Текст книги "#Детективная_чепуха"

Автор книги: Ольга Гузова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Мария Линёва, Ольга Легкова, Елена Коновалова, Лиза Глум, Жанна Петрова, Ольга Тушнова, Ольга Гузова, Ирина Ломакина
#Детективная_чепуха

Привет тебе, дорогой читатель!

На твоем экране удивительная книга! Чем же она удивительна? Тем, что над каждой историей работали четыре абсолютно разных автора. Четыре разносторонние и многогранные личности. Четыре музы.

И что же из этого вышло? Спросите вы. А вышли просто невероятно интересные детективные истории! Да что я вам рассказываю? Прочтите сами.

Едят ли гуси оливье?

Мария Линёва @sleepwelltoys

Ольга Легкова @mamola.konst

Елена Коновалова @e.v.konovalova

Лиза Глум @lizaglum

Глава 1

«Какой удивительно приятный вечер!» ― думала она, разглядывая себя в большое зеркало в дамской комнате ресторана.

Традиционный новогодний междусобойчик с коллегами по эзотерическому цеху обещал стать очередной скучной попойкой, приправленной липкими приставаниями Игоря, немолодого и самовлюблённого экстрасенса. Но его появление изменило всё!

⠀Дорогой костюм, шёлковый галстук с золотой булавкой, белая рубашка с запонками: на фоне коллег, одевшихся на корпоратив безвкусно в стиле «я надену всё лучшее сразу», Густав казался подлинным бриллиантом среди шлака.⠀«И этот швейцарский бриллиант выбрал меня! Все девчонки уже дохнут от зависти! Надо бежать, пока не увели!» ― она поправила помаду и уверенным шагом двинулась к барной стойке, к нему. Приятный декабрьский вечер обещал ей умопомрачительную ночь и даже новогоднее чудо…

Старший лейтенант полиции Савельев ненавидел новогодние праздники с детства. Средний ребёнок в средней советской семье, слабый, болезненный, с аллергией на шоколад, цитрусовые и почти всё, что так нравится детям.

⠀Пока старший брат и младшая сестра объедались шоколадными конфетами и мандаринами на год вперёд, Сане выпадали редкие карамельки и чай с вареньем. Вкусно, но не празднично как-то, уныло.

⠀В школе его, вечно болеющего задохлика, тоже не особо жаловали, но хотя бы не шпыняли, как старший брат, поэтому каникулы он тоже ненавидел. Именно зимние каникулы, ведь летом его отправляли в санаторий с бабушкой, а брата ― в лагерь на две смены.

⠀Детство давно позади, задохлик постарался и вырос в высокого, сильного парня, аллергии пропали, а нелюбовь к новогоднему торжеству осталась. А в этом году ещё и дежурство выпало прямо перед праздниками.

⠀«Ну просто блеск! ― раздражённо думал Савельев, мешая дрянной кислый кофе в кружке. ― С самого утра балаган! Драки, мелкие кражи, мордобой! И чего людям бы не готовиться к праздникам мирно, без увечий?»

Невесёлые мысли старлея прервал звук открывающейся двери.

– Сань, хорош чаи гонять!

– Чего случилось-то?

– Сосед обнаружил труп женщины в её квартире. С работы мужик шёл, в 17:15. Подошёл к своей двери, она рядом с дверью трупа, соседняя то бишь, ― начал пространное объяснение коллега Савельева, лейтенант Витька Гордеев. ― Сосед трупа обратил внимание на сильный запах благовоний. Говорит, жертва часто их жгла. Увидел, что дверь приоткрыта и ― туда. Позвал, не отзывается. Прошёл в зал, оттуда на кухню, а там она лежит. «Красивая, но совершенно мёртвая». Это я его цитирую.

– Ножевое? Бытовуха?

– Да нет вроде.

– Тогда поехали, посмотрим на красавицу. Далеко?

– Не-а, через проспект. Но пешком быстрее.

– Нафиг. Труп не убежит.

Во дворе дома покойной наблюдалось понятное оживление: полиция, медики, труповозка, собачник и просто зеваки. От обычной картины «выезд на труп» эту отличали огоньки новогодних гирлянд, которые мигали в каждом втором окне, и здоровенная фигура в чёрном пальто до пола.

Детина возвышался над стражами правопорядка, как чугунный Пётр над Парком культуры. Савельеву некстати вспомнилась обложка книги про Кыся, которую он так и не смог дочитать. Старший лейтенант поёжился, погружаясь в воспоминания о книге и иррациональном страхе, которую она вызвала у взрослого, здорового мужика.

– Тьфу, бл*! ― некультурно выругался Саша, скидывая оторопь. ― Никогда больше не буду читать ничего страшнее Марининой. ― Старший лейтенант Савельев, ― обратился он к коллегам. ― Первичный осмотр места преступления кто проводил?

– Сержант полиции Корягин, ― молодой парень с торчащими из-под шапки ушами отдал честь и начал рассказ: ― Убита Елена Сергеевна Иванова, 34 года, задушена капроновым шнуром в собственной квартире прошлой ночью. Следов взлома или борьбы нет. Судя по всему, у дамы было свидание, возможно, любовничек её и того.

– Посмотрим. Что известно об убитой?

– Гражданка Иванова работала ясновидящей, принимала на дому. Вот, кстати, этот, ― Корягин кивнул на чугунного мужика в пальто, ― экстрасенс и по совместительству друг покойной.

– Опросили?

– Конечно! ― сержант искренне и открыто улыбнулся. ― Экстрасенс Мирослав, по паспорту Игорь Владимирович Сурков, давний друг покойной. Говорит, у них вчера корпоратив был в ресторане.

– У кого у них? ― включился в диалог Витька.

– У них, ― Корягин снова улыбнулся, кивая на чёрное пальто, ― чернокнижников, гадалок, ведьмаков и так далее был новогодний корпоратив в ресторане. Этот Игорь-Мирослав утверждает, что убитую в том ресторане склеил какой-то черноволосый крендель. Кто такой ― господа экстрасенсы не знают, пьяные были. Назвался Густавом. Может, иностранец, а может, тоже любитель диковинных псевдонимов. Убитая с ним уехала из ресторана.

– Понятно. Фоторобот сможет составить?

– Говорит, особо не рассмотрел его, но очень хочет помочь следствию.

– Ладно, ― махнул рукой Савельев. ― Экстрасенса пригласите составить список участников корпоратива с номерами телефонов, название ресторана узнать, отправить туда людей, пусть поговорит с персоналом.

– Слушаюсь! ― отдал честь сержант и пошёл к машине.

Саша с Витей переглянулись и пошли осматривать место преступления.

Жила потомственная ясновидящая Изольда на третьем этаже в собственной трёхкомнатной квартире, частично оборудованной под салон эзотерических услуг. Запах тех самых благовоний, тяжёлый и пряный, опера почувствовали с первого этажа.

«Это ж как, наверное, в квартире воняет», ― скривившись, подумал Александр. Голодный желудок неприязненно постучал в поджелудочную, намекая, что питаться растворимым кофе и сигаретным дымом как минимум неразумно. Старлей сглотнул, вдохнул поглубже, чтобы унять тошноту, и вошёл в квартиру.

– Нехило, наверное, зарабатывала госпожа Изольда, раз такую перепланировку забабахала, ― присвистнул Витька, созерцая совмещённую с прихожей гостиную, штучный паркет и дорогую авторскую мебель. ― Вся квартира такая?

– Почти, ― из кухни выглянул судмедэксперт, ― хата что надо, особенно если учесть, что дом не элитный, со стандартной планировкой.

– Да фиг с ней, с планировкой, ― пробубнил Саша, двигаясь вглубь квартиры.

Труп молодой женщины в фривольном наряде всё ещё лежал на кафеле кухни. На столе красовались остатки интеллигентного застолья: вино, фрукты, сыр, нарезка хамона.

– Однозначно хорошо жила покойная, ― резюмировал Витька. ― Никакой тебе селёдки под шубой или оливье. ― Витя скорчил манерную физиономию и томно закатил глаза: ― Только сыр с плесенью и хамон с дыней. И молодое белое.

– Шут, ― фыркнул Савельев и потёр глаза. ― Любовник, значит, у неё был в гостях… ― протянул Саша.

– Ясное дело, не клиент, ― хохотнул Гордеев. ― Она ж ведьма, а не путана.

Труп как труп. Кухня как кухня. Внезапно Сашин взгляд зацепился за странную картину на стене. С огромного чёрно-белого постера на сотрудников полиции смотрел мордатый чёрный кот в круглых, как у Джона Леннона, очках. Только глаза, огромные и ядовито-зелёные, выделялись на фоне монохрома и оттого казались Савельеву живыми.

Сделав опрометчиво глубокий вдох, старший лейтенант почувствовал головокружение, его зрение расфокусировалось, картинка с котом поплыла. Саша спешно закрыл глаза и помотал головой, надеясь прийти в себя. Не помогло. С постера ему облизывался и нагло подмигивал газетно-чёрный кошак с живыми глазами.

«Вися-я-я-яук, лейтенант Савельев. Каук есть висяук», ― хмякнула галлюцинация и вновь превратилась в постер.

«Тьфу, бл*, ― про себя выругался старлей. ― Надо было поесть».

– Сань, ты чего вылупился на этого кота?

– А ничего, ― буркнул он. ― Место преступление осматриваю.

– Ты лучше сюда посмотри, ― довольно протянул Витька.

Он крутил в руках белый картонный прямоугольник визитки. Бумага была дорогая и плотная, с золотым тиснением и золотой же эмблемой в виде большого гуся. На обратной стороне значилось: Golden goose. Ни адреса, ни номеров.

– Слышал что-то о таком заведении? ― спросил Савельев у Вити.

– А это, мальчики, новый пафосный ресторан элитной кухни, ― влез в разговор судмедэксперт. ― Открылся три недели назад. Мы с женой по телеку видели. Представляете, там 150 видов салатов подают! Одного оливье штук двадцать.

– А гуси разве едят оливье? ― схохмил Гордеев.

– Зачем гуси? ― опешили старший лейтенант и медик.

Савельев махнул, чтоб увозили труп, а сам подошёл к окну. На город падал снег, мерцали лампочки, из труповозки доставали мешок.

«А всё-таки, едят гуси оливье или нет?» ― думал не о том голодный желудок лейтенанта.

Глава 2

Мысль о том, что нераскрытое дело под самый конец года повиснет на нём, как шарик на новогодней ёлке, угнетала Савельева. Но на голодный желудок голова старшего лейтенанта отказывалась думать о чём-то, кроме еды.

Саша предположил, что соваться в столь пафосное, по словам судмедэксперта, место, как Golden goose, сейчас не стоит. Без санкции или иной бумажки с ним даже швейцар у входа разговаривать не станет. Да и перекусить там вряд ли получится по финансовым соображениям.

Поэтому он решил не ждать, пока парни сгоняют в ресторан, и из квартиры покойной сам отправился туда, где проходил новогодний корпоратив у её коллег. Расположенное неподалёку заведение оказалось кафешкой средней паршивости под эпичной вывеской «Жили у бабуси».

Память услужливо продекламировала старлею продолжение детской песенки, и он с досадой подумал: «Снова эти гуси!» Войдя в кафе, Савельев подошёл к бару, заказал чёрный кофе без сахара и «какую-нибудь булку».

Только когда перед ним появился заказ и он его оплатил, то предъявил бармену удостоверение. Чтобы тот не подумал, что «мент пришёл подкрепиться на халяву». Саша не любил пользоваться своим служебным положением и делал это только в случае крайней необходимости.

Бармен несколько раз моргнул, сделал лицо-бетон и, сказав, что позовёт администратора, скрылся в подсобном пространстве. Савельев решил потратить время ожидания с пользой для желудка и, соответственно, мозга. Последний ощутимо зашевелился и побудил старлея отправить Гордееву поручение по ватсап: «Завтра все экстрасенсы должны быть у нас отделе. Повестками, уговорами, угрозами ― действуй как угодно. Важен результат. Иначе…»

Саша нарочно прервал сообщение на полуслове, посчитав, что так оно выглядит более внушительно.

Савельев огляделся. Интерьер кафе сполна оправдывал своё лубочное название. Грубо выструганные деревянные столы и под стать им лавки вместо привычных и удобных стульев. Панели на стенах имитировали цельное бревно, как в избах. С обеих сторон от входа на пеньках-постаментах стояли чучела двух крупных гусей: один ― белый, другой ― серый.

Саша невольно всмотрелся в блестящие глазки-бусинки птиц, словно пытаясь уловить в них то, что могли увидеть эти единственные трезвые, но увы, безмолвные свидетели корпоратива.

– Едят ли гуси оливье? ― задумчиво проговорил Саша.

– Простите, что?

От неожиданности Савельев вздрогнул и резко оглянулся. Перед ним стоял мужичок. Низкий рост, пузатое телосложение и невинно-детский румянец на щеках делали его похожим на колобка. Текст на бейджике гласил, что это Иван Сергеевич, администратор.

Старлей кратко изложил суть дела, которая привела его сюда. Иван Сергеевич поцокал языком, посетовал на разгул преступности, даже промокнул краешком носового платочка уголки маленьких глаз, которые на круглом личике смотрелись такими же бусинками, как на гусиных головах.

Администратор сообщил, что банкет был заказан ровно на 13 персон. В оговоренное время явились 12 гостей. Дамочка, посмертное фото которой показал старший лейтенант, подъехала с сильным опозданием. По предположению Ивана Сергеевича, специально, чтобы обратить на себя всеобщее внимание. И ей это удалось.

Уехала покойная тоже раньше остальных. В сопровождении мужчины. По факту его появления в кафе Иван Сергеевич ничего сообщить не мог.

– Вообще, странное дело. словно из воздуха появился. В списке гостей его не было. Петр, охранник наш, божится, что через главный он не входил. Он был четырнадцатым. Банкетное меню на него не уплочено.

Но поскольку никто из гостей не удивился и не возмутился появлению лишнего человека, а от кухни не стали требовать дополнительных порций блюд, администратор и охранник решили не поднимать бучу.

– А знаете, может, вам как-то наши камеры помогут?

– У вас есть камеры? ― удивился Савельев.

Администратор ткнул толстым пальцем в чучело серого гуся. Саша непонимающе посмотрел в ту сторону.

– Камеру мы птичке в глазки встроили, чтобы посетителей не смущать.

Иван Сергеевич оказал оперативную помощь следствию и тут же вручил копию записи того вечера Савельеву. И спустя пару часов парни из техотдела уже наколдовали из видео более-менее внятное изображение Густава.

А был ли он преступником на самом деле? Всё вроде бы на то указывало, но интуиция нашёптывала Саше, что не все так просто с этим делом.

Внезапно ощутив, как сильно вымотали его последние несколько часов, старлей отправился домой чуть пораньше в надежде хорошенько выспаться. Завтра тяжёлый день ― предстоит допросить оставшихся одиннадцать свидетелей, с Мирослава показания уже взяты.

Служебная квартира встречала хозяина холодным одиночеством и пустым холодильником. Все коллеги Александра были благополучно женаты, а некоторые даже разведены и снова женаты. Он же большую часть жизни потратил на учебу и работу.

Нет, Савельев не был убеждённым холостяком. Но времени на то, чтобы строить отношения катастрофически не хватало. Равно как и особых финансовых возможностей, чтобы театры, дорогие подарки, заграничный отдых и вот это вот всё.

Саша априори завышал себе планку как потенциальному жениху и мужу. И сам же потом натыкался на неуверенность в себе и своей состоятельности в качестве спутника жизни. Кто на него посмотрит? Кому он нужен такой? Задавая себе в тысячный раз вопросы, на которые нет ответа, старлей задремал.

Оказавшись в отделе, Савельев наблюдал тревожную активность коллег. Дежурный за стеклом что-то объяснял сразу по двум телефонным трубкам, третий аппарат трезвонил не переставая.

По коридорам туда-сюда бегали пэпсы с оружием наперевес, участковые, опера, начотделов… Все! Тут взгляд Саши зацепился за такого же спешащего непонятно куда Гордеева. Старлей выдернул коллегу из всеобщего потока.

– Вить, что происходит-то? Почему я не в курсе? Чё мне-то не позвонили?!

– Такое! Такое! Бежим скорее! ― толком ничего не объяснив, Гордеев потянул Сашу к выходу. Там все уже рассаживались по служебным и даже личным автомобилям. После этого все дружной колонной отправились в погоню.

На одном из светофоров Витя вдруг резко вдавил тормоза. Сердце Савельева подскочило со своего анатомически законного места куда-то ближе к горлу. От противного шуршания шипованной резины по вычищенной до асфальта дороге у старлея заныли зубы.

– Вить, ты деби… ― Саша не успел закончить фразу, потому что увидел причину резкого торможения.

Причиной оказалась бабка, решившая перейти дорогу в неположенном месте. На вид ей было лет сто, не меньше. Одета в чёрное пальто и чёрный платок. Нос крючком. Чисто ведьма! В руках у бабки ― советская авоська, в которой вместо привычных хлеба-кефира Савельев заметил фиолетовый пакет с сухим кошачьим кормом. Его сознание почему-то особенно чётко выделило эту деталь.

Вместо того, чтобы испугаться или извиниться, нарушительница спокойствия стукнула по капоту машины и погрозила им с Витькой сухоньким костлявым кулачком. В другой ситуации старлей бы не пожалел бабку и привлёк за хулиганство. Но не сейчас. Ведь они куда-то очень торопятся. Так куда? Когда наконец тронулись, он снова адресовал этот вопрос приятелю. Витя бормотнул какую-то несуразицу:

– Экстрасенша та… Густав… Главное, чтобы нас не опередили… А то ж точно висяк! Саня, слышишь меня? Висяк!!! Вися-я-я-яук, каук есть висяук…

Тут Савельев с ужасом заметил, как добродушное лицо Вити прямо на глазах стало превращаться в лохматую черную морду… кота! Того самого, что был изображён на постере в квартире покойной.

– Что за чёрт! ― с этими словами Саша проснулся. Простыня была мокрой от пота, хоть выжимай.

Часы показывали пять утра. Ещё два часа можно было спать, но в гробу он видел такие сны. «Вот что бывает, когда, кроме работы, в твоей жизни ничего и никого больше нет», ― подумал Саша и отправился на кухню.

Щелчок чайника. Две ложки противного растворимого по акции из «Шестёрочки». Утренние мысли разбегались в разные стороны, но неизменно сходились в одну точку ― дело экстрасенсов, как обозначил для себя его старлей.

Ещё эти глюки… Савельеву очень не хотелось верить в своё внезапное помешательство. Ещё меньше хотелось записываться на приём к штатному психологу. По служебной инструкции, врачеватель полицейских душ, если что не так, должен будет доложить начальству про Сашу. Нет, не надо оно ему сейчас.

Сам не понимая зачем, в оставшееся до работы время Савельев решил ещё раз заехать на квартиру покойной. Именно там начались его «кошачьи» видения. Возможно, там ключ к тому, чтобы избавиться от них?

Аккуратно подцепив и сняв бумажку с печатью с входной двери, Саша нырнул в коридор. В нос сразу бросился резкий, незнакомый и очень неприятный запах. «Тут ещё кого-то замочить успели?» ― промелькнула мысль.

Старлей в полутьме глянул на вчерашний постер. Кот как кот, бумажный, ничего особенного. Для пущей верности Саша даже кыскнул в сторону картинки. В следующий же момент огромное чёрное нечто бросилось ему под ноги.

Сотни, нет, тысячи острых иголок воткнулись ему в кожу прямо через плотную джинсу. Саша с трудом подавил крик, на ощупь сдёрнул какую-то одежду с вешалки слева, бросил вниз и сам сверху навалился на агрессивного противника, коим в итоге оказался всего лишь кот.

Как следует запеленав орущее дурниной тело, чтобы оно больше не смело кусать и царапать, Савельев подошёл к кухонному окну, чтобы рассмотреть врага. Ну точно! Чёрный как уголь, огромный, пушистый котилла злобно вращал ядовито-зелёными глазами.

«Так вот чем тут воняет…» Рассудив, что чёрных котов весьма уважают всевозможные «не от мира сего», Саша решил, что питомец принадлежал  убиенной экстрасенше.

Как они вчера его просмотрели? Да запросто! Огромная толпа незнакомого народа наверняка напугала котейку. Вот и сныкался. А теперь, когда один на один, осмелел и накинулся на Сашу.

– Да не бойся, голодный, небось?

Кот коротко мявкнул, будто понял вопрос и согласился.

Савельев осмелился оставить уже присмиревшего кота в салоне машины и отправился в зоомагазин. «Интересно, что он лопает?» Глаза сами собой остановились на фиолетовой упаковке сухого кошачьего корма… Как в том сне!

Подкрепившись, кот удовлетворённо замурлыкал. А вскоре и вовсе уснул, заняв своей растянувшейся тушкой почти всю длину заднего сиденья. Савельев уже было собрался отправиться в отделение. Но царапины на ногах жутко саднили. Поэтому Саша решил заехать в ветклинику. А ну как животина бешеная?

Результаты экстренно сделанных анализов (вот тут пришлось-таки воспользоваться служебным положением) Сашу успокоили. Ветврач, которая оказалась его тёзкой, Александрой, настояла на том, чтобы обработать царапины.

Краснея и бледнея от неловкости, Савельев лишил свои нижние конечности штанов и доверил их заботливым рукам Александры. Она так мило дула на обработанные шипучей перекисью и зелёнкой раны, что почти не щипало.

– Я надеюсь, вы заберёте этого красавчика домой? ― уточнила ветврач, когда процедуры были закончены, а кот устроился на лежаке в одной из клеток, обустроенных тут для передержки животных.

Глядя в небесно-голубые глаза Александры, в которых читалась безграничная любовь к братьям меньшим и вообще к жизни, Савельев не нашёл в себе ни сил, ни желания ответить нет. И просто кивнул в знак согласия.

Говорящий кот с постера, его ожившая версия и прочее, и прочее… Всё это он обязательно разрулит. Потом. А пока…

– А что вы делаете сегодня вечером? ― неожиданно Саша услышал собственный голос.

– Я совершенно свободна, ― Александра улыбнулась самой милой улыбкой на свете.