Текст книги "Замуж за лорда"

Автор книги: Ольга Малышкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Глава 4

Лина поднялась на свой шестой этаж, открыла дверь, добротную, железную внутри и обшитую тёмным деревом снаружи, зашла в прихожую, кинула на пол пуховик (сняла его ещё в лифте) и, не разуваясь и не включая свет, подбежала к кухонному окну – успела увидеть, как внедорожник Макса скрывается за углом соседнего дома. Теперь она жалела, что не уговорила его остаться на чай. Конечно, было неловко пользоваться его добротой и злоупотреблять его личным временем, но с ним было так спокойно, так надёжно, так… Лина вздохнула. Обернулась на утопающую во мраке кухню, освещаемую только бледным светом зимней улицы. Скорее потянулась к выключателю настольной лампы, стоявшей на угловой навесной полочке. Потом вернулась в прихожую, сняла сапожки. В квартире было пусто, тихо, непривычно…

Даже когда погибли родители, а буквально за год до этого и все бабушки-дедушки ушли друг за другом, словно дали обещание не расставаться и в загробной жизни, она не испытывала такого чувства бесконечного одиночества. Потому что у неё оставалась сестра. Весёлая, отважная, неунывающая Лана. Она вытянула её из болота скорби, куда Лина стремительно погружалась. Заставила «отпустить» всех покойников, продолжить учёбу, найти своё место… Лина обожала свою работу, обожала книги, обожала дышать воздухом библиотеки, обожала рассказывать детям прочитанные ею истории, смотреть, как в детских глазах зажигаются огоньки любопытства и восторга. А три дня назад у неё остановилось сердце. Прямо на работе. Потом снова забилось, но уже неровно, с трудом, ей было невыносимо тяжело дышать. Коллеги чуть с ума не сошли от волнения, вызвали скорую, но к моменту её приезда Лина уже собралась с силами. Она поняла, что с Ланой произошло несчастье. И когда ей позвонила Ланина подруга, с которой сестра проводила новогодние каникулы в Красной Поляне, она уже ничуть не удивилась известию. Выслушала мрачно. Сообщила Ланиному начальнику (сестра работала в крупной строительной компании), попросила помощи. Он всё организовал: перелёт, больницу… Но изменить прогноз врачей он был не в силах. Слёзы опять заструились по лицу, затекая за ворот свитера.

*

Обнаружив на обочине подходящее место, Макс остановился и нашёл в мобильнике номер Сергея.

– Привет, Серый.

– Привет, Макс! Как жизнь? Ты уже в отпуске?

Голос приятеля звучал бодро. Это была его отличительная черта. Можно было позвонить среди ночи, а он ответит так, словно ждал твоего звонка.

– Да, в отпуске с сегодняшнего дня. Еду вот от Витьки Захарова, опять он весь переломался.

– Хорошо хоть жив… Что на этот раз угрохал?

– «Ауди» расколошматил в хлам. Сам, видно, даже не в рубашке, а в кольчуге родился. Слушай, если я завтра на базу подъеду, нужно тандемом с одним человечком прыгнуть, дашь?

– Приезжай, давно не виделись! Снегопад закончился, погода завтра будет что надо.

– Добро! До завтра, Серый! Жене и детям привет.

(Сергей, в отличие от Макса и Виктора, был семейным человеком, обзаведясь четыре года назад женой, а потом и парой ребятишек: дочкой и сыном).

Макс снова нажал на вызов. На этот раз Лине.

*

Звонок мобильного её напугал. Она даже подскочила на месте. Вспомнила, что оставила его в кармане пуховика, метнулась в прихожую, не сразу нащупала карман. Номер был незнакомый.

– Алё?

Лана всегда ругала её за это детское «алё», но Лина ничего не могла поделать с многолетней привычкой.

– Лина, я тебя ещё не разбудил? – голос Макса звучал громко, словно он находился поблизости. Видимо, ещё не успел далеко отъехать от её дома.

– Не разбудил, – шмыгнув носом и вытирая слёзы, ответила она.

– В общем, я договорился на завтра. Буду у тебя около восьми утра. Нормально?

Лина кивнула. Потом сообразила, что он никак не мог этого увидеть. Поспешно сказала:

– Макс, спасибо тебе!

*

Голос девушки звучал приглушённо, очевидно, она опять плакала, а теперь старалась не всхлипывать. Макс раздумывал ровно мгновение.

– Лина, если ты ещё не передумала поить меня чаем, то я с удовольствием приму приглашение.

– Ой, как хорошо! Я ставлю чайник! Шестой этаж, квартира 24!

Восторг, который прозвучал в голосе девушки, его несколько озадачил. Всего несколько минут назад перспектива остаться в квартире наедине с малознакомым мужчиной её явно смущала.

На вызов домофона она ответила сразу, видимо, караулила, когда он загудит. Макс легко, не запыхавшись, взбежал по ступенькам, даже не посмотрев в сторону лифта. Лина ждала его у двери. Без пуховика она была ещё меньше, тоньше, воздушнее. Тёмные волосы, растрепавшиеся, когда она стягивала с головы вязаную шапку, опускались ниже плеч, обрамляя её бледное, с изящным овалом лицо. Глаза, увлажнённые недавними слезами, блестели, словно в каждом из них утонула звёздочка. Макс замер. Он не ожидал, что метаморфоза в её внешности будет такой сильной и так на него подействует.

– Проходи! – Лина отступила в прихожую. – Чай уже вскипел.

Макс шагнул следом за ней.

– Вот только я не успел ничего купить к чаю, – покаялся он.

Лина взмахнула руками, как бабочка крыльями:

– О, в дом к сладкоежкам необязательно приходить со своими сладостями. У нас всего полно. Ванная вон там, – она указала кивком вглубь коридора, включила в нём свет и скрылась за стеклянной дверью кухни.

Макс разулся, повесил куртку, мельком окинул взглядом прихожую. Довольно просторную. С большим зеркальным шкафом-купе, с икебаной из сухих трав на тумбочке рядом с вешалкой. На полу терракотовая плитка. По пути в ванную он увидел через открытые межкомнатные двери множество тёмных блестящих прямоугольников на стенах в каждой комнате, догадался, что это увеличенные фотографии. Комнат же было три. Вероятно, когда-то одна принадлежала близняшкам, одна была спальней родителей и одна общей – для дружного весёлого семейства. Представил, как пусто и одиноко должна чувствовать себя теперь здесь Лина. Скорее всего, именно поэтому она так обрадовалась его обществу. Сейчас она обрадовалась бы кому угодно.

Лина поставила на стол всё, что у неё было. И сладкого. И просто съедобного. Так что с трудом поместились чашки. Макс, войдя на кухню и увидев в центре стола глубокую вазу с шоколадными конфетами, окружённую розетками с разными видами варенья, присвистнул.

– По твоей фигуре не скажешь, что ты сладкоежка.

– Это у нас с сестрой такая счастливая конституция. Присаживайся. Ты какой чай любишь?

Лина разрумянилась, говорила быстро, Макс понимал, что это последствия стресса, скоро оживление сменится усталостью и апатией.

– А есть разный?

Лина смутилась.

– Вообще-то нет… Только зелёный.

– Значит, я люблю зелёный, – пряча улыбку, сказал Макс. – Без сахара, уж коли такой праздник на столе.

Лина принялась разливать чай по чашкам, её руки подрагивали, тонкие пальцы едва удерживали пузатый электрический чайник.

– Дай-ка я сам, – Макс взял чайник у неё из рук, долил в чашки кипяток. Его взгляд упал на пятно копоти над плитой, ярко чернеющее в светлом интерьере кухни.

– У тебя был пожар?

Лина легкомысленно отмахнулась.

– Ах да, никак не подкрашу. Зачиталась и забыла про сковородку. Мебель отмыла, а до потолка никак не доберусь.

Она улыбнулась детской обезоруживающей улыбкой:

– Совет можешь не давать. Я знаю, что перед уходом нужно проверять плиту. Я даже записку для себя на двери вешала. Не помогает.

Красные пятна на её скулах стали ярче.

– Ты уже пила успокоительное?

– Нет, не успела, – голос Лины стал виноватым, как будто она не выучила заданный урок.

– А что есть в аптечке?

Лина встала из-за стола, потянулась к навесной полке кухонного гарнитура, достала коробку, долго в ней копалась.

– Вот, валерьянка в таблетках.

– Возьми две, запей простой водой.

– Тогда в меня чай не влезет, – растерялась она.

Макс едва сдержал улыбку, до того трогательно это прозвучало.

– Чай я за тебя выпью.

Лина проглотила таблетки, чуть покачнувшись, села обратно за стол напротив Макса. Он видел, что силы девушки на исходе.

– Хочешь перенесём прыжок на другой день?

Лина испуганно вскинула на него глаза:

– Нет-нет! Лучше побыстрее.

– Хорошо, – сказал Макс, разглядывая её лицо. Ждал, когда усталость от переживаний и долгих слёз соединится с действием валерьянки и можно будет уложить её в постель. Если «соблюсти приличия» и уйти, то она, чего доброго, опять примется плакать и проплачет полночи. Странно… ещё пару часов назад фраза «уложить девушку в постель» имела для него лишь одно конкретное значение, совсем отличное от того, какое он вложил в эти слова сейчас. Лина с трудом подавила зевок, её глаза слипались.

– Пойдём, я посижу рядом, пока ты не уснёшь. Завтра ты должна быть в форме. Потом уйду, дверь захлопывается?

– Да, – прошептала Лина, чувствуя, что у неё начинает заплетаться язык.

Макс встал из-за стола, помог ей подняться. Подхватил на руки, она доверчиво обняла его руками за шею и положила голову ему на плечо. И, кажется, мгновенно уснула. Во всяком случае, когда он занёс её в ближнюю от кухни комнату, не будучи уверен, что это именно её спальня, и положил на тахту, она уже спала. Падающего сквозь прозрачный тюль света хватило, чтобы разглядеть на кресле возле окна сложенный вчетверо мягкий шерстяной плед. Он накрыл им Лину, она не шелохнулась. На тумбочке рядом с тахтой лежала книга. Макс взял её в руки, книга была читанная-перечитанная, напрягая зрение, вгляделся в название. Ну конечно, «Мастер и Маргарита», что ещё читать романтической девушке… Там же стояла фотография в рамочке. Лина на кухне в обнимку с пушистым котом.

– Даже не буду спрашивать, что с тобой случилось, – прошептал Макс. Никакого присутствия домашнего питомца в квартире он не заметил. Он присел на краешек тахты, длинные ресницы девушки вздрагивали, ей снилось что-то тревожное. Почувствовал, как его затапливает нежность. Впрочем, тело тоже отозвалось, а потому он поскорее встал и вышел из комнаты, осторожно прикрыв дверь. Вернулся на кухню, убрал со стола то, что просилось в холод, сполоснул чашки. Увидел Линин мобильник. Отнёс к ней в комнату и положил на тумбочку.

Глава 5

Звонок телефона разбудил её. Лина удивлённо потёрла глаза, не сразу вспомнив, как могла оказаться на тахте, да ещё заботливо укрытая пледом. Потом события последних дней и особенно вчерашнего вечера чётко проявились в сознании, как будто из негатива родилась яркая цветная фотография.

Она поднесла телефон к уху.

– Доброе утро! Я буду через пятнадцать минут. Обязательно плотно позавтракай, на голодный желудок прыгать некомфортно.

Лина растерянно пробормотала:

– Я не смогу позавтракать. Мне совершенно не хочется.

– А меня покормишь яичницей?

В голосе Макса она не уловила подвоха и простодушно ответила:

– Конечно!

Лина умылась ледяной водой, глянула в зеркало – глаза всё ещё были припухшими. Она провела по спутанным волосам расчёской, стянула их резинкой в хвостик и побежала готовить завтрак. Выставила на стол масло и сыр. Вспомнила, что у неё нет хлеба. Они с сестрой делали бутерброды только с тонкими сухими хлебцами. Выложила несколько штук на тарелку и посмотрела на них с неодобрением – совершенно не мужская еда… Загудел домофон.

*

Как и накануне, Лина ждала его возле открытой двери. Всё в тех же джинсах и нежно-голубом свитере, вероятно, он разбудил её своим звонком. Это было хорошо, значит, хоть чуть-чуть, но организм успел набраться сил. С убранными в хвостик волосами она выглядела ещё более юной. Хотя куда уж больше… Глаза её опять светились, но (он пригляделся) не от слёз: либо у неё начинался выброс адреналина от мысли о предстоящем прыжке, либо… она была так рада его видеть.

Они вошли в прихожую. Макс скинул куртку.

– Не разувайся, – поспешно сказала Лина, но он уже наклонился, чтобы снять ботинки.

– Яичницей не пахнет, – он сделал вид, что расстроен.

Лина принялась оправдываться, уходя на кухню:

– Я только сейчас поставлю, забыла спросить, какую ты любишь.

Макс, идя следом за ней, ответил с улыбкой, намекая на «выбор чая»:

– Есть варианты?

Лина поддержала шутку:

– В этот раз есть.

– Тогда мне глазунью из двух яиц, – его взгляд упал на тонкие хлебцы, – а если есть в запасе, то лучше их трёх.

– Хоть из десяти! Ты так аппетитно говоришь, что я теперь тоже буду за компанию.

Она разбила на сковородку пять яиц, больше не поместилось.

Макс с удовольствием наблюдал, как она хлопочет.

– Поскольку чай по-прежнему зелёный, может, тебе сварить кофе? – Лина потянулась за красивой бронзовой туркой.

– Да, выпить кофе было бы неплохо. Хочешь, я сам сварю?

Лина выложила на тарелки глазунью – Максу с четырьмя желтками, себе – с одним.

– Не доверяешь? – сделала обиженный вид она. – Лучше ешь, пока не остыло.

Макс принялся за яичницу, хотя и не был голоден, его целью было, чтобы Лина обязательно позавтракала.

С кофе она управилась довольно ловко, соблюдая все «правила»: разогрела турку, прежде чем насыпать кофе, залила водой и варила на медленном огне, пока не появилась пенка, не дав её перелиться через край, сняла с конфорки и аккуратно разлила по чашкам.

– Ой, – тут же воскликнула она испуганно, – а мне можно кофе или это лишний возбудитель?

– Одну чашечку можно. Нам долго ехать, успеешь успокоиться.

Лина в сомнении покачала головой.

– Думаешь? Мне кажется, меня с каждой минутой трясёт всё сильнее…

Она вытянула вперёд руки, чтобы продемонстрировать, что они действительно дрожат. Жест был настолько непосредственный, что Макс опять умилился.

– Может, снова валерьянки? – спросила Лина, глядя на него как на опытного старшего товарища. Оно, конечно, так и было… Хотя его немножко царапнуло, где-то глубоко внутри, что девушка воспринимает его присутствие за её столом утром в квартире, где, кроме них двоих, никого не было, как само собой разумеющееся, словно знает его много лет…

– Не нужно валерьянки. Всё будет хорошо.

Лина не заметила, как съела порцию яичницы, Макс отделил ей от своей и подложил на тарелку. Она съела и её. Кажется, тоже не заметила. Её мозг уж точно не проникся тем, что позавтракал. Ничего. Главное, что желудок не пустой.

– А куда мы поедем? – быстро допив кофе, спросила Лина, готовая вскочить по первому слову Макса.

– В один аэроклуб за городом. Там мой приятель начальствует. Тоже со времён школы дружим.

– У вас был такой дружный класс? – в голосе Лины почувствовалась лёгкая зависть.

– У нас был дружный драмкружок.

Лина вытаращила глаза, настолько неожиданно прозвучал для неё ответ.

– Ты играл на сцене?!

– Было дело под Полтавой, – сказал Макс, смакуя кофе.

– И что вы ставили? – всё, что касалось театра, волновало Лину до глубины души, а потому откровения Макса вызвали у неё живейший интерес.

– Классику в основном. Шекспира.

– «Быть или не быть, вот в чём вопрос?»

Макс продолжил цитату, пристально глядя Лине в глаза:

…Достойно ль

Души терпеть удары и щелчки

Обидчицы судьбы иль лучше встретить

С оружьем море бед и положить

Конец волненьям? Умереть. Забыться…

Лина смотрела на него зачарованно, слегка приоткрыв губки. Макс улыбнулся и подмигнул:

– Цитата вот только неудачная. Нам сейчас не к месту. Ну что, поехали?

Лина быстро убрала в холодильник масло и сыр, сложила чашки и тарелки в раковину. Оглянулась на Макса и демонстративно проверила, в каком положении находятся выключатели конфорок. Он одобрительно улыбнулся.

Глава 6

В машине Макс, чтобы расслабить Лину и не дать страху перед предстоящим прыжком полностью завладеть девушкой, рассказывал ей про драмкружок, про своих приятелей, даже про девочку Аню из параллельного класса, внимания которой они все добивались, про то, как сложилась жизнь приятелей после школы, в общем, про всё, кроме своей работы, этими рассказами можно было только ещё больше напугать.

– Ну вот, мы почти на месте. Видишь парашютную вышку? – спросил он, въезжая на территорию аэроклуба.

Лина кивнула. Кажется, её голоса он не услышит до конца «приключения». Или, скорее, до момента прыжка, когда новички обычно начинают кричать и кричат почти до самого приземления.

На расчищенной полосе заснеженного поля стоял самолёт. Недалеко от него пёстрая группа людей в ярких комбинезонах внимательно слушала молодого парня, видимо инструктора. Лина поймала себя на мысли, что никак не может объединить разрозненные части картинки в один общий пейзаж, всё воспринималось по отдельности: этот самолёт, вышка размером с девятиэтажный дом, с развевающимся над ней шёлковым красно-голубым куполом парашюта и маленькими человеческими фигурками около него, кучка людей внизу. Кто-то взбирался по лестнице, похожей на межэтажную, только из железа. Видимо, собирался прыгать. Мужские голоса рядом с ней прозвучали неожиданно.

– Лина, разреши тебе представить. Сергей, о котором я тебе так много успел поведать, – Макс с шутливой серьёзностью указал рукой на молодого мужчину, его ровесника, такого же спортивного, только ниже ростом. Его лицо тоже распалось для Лины на составные части: нос, глаза, лоб, губы, подбородок… Узнать его она точно бы не смогла.

– Сергей, это Лина. Тот самый человечек, о котором я говорил.

Сергей дружески кивнул Лине, отметив про себя волнение девушки, что, впрочем, было вполне естественно.

– Сам проинструктируешь? – он посмотрел на Макса.

– Сам.

– Ну давайте, у вас полчаса до вылета.

Сергей улыбнулся Лине и направился к группе около самолёта.

– Пойдём переодеваться? – Не дожидаясь ответа, Макс взял Лину за руку и повёл к ангару около въезда в аэроклуб.

Лина машинально натянула комбинезон, Макс заново сложил выданный им рюкзак с парашютом, проверил все ремни и крепления.

– Вот видишь, всё очень надёжно. Бояться совершенно нечего.

Он вгляделся в позеленевшее от страха лицо девушки.

– Вид у тебя лихой. Хочешь сфотографирую?

Лина отрицательно замотала головой, но потом передумала. Всё-таки память. И доказательство для сестры, хотя Лана и так ей поверит, она знает, что Лина не способна лукавить.

– Сфотографируй.

Макс сделал несколько снимков на телефон.

– Тебе хочется научиться или только галочку в списке поставить?

Лина торопливо ответила:

– Только галочку.

– Ну, тогда просто слушай и запоминай. В самолёте нам лететь в общей сложности пятнадцать минут.

– В самолёте?! Разве мы будем прыгать не с вышки? – воскликнула Лина в ужасе.

– А прыжок с вышки зачтётся? – с сомнением протянул Макс. – Это просто тренировочные упражнения…

Лина вспомнила, для чего она здесь. Сказала уныло:

– Ты прав, не зачтётся.

– Так вот. Во время самого прыжка ты будешь подо мной, пристёгнута ко мне ремнями. Их надёжность стопроцентная, как и моя, – добавил он, стараясь, чтобы она хоть немного улыбнулась, но Лина слушала его с невероятной серьёзностью. Макс покачал головой. – Ты прогибаешься чуть назад, прижимаешься головой к моему плечу, а ноги поджимаешь назад. Впрочем, во время первого прыжка все всё сразу забывают, это не страшно. Помни, что я рядом.

– А если я не смогу сделать шаг из самолёта?

– Это не твоя забота.

– А на какой высоте мы полетим?

– Сегодня ясная погода, так что на четырёх тысячах.

Лина из зеленоватой стала белой. Макс обнял её за плечи, близко заглянул в глаза. Чуть не утонул в них.

С трудом вернувшись в реальность, продолжил инструктаж:

– На такой высоте нет акрофобии. Всё кажется маленьким и безопасным. Это потому, что нет предметов, по которым можно было бы оценить высоту. Так что в определённом смысле прыгать с вышки страшнее. Прыжок продлится около пяти минут. Первую минуту тебе может показаться, что мы просто падаем с огромной скоростью. Но бояться не нужно. Помни, что я всё контролирую. После этой минуты тебя легко дёрнет вверх, это раскроется парашют. Мы будем плавно спускаться ещё минуты четыре. Если пересилишь себя и откроешь глаза, то сможешь насладиться чудесными зимними видами и почувствовать себя птицей. Приземляюсь я сам. Ты просто поджимаешь ноги.

Лина была очень мила в сине-красном комбинезоне, с испуганным выражением на лице. Макс залюбовался. «И зачем тебе лорд?..» – мысленно спросил он. Незаметно вздохнул, надел на неё шлем и развернул за плечи по направлению к выходу из ангара.

– Кстати, кричать можешь сколько влезет. Это даже полезно.

Возле самолёта уже почти никого не было. Они подошли, когда в него забирался последний участник. Присутствие других людей, среди которых была совсем пожилая пара, подействовало на Лину успокаивающе. Она даже старательно улыбалась, встречаясь с кем-нибудь глазами. Её рука в перчатке крепко сжимала руку Макса. Он ободряюще накрыл её своей второй рукой и легонько похлопал. Инструктор объявил готовность. Всё происходило как-то чересчур быстро. Макс поднялся сам и поднял Лину, развернул к себе спиной, пристёгивая ремни. Её накрыло волной ужаса. Она совсем не учла, что не будет видеть Макса. И, кажется, начала кричать ещё в самолёте, кричала весь бесконечный спуск, а перестала лишь тогда, когда почувствовала ослабевшими ногами твёрдую землю. Лина открыла глаза и в смущении взглянула на Макса. Он уже успел отстегнуть ремни и весело улыбался, глядя на неё.

– Я больше чем уверен, что тебе захочется повторить это какое-то время спустя.

Лина оглянулась вокруг: на яркие пятна парашютов на снегу и купола тех, что ещё парили в небе, на радостно возбуждённых людей, на самолёт в прозрачной голубой вышине…

– Возможно. Ведь это будет уже второй раз. А ты говорил, что второй раз – это уже только удовольствие.

Макса бросило в жар. Хорошо, что они не в её квартире, он всё-таки не железный. Он сделал глубокий вход, потом рассмеялся, обнял Лину за плечи, легонько поцеловал её в кончик носа.

– Пойдём переодеваться, экстремалка.

В машине Лина достала из кармана пуховика свою бумажку со списком.

– У тебя есть ручка?

– Должна быть в бардачке.

Лина принялась рыться среди всякой мелочи.

– Почему ты не носишь сумочку, как все девушки? – спросил он, искоса наблюдая за ней.

– Потому что обязательно где-нибудь её забуду, карманы надёжнее, – бесхитростно ответила Лина. – Нашла. – Она вытащила из бардачка шариковую ручку и торжественно вычеркнула первый пункт. Взгляд Макса опять выхватил последнее предложение в списке, он слегка помрачнел и перевёл глаза на дорогу.

– Куда теперь?

– Отвезёшь меня в больницу?

– Конечно, заодно Витьку навещу. Кстати, я скинул тебе фотографию на телефон.

Лина тут же вытащила свой мобильник, отыскала фотографию и несколько секунд изучающе на себя смотрела. Потом взглянула на Макса, улыбнулась.

– Спасибо тебе, мне кажется, я стала немножко смелее.

– Ой что будет, когда доберёмся хотя бы до середины списка, – с шутливым ужасом покачал головой Макс. – Ты станешь отчаянной девчонкой, какой была в детстве, – он бросил на неё изучающий взгляд. Лина промолчала, лишь порозовела от смущения.