355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ольга Громыко » Цветок камалейника » Текст книги (страница 9)
Цветок камалейника
  • Текст добавлен: 6 октября 2016, 00:41

Текст книги "Цветок камалейника"


Автор книги: Ольга Громыко



сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 9

Боги дали нам время убивать врагов и время заводить друзей, время пить молодое вино и время любить прекрасных женщин, время совершать глупости и время их исправлять…

А еще они дали нам время остановиться и подумать – зачем мы все это делаем?.. Так выпьем же за то, чтобы они забрали его обратно!!!

Горский тост

– Да уж, лучшего места для ловушки на морунов местные придумать просто не могли! – выругался Джай, после получасовой возни отчаявшись привести в чувство вытащенного совместными усилиями тваребожца. То ли он хряснулся головой о кол (к счастью, подмытый и перекошенный), то ли приутоп в скопившейся на дне воде (она до сих пор грязными каплями сочилась у него из носа, хотя парни основательно потрясли невезучего жреца за ноги над краем ямы), но обережник уже начал подумывать, что гуманнее всего будет сбросить его обратно.

– Ну она же пригодилась, – справедливо заметил ЭрТар. Усталые, измазанные грязью, горец и равнинник отличались друг от друга только силуэтами. – Ннэ, а местечко-то и в самом деле удачное – между двумя холмами, моруну никуда не свернуть. Нам повезло, что в яме не сидела уже парочка-другая.

– Да откуда они здесь возьмутся? – поежился белобрысый, боязливо покосившись на ближний лес. – Город же рядом. Йеры с боевой обережью небось на тридцать выстрелов окрест всех переловили…

– Одних переловили, другие приплелись. – Горец подышал на озябшие пальцы и потрогал жреца за шею. Жилка мерно вздрагивала, но было ясно, что если мужчина в ближайшее время не очнется, то помрет уже от холода. – Давай костер разведем, э?

– Развели уже один… – проворчал обережник и тут же понял, что и сам не отказался бы от ма-а-аленького жаркого огонька. – Прямо здесь? Из селища увидят.

– Да кто там ночью смотреть будет? – пренебрежительно чихнул (собирался фыркнуть, но уж что получилось) ЭрТар. – Сейчас около праволуния, еще пару часов темно будет, а с таким небом – и все три.

Джай машинально поднял лицо вверх, и дождь тут же наплевал ему в оба глаза.

– Послал же Иггр геморрой… – выругался обережник, возвращаясь к неблагодарному делу, то бишь телу. – И что теперь прикажешь делать?

– Закидывай его на плечи и тащи к лесу, там хоть посуше будет.

– Ну ты вообще обнаглел!

– Хэй, ты же сам велел приказывать!

– Я тебя сейчас убью, – загробным голосом даже не пообещал – поставил в известность Джай, поднимаясь с корточек и со скрюченными пальцами надвигаясь на горца. Выглядело это так убедительно, что ЭрТар предпочел не рисковать, с оглядкой попятившись.

– Уй, дарагой, зачэм такой страшный глаз? Иди бык им пугай, ребенок от икота лечи!

Но Джай был не в том состоянии, чтобы оценить горский юмор.

– Тут не знаешь, какому Иггру молиться, а тебе все шуточки, козлу безрогому! Что языком ляпать, что в святилище лезть!

– А что, тэбэ там нэ понравилас’? – невинно уточнил ЭрТар. – Голый жэншын посмотрэл, гадкий змэя пострэлял, побэгал…

Обережник еще и попрыгал, внезапным броском свалив «сороку» с ног.

Несколько минут парни барахтались в грязи, осыпая друг друга тумаками, – пока не выдохлись.

– Хэй, – еле отдышавшись, прохрипел подмятый Джаем горец, – ты или слезай, или пользуйся случаем, а то у меня спина мерзнет!

Обережник напоследок ткнул его в грудь и неуклюже поднялся. ЭрТар сел, ощупал подбитую скулу и заключил:

– Хорошо повеселились, ннэ?!

Джай, который уж было устыдился свой дурацкой вспышки, мигом исцелился от чувства вины.

– Помогай давай, – буркнул он, нагибаясь.

Потащили вдвоем, горец за щиколотки, обережник под мышки. Корлисс, все это время внимательно наблюдавший за ними с высокой кочки, радостно встряхнулся и длинным прыжками поскакал впереди.

Лесов Джай не любил. Одно дело городской сад, где можно попить в теньке скваша, любуясь яркой, буйной листвой и чистой зеленой травкой, и совсем другое – как попало натыканные деревья, с которых в любой момент может упасть сухая ветка или клещ, ноги вязнут в буреломе, а к лицу липнет паутина. Дикоцветные земли, одним словом. Иггр о них не заботится, вот там всякая дрянь и растет. Брр, а при Тваребоге, говорят, наоборот было – деревья под самые облака вымахивали, зверье стаями по равнине бродило, а на лес люди даже смотреть боялись. Чтобы от тварей откупиться, приходилось половину урожая и приплода отдавать, причем не только скота…

Загнав людей под деревья, дождь разочарованно утих. Сырая иглица неприятно пружинила под ногами, как будто обережник шел по чему-то большому и живому, готовому вот-вот проснуться.

– Вот хорошее местечко, – невесть с чего решил ЭрТар – с точки зрения обережника все они выглядели одинаково отвратно. Но спорить Джай не стал, охотно воспользовавшись поводом сгрузить свою ношу на землю. Кто бы не избивал жреца, голодом он его не морил… а зря!

Кошак тут же улегся рядом и начал старательно вылизывать тваребожцу лицо, начав с расшибленного виска. ЭрТара это почему-то дико злило, хотя в ином случае он сам бы заставил корлисса улечься под бок раненому, согревая. Друг, называется! Переметнулся к первому встречному и даже хвостом на прощание не вильнул…

Тишш, загривком почуяв «ласковый» хозяйский взгляд, встрепенулся и вопросительно муркнул, но горец уже отвернулся и сделал вид, что ничего не слышал.

Джай с благоговением горожанина наблюдал, как «сорока» развязывает два вложенных друг в друга мешочка, сохранивших трут и огниво в должной сухости. Сам он уж и не помнил, когда в последний раз высекал огонь: столовался парень по едальням и подружкам, к тому же всего за несколько бусин у йеров можно было купить «вечный уголек», который не гас по году, и хозяйки хранили его в маленьких горшочках на припеке.

Кропотливо собранный из травинок и веточек костерок сначала сердито шипел на сыплющиеся в него искры, потом ради интереса попробовал одну, облизнулся узеньким дымным язычком и постепенно занялся целиком. Теперь в него без опаски можно было подбрасывать даже мокрые сучья, пламя разгрызало их с треском, как пес – мозговые кости.

Вокруг кострища постепенно расширялось кольцо сухой и теплой земли. От развешанной на рогатинах одежды валил пар. Укрытый ЭрТаровой курткой жрец лежал на подстилке из лапника и дерюжек, по-прежнему не подавая признаков жизни, как, впрочем, и смерти. Жмущиеся к огню парни мрачно ему завидовали. Если в Царствие и пришло лето, то ночам об этом сообщить забыли. Ползущий из чащи холод казался прямо-таки осязаемым, без помощи ветра щекоча голые спины. С веток срывались крупные капли, наполняя лес вкрадчивым шелестом и сдавленной руганью.

Разговаривать не хотелось. Пригревшись, оба беглеца начали клевать носом, сначала вздрагивая на каждый посторонний звук, а потом бессовестно свалили охрану на кошака (понятия не имеющего об оказанной ему чести) и уснули окончательно.

***

К утру погода сняла, наконец, траур по рождению Твари, протерла небо до хрустальной голубизны и подкинула в него золотую бусину солнца.

Но разбудило парней не оно.

Такого оглушительного, ликующего щебета ЭрТар даже по весне не слышал. Птицы как будто решили, что не все в этой жизни меряется червяками, и устроили себе разудалую гулянку, причем начали с той ее части, когда одна половина стола пытается перепеть другую, упирая на количество, а не качество. Петухи в селище за холмом – и те поддались общему безумию, вопя то по очереди, то, не в силах удержаться, хором.

Джай в диких тварях не разбирался, поэтому птичья побудка вызвала у него лишь законное раздражение. Утренний лес понравился ему немногим больше вечернего – не такой зловещий, но по-прежнему сырой и унылый. И обсохшее после дождя комарье налетело. Не досаждало оно только жрецу, ночью свернувшемуся таким плотным клубком, что из-под куртки виднелась только макушка. Корлисс, решивший, что беспокоиться уже нечего, рыскал между деревьями, то и дело поднимая морду и облизываясь на голосистых пичуг.

Обережник выпрямился и потянулся, горько об этом пожалев: спина, за ночь привыкнув к скрюченному положению, раскрючиванию гневно воспротивилась. Горец же как ни в чем не бывало вскочил, встряхнулся, подражая кошаку; внезапно подпрыгнул и перекувырнулся в воздухе, приземлившись на полусогнутые ноги, с уже отведенной для замаха правой рукой и защитно выставленной вперед левой.

– Разомнемся, э? – предложил он, широко улыбаясь.

– Иди ты, – буркнул Джай, потянувшись к рогатинам с одеждой. Сам он вчера наскакался на год вперед, а этому горному козлу все мало! И, зараза, завидно-то как такой форме…

– Хорошая юбка, – иронично заметил ЭрТар.

Джай мрачно встряхнул темно-синие, просторные штаны обережника, которых и впрямь хватило бы на выкройку юбки, а то и двух. Действительно, какой идиот их придумал?! Нет, ходить в них было удобно, а во время рукопашно-ногомашных схваток развевающиеся штанины сбивали противника с толку, зато именно они служили основной темой пошлых шуточек про обережь.

– Хорошее платьице, – отплатил «любезностью» Джай.

Горец критически изучил айсту на вытянутых руках, но, поскольку вариантов не было, со вздохом натянул. Штаны он то ли выронил во время бегства, то ли оставил в сгоревшем доме, однако среди уцелевших пожитков их не оказалось.

За неимением зеркал парни глянули друг на друга и покатились со смеху, хотя уместней было бы расплакаться. Пожар, дождь и драка не пошли на пользу ни одежкам, ни их хозяевам. В таком виде их задержал бы первый же обережник – по подозрению в ограблении огородных пугал (причем, судя по синякам – у Джая под глазом, у ЭрТара на скуле, – те яростно сопротивлялись).

– Тут какая-нибудь речка поблизости есть? – Горец поскреб ногтем краешек айсты, словно проверяя, сохранилась ли под грязью вышивка.

– Разве что колодец в селище. – Пригород Джай знал неважно, но рек с этой стороны Ориты точно не было. – Или пруд в низинке поис…

Горец резко поднял указательный палец, и обережник умолк. Увы, птицы свистеть хотели на человеческие просьбы, что и делали, не пропуская к ушам иные звуки.

– Кто-то по дороге едет, – пояснил ЭрТар, и Джай, поняв, на что надо обратить внимание, различил, наконец, среди трелей и чириканья далекий, натужный скрип. – Глянем?

«И чего спрашивал?» – с досадой подумал обережник, ибо горец сорвался с места, не только не дождавшись ответа, но даже раньше самого вопроса.

Бегать по лесу оказалось еще противнее, чем идти: те же самые ямы, пни и ветки, только на большей скорости. У Джая в голове не укладывалось, как ЭрТару удается ориентироваться в этом безобразии – один раз увидев лес со стороны, ночью, он безошибочно вывел обережника к восточной опушке, где деревья ближе всего подходили к дороге. По которой, спускаясь с соседнего холма, медленно полз запряженный двумя волами воз.

Про горцев недаром ходили слухи, будто они с вершины одной горы могут заметить и даже узнать стоящего на другой человека.

– Смотри, – шепнул ЭрТар, – у них там сзади стопка шерстяных отрезов лежит! Плотные, некрашеные, как раз на земле ночевать!

Джай сощурился, но груз на возу все равно остался для него серой однородной кучей. В любом случае, ни денег, ни товаров на обмен у них не было, а значит…

– Отвлечем возниц и стащим парочку? – неуверенно предположил он. Честная душа обережника вопияла против злодейского умысла, но греховная плоть поддерживала его обеими руками, ногами и прочими озябшими частями.

– Что ты, – оскорбился горец. – Мы же отважные воины, а не какие-нибудь итыллы! Нападем на них и отберем всю телегу.

– Да ты совсем сбрендил! – разозлился Джай, смутно припоминая, что про итыллу он где-то уже слышал. – А вдруг они…

Но ЭрТара рядом уже не было – «сорока» перепорхнул за куст шиповника у самой дороги. Обережник остался сидеть в орешнике, на все лады изобретая позу, в которую Темный поставил бы горца, загляни тот к нему на огонек.

Воз тем временем приближался. Джай наконец разглядел и отрезы, и возниц – двоих крупных, плечистых мужиков в одинаковой дорожной одежде: башмаки, потрепанные штаны, теплые рубахи без узора и овечьи безрукавки. У правого, бородатого, была еще и войлочная шапка, лихо заломленная набок. Левому вполне хватало густых черных кудрей.

Волы, дремлющие на ходу, философски восприняли выскочившего перед ними человека, сразу остановившись.

– Чего тебе, «сорока»? – дружелюбно окликнул парня бородач. – Подвезти, что ль? Извиняй – воз под завязку набит, волы и так еле ноги переставляют.

– Эта харашо, что под завязка! – благосклонно кивнул горец, хватая ближайшего вола за продетое в нос кольцо. – Пустой телега мы бы грабить не стал!

Мужики переглянулись и захохотали.

ЭрТар белозубо поддержал веселье и предъявил мыслестрел. Насколько Джай помнил – незаряженный.

«Идиот!!!» – мысленно простонал обережник.

На четырнадцать стволов у возниц чувства юмора не хватило. Кудрявый с потрясенным видом развернулся к горцу, будто бы невзначай загораживая бородача, а тот начал потихоньку нашаривать что-то под холстиной позади себя.

Вонзившаяся в борт стрелка мигом заставила его отдернуть руку.

– А ну, становись для досмо… для ограбления! – в последний момент поправился Джай.

Бородач обмяк на сиденье и, выронив вожжи, медленно поднял руки. Сосед последовал его примеру.

Горец порылся в плодах преступной деятельности и нашел их весьма приятными. В тюках лежала готовая одежда, недорогие ткани и меха, в ящиках под ними – различная мелкая утварь и побрякушки. Все новое, аккуратно сложенное.

– Купцы? – хмуро поинтересовался обережник, сам не заметив, как в голосе прорезались привычные начальственные нотки. Мужиков это тоже впечатлило, и они слаженно кивнули.

– А ну-ка покажите… тьфу, то есть сидите на месте и не дергайтесь! – Разбойник, проверяющий печати на грамоте, – во был бы номер!

– Слушайте, парни, – неожиданно предложил один из купцов, чуть опуская руки. – А давайте вы не будете нас грабить, а мы никому не скажем, что вас видели?

– Поздно, мы уже начали, – с искренним сожалением вздохнул Джай.

– Ну ладно товар, но на кой вам телега? – осмелел и второй. – Все равно ведь далеко не уедете, посреди дороги бросить придется.

– А мы ее где-нибудь спрячем! – нашелся обережник, с ужасом обнаруживая в себе недурные задатки разбойника.

– Где? – ехидно поинтересовался кудрявый. – Вон как землю размыло, в колеи от колес кулак засунуть можно. До стражи у ворот нам полчаса бегу, пока туда-обратно – волы и семерика выстрелов не пройдут!

– А мы вас свяжем, чтоб не бегали, – зловеще пообещал Джай, стараясь не обращать внимания на сдавленное хихиканье горца.

– А вдруг нас никто не найдет, и мы от голода помрем?

– Нам будэт очен’ стыдна, – потупился ЭрТар, примерявший вытащенные из тюка штаны. Заодно посмотрел, не коротки ли.

– Слушайте, парни, кончайте дурака валять! – взмолился второй купец. – Ну какие из вас грабители? Те сразу деньги лезут искать…

– А у вас ест’? – тут же заинтересовался горец.

– Нету! – развел руками бородач. – Иггр свидетель: взяли только на дорогу и на последнем привале все до бусины развели.

– Что ж вы так, э? А вдруг бы встрэтыл хароший чэловэк и одолжыт’ ему нэту? – отечески попенял мужикам ЭрТар. Те неубедительно сделали вид, что устыдились. – Хм… вот эти я, пожалуй, и взят’.

– Три серебряные! – быстро сообщил купец.

– Хэй, тры бусина за облезлый тряпка?! Я тэбэ что – глаз нэт, вмэстэ с галава дома забыл?! Да такой штаны даже галодный моль не кюшай!.. А за двэ отдаш’?

– Ох, извините… я машинально, – опомнился мужик.

– Я тоже, – смутился горец. – Вот чэсный слов: мог бы купи – не граб’! Но жызн’ такой тяжелый…

– Так и я о том же! – оживился кудрявый. – Если вам для счастья только одежки не хватает, так мы с радостью поделимся! Зачем хорошим людям из-за такой малости преступниками становиться?

– Надеешься, что Светлый вам это зачтет? – ехидно поинтересовался Джай, веривший в щедрость торгашей немногим больше, чем в честность горцев.

– До небесного Царствия нам еще далеко, – рассудительно возразил купец, – а в земном свои свитки! Это нам, значит, – мужик окончательно опустил руки и начал обстоятельно загибать толстые короткие пальцы, – по грязи в город мчаться – раз, обережь улещивать – два, половину торгового дня на погоню и разбирательство потерять – три, обережникам да судье платить – четыре, нет, целых пять! – Бородач возмущенно уставился на стиснутый кулак. – Невыгодно! Лучше мы вам без шума часть товара отдадим – и идите себе с Темным.

– А дно-то у телеги, кажись, двойное, – наметанным глазом оценил Джай. – Шесть?

– А даже если и так? – с вызовом поинтересовался купец. – Тебе-то какая разница – ты обережник, что ли?

– Нет, – торопливо отперся Джай и мстительно добавил: – Но тогда я еще пару фляг возьму!

– Так что, договорились? – просияли мужики.

– Посмотрим, – туманно обнадежил обережник, про себя рад-радехонек, что все так обернулось.

***

Расстались жертвы и грабители вполне мирно: горец, сжимая в охапке ворох вещей, отступал первым, а Джай, не сводя с купцов мыслестрела, пятился за ним. Хотя мужикам и так было не до них – телега во время ограбления, то бишь дележа, успела увязнуть в грязи, и купцы, спешившись, усердно пихали ее в задок. Бородач заикнулся было: мол, это по вашей вине, могли бы и подтолкнуть, но когда обережник предложил в качестве помощи облегчить воз еще на тючок, от их услуг вежливо отказались.

Едва за «разбойниками» сомкнулись кусты, Джай схватился за голову и простонал:

– Это было самое дурацкое ограбление в моей жизни!

– Э, так оно для тебя не первое? – с интересом обернулся горец.

– Я их расследовал, балда! Мне теперь лица этих купцов в кошмарах мерещиться будут – они ж на нас как на законченных идиотов смотрели!

– А ты на другой бок перевернись и дрыхни дальше, – с ухмылкой посоветовал ЭрТар. – Думаешь, если бы мы вежливо попросили, они бы нам хоть платок дали?! Хо! А так и нам хорошо, и они довольны, что дешево отделались. И языками трепать не будут, потому как у самих губы лоснятся, ннэ?

Джая это убедило, но не утешило. Не сказать, чтобы он так уж ревностно чтил охраняемый им закон, но крупных взяток не брал и тем более не вымогал. За пару-тройку бусин можно закрыть глаза на ерунду вроде просроченной на день лицензии (ну, забегался торговец, не успел продлить!) или драку по пьяни (не зарекайся!), но в отношении настоящих преступлений парень был неподкупен. А тут мало того, что сам совершил, так еще и допустил! В двойном дне купцы могли везти все, что угодно – вплоть до запрещенного, отравленного оружия, которое, скорее всего, окажется в руках уже настоящих разбойников… Позорище.

У костра парней ожидал сюрприз – пока непонятно, приятный или нет. Очнувшийся тваребожец неестественно прямо сидел на лапнике, поджав под себя ноги, и диковато озирался по сторонам, похоже, как раз пытаясь сообразить, где он, а заодно и кто. Загадочная татуировка казалась перекинутой через плечо лозой; Джай мог поклясться, что она развернула листики к солнцу, как настоящее растение. За ночь жрец сильно осунулся, синяки почернели, а обожженные запястья опухли и покрылись мокнущей коркой. Высохшие, но не расчесанные волосы довершали плачевную картину.

– Выспался? – насмешливо поинтересовался горец, отделяя от стопки и бросая мужчине одно из одеял. Оно мягко шлепнуло жреца по груди и сползло на колени, тот даже не попытался его подхватить. – Накинь вот.

Тваребожец перевел взгляд на одеяло и обратно, так и не шелохнувшись.

– Хэй! – ЭрТар прищелкнул пальцами. – Ты нас понимаешь?

– Нет.

– Но ты же должен был понять вопрос, чтобы ответить, – вкрадчиво намекнул обережник.

– Я понял вопрос. Я не понимаю вас, – уточнил жрец. – Вы что, сумасшедшие?

– Чего?! – оторопел Джай. – На себя посмотри!

Тот послушно опустил глаза. Зрелище, видимо, оказалось интересным, потому что вдумчивое изучение затянулось надолго.

– Ладно, мужик, хорош придуриваться! – вынужден был напомнить о себе обережник. – Давай выкладывай нам все, что знаешь, а не то…

Тваребожец затравленно сощурился и начал приподниматься, но оба парня мгновенно вскинули на него мыслестрелы.

– Но-но, не так быстро! Один раз попали – и второй не промахнемся! – Джай отчаянно жалел, что не поделился с «сорокой» тремя оставшимися у него стрелками.

– Или это твой брат был? – уточнил ЭрТар. Стрелять в безоружного он все равно бы не стал, так что ничуть по вышеозначенному поводу не переживал.

Жрец осел обратно на дерюгу и зябко ссутулился.

– Я.

– Так ты все-таки морун?! – Рука у Джая дрогнула.

– Нет. Я живой. Отпустите меня.

ЭрТару подумалось, что сейчас тваребожец здорово напоминает одичавшую собаку, которая лютой зимней стужей вышла к костру погреться, но не ждет от людей ничего хорошего и почти разучилась вилять хвостом.

– Чтобы ты опять куда-нибудь провалился?

– Я слишком устал. Отвык рассчитывать силы. – Жрец начал потихоньку втягиваться в разговор и заодно реальный мир, в глазах мелькнул слабый проблеск интереса: – Это вы меня вытащили?

– Нет, Двуединый лично за тобой лазил! – ругнулся белобрысый. – Не хочешь нам что-нибудь за это сказать?

– Я уже сказал.

– Что?

– Что вы сумасшедшие, – с убийственной уверенностью повторил тваребожец.

– Ну спасибо!

– Да, и спасибо вам. – Жрец недоуменно посмотрел на тихо звереющего обережника, потом на ухмыляющегося горца. – Но зачем вы это сделали? Если вас поймают рядом со мной, то не просто убьют, а отдадут дхэрам для «вразумления».

– Мы этого не знали, – честно сказал Джай.

– Пусть сначала поймают! – презрительно бросил ЭрТар.

– Еще не поздно разойтись. – Мужчина снова попытался встать, но горец на сей раз по-простому схватил его за лодыжку и дернул, заставив плюхнуться назад.

– Верно, даже слишком рано. В какую крапиву тебя гадки тащат?

Седой тоскливо уставился мимо его плеча на восток. Как бы впечатляюще жрец не размахивал тенями в храме, сейчас он то ли не мог, то ли не хотел применять силу. Чем осмелевшие парни беззастенчиво и пользовались.

– Я должен найти Госпожу и укрыть ее от дхэров.

– Чтобы она выросла и уничтожила наш мир? – скептически уточнил Джай.

– Чтобы она его спасла.

– Храмовники считают по-другому.

– Ты им веришь? – устало, не надеясь и уже даже не желая кого-либо переубедить, поинтересовался жрец.

Услышь Джай этот вопрос позавчера, он бы без колебаний скрестил руки на груди в знак нерушимой преданности Иггру. Но за последние два дня Двуединый крепко подмочил свою репутацию.

– Ну тогда и мы ее, того… тоже поищем!

Тваребожец вздрогнул и так резко повернулся к обережнику, словно тот ткнул в него колючкой. Причем отравленной: зрачки мужчины тут же расползлись во всю радужку.

– Зачем?

– Хотим поглядеть, что ж это за не-Тварь такая.

– Зачем?!

– Интересно, – честно сказал горец.

– Я – представитель закона и обязан не просто карать за преступления, но пресекать их в зародыше! – пафосно процитировал Джай Хорва. – В данном случае истцы утверждают одно, ответчик – другое, а поскольку обе стороны не представляются мне внушающими доверия, я должен провести тщательное расследование. И если я увижу, что действия твоей секты могут нанести вред невинным людям…

– То ты думаешь, что сможешь мне помешать?!!

– Постараюсь, – важно подтвердил обережник.

– И что я тебя вот так просто с собой возьму?!!!

– Ну да. Тебе ведь тоже выгодно, чтобы истина восторжествовала, верно?

– А я буду третьей независимой стороной! – со смешком предложил горец. – Которая все видит и дает умные советы, а в случае нужды – и по шее.

Джаю показалось, что жрец и сам вполне может надавать по шеям, причем сразу двоим и немедленно.

ЭрТару – что сейчас он снова развеется по ветру.

Мужчина поднял руки… уткнулся в них лицом и истерически захохотал, раскачиваясь взад-вперед.

– Э-э-э, дарагой, – горец наклонился и соболезнующе похлопал его по плечу, – не нада такой радость, нам самим приятна с тобой гуляй! Пагода хароший, дэла важный нэту…

Жрец издал протяжный стон, который если и сошел бы за одобрение, то только от смертельно раненного человека, которого из милосердия добили.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю