Текст книги "Обратная сторона медали"
Автор книги: Ольга Борискова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)
– Да неужели?! – переведя взгляд с нее на Максимилиана, усмехнулся Стефан и, немедля, достал приглашение. Текст на открытке был отпечатан на русском, но внутри лежал вкладыш с английским переводом, поэтому прочесть содержание не составило труда. – Наконец-то! – Привстав со своего места, Стефан обнял Лизу. Руку его щекотнули ее волосы, тело ее доверчиво прильнуло к нему, такой знакомый запах успокоением проник в легкие.
– Я очень рад за вас, – сказал он, пожимая руку Максу. – Давно пора.
– Кто-то долго созревал. – Макс красноречиво посмотрел на Лизу. Та скривилась, но ничего ему не ответила.
– Приглашение на два лица, – обратилась она уже к Стефану. – Вдруг ты решишь приехать не один.
– Да ну… – Он бережно сунул открытку обратно в конверт и положил на уголок стола.
– Все бывает. В любом случае, мы на тебя рассчитываем.
– Я обязательно приеду, даже не сомневайтесь.
Покинув гостеприимных хозяев, Стефан едва заметно улыбнулся свежим воспоминаниям. Прежде он уже не раз бывал у Лизы и Макса, но впервые приезд его пришелся на позднюю весну. Дом их, стоящий вдали от дорог, утопал в зелени деревьев и кустах цветущей сирени, запах которой долетал до раскрытых окон квартиры.
Стефан нащупал в кармане конверт с приглашениям, усмехнулся и, решив, что у него еще есть время пройтись пешком, направился вдоль улицы с жмущимися друг к другу дверями магазинчиков, однодневных салонов красоты и разносортных кафе.
Кухонный гарнитур орехового цвета, розово-золотистые занавески на окнах, фотографии в деревянных рамках… Их дом дышал теплом, в каждой мелочи чувствовалось присутствие Лизы. Большое зеркало в ванной, прозрачный пластиковый ящик для грязного белья, стоящий в углу, подвесной кармашек с детскими мочалками в виде забавных зверюшек… Казалось, что с каждым его визитом квартира становится уютнее, наполняется историей, незначительными деталями. Во все, к чему Лиза прикасалась, она вкладывала душу, и именно это превращало самую обычную квартиру с хорошим ремонтом и добротной мебелью в настоящий дом.
Лиза… Он давно научился думать о ней, как об очень близком друге, о части него самого без претензий на нечто большее. Но случались моменты, когда в сердце его проникало тихое сожаление. И сейчас, шагая по залитой майским солнцем улице, он чувствовал искреннюю радость за нее, за Макса, за то, что в конечном итоге все у них сложилось, даже если путь к счастью оказался довольно долгим и трудным. Кажется, надев на её палец кольцо, Макс наконец выдохнет с облегчением.
Сам не зная зачем, Стефан снова нащупал приглашение. На двоих… Как бы то ни было, а доля иронии во всём этом имелась.
– Я буду рада, если ты приедешь не один, – провожая его, сказала Лиза. – Подумай об этом.
Они стояли в тени старого каштана, рядом, в прогулочной коляске, болтая ножками в бледно-голубых сандалиях, сидела Уля. Ветерок играл с ее мягкими волнистыми волосами и шуршал свежей листвой в кронах деревьев. Лиза говорила искренне, и Стефан знал это. Он взял её за руку, потом посмотрел на крестницу.
– Уверен, что ты будешь самой прекрасной невестой на свете.
Испания, Пальма-де-Майорка, май 2020 года
– Уважаемые пассажиры, наш самолет начинает снижение и через тридцать минут совершит посадку в аэропорту Сон-Сан-Хуан. Просьба занять свои места, пристегнуть ремни, привести сиденье в исходное положение и убрать откидной столик.
Алиса пристальным взглядом проводила стюардессу в темно-синем брючном костюме и посмотрела в иллюминатор. Они летели в облаках, вот-вот должно было появиться синее море и кромка побережья. Самолет начало потряхивать, и Алиса, глубоко выдохнув, откинулась в кресле. Долгий, изнуряющий перелет из Америки с пересадкой в Мадриде давал о себе знать – тело затекло, глаза слипались, а голова, казалось, того и гляди взорвется. Утомительное ожидание самолета в аэропорту столицы Испании не добавляло к её настроению позитивных эмоций. Сидевший рядом парень что-то сказал ей по-испански, однако его широкая белозубая улыбка оставила Алису равнодушной. Она лишь вяло улыбнулась в ответ и, достав из сумочки темные очки, надела их, а затем вновь вернулась к изучению средиземноморского пейзажа в иллюминаторе. Она слишком устала, чтобы вести беседы, и единственное, чего ей хотелось – теплый душ и мягкая постель.
Предложение сняться в рекламе часов известного швейцарского бренда свалилось на неё неожиданно. Май был практически свободным: в череде нескончаемых шоу и прочих проектов выдался вынужденный перерыв – у Алекса родился сын. Вполне логично, что две оставшиеся до конца месяца недели он решил провести с супругой и маленьким Алексом. Губы Алисы сложились в некое подобие ухмылки. Ох уж эта американская привычка называть детей своими же именами. Алекс был несказанно счастлив. Он вообще был везунчиком. Сначала Олимпийское золото, верили в которое очень немногие, потом свадьба, ну а теперь рождение первенца.
Сама же Алиса собиралась свободное время провести с родителями в России, однако от предложения «Лорнекс» отказываться было глупо. Она хваталась за любую возможность заработать, а деньги эта компания предлагала хорошие. К тому же пять дней на Майорке – неплохой летний бонус к выгодному контракту. В Испании уже вовсю палило солнце, тогда как в Сан-Франциско погода стояла довольно дождливая и прохладная. Она любила понежиться на солнышке, так почему бы не совместить приятное с полезным?..
В аэропорту её встретил представитель компании, симпатичный невысокий мужчина лет сорока. Он представился Самюэлем и на прекрасном английском объяснил, что сегодня у неё полноправный день отдыха после перелета, а уже завтра с утра за ней пришлют машину, и водитель отвезет её на встречу с руководителем проекта.
Едва за носильщиком, доставившим её вещи в номер, закрылась дверь, Алиса устало плюхнулась на кровать и раскинула руки в стороны. Помогая себе пальцами ног, стащила сначала одну босоножку, потом вторую и облегченно застонала. Наконец-то она добралась до удобной постели. Оставалось лишь дойти до душа, а после забраться под пушистое одеяло и как следует выспаться. Что, собственно, Алиса и решила осуществить. Кое-как уговорив себя подняться, она подтащила чемодан к кровати и, открыв боковой карман, взяла необходимые вещи.
Проходя мимо зеркала, остановилась и внимательно посмотрела в отражение. Это было странно. Она часто ловила себя на мысли, что её не должно быть в том месте, где она в определенный момент находилась. Слишком много событий, мест, встреч, знакомств за последние несколько лет… Вот и сейчас: ось её жизни существовала отдельно от той оси, на которой находилась Пальма-де-Майорка, и встретиться они были не должны. Никак не должны.
С того момента, когда она приняла решение уйти от Самойлова, жизнь её завертелась и понеслась с такой дикой скоростью, что порой она сама не успевала за ней. И вот иногда, будто выныривая из этого нескончаемого водоворота, она не верила, что все это действительно происходит с ней. Сейчас из отражения на нее смотрела красивая, самодостаточная женщина, олимпийская чемпионка и чемпионка мира, женщина, которая как никто другой знала цену своих побед. Цену каждого шага на льду. И чьи-то сомнения, чьи-то пересуды для женщины этой не имели никакого значения. Но порой утром она открывала глаза, и ей казалось, что все это – лишь сон. Не было Америки, не было Алекса, не было Олимпиады, – ничего не было, совсем ничего, и она до сих пор где-то там, в той жизни, где ей приходилось заклеивать скотчем уродливые царапины на старых разваливающихся коньках, там, где она так и осталась никем, там, где она не держала в руках собственное олимпийское золото. Это казалось ей таким реальным и вместе с тем совершенно далеким: настолько далеким, что она боялась, обернувшись, не увидеть девочку, шагающую до дома в двадцатиградусный мороз пешком…Ту девочку, которую она должна была держать к себе как можно ближе, которую ей хотелось отогреть, укутать в теплое одеяло, и, налив горячего чая, сказать, что в её жизни все обязательно сложится хорошо.
Пиликнувший телефон выдернул Алису из раздумий. Она обернулась на кровать, где снова издал короткий сигнал лежащий среди вороха одежды айфон. Присев на краешек постели, Алиса взяла его, и тут же лица её коснулась улыбка. Алекс спрашивал, как она долетела, все ли хорошо и просил найти время позагорать и искупаться.
«Раз уж ты у моря, должна воспользоваться этим шансом, Элис! А то ты такая бледная и измученная в последнее время))». За этим сообщением последовало ещё одно – три расстроенных смайлика, а следом, подмигивающий смайл и сердечко. Алиса написала ответ и нажала кнопку отправить:
«Мне кажется, ты должен сейчас держать на руках маленького Алекса, а не устраивать со мной переписку. Что скажет Мелисса?»
В ответ на её сообщение Алекс прислал фото с подписью «мы передаем тебе привет». А на фото вся счастливая семья: широко улыбающийся Алекс, его такая же счастливая жена и спящий у нее на руках пухленький малыш.
Алиса отправила три сердечка, пообещала, что по приезду заглянет в гости и пожелала им счастья. Ей, привыкшей все свои эмоции держать внутри, перестроиться на новые отношения оказалось непросто. Алекс был прямой противоположностью Максимилиана. Добрый, открытый, веселый, – он старался сохранять оптимизм практически в любой ситуации. Даже в самые тяжелые времена, когда они не знали, дадут ли ей разрешение выступать за США, а потом и гражданство, он поддерживал её. И это давало ей веру. Ту веру, которую так и не смог дать ей Макс.
Алиса приняла душ и, не снимая халат, легла на постель прямо поверх гостиничного покрывала. Подтянула к себе ноги. Она всегда плохо переносила перелеты и смену часовых поясов, и все же лет пять назад это давалось ей гораздо легче. Закрыв глаза, она уткнулась носом в мягкий воротник и расслабила узел пояса. В номере работал кондиционер, поток холодного воздуха обдувал ноги, но она чувствовала себя настолько выжатой, что не находила сил даже на то, чтобы отыскать пульт и отрегулировать температуру. С самого утра она ничего не ела. Алиса понимала, что должна встать, одеться, причесать волосы, пока они не превратились в один большой колтун, спуститься вниз и поужинать. И еще выпить чего-нибудь, чтобы расслабиться и спокойно уснуть. Можно было воспользоваться мини-баром, но она знала, что если выпьет на пустой желудок, с утра станет только хуже.
– Ладно… – тихо сказала она самой себе и решительно поднялась, упираясь в удобный матрас ладонями. Тряхнула головой, помассировала виски и шагнула к нераскрытому чемодану.
Двое постояльцев обернулись ей вслед, когда она, одетая в льняное белое платье, шла по холлу первого этажа. Босоножки на небольшой пробковой танкетке прибавляли к ее росту несколько сантиметров, запястье украшал тонкий браслет из розового золота. Волосы ее высохли, но укладывать их Алиса не стала, просто пару раз провела расческой, и теперь кончики загибались в разные стороны. Привыкшая к вниманию, она понимала, что, показываясь в любом мало-мальски людном месте, должна выглядеть хорошо, и все же усталость брала свое. Ей не хотелось ни внимания, ни вот этих мужских взглядов, ни улыбок. Тарелка салата и хорошая порция старого доброго коньяка, – вот то, для чего она пришла сюда.
Бар оказался небольшим залом с низким потолком, обшитыми деревом стенами и длинной барной стойкой, позади которой строились рядами самые разнообразные бутылки. Пройдя мимо произвольно расставленных столов, Алиса уселась на высокий стул и, не раскрывая меню, попросила порцию Мартеля. Бармен, кудрявый черноволосый испанец с бронзовой кожей, улыбнулся ей одной из улыбок, призванных сражать женщин наповал, но Алиса даже не посмотрела на него. Взгляд ее бесцельно скользил по этикеткам и горлышкам, пальцы, не шевелясь, лежали на отполированном до блеска дереве стойки.
– Ваш коньяк, – сказал бармен, ставя перед ней пузатый бокал на низкой ножке. Его блестящие черные глаза задержались на ее лице.
– Спасибо, – ответила Алиса и, приподняв бокал, болтнула его, позволяя коньяку омыть стенки. Поднесла к губам и сделала глоток. – И можно ещё салат. Что-нибудь простое, без мяса и чеснока.
Бармен, по-прежнему улыбаясь, положил перед ней кожаную книжицу меню, но она и не подумала заглянуть внутрь. Подняла голову и, наградив его жестким взглядом, сказала:
– Если это так трудно, пусть будут просто овощи с оливковым маслом.
– Не любишь мясо? – раздалось у нее за спиной, и Алиса резко обернулась.
В полуметре от нее стоял мужчина в бледно-голубой рубашке с закатанными до локтей рукавами и светлых джинсах. Стефан Мартье… Она, конечно же, сразу узнала его. Чемпион мира, бронзовый призер Пхёнчхана, многократный призер чемпионатов Европы и финалов Гран-при… Один из самых знаменитых спортсменов Швейцарии и человек, с которым ей предстояло сниматься в рекламе. До этого момента она старалась не задумываться на сей счет, да и, в сущности, ей было все равно. Какая разница, с кем делить рекламный кадр, если за это платят отличные деньги? И вот теперь этот выглаженный до лоска швейцарский мальчик, дружок Лизы Меркуловой и ее новоиспеченный рекламный партнер, стоял тут как раз в тот момент, когда она была меньше всего готова ко встрече с ним.
– Какая тебе разница, – резковато отозвалась она, отворачиваясь.
Стефан присел на соседний стул и положил на стойку согнутую в локте руку. Посмотрел на ее волосы, на худенькое плечо, на округлый бокал в ее маленькой ладони. Слегка наклонив голову, она сделала глоток. Дорожка позвонков убегала под ее платье, браслет звякнул о стекло бокала, когда она опустила тот на стойку, на краешке остался след от помады.
– Ты что-то хотел? – Алиса снова повернула к нему голову. Голос ее звучал ровно, но в нем без труда угадывалось плохо скрываемое раздражение.
– И давно ты тут сидишь? – переведя взгляд с ее лица на пальцы, лежащие на ножке бокала, спросил Стефан.
Алиса скрипнула зубами. Пальцы ее вновь подхватили стекло, губы приоткрылись. Она сделала глоток и грубо бросила:
– Не твое дело.
Стефан не сводил с нее взгляда, и это с каждой секундой раздражало ее все сильнее. От коньяка стало тепло, в теле появилась долгожданная легкость, мысли потихоньку отступали за ту черту, где казались неважными, где ей до них не было никакого дела. Она чувствовала, как согреваются руки, как напряжение отпускает ее. И все же ей не стоило пить на пустой желудок…
– Надеюсь, ты помнишь, что у нас утром встреча со съемочной группой? – спокойно осведомился он, словно нарочно действуя ей на нервы. – Смотри, не переусердствуй.
Алиса бросила на него колючий взгляд и обратилась к бармену:
– Повторите.
Когда мальчик в футболке с логотипом отеля налил ей еще одну порцию, она взяла бокал и сползла с табурета. – Будьте добры, салат принесите в номер. – Положила на стойку купюру. – Пятьсот второй. – Больше не глядя на Стефана, она сделала еще один глоток и, не оборачиваясь, пошла к выходу.
И зачем она только пришла сюда?! Она не знала, смотрит ли Мартье ей вслед, но так или иначе хотела скорее оказаться в номере. Ей вообще не стоило спускаться. Выходя из зала, Алиса нервно поднесла бокал ко рту, замедлила шаг и сделала глубокий вдох. Господи… И чего она так распсиховалась? Все эта дурацкая смена часовых поясов…
Уже медленнее она пошла к лифту, чувствуя, как от выпитого начинает плыть голова. Хотелось выйти на свежий воздух и немного посидеть на скамье, наслаждаясь теплым мягким вечером, но кровать в номере влекла ее куда больше. В лифте она прислонилась к стене и, откинув голову, уперлась затылком в зеркало. Кабина мягко двинулась вверх, заработал кондиционер, полилась тихая музыка в ритме летних дискотек прибрежных клубов Майорки. Закрыв глаза, Алиса сделала еще один глоток. От нагревшегося в её руке коньяка исходил приятный шоколадный запах. Во рту осталось мягкое послевкусие.
По широкому холлу Алиса прошла до двери своего номера. Звук шагов приглушала ковролиновая дорожка, расстеленная по всей ширине пола. Организаторы съемок не поскупились на хороший отель, и она искренне надеялась, что в остальном все тоже пройдет гладко. А Мартье… Чёрт с ним, с этим Мартье. Уж это она как-нибудь переживет.
Оказавшись в номере, она захлопнула дверь, поставила пустой бокал на столик и, на ходу расстегивая пуговички на спине, дошла до постели. Тяжело присела на уголок, спустила платье с плеч и выдохнула. Нужно было срочно что-то съесть и лечь спать. Наклонившись, она расстегнула ремешки на босоножках и почувствовала, как у нее начинает кружиться голова. Встала, сняла платье, повесила в шкаф и, осмотрев содержимое мини-бара, взяла горькую шоколадку с кусочками клубники. Стоило ей, забравшись под одеяло, отломить кусочек, как в дверь громко постучали. Алиса откинулась на подушку и откусила половинку квадратика. Стук повторился, но встать она и не подумала. Через несколько минут на тумбочке зазвонил телефон внутренней связи. Алиса свернулась клубком, зажала одеяло между коленок и закрыла глаза. Тело ее было теплым и немножко тяжелым, а во рту она чувствовала горьковатый привкус шоколада.
Глава 2
Испания, Пальма-де-Майорка, май 2020 года
В жизни Алисы случались дни, начинавшиеся куда лучше этого. По природе своей она не была жаворонком, но за годы тренировок привыкла к ранним подъёмам и вставала, как правило, без будильника. Вот и на этот раз, посмотрев на дисплей мобильного, Алиса поняла, что у неё в запасе есть еще как минимум полчаса свободного времени. Чувствовала она себя так, словно провела ночь не в удобной двуспальной кровати с ортопедическим матрасом, а в самолетном кресле салона эконом-класса. В голове слегка шумело, желудок неприятно ныл. Пожалев, что вчера так легкомысленно проигнорировала ужин, Алиса заставила себя подняться.
– Боже мой… – прошептала она, потирая лицо ладонями.
Тёплый получасовой душ, макияж… Когда-то для того, чтобы привести себя в порядок, ей хватало и пятнадцати минут, но в это утро, тщательно укладывая доходящие почти до плеч волосы, она ловила в зеркале собственный взгляд и понимала, что всё уже совсем не так, как десять лет назад.
Закончив с макияжем, Алиса выбрала из привезённых с собой вещей легкое кремовое платье с рисунком из роз нескольких оттенков красного, вдела в уши золотые кольца и влезла в любимые туфли пудрового цвета. На тумбочке в крохотном холле зазвонил телефон и она, взяв трубку, выслушала сообщение администратора о том, что её ожидает такси.
– Спасибо, – ответила Алиса, ловя своё отражение в зеркале. – Уже спускаюсь.
По сравнению с прохладой холла, воздух на улице был непривычно жарким. Ослепительное солнце Майорки заливало, казалось, все вокруг. Оно отражалось в стеклах, играло на капотах и крышах автомобилей, добавляло в привычные краски миллиарды ярких оттенков.
Сойдя по ступенькам крыльца, Алиса увидела припаркованный в десятке метров от неё голубой «Фиат» и, не обращая внимания на тактично пропустившего её испанца, направилась к машине. Надвинутые на глаза тёмные очки приглушали буйство света, но легкая тошнота и неприятно давящая боль в висках не утихали. Она в очередной раз пожалела, что не заставила себя открыть дверь. Непростительная легкомысленность с её стороны. Ладно бы она была дома, но ещё этот отвратительный перелет… Стефан уже стоял возле машины. Золотистые лучи солнца играли в его волосах, белая рубашка с короткими рукавами оставляла открытыми руки. Дорогие часы на коричневом кожаном ремешке выглядели стильно и добавляли ему респектабельности. Он поздоровался, но Алиса прошла мимо, даже не повернув голову в его сторону.
– Сеньорита Элис? – вежливо спросил шофер, сделав шаг ей навстречу и, когда она, не снимая темных очков, кивнула, открыл для нее дверцу.
Скользнув на заднее сиденье, она оказалась в прохладе салона. С другой стороны в машину уселся Стефан. Тут же почувствовав на себе его взгляд, Алиса ощутила, как где-то внутри в ней зарождается раздражение. Ей нравилось, когда трибуны с восторгом следили за каждым ее шагом на льду, нравилось кататься на забитых до отказа ледовых площадках, нравилось, когда зрители аплодировали ей после удачно сделанного элемента. Она любила внимание, любила быть первой. Но это была лишь одна сторона ее жизни. За пределами катка же начиналась другая, та, вмешательства в которую Алиса не выносила. Личные вопросы, многочисленные журналистские попытки выведать у нее больше, чем она хотела говорить, бесконечные сплетни и пересуды.
Водитель занял свое место за рулем, и «Фиат» неспешно тронулся. Развалившись на сиденье, Стефан время от времени посматривал в окно, однако чаще взгляд его задерживался на сидящей рядом девушке. Колени ее были чопорно сдвинуты, подол цветастого платья льнул к бедрам. Она смотрела на проплывающие за стеклом пальмы, на идущих по обочине загорелых испанских женщин и мужчин с бронзово-оливковой кожей. Лицо ее скрывали огромные солнечные очки, а темно-каштановые волосы, едва заметно завивающиеся у кончиков, тщательно уложены, но при том казались мягкими и пушистыми. Рот у нее был довольно широкий, и Стефан подумал, что если бы она немного расслабилась, в лице ее, возможно, появилась бы чувственность. Машина повернула, и кольцо ее сережки почти неуловимо качнулось. За окошком со стороны Стефана показалась переливающаяся полоска Средиземного моря, встречающегося на горизонте с лазурной небесной синевой. Мимо по обочине проехала девушка на велосипеде. Её обтягивающая красная майка флажком мелькнула в окне и исчезла вдали. Алиса сидела не шевелясь, и Стефану стало интересно, не подпрыгнет ли она, если он вдруг коснется ее локтя или плеча. Но он сдержал свое любопытство и отвернулся к окошку. Наплевав на правила хорошего тона, опустил стекло, чтобы вдохнуть знойный воздух Майорки, пропитанный запахами соли и вечного лета.
Представитель «Лорнекс» уже встречал их у здания временного офиса, в котором съемочная группа обосновалась на ближайшие несколько дней. Самюэль пожал Стефану руку, мягко стиснул пальцы Алисы и пригласил обоих следовать за ним. Зайдя внутрь, Алиса вновь почувствовала прикосновение прохладного кондиционированного воздуха и с трудом сдержалась от того, чтобы передернуться. За последние полчаса контраст жары и холода успел порядком надоесть, и она очень надеялась, что вторую половину дня сможет провести в свое удовольствие.
Из слов Самюэля стало ясно, что на сегодня съемок запланировано не было, лишь знакомство с представителями компании и небольшой обзор планов на следующие два дня. Это её полностью устраивало. Она ненавидела, когда в попытке сэкономить время и, следовательно, деньги, сторона, привлекшая ее для сотрудничества, ужимала сроки до невозможности. Не сказать, чтобы ее так уж часто приглашали сниматься в рекламных роликах, но когда это случалось, необходимо было подчиняться установленным правилам. Американский спорт жил в основном за счет спонсоров, а это означало, что волей-неволей, а ей приходилось сотрудничать с людьми и компаниями, готовыми вкладывать в нее деньги и отвечать им за это благодарностью.
Самюэль провел их в квадратную комнату, сочетавшую в себе элементы строгого офисного стиля и непринужденность уютной гостиной. На кожаном диване, придвинутом к стене, украшенной несколькими морскими пейзажами, были раскиданы разноцветные подушки, на низком овальном столике лежала стопка журналов. Проходя по коридору, сквозь открытую дверь соседней комнаты Алиса увидела сгруженное съемочное оборудование. Трое мужчин в разноцветных футболках стояли поодаль с бумажными стаканчиками в руках. Заметив их со Стефаном, они поздоровались, но быстро вернулись к беседе. Видимо, обсуждаемая тема интересовала их куда больше, чем приглашенные для рекламы спортивные знаменитости. Мельком отметив, что это, скорее всего, и есть съемочная группа, Алиса увидела вышедшую им навстречу женщину средних лет.
– Меня зовут Клара, – сказала она, по-мужски крепко пожимая Алисе руку. Улыбка ее при этом оставалась мягкой, почти нежной. Светлые волосы обрамляли широкое лицо с крупными приятными чертами.
– Рада знакомству, – ответила Алиса на чистом английском.
Точно так же поприветствовав Стефана, Клара провела их в комнату, предложила кофе и, когда все расселись на диване, раздала необходимые бумаги, – четко, со швейцарской точностью расписанный план на три ближайших дня и сценарий съемок.
Сделав глоток черного кофе, Алиса поставила чашечку на столик и открыла папку со сценарием. Между ней и Стефаном лежало две подушки – одна зелёная, а вторая – ярко-жёлтая, с оранжево-красным орнаментом, но ей все равно казалось, что его бедро слишком близко от её. Чем дольше Мартье находился рядом, тем большее напряжение она испытывала. Весь этот его отглаженный вид, по-мальчишески нахальный взгляд его серых глаз, расстегнутая пуговичка рубашки… Все в нем было до скрежета естественным. Скромный, элегантный шик прирожденного аристократа.
Алиса пробежала взглядом по напечатанному на листе тексту, и выражение лица ее стало хмурым. Она перевернула страничку, положила сценарий на колени, скрывая им несколько розовых бутонов, и, резко вскинув голову, обратилась к Кларе:
– Съемки будут проходить с лошадьми?
– Да. Разве Ваш менеджер не сообщил об этом заранее?
– Конечно, – тут же ответила Алиса, с трудом сдерживая накатившие эмоции.
Ладони ее увлажнились, тошнота усилилась. Она схватила со стола маленькую белую чашечку и поспешно отпила горький кофе. Ей хотелось выйти на улицу и торопливо прошагать под солнцем пару кварталов, хотелось оказаться подальше от чужих глаз, хотелось вновь спрятаться за стеклами темных очков, лежащих сейчас в ее сумочке. Говорил ли ей что-нибудь Пауль про лошадей? К своему стыду, Алиса вынуждена была признать, что слушала его очень рассеянно. Знакомый скинул ей статью, вышедшую из-под пера одного из российских журналистов и разобранную на отрывки крупным спортивным сайтом. И вот они, как всегда многочисленные комментарии «истинных» любителей фигурного катания… Рината вечно ругала её за то, что она читает всю ту ерунду, что о ней пишут, и Алиса честно старалась не обращать на ядовитые слова внимания, но… Допивая третью порцию коньяка, она читала сливающиеся строчки и чувствовала яростное желание написать что-нибудь в ответ. Но минувшее со времени переезда в Штаты время научило ее контролировать эти порывы. Донышко бокала лежало в ее ладони, стекло ножки покоилось между безымянным и средним пальцем правой руки. Вот тогда-то и позвонил Пауль с новостью о поступившем от «Лорнекс» предложении…
Россия, московская область, 1994 год
– Мы будем кататься? – спросила Алиса, когда они остановились возле одного из денников.
Серая кобыла с рассыпанными по крупу белыми яблоками, завидев Виктора, громко фыркнула и, приподняв губу, издала приветственное ржание. Тот улыбнулся и, достав из кармана морковку, протянул ей.
– Ну что, Метелька, соскучилась? – легонько похлопал он кобылу по шее. Та, прожевав угощение, снова потянулась к нему в надежде на добавку, но Виктор отрицательно покачал головой.
– Па-а-ап, – заканючила Алиса, глядя на отца снизу вверх.
– Нравится тебе лошадка, Лисёнок?
– Нравится, – ответила Алиса.
Виктор погладил её по голове и, окрикнув конюха, попросил подготовить Метель для прогулки.
Через несколько минут они уже стояли на отгороженной высоким забором площадке. Виктор проверил уздечку и седло, а затем, повернувшись к дочери, взял из её рук шлем для верховой езды.
– Я не хосю! – заупрямилась она, когда отец попытался водрузить ей его на голову. – Мне не нравится. Можно без него?
– Нельзя, – терпеливо ответил Виктор, пытаясь убрать под шлем завитки её темных волос.
Алиса мотнула головой, не давая ему застегнуть ремешок, и возмущённо засопела. На лице её отразилась вся степень недовольства, на какое только способен четырёхлетний ребёнок, но Виктор всё равно надёжно зафиксировал шлем и только после этого сказал:
– Вот научишься ездить как следует, тогда и обсудим, что тебе нравится, а что – нет. А пока либо так, либо никак.
Сопение усилилось, но возражений больше не последовало. С трудом сдерживая улыбку, Виктор спросил:
– Готова?
Алиса кивнула. Голова её в шлеме казалась слишком большой для маленького хрупкого тела, но тёмно-карие глаза блестели таким упрямством, что Виктор почувствовал прилив нежной гордости. Подхватив дочь на руки, он легко поднял её над землёй и усадил на спину лошади. Конечно же, он и прежде брал её в конный клуб, но до этого дня никогда не сажал в седло одну. Она была такой маленькой, что ему трудно было представить её верхом на красивом, сильном животном. Она и сейчас была маленькой, и, тем не менее, он чувствовал – пришла пора открыть для неё нечто удивительно новое, открыть для неё важную часть собственного мира.
Оказавшись в седле, Алиса испуганно вцепилась в белёсую гриву Метели. Глаза ее округлились, земля казалась далекой, а кобыла – огромной и очень жаркой. Боясь упасть, она изо всех сил держалась за белую гриву тонкими ручонками, в то время как бока Метели размеренно вздымались в такт дыханию.
– Лисёнок, выпрями спину, – спокойно сказал отец, дотронувшись до её скрытой бриджами коленки. – Никогда не показывай своего страха. Нельзя показывать лошади, что ты боишься. Ты главная – запомни это.
Ей было по-прежнему страшно, но она послушно выпрямилась и расправила плечи. В глазах Виктора появилось одобрение, придавшее ей уверенности.
– Молодец, – сказал он. – Страх – это нормально, но никогда не показывай его животному. Вообще никому не показывай.
Испания, Пальма-де-Майорка, май 2020 года
– Что-то не так? – смотря на нее проницательным взглядом опытного дельца, поинтересовалась Клара.
Алиса встретила ее взгляд с достоинством, не позволив себе даже намека на сомнения.
– Все в порядке, – сказала она и, убрав листы со сценарием назад, начала просматривать план.
На предложение Клары съездить посмотреть лошадей, Алиса ответила тактичным, но весьма резким отказом. Настаивать та не стала, тем более что Стефан воспринял идею с куда большим энтузиазмом. Вскоре Алиса уже шла в неизвестном даже ей самой направлении. Проигнорировав предоставленное такси, она решила прогуляться по незнакомым улицам. Ей требовалось время, чтобы как следует все обдумать, хотя она прекрасно понимала, что это ни к чему не приведет и ничего не изменит. Вначале Мартье, теперь лошади. Она напомнила себе об обозначенной в контракте сумме. Когда-то она и мечтать не могла о том, чтобы за несколько дней заработать даже десятую часть этих денег. Вначале долгие поездки на первый каток из подмосковного Троицка, потом комната в общаге… К тому моменту, когда у нее появилась возможность снимать маленькую студию с чистой ванной и хорошей мебелью, она четко знала, что должна делать, чтобы воплотить в жизнь свои стремления и мечты.
