Текст книги "Сумеречный мир (СИ)"

Автор книги: Ольга Гусейнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Тем временем оборотень – палач приступил к казни второго приговоренного. Я зажмурилась и вжалась спиной в стену дома. Я бы и уши заткнула, чтобы не слышать предсмертных хрипов и воя, но была не в силах оторвать руки ото рта. Я бы убежала, но не могла двинуться с места – ноги не слушались.

– Пощади, пощади, Егор!!! – на весь пустырь заголосила вампирша. – Меня заставили, меня вынудили…

– Тебя просто купили, тварь неблагодарная! – разнесся звериный рык, как ни удивительно, выдернувший меня из ступора, и еще более удивительно, подвигший снова выглянуть из‑за угла. Рычал рыжий великан: – Купили как обычную дешевку. А ведь тебе невиданную честь оказали, кровососка!

– Да он просто пользовал меня, как любую другую, – попыталась оправдаться та.

– Не переживай, больше не будет, – неожиданно захохотал рыжий.

Палач, молча делавший свое дело, направился с баллоном к предательнице – вампирше. Вдруг спасенный мной оборотень поднял трость, останавливая его, сделал пару шагов к дамочке, от чего та – очаровательная даже перед смертью! – засветилась от неподдельного облегчения. Святые светлые заступники, ну как ей удается чуть ли не искрить обаянием. Вместе с тем я уловила ее хитрое эмоциональное торжество. Облизав губы, она успела обольстительно, женственно (в невероятной ситуации!), трогательно шепнуть:

– Егор, прости, я…

Из трости молнией вылетел длинный сверкающий стилет – а по земле покатилась отрубленная женская голова. Затем тот, о котором я думала столько раз, – где он, что с ним стало? – спокойно вытащил платок из нагрудного кармана пиджака, тщательно протер оружие и выкинул его. Невозможно, немыслимо – как у него получается оставаться абсолютно безучастным!? Убивать и ничего не чувствовать…

Наверное, я не дышала, пока наблюдала за казнью красотки, потому что теперь захлебывалась от попавшего в легкие воздуха, глядя на медленно опускающийся на обезглавленный, конвульсивно дергающийся женский труп окровавленный белоснежный платок. Словно саван… Все‑таки я не сдержалась и вскрикнула, когда палач полил тело вероломной любовницы брюнета неизвестной жидкостью, от чего оно, оставшееся в моей памяти сказочно прекрасным, начало плавиться, как предыдущие.

Услышали. Резко повернули головы и – три пары глаз уставились в мою сторону, следом – остальные участники казни, подстегнув меня больше не медлить. Я бесшумно метнулась в переулок, краем глаза уловив движение: оборотни сорвались с места. Сначала я рванула прочь на двух ногах, по – человечески, но услышав погоню, обернулась рысью, на ходу теряя одежду и набирая скорость. Лапами я перебирала гораздо быстрее.

Ну что за жизнь! Что ни день, то беготня и убытки. Зато мышцы натренировала – никто не догонит! Чертовы оборотни…

Наконец‑то добравшись домой, тяжело дыша, я посидела на крыше родной пекарни, прислушиваясь и принюхиваясь, проверяя территорию. Не обнаружив ничего подозрительного, обернулась и сняла магическую защиту со своего окна, чтобы внутрь пролезть. Оказавшись в комнате, быстро закрыла окно и устало рухнула на кровать. Хороша – голая – босая, с гламурным амулетом на шее. Чем не модель для глянцевого журнала! И смех и грех. Потерла нещадно болевшую грудь. Пока я во все лопатки отрывалась от преследователей – оборотней и вампиров из двух группировок – «телефон», к невиданной удаче, не потеряла. Слава всем святым, он остался болтаться у меня на шее и постоянно колотился о грудину. Осторожно сняла его, осмотрела: вроде цел. В противном случае, даже прятаться не надо было, можно сказать, паспорт оставила бандитам: искать свидетеля расправы не пришлось бы. А так, остается надежда…

За окном серело; в этот раз я всю ночь моталась, заметая следы – история с братцем – барсом многому научила. Кряхтя встала и поплелась в ванную. Потом, укладываясь спать, невольно прокрутила в памяти недавние события на пустыре, самым ярким моментом которых стала мощная фигура Егора, взмахнувшего тростью, и медленно упавший следом белоснежный платок в багровых пятнах. Я еще какое‑то время ворочалась, затем, уже засыпая, в сердцах выругалась: «Чертовые вампиры виноваты! Всегда и во всем!»

Глава 13

Весь день я проработала словно сомнамбула. После ночной пробежки хотелось спать; перегруженные мышцы мстительно отвечали болью на каждое неловкое движение; нервы совершенно расшатались. Я вздрагивала от любого резкого звука и постоянно поглядывала на дверь. Обслуживая посетителей, замешивая тесто, нарезая тосты и овощи, постоянно думала: что мне делать дальше?

Прожив в Песочном больше трех месяцев, я пришла к выводу: не мой город. Каждый день на грани фола, со смертельным риском – нет уж. В очередной раз от меня отвернется удача и – конец. А ну как высшие силы не дадут мне очередного шанса на жизнь? На родине говорили: у кошки девять жизней, но проверять дальше…

Бежать? Куда? На какие средства? Да и как бросить ежей? Эрик же пригрозил, что они пострадают, а этот серый хищник слов на ветер не бросает. Гад! Запросто может сорвать злость на невиновных.

Соглашаться работать на него? Участвовать джокером в сомнительных сделках – дорога в никуда. Долго ли контрагенты ушлого волка – предпринимателя останутся в неведении о том, кто влияет на их мнение, заставляя принимать невыгодные условия?! С моим везением – недолго. Пронюхают. И что будет потом? Захочет ли Кель прикрывать меня от разозленных конкурентов, которых он облапошит?! Может и захочет, но тогда я не только эмпатом должна буду работать, но и своим телом «благодетеля» удовлетворять. А кто поручится, что его самого за подобные выкрутасы в живых оставят? Видела уже, как тут с проштрафившимися поступают! Даже могилки не остается. В общем, этот пес смердящий не для моей рыси.

Может обратиться к Марку? Знать бы, что тот от меня потребует в обмен на защиту? Нет, просить помощи у вампира – последнее дело, мягко выражаясь. Воспоминания об Андрее и даже о Егоре не оставляли иллюзий. Да и скользкий он. Откровенно, открытым текстом подталкивал к Келю. Мало того, чувствовала я, что задумал наш верховой что‑то свое, с Эриком как‑то связанное. И наверняка, не безобидный розыгрыш, а я в играх сильных мира сего разменной монетой стану. Воспользоваться советом найти покровителя? Где же его взять, надежного?!

Увидев Мели, входящую на кухню, я улыбнулась и суетливо рванула в кладовую, якобы за овощами. Не могла я с ней сейчас разговаривать, а по глазам видела, как ей хочется узнать о свидании с волком. Спрятавшись в кладовке, прислонилась спиной к двери, прикрыла глаза и тяжело выдохнула. Что же делать?

Но составить даже план «А» не успела – услышала трель амулета, затем Мели позвала меня. Крышку со стразиками, которые уже не радовали, я открывала медленно – медленно, в расчете, что вот – вот кому‑то надоест, отчаянно надеясь, что звонит не Эрик, а если он, то передумает и не будет мучить меня. Но не судьба, увидев знакомую руну, поняла: свободы и счастья мне не видать.

– Слушаю вас, – ровно ответила я.

– Переодевайся, через час водитель заберет тебя у второго от пекарни дома, – раздался не менее бесстрастный, но, несомненно, таивший угрозу голос Эрика Келя.

– Зачем? – невольно поморщилась от прозвучавшего в моем голосе напряжения, выдающего страх.

– Киса…

– Я не киса, Эрик, – все‑таки сорвалась и рыкнула на него.

– Заткнись и слушай меня внимательно, Ксения, – рявкнул волк в ответ. – Даже если в твою миленькую головку взбредет глупая мысль сбежать, запомни: найду и ноги вырву. Это первое. Второе – то же самое произойдет с дочерью Зотовых. Она, золотая ты моя, живет на подконтрольной мне территории. Разве тебе ее не жалко?

Всхлипнув, я рухнула на стул. Вот и все. По таким правилам я играть не способна.

– Что вам надо от меня? – просипела я.

– Мы вчера говорили на эту тему. Напоминаю: ты поможешь мне, прогуляешься на пару сделок, а потом будешь свободна.

Так я ему и поверила!

– Ты меня один раз уже обманул, Эрик…

Шантажист хохотнул и продолжил издеваться:

– Золотко, тебе остается только поверить мне на слово.

– Я тебя уже ненавижу, – глухо прошептала я, заметив краем глаза Меркула в конце коридора.

– Я как‑нибудь переживу. Через час жду в машине, не опаздывай, у нас деловая встреча, – бесстрастно произнес Кель и прекратил связь.

– Ксень, что‑то случилось? – Меркул остановился рядом со мной.

Я закрыла крышку амулета. Ну зачем, зачем я его купила? Вымучила улыбку, припустила равнодушия в общий эмоциональный фон, чтобы еж не тревожился обо мне и не выспрашивал.

– Нет, конечно, вот, покупку осваиваю. Интересная вещица.

– Ну да, ну да, – покивал Меркул. Похоже, забыл, о чем спрашивал и пошел дальше.

Мне же пришлось идти отпрашиваться у Мели. Но вот женщину не проведешь, она с тревогой и каким‑то внутренним пониманием посмотрела мне в глаза.

– Если он…

– Нет – нет, все в порядке, – поторопилась успокоить ее. – Я пойду прогуляться.

Она грустно усмехнулась и погладила меня по плечу.

Как ни жаль расставаться с ежами, ставшими для меня приемной семьей, решила снять жилье, переехать и оборвать с ними отношения. Пора признать: я стала слишком опасным приемышем – светлым среди серых, даже приняв их облик. Нельзя рисковать близкими замечательными людь… оборотнями.

Я постояла у зеркала, решая, что надеть. В итоге, вздохнув, выбрала узкие синие брючки и голубую блузку с рюшками из кружев. Повесила на шею многострадальный магический амулет и с еще более тяжелым вздохом надела новые замшевые туфли. Единственная, оставшаяся у меня пара, другой приличной обуви теперь нет. Не в шлепанцах же рабочих идти, ей богу.

В этот раз я даже губы не подкрасила: не заслужил серая псина, чтобы ради него прихорашиваться. Проходя мимо Мели, чмокнула ее в щеку, подмигнула и вышла из пекарни. И только за порогом позволила себе стереть с лица маску довольной жизнью девицы, собравшейся пройтись по городу.

Огромная, какая‑то «зализанная» машина стояла в оговоренном месте, припаркованная к тротуару, с раскрытой дверью, возле которой меня дожидался знакомый водитель. Я заглянула в салон. Увидев Эрика, присела на заднее сиденье и выразительно посмотрела на него, ожидая дальнейших распоряжений. Сначала отметила торжествующую злобную ухмылку, но вот его ноздри затрепетали, втягивая мой запах, – и покрытая легким загаром кожа оборотня побледнела, лицо скривилось в гримасе отвращения.

– Я же сказал тебе, – взвыл он в ярости, обхватывая меня за шею и придавливая к спинке сидения, – чтобы на мне свои способности не применяла.

– Отпусти, ты с ума сошел, я ничего не делала! – испуганно пискнула, пытаясь разжать его ладонь и вдохнуть глоточек воздуха.

– Тогда какого лешего я с трудом выношу твой запах? – прорычал он уже спокойнее.

Мгновенно осмыслив его ответ, поделилась подозрениями:

– Ты меня вчера так напугал, что я, не думая… не дозируя силу, выложилась по максимуму.

Оборотень посверлил меня взглядом, опять скривившись и принюхиваясь, затем резко отстранился и приоткрыл окно.

– Ненормальная, – выплюнул он и раздраженно рявкнул. – Только не говори мне, что мужика ублажать раньше не приходилось… Но, видимо, отметив, что я возмущена его заявлением, словно у больной поинтересовался: – Тебе сколько лет, детка?

– Я не детка, Эрик. И не киска. Абсолютно нормальная, адекватная женщина, – начала я терять терпение. – Просто привыкла к уважительному отношению к себе. А если ты и дальше намерен вести себя как последний…

Мужчина не изменил позы, даже лицо не дрогнуло, но глаза потемнели, став мрачными, злыми, звериными. Поэтому я замолчала на полуслове, не решившись завершить обличительную речь.

– Пока ты работаешь на меня, держи язык на привязи, Ксения. Поняла? – от ледяного тона пробрало до печенок. Я покорно кивнула, и задетый серый олигарх продолжил: – Запомни на будущее, никто не смеет разевать свою пасть в моем присутствии без моего разрешения.

Я вжалась в сиденье, мечтая слиться с ним, а Кель тем временем высунул руку и махнул поджидавшему снаружи водителю. Через несколько секунд автомобиль мягко тронулся с места. Еще через минуту за нами увязалась парочка внушительных машин, нисколько не обеспокоив верхового, – следовательно, это его охрана или группа сопровождения.

Мы пересекли незримую границу верхней части города, и только тогда мужчина оторвался от созерцания улиц и вновь обратил внимание на меня.

– Значит так, сейчас у меня встреча с магами, контролирующими рынок электротоваров.

– А… – потяжелевший, угрожающий взгляд серых глаз – и я моментально захлопнула рот, забыв, о чем хотела спросить.

– На встрече будет их новый глава, – продолжил Эрик, – а он меня недолюбливает, мягко выражаясь, – и предупреждая мой невысказанный вопрос, хмыкнул: – Бабу не поделили.

Образцово – показательно возвела очи горе, вспомнив об этом распространенном «национальном виде спорта», а волк с раздражением продолжил:

– Стоило ему занять место главы ковена, сразу начались перебои с поставками товаров. Местные торговцы – маги… недовольны таким положением дел.

Во избежание лишних проблем, я все‑таки решилась «разинуть пасть»:

– Мне нужно знать ваши конкретные требования. Иначе…

– На что ты конкретно способна? – ровно спросил он. – Быстро и по существу.

– Я эмпат. Транслирую разные эмоции, особенно, когда могу их для себя «обрисовать», представить. Прочувствовать. И главное – знать задачу, чтобы вызвать нужные.

Оборотень кивнул, а я в зеркале заднего вида заметила любопытный взгляд водителя. Он явно удивился, подслушав о моих способностях.

– Хорошо, я понял тебя, – задумался Эрик. – Я хочу, чтобы он испытывал ко мне симпатию. Полную и безоговорочную. Более того – доверие! – не сдержавшись, злобно хохотнул, добавив: – Пусть порадуется нашей встрече, ублюдок.

Я тяжело вздохнула: сложную задачку мне подкинул Кель. Как создать такую атмосферу, если сама всей душой ненавижу и презираю его? Придется стать эмпатом – виртуозом.

– Если я справлюсь сейчас, вы от меня отвяжетесь? – тихо, но твердо спросила я.

Мужчина повернулся в пол оборота ко мне, отчего пола бежевого пиджака приоткрылась, демонстрируя прикрепленную сбоку кобуру. Лишний раз убедилась, с кем я имею дело – с бандитами.

– Маги лишь проверка, но самая действенная, – ответил он.

– В каком смысле? – неприятно удивилась я и заволновалась.

– Они чувствительны к любым магическим воздействиям. А Михаил Воронов – глава ковена, не самого крупного, но в любом случае достаточно силен и одарен. Кого попало над ковеном не поставят, сама знаешь. Если Воронов подпишет со мной договор о сотрудничестве, считай – прошла проверку, тогда я и расскажу о твоей главной задаче.

Означенные перспективы не радовали, в свете той информации, что я о серых магах слышала и сама их «гром и молнии» видела. Глубоко вдохнула и уточнила:

– После главной задачи я свободна?

– Потом – да, если, конечно, захочешь, – нехорошо ухмыльнулся Кель. – В любом случае, о твоих способностях многие вскоре догадаются, и дальше использовать их будет бессмысленно.

– Почему? – «простодушно» ляпнула я, в надежде узнать побольше. – Не захотят общаться в моем присутствии?

– Нет, амулеты быстро сообразят или защиту ставить научатся, – флегматично пояснил он, отворачиваясь к окну.

– Да – а?.. – удивилась я.

Даже на родине, где царит светлая магия, и эмпаты живут среди людей, менталисты защиту ставить толком не научились. Как можно экранировать свои чувства, эмоции? Самую свою суть? Можно, конечно, приглушить, но защититься полностью… невозможно. У нас смогли создать только амулеты от навязанного влияния, но скорее в качестве защиты от ментального воздействия, а не эмпатического. Подобные мне избегают общения с широким кругом людей, мы постоянно учимся абстрагироваться от чужих эмоций, отстраняться, словно в кокон заматываемся. На что уходят годы тренировок…

После обретения второй сущности у меня изменилось соотношение сил: внутренняя эмпатия уменьшилась, зато внешняя трансляция усилилась, поэтому приходится контролировать себя. Часть меня, натренированная за двадцать с лишним лет защищаться от посторонних, теперь, вне зависимости от обстоятельств, оберегает окружающих уже от моих эмоциональных скачков, спасая от новых неприятностей и излишнего внимания к моей светлейшей персоне. Так что, я больше чем уверена: ни амулетов, ни какой‑либо защиты в ближайшее время не сможет придумать ни один серый маг. Тем более, они практически не встречались со светлыми эмпатами.

Вынырнув из своих нерадостных мыслей, поймала подозрительный задумчивый взгляд Келя. Сердце пропустило удар; захотелось дать себе подзатыльник. Рядом с жителями Сумеречного мира нельзя впадать в прострацию, нельзя раскрывать рот, пока не спрашивают, нужно постоянно следить за своим лицом, чтобы на нем ни одной мысли не проскользнуло. А я, домашняя девочка, папина балованная любимая дочка, ценный аудитор небольшой компании, привыкший, что ее мнение выслушают и примут к сведению, совершенно не привыкла к такому. А здесь как на войне.

– Приехали, господин Кель, – негромко известил водитель. Сноровисто выскочил из машины и ринулся открывать дверь, в первую очередь хозяину, затем – мне.

К моему изумлению, Эрик подошел ко мне и, не прикасаясь, вежливо сказал:

– Ксения, следуй за мной.

Шел он не торопясь, давая мне возможность не бежать, а чинно идти рядом и заодно осмотреться. Зеленый городской парк с каруселями, на которых катались малыши, а их мамочки, разбившись на группки по интересам, оживленно разговаривали. Яркие детские колясочки, воздушные шарики и тележка со сладкой ватой. В душе защемило, будто я вернулась домой, на светлую сторону. Но не успела расчувствоваться от умиления, как вместо не поделивших что‑то мальчишек лет пяти – шести, через мгновение шипели друг на друга лисенок и волчонок. Иллюзии быстро развеялись.

Кель привел меня к небольшому фонтану, с расставленными возле него лавочками. Рядом, под сенью черемухи, напротив большой шахматной доски с фигурами высотой до колена, наверное, приготовившись сыграть партию, стоял, заложив руки за спину, невысокий жилистый брюнет. Вокруг него рассредоточились еще пятеро мужчин суровой наружности, надеюсь, добрых внутри. Очень надеюсь! Потому что, если меня раскроют, мало нам не покажется. Особенно мне.

Пока оборотень и маг сквозь зубы приветствовали друг друга, я, рассматривая главу одного из городских ковенов, начала транслировать заявленные Келем эмоции и чувства, стараясь делать это незаметно. Вспомнила ставших родными ежей, заботившихся и опекавших меня. Замечательных, добрых, веселых приемных родителей, которым можно довериться целиком и полностью. Сидеть за столом по вечерам, пить чай и обсуждать прошедший день, сплетни или городские новости. Вспомнила пугливую Настеньку – добрейшей души зайчиху, которая никак не решится завести отношения с рыжим лисом, а ей очень – очень хочется. Надо только сделать маленький шажок навстречу счастью, удаче и любви…

Обстановка у фонтана стремительно менялась. Сначала настороженные, готовые в любой момент применить убийственную силу, маги и несколько минут назад замершие позади своего хозяина буки – оборотни улыбались. Почему‑то их улыбчивые физиономии казались мне чуточку глуповатыми. Видимо, снова перестаралась со счастьем и любовью…

Главные действующие лица этого представления степенно ходили по шахматной доске, передвигали фигуры, перекидываясь шутками. Всем было хорошо, даже мне, ведь обратный позитивный фон заражал и меня тоже. Я присела на лавочку, сложила руки на коленях и безмятежно наблюдала за происходящим, заодно – за серыми облаками, плывущими по синему небу, к которым постепенно привыкла. За птичками, носившимися между деревьев. Но не забывала, что я на работе, все‑таки. Вскоре Эрик подозвал жестом одного из своих сопровождающих, тот достал из солидного портфеля папочку, потом несколько листочков и протянул Воронову вместе с ручкой.

Между тем маг пришел в легкое недоумение от своего настроения и попытался опомниться. Замер, держа руку на весу, задумчиво разглядывая текст перед собой. Кель бросил на меня незаметный другим мрачный взгляд, давая понять, чтобы я усилила воздействие. Пришлось послать концентрированную, направленную волну расположения и доверия Михаилу Воронову. Тот сдался и подписал бумаги. Прощались они как закадычные друзья.

В машине Эрик, с немалым облегчением, откинувшись на спинку кресла, выдохнул:

– Ну вот и хорошо, ну вот и славно. Значит, завтра можем назначать встречу хмурым.

– Кому? – не удержалась я.

Мужчина посмотрел на меня уже совершенно другими глазами: алчно, по – собственнически, пристально изучая. Через минуту, наверное, соизволил ответить:

– Завтра узнаешь, Ксения. Сегодня у тебя мало времени остается, чтобы подготовиться к встрече.

– В каком смысле? Нам далеко ехать? – уточнила я.

– Нет, в Нижний город. Сейчас сходи в хороший магазин и купи подходящий случаю наряд.

– Зачем? – я невольно сжала кулаки.

– Потому что никто не поверит, что ты моя пара.

– Но… я не твоя пара и не…

– Хмурый – не тот оборотень, к которому можно явиться с кем попало и без предупреждения, – оборвал мой лепет волк, как обычно, бесцеремонно. – Это тебе не заносчивый Воронов, считающий себя всезнайкой и великим магом, – помолчал с минуту, потом продолжил неохотно, мол, у него еще полным – полно дел, а я отвлекаю: – Нужно продумать все детали. И первая – причина твоего присутствия на деловой встрече. Другого варианта, кроме как представить тебя моей парой, не вижу.

– Никаких меток и вязок! Я не позволю! – злобно рыкнула, отшатнувшись к двери. И с облегчением отметила, что Кель поморщился, у него судорожно дернулся кадык в рвотном позыве.

Затем он молча достал чековую книжку, расписался и, выдрав чек, кинул мне на колени.

– Влад отвезет тебя куда надо, выберешь одежду, чтобы выглядеть сногсшибательно. Но главное – достойно. Помни, ты пара верхового, это обязывает. Особенно, когда дело касается моего имени!

– Подозреваю, что у нас разные понятия о сногсшибательности и достойности, – я позволила себе капельку сарказма и иронии.

– Думаю, ты ошибаешься, – неожиданно весело усмехнулся Эрик. – Если бы не обстоятельства, вынудившие меня форсировать события, я бы с легкостью доказал тебе.

Я приподняла бровь якобы в удивлении, копируя его манеру, и припомнила:

– А кто‑то совсем недавно обещал вырвать мне ноги…

Мужчина коротко хохотнул, затем, поправив пиджак на животе, снисходительно произнес:

– Ты красивый добрый котенок, просто наивный очень и слишком ершистый. Такого либо терпеть и любить, либо сразу к ногтю, чтобы хозяина знал.

Я, что называется, держала лицо, стараясь не выдать, насколько меня этот дрессировщик задел. Перечить не стала – бесполезно и на очередную грубость нарываться не стоит. Отвернулась к окну и следила за домами, мимо которых проезжала по незнакомым улочкам. На одном из перекрестков Эрик пересел в другую машину, а меня повезли отовариваться «сногсшибательным, но солидным».

«Куда надо» оказался внушительных размеров «Салон красоты», где, при наличии открытого чека, меня постригли, обновив прическу, сделали маникюр – педикюр, выкрасив ногти в бледно – розовый цвет. Пока сушился лак, мне предложили губную помаду в тон. Шелковый костюм персикового цвета я выбрала сама. К моей неимоверной радости, похожий на оставшийся дома, в прошлой жизни: юбка в складку, длиной до колен, с нижней юбкой, кокетливо выглядывающей наружу и придающей объем; приталенный жакет с небольшим отложным воротничком и яркими перламутровыми пуговичками на манжетах. Затем пришел черед белья, чулок, сумочки и обуви.

Как же давно я не крутилась в красивых дорогих обновках перед огромным зеркалом! С удовольствием во всех ракурсах оглядела себя, оценив насколько хорошо этот чудесный костюм сидит на моей стройной ладной фигурке, придавая одновременно и невинности, и женственности. И прекрасно идет к моим блестящим шоколадным локонам. Надо же, серые мастерицы тоже умеют преобразить женщину. Наряд завершили изящные бежевые туфельки, традиционно на низком каблучке. Требование Келя я выполнила: выгляжу достойной молодой леди, за которой стоят немалые деньги. Даже поймала себя на том, что на некоторое время забыла, по какому поводу наводила красоту.

Домой я ехала, испытывая двойственные чувства: с одной стороны – облегчение, потому что сделка у фонтана прошла нормально, и сама жива – здорова, а с другой – тяжесть на душе. Завтрашний день начал пугать уже сейчас. Словно кто‑то холодными ладонями сжал мое сердце. Что за Хмурый, перед которым придется разыгрывать спектакль и одновременно воздействовать? И прозвище у него слишком красноречивое.

Тяжелая, бессонная ночь и нелегкий день выжали меня как лимон, поэтому уснула я, едва голова коснулась подушки. А ночью опять привиделся белый окровавленный платок, широкая спина в черном пиджаке… Мужчина медленно обернулся – и на меня из мрака посмотрели желтые горящие глаза – угольки. Жуть!