
– Все нормально? Не нравится? – Зейн обеспокоенно на меня посмотрел.
– Нет, конечно, нравится. Спасибо, мне действительно очень приятно.
Его искренняя улыбка как будто сделала пространство вокруг меня теплее. Отложив книгу, я обратилась к меню.
– Закажи, пожалуйста, суп, хорошо? – попросил Зейн. – Экипаж плохо питается, всухомятку. Горячий суп жизненно необходим. И рекомендую мясо, оно здесь отличное.
Через несколько минут заиграла музыка. Это вечер, граничащий с ночью, опустился на город.
– А как город называется?
– Никак. Так же, как и в Лесном, городки на Плато не имеют названий. По сути, мы не в самом городе, а за ним. Все, что здесь есть, построено благодаря «ДА». Когда перевозки на драконах начали развиваться повторно, после апокалипсиса, они стали достаточно популярными, чтобы открыть филиалы во всех городах. Хотя первое время в Океаниум летать не умели. Кстати, наш следующий рейс туда.
– Серьезно?! – Я даже подавилась.
– Ага, – кивнул Зейн. – И в Подземный полетим. И, кажется, в Верхний тоже. В общем, нас с тобой ждет насыщенная программа. Ну и сама Дракониада. Зрелище будет шикарным.
Он просмотрел винную карту.
– Не заказывать? Ты вроде не любишь?
– Закажи, не очень крепкое, – улыбнулась я.
– Есть к тебе деловое предложение. Хочешь стажироваться на постоянной основе в «ДА»?
Я, округлив глаза, уставилась на Погонщика.
– Я… да, конечно, хочу! А как?
– Давай по порядку. – Лицо Зейна озарила улыбка. – Хочешь – уже хорошо. Над технической реализацией подумаем позже. Давай сегодня не будем говорить о работе, а? Такой вечер хороший.
– Зейн, – решилась я задать насущный вопрос, – почему ты вдруг так изменился? И откуда такое внимание ко мне?
Прежде чем ответить, Погонщик откинулся на спинку дивана и внимательно на меня посмотрел.
– Блейк, ты мне нравишься. Такое иногда случается. А когда мне нравится девушка, я ее добиваюсь. Это и происходит в данный момент. Мои действия не прозрачны? Тебе не нравится что-то из того, что происходит?
Я покачала головой и вздохнула. Проклятое недоверие – отличительная черта всех приютских, наверное. И, конечно, Кайл сильно повлиял на мое отношение к Зейну. А тот вроде искренен. И смотрит весело, и одновременно как-то странно, как на меня еще никто не смотрел. С интересом, пожалуй. С интересом, направленным на симпатичную девушку.
И вроде тоже хочется улыбаться. Пожалуй, мне стоит перестать слишком много думать и просто насладиться вечером. Тем более что так далеко от дома я была впервые.
Суп-пюре, который я заказала, был настолько горячим, что на миг показалось, будто стол, на котором стояла тарелка, сейчас расплавится. Странное ощущение. Я еще ни разу не была в таком месте, где магия превалировала над всем остальным. В Лесном к магии отношение осторожное, ее обычно применяют лишь там, где без нее не обойтись. На Плато все по-другому. Здесь магия – развлечение, помощник в делах, средство заработка, неотъемлемая часть жизни. В суровом климате магия помогает выжить, добыть пропитание, тепло.
Ледяная магия, как оказалось, может создавать такую красоту.
– Ты на коньках катаешься? – вдруг спросил Зейн.
– Немного.
Я вспомнила неудачные попытки детства. Лучше не стоило…
– Кататься не пойду, – заявила я.
Зейн вдруг поднялся и, заставив меня подвинуться, сел рядом. Рука его оказалась где-то в районе копны моих волос.
– Тогда придется придумать другое развлечение, – пробормотал он.
Он собирался меня целовать? На виду у всех, в ресторане? Ой, что-то мне в этот момент нехорошо стало. Я, конечно, не была одной из тех девочек-цветочков, которые ни разу в жизни не видели парня ближе чем за соседней партой. Строго говоря, я и девственницей не была. Но целоваться с Зейном… это другое. Волнительно, страшно и, наверное, приятно.
– Зейн, у меня суп стынет.
– Ты со мной вина не выпьешь? – спросил он, наклоняясь совсем близко.
– На голодный желудок вредно.
Он все-таки наполнил бокал и протянул мне. Гранатовая жидкость выглядела очень привлекательно. Напьюсь ведь самым неподобающим образом. Вино в голову ударит, и тогда я не знаю, что будет. Что-то, к чему я явно не готова.
А к чему я, собственно, не готова? К приятной ночи с Зейном? Глупо, наверное, отказываться. Мы взрослые люди, которые нравятся друг другу. Поймав себя на том, что рассуждаю так, как никогда не хотела рассуждать, я нахмурилась. Но вина отпила, наслаждаясь приятным вкусом. И Зейн сидел рядом, тоже пил, рассказывал что-то о Снежном Плато… Лучше вечера у меня еще не выдавалось. И, что самое главное, этот вечер не могли испортить ни жена Зейна, ни Кайл.
Все дальнейшее смешалось – события, впечатления, мысли. Ужин – вкусный, сытный, но легкий. Прогулка, осмотр близлежащих достопримечательностей.
Мы прошлись по бульвару, рассматривая ледяные фигуры, угадывая, герои какого произведения изображены, и изрядно при этом повеселились. Выпили горячего кофе с шоколадом прямо на улице, посмотрели, как зажигаются многочисленные огни. Осмотрели – только снаружи, для посещений час был поздним – дворец повелительницы Сольвейг. Небольшой дворец из темно-синего камня в свете фонарей выглядел красиво. Изящные полукруглые башенки были украшены белыми цветами. Рядом висело расписание посещений. Мы улетали рано и все равно не успели бы сходить. Но Зейн минут пятнадцать рассказывал о красоте внутреннего убранства дворца, так что пришлось поставить в уме галочку: как-нибудь, когда появится возможность, снова вернуться на Снежное Плато.
К моему разочарованию, все закончилось слишком быстро. Аргументируя тем, что наутро рано вылетать, Зейн потащил меня в гостиницу, так и не дав как следует насладиться катанием с огромной ледяной горки.
Мы вернулись в гостиницу около полуночи. И, забрав у дежурной ключи, поднялись к номеру. К моему номеру.
– У меня, если что, двадцатый, – улыбнулся Зейн, – вдруг что случится. Вылет в восемь, в семь жду в «ДА». Вся схема абсолютно такая же.
Я удивленно на него посмотрела, но спорить не стала. И в очередной раз удивилась Зейну, вполне мог настоять и на продолжении вечера. А я… я бы даже и не спорила.
– Спокойной ночи.
Его губы коснулись моей щеки, вызвав еще большее удивление. Так я и пялилась в спину уходящему Погонщику, медленно осознавая, что за мной ухаживают. Впервые в жизни по-настоящему ухаживают, как за красивой девушкой. Со свиданиями, поцелуями и подарками. Неожиданно приятное чувство, стоит заметить.
Впрочем, уход Зейна меня не разочаровал. Спать я все равно не собиралась, ведь у меня была книга. И большая корзина фруктов в номере с запиской: «На случай, если ты все еще обижаешься», это выяснилось, едва я обратила внимание на низенький столик в прихожей. Выбрав вазочку с клубникой, я удобно уселась прямо в постели. Такую роскошь в приюте себе не позволишь.
Приятный запах свежей книги окунул меня в атмосферу того времени, когда жила Высшая по имени Меридия, которая правила миром. Времени, настолько далеком, что я удивленно охнула.
Первая легенда называлась «Сотворение драконов». Вздохнув, я принялась читать.
Легенда рассказывала о знакомстве Меридии и Ладона. У Лилового озера Ладон наблюдал за Меридией, и когда женщина его заметила, не убежал. Они проговорили, наверное, несколько часов, а потом богиня, не раскрывшая своей сущности, попросила найти ей дом в Лесном. И Ладон отвел ее к себе, благо мать держала постоялый двор.
Постепенно, пока сменялись сезоны, между молодыми людьми зародилась симпатия. Ладой ухаживал за гостьей и не скрывал своих чувств, но Меридия, отчего-то с каждым днем становившаяся все мрачнее, не отвечала взаимностью. Когда наконец они оба не выдержали, Меридия призналась в своих чувствах. И по осени сыграли свадьбу.
Если бы на этом проблемы Ладона закончились, история стала бы еще одной счастливой легендой о любви Высшей и смертного. Но он не подозревал о тайне любимой. И она, мучимая совестью, несколько раз пыталась все рассказать, но из-за страха потерять мужа отступала.
Родители Ладона уж давно умерли. И на его плечи легло управление постоялым двором. Дела шли хорошо. Вскоре Меридия сказала, что ждет ребенка.
В тот день, когда ребенок должен был родиться, на пороге нового дома богини появился Хранитель Океаниума…
За окном что-то грохнуло, и я выронила книгу. Какая-то шумная компания разразилась хохотом на всю улицу, чем вызвала нелестные крики со стороны постояльцев гостиницы.
– Людям в рейс с утра, придурки! – рявкнул басом кто-то особенно впечатлительный.
И правда, дочитаю, пожалуй, потом. А то усну посреди рейса, контрольную точку пропущу. Работа достаточно размеренная и монотонная. Вполне может сморить сонливость, если читать всю ночь. И как бы мне ни хотелось от и до изучить первый в жизни подарок, я бережно уложила книгу в сумку и улеглась спать, полная самых лучших предчувствий.
– Ты же сказал, что летит семья! – обалдела я, когда пассажиры направились к кабине.
– Ну-у-у… фактически – это семья, – фыркнул Зейн.
– Единорогов?!
– Тише, Блейк, они обидятся. Какая разница? Они единороги, а не идиоты. Между прочим, умные существа. И летят на Дракониаду. Для Лесного это очень хорошо. Все, загружаемся и летим домой! При моей работе это странно, но ночевать не у себя дома я ненавижу.
Зейн подмигнул мне и полез на свое место.
– «Драконьи Авиалинии» Лесного приветствуют вас и желают приятного полета.
Если единороги могли улыбаться, то мне показалось, будто глава семейства приветливо оскалился. Семейка золотистых единорогов чинно уселась в кабину, форма которой стала немного другой и из которой исчезли скамьи. Пассажиры, как будто так и надо, встали у стеночек и начали тихо о чем-то переговариваться. Ах да, для них это и было нормальным. Эх, наверное, мне придется привыкать встречаться с самыми разными существами. Взять хотя бы Анри…
При мысли о предстоящем открытии Дракониады в горле пересохло. Хотя Анри всячески старалась успокоить мое волнение, мне все равно казалось, что я влезла туда, куда не должна была. И хотя даже отец Анри, отличавшийся суровым нравом, одобрительно кивал, наблюдая за финальными приготовлениями, неуверенность все росла и росла. Как отреагирует на это Зейн? А Кайл?
Полет на этот раз прошел спокойно. Книгу я не открыла – не было настроения, но зато как следует рассмотрела Лиловое озеро, уже со знанием дела. То бишь легенды. Художник поразительно передал атмосферу этого места.
Удивительно, даже стертое с лица планеты, Лиловое озеро возродилось в том первозданном виде, как его видели Меридия и Ладон. Странно, во всех книгах, что я читала, Меридия представлялась уродливым злобным существом, уничтожившим ради забавы целый мир. А в легенде с Ладоном она очень… человечная. Что заставило эту женщину измениться и изменить своей любви?
Или люди просто выдумали легенду, ведь это им так свойственно – видеть свет там, где его даже не может быть.
Уже на подлете к границам столицы я услышала стук в окно. И ахнула – Зейн поднял раму и невозмутимо влез в мою кабину. Как – вопрос отдельный. Подозреваю, что магия Погонщиков несколько иного толка, чем обычная.
– Зейн! Ты с ума сошел! Это запрещено!
– Милая, Златокрылый летает без кресла, а я всего лишь на минутку заглянул к Зрячей. Если что, я просто напомню Стерху о том, как ведут себя другие Погонщики.
– Вообще-то я говорила не о Стерхе. А о потенциальной опасности.
– Это дракон, Блейк, он видит, куда летит, – рассмеялся Зейн.
– Все в порядке?
Зачем он слез?
– Не беспокойся, все хорошо. Просто после посадки не успею, разминемся, да и зачем лишние глаза?
– О чем ты? – не поняла я.
А потом Зейн поцеловал меня. Сначала пресекая сопротивление, почти грубо, потом – нежнее и осторожнее. Ощущение было очень непривычным, странным, несколько волнующим, но не более. Первый поцелуй с мужчиной, который так нравился, виделся мне более захватывающим.
– Все! – Он оторвался и чмокнул меня в нос. – Я пошел, а то правда врежемся во что-нибудь.
Я так и осталась стоять посреди кабины, задумчиво закусив губу. Говорят, когда все идет слишком хорошо, непременно что-то случается. Интересно было, что случится в скором времени, потому что лучше настроения за это лето у меня не было.
Глава восьмая
ДОГОВОР МЕРИДИИ
Иеры – народ Верхнего города, существа с полупрозрачными крыльями.
Из учебника географии
– Сколько народу? – буднично осведомилась Анри, словно речь шла о поиске свободного места на трибуне.
Лирэль, выглядевшая несуразно в огромном плаще, выглянула из-за двери технического помещения.
– Мне кажется, больше, чем этот стадион может вместить, – удивленно ответила иера.
При нашей первой встрече я долго и неприлично пялилась на стрекозиные крылья коренной жительницы Верхнего, которые, впрочем, отлично гармонировали со странными пепельными кудрями и дымчатыми глазами. Лирэль, наверное, была одной из последних иер, и уж точно последней, кто водился с людьми.
Тогда, давным-давно, иеры почти все погибли. Верхний рухнул в горы Снежного Плато, почему-то лишившись возможности держаться в облаках, как это было на протяжении сотен лет. И в этом тоже винили Меридию.
Другие девушки – блондинка Анна, приехавшая с Плато, и дриада Веспер, живущая сейчас в Лесном, но родившаяся в Океаниуме, были профессиональными танцовщицами. А кто-то из них и актрисой. Вот кто именно, я не запомнила.
– Девчонки, не бойтесь. – Анри заканчивала разрисовывать себе лицо красной краской. – Основное внимание все равно будет сосредоточено на драконах.
– Ага, для вас, – буркнула я. – А у меня на трибуне мужчина, которому я нравлюсь, Погонщик, который меня ненавидит, и бывший друг, который меня подставил.
– Да-а-а, – протянула Лирэль. – У меня только тетка приехать смогла. Которая человек. А родители решили, что подобное мероприятие их высокопоставленных рож недостойно.
Иера фыркнула и почесала нос.
– Анри, не слишком ли много краски? – удивленно спросила Веспер, глядя, как демоница еще и стразы приклеивает.
– Нормально. Чем ярче буду сиять, тем дальше будет видно.
Меня, по ее логике, видно вообще не должно было быть. Волосы мне выпрямили. Под плащом скрывалось красивое черное платье до пола, но с огромным вырезом сбоку. И глаза густо подвели черным. Из зеркала смотрела какая-то другая девушка, совсем незнакомая мне Блейк Сияющая. Красивая девушка.
Все мои попытки одеться красиво заканчивались неизбежным расстройством. В любой одежде я выглядела как подросток-переросток, не способный интересовать мужчин. А здесь… Здесь я смотрелась молодой девушкой, с которой не стыдно было показаться на людях. Особое удовольствие доставлял тот факт, что с Зейном мы должны были увидеться после того, как все закончится.
– А кстати, твой Златокрылый не пришел, – вдруг выдала Лирэль.
– Как? – Я даже вздрогнула.
Почему-то эта новость неприятно отозвалась внутри. Словно бы я почувствовала неладное.
– Ну я смотрела списки Погонщиков, и его нет. Да и на трибуне не видно.
Трибуну Погонщиков я видела не очень четко. Зрение было хорошим, но все же не таким, как у Лирэль. Однако, если Кайла действительно не было среди зрителей, это настораживало. Уж не случилось ли чего с Эллой?
– Так, девушки! – Мы с иерой аж подпрыгнули от громкого голоса отца Анри. – Готовы?
Я сглотнула. Нет, не готовы! Можно мне домой?
Домой бы не разрешили.
Рабочие, а их я насчитала аж пятнадцать человек, спустили ажурные клетки с потолка и начали крепить подъемный механизм. Отец Анри предпочитал полагаться в вопросах безопасности не только на магию. Если что-то случится, механизм сдублирует магию и не даст нам свалиться с такой высоты.
Клеток было пять, по числу девушек. Пока они были совершенно одинаковыми; их заколдуют, когда мы окажемся внутри.
– Все помним? – улыбнулся отец Анри.
Мы синхронно кивнули.
– Тогда прошу!
Дверцы клеток открылись, и Анри первой загрузилась внутрь, начав показывать нам смешные рожи. Я ее оптимизма не разделяла и залезла в клетку с явственным чувством приближающегося пушистого зверька по имени песец. Правда, что это за зверек такой, никто не знал – не из нашего мира выраженьице.
– И как? – усмехнулась Анна, сидевшая в соседней клетке.
– Неуютно, – отозвалась я.
Анри сбросила плащ, оставшись в коротком красном платье, расшитом бисером. Лирэль – в шифоновом сарафане со шлейфом, гармонировавшим с крыльями. Анна – в зауженных брючках и меховом жилете, какие обычно носят на Плато. Веспер начала превращение, и я с удивлением рассматривала, как постепенно ее ноги превращаются в настоящий русалочий хвост. Обалдеть!
И только наткнувшись на вопросительный взгляд отца Анри, я догадалась сбросить свой плащ и передать через прутья клетки. Я вздрогнула, услышав щелчок замка.
– Не пугайтесь так, – сказал один из рабочих. – Запираем мы клетки, чтобы вы случайно не упали. Будете ведь под куполом болтаться, да еще и раскачиваться.
Вот зачем он это сказал? Я, Блейк Сияющая, сроду не боялась высоты, а теперь успокаиваю дыхание мыслями о том, какой романтичной выйдет прогулка с Зейном после того, как все закончится.
Тем временем помощники отца Анри начали колдовать, придавая каждой клетке индивидуальный облик. Клетка Анри стала клеткой из раскаленных прутьев, клетка Лирэль казалась сотканной из воздушных потоков, клетка Анны, естественно, покрылась инеем, клетка Веспер напоминала фонтан с непрерывно стекающей вниз водой, а мою клетку обвили ярко-зеленые листья.
– Все проверили?
Рабочие еще раз дернули крепления, проверяя, прочно ли те держатся, и дали отмашку.
Одновременно с этим свет на стадионе погас, и, пока все ждали начала представления, нас подняли под самый купол.
Секунд десять – и в темноте раздается песня. А свет откуда-то сверху льется на красивую молодую женщину. Голос у нее чистый и светлый, очень громкий. И разумеется, усиленный магией.
Эту песню я не слышала. И с удивлением узнала в ней знакомую историю Ладона и Меридии. Кажется, я начала догадываться о сюжете открытия Дракониады.
Женщина сбрасывает плащ, оставаясь в длинном светлом одеянии. И музыка уже звучит без слов, а к ней присоединяются партнеры по танцу, двое мужчин. Один – в черном, второй – в ярко-синем костюме явно не пашей эпохи. Как много, оказывается, можно сказать танцем. Красиво, чувственно и понятно.
Ладон встречается с Хранителем Океаниума. Они просто говорят, а актеры танцуют. И женщина снова поет, что-то напряженное, лишенное слов, но полное эмоций. И наконец Хранитель отпускает сестру. Свет, озаривший сцену, на миг ослепляет меня. И тут же гаснет.
Ладон болен и умирает. Меридия в отчаянии. Женщина ищет способ его спасти и говорит с Хранителем Океаниума.
«У Высшей и человека нет общей судьбы. Он все равно умрет. – Хранитель покачал головой. – Не сейчас, не от болезни, так от старости. А что до времени – сколько отмерено, столько и проживет. Я пытался спасти тебя от этого шага. Ты не можешь изменить свою сущность, ты рождена для правления миром. Но не для любви. Теперь будешь страдать. Я пытался тебя предупредить, я даже пытался тебя запереть, но ты не слушала. Послушай сейчас. Идем со мной, оставь этого человека.
– Нет! – крикнула Меридия. – Я не могу изменить свою сущность, – повторила она. – Но могу изменить его сущность».
Я вздрогнула, когда все смолкло и запел мужчина. Все ушло в тень, лишь он один остался в круге света на сцене. И откуда-то снизу, с подземных уровней, вырвался огромный черный дракон. Самый настоящий! Я даже вскрикнула, когда клетка качнулась. Дракон облетел кругом стадион, а мужчина вскарабкался ему на спину. Он пел, почти срывая голос.
Меридия превратила Ладона в дракона, чтобы он не умер.
«И Ладон не мог больше смотреть на нее. Не мог больше видеть это прекрасное лицо. Не хотел ее ребенка. Боль разрывала его на части, накатывала волнами и отступала. Новое, непривычно огромное тело не слушалось. Он не знал, кто он. Не видел никогда таких существ и безумно боялся всего, что произошло. И ярость, клокотавшая внутри, грозила вот-вот вырваться наружу и испепелить все, до чего он мог дотянуться!
– Ладон! – крикнула Меридия, задыхаясь от слез. – Ладон, послушай!
– Ненавижу тебя! – прорычал дракон.
Женщину сбила с ног волна чистой энергии, исходящей от дракона. Она так и осталась лежать на голой земле, глядя на свое творение. В этом мире драконов не было. Юная по меркам Высших богиня сотворила тело для Ладона, припомнив образ из мира отца. И так и не поняла, что навсегда заточила душу любимого в клетку.
Не поняла и тогда, когда Ладон, взмыв в небо, направился к горам. Не поняла, когда он выжег горы, превратив их в безжизненные глыбы. Поняла лишь много позже, спустя десятилетия. И создала новых драконов.
Но было поздно. Ладон лишился рассудка».
Все снова смолкло. Я поймала себя на том, что вцепилась в прутья клетки слишком сильно. Рука побелела, а на ладони остались красные следы. Талантливо, красиво и очень проникновенно, но не такого конца я ожидала от глупой книги с легендами. По наивности своей я верила, что все кончается хорошо. И любовь выигрывает всегда. Оказывается, в соперничестве с магией любовь часто проигрывает.
На сцене появляются танцевальные коллективы. Пять – по числу городов. Они исполняют народные танцы каждого города, по очереди. Вверху, рядом с моей клеткой, взрываются маленькие салюты, мешая мне смотреть.
Постепенно от танцующей толпы отделяются две девушки. У одной из них красивые длинные волосы вишневого цвета, а вторая лихо управляется с ледяным мечом. Иллюзии волков и черных теней окружают их. И странная, тревожная музыка заставляет меня вздрогнуть.
Этот период я знаю. На первом курсе в Академии преподавали историю. Девушки – Анна и Веста – не правительницы, но фигуры достаточно известные. Первая остановила начавшуюся было войну людей и инеевых волков. Вторая была дочерью Высшего. По преданиям, естественно.
А потом началось настоящее шоу. То, что разрабатывалось не одним магом. Иллюзия апокалипсиса.
Когда наш мир пережил полное уничтожение, многое изменилось. И иллюзии наглядно это показывают. Волны, состоящие из мелких светящихся искорок, накатывают на сцену, меняя картины. Счастливые процветающие города. Война с инеевыми волками. Землетрясения, которые погребли Подземный город. Рухнувший на Плато Верхний. Плавучий древний город Вир Тонг идет ко дну. Жуткие твари – уничтожители, пожирающие все, оставшееся после разрушений. И голая планета, без всякой надежды на восстановление.
Женщина, играющая Меридию, поет свою прощальную песню. И уходит со сцены, как и настоящая Меридия – из мира.
Опасную тему, надо заметить, выбрали организаторы. Память-то о случившемся в поколениях еще жива. И не всем, далеко не всем придется по вкусу такой сюжет для открытия Дракониады.
А тем временем на сцене, в самом центре зарождается свечение. Зеленоватый яркий свет пробивается через искусственную тьму, и в скором времени светящиеся завитки, причудливо переплетаясь, занимают собой все пространство, отгоняя тьму. Рождение нового мира.
Возвращаются жители. Они – люди, но в толпе можно различить крылья иер и темную кожу демонов. Они одновременно воспевают новый мир и оплакивают старый. Отстраивают города и городки. Восстанавливают замки и заповедники. Сотни магов, простых людей, единорогов. Но драконов нет.
Я читала этот сценарий.
Возвращение драконов. И новый дуэт молодой девушки и одного из ведущих солистов оперы Верхнего. Они поют, не замечая никого и ничего, а вокруг восстанавливается мир, разделенный на пять частей. По кругу движутся облака, символизирующие Верхний. Кружатся листья – это Лесной. Бушует метель на Плато. Полыхает пламя в Подземном. Колеблется воздух, создавая иллюзию воды в Океаниуме.
Под куполом, там, где расположились наши клетки, маги, скрытые за арматурой, начинают рисовать очертания дракона. Асбьерн – первый дракон в обновленном мире. Сейчас он, насколько мне известно, живет в горах, покровительствует нескольким десяткам гнезд. По мере нарастания темпа, напряжения и громкости Асбьерн принимает все более четкие очертания. И наконец вырывается, облетает трибуны, вызывая восторженное «ах!» и взмахом крыла меняя декорации. Теперь это замок, окруженный пропастью. Из него вырываются пять драконов и кружат над стадионом.
Я приготовилась, принимая нужную позу. Я должна была стоять, не держась за прутья, чуть выставив вперед ногу. Ту самую, которая видна в разрезе платья. Эдакая завлекалочка для зрителей. Тех, чье внимание не было поглощено драконом.
Рядом Анна встала на одно колено. Лирэль расправила крылья, они блеснули в свете магических огоньков-светлячков.
Классический сюжет, любимый нашими писателями – принцесса, похищенная драконом. Пять девушек по числу городов, пять драконов. По задумке организаторов это представление должно символизировать единство Погонщика и дракона – они нас спасать вроде как собираются. Если сюрпризов не ввели. Помнится, отец Анри грозился придумать «что-нибудь эдакое», дабы нас удивить.
Драконы издали протяжный крик и трибуны вздрогнули. А потом, в полной тишине, я почувствовала, как клетка начала плавно опускаться. Быстро прогнав в уме порядок действий, я сделала нужное выражение лица и окинула взглядом платье – слетит еще, вот веселье будет.
Песня – из числа народных, о принцессе, похищенной драконом. И о храбром Погонщике, который спас девушку и женился на ней. Певица, поющая эту песню, мне очень нравилась, и на миг я заслушалась этим чистым звонким голосом. А потом – это стало полнейшей неожиданностью, хоть я и пыталась подготовиться – мне в глаза ударил яркий свет. И клетка качнулась из-за дракона, пролетевшего мимо.
Было страшно. Висеть над сценой, высоко-высоко, на тонкой цепи, пусть и прочной. В тонком платье, босиком, пожираемой тысячами взглядов. И смотреть на собственное отражение – на стену напротив как раз выводили проекции происходящего для зрителей, которые не видели все целиком со своих мест.
Драконы еще раз делают круги по стадиону и замирают – по дракону на девушку.
Мы должны были сидеть неподвижно. Ну или стоять. И я улыбалась толпе, чувствуя непонятное возбуждение. Сердце колотилось в бешеном ритме, я слышала его удары, несмотря на грохот музыки и аплодисменты зрителей. Им явно понравились принцессы.
Драконы заревели, когда показались их противники. Ледяной дракон, зеленый дракон, огненный, облачный и океанический дракон. На спине у них стояли Погонщики, одетые в костюмы, похожие на форму «ДА», только без нашивок. Каждый дракон, выбрав свою принцессу, полетел к противнику. Когда потолок и соответственно свет, льющийся с него, закрыл зеленый дракон, я ахнула, потому что узнала эту расцветку, эти шипы, да и этот полет, который у каждого дракона был свой, неповторимый.
– Берр! – вскрикнула я, забыв, что должна молчать.
Забыв об улыбке и нужной позе, я напряженно всматривалась, как драконы имитируют – к счастью, просто имитируют – борьбу. С содроганием вспоминала последующий сценарий. И уже не сомневалась в личности Погонщика, который в скором времени должен был отпереть мою клетку.
Берр подлетела к моей клетке синхронно с остальными драконами. И я могла поклясться, что драконица подмигнула мне. А Кайл невозмутимо отпер клетку, подавая руку.
От неожиданности я отступила и прижалась спиной к прутьям напротив двери. И помотала головой, сообщая, что выходить не буду. Кайл вытаращил на меня глаза, едва не покрутив у виска.
– Сияющая! – рявкнул он.
К счастью, из-за музыки его услышала лишь я. И, возможно, Берр.
– Ты что творишь? – прошипел Кайл. – Захотела вылететь из Академии? Быстро подошла!
Как-то мне не так виделось спасение принцессы. Что-то подсказывало: принцы так с возлюбленными не разговаривали.
Честное слово, я пожалуюсь на организаторов! Это же… это нечестно! Я не доверяю Кайлу, я не могу с ним летать без щита, да еще и над трибунами с людьми.
Погонщику, вероятно, надоело ждать, когда я соизволю подойти. Он одной ногой ступил в клетку и уцепился за мою руку. А потом буквально вытащил наружу и заставил встать на спину Берр. И на такой высоте! А Берр, помнится, меня недолюбливала и вряд ли изменила отношение.
Трибуны зааплодировали, очевидно решив, что все идет по сценарию.
– Я тебе потом это припомню, – прошипел Кайл мне на ухо, вставая сзади.
У меня, кажется, шерсть на загривке встала от его дыхания. Вернее, встала бы, если б была. А так я просто поежилась.
Кайл взял поводья, хотя, наверное, Берр и сама знала, как лететь. Вторая рука Погонщика обхватила мою талию. Пожалуй, слишком крепко.
– Если свалишься, я тебя уволю, – усмехнулся он.
– Очень смешно! Убери руки!
– Тогда точно свалишься, – рассмеялся он и еще крепче прижал меня к себе. Скотина.
– Улыбайся, Сияющая. У тебя даже фамилия говорящая.
– Вот сейчас в глаз тебе и засияю, – пообещала я.
И мигом представила, как отреагируют зрители, если мы с Златокрылым начнем свалку прямо на драконе. А что? Я могу! Пусть мелкая и тощая, но царапаюсь хорошо, а в условиях ограниченного пространства могу существенно покалечить. Если успею, конечно.
В следующее мгновение все мысли о Кайле вылетели из головы, оставив лишь немое, пугающее восхищение полетом. Драконы летели следом друг за другом и наш – первый, поскольку Лесной открывал Дракониаду. Берр резко ушла вниз, и у меня сердце подпрыгнуло. Но сладко, с восхищением. И крутые виражи больше не пугали, скорее я ждала каждый из них и наслаждалась этим ощущением, когда захватывает дух, когда рядом движется мощное крыло, когда я совсем без защиты стою на спине драконицы и держусь лишь потому, что Погонщик не дает упасть.
– Не цепляйся за мою руку, – шепнул Кайл. – Не уроню.
Я и не заметила, что ногтями впилась в его руку.
Не уронит? Доверить свою жизнь этому мужчине, от которого проблем немерено?
Я осторожно убрала свою руку. В этот момент Берр взмыла вверх. Я чуть отклонилась, несильно ударившись о спину Погонщика, а тот даже не шелохнулся.
