Текст книги "Нибелунги"

Автор книги: Ольга Крючкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 6

Насладившись наложницей, Зигфрид поспешил покинуть её. Урсула снова осталась в одиночестве, к которому уже привыкла за последние два года, разве что не считать служанку да верную кормилицу – вот и вся её компания, имевшая доступ в «золотую клетку».

Принц же принарядился и ведомый «охотничьим инстинктом» направился в покои матушки, дабы увидеть компаньонку.

Погода стояла тёплая и сухая. С Рейна набегал свежий ветерок. Поэтому королева покинула свои покои и в сопровождении свиты прогуливалась по галерее, наслаждаясь осенним дивным вечером. Одна из девушек шла подле Зиглинды и что-то увлечённо рассказывала ей. Королева кивала и улыбалась…

Галерея, по которой Зиглинда любила совершать прогулки, примыкала к её, так называемой, Малой резиденции. Зигфрид вышел на свежий воздух, однако, не спешил приблизиться к матушке и её свите. Прежде он пытался разглядеть среди девушек, окружавших королеву, ту самую компаньонку, которую встретил в городе. Та неспешно следовала за своей госпожой, даже не подозревая, что вызвала такой повышенный интерес у наследника трона.

Принц заметил, что девушка печальна, взор прелестницы опущен долу. И он решил во что бы то ни стало выяснить: что же стало предметом её печали. Однако он не мог вот так запросто подойти, и открыто задать вопрос компаньонке, это было бы против правил этикета, установленных королевой и требовавшей, дабы их все беспрекословно выполняли.

Поэтому он решил понаблюдать за ней издалека, тем более, что его выгодно скрывала одна из многочисленных колон, венчавших галерею.

Наконец королева и её свита поравнялась с той самой колонной, за которой притаился Зигфрид. Зиглинда тем временем заметила, что одна из её компаньонок чем-то опечалена.

– Что с тобой, Арнегунда? – обратилась королева к девушке.

– Ах, моя королева… – компаньонка тяжело вздохнула. – Меня снедает печаль… – призналась она.

– Я это вижу. Но должна же быть тому причина?! – властно воскликнула Зиглинда. Ей не нравилось, когда придворные не отвечали на конкретно поставленный вопрос.

– Причина есть, моя госпожа… Дело в том, что мой муж, Оттон, охраняет границы с данами и я почти не вижу его. Вот уже два года, как я замужем, а виделись мы считанные дни…

Зиглинда повела плечами.

– Что поделать, дитя моё… Такова наша женская доля… – со вздохом произнесла она и добавила: – Границы королевства должны охраняться…

– Да, моя госпожа… – поспешно согласилась Арнегунда. – Но меня тяготит такое положение: я – ни жена и – не вдова. Я формально живу в доме мужа, а по сути – в королевской резиденции… Возможно, мне хочется постоянства и определённости.

– Хм… Ты рассуждаешь, как взрослая женщина. Сколько тебе лет?

– Почти девятнадцать… – с поклоном произнесла компаньонка.

– Однако ты такая хрупкая, словно тебе не больше шестнадцати… Ведь ты так не стала матерью?..

– Увы, моя королева… У меня просто не было времени этого сделать.

– Ага… – Зиглинда о чём-то задумалась и последовала дальше по галереи, оставляя своего сына сокрытым колонной.

– …Значит, Арнегунда… – прошептал Зигфрид. – Она замужем, тоскует… Что ж превосходно… Надобно чаще посещать Малую резиденцию.

В тот же день принц начал воплощать свой план. Вечером, когда королева имела привычку проводить время в кругу компаньонок и одна из них читала какую-нибудь римскую книгу, услаждая слух госпожи, Зигфрид решил составить ей компанию.

Он вошёл в просторный зал. Королева восседала на кресле с высокой резной спинкой. Компаньонки расположились вокруг неё: кто на полу – на подушках, а кто на мягких невысоких скамеечках.

Принц поймал себя на мысли, что выглядит матушка истинно по-королевски. Он невольно залюбовался её внешним видом. Прямая спина, гордо поднятая голова, перехваченная золотым обручем; резко очерченный волевой подбородок; крупный прямой нос; слегка прикрытые холодные как лёд голубые глаза, над которыми разлетались в разные стороны стрелки бровей, как нельзя лучше соответствовали высокому статусу Зиглинды. Её руки покоились на деревянных подлокотниках кресла – длинные красивой формы пальцы, унизанные перстнями, были предметом зависти придворных дам.

Арнегунда, склонившись над фолиантом, что-то неторопливо читала по латыни. Зигфрид уловил несколько фраз, они показались ему совершенно бессмысленными. Он решил, что компаньонка читает одну из книг, посвящённых учению Ария[30]30
  Арий – византийский монах, основоположник арианства. Годы жизни 256–336 от Р.Х.


[Закрыть], почти как полстолетия назад объявленное в Риме ересью.

Зиглинда, наслаждавшаяся чтением, приоткрыла глаза и к своему вящему удивлению увидела сына. Наследник же поспешил к ней, дабы выказать почтение. Он опустился перед матушкой на колени и припал к руке, унизанной драгоценностями.

– Похвально, сын мой, что ты решил навестить меня. Увы, я не часто вижу нашего короля, вечно занятого государственными делами, тебя – и того реже. Я, конечно, понимаю, что ты молод и предпочитаешь проводить время в компании Мердока, сына букелария, и этого торговца… Константина. Впрочем, я наслышано о его образованности и… бесстыдстве.

При упоминании Мердока и Константина несколько молоденьких компаньонок невольно покраснели и опустили глаза.

В это вечер Зигфрид решил быть почтительным сыном и говорил лишь то, что желала слышать королева.

– Простите меня, матушка. Я действительно, слишком много времени провожу со своими друзьями, но я, наконец, хочу исправить свою оплошность и насладиться вашим обществом.

Королева от удивления широко распахнула глаза. Зигфрида буквально обдало потоком синевы, исходившим из глаз матушки.

– Признайся, дорогой сын, – что-то случилось? – догадалась прозорливая женщина.

Наследник выдавил, как ему казалось, непринужденную улыбку.

– Отнюдь, матушка. Просто я соскучился по вас…

Зиглинда улыбнулась.

– Садись рядом… – она указала на подушку подле своих ног, расположенную как раз напротив чтицы, роль которой сегодняшним вечером исполняла Арнегунда.

– Внимательно слушай, сын мой… По окончании чтения, мы имеем привычку обсуждать услышанное. – Наставительно произнесла королева.

Зигфрид машинально кивнул. Арнегунда, даже не подозревавшая, что наследник своим появлением в Малой резиденции обязан именно ей, снова приступила к чтению.

В тишине зала зазвучал приятный голос компаньонки. Поначалу Зигфрид даже пытался уловить смысл услышанного.

Арнегунда читала труд Иустина Философа[31]31
  Точные годы жизни неизвестны. Предположительно II век н. э.


[Закрыть], христианского мученика. Уроженец Наблуса в Самарии, выходец из иудейского окружения, Иустин был прекрасно знаком с трудами греческого философа Платона, однако подверг их переосмыслению в духе своего времени. Будучи в греческом городе Эфесе, принял арианство и отправился проповедовать Рим, где вступил в диспут с философом Кресцентом, а затем претерпел мученическую кончину, о чём сохранились многочисленные свидетельства. Дело Иустина Философа продолжил его ученик Тациан.

Иустин Философ создал учение субординационизма, что означает на латыни: упорядочение. Согласно его учению Сын-Логос и Дух Святой происходят от Бога-отца и подчинены ему.

– Мы чтим творца вселенной, сущего Бога; знаем Сына Его и имеем Его на втором месте, и Духа пророческого имеем на третьем месте… – читала Арнегунда.

Через какое-то время Зигфрид понял, что учения Иустина Философа слишком сложно для его понимания, и стал просто с наслаждением взирать на прелестную чтицу.

Однако, Зиглинда было полностью поглощена философским трудом, потому как заботилась о духовности своих компаньонок. Зигфрид же находился под опекой её личного духовника, но никогда не проявлял должного религиозного рвения.

Наконец, утомившись, наследник принял вальяжную позу на подушках. Королева тотчас это заметила и бросила на сына строгий обжигающе ледяной взгляд. Увы, Зигфриду пришлось забыть о комфорте и принять надлежащую позу.

После прочтения двух глав, отягощённых изрядным количеством терминов, понятных разве что священнику-арианину, загрустили и компаньонки. Они начали игриво переглядываться с принцем. Однако, тот не отрывал взора от Арнегунды…

В диспуте Зигфрид, конечно, не участвовал. Зиглинда, как умная женщина, понимала, что сын не сможет ответить ни на один вопрос касательно учения и потому с пристрастием принялась за компаньонок. Результат, был плачевным. Одна только Арнегунда смогла ответить на несколько заковыристых вопросов королевы.

…В конце концов, Зигфрид, утомлённый чтением, и вялым теософским диспутом, покинул Малую резиденцию и направился в свои покои. Минуя одну из галерей, он остановился, дабы подышать свежим воздухом, в надежде на то, что это поможет унять головную боль.

«Арнегунда одинока… – размышлял он. – Её муж далеко, на северных рубежах королевства… Всё складывается на редкость удачно: она замужем и тоскует. Самое время подступиться к ней… А что скажет матушка, когда узнает?.. Неважно… Главное, что я хочу обладать Арнегундой…»

Охваченный такими мыслями, Зигфрид наслаждался осенней прохладой. Наконец, он замёрз и отправился в свои покои, намереваясь отужинать в обществе Урсулы, а затем и согреться в её объятиях.

Наложница уже привела себя в надлежащий вид и с нетерпением ожидала своего господина. И он не замедлил явиться. Молодая женщина, уже томимая ревностью и дурными предчувствиями, бросилась ему на шею.

– Зигфрид… – шептала она, осыпая возлюбленного поцелуями. Принц буквально растаял под таким напором и решил сначала насладиться сладчайшими плодами любви, а уже затем – совместной с наложницей трапезой.

Утомлённые любовники, не размыкая объятий, нежились на просторном ложе. Зигфрид ощутил приступ голода, однако, покидать любовное гнёздышко ему не хотелось. Он прикрыл глаза, решив ещё немного насладиться близостью Урсулы. Он с удовольствием вдыхал аромат её волос, припомнив, что благовония подарил наложнице отнюдь не он, а её отец, сенешаль. Неожиданно Зигфрид попытался вспомнить: а что вообще за два года он подарил своей наложнице? Получалось, что кроме своей любви – ничего. Поразмыслив, наследник трона решил, что и этого вполне достаточно – не каждой молодой вдове выпадает честь делить ложе с принцем! Это Урсула должна благодарить его!

– Ты стал слишком задумчив, мой господин… – прервала молчание Урсула. – Что-то тяготит тебя… Доверься мне…

Зигфрид тяжело вздохнул. Наложница поняла: она не ошиблась, её господин действительно чем-то озабочен. Наследник трона рывком привлёк к себе наложницу и заглянул ей прямо глаза.

– Неужели я изменился?.. И это беспокоит тебя?.. – спросил он, утонув во взоре наложницы, словно в безбрежном северном море.

– Да… – пролепетала она. – Когда-то я потеряла мужа, теперь не хочу потерять тебя…

Зигфрид улыбнулся и поцеловал её в глаза.

– Отчего тебя посещают столь печальные мысли?

– Ты же сам ответил на свой вопрос – ты изменился…

– Ах да… изменился… – Зигфрид отпрянул от наложницы и упал на мягкую подушку. – Я голоден… Прикажи поддать ужин.

Урсула поспешила исполнить желание принца, так и не получив ответа на свой вопрос.

Ужин прошёл в тягостном молчании. Зигфрид пил и ел с аппетитом. Однако, Урсула лишь пригубила яства, она была не голодна. На протяжении всей трапезы она взирала на принца, думая о том, что именно она сделала из него мужчина, научила его любить… А теперь… Неужели время её прошло? И он оставит её?.. А может быть это и к лучшему, она покинет королевскую резиденцию и переберётся, наконец, в свой дом. Выйдет замуж… После некоторых раздумий, Урсула окончательно пришла к выводу, что второй раз замуж выходит не хочет. А вдруг и второй её избранник окажется эгоистичным и жестоким?.. Противоречивые чувтсва одолевали её: остаться с Зигфридом и не покидать «золотой клетки»? Или обрести свободу, получив от королевы некогда обещанное вознаграждение? Всё естество молодой женщины жаждало свободы, однако, глубоко в душе таился страх… Страх перед переменами, перед другой жизнью. Страх перед свободой…

* * *

На следующее утро Зиглинда пожелала видеть своего сына. Зигфрид надел свежую нарядную тунику опоясался мечом, накинул на плечи тёплый плащ – дни становились уже прохладными – и отправился в Малую резиденцию.

Королева решила встретить сына на свежем воздухе. Облачённая в изумрудного цвета подбитый лисьим мехом пелисон[32]32
  Просторное одеяние с прорезями вместо рукавов. Пелисон использовался, как домашняя одежда; более нарядный вариант, украшенный вышивкой и драгоценностями, как верхняя одежда.


[Закрыть], она неспешно прохаживалась по галерее. Голову её украшало покрывало, скреплённое тонким обручем, с которого по бокам свисали тонкие нити жемчуга.

Несколько компаньонок шли чуть поодаль, дабы не докучать своей госпоже и не отвлекать её от размышлений. В это утро Арнегунда почувствовала слабость из-за женских недомоганий и королева позволила ей отдохнуть.

Зиглинда явно нервничала, она постоянно потирала руки, а затем и вовсе спрятала их в прорезях пелисона.

– Вы желали видеть меня, матушка?.. – вежливо произнёс принц и поклонился.

– Да, дорогой сын. Благословит тебя Логос… – королева приблизилась к Зигфриду и, приподнявшись на цыпочках, потому как была заметно ниже ростом, поцеловала его в лоб.

Начало разговора насторожило наследника. Он сразу смекнул: речь пойдёт о чём-то важном… Уж не о его ли женитьбе?..

Королева шла рядом с сыном, не торопясь начинать разговор. Наконец, она остановилась и смерила его пронзительным взором, от которого обычно придворным, да и Зигфриду, становилось не по себе.

– Ты, верно, догадался – я не случайно пригласила тебя… – начала издалека королева. Зигфрид кивнул. Зиглинда же в свою очередь продолжила:

– Два года прошло, как ты познал женщину. Я никогда не спрашивала тебя о наложнице…

– Урсула мила и услужлива, – поспешил ответить Зигфрид. – Она вполне устраивает меня.

Зиглинда слегка улыбнулась.

– Я сама её выбрала для тебя…

– И вы не прогадали, матушка…

– Я рада, это слышать от тебя, сын мой. Однако… – Зиглинда снова одарила сына холодной синевой глаз. – Два года прошло, как ты делишь ложе с Урсулой. Не подумай, я не намереваюсь, умолять её достоинства… Но меня беспокоит тот факт, что она до сих пор не понесла от тебя ребёнка!

Зигфрид пожал плечами.

– Я не думал об этом… – признался он.

– Напрасно. Твоему отцу было семнадцать, я мне пятнадцать, когда ты появился на свет. Как часто ты делишь с ней ложе?

– Каждый день… – признался Зигфрид. – Мне не в чем упрекнуть Урсулу, как женщину.

– Возможно… Однако, ты так и не стал отцом, а пора бы тебе подтвердить свою мужскую состоятельность не только на ложе, но и в воспроизведении рода. – Гнула свою линию королева. – Тебе известно, что Урсула была замужем?

– Да, конечно, её муж погиб при странных обстоятельствах… – подтвердил Зигфрид.

– М-да… Это так… Урсула не имела от него детей. Теперь у меня нет сомнений, чего бы там не говорил придворный лекарь Симоний, Урсула бесплодна.

– И что мне делать? – растерялся Зигфрид.

– Оставить её… Я подыщу тебе другую женщину. – Пообещала королева.

Зигфрид оживился. Всё складывалось на редкость удачно – он расстанется с Урсулой по настоянию матери!

– Как скажете, матушка. – Смиренно произнёс он. – Однако я хочу выказать пожелание…

Зиглинда воззрилась на сына.

– Пожелание? Насчёт будущей наложницы?

– Да, матушка. Я хочу, чтобы ею стала Арнегунда, ваша компаньонка.

Брови королевы «поползли» вверх.

– Она же замужем! Её муж охраняет северные рубежи нашего королевства.

– Ну и что! Бедняжка не видит своего супруга и вынуждена страдать без мужской ласки. – Резонно возразил Зигфрид.

– Хм… – произнесла королева. – Ты умеешь убеждать… Хорошо я позабочусь об этом.

– У меня есть одна просьба, матушка… По поводу Урсулы…

– Не беспокойся, я щедро награжу её. Она будет вести безбедное существование до конца своих дней.

– Так я могу надеяться на ваше содействие с Арнегундой?..

– Да. Теперь я понимаю смысл тех взоров, что ты бросал на неё во время чтения Иустина Философа. А я-то по наивности решила, что ты хоть раз вознамерился постичь азы теософии.

Зигфрид усмехнулся и поспешил откланяться: его с нетерпением ожидали Мердок и Константин. «Три Зигфрида» намеревались предаться одному из своих любимых занятий – воинскому ремеслу.

Глава 7

После разговора с сыном, королева тотчас же послала за Урсулой. Она решила разрубить Гордиев узел одним махом – раз и навсегда. Тем более, что намеревалась щедро вознаградить наложницу за оказанные услуги. Королева приготовила кожаный мешочек, туго наполненный золотыми тремиссами. Это и должно было стать платой за то, что незаконнорожденная дочь сенешаля превратила Зигфрида из юнца в мужчину и была ему верной подругой в течение двух лет.

Королева редко приглашала Урсулу в свои покои. Интуитивно наложница ощутила тревогу. Она быстро привела себя в надлежащий вид и отправилась в Малую резиденцию к королеве.

Зиглинда встретила её в небольшой комнате, роскошно убранной и отделённой полупрозрачной драпировкой от основного зала. Стены комнаты украшали гобелены, расшитые золотыми нитями. Полы покрывали пушистые восточные ковры, привезённые из Персии. В центре «будуара» стоял столик из бежевого мрамора с молочными прожилками, на нём соседствовали несколько византийских фолиантов в дорогих кожаных переплётах (королева любила иногда почитать в одиночестве) с изысканными бронзовыми подсвечниками в форме нимф. Поодаль виднелась кушетка, укрытая меховым одеялом и усыпанная множеством небольших подушечек (на этом ложе королева особенно любила отдыхать). Подле кушетки – деревянный стул из чёрного дерева, вокруг стола – несколько мягких табуретов. В углу – массивный сундук отделанный бронзой.

Среди всей этой роскоши стояла прямая, словно стрела и холодная, как лёд, Зиглинда. Королева бросила беглый взгляд на Урсулу, дочь сенешаля почтительно поклонилась и отчего-то под «ложечкой» у неё неприятно засосало.

Зиглинда долго рассматривала византийские фолианты, лежавшие на столе, затем перевела взгляд на Урсулу. Синий холодный взор королевы не предвещал ничего хорошего.

Наконец, Урсула решилась первой нарушить тягостное молчание.

– Я в чём-то провинилась, моя госпожа?

– Только в том, что ты не можешь иметь детей, – холодно отчеканила королева.

Сердце Урсулы бешено забилось, кровь прилила к вискам. Она до боли закусила нижнюю губу…

– А в остальном ты исправно выполняла свои обязанности, Урсула. Мне не в чём упрекнуть тебя. Два года ты делила ложе с моим сыном. И это не мало…

Наложница, теперь уже получившая официальную отставку, потупила очи долу, ибо её взор застелила пелена слёз.

Королева при всей своей напускной холодности и надменности сочувствовала молодой женщине. И решила хоть как-то приободрить её.

– Тебе следует подыскать вдовца с ребёнком. Надо подумать, кто из придворных букелариев может стать подходящей кандидатурой. – Произнесла королева и тут Урсула не выдержала и разрыдалась в голос.

– Я не хочу замуж… – сквозь слёзы выдавила она. – Я боюсь…

Королева приблизилась к Урсуле и спросила:

– Ты боишься, что муж будет жесток с тобой? – та лишь кивнула в ответ. Тогда Зиглинда пообещала: – Я лично подберу тебе мужа, и он будет достойным человеком. Обещаю тебе…

Урсула упала на колени перед королевой, осыпая подол её богато расшитой туники поцелуями.

– Встань! – приказала королева, однако позволив молодой женщине излить свои эмоции.

Урсула послушно поднялась и отёрла слёзы тыльной стороной руки. Зиглинда тем временем протянула ей заранее приготовленный мешочек с тремиссами.

– Вот возьми. Эти золотые тремиссы позволят тебе стать одной из самых богатых женщин в Кастра Ветерае.

Урсула приняла вознаграждение с благодарностью.

– Из своей комнаты можешь взять всё, что захочешь, – добавила королева и отвернулась, тем самым давая понять, что разговор закончен.

– Благодарю вас, моя королева…

Покидая Малую резиденцию, Урсула чувствовала себя потерянной. Впереди её ждала совершенно другая жизнь. Сможет ли она обрести счастье? Ведь не смотря на то, что Урсула – бастард и наложница, провела два года взаперти, Зигфрид не баловал её своим вниманием – она обрела в королевской резиденции покой и толику счастья.

Урсула простилась со своей служанкой. Та расплакалась и помогла молодой госпоже собрать вещи и даже вызвалась донести их до городского дома. Узел, правда, получился внушительным.

Урсула в последний раз окинула взором комнату, в стенах которой самозабвенно отдавала всю себя Зигфриду. К горлу подкатил горький комок. Она поторопилась уйти, дабы снова не расплакаться.

В дверях она столкнулась с отцом. Тот, смерив цепким взором узел, который держала служанка, понял – дочь получила отставку.

– Я покидаю королевскую резиденцию, отец… И возвращаюсь домой. Кормилица наверное заждалась…

Сенешаль неожиданно ощутил укол совести. За минувшие два года он получил от королевы дополнительные привилегии и почти не думал о дочери. Разве, что пару раз преподносил ей подарки.

Он силился что-то сказать дочери, поддержать её, но слова почему-то не шли. Получилось невразумительное мычание. Урсула же рассудила по-своему, решив, что отец расстроен её отставкой и вероятно зол.

Прежде чем покинуть резиденцию, Урсула решила в последний раз взглянуть на Зигфрида. Она знала, что в данный момент он упражнялся на мечах.

…И вот на посыпанной песком арене амфитеатра «Три Зигфрида», облачённые в кожаные нагрудники и вооружённые тренировочными мечами, противостояли легионерам из «Ульпия Виктрикс». Герулы, а это было именно они, явно превосходили числом. Они яростно наступали на принца и его друзей, те же отражали атаки. За боем наблюдал пожилой солдат-тренер, дабы молодёжь в пылу сражения не покалечила друг друга.

Зигфрид вошёл в раж, ловко орудуя мечом и кинжалом одновременно. Тренер явным удовольствием наблюдал за наследником трона, не сомневаясь, что тот станет великим воином.

…Урсула не стала приближаться к арене. Она издалека посмотрела на Зигфрида и мысленно простилась с ним.

– Вот и всё… – прошептала она и поспешила покинуть территорию резиденции.

* * *

Зиглинде доложили, что Урсула направилась в свой городской дом. Королева облегчённо вздохнула: перед глазами невольно прошла бесконечная череда наложниц короля, что говорить, он был на редкость охоч до любовных утех. Зиглинде едва исполнилось четырнадцать лет, когда её отец, один из фризских конунгов, заключил с Кастра Ветераом выгодную политическую сделку, разменной монетой которой и стала будущая королева. Зигмунд также был юн и горяч (ровесник нынешнего Зигфрида), всего на два года старше своей жены. Однако, Зиглинда узнала, что её законный супруг (а их бракосочетание было совершено по арианскому обычаю) с тринадцати лет делил ложе с наложницей, которая была гораздо старше его. И после свадьбы Зигмунд часто навещал её, особенно когда юная принцесса понесла ребёнка и не могла предаваться любовной страсти ночи напролёт.

И сейчас король, которому недавно исполнилось тридцать пять лет, отнюдь не потерял интерес к женщинам. Помимо королевы, он посещал двух наложниц, не считая мимолётных увлечений. Зиглинда давно смирилась со своим положением, считая ниже своего достоинства устраивать мужу сцены ревности. В конце концов, она всего лишь женщина, хоть и королева, вынужденная во всём подчиняться своему венценосному супругу. Однако, некогда робкая голубоглазая дочь конунга с годами превратилась в холодную расчётливую гордячку. По крайней мере, так казалось всем в Кастра Ветерае – королева искусно скрывала своё истинное лицо. Даже король так до конца и не разгадал свою жену, ибо видел в ней только женщину, с которой делил ложе и, которая родила ему сына.

Зиглинда уединилась в комнате, где ещё утром дала отставку Урсуле. Она прилегла на кушетку и попыталась упорядочить свои мысли. Конечно, она сделает так, чтобы Арнегунда стала новой наложницей сына. Однако, надо бы подумать и о невесте…

Компаньонки занимались вышиванием. Арнегунда особенно преуспела в этом мастерстве. Из-под её иглы появлялись живописные прибрежные фьорды[33]33
  Фьорд – узкий, извилистый и глубоко врезавшийся в сушу морской залив со скалистыми берегами.


[Закрыть], изрезанные водами серо-синего моря.

Королева поднялась с кушетки и из-за полупрозрачной драпировки, отделявшей её от залитого солнечным светом зала, какое-то время наблюдала за Арнегундой. Молодая женщина была хороша собой: небольшого роста, складная, светловолосая, как и положено быть истиной фризке, голубоглазая. Из-за своего роста Арнегунда выглядела совсем девочкой, никому и в голову не могло прийти, что перед ними – восемнадцатилетняя замужняя женщина. Зиглинда улыбнулась: компаньонка напоминала её в молодости.

Арнегунда, как утончённая натура, почувствовала на себе чей-то взгляд, оторвалась от вышивания – и не ошиблась, на неё был устремлён взор королевы. Компаньонка смутилась, уже было собралась опустить глаза, и снова приняться за вышивание фьорда, как королева жестом поманила её.

Арнегунда воткнула иголку в канву и поспешила к своей госпоже.

– Я хочу поговорить с тобой, Арнегунда, – повелительным тоном произнесла королева.

– Да, госпожа… – компаньонка почтительно поклонилась.

– Идём, – Зиглинда сделала приглашающий жест рукой, и женщины уединились за прозрачным пологом.

Королева прошлась вокруг мраморного стола и присела на стул.

Арнегунда так и осталась стоять посреди комнаты, ожидая приказаний своей госпожи, та же не торопилась их отдавать. Взор компаньонки невольно скользнул по бронзовым подсвечникам, изображавшим соблазнительных полнотелых нимф. Арнегунда поймала себя на мысли, что рассматривает пышную грудь одной из них, отчего смутилась.

– На днях ты сказала мне, – начала королева, – что совсем не видишь мужа…

– Да, моя госпожа… Я даже думала о том, чтобы отправиться к нему…

– Молодой женщине не место в военном лагере среди мужчин, – наставительным тоном произнесла королева. – Тем более такой привлекательной, как ты. Они перебьют друг друга оспаривая право обладать тобой… И никто не посмотрит на то, что ты имеешь законного супруга. Даже он не сможет защитить тебя от вожделения наёмников.

Арнегунда печально улыбнулась.

– Иногда мне хочется, чтобы мужчины соперничали за обладание мной… – призналась она. – Жизнь, увы, проходит. Молодость так коротка – быстротечные уходят годы.

Губы королева тронула чуть заметная улыбка: она попала, как говорится, в цель.

– Да, уметь наслаждаться жизнью, значит прожить её дважды, – поддержала она компаньонку. – Поэтому я хочу открыть тебе одну тайну…

Арнегунда невольно напряглась и широко распахнула глаза.

– Тайну?..

– Да. Мой сын Зигфрид влюблён в тебя и желает, чтобы ты стала его наложницей. – Отчеканила Зиглинда.

Арнегунда сначала не поняла её слов. Она продолжала взирать на свою госпожу невинным взором.

– Зигфрид желает тебя, – снова повторила королева.

– Но… Но я замужем… – наконец, осознав смысл услышанных слов, пролепетала компаньонка. – К тому же, я знаю, что ложе принца не свободно…

– Последнее вовсе не должно тебя беспокоить. Наложница сына покинула резиденцию…

– Да, но я… – задыхаясь от волнения, пыталась что-то сказать компаньонка.

Королева жестом велела ей умолкнуть.

– Зигфрид молод и красив – не так ли?

– Да, моя госпожа… – согласилась компаньонка.

– Неужели ты боишься его? Или он недостаточно хорош для тебя? – не унималась королева.

– О нет! – С жаром воскликнула Арнегунда. – Я не боюсь принца и он… красив… Но… – снова смутилась она.

– Ты боишься молвы. – Подытожила королева.

– Да, моя госпожа… – с придыханием созналась компаньонка.

– Такие пустяки, как злые языки, не должны волновать тебя, Арнегунда. Ты всегда будешь находиться под моей опекой.

– Благодарю вас, госпожа…

– Сегодня же вечером, тебя проводят в покои принца.

Арнегунда ощутила дрожь во всём теле: то ли от волнения, то ли от внезапно возникшего плотского желания…

… Не мешкая Арнегунда переселилась в покои Зигфрида, в ту самую комнатку, которую некогда занимала Урсула. Бывшая компаньонка, а ныне – наложница, обустроилась на новом месте. Королева приставила к ней двух опытных служанок и по совместительству шпионок, потому как им вменялась обязанность докладывать обо всём, что происходит в скромном жилище новой наложницы, особенно о появлениях первых признаков беременности.

Вечером королева пожелала увидеться с сыном. Тот предстал перед матушкой потным, в запачканной одежде, но довольным.

– Ты был в своих покоях? – спросила она.

– Ещё не успел… – признался он, ибо день выдался насыщенным. – После занятий на арене, я совершал с друзьями конную прогулку. Не успел я въехать на территорию резиденции, как мне тотчас сообщили, что вы ожидаете меня.

Зиглинда улыбнулась.

– Приведи себя в порядок со всем тщанием. Ибо тебя ожидает подарок…

Зигфрид невольно подался вперёд.

– Неужели Арнегунда? – воскликнул он, сгорая от нетерпения.

– Да, и прошу тебя, будь с ней поласковей…

Но принц уже не слышал последних слов матери, он, снедаемый плотским желанием, мчался в свои покои.

Принц пренебрег просьбой матушки, ибо не собирался приводить себя в порядок со всем тщанием, а тем более быть галантным с новой наложницей. Он влетел в комнату Арнегунды, подобно урагану, без лишних слов скинул с себя одежду и набросился на свою «добычу».

Всю ночь напролёт принц и бывшая компаньонка предавались любовным утехам. Наложница, уже забывшая какими сладкими могут быть мужские объятия, пребывала на вершине блаженства.

…Служанки-соглядайки честно исполняли свои обязанности. Через полгода они доложили королеве, что Арнегунда в тяжести. Королева ликовала: её сын окончательно подтвердил мужскую состоятельность и может иметь наследников. Она поспешила сообщить об этом королю. Тот же высказал пожелание, чтобы о будущем бастарде позаботились должным образом.

А спустя ещё несколько месяцев, в середине весны, живот наложницы заметно округлился. Королева выказала желание увидеться с Арнегундой. Она смерила наложницу цепким взором и не преминула высказаться:

– Беременность тебе к лицу, Арнегунда. Я довольна тобой, ты справилась со своей задачей. Теперь весь двор убедился, что Зигфрид может зачать ребёнка.

Арнегунда слегла поклонилась. Однако наложницу (без пяти минут уже бывшую) беспокоило будущее. Оно казалось ей зыбким.

Зиглинда, словно прочитав её мысли, произнесла:

– Теперь ты не можешь делить ложе с Зигфридом. Это опасно для будущего ребёнка. Хоть он и родится бастардом, но всё же в нём – толика королевской крови. История знала, увы, немало примеров, когда все законные наследники умирали или погибали в войнах, а бастарды унаследовали трон. Поэтому о тебе должным образом позаботятся.

– Но мой муж… – пролепетала женщина.

Королева позаботилась и об этом, устроив всё должным образом.

– Твой супруг во главе отряда наёмников-герулов отправился покорять северные земли. На всё воля Логоса… – произнесла она и многозначительно посмотрела на свою бывшую компаньонку.

Та поняла, что скоро станет не только матерью, но и вдовой.

Арнегунду по приказу королевы отвезли в латифундию[34]34
  Латифундия – поместье в Древнем Риме и его провинциях.


[Закрыть], принадлежавшую королевскому дому, расположенную недалеко от города. Её окружили штатом предупредительной прислуги, бывшая наложница ни в чём не нуждалась. Теперь она должна была выполнить последнюю задачу: родить здорового младенца и лучше, чтобы это был мальчик. Опять же для того, чтобы все в королевстве уверовали – Зигфрид достойный приемник короля.