Текст книги "Peut etre qu' en septembre (СИ)"

Автор книги: Ольга Кравченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

========== Глава 1. ==========

Он быстро шел по переходу метро. Его то и дело пихала с разных сторон разношерстная толпа. Один даже так сильно толкнул, что он отлетел к перилам, но никак не отреагировал на это. Он сейчас вообще все делал на автомате, потому что все мысли до сих пор были в коридоре звукозаписывающей компании. Только что закончив трехчасовую съемку, он уже предвкушал предстоящий ужин с самой красивой женщиной в мире, как вдруг, проходя мимо одной из студий, услышал знакомые аккорды. И хоть прошло больше двадцати лет, он сразу узнал эту песню. Замерев возле не до конца закрытой двери, стоял, пока в дверном проеме не показался какой-то шкаф, который, хмуро глянув на него, захлопнул дверь.

Людской поток вынес его на улицу, февральский морозный воздух ударил в лицо, охлаждая уже закипающую от мыслей голову. Он достал телефон, но тот был конкретно мертв. Снова забыл поставить на зарядку. Скорее домой, включить телефон и позвонить ему. Напрочь забыв, что собирался в булочную, пролетел мимо нее, завернул в арку. Скрипнула дверь подъезда. Перескакивая через две ступеньки, нащупывал в кармане ключи. Странно, точно сюда утром положил. Куртка весь день была с ним, карман застегнут, дырок нет. Странно… Хорошо, у мадам Булье он всегда оставлял запасной ключ на случай, если внезапно ушлют в командировку. Он разрешал друзьям пользоваться квартирой в его отсутствие. А чего не сделать людям приятное?

С трудом отделавшись от словоохотливой старушки, вошел в квартиру. Скинув ботинки, прямо в куртке метнулся в комнату, глазами нашел зарядку. Воткнул в розетку, нетерпеливо ожидая, когда телефон оживет. Наконец, экран приветливо замигал. Он уже полез в адресную книгу, как…

– Ну, здравствуй…

Вот и ключи нашлись… Этот голос. Спустя двадцать лет, казалось, сгинувший навсегда. Он медленно обернулся. Серые глаза усмехались знакомым холодным блеском. Тихо чертыхнулся…

– Я тоже рад тебя видеть… Николя…

И тут же сзади что-то тяжелое опустилось на его затылок.

Кристиан смотрел в окно на начинающийся снегопад. Рон и Венера носились по двору, то и дело кидаясь друг в друга снежными снарядами. Все-таки, идея Макса с новым домом действительно оказалась удачной. Тот понравившийся им по фотографиям дом в реальности оказался еще лучше. Правда, оценить его Кристиану удалось лишь через четыре месяца после возвращения в Париж.

В больнице Манилы пришлось провести в итоге почти две недели. И снова спасибо президенту, прислал за ним специальный медицинский борт, потому что врачи пока запрещали ему даже пытаться садиться. Позвоночник мог не выдержать нагрузки. Необходимы были еще операции по укреплению поврежденных позвонков. А потому в Париже его домом на несколько месяцев стала президентская больница. Отдельная палата со всеми удобствами, в которой можно было беспроблемно жить годами. И хотя ему безумно хотелось домой, пришлось смириться. Потому что путь к восстановлению начинался именно здесь. Ему пришлось перенести еще две операции на позвоночнике. Раздробленные позвонки укрепили специальными протезами, чтобы они могли выдерживать тяжесть тела, когда он начнет садиться.

После операций еще два месяца пришлось провести в горизонтальном положении. Ждали, когда протезы приживутся, да и сам позвоночник окрепнет. Тот день, когда Жан вошел и сказал, что сегодня они попробуют сесть, Кристиан запомнил навсегда. Как и жуткую слабость. Тело отказывалось слушаться его. Скрипя зубами, пересиливая боль, он все-таки в тот день сел. Всего на несколько секунд, меньше минуты, но именно с этого момента начался тяжелый и долгий путь. И прошло еще почти два месяца с того дня прежде чем он пересел в коляску, и его отпустили, наконец, домой. Два месяца ежедневных упражнений, попыток снова и снова садиться. Сначала он мог это делать только с помощью Жана или Джоанны, но однажды бессонной ночью решил попробовать сам. И навсегда запомнил глаза Джоанны, когда она, проснувшись, увидела его сидящим на кровати. Запомнил ее губы, коснувшиеся его губ, ее руки, обнявшие его, и ее слезы на его щеках.

Он почему-то жутко боялся ехать домой. Боялся реакции детей. Но Рон просто подошел к нему и молча обнял. Леа конечно еще ничего не понимала, только удивленно посмотрела на него, когда он не смог подкинуть ее вверх, как она любила. Ослабленные руки тоже требовали тренировок. Именно с этого они с Максом и решили начать. Укрепить руки, чтобы он мог сам без посторонней помощи управляться с коляской.

Очередной снежок сбил Рона с ног, тот упал в сугроб под елкой, снег с веток тут же засыпал его с головой. Отряхнувшись, Рон поднялся и помчался за улепетывающей смеющейся Венерой. Кристиан улыбнулся и отъехал от окна, вернувшись к столу. С должности Председателя Совбеза пришлось уйти, досрочно сложив полномочия. Президент, правда, пытался поговорить с ним, говорил, что готовы пойти навстречу, что на время нахождения в больнице его зам займется всеми неотложными вопросами. Но Кристиан не привык работать абы как, поэтому заявление о снятии полномочий легло на стол президента сразу по возвращении в Париж.

Но долго без работы он не сидел. Как только его отпустили домой, буквально на следующий день на пороге его нового дома возник Жубер и предложил вернуться в ДГСЕ в качестве аналитика, припомнив ему тот анализ по контрабанде, что Кристиан придумал почти в самом начале своей работы в разведке. Жубер сказал, что хотел бы укрепить аналитику и попросил Кристиана возглавить соответствующий отдел. Данная должность была хороша еще и тем, что не требовала его постоянного присутствия в Управлении, а требовала лишь наличия хорошего, мощного компьютера дома. С последним Леон справился за один день. Леон, к слову, вернулся в ДГСЕ вместе с Кристианом.

Кристиан посмотрел на экран. Запущенная им аналитика продолжалась уже почти два часа, но и охват базы был большой. Оборот пиратства в глобальной сети достиг таких масштабов, что уже перестал быть уделом лишь рядовых пользователей. После того, как два месяца назад на одном из китайских сайтов всплыла программа по идентификации личности путем сопоставления отпечатков обеих рук, а не только одного пальца, придуманная, к слову, в ДГСЕ, в верхах зашевелились. Требовалось понять, откуда и какими каналами идет утечка, и максимально заблокировать любые возможности кражи столь важных сведений. Последнее – это было вотчиной Леона, но сначала Кристиан должен был понять и расписать ему всю цепочку. «Воруют все… Просто эпидемия какая-то…»

Дверь скрипнула, и в кабинете показался Макс. Приподняв брови, показал на часы. Кристиан улыбнулся. Их традиционная тренировка перед ужином.

– Тиран, – констатировал Кристиан, подъезжая к Максу. Тот молча кивнул и распахнул перед ним дверь.

Макс, как и обещал, всерьез взялся за него. Потихоньку, понемногу усиливая нагрузки день за днем, что бы ни происходило, три раза в день по два часа. Макс не ошибся. Срывы были. И когда руки не слушались, предательски соскальзывая с перекладины, он, падая на маты, в короткие секунды отчаяния дубасил по ним кулаками. А потом вспоминал всех родственников Макса, когда тот просто поднимал его и снова на перекладину. И когда казалось, что сердце сейчас остановится от напряжения, пытаясь справится с грузом, который Макс устанавливал на штангу. Еще и отходил на несколько шагов, показывая, что не страхует. А Кристиану казалось, что его нахрен сейчас придавит этой штуковиной. Но Макс спокойно слушал его проклятия и невозмутимо ждал, пока Кристиан не сделает положенное количество подходов. Потом лишь молча протягивал ему полотенце вытереть пот с лица. Полотенец за одну только тренировку уходило штук по шесть. Но Кристиан понимал – если бы не все это, он бы сейчас до сих пор в лежку лежал, а он уже мог сам без посторонней помощи управляться с коляской. Бицепсам на руках позавидовал бы профессиональный спортсмен. Да и как-то незаметно увеличилось и количество подходов, которые он мог делать без прошлого напряжения, и руки все крепче держали перекладину. А когда осенью, впервые после трагедии сев в седло, он спокойно проехал без чье-либо подстраховки почти пять километров, понял, что медленно, но верно движется в нужном направлении.

– Отлично, – Макс протянул ему полотенце, – ты уже почти отдыхаешь, я смотрю. Пора снова увеличивать подходы, да и вес прибавить.

– Издеваешься? – усмехнулся Кристиан, вытирая лицо.

Макс лишь немного помог ему вставить штангу в пазы, сел он сам. Прислонился спиной к снаряду, поднял глаза на друга.

– Раньше я слышал от тебя другие слова. – Макс улыбнулся, сел на маты напротив.

– Спасибо, – просто сказал Кристиан.

– Пока рано. Вот когда встанешь на ноги, тогда…

– Тогда я тебе памятник при жизни поставлю.

– Давай как-нибудь без этого бессмысленного куска гранита обойдемся, – закатил глаза Макс, так что Кристиан не выдержал и засмеялся. Макс снова опустил голову и посмотрел на него. – До ужина полчаса. Как насчет попробовать отжимания?

Кристиан замер. До сих пор они не пробовали ничего такого, что давало бы непосредственную нагрузку на ноги.

– На первый раз немного подстрахую. Посмотрим, как пойдет, потом сам.

Макс выжидающе смотрел на него. Кристиан знал, если он сейчас откажется, попросит немного подождать, Макс ни словом его не упрекнет.

– Давай, – вместо этого сказал он, ответив улыбкой на улыбку друга.

Когда в первую попытку непослушные ноги подкосились, увлекая его на пол, он лишь сжал зубы и ухватился за протянутую Максом руку.

Все усиливающийся снегопад заставил главную трассу, ведущую из Парижа в пригород, встать намертво. Элен смотрела на бешено мельтешащие дворники и думала лишь о том, чтобы успеть доехать до Кристиана и Джоанны дотемна.

После того, как в полиции отказались принять ее заявление, мотивировав это тем, что человека признают пропавшим лишь спустя трое суток, она сначала не знала, что ей делать. Ждать даже несколько часов она не собиралась. Николя не пришел на ужин, дома его не оказалось, дверь в квартиру была открыта, телефон одиноко лежал на зарядке. Элен с трудом дождалась утра, чтобы еще до открытия полицейского участка уже стоять у его дверей.

– Приходите через пару дней, тогда примем, – ответил ей сонный дежурный, спокойно возвращая заявление, словно это был простой кусок бумаги, а не крик о помощи.

Элен чувствовала, что что-то случилось, а потому любое промедление ею даже в принципе не допускалось. Вернувшись в пустую квартиру Николя, она судорожно искала выход. И тут вспомнила о Кристиане. У него наверняка есть связи в соответствующих кругах, а даже если и нет, его уж в полиции точно послушаю лучше, чем ее. Телефона самого Кристиана у нее не было, Элен помнила, что тот в силу занимаемой должности постоянно менял их. Поэтому она набрала Джоанну. Видимо, было в ее голосе что-то такое, отчего подруга даже не стала спрашивать подробности, просто сказала, что они переехали и дала новый адрес. Ну и попросила ничему не удивляться, когда Элен приедет к ним. Чему она может там удивиться, Элен не знала, но зацикливаться на этих мыслях не стала.

Наконец, видавший виды Рено перед ней пришел в движение. Потолкавшись еще немного, Элен выехала на второстепенную дорогу. Отсюда до дома ребят минут десять, успеет до темноты.

– Нет, ты все-таки тиран… – Кристиан, разминая гудящую спину, подтянулся на руках и сел в коляске поудобнее.

– Называй меня хоть Чингисханом, хоть Калигулой, – хмыкнул Макс, – я согласен, если это поможет тебя вытащить из этой штуковины.

Кристиан улыбнулся и направился к двери. Макс открыл ее перед ним.

– Надо будет завтра снова отжимания попробовать. – Кристиан спиной почувствовал, как Макс улыбнулся. Проезжая по коридору, ведущему из крыла, где были спортзал и бассейн, в жилую часть дома, в окно Кристиан увидел заезжающую в ворота машину. Остановил коляску, ожидая, кто выйдет из машины. Удивление и тревога смешались на его лице. Он так быстро поехал дальше, что даже Макс едва успевал за ним.

Элен вышла из машины и увидела резвящихся в снегу детей. Рона она узнала сразу. «А мальчишка повзрослел…» – улыбнулась она. Девочку она не знала. С трудом пройдя по засыпанной дорожке к дому, она оказалась у двери в тот самый миг, когда та открылась. Кутаясь в пуховый платок, на пороге стояла Джоанна.

– Ну, и погода… – стряхивая снег с куртки и головы, сказала Элен, едва Джоанна захлопнула за ней дверь.

– Метет в этом году знатно. Я давно не помню таких снегопадов в Париже. – Джоанна взяла у нее куртку, повесила на крючок. – Ну, привет… – подошла к Элен и обняла ее.

– Привет… – Элен обхватила плечи подруги и уткнулась в одно из них, ее голос дрогнул.

Джоанна мягко отстранила ее, посмотрела в глаза.

– Значит, для начала успокойся. Я тебе сейчас налью чего-нибудь покрепче. Уже темнеет, сегодня ты в любом случае уже никуда не поедешь. Придешь в себя и все расскажешь.

Элен кивнула. Ей сейчас была нужна, жизненно необходима уверенность Джоанны, ее цепкий ум, ее и Кристиана.

– А где Кристиан? Вы мне оба нужны. Он же дома?

– Он немного занят сейчас. – Джоанна бросила взгляд на часы. По идее, тренировка уже должна была закончиться, но она никогда не длилась прям ровные два часа, как правило, всегда дольше.

– Когда он придет?

– Скоро, дорогая, только…

– Что?

Сначала Элен заметила пробежавшую по лицу Джоанны тучку, а потом посмотрела за ее спину в сторону коридора, откуда послышался шум, и обомлела…

Сколько она так стояла, смотря на сидящего в инвалидной коляске Кристиана, прежде чем подошла и, присев на корточки, молча обняла его…

========== Глава 2. ==========

– Вы поговорите пока, – Макс вошел в гостиную следом за Кристианом, Джоанна и Элен шли за ними, – а я пойду загоню детей домой, темнеет уже. И помогу Одри с ужином.

– Попроси ее накрыть еще на одного человека, – повернулась к Максу Джоанна.

Макс кивнул и, похлопав Кристиана по плечу, скрылся в боковой двери. Кристиан остановил коляску возле стоящего посреди гостиной столика, Джоанна села в кресло рядом, Элен в соседнее и оказалась фактически напротив Кристиана. Несколько секунд неловкого молчания.

– Почему? – Элен покачала головой. Увидев Кристиана, она даже на какое-то время забыла, зачем вообще к ним приехала. – Почему вы не сказали?

– А что это изменило бы? – Кристиан улыбнулся, посмотрел на Элен. – Что случилось, то случилось. Я научился с этим жить. И пытаюсь победить. Что выйдет – не знаю.

Джоанна положила руку ему на плечо, Кристиан накрыл ее ладонь своей.

– Давай обо мне потом. Что тебя привело к нам? – он внимательно смотрел на Элен.

Она кивнула и рассказала все, что произошло за последние сутки. Чем больше она говорила, тем больше хмурился Кристиан. Едва она закончила, как он протянул руку и взял со столика телефон.

– Леон, привет. Извини за поздний звонок. Я тебе сейчас скину адрес. Пошли туда ребят, пусть осмотрят каждый миллиметр. Кто там был, когда и сколько. В общем, не тебя мне учить. Все по стандартной схеме. Как будут результаты, сразу звони.

Кристиан выключил телефон и снова поднял глаза на Элен.

– Скажи, было что-то подозрительное в последнее время? Может, угрозы или конфликты какие-нибудь?

– Ничего такого, – пожала плечами Элен. – Все, как обычно. Вчера у него была съемка в студии звукозаписи, потом мы собирались поужинать. Прождав его почти час, я помчалась к нему. Квартира была открыта, никого… Ну, я уже вам рассказала.

Кристиан откинулся в коляске, вздохнул, кусая губы. Все рассказанное Элен по его опыту не предвещало ничего хорошего.

– Ладно, – он положил руки на подлокотники, – в любом случае, пока Леон и ребята не осмотрят квартиру, анализировать что-либо нет смысла.

В этот момент в коридоре послышался шум, дверь открылась, и в гостиную вошла Саша, на руках у нее сидел темноволосый мальчуган с голубыми глазами.

– Элен!?

Саша удивилась, улыбаясь, подошла к Элен. Малыш, увидев деда, заулыбался и потянул к нему ручки. Джоанна забрала мальчика у Саши и передала Кристиану.

– Ты какими судьбами здесь?

– Кое-что случилось с Николя, я не знала, к кому обратиться, кроме как к Кристиану. Надеюсь, его связи помогут. Меня в полиции вообще не стали слушать. А у него все-таки должность…

– Была… – ответил Кристиан, поймав удивленный взгляд Элен, пояснил, – мне пришлось уйти в отставку после… Но связи остались, так что не волнуйся. Мы найдем его. Вот что, оставайся у нас. Вообще, пока вся эта история не закончится, оставайся. Комнаты свободные есть, проблем не будет.

– Но я ничего не взяла с собой, как-то не предполагала… – пожала плечами Элен.

– Ничего, не расстраивайся, – Саша сжала ее руку, – мы с тобой почти одной комплекции, думаю, найдем что-нибудь.

Элен кивнула.

– А где Дэймон?

– В очередной командировке по делам Фонда. Но у меня проблем с няньками нет, как видишь. – Саша, улыбаясь, повернула голову в сторону Кристиана, внук спокойно сидел у него на коленях, теребя пуговицы рубашки. – Вообще, когда надо, чтобы Эдвард вел себя спокойно, я отдаю его деду. Только с ним он вот такой тихоня, всем остальным покой только снится.

– Он словно чувствует, что дед не может быть с ним таким же, как остальные… – прошептала Элен.

– Ты не подумай, – Саша повернула к ней голову, – да, он не может ходить, но в чем-то он даже нам, здоровым, даст фору. Я горжусь им… после всего…

– Что, все-таки, произошло? – посмотрела на Сашу Элен, но та не успела ответить. В гостиной показался Макс.

– Все готово, ужин на столе.

– Потом… – улыбнулась Саша, поднялась и, подойдя к Кристиану, забрала у него сына. После чего Кристиан первым покинул гостиную, почти рядом с ним шла Джоанна, остальные следом.

За ужином Элен, словно завороженная, наблюдала за всеми. За Кристианом, который умудрялся даже ухаживать за Джоанной, регулярно пополняя ее тарелку, за подругой, которая ненавязчиво, почти незаметно для остальных поднимала упавшую с колен Кристиана салфетку или подавала то, до чего он не мог дотянуться сам, не вставая. За новыми знакомыми – Максом и Одри – с которыми ее тут же познакомили. За Сашей, которая держала на коленях маленького сына. За Роном и девочкой, которая оказалась дочкой Макса и Одри. За всей их большой и дружной семьей, в которой, это было видно, каждый заботился друг о друге, которая была объединена одной когда-то произошедшей бедой, но не разделившей, а, наоборот, сплотившей их.

Одри и Саша уносили тарелки.

– Мне надо немного поработать, – Кристиан повернулся к Элен, – я хоть уже и не Председатель Совбеза, но и не безработный. А ты пока обустраивайся. Как будут новости, я тебе сообщу.

– Мы еще поговорим? – Элен подошла к нему и присела на стул рядом.

– Обязательно, – улыбнулся Кристиан.

Элен наклонилась и обняла его. Она и узнавала, и не узнавала его одновременно. Но видела, что случившееся с ним не сломало его, а только сделало еще сильнее. И она была уверена, он найдет Николя.

Затылок просто раскалывался, плечи затекли, верх спины он вообще не чувствовал. Николя открыл глаза. Попытавшись размять затекшее тело, понял, что одной рукой пошевелить не может. Полумрак помещения, в котором он находился, не сразу дал ему сообразить, что, как и где. Когда глаза немного привыкли к темноте, он понял, что находится в каком-то то ли подвале, то ли погребе. Одна рука была прикована наручниками к батарее. В памяти смутно возникло последнее видение, иначе и не назовешь. Человек, который, казалось, сгинул навсегда. И учитывая те прошлые обстоятельства, уже должен был быть мертв. Но Николя не сомневался, что там, в квартире, он видел именно его.

Николя пошевелился, пытаясь поменять положение. Затекшее тело ныло и всячески выражало недовольство условиями пребывания. Часов на руке не было. Сколько времени он здесь? Элен, наверное, с ума сходит…

Только-только привыкшие к темноте глаза рефлекторно зажмурились, когда дверь открылась, и в лицо Николя ударил яркий свет.

– Ну, наконец… – голос все тот же, нет, он не ошибся… – я уж подумал, мои ребята переборщили.

Николя открыл глаза и через небольшое время смог уже спокойно рассмотреть сидевшего на каком-то сундуке напротив него человека. За его спиной стояли два «шкафа».

– Какого черта… – только и сказал Николя.

– Я тоже рад тебя видеть, Николя, – усмехнулся человек. – Да, я вижу, ты меня узнал. А ведь больше двадцати лет прошло, не так ли? Когда мы виделись в последний раз, вы чувствовали себя хозяевами положения. Обстоятельства несколько изменились, не находишь?

– Ты же…

– Умер, хотел ты сказать? Я тоже тогда думал, что мне немного осталось. Но медицина не стоит на месте. Новые методы, новые лекарства. И вот я до сих пор жив, хоть и по-прежнему болен. И не просто жив, а в шаге от новой жизни, о какой я мечтал все эти годы. И тут появляешься ты! Сначала я немного расстроился, – театрально покачал головой человек, – но потом подумал, что, может, это и к лучшему. Лучше разобраться с вами сейчас, чем в любой момент ожидать, что вы мне снова испортите жизнь. – Он поднял голову на Николя. – Ты, я вижу, ничего не понимаешь? Сейчас объясню.

– Томас, – Николя уже не сомневался, что перед ним не призрак, а сам Томас Фава, – ты как был психом, так им и остался.

– Ты знаешь, врачи тоже мне так говорили! – вдруг засмеялся Фава. – Но этот псих смог одурачить их и вырваться на свободу из той гребаной клиники! И даже почти вернуть себе нормальную жизнь. С работой, правда, не срослось, перебивался наследством родителей да халтурой. А тут прикинь, полгода назад случайно в архивах своей студии, которую мне пришлось продать, нашел диск. Старый диск, который я уже собирался выкинуть, но решил сначала послушать. И что я услышал? Нежный голосок нашей Элен…Кстати, как она? Судя по фотографиям в твоей квартире, она с тобой? Все так же хороша в постели?

Николя дернулся, наручники зазвенели об батарею.

– Ух ты… – наигранно отпрянул Фава, – а ты все такой же горячий, когда речь заходит о нашей крошке. Впрочем, это все лирика. Вернемся к делу. Не знаю почему, но я решил оставить этот диск себе, это было единственное, что я себе оставил. И частенько включал в своей машине. И вот неделю назад подвозил какого-то сноба, в аэропорту была очередная забастовка таксистов, а тот отстегнул двести евро. Что ж не помочь человеку. И я поставил тот диск. Он после первого же куплета спросил – чья это песня. Конечно, я сказал правду, – усмехнулся Фава, – что это моя песня, выстраданная безнадежной любовью к девушке, которую, я дурак, по своей же вине и потерял.

– Мерзавец… – прошептал Николя.

– Оставим громкие слова, Николя! Каждый вертится, как может! Вы с Кристианом неплохо устроились по жизни! Я в курсе его карьеры, видел по телевизору. Вы уже и от музыки-то отошли. А у меня это единственное, чем я умею заниматься!

– И это причина воровать чужую песню?

– Чужую? А кто докажет, что она чужая? – Фава усмехнулся, наклонившись к Николя. – Ты? Кристиан? – Фава потрогал наручники на руке Николя. – Я уже говорил тебе, сначала я расстроился, сильно расстроился, когда увидел тебя в студии звукозаписи. Как же ты не вовремя там оказался, подумал я. Именно в тот момент, когда я показывал песню руководителю крупнейшей звукозаписывающей компании в Европе. Если песня ему понравится, контрактик на кругленькую сумму мой. И тут ты! Но потом я прикинул и понял, что оказался ты там, и правда, не вовремя, только не для меня… а для себя…

Нехорошее подозрение закралось в голову Николя. От этого психа Фава можно ожидать чего угодно.

– Лучше мне с вами сейчас все закончить, чем жить в ожидании, что вы в любой момент можете вылезти и предъявить права на песню. И того глядишь еще и доказать, что она ваша. И тогда прощай два миллиона евро.

– Сколько? – не сдержался Николя.

– Да, представляешь? Ваше студенческое баловство стоит сейчас два миллиона евро. И это только сумма контракта, без отчислений от проката и участия в топах. Прости, Николя, ничего личного. Но я не могу рисковать такой суммой.

– К чему ты клонишь?

– А я думал, ты умнее и сразу поймешь… Думаешь, я тебя сюда поболтать пригласил? – усмехнулся Фава. – Решение моей проблемы я вижу только одно – не будет никаких претензий с вашей стороны, если… – Томас посмотрел Николя прямо в глаза, – не будет вас…

– Ты рехнулся? – Николя вдруг понял, к чему клонит Фава.

– Почему же? – Томас усмехнулся, его лицо не оставляло сомнений в серьезности его намерений. – Все решается очень просто. Только вы двое можете предъявить права на песню, значит, мне придется убрать вас, чтобы никто мне не помешал подписать контракт всей моей жизни. Как считаешь, два миллиона евро – достойная цена вашей жизни? По миллиону на каждого.

– Только неувязочка, Фава, ты не находишь? – Николя обвел взглядом погреб.

– Ты про Кристиана? – догадался Томас, улыбнулся, не сводя глаз с Николя. – Скоро он присоединится к тебе.

– Если ты в курсе его карьеры, то должен знать, что добраться до него тебе будет не так-то просто. – Николя действительно сейчас надеялся, что подобраться к Кристиану для Томаса будет гораздо сложнее, чем до него.

– А вот тут ты сильно ошибаешься… Похоже, ты не в курсе последних перемен в его жизни, – усмехнулся Фава.

– Каких перемен? – Николя напрягся, что такого могло произойти, чтобы придать словам Томаса такой самоуверенный тон.

– Скоро узнаешь. Когда он присоединится к тебе. С ним-то как раз будет даже проще, чем с тобой. Ладно, заболтался я что-то…

Томас поднялся и направился к выходу, у двери повернулся.

– Отдыхай пока, недолго тебе осталось. Но так и быть, – он махнул рукой, один из его «шкафов» поставил перед Николя поднос, – голодом тебя морить не буду, а то еще подохнешь раньше времени. А я хочу насладиться вашим совместным концом.

И Тома, не оглядываясь, покинул погреб. Снова хлопнула дверь. И снова наступила темнота, лишь тусклая лампочка под потолком скрашивала скромный ужин Николя.

Он прислонился спиной к батарее и, закрыв глаза, подумал лишь об одном – только бы Фава не добрался до Кристиана. Если он тоже окажется здесь – им конец.

Джоанна загрузила последнюю тарелку в посудомойку, повернулась к Одри.

– Я запущу сама, иди к Максу, отдыхайте.

Одри подошла к ней, обняла и, улыбнувшись Элен, покинула кухню. Элен повернулась к Джоанне.

– Знаешь, – прочитав немой вопрос в глазах подруги, произнесла Джоанна, – я не такая уж сильная, как тебе может показаться. Знаешь, сколько раз я рыдала в подушку, когда он не видел? Знаешь, как порой хотелось закричать, подняв голову вверх: «Если ты есть, почему ты допустил это?». Знаешь, как хотелось порой сесть, зажав голову руками, и завыть. Мне кажется, за время, что он провел в больницах, почти пять месяцев, я поседела больше, чем он. Но каждый раз, когда отчаяние накатывало и душило слезами, я думала о том, что ему в тысячу раз тяжелее, чем мне. Что его боль не сравнится с моей, и это помогало мне снова и снова брать себя в руки и с улыбкой идти к нему. Потому что моя улыбка, моя любовь для него лучшее лекарство, я это знаю.

Элен поднялась и подошла к Джоанне, взяла ее руки в свои. Заглянув подруге в глаза, заметила промелькнувшие в глазах слезинки.

– Его накрыло бетонной плитой, когда во время землетрясения на Филиппинах вытаскивал ребёнка из-под завалов, – не ожидая вопроса, сказала Джоанна и рассказала Элен все, что произошло в их жизни с того рокового отпуска.

– Но почему вы ничего не сказали нам? – шокированная Элен качала головой, пытаясь просто хотя бы представить, через что пришлось пройти Джоанне, а, главное, самому Кристиану.

– Повторюсь, что бы это изменило? – послышался голос за ее спиной. Элен обернулась.

Джоанна подошла к Кристиану и, положив руки ему на плечи, обняла со спины.

– Да и первое время я сам никак не мог привыкнуть к тому, что в одночасье из здорового сильного мужчины стал… – Кристиан прикусил губу, Джоанна наклонилась и еще крепче обняла его.

– Извини… – Элен подошла к нему и просто сжала его руки.

– Сейчас уже легче. – Кристиан улыбнулся. – С чем-то смирился, с чем-то научился жить, с чем-то до сих пор воюю. Ладно, не люблю говорить об этом. Я искал тебя. Леон звонил. – Кристиан проехал на кухню, остановился у стола. – Они обшарили квартиру Николя, сняли все отпечатки, но необходимо выделить из кучи мала отпечатки Николя, чтобы отсеять их. Потому что пальчиков там немеряно и не скажешь, что каких-то значительно больше, чем других. Видимо, его квартиру основательно обшарили, пока ждали его. У тебя есть с собой что-нибудь, что трогал только он?

Элен задумалась, потом вдруг подняла на Кристиана глаза.

– Ключи. Он дал мне ключи от своей квартиры. На них только мои и его отпечатки.

– Отлично. Завтра утром мы с Максом едем в город, Леон подъедет к торговому центру на бульваре Мопанье. Мне надо ему передать кое-что по работе, заодно с отпечатками разберемся. Как только отсеем пальчики Николя, сможем пробить по базам остальные. А сейчас иди отдыхай. Все равно на данный момент мы больше пока ничего не можем сделать.

– Я понимаю. – Элен кивнула и подошла к Кристиану. – Еще раз извини…

– Забудь. – Кристиан обнял наклонившуюся к нему Элен.

– Пойдем, я покажу тебе комнату, – подошла к ней Джоанна.

– Я буду ждать тебя в спальне, – Кристиан взял руку Джоанны и поцеловал ее.

– Я быстро.

– Макс совсем загонял тебя сегодня? – улыбнулась Джоанна, накрывая ноги Кристиана одеялом. – Вон сколько свежих синяков.

– Это не он, – улыбнулся Кристиан, – я сам.

– Ты совсем себя не жалеешь, – она легла ему на грудь, подняла на него глаза.

– Не могу себе позволить такой роскоши. – Кристиан улыбнулся, обнял ее, прижав к себе, вдохнул такой любимый ее запах.

Она подтянулась вверх и нашла губами его губы. Как она и обещала, они смогли приспособиться и к этому. Правда, пришлось отдать инициативу в ее руки, но Кристиан не испытывал каких-то комплексов по этому поводу. Главное, им было хорошо. Его сердце так же замирало, когда она прикасалась к нему, ее тело так же реагировало на его ласки и прикосновения. Иногда он даже забывал о своей неполноценности, так его накрывало любовью к ней. Они даже смогли открыть для себя что-то новое, чтобы хорошо было обоим.

Вот и сейчас, когда он почувствовал, что его вот-вот накроет, лишь благодарно обнял ее. Она улетала вместе с ним, рукой опустившись по его спине вниз, к ногам.

И тут на долю секунды… нет, ему, наверное, показалось… Он прислушался к своему телу. Дождался, пока она уснет. Нерешительно, словно боясь разочароваться в своих ощущениях, опустил руку и дотронулся до ноги. И тут же одернул руку. Закрыв глаза, тяжело задышал.

– Что с тобой? – она проснулась от его дыхания, встревоженно посмотрела на него.