Текст книги "Воришка, хочешь в семью? (СИ)"

Автор книги: Ольга Коротко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Семь. Римус

Высокий. Очень высокий мужчина. Вот как запомнился мне Римус, при нашей первой встрече, когда он затолкал меня обратно в комнату. При ближайшем рассмотрении оказалось, что в большинстве случаев он нещадно сутулится, хотя занят тем, что в русских селениях назвали бы знахарством. Этот плут, с рыжими волосами, как у названных сестричек, был чрезвычайно умен для того, кто обводит за нос доверчивых соседей.

Я, когда-то давно, когда еще верила, что смогу спасти родителей от пьянства, мечтала поступить в медицинский. Колледж или университет, мне было без разницы. Верилось, что с моими баллами и абсолютным незнанием химии я как-нибудь выкручусь, но чуда не случилось. Однако мне до сих пор понятны такие названия как глиобластома(вид опухоли), белочка и детский сад, он же вытрезвитель. Римус же козырял знаниями о костях, лимфатической системе, органах и их связи так искуссно, что даже я, та что посмотрела все медицинские сериалы, запросто поверила ему.

Через пару дней я поняла, как ошиблась. Диплома у мистера Брауна нет. Точнее какой-то есть, висит в его кабинете, куда приглашаются гости, но он явно из лавки приколов. Диплом выдан министерством магии, а в специальности надпись: допуск десятого уровня. Сия абракадабра не только ни пряталась стыдливо в шкафу, а наоборот, подсвечивалась светодиодной лентой, которая огибала, дорогую на вид, рамку.

Так как прежде мне ни разу не доводилось видеть аферистов медицинского профиля вживую, то я была в восторге. Все внутри меня трепетало! Я была готова обнимать его и кричать: “Так и знала! Знала, что такие деньжищи зарабатываются только обманом!” Конечно, есть вероятность, что один из братьев семьи Браун занимается подобной работой ради собственного развлечения и не приносит в общую казну ни копейки. Только вот верилось мне в это с трудом.

Впрочем, один раз я почти поверила в его паранормальные способности. В тот день Шарлотте понадобился курьер в город и я вызвавшись, поспешила к кабинету Римуса. Понадеялась, что он не слишком занят и составит мне компанию. Долетев до места, опешила. Дверь в кабинет была чуть приоткрыта и оттуда доносились завывания и были видны искорки света. Именно так. Словно в комнате жгли бенгальские огни разных цветов и при этом не было запаха и характерного потрескивания. Заглядывать не решилась, так велико было мое замешательство.

Но потом случилось и вовсе нечто необъяснимое. Из кабинета вышла миссис в лиловой шляпке. Имени я не знала, а запомнила ее потому что в прошлый раз сама помогала с инвалидным креслом, в котором привезли старушку. Разумеется, в жизни бывают чудеса, к тому же есть вероятность, что дамочка просто выздоровела. Например, у нее был перелом и врачи посоветовали использовать такой способ передвижения. Вот только Римус говорил, будто при автомобильной аварии часть ее ноги была раздроблена. Для моего душевного спокойствия уговорила себя на то, что это две близняшки с похожими травмами.

– Сказать, что в тебе не так? – спросил меня Римус вечером того дня. – Знаешь, мне запрещено работать без запроса, но ты вроде часть семьи…

– Не преувеличивай. Я гостья, которую попросили принять в оплату старого долга. – его слова были мне приятны, но я одернула и себя, и его.

– Так объяснить, что у тебя болит? – переспросил, ухмыляясь.

– Ну попробуй. Вряд ли ты скажешь мне хоть что-нибудь новое. Остеохондроз и плохие зубы?

– Да нормальные у тебя зубы, пара пломб всего. И со спиной все в порядке, только прекрати сутулится вслед за мной. Это ведь смешно. Люди обычно повторяют акцент или зеркалят мелкую мимику, а ты стала сутулиться как только Чарли передал мне временную опеку над тобой.

– Опеку? – парень определенно играл с огнем. – Теперь это так называется? Ладно, не будем ссориться, рассказывай что увидел, наблюдательный ты наш.

– У тебя не присвоена агрессия. Из-за этого тебя тянет лечь лапками кверху возле любого сильного человека. Безопасным для тебя стала бы жизнь в слиянии с кем-то, кто снимет с тебя личную ответственность и тревожность. Тебе нужна стая, потому что ты все еще неоперившейся птенчик, милая.

– Стой, я не просила консультацию психолога! – остановила его.

Что эта помесь фокусника и сверчка-переростка вообще себе позволяет? Странный заказ. Странная семья. Никогда не видела столько чудаков в одном доме. Да, большинство из них мне понравились и даже Римус был вполне очарователен. Но ровно до этого разговора. Задним умом я понимала, что надо было не реагировать так остро, ведь это только подтвердило то, что горе-знахарь попал в точку.

Мои отношения с людьми были очень странными. Если совсем грубо, то все люди, с которыми я сталкивалась делились на две категории: быстрое знакомство и мучительные отношения. С первыми мы весело проводили время, пока алкогольный дурман противостоит правилам и нормам. Со вторыми я пыталась построить то, что называется долго и счастливо. Дарила дорогие подарки, готовила ужины, старалась быть полезной и показывала максимальную включенность в отношения. На что получала обзывательства – ты пиявка, приклеилась ко мне, займись своей жизнью, душишь меня…Не знаю, почему люди так реагировали на мою открытость, ведь в фильмах и сказках все совсем иначе. Принцесса встречает принца и они живут, купаясь в своей любви. Возможно мои чувства больше похожи на грязевые ванны. Иногда полезно, но для ежедневного обихода не подходят.

После ссоры мириться пришлось идти самой. Конечно, в глубине души, где-то очень глубоко, я ожидала, что раз Римус имеет фамилию Браун, то будет настолько галантен, что хотя бы пришлет белые розы ко мне в комнату. Да, пусть со служанкой, важен был бы сам жест. Но нет. Около суток я размышляла на тему того, что пора бы перейти к знакомству с главой семьи или вновь попробовать поискать книгу самостоятельно. Однако ноги сами понесли меня в кабинет знахаря.

– Привет! Знаешь, мне наверное стоит извиниться. – быстро произнесла я, пока Римус не вытолкал меня взашей. – Ты, безусловно, имеешь право на личное мнение и на то, чтобы это мнение высказывать. Думаю, что мне было невыносимо слушать ту чушь, то ты нес, поэтому я так быстро сбежала. Не знаю, может острый приступ мигрени или кто-то перед этим наступил мне на ногу. В любом случае, приношу свои извинения за то, что мое поведение можно было счесть грубостью по отношению к тебе.

– Долго это репетировала? – Римус успел подойти и обнять меня, иначе я бы вылетела из кабинета как пробка. – Шучу-шучу. Профессия обязывает быть прямолинейным и допускать предположения с видом знатока, даже когда велика вероятность ошибиться.

– Может сегодня ты прогуляешь свою работу? Я давно не была в городе и вот что странно – у меня нет сотового телефона, планшета и ноутбука. Поняла это резко, пару недель назад, но вот только сейчас решилась приобрести. Скоро мне предстоит ехать домой, в обычной жизни без связи никуда.

– Могу ошибаться, – широко произнес Римус. – Но в нашем доме не найти даже старенькой нокии. Мама и отец воспитывали нас иначе, чем тех детей, с которыми росла ты. Знания мы черпаем из книг, а не из поисковиков. Вместо ничего не значащей переписки в социальных сетях – живое общение. Для фотографий есть Лисса и Аманда, у них у каждой почти профессиональная техника. А обычный телефон стоит внизу и на каждом из этажей. Просто ими никто не пользуется, поэтому ты могла не заметить аппараты.

– Ты первый кто мне это рассказывает. Такие правила обычно в коммунах, где люди живут со строгими ограничениями. Ваша семья, наоборот, кажется очень современной. Одно то, что Шарлотта читала книги про воспитание детей чего стоит. Да и техники в доме достаточно много. Например, кофеварка на кухне стоит как крыло самолета, я видела подобную в кофейнях.

– Кофеварку притащил Чарли. Его жажда жизни не позволяет ему провести ни одной лишней минуты в сонном состоянии. Повезло, что у него есть я. Иначе, несмотря на наше долголетие, ему пришлось бы несладко уже через сотню-другую лет.

– Что?

– Ты о чем?

– Сотню-другую лет?

– Ах, да, совсем забыл про твою неосведомленность. Десяток-другой, именно это я и хотел сказать. – Римус совершенно не умел врать и яркий румянец на лице выдал его с потрохами.

Впрочем, все несостыковки, которые я наблюдала в доме, имели вполне очевидное объяснение. Все фокусы имеют алгоритм, а оговорки и случайности, нацелены на клиентов и зрителей, просто так сильно въелись в мозг, что всплывают в обычных разговорах. Уверена, столетний знахарь, которому не дашь и сорока, вызывает больше восхищения, чем обычный великовозрастный болван с манией устраивать цветопредставление. Чудес не бывает. Люди хотят в них верить и поэтому с легкостью отстегивают деньги даже там, где можно поймать фокусника за руку.

К тому же часть восприятия идет от того, что человек поглощает. Перед сном я тогда читала книжку, что нашла на подушке. В ней было написано много глав о древней крови, о магии, о драконах и других расах волшебных существ. Вероятно книга подразумевалась как шпаргалка для той, что поступила в академию магии. В тексте были подсказки, обращенные к девушке, по типу: “милая, обрати на это особое внимание”, “не забывай добавлять корень имбиря в зелье для сновидений, дорогая”. Поэтому мои метания, в виде желания поверить в магическую составляющую всего происходящего, были очевидны. Ежевечернее подогревание интереса к единорогам и оборотням стало моим оправданием тому, что я дала себе право усомниться в картине мира, где магии нет.

Хотя, стоило признать. Внутри меня до сих пор жива маленькая девочка, которая с детства ждала крестную фею, чтобы поехать на зачарованной карете к принцу на бал. Я бы с легкостью потеряла туфельку и ждала свою судьбу, несмотря на тяготы жизни с названными сестрами. Потому что потом меня бы ожидал хэппи энд, где любимый всегда будет моим и поможет преодолеть любые невзгоды, вроде не понравившегося мне пирожного. Остальное виделось слишком смутно, но определенно имело позитивный характер и полное отсутствие несчастий.

Восемь. Сэмуэль

Из всего семейства меня особенно впечатлил Сэмуэль. Он стал тем, кем я захотела быть, когда вырасту. Или, в моем случае, когда состарюсь. Этот мужчина, с сильными руками и выдающимся носом, изображал медиума для богатых дам и господ. Подход мне импонировал и я мечтала бы устроиться так в жизни.

Каждую вечеринку, это я узнала после того, как Римус спихнул меня на отца, тот выбирал нескольких счастливчиков и отводил их в отдельную комнату. Все его приемы были достаточно элементарны, если смотреть на них с точки зрения маркетинга, – ограниченное предложение, эксклюзивность, продажа воздуха и вступления в особую группу людей, которым довелось побывать на приеме у самого мистера Брауна. Только вот весь маркетинг с его последователями мерк на фоне того театрального представления, что устраивалось Сэмуэлем и, как я понимаю, его помощниками.

После первого сеанса я чуть было не поверила в паранормальные способности главы семейства. Такое сыграть невозможно! Но, поразмыслив, вспомнила фильмы про аферистов, где герои становились божественными созданиями, которые могут все и даже больше. После чего успокоила свою веру в чудеса и захотела для себя такого будущего.

На втором сеансе, который случился лишь через пару недель, старалась ухватить суть действа, ведь неизвестно встречусь ли я еще раз с подобным. Пыталась разгадать, откуда “духи” узнали детали о детстве тех, с кем беседовали и каким образом информаторы могли узнать о дальнем родственнике, который мог быть причастен к убийству благоверного одной из гостей.

Увы, эти две встречи были единственными, мое время в доме Браунов подходило к концу. Впрочем, каждый день я просыпалась с чувством праздника, ожидая новых открытий и переосмысления своей действительности. Богатые люди действительно живут иначе, чем бедные. Раньше в моих мыслях была идея о том, что бейся-бейся и добьешься чего-то невероятного. Сейчас мне, как никогда прежде, было очевидно, что нужно иметь финансовую основу для богатства. Сотни раз, за все время пока я здесь гостила, прокручивала идею о том, что со мной было бы, родись я в такой семье.

Была бы я остра на язык, как Римус. Или же легкомысленна, как Лисса и Аманда. Могла ли моя мать любить меня так, как Шарлотта, если бы она не была занята плохо оплачиваемой работой. Хватило бы у меня наглости обманывать тех, кто рад обману, как Сэмуэль. И была бы я такой же доброй и честной, как Фокс. Про Чарли я вообще молчу, тут даже без вопросов, я была бы такой же безбашенной и легкой на подъем.

Воровать у тех, кто так приглянулся, еще более низко, чем у незнакомцев. Поэтому последние недели, из отпущенных трех месяцев, я искала книгу в пол-силы. Конечно, понимала, что мне следует ее найти и отдать мистеру Х. Ведь это у семейства Браун дела пойдут, как и прежде. А вот меня ожидает поиск работы и возвращение к алкогольным коктейлям и случайному сексу.

Сэмуэль как-то раз подловил меня на грустном выражении лица, поэтому старался радовать как мог. Мы съездили вместе в город, где он пожелал подарить мне содержимое половины лавки с готовой одеждой. Видимо покупать одежду, как способ поднятия настроения, это у них семейное. Новые образы мне подошли, было ощущение, что вот, наконец-то, я выгляжу как мечтала с детства. Не как кукла, одетая во все розовое или самое дорогое, а как творческий человек с развитым вкусом и умением проявить себя через одежду.

Не поверив моему счастливому виду, этот сильный мужчина, сделал для меня невероятное. Мы приехали попить чаю к одной пожилой леди. Все было вполне чинно и мило до тех пор, пока она не решила побеседовать со мной с глазу на глаз. Я была слегка растеряна, но пошла за ней в кабинет. В котором мне показали фотографии университета, дали множество распечатанных буклетов с описанием учебных программ и заверили, что по протекции мистера Брауна меня могут взять с начала следующего учебного года.

Учеба никогда не была для меня чем-то реальным. Жизнь с родителями-алкоголиками учит отделять зерна от плевел. Тратить пять лет на то, чтобы зарабатывать среднестатистическую зарплату, было выше моего понимания. Долгие годы я доказывала всем, что и без этого можно пробиться, главное опыт и содержимое черепной коробки. Только внутри меня сызмальства зрела зависть к тем, кто мог позволить себе то, что не могла я. Например, поиграть с друзьями, вместо того, чтобы следить за отцом. По словам матери, которая перебивалась случайными подработками, он мог умереть во сне, если его стошнит от перепоя. Вот я и следила. Потом мать тоже спилась, но мною это событие было воспринято, как норма.

Хуже было с тем, как я переживала тотальную нищету. Я крала вещи из гардероба, где дети вешают куртки и сменную обувь. Иногда в карманах была мелочь и тогда я покупала себе сладости или кильку в томатном соусе. Запас этих консерв всегда ждет меня в холодильнике, как напоминание о том, что можно выжить в совершенно невыносимых условиях. И что я должна делать абсолютно все, лишь бы не стать копией моих родителей. Украсть книгу у зажиточной семьи, даже если она мне нравится, совершенно отлично вписывается в эти условия.

– Вот смотрю на тебя и вижу точно такого же человека, как я – начал он внезапно, когда мы сидели и ели мороженое. – Ты слишком себя недооцениваешь. Это, уж прости старика, слишком заметно. Смотришь на мои фокусы затаив дыхание и ловя мельчайшие детали. Только вот дело в том, что это не фокусы и дьявол, что обычно кроется в мелочах, тут совершенно не при чем.

– А в чем же тогда дело? Я смотрю на вашу семью и вижу сверкающих небожителей, которые могут больше, чем все остальные. Возможно дело в вашей обеспеченности или образе жизни, но вы совершенно не похожи на меня. Рядом с вами я чувствую себя героем черно-белого кино. Слишком невзрачна, для повседневных чудес.

– Ты не видишь себя. Твоя честность поражает, ты хорошо разговариваешь и легко доносишь свои мысли образами, но для себя ты словно мертвая зона на камерах.

– Что вы имеете ввиду? – спросила я тогда, хотя больше всего на свете мне хотелось убежать и от этого разговора, и из дома семьи Браун.

– Когда Фокс забрал Лиссу и Аманду из приюта, то мы с женой проштудировали несколько десятков учебников по воспитанию детей. Опыт дело хорошее, но новые тенденции…Думаю, поймешь, как станешь родителем. Так вот, в одной из книг было написано, что детей надо хвалить не за сделанные дела, хотя и это не помешает, а за то, какие они. Мы ежедневно говорили девочкам о том, что они красивые, умные, смелые, ответственные, добрые и похожи на валькирий. Девы-воительницы выигрывают перед принцессами из сказок, в реальном мире. У первых есть сила и возможность самолично разбираться со злом. В общем, судя по всему, книга была довольно правдива. Ведь девочки выросли и мы все видим результат.

– Да, они у вас замечательные! – чуть с грустью ответила я. Интересно, почему мои родители не потрудились прочесть хоть одну книгу о воспитании дочери, хотя бы в промежутках между алкогольными возлияниями?

– Погоди, я не закончил. Они у нас замечательные, потому что каждый член семьи отражал их поведение улыбкой, желанием включиться в игру, послушать о переживаниях…Если кто-то посторонний закричит в магазине “Эй вы, две дурехи!”, то они даже не обернуться. Не примут реплику на свой счет, так как перекормлены добротой и участием. Ты же похожа на изголодавшегося зверька, который пытается кормить себя сам. Первую неделю у нас ты очень странно реагировала на то, как мы поддерживаем девочек. Возможно другие не поняли, но я слишком стар, чтобы не видеть в людях то, что они стрательно скрывают.

– Знаете, Сэмуэль, мне не слишком нравится наша беседа. Да и я вроде не напрашивалась на психологический разбор. – мне было невыносимо его слушать.

– Нет-нет, милая. Не обижайся на старика. Я уже все сказал. И помни, как бы не сложились обстоятельства, как бы ты не злилась на нас или на себя – ты имеешь право поступить в академию, начиная со следующего учебного года. Тебе нет нужды заботиться о деньгах или самом поступлении. Я хотел тебе сказать только то, что ты достойна всего, что видишь и можешь достичь своих целей, если приложишь усилия и немного удачи.

Разумеется Сэмуэль мне врал. Я не могу достичь всего, чего хочу. Я не похожа на них. У меня слишком мало сил, чтобы бороться с теми обстоятельствами, в которые мне довелось попасть. Что он вообще может знать? Он мужчина, а значит ему ни разу не довелось столкнуться с тем, что за помощь мужчины ожидают очень определенной благодарности. Я по пальцам обеих рук могу посчитать людей, которые помогли мне, как эта семья. А ведь только их семь человек.

Хорошо, даже если предположить, что когда-то, давным-давно, Шарлотта и Сэмуэль начинали без родительских денег и смогли достичь того, что их дети ни в чем не нуждаются. Тогда Сэмуэль просто не помнит каково быть на той стороне мира, где если не украдешь, то будешь голодать. Возможно он не помнит того, как мир пытается прогнуть всех под задачи, которые нужны большинству. И как плохо эти задачи оплачиваются. Простой пример: низкооплачиваемая работа по уборке номеров в роскошных гостиницах. Да, считается, что там не нужны какие-то особые знания, так что оплата обьяснима. Только вот перед тем, как решать сколько платить за такой труд, толстосумам бы не помешал тест-драйв профессии. Пусть целый час занимаются тем, что заправляют пододеяльники. Их слабые руки подскажут им, что это не может быть низкооплачиваемой работой, за которую никогда не отправить ребенка в хороший университет.

Пример с горничными не случаен. Моя мама, в безалкогольный период, работала там. Денег хватало на оплату счетов и скудную еду. Так что я решила, что буду избегать такой жизни, сколько смогу. Пусть мне не стать офисным клерком, который за минуту своего времени получает столько, сколько другие за час, но зато я могу быть той, кто добывает деньги обманным путем. С детства я тащила все, что не прибито и имеет хоть какую-то ценность. Стеклянные фигурки, одежда школьников из раздевалки, бесплатные обеды в благотворительных организациях, недорогие ювелирные украшение…Работать все равно приходилось, но кражи были моим бунтом и я чувствовала себя выше тех, кто, как и я, работает за минимальную оплату.

Впрочем, признаю, мы такие не потому, что нам этого хочется. Мне вот точно. С удовольствием бы осталась в семье Браун, если бы знала, что правда обо мне не всплывет за каким-нибудь из ужинов. Что правду обо мне не принесет случайный гость, приглашенный на вечеринку. Что правду обо мне не расскажет мистер Х, с которым у меня хорошо оплачиваемая сделка.