Текст книги "Призрак Тхал (СИ)"
Автор книги: Ольга Кравченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)
Пирс привычно развалился в кресле у противоположной стены с сигарой в руках, на небольшом столике рядом дымилась чашка кофе. Странное дело, но не жравший уже неизвестно сколько времени, Брок совершенно не испытывал чувства голода. Хотя нет, крови бы он, пожалуй, попил. И даже знал – чьей.
– Ликерон ускорил регенерацию, – продолжал очкарик, – но странным образом увеличил и концентрацию сыворотки, какого-то одного ее вида. Хотя по логике с течением времени та должна уменьшаться.
– В самом лучшем случае с любовниками он кувыркался четыре дня назад, – Пирс невозмутимо пригубил ароматный напиток, словно завтракать в пыточной для него привычное дело.
– Тем более поразительно, что сыворотка не просто осталась в крови, но и за несколько часов нейтрализовала влияние чужого эякулята. Учитывая, что один из ваших людей еще не до конца вылечился.
«Сука! Ты на меня еще и больного натравил! Экспериментатор хуев!» Брок, забыв о ремнях, дернулся.
– Должен же я был понять, с каким материалом придется иметь дело, – едва заметно усмехнулся на его порыв Пирс, снова отхлебнув кофе.
– Получается, – снова забубнил теперь уже над правым ухом очкарик, – что ликерон усиливает действие одного из видов сыворотки.
– Кто же из любовников так врос тебя, Рамлоу? – усмехнулся Пирс.
– Но тогда, – продолжал очкарик, – большой вопрос, как старая сыворотка и наша новая разработка воспримут друг друга, не будет ли конфликта.
– Вот сейчас и узнаем, – Пирс отставил пустую чашку и привычно закинул нога на ногу. – Возьми пока половину стандартной дозы и не коли ликерон.
– Не колоть? – Брок явственно услышал, как очкарик ошарашенно сглотнул. – Да он же от боли себе все кости переломает…
– Он обездвижен. Просто следи за датчиками.
– Что бы ты ни задумал, – впервые глухо подал голос Брок, от неожиданности и Пирс, и возникший возле левого плеча с шприцом в руке очкарик замерли, – ты клинический идиот, если думаешь, что сможешь контролировать смешение сывороток. И даже если я потом не буду этого помнить, надеюсь, что-то пойдет не так, и твое идеальное оружие идеально тебя же и убьет.
Рамлоу не отводил взгляд, пока Пирс, казалось, не моргая, смотрел на него. Едва заметно щелкнули пальцы, игла ужалила плечо.
«Давай, Баки, мы должны справиться…»
Почему-то уверенный, что именно сыворотка Зимнего так отчаянно сопротивляется, не отдает его, Брока, тело Пирсу, Рамлоу лишь сжал крепче кулаки, когда откуда-то из глубины по нему словно начал расползаться огромный осьминог, каждым своим щупальцем стараясь проникнуть в самые дальние уголки. Если это удавалось, он безжалостно жалил, заставляя Брока метаться в кресле. Из-за чего, очевидно, его закрепили ремнем и в районе пояса. Но иногда «осьминога» словно что-то останавливало, обрубало ядовитые щупальца, давая Рамлоу несколько секунд, чтобы просто вдохнуть. Баки боролся вместе с ним. «Родной мой…» Измученная улыбка касалась губ Рамлоу в эти редкие мгновения.
Когда его начало распирать изнутри так, что перед глазами все помутнело, Брок физически ощутил, как мышцы сдавливают кости. Стало понятно, что имел в виду очкарик.
Первые несколько своих криков он еще слышал, даже не пытаясь их сдерживать, понимая, что тратить силы сейчас неразумно, они еще понадобятся ему. Когда он уже просто непрерывно рычал, скрипя зубами, ему еще одним ремнем закрепили мечущуюся из стороны в сторону голову.
Но этого Брок уже не осознавал…
Комментарий к Связь
Обложка
https://yadi.sk/i/PpJRYzqNYmyGpQ
========== Знак ==========
– Бак! Баки!
Еще не открыв глаза, в тишине раннего утра Ванда ощутила накалившийся воздух, а потому, когда снаружи раздался пронзительный крик, уже выбегала из джета. Стив прижимал бьющееся в судорогах тело Баки к земле, но давалось это ему, судя по наряженным бицепсам, совсем не легко. Подбежав к Кэпу, ведьма опустилась на колени за Барнсом, пытаясь удержать его мечущуюся из стороны в сторону голову. Глаза Баки были закрыты, он скрипел зубами, его скулы заострились, резко вздулись напряженные мышцы шеи.
Наконец, Ванде удалось поймать голову Барнса. Она мягко, но уверенно сжала его виски, ладони ее тут же замерцали бледно-розовым свечением. По мере того как оно приобретало насыщенный алый цвет, Баки успокаивался. Судороги перешли в крупную дрожь, а потом и вовсе сошли на нет. Но Стив все равно держал его до тех пор, пока тот не открыл глаза. Роджерс, не сдержавшись, вздрогнул. После вызволения из плена ГИДРЫ у Баки не было таких глаз, как сейчас. Наполненных не просто болью, а сжигающей беспомощностью, осознанием ужаса происходящего и невозможности это изменить здесь и сейчас.
– Они двадцать раз пропустили через него почти по двести вольт, – прошептал Баки, и Стив снова вздрогнул, Ванда лишь еле заметно повернула в их сторону голову, – а до этого насиловали. Несколько часов. Несколько человек. Не знаю – сколько, больше четырех точно. Без перерыва.
Стив прикусил губу. Если его всего колотит от одной только мысли, через что проходит Брок, то каково Баки, который, судя по словам Ванды, все это видит. Словно смотрит кино. Жуткий фильм ужасов по прописанному кем-то сценарию.
– Они чем-то накачали его, – продолжал Баки, ему было трудно говорить, на каждом слове бионическая рука сжималась в кулак, а в уголках глаз предательски блестело. – Я пытался ему помочь. А потом…
Баки зажмурил глаза, его снова затрясло.
– Все, Бак, все…
Ванда сжала его плечи руками, металлическая рука тут же заискрилась, словно рождественская иллюминация. Стив знал, это означает зашкаливающее за почти предел напряжение. Еще чуть-чуть, и управляющая рукой электроника просто накроется, превратив конечность в кусок бессмысленно болтающегося металла.
Роджерс благодарно посмотрел на Ванду. Судьба или провидение, или у них все же есть ангел-хранитель? Который послал ее вместе с ними. Один бы сейчас он даже своей суперсилой не справился. Стив успокаивающе поглаживал живую руку Баки, пока Ванда, зарывшись в его волосы, нажимала какие-то одной ей известные точки на голове. По ее волосам то и дело пробегали красно-синие искры, они разлетелись в стороны подобно вееру электрических проводов. Кэп успел четыре с половиной раза прочитать самую длинную из известных ему молитв, прежде чем Баки перестал быть фейерверком. Ванда отпустила его и, тряхнув головой, поднялась, собирая в хвост уже совершенно обычные волосы.
– Пойду, завтрак соображу.
Едва она скрылась в джете, Стив помог Баки подняться с земли. Прислонив к себе, крепко обхватил руками за пояс.
– Их много, а он один… – прошептал Баки, накрывая ладонь Роджерса.
– Это Брок. Еще не родился тот, кто бы с полпинка справился с ним.
Стив старался говорить ровно, между слов касаясь шеи Баки губами. Успокаивал, помогая прийти в себя, догадываясь, каких моральных сил стоит Баки каждое видение. Даже не представляя, как бы он все это перенес, пытался, как мог, помочь любимому человеку. Они все трое в одной связке, всегда чувствовали, если кто-то влезал в дерьмо, но впервые между двумя из них установилась подобного рода связь. Почему с Баки, Стив старался не думать. Главное, поддерживать по мере сил.
– Я видел незнакомого парня, в очках, – несмотря на боль воспоминаний, Баки понимал, насколько они важны, насколько может оказаться решающей любая деталь, любая зацепка, а потому говорил про все, – молодой, чистый ботаник по виду. Юный одаренный садист.
Стив молча слушал, не выпуская Баки из объятий. Тот доверчиво прижимался к нему, успокаиваясь от тепла его губ и рук.
– Там был еще один человек. Я не разглядел его лица, – Барнс снова напрягся каждой мышцей тела, Стив еще крепче сжал его, – оно расплылось в одно сплошное черное пятно. Но я помню его руки, жесткие толстые пальцы, всю в морщинах ладонь и сигару.
– Сигару?!
Стив вздрогнул так, что зашелестели металлические пластины на искусственной руке Баки. Недавний сон на ускоренной перемотке пронесся перед глазами. Барнс молча слушал рассказ Стива, на последних словах обернулся.
– Черная, с заостренным концом, похожая на снаряд?
Кэп утвердительно кивал на каждое слово.
– Мы должны найти среди врагов Брока человека среднего и старшего возраста, который любит доминиканские сигары Ashton, – размышлял вслух Стив и не заметил, как вдруг нахмурился Баки.
Его не покидало ощущение, что он уже видел эту сигару раньше.
***
– Критический процент на пятьдесят семь.
– А вот это уже гораздо лучше. Без ликерона сыворотка истощается быстрее.
– И он тоже. Он чуть не умер. Пришлось реанимацию подключать.
– Но не умер же.
Рамлоу слушал доносящиеся словно из преисподней гулкие голоса, эхом расходящиеся в его гудящей от боли голове, с которой как раз в этот момент что-то сняли. Пошевелить окаменевшими руками и ногами не удалось. Самое жесткое похмелье его жизни, когда он двое суток заливал свое горе из-за съебавших на уик-энд суперов, казалось ему сейчас легким недомоганием по сравнению с нынешним состоянием. Тогда все образовалось. Выяснилось, что парни просто готовили ему подарок на день рождения – целую неделю отпуска в забытом богом и людьми домике в канадских горах, неделю бесконечного траха с краткосрочными перерывами на пиво, колбаски и «я только отлить». Тогда образовалось. Сейчас…
Он никогда не опускал руки, вгрызаясь в землю, асфальт, в самого себя, упрямо старался выкарабкаться из любых ситуаций. Никогда не сдавался, при этом был реалистом. С «осьминогом» они с Баки справились, но то, что ресурсы сыворотки на грани, Броку было ясно – к гадалке не ходи.
Когда Рамлоу понял, что не смог сдержать стон, открыл глаза еще до того, как почувствовал приближение к себе.
– Отлично, просто отлично, – усмехнулся Пирс, его расплывшаяся улыбка больше напоминала оскал. – Скоро я заткну за пояс всех прорицателей конца света. Апокалипсис покажется райским садом. У ГИДРЫ не вышло, а я смогу. Я завоюю мир. Ты сделаешь это для меня.
– Ты псих… Амбиции нахуй… все мозги выебали… – с трудом еле слышно прохрипел Брок, но по едва перекосившемуся лицу Пирса понял, что тот услышал его.
Каким бы ни был план Пирса, какой бы ни казалась предсказуемой его, Брока, роль в этой фантасмагории, он все равно примерялся поглубже вгрызться зубами в этот свой, быть может, последний жизненный рубеж. Он – командир, и даже когда он один, он должен воевать до конца. Бороться, пока хотя бы одной клеточкой мозга осознает себя. Настоящего. Использовать все возможности, прежде чем стать прошлым. «Умирая», знать – сделал все, что мог.
– Я, может, и псих, но на пороге обнуления ты, – наклонившись почти вплотную, Пирс давил превосходством хозяина положения, – и мы оба, Рамлоу, знаем, что твои героические любовники не смогут мне помешать. Капитан Америка, герой страны. Зимний солдат, перешедший на сторону добра. Два великих супергероя! И беспомощны… перед психом.
– Не знаю, – Брок все же смог усмехнуться краешком непослушных, словно после наркоза, губ, – что уж ты надумал себе, но надеюсь, ребята не подерутся, кому из них башку тебе открутить. Поделятся как-нибудь…
– Боюсь, Рамлоу, когда они меня найдут, башку открутят им. Давай угадаем – кто? – наигранно-удивленно вскинул брови Пирс. – Остался один шаг, всего-то уничтожить в тебе последние следы сыворотки, и можно будет встречать рождение нового суперсолдата. Беспощадного, жестокого. Я создам каток, который подомнет под себя мир.
– Очень надеюсь, что вместе с тобой…
Закрыв глаза, Брок отвернул голову. Пусть думает что хочет. Дышать становилось все тяжелее, говорить и думать тоже. Рамлоу физически ощущал, как силы утекают из него. Надо собрать в кулак их осколки, перед решающим боем важен каждый боеприпас..
– Критический процент?
Хладнокровный психопат…
– Сорок три. Упал на четырнадцать пунктов меньше чем за полчаса.
– Отлично. Зови Клауса.
Когда хлопнула дверь, Рамлоу даже не пошевелился, но резко сорванные с груди датчики заставили открыть глаза. Возле кресла рядом с Пирсом стоял вылитый Халк, только загорелый, с белыми, как снег, волосами и в ковбойской жилетке на голое тело, полностью изрисованное замысловатыми татуировками.
– Красавец, – хмыкнул Брок.
– Я рад, что ты оценил Клауса, – Пирс медленно отошел, но не вернулся на свой стул, а встал позади его кресла, – потому что похожую красоту и тебе носить.
– Открыл салон тату?
Сарказма Рамлоу не скрывал, а вот накатывающую панику старательно прятал. Вряд ли нанесение татуировки можно было назвать пыткой. Они с Роллинзом в военной академии ржали, пока им на лопатках двух одинаковых орлов рисовали, как знак дружбы на всю жизнь. Тогда что задумал Пирс?
– Нравится?
Перед глазами возник странный рисунок-пентаграмма: разделенный на две половины круг с дорисованным подобием крыла. Один из полукругов был закрашен штрихообразными линиями.
– Брутально, – сарказма в голосе заметно поубавилось, когда рисунок перекочевал в руки Клауса, но вместо традиционного инструмента Брок увидел в руке мастера нож.
– Прежде чем ты станешь моим совершенным оружием, – Пирс склонился над ним, его дыхание обжигало лицо, – я хочу, чтобы ты, еще будучи в полном сознании и здравой памяти, обрел на своем теле метку, что останется с тобой отныне и навсегда. Знак того, кем ты скоро станешь. Пропитанные кровью шрамы избавят тебя от последних остатков сыворотки твоих любовников. И тогда уже ничто не помешает событию, которого я, Рамлоу, ждал с того дня, как ты вздумал бросить мне вызов. Уже тогда твоя судьба была предопределена.
Брок непроизвольно дернулся, когда его голову затянули ремнем, теперь он был полностью обездвижен. Клаус равнодушно-невозмутимо подвинулся еще ближе и поднес нож к обнаженной груди.
Первый порез Рамлоу выдержал молча, на втором прикусил губу. Вскоре он уже буквально закашливался кровью. Ее запах был повсюду. Чьи-то руки сжали его плечи, еще сильнее вдавливая в кресло. Сквозь плотно застилающий глаза туман Брок разглядел лицо вновь склонившегося над ним Пирса. Старый садист откровенно наслаждался как получающимся знаком, так и болью Рамлоу, от которой тот уже открыто выл. Он чувствовал, что буквально истекает кровью. Но знал, что не умрет, остатки сыворотки Баки не дадут. Но в этом и было коварство Пирса: извращенная пытка убивала сразу двух зайцев – Пирс фактически клеймил его, а также лишал спасительной сыворотки.
Теряя сознание, Брок успел подумать, что теперь дорога к обнулению открыта.
– Критический процент? – Пирс почти что нежно провел рукой по мокрому от пота лицу бесчувственного Рамлоу, пока мастер спокойно и невозмутимо оттирал нож.
– Ноль. Он чист. – Очкарик оторвался от анализатора и обернулся на Пирса.
– Отлично… – тот глубоко вдохнул витающий в комнате насыщенный запах свежей крови. – Нас ждет историческая ночь. Мне надо все еще раз проверить. Он должен быть в форме к восьми.
– А если… – начал было очкарик и тут же замолк, увидев, как кровавые полосы на глазах затягиваются новой кожей, оставляя после себя глубокие шрамы.
Пирс, улыбаясь, вышел из комнаты. Сыворотка сработала идеально, сделав свою часть работы – спасла нужное ему тело. Сегодня ночью он сделает свою. Брок Рамлоу умрет. Родится новый совершенный суперсолдат – FANTOMTHAL.
***
– Он чист! Чист!
Глаза Барнса горели бешеным огнем, он тряс Стива за ворот, повторяя одно и тоже. Роджерс нихрена не понимал кроме одного – времени у них больше нет. Внезапно глаза у Барнса закатились, и он грузно сполз на землю. Ванда осторожно прижала к себе Баки.
– Старк, что с архивами спутников? – вернулся Стив к прерванному разговору.
– Отправил тебе только что. Тебе не понравится.
Голос Старка был мрачен и глух. Не отключаясь, Стив открыл кристаллический воздушный планшет и вывел на него полученные снимки. Несколько машин, группа людей. Далеко и высоко, но не вызывает сомнений, что грузят тело.
Брок…
Вот кто-то подходит к машине, в которую закинули Рамлоу. Стив увеличивает картинку, корректирует разрешение. Еще. И еще. Лицо плохо видно, человек стоит в пол-оборота, но Кэп замечает в его руке знакомую сигару. Следующий снимок. И тут Стив замирает.
– Он же…
– Мертв, ты хотел сказать? – Старк понимает, что Стив узнал. – Я тоже так думал. Хитрый дьявол… – шипит Тони.
– Нужен полный маршрут передвижения машин.
– Ребята уже работают. Как будет – сразу скину.
– Тони…
– Да, кэп…
– Еще вчера, Тони. Нужен был еще вчера. Не могу объяснить, но времени у Брока больше нет. Боюсь, как бы мы…
– Прости, кэп… – Тони отключается.
Стив сидит, ссутулившись, и смотрит на замершее на экране лицо одного из руководителей ГИДРЫ Александра Пирса. Он готов отдать всю свою суперсилу, всю сыворотку, лишь бы успеть…
За спиной то ли стонет, то ли плачет Баки…
Комментарий к Знак
Обложка
https://yadi.sk/i/j7b9QCl0jazQWg
========== Мы обязательно встретимся ==========
Брок знает, где он находится. Ему даже можно не открывать глаза. Он узнает это помещение. По запаху и напряжению. Запаху боли и напряжению в каждой молекуле воздуха, каждой частичке предметов, окружающих его сейчас. По ощущениям не понять, но он готов поставить на кон свою проебанную наполовину жизнь – его руки и ноги привязаны к креслу ремнями из эбонитового волокна, что не пропустит ток в тело, а направит исключительно в мозг, серебряная печатка, подаренная суперами на их первую годовщину совместного проживания, отсутствует все по той же причине, как и вырванные из отделки кармана брюк металлически заклепки – жучки, что Стив собственноручно пришивал после того, как в последнюю операцию его, Брока, замурованного в заброшенном колодце на бочке взрывчатки, искали несколько часов и вытащили, уже когда он дочитывал молитву. Чего за ним не наблюдалось лет этак с восьми. Впрочем, толку от маячков сейчас все равно не было. Это Рамлоу понял, как только осознал, что находится под землей. Но отчего-то бесил сам факт, что Пирс дотронулся, осквернил то, что было подарено Броку дорогими ему людьми.
Рамлоу то и дело слышал тихие шаги около себя, щелчки тумблеров и размеренное гудение насоса капельницы. Он неоднократно сам наблюдал все эти этапы подготовки. Кто ж тогда знал, что однажды он займет место того, кто каждый раз смотрел на него своими полными боли и мольбы глазами, заставляя сердце наемника замирать. Сейчас сердце Рамлоу сбивчиво билось, словно птица в клетке, в отчаянно теплящейся надежде вырваться.
Кожа на груди в том месте, где ее резали на ремни, уже не болит, только натянута. Брок физически чувствует линии шрамов, их глубину. Он не хочет на них смотреть, они – знак будущего совершенного суперубийцы, а не Брока Рамлоу – командира своего родного отряда СТРАЙК и любящего и любимого человека двух супергероев, которые рядом с ним становились простыми и домашними.
Брок почувствовал движение воздуха прямо около себя и открыл глаза. В этой комнате пока он в своем сознании, Пирс не заставит его заскулить и отвести взгляд, подобно собачонке, признающей власть хозяина.
– Суть процесса ты знаешь, – гидровец не улыбался, смотрел серьезно и сосредоточенно, – сам неоднократно присутствовал. И мог бы дальше. Я уже почти решил сделать тебя куратором хедлайеров, ввести в Совет ГИДРЫ, приблизить так, как ни одному наемнику до тебя и не снилось, но ты… Почему?! – Пирс вдруг резко приблизился почти вплотную к его лицу, сжав руками поручни кресла около головы. – Почему ты предпочел этих двоих? Почему променял выпадающий раз в жизни шанс на…
– Потому что за тех, в кого врастаешь, – прервал его Брок, голос был тихим, но твердым и уверенным, – борешься до последнего вздоха, до последней частички себя. Настоящее тоже выпадает только раз в жизни. Эти двое были моим настоящим. Ты можешь лишить меня их сыворотки, но тебе никаким разрядом не выжечь из меня их самих.
Брок ненавидел громкие слова, его перекашивало от вычурных признаний, но то, что он говорил сейчас, замечая, как при каждом слове вспыхивают глаза Пирса, было не тем и не другим. Это было правдой. Его жизни.
– Ты все так же самоуверен. Показатели? – не отводя взгляда, спросил гидровец уже кого-то за креслом.
– Давление в норме, сердечный ритм немного сбит, – очкарик был сосредоточенно-спокоен, хотя Рамлоу был уверен, что для него происходящее уж точно впервые.
– Начинаем, – Пирс отпустил поручни и отошел на шаг. Их перекрещенные в воздухе взгляды сверкали подобно фантастическим мечам. И ни один не хотел отвести глаза первым.
Игла вошла в вену. Часы на стене начали обратный отсчет последних минут жизни.
Двадцать пять…
Прости, Баки. Прости, что так поздно вырвал тебя из мерзких щупалец. Прости, что столько дней, месяцев, лет позволял им терзать тебя. Прости за твои крики и твою боль, за пустой взгляд и мольбу в глазах. Прости, что потерял столько времени. Недолюбил. Ты был моим задолго до того, как я понял это. Понял, что врос в тебя. А ты уже любил меня. Даже тогда, когда я позволял сажать тебя в то треклятое кресло. Позволял делать тебе больно. Заставлять твои глаза умоляюще смотреть на меня. Позволял, пока однажды руки не зачесались свернуть шеи тем, кто потащил тебя к нему. И тогда я сказал, что во время операции сбоев не было, обнуления не требуется. Хотя за час до этого мы ехали в машине, и ты впервые коснулся меня. Просто положил голову на плечо. Но в этом было столько человеческого и живого, что я понял – никому не позволю забрать это у тебя. Но… Прости за твои пустые глаза, когда по возвращении с всего лишь двухчасового задания обнаружил тебя в криокапсуле. Внеплановый приказ. Когда я неестественно дрожащими руками вытащил тебя, то чуть не умер, едва ты… положил голову мне на плечо. Ты ни в чем меня не винил, а я все шептал: «прости… прости…». На следующий день после бессонной ночи я стоял в кабинете Пирса и копировал данные. Хотя и был уверен, что как только верну тебя Стиву, стану уже не нужен. Особенно когда ты вспомнишь и осознаешь, что я позволял творить с тобой. Не сомневался, что вы, обретя друг друга вновь, вскоре покинете мой дом, вернув мне привычное ощущение пустоты и одиночества. Почему я оказался таким дураком и усомнился, что ты теперь навсегда? В моей постели. В моей жизни. Ты и Стив…
Пятнадцать…
Прости, Стив. Прости, что с первой встречи «попал», не мог отвести от тебя глаз, но отвернулся, когда впервые заметил на себе твой ответный особенный взгляд. Не поверил, что насквозь пропахший виски, сигаретами и пороком хам может всерьез интересовать героя Америки. Прости, что злился на тебя. За то, что ты сделал безжалостного наемника Брока Рамлоу уязвимым, научив чувствовать. Прости, что сделал вид, будто твое касание моей руки, когда ты стащил меня с той бочки, случайно. А потом ночами сидел в машине у твоего дома, выкуривая по две пачки сигарет, но так и не постучал. Прости, что опоздал на две секунды и позволил пуле задеть твое плечо. Тому, что она влетела мне в грудь, был даже рад. Ты думал, что я улыбаюсь в бреду, а я благодарил снайпера за то, что ты сжимаешь мою руку и просишь не умирать. Прости, что потом долго «не приходил в себя», боялся, что ты сразу уйдешь. А когда мне сказали, что выписывают, сбежал ночью. Просто не сдержался бы, набросился бы на тебя прямо в машине. А я не хотел этого. Я не хотел трахать тебя, я тебя хотел любить. Прости, что как полный урод потом почти месяц стоял, прислонившись горящим лбом к двери, пока ты подпирал ее с другой стороны. А потом ненавидел себя, смотря в окно на твой отъезжающий мотоцикл. Пока однажды утром не открыл дверь и не обнаружил тебя сидящим на коврике. В тот день я взял первый и единственный отгул своей жизни. Я болел. Тобой. В своей постели. Я проебал столько времени! Но ты вылечил меня и сделал так, чтобы я не стыдился хотя бы последних ее часов.
Пять…
Брок чувствовал, как нечто чужеродное заполняет его клетка за клеткой, словно чернильное пятно, расползается по телу. Пирс протянул руку к стоящему рядом с креслом подобию медицинской тележки. Рамлоу сразу понял, что тот взял с неё. Вновь приблизившись, гидровец склонился над ним. Смотрел прямо в его расширяющиеся от препарата зрачки, пока на голове закрепляли металлические щупальца. ГИДРА даже память стирала шлемом, по форме подобным себе. Брок что есть сил сжал зубы, когда Пирс поднес к губам капу.
– Как знаешь, – только и сказал, – ради исполнения своей цели я готов потом потратиться на стоматолога.
Один за другим защелкали выключатели за креслом, щупальца сжали виски.
– Прощай, Рамлоу.
Звук нажатой кнопки, и тысячи электрических импульсов побежали по проводам.
«Мы обязательно встретимся.» – прошептал Брок возникшим перед глазами Стиву и Баки.
– Мы обязательно встретимся! – крикнул в лицо Пирсу в ту секунду, когда первый разряд вошел в его мозг.
Первые триста вольт заставили забиться даже в плотно сжатых щупальцах. Эбонитовая накладка на кресло и ремни не пускали разряд дальше в тело, сосредоточивая в голове. От боли череп был готов разлететься на тысячи осколков. Буквально чувствуя, как поджариваются мозги, Брок еще сильнее сжал зубы. Хруст сломанного одного из них раздался почти одновременно с ворвавшимися в его голову четыреста вольт. Контролировать это он уже не мог. И заревел. Как раненый зверь, что даже раздавливаемый болью, огрызается на своих убийц.
Пирс невозмутимо слушал такие знакомые крики и только кивал головой, отдавая приказ увеличить мощность. Наблюдал, как голова Рамлоу обреченно билась на подголовнике, пока вдруг не затихла, лишь вздрагивая при очередном разряде. Красные от лопнувших сосудов глаза закрылись, из уголка рта потекла тонкая струйка крови. Все-таки придется тратиться на стоматолога…
Щелкнули пальцы. Голова безжизненно упала на бок, едва щупальца медленно отошли от нее.
***
Экран молчал.
Тишину нарушали лишь изредка раздающиеся стоны за спиной. Стив уже не оборачивался, не мог после того, как час назад не выдержал и попросил Ванду усыпить срывающегося с криков на хрипы Баки.
Когда тот пришел в себя утром, то почти весь день был спокоен и сдержан, что означало одно – Брока на время оставили в покое. Это давало робкую надежду, что они успеют. Но та утекала подобно песку сквозь пальцы по мере того, как часы отмеряли очередной час молчания Старка. Стив понимал, если бы был результат, Тони тут же связался бы с ним. Его молчание говорило о том, что отследить передвижение Пирса оказалось непросто, даже имея доступ к записям всех спутников.
– Они могли закрыться волновым колпаком, – тихо сказала Ванда, присаживаясь около Кэпа и протягивая очередную чашку кофе, – тогда увидеть их через обычную линзу невозможно.
– И записи спутников бесполезны, – покачал головой Стив.
– Если только… – пробормотала Ванда и уже через пять минут надиктовывала Роджерсу инструкции для Старка, как можно попытаться увидеть невидимое.
И вот они уже почти десять часов сидели, гипнотизируя молчавший экран. Чуть более часа назад весь день тихий Баки, словно эпилептик, резко упал на пол и забился в судорогах. Подскочившим к нему Стиву и Ванде не пришлось ничего спрашивать.
– Брок… Брок… Брок… – твердили пересохшие губы.
Стив поднял Баки и крепко прижал к себе, безуспешно успокаивая и стараясь не сорваться самому. Но когда Барнс вдруг до хруста сжал свою голову и зарычал, Стив сразу все понял. И, не в силах больше сдерживаться, сам затрясся, обхватив бьющегося в хриплых судорогах Баки и уткнувшись носом в его шею. Не так слышны рваные всхлипы.
Ванда молча отошла, давая им двоим оплакать свою общую боль и одну на двоих потерю. И без лишних вопросов на просьбу Кэпа усыпить Баки ввела того в гипнотический анабиоз.
– Мы все равно должны его найти, – прикрыв стонущего даже в гипнозе Барнса курткой, Стив потер глаза, старательно пряча этот жест от Ванды.
– Кэп, ты сам понимаешь, что найдешь только оболочку.
– Мы вернули Баки. И Брока вернем.
– Пирс не простой псих, а безумный в своей гениальности и одержимо идущий к цели. Ты должен понимать, что в этот раз он учтет все прошлые слабые места.
– Какое бы совершенное оружие он ни сотворил из Брока, я знаю одно – мы трое слишком вросли друг в друга, и это из нас не выжечь никаким обнулением.
Стив не уговаривал себя, цепляясь за тонкие ниточки надежды, он абсолютно верил в то, что говорил.
Экран замигал входящим предложением выйти на связь.
– Мы нашли бункер Пирса. Подземная копия ГИДРЫ, мать ее, – Тони начал без приветствия. – Координаты уже на твоем комме, ребята вылетели на подмогу. По моим расчетам, вы должны встретиться как раз на месте. Это недалеко от вас, но закрыто волновым щитом. Придется повозиться.
– До связи.
Стив по голосу Тони понял, тот и сам уже признает – опоздали, но все равно идет до конца. Ради них с Баки, ради Брока, ради их одного на троих общего сердца. Пока Ванда осторожно выводила Баки из гипноза, Стив завел координаты в бортовой компьютер джета. Мотор мерно заурчал, поднимая их над песками и пески под ними.
В другой ситуации возиться бы пришлось действительно долго. Но не когда у Стива перед глазами стояло лицо Брока. Едва Ванда нарушила целостность волновой защиты, как Роджерс уверенным броском щита пустил глубокую трещину по всему колпаку. Отскочивший щит он поймал как раз в тот момент, когда на горизонте показались четыре джета. А из выходящих на поверхность люков разом «залаяли» автоматные очереди.
– Таузиг, заходи с запада, – скомандовал в наушнике Роллинз, явно рассчитывая на то, что заходящее солнце помешает сопернику точно навести прицел.
“Сбежал от эскулапов Старка”, -понял Кэп. Впрочем, Джека он очень хорошо понимал.
– Принято. Мэй, прикрой пока с левого крыла.
– Не вопрос.
Задумка Джека удалась. Следуя за четвертым джетом своего отряда огневой поддержки, Стив приблизился к земле и уже собрался садится, как вдруг из-за горизонта, заслоняя собой багровый полукруг садящегося солнца, начал выплывать огромный саркофаг. Вокруг тут же потемнело, словно резко наступила ночь. Джеты повисли в воздухе.
– Попробую пробить его, – раздался в наушнике голос Тора, и почти тут же огненный луч полетел к саркофагу.
– Твою ж мать! – Таузиг едва успел увернуться от отрекошетившего огня.
– Наташа, Ванда, создайте с двух сторон резонанс, – не теряя времени, Стив ушел на разворот, так чтобы его джет встал напротив джета Мэй и Романофф, – как поле ослабнет, Тор, пробуй еще раз. И всем уйти с траектории!
Но едва джеты замерли друг напротив друга, как над куполом саркофага раскрылись два лепестка, и в небо взмыли четыре напоминающих огромных воронов джета. Не давая и секунды перестроить линию атаки, они бросились на зависших в воздухе мстителей и их группу поддержки.
Таузиг и Мэй первыми приняли бой, успешно, но не без усилий уворачиваясь от юрких соперников.
