Текст книги "Колючий крыжовник (СИ)"
Автор книги: Ольга Гринвэлл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)
4
Они поднялись в скрипучем старом лифте на пятый этаж. Майкл рад, что ему приходилось зажимать нос рукой – в лифте нещадно воняло застаревшей мочой.
– Ты здесь живешь?
Девушка кивнула, открывая дверь ключом.
– Тсс, – она прижала указательный палец к губам. – Соседка может проснуться.
Майкл удивился, но ничего не сказал.
Они на цыпочках, стараясь не шуметь, прошли в самую отдаленную комнату. Полина усадила мужчину на диван.
– Я сейчас приду.
Майкл подумал, что, может, девушка решила сходить в душ и вот-вот выйдет к нему в шелковом неглиже. Он усмехнулся про себя. Какой необычный способ флирта! Русские очень изобретательны.
Мужчина встал с дивана и прошёлся по скудно обставленной комнате. На стене висели фотографии в рамках. Неожиданно Майклу стало интересно.
Кто был этот черноволосый мужчина в военной форме, стоящий на фоне обожженных солнцем гор? Отец этой девушки? Явно прослеживалось сходство. Он военный? По-видимому, он находился в какой-то из азиатских стран. А вот ещё одна его фотография – на этот раз он в каком-то полевом госпитале, и на нем медицинский халат. Рядом фотография этой Полины. Ничего себе, и она тоже в какой-то военной форме!
В это время дверь открылась и вошла сама девушка, несущая небольшой тазик с водой.
Увидев Майкла, расхаживающего по комнате, она нахмурила свои изящные брови.
– Я же сказала сидеть.
– Это приказ? – мужчина усмехнулся.
Она кивнула, ставя тазик на табурет.
– Снимай одежду! – затем поправилась. – Не всю. Только рубашку. Она вся в крови, я постираю.
Похоже, девица не собиралась флиртовать.
Майкл послушно стянул через голову свою рубашку. Вздохнул.
«А у него и правда красивая фигура!» – подумала Полина, а вслух сказала: – Садись, я осмотрю твой нос.
– Ты думаешь, он сломан?
– Я не боксёр. У меня удар не такой мощный. Просто кровь не перестаёт течь, и её надо остановить. Не бойся!
– Похоже, что я боюсь?
Она усмехнулась.
– Тебя всего трясёт.
Майкл подумал, что если его и трясёт, то только от близости этой зеленоглазой красотки.
У Полины в руках оказались марлевые салфетки, которыми она промокнула лицо мужчины. Она ощупала его нос, засунула внутрь ватные тампоны и приказала ему спокойно сидеть с опущенной головой в течение какого-то времени. Заботливо укрыв его пледом, села напротив.
– Останешься сегодня здесь! Я постелю тебе на полу. И чтобы никаких мне тут… У меня рука тяжелая, ты знаешь. Рубашка будет готова к утру.
– Я вижу, ты привыкла командовать. Как-то плохо вяжется с работой официанткой.
– Я просила тебя помолчать! – потом, немного смягчившись, произнесла. – Я не официантка, я врач.
Майкл понятливо кивнул головой.
– Не хотел бы я оказаться у тебя в клинике… – пробормотал он. – Ты какая-то неуклюжая. Ты хоть шприц в руках держала?
Полина поджала губы. «Гнусный крокодил!»
Майкл долго не мог заснуть. Лежал с открытыми глазами, уставившись в стену. Свет, пробивающийся из окна, мешал. Занавески были тоненькими, не то что в номере отеля. Взгляд его уставился на фотографию девушки, на которой та была в военной форме. Не, она непохожа на офицера. Да это и смешно. Может, только то, как отдаёт приказы. Майкл закрыл глаза. Вот ещё одна причина, почему он не мог заснуть. Едва он прикрывал веки, как тут же видел перед собой зеленые прозрачные глаза и эти губы… Похоже, у мужчины даже появились вкусовые галлюцинации. Он ощущал её вкус, слегка сладковатый, нежный. Это черт знает что такое! Майкл не ожидал подобного от себя. У него было достаточно подружек, ещё начиная с пятнадцатилетнего возраста, но ни одной не удалось вызвать в нем подобные чувства. Наверное, соскучился по Крис. Крис? Но почему он вообще перестал о ней думать? Ещё вечером отключил звук у телефона и все, забыл.
– Ты что там ворочаешься? – раздался с дивана сонный голос Полины.
– Свет мешает.
Майкл услышал, как девушка хмыкнула.
– А ты мне мешаешь.
– Спускайся ко мне!
– Что, не терпится опять получить?
– Ты хорошо говоришь по-английски. Откуда?
– Бабушка была училкой. Разговаривала со мной дома только на английском языке.
– А родители?
– Тебе что, крокодил, всю историю семьи рассказать? Спи давай!
– Не называй меня крокодил – у меня имя есть!
– Ну извини, ты не представился, когда я надела тебе на голову тарелку.
– Или когда ты заткнула мне рот поцелуем, – пробормотал Майкл.
– Об этом тебе лучше поскорее забыть.
– Меня, кстати, зовут Майкл. Майкл Эверс.
Она долго молчала. Мужчина даже подумал, что Полина заснула.
– Значит, крокодил Майкл.
Майкл поморщился и перевернулся на спину. Какая же вредная девица! Настоящая змея!
В аэропорту Калгари его встречала Крис. Увидев своего жениха, она завизжала от радости и бросилась в его объятия. Майкл обнял ее. Господи, такое впечатление, будто они не виделись несколько месяцев, а на самом деле прошло каких-то три недели.
– Я так по тебе соскучилась! – прошептала девушка. – Ты вообще в последнее время перестал отвечать на звонки.
Она заглянула ему в лицо.
– Ну ты же знаешь – разница во времени, ну и потом все эти встречи…
– Ладно, ты прощён! Пока.
Майкл забрал свой чемодан, и они направились к стоянке машин.
– Что ты мне привёз?
Мужчина удивленно поднял брови.
– Ну кое-что, что меня заинтересовало. А что бы ты хотела?
Девушка мечтательно закатила глаза.
– Слышала, что в этой убогой стране можно задарма купить соболиную шубку. Ты что, не догадался?
Майкл расхохотался.
– Ты меня рассмешила!
Девушка остановилась.
– Слушай, ты чего правда не догадался, что ли? Я же не шучу!
«Черт!» – Майкл смущённо улыбнулся. – Сейчас же лето… Я тебе зато книги привёз про Санкт-Петербург и Россию.
Крис только покачала головой.
– Невероятно…
Они заехали к Майклу, где он принял душ и переоделся.
– Поедем сейчас к тебе, и я отдам кое-что твоим родителям. Они дома?
Девушка пожала плечами.
– Думаю, поедем на твоей, а то на двух машинах будет как-то смешно, – потом внимательно поглядел на Крис, спросил. – Ты чего, правда обиделась, Крис?
Она промолчала.
– Послушай, милая, как ты собираешься прожить со мной всю жизнь, если уже сейчас постоянно дуешься? Что за дурацкая манера все так усложнять?
– Да потому что я ненавижу книжки! Если мне нужна какая-то информация о твоей гребаной России, я могу спокойно прочитать это в Википедии. Онлайн. Понятно?
Майкл выглядел расстроенным.
– Можешь сразу отнести всю эту чепуху в ближайший «Валью Вилладж».
– Спасибо, дорогая. Ты самая прекрасная невеста! – в голосе мужчины прозвучал едкий сарказм. – Вообще-то нормальная подруга спросила бы, как её жених съездил, что повидал, что делал?
– Ха! – Крис упёрла руки в бока. – Ну и что ж ты там такого повидал? Как там русские фифочки?
Майкл замолчал. «Ну вот, начинается». Ещё не прошло и часа, а он уже устал от неё.
Мужчина вышел на кухню, открыл холодильник и достал банку холодного пива.
5
Это ей показалось или было на самом деле? Полина сидела на своём разобранном диване и тупо глядела на пустой матрас на полу. Крокодил ушёл, пока она спала. Ну, в общем-то, проснулась девушка около одиннадцати часов – понятно, что Майкл просто не дождался бы ее пробуждения. Полина снова закрыла глаза, пытаясь вспомнить свои ощущения. Может, ей приснилось…, но Полина, как сейчас, почувствовала прикосновение его губ к её. Все-таки этот крокодил – интересный тип, и в него можно было бы запросто влюбиться, если б у неё не было Бориса. Полина вздохнула. Даже с ним у неё не могло быть будущего. Уже осенью девушка будет жить в Подмосковье, а потом… Кто же знает, что готовит ей судьба. Сейчас такое неспокойное время, везде войны, и Полину, возможно, отправят в куда-нибудь в Афганистан, Ливию, а может, даже и в Сирию, где орудуют эти страшные исламисты.
Ричард позвонил Майклу в самый неудобный момент – он сидел за большим обеденным столом с родителями Крис. Ему только-только передали блюдо с йоркширскими пудингами, когда раздался телефонный звонок. Естественно, все внимание немедленно обратилось к Майклу. Крис недовольно поджала губы. Мужчине пришлось извиниться и выйти из-за стола.
– Извини, что отвлёк тебя от ужина! – произнёс Ричард, хотя в голосе совершенно не было никакой вины. – Завтра утром надо срочно вылетать в Багдад. Деньги в сейфе. Тебя будут ждать в аэропорту.
– Кто там?
– Журналист из Франции и российский нефтяник.
– Хорошо.
Майкл почувствовал приятную напряженность в теле. Ему нравилось то, что он делал. Работа держала его в тонусе и снабжала достаточным количеством адреналина. Буквально пять минут назад он хотел провести время за столом со своей любимой девушкой и ее семьей, а теперь ему не терпелось лечь спать, чтобы поскорее наступило утро, и он мог начать работать.
Когда он вернулся к столу, то обнаружил, что Крис отсутствует. Её мать глазами указала на дверь спальни.
Майкл поднялся наверх.
Девушка сидела на большой кровати.
– Закрой дверь, Майк!
– Крис? Что-то случилось?
Она встала.
– Почему, ну почему даже во время праздника ты прерываешься на свои звонки от этого твоего Ричарда?
– Крис, это моя работа, – Майкл сел на кровать рядом с невестой. – Если ты хочешь, я могу поискать что-нибудь другое. Тогда мы будем всегда вместе.
– Правда? – она улыбнулась. – Ты правда можешь бросить эту ужасную работу? Мне так надоели эти твои ночные звонки…
– Правда. Я могу просто быть страховым брокером или вернусь в отдел экономических преступлений. В полицию тоже могу пойти работать. Буду сидеть в офисе и приходить на ужин каждый вечер. Ну как?
– Это было бы так здорово, Майк! А как платят там?
– Знаешь, дорогая, люди ко всему привыкают. Там тоже неплохие зарплаты, не такие, конечно, как мне платят сейчас, но… зато у тебя меньше шансов получить калеку мужа.
– Калеку мужа? – Крис нахмурилась. – В каком смысле?
– Не будь дурочкой! Ты прекрасно знаешь, что я рискую каждый раз, когда еду в куда-нибудь в Ливию или Ирак.
– Не, ну да, конечно. Конечно, Майк… Зато там крутые бабки! Ты ведь ещё молодой, а брокером сможешь работать и поближе к старости.
– Ну вот, милая, – он встал с постели и потянул Крис за собой. – Пойдём к маме с папой, наверное, там уже подают сладкое.
Майкл доел свой десерт, запив его чашкой остывшего чая, и отошёл к окну. Ричард прислал ему на телефон кучу сообщений, которые его на данный момент интересовали гораздо больше, чем обсуждение свадебного платья Крис и цветосочетание платьев подружек невесты. До свадьбы оставалось чуть больше месяца, и разговоры об этом витали в воздухе роем надоедливых пчёл. Майкл вообще предпочёл бы справить свадьбу поскромнее, на каком-нибудь острове в Тихом океане. Ну, может быть, только пригласить родителей и свидетелей. Он с трудом мог дождаться, когда они с Крис переедут в его новый, специально купленный для них дом. Они наконец-то будут одни – он и Крис. Каждое утро просыпаться в объятиях друг друга, вместе завтракать, собираться на работу. Можно наконец-то подумать и о продолжении рода. Майкл бы хотел, чтобы у них были два пацана и девочка. Мальчишки бы защищали младшую сестренку. По вечерам бы он водил их на футбол, а Крис завозила дочку в балетную студию. Вот была бы жизнь!
Ну ладно, чего-то он замечтался. Пора вернуться с небес на землю!
Майкл уставился в экран телефона.
6
Подруги стояли на Московском вокзале. До отправления поезда было достаточно времени, и поэтому они неторопливо разговаривали. Настроение у обеих было хорошим. Ещё вчера девушки устроили себе проводы, как всегда, в любимом «Ломоносов» баре. Варя танцевала до упаду, Полина спела несколько песен в караоке-баре. Подсознательно девушка надеялась, что этот американец Майкл придёт сюда, но его не было.
– Что это ты все на дверь косишься? – Варя лукаво улыбнулась. – Я думала, что у вас с Боренькой уже всё.
Полина хмыкнула.
– Больно он мне нужен!
– Аа, не крокодила ли ты высматриваешь?
Полина слегка смутилась, что не ускользнуло от острого взгляда подруги.
– Нужен мне этот амер…
– Кстати, он канадец.
– А ты откуда знаешь?
– А я с его приятелями разговаривала. Ох, и напугали же вы их! Иностранец пропал в Питере!
Поля пожала плечами.
– Я же говорила тебе, что разбила ему нос. Надо было помочь мужику.
Варя громко расхохоталась.
– Какая же ты смешная, Полька! Я буду по тебе скучать! – Варя направилась к стойке бара. По дороге обернулась. – Не жди его! Он уже давно уехал обратно в свою Канаду.
– Спасибо… – пробормотала Полина. Черт, а и вправду, чего это с ней? Из-за этого крока её выгнали с хорошего места работы.
Чем он вообще задел Полину? Тем, что в одной комнате ночь провели или же, что запах его одеколона был уж слишком хорош?
Теперь новая жизнь ждала Полину где-то далеко от её приятелей, дорогой подруги, прохладных питерских рассветов, гладко струящейся Невы.
В Москве у неё был только отец. Полину ждал год интернатуры в военно-морском госпитале. Девушка будет работать бок о бок с известными хирургами, будет оперировать раненых, которых доставляли из самых различных частей света. Полина надеялась, что по истечении года ее отправят куда-нибудь, где происходят военные действия и где можно пройти настоящую практику хирурга.
Крис и Майкл сидели за столиком в небольшом кафе аэропорта. Было достаточно раннее утро, и девушка выглядела проснувшейся только наполовину. Майкл заказал им по двойному кофе в надежде взбодриться.
– Приедешь домой, ложись спать! – мужчина накрыл её ладонь своей.
– Ну уж нет. Ты же знаешь, что я уже не смогу заснуть. Может, прогуляюсь вдоль реки…
– Мне проще. Буду спать в самолёте.
Крис зевнула. Затем игриво прищурила глаза.
– Надо было мне не просыпаться ночью, когда ты меня будил, неугомонный.
Майкл удовлетворенно улыбнулся.
– Крисси, ну ты же сама знаешь, что нельзя пускать голодного мужчину в страну, где полно восточных красавиц.
Девушка шутливо ударила его по руке.
– Откуда ты можешь знать – красавицы они или нет – они же все в паранджах?
– Самое главное, что на этот раз я ненадолго – неделя максимум.
– Надолго я тебя и не отпустила бы. До свадьбы чуть больше месяца!
– Я тебя люблю, Крис! – Майкл серьезно посмотрел ей в глаза.
– И я, – она улыбнулась, и на щеках её показались озорные ямочки.
Полина легко вошла в новый для неё коллектив госпиталя. Её приняли на удивление радушно. Может быть, отчасти этому поспособствовал отец девушки. Военно-морской госпиталь, начинённый самым современным оборудованием находился в посёлке Купавна. Природа там была очень красива. Берёзовая роща с одной стороны, сосновый бор с другой, а в километре располагалось Бисеровское озеро, где можно было позагорать и искупаться в жаркий денёк. До Москвы было рукой подать – всего тридцать километров до Курского вокзала. Полина обычно ездила в город на местной электричке или маршрутке.
Девушка работала под началом хирурга, у которого были поистине золотые руки. Арсений Семёнович, несмотря на свой уже пожилой возраст, даже думать не хотел, чтобы уйти на пенсию. Он считал, что его предназначение в жизни – это делиться своим опытом с молодыми специалистами. Кроме Полины интернатуру в госпитале проходили ещё два медика. Один – санитарный врач, а другой – такой же хирург, как и Полина.
Девушке выделили однокомнатную жилплощадь в одном из ближайших домов. Отец настоял, чтобы она забрала кое-какую мебель из его квартиры, и приехал сам, чтобы помочь дочери обустроиться.
Работы в госпитале было достаточно много. То и дело привозили военных из самых разных уголков мира. Очень часто прибывали летчики. Как правило, поступали с обширными ожогами или с травмами позвоночника из-за неудачного катапультирования. Также было много молоденьких парней с рваными и осколочными ранами от подрывов на минах.
То, чему учили шесть лет в академии, сильно отличалось от настоящей жизненной практики. Поначалу Полину шокировало увиденное, и только благодаря тому, что внутренний голос убеждал её быть сильной, девушка шла к операционному столу и выполняла свой врачебный долг. Приходя домой, Полина часто плакала, думая об этих невинных молодых жизнях. Ей часто снились тревожные сны. Утром же девушка шла на работу, делала обход, надевая на лицо ободряющую маску.
Как можно смотреть в тоскливые глаза этих мальчишек и притворяться, что все будет хорошо? Ничего хорошего быть не могло. Вот он лежит, несчастный обрубок – только тело и голова. Ни ног, ни рук больше нет. И надежды тоже нет.
Эти мальчишки каждое утро ждали своего врача Полину Алексеевну Малышеву. Для них девушка была словно лучик солнца, пробивающийся сквозь тяжелые тучи. Арсений Семёнович подсмеивался над своей ученицей, говоря, что той надо было учиться на военного психолога.
– Значит, я такой никудышный хирург? – обижалась Полина.
– Да нет, Малышева, хирург ты от бога, но и дьявольски хороший психолог.
Полина подружилась с операционной медсестрой Олей, с которой они оказались соседками по подъезду
и девушки часто ходили друг к другу в гости. В сентябре, когда было ещё достаточно тепло, они ходили вместе на озеро. Иногда к ним присоединялся Денис, который и был вторым хирургом-интерном. Новая подруга не переставала нашептывать Полине, что тот к ней неравнодушен. Девушка только пожимала плечами.
– Поля, ты приглядись к нему! Он ведь с тебя глаз не сводит.
– Я ничего такого не вижу, – пожимала плечами Полина.
– Он даже за операционным столом только на тебя смотрит.
Полина хмурилась.
– Ну и что в этом хорошего, Оль? Куда хирург должен смотреть? На пациента. Вот это меня и настораживает.
– Но он такой красавчик, и тачка у него крутая!
– Это ничего не говорит о его умственных способностях. Не тачкой единой жив человек!
– Ох, Полинка, останешься ты на бобах! Тебе сколько уже лет-то?
– Пока ещё двадцать четыре. У меня ещё есть время найти своего принца.
– Кстати, нас ребята приглашают через субботу на шашлыки. Давай сходим?
Полина поморщилась, с минуту раздумывая. Ей хотелось съездить к отцу. А, ладно, можно и воскресенье съездить.
– Ладно, сходим. Надо все-таки налаживать связь с коллективом.
– Ты просто прелесть! – Оля обняла подругу.
Они стояли бок о бок на кухне. Отец мыл посуду, а Полина вытирала её насухо полотенцем.
– Ты зря беспокоишься, дочка! – сказал отец. – У тебя все будет хорошо. Я наблюдал, как ты работаешь.
Мужчина слегка смутился. Полина удивленно подняла брови.
– Как? Когда?
– Ну было дело. Арсений разрешил. Я все-таки твой отец…
– Ну пап…
– Сказать по правде, я горжусь тобой. Ты такая вся сконцентрированная. Как будто и не боишься ничего. Видел, как ты с джильей (пила) управляешься.
Полина поморщилась.
– Пап, на самом деле я каждый раз ужасно боюсь. Не то чтобы отпилить что-то не то. Боюсь потом в глаза этим людям смотреть.
– Я понимаю, Полюшка. Сам всю жизнь с этим чувством работал.
– Кстати, у нас тут собрание было, и главный сказал, что мы будем коммерческие операции делать. Ну не совсем коммерческие, конечно…
– Странно, что-то я такого не слышал. Это же наш военный госпиталь, – Алексей Петрович выключил воду и включил электрический чайник.
– Главный сказал, что иногда к нам будут поступать иностранцы из горячих точек.
Отец неодобрительно хмыкнул.
– С какого перепуга?
– Главный сказал, что только в случае, если им срочно нужна медицинская помощь, а она из их страны запаздывает.
– Интересно. Значит, выходит, если нашим нужна помощь, то их будут переправлять в их госпитали?
Полина пожала плечами.
– Выходит, что так. Пап, только ты не говори главному, что я тебе сказала…
– Глупышка ты у меня все-таки, Поль! Ладно, садись чай пить. У меня сухофрукты из Азии есть – дынька твоя любимая, вяленая.
Полина открыла дверцу отцовской чёрной «Волги» и юркнула на сиденье. Смущённо поглядела на отца. Тот похлопал дочку по коленке.
– Не волнуйся, милая, я просто поговорю с Георгом, задам несколько вопросов…
– Но ты же мне обещал…
– Полин, я просто с ним поговорю. Даже никаких вопросов задавать не буду. Уверен, Георг сам мне все расскажет.
Они ехали по Носовихинскому шоссе в сторону Купавны. Осеннее солнце нещадно слепило глаза. Полина приоткрыла окно, и свежий ветер взъерошил волосы девушки.
– Полька, закрыла бы ты его лучше! Вот так уши и простужают.
Девушка рассмеялась.
– Я всю жизнь от тебя это слышу, папуль.
Она посмотрела на часы.
– У меня ещё время в запасе, чтобы выпить кофе.
Алексей Петрович покачал головой.
– Опять со своим кофе. Ведь вред от него! Лучше чай пей!
– Такой крепкий, как ты приучился пить там, в Афгане?
Они рассмеялись.
Как можно смотреть в тоскливые глаза этих мальчишек и притворяться, что все будет хорошо? Ничего хорошего быть не могло. Вот он лежит, несчастный обрубок – только тело и голова. Ни ног, ни рук больше нет. И надежды тоже нет.
Эти мальчишки каждое утро ждали своего врача Полину Алексеевну Малышеву. Для них девушка была словно лучик солнца, пробивающийся сквозь тяжелые тучи. Арсений Семёнович подсмеивался над своей ученицей, говоря, что той надо было учиться на военного психолога.
– Значит, я такой никудышный хирург? – обижалась Полина.
– Да нет, Малышева, хирург ты от бога, но и дьявольски хороший психолог.
Полина подружилась с операционной медсестрой Олей, с которой они оказались соседками по подъезду
и девушки часто ходили друг к другу в гости. В сентябре, когда было ещё достаточно тепло, они ходили вместе на озеро. Иногда к ним присоединялся Денис, который и был вторым хирургом-интерном. Новая подруга не переставала нашептывать Полине, что тот к ней неравнодушен. Девушка только пожимала плечами.
– Поля, ты приглядись к нему! Он ведь с тебя глаз не сводит.
– Я ничего такого не вижу, – пожимала плечами Полина.
– Он даже за операционным столом только на тебя смотрит.
Полина хмурилась.
– Ну и что в этом хорошего, Оль? Куда хирург должен смотреть? На пациента. Вот это меня и настораживает.
– Но он такой красавчик, и тачка у него крутая!
– Это ничего не говорит о его умственных способностях. Не тачкой единой жив человек!
– Ох, Полинка, останешься ты на бобах! Тебе сколько уже лет-то?
– Пока ещё двадцать четыре. У меня ещё есть время найти своего принца.
– Кстати, нас ребята приглашают через субботу на шашлыки. Давай сходим?
Полина поморщилась, с минуту раздумывая. Ей хотелось съездить к отцу. А, ладно, можно и воскресенье съездить.
– Ладно, сходим. Надо все-таки налаживать связь с коллективом.
– Ты просто прелесть! – Оля обняла подругу.
Они стояли бок о бок на кухне. Отец мыл посуду, а Полина вытирала её насухо полотенцем.
– Ты зря беспокоишься, дочка! – сказал отец. – У тебя все будет хорошо. Я наблюдал, как ты работаешь.
Мужчина слегка смутился. Полина удивленно подняла брови.
– Как? Когда?
– Ну было дело. Арсений разрешил. Я все-таки твой отец…
– Ну пап…
– Сказать по правде, я горжусь тобой. Ты такая вся сконцентрированная. Как будто и не боишься ничего. Видел, как ты с джильей (пила) управляешься.
Полина поморщилась.
– Пап, на самом деле я каждый раз ужасно боюсь. Не то чтобы отпилить что-то не то. Боюсь потом в глаза этим людям смотреть.
– Я понимаю, Полюшка. Сам всю жизнь с этим чувством работал.
– Кстати, у нас тут собрание было, и главный сказал, что мы будем коммерческие операции делать. Ну не совсем коммерческие, конечно…
– Странно, что-то я такого не слышал. Это же наш военный госпиталь, – Алексей Петрович выключил воду и включил электрический чайник.
– Главный сказал, что иногда к нам будут поступать иностранцы из горячих точек.
Отец неодобрительно хмыкнул.
– С какого перепуга?
– Главный сказал, что только в случае, если им срочно нужна медицинская помощь, а она из их страны запаздывает.
– Интересно. Значит, выходит, если нашим нужна помощь, то их будут переправлять в их госпитали?
Полина пожала плечами.
– Выходит, что так. Пап, только ты не говори главному, что я тебе сказала…
– Глупышка ты у меня все-таки, Поль! Ладно, садись чай пить. У меня сухофрукты из Азии есть – дынька твоя любимая, вяленая.
Полина открыла дверцу отцовской чёрной «Волги» и юркнула на сиденье. Смущённо поглядела на отца. Тот похлопал дочку по коленке.
– Не волнуйся, милая, я просто поговорю с Георгом, задам несколько вопросов…
– Но ты же мне обещал…
– Полин, я просто с ним поговорю. Даже никаких вопросов задавать не буду. Уверен, Георг сам мне все расскажет.
Они ехали по Носовихинскому шоссе в сторону Купавны. Осеннее солнце нещадно слепило глаза. Полина приоткрыла окно, и свежий ветер взъерошил волосы девушки.
– Полька, закрыла бы ты его лучше! Вот так уши и простужают.
Девушка рассмеялась.
– Я всю жизнь от тебя это слышу, папуль.
Она посмотрела на часы.
– У меня ещё время в запасе, чтобы выпить кофе.
Алексей Петрович покачал головой.
– Опять со своим кофе. Ведь вред от него! Лучше чай пей!
– Такой крепкий, как ты приучился пить там, в Афгане?
Они рассмеялись.
