Текст книги "Пока жизнь не разлучит нас"

Автор книги: Ольга Баскова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Ольга Баскова
Пока жизнь не разлучит нас

Глава 1

Он открыл глаза и увидел себя лежащим в чистой постели, от белья исходил еле уловимый цветочный аромат. Он находился в палате – мужчина сразу понял, что это больничная палата, – посмотрел на потолок, тоже белоснежный. Без единого пятнышка, без трещинки, и перевел взгляд на зашторенное окно. На тумбочке возле него стоял стакан с водой. Больше никакой мебели в этой комнате не было. Он подумал: хорошо бы сейчас взять в руки зеркало и попытаться привести себя в порядок, однако никакого зеркала поблизости не наблюдалось. Потом он подумал еще об одном, и это его испугало. Мужчина приподнялся на постели, и дверь открылась словно по мановению волшебной палочки. Вошла медсестра в сверкающем белизной халате.

– Как вы себя чувствуете? – приветливо спросила она.

Мужчина развел руками:

– Во всяком случае, у меня ничего не болит. Как я здесь оказался?

Женщина улыбнулась:

– Это расскажет вам врач, если сочтет нужным.

– Так позовите его скорее.

– Да, конечно.

Она вышла походкой фотомодели, и мужчина запустил пятерню в жирные волосы. Скорее бы пришел этот доктор и ответил на его вопросы. Врач в выутюженном халате – мужчина средних лет с глубокой морщиной на лбу и лисьей улыбкой, не понравившейся больному, – не замедлил явиться.

– Здравствуйте – промурлыкал он, – мне сказали, вы хотели меня видеть.

Этот тон вызвал у пациента отвращение.

– Доктор, – через силу проговорил больной. – Скажите, кто я и что здесь делаю. Впрочем, сразу ответьте и на третий вопрос. Что это за заведение?

– Меня зовут Леонид Александрович, – мягко сказал врач. – А вы, дорогой мой, сейчас в частной клинике. К сожалению, это все вопросы, на которые я могу дать ответ. Кто вы – мы не знаем. Вас нашли недалеко от нашего заведения и привезли сюда. Вы были без сознания. При вас мы не обнаружили ни документов, ни каких-либо записок. Я понятия не имею, как вы оказались у стен моего заведения. Я сам надеялся, что вы придете в себя и все мне расскажете.

В глазах пациента мелькнуло что-то, похожее на любопытство.

– У вас, наверное, дорогое лечение. Если вы нашли меня, то зачем взяли к себе? Вдруг я бездомный бродяга, который никогда не заплатит вам даже копейки?

– На вас был дорогой костюм известной фирмы, – парировал Леонид Александрович. – Я уверен, вы принадлежите к элите нашего города.

Больной почесал затылок:

– Это ничего не значит. Хотя, возможно, вы правы. Только тогда меня должны искать с удвоенной силой.

– Вероятно, вы каким-то образом попали сюда из другого города, – предположил врач.

Пациент пожал плечами:

– Понятия не имею. А какой это город?

– Приморск.

Он задумался:

– Мне ни о чем не говорит это название. Что со мной, доктор?

Леонид Александрович снова продемонстрировал лисью улыбку:

– Это амнезия, то есть потеря памяти. А полная она или частичная – я еще не знаю. Мы проведем обследование и подумаем, как заставить работать вашу память. Я почему-то уверен: вы должны все вспомнить.

Мужчина скривился:

– Это будет лучше для всех, правда?

– Конечно, – заверил его врач. – А теперь отдыхайте. Кстати, если вы себя неплохо чувствуете, то примите ванну, если желаете. И погуляйте по нашему парку. Однако вынужден взять с вас обещание никуда из больницы не отлучаться.

Больной сморщился:

– А зачем мне это нужно, если я понятия не имею, кто я и откуда? И потом, с моей памятью покидать вас просто нежелательно. Я ведь могу не найти дорогу обратно. И куда я подамся?

Леонид Александрович кивнул:

– Ваши рассуждения не лишены логики. Вот поэтому примите душ и прогуляйтесь по парку. У нас там очень красивые цветы и пруды с золотыми рыбками. Больные отдыхают душой, когда дышат свежим воздухом этого чудесного места.

Больной усмехнулся про себя: «Ты еще скажи, что все желают сюда попасть». Доктор сделал вид, что не заметил ехидного выражения его лица.

– Так вы последуете моему совету?

– Разумеется.

– Тогда я попрошу медсестру Галочку принести вам поесть. А еще мы дадим вам больничную одежду. Она не брендовая, как ваша, но сами понимаете…

Мужчина замотал головой:

– Как же иначе…

Доктор ушел, почти раскланявшись, и пациенту стало неприятно. Почти сразу после его ухода появилась медсестра.

– Леонид Александрович просил принести вам поесть, – начала она. – Не желаете ли оладий с клубничным джемом?

Мужчина почувствовал голод только после ее слов.

– Несите.

– Вам кофе или чай? – поинтересовалась она.

– Кофе со сливками, если можно.

– Конечно.

Несмотря на внешнюю привлекательность, девушка ему не нравилась. Своей внешностью она напоминала дорогую немецкую куклу с огромными голубыми глазами и льняными волосами и вела себя точно так же, как заводная игрушка. Казалось, медсестра целиком зависела от врача, и просить ее о чем-то было просто бессмысленно, но он рискнул:

– Вас, кажется, зовут Галя?

Она кивнула:

– Да.

– Галочка, а вы можете принести мне зеркало, хотя бы маленькое? Я ведь даже не помню, как выгляжу. Это не запрещается, правда?

Она осталась недовольна его просьбой.

– У нас прекрасное зеркало в холле. Поедите, примете ванну – и смотритесь себе на здоровье. Ладно?

– Договорились.

Не все сразу, сказал он себе. Самое главное, он пришел в себя, теперь начнется мучительный процесс реабилитации. Они, наверное, боятся, что больной психически неуравновешен, иначе как объяснить его появление без ссадин и шишек возле клиники?

Галя поторопилась с завтраком, и вскоре мужчина с удовольствием поедал оладьи с джемом, запивая горячим кофе. Напиток был не очень крепкий, но другого он и не ожидал. Затем мужчина принял душ и отправился на прогулку. В просторном холле никого не было, кроме пожилой медсестры, сидевшей за конторкой, и он без стеснения посмотрелся в большое зеркало, висевшее возле гардероба. На него глянул интересный темноволосый мужчина с щетиной недельной давности и испуганными черными глазами.

– И все равно я не помню, как тебя зовут, – сказал он отражению и направился в парк. Парк клиники был действительно хорош, и, главное, в нем почти никто не гулял. Молоденькая медсестра, не такая привлекательная, как Галя, везла коляску с импозантным стариком, безучастно смотревшим в одну точку. На скамейке под серебристой итальянской сосной сидела женщина средних лет, довольно ухоженная, с выражением глубокой печали на лице, ни на кого не обращая внимания. Хотя мужчина прошел совсем рядом, почти задев ее, она никак не отреагировала. Пациент отыскал пруд с золотыми рыбками, немного постоял возле него и подошел к плотному каменному забору, окружавшему клинику. Его гладкие стены говорили, что перелезть через них невозможно. Недалеко от пруда он увидел охранника, парня с бычьей шеей и лицом, не обезображенным интеллектом, который, как добросовестный страж, бросал взгляды по сторонам. «Да отсюда не так-то просто и убежать», – подумал мужчина. Он поднялся на невысокий холмик, позволявший увидеть то, что виднелось вдали, – бескрайнее синее море. В душе мужчины что-то шевельнулось и показалось: в той, другой, жизни, которая теперь защищена броней потери памяти, он безумно любил море. Ему удалось разглядеть даже судно, стоявшее на воде, как приклеенное, и в памяти всплыло: рыбацкий сейнер. Он тотчас представил себе мостик, рубку, машинное отделение, руль – все до мелочей – и улыбнулся. Похоже, память потихоньку возвращалась. Возможно, он имеет какое-то отношение к гражданскому флоту, если так живо вспомнил детали судна и даже кое-какие названия, неизвестные людям, не имеющим отношения к гражданскому флоту: девиация. Вероятно, эти воспоминания помогут вернуть его к нормальной жизни. Мужчина вздохнул, закрыл глаза и подумал: как здорово бы сейчас отправиться в кругосветное путешествие. Картина судна сменилась какими-то туристическими проспектами, схемами разработки маршрутов. А какое это имеет к нему отношение? Почему схемы маршрутов? Неужели он разрабатывал их сам? Значит, скорее всего, он работал в сфере туризма. Еще одна зацепка. Мужчина какое-то время постоял на холме и пошел вниз. Неподалеку от корпуса клиники он увидел машину, черный джип. Ему захотелось забраться в салон, на водительское сиденье, и прежде чем это сделать, пациент огляделся. Вокруг никого не было. Даже бычеобразный охранник куда-то отлучился, наверное, не заметив ничего подозрительного. Мужчина рванул на себя дверь, на его счастье, она оказалась незапертой. Он поднялся в салон и уселся поудобнее. Ключи зажигания хозяин автомобиля непредусмотрительно оставил в замке. Минута – и пациент завел машину, нажал на педаль газа и тихонько сдвинулся с места. Все это он проделал так естественно, что даже у него не осталось сомнения: еще в той жизни у него была машина. Задача установить его личность облегчалась. Наверняка в ГИБДД есть его фотография и данные. Надо срочно найти врача и сказать ему об этом. Впрочем, искать Леонида Александровича не пришлось. Он сам спешил к своему больному в сопровождении охранника, с глазами налитыми кровью. Бык так сильно рванул на себя дверь, что врач поморщился:

– Не сломай мне автомобиль. Тебе даже при твоей зарплате со мной не рассчитаться.

Тот сделал вид, что не расслышал, и потянул за рукав больничной одежды пациента:

– Вылезай, идиот. Кто позволил тебе садиться в чужую машину?

– Какого черта ты отлучился с рабочего места? – недовольно обратился к нему доктор. Охранник стушевался:

– Я вышел переговорить с одной дамочкой, которая навещает мать. Кругом было тихо. Откуда взялся этот тип? Да и вы хороши, Леонид Александрович. Знаете же своих пациентов. Зачем оставлять в автомобиле ключи?

– Следить за порядком – твоя работа, – парировал врач. Пациент дотронулся до его локтя:

– Извините, что так вышло, но я понял очень важные вещи. Мы можем пройти в ваш кабинет?

– Лучше в вашу палату, чтобы нам никто не помешал, – предложил доктор.

– Как скажете.

Когда они очутились в стерильной комнате, мужчина уселся на кровать и взволнованно заговорил:

– Я кое-что вспомнил. Вы можете установить мою личность уже сегодня.

Лицо врача выразило интерес:

– Правда? И что же вы вспомнили?

– Раньше я работал либо моряком, либо в туристической компании, – взволнованно начал пациент. – И потом, я умею водить машину. Судя по навыкам, я делаю это давно и имею собственный автомобиль. Вам стоит всего лишь обратиться в ГИБДД, и они предоставят все сведения обо мне.

Он ждал, что доктор сразу сорвется с места, но тот не шевелился.

– Почему вы не торопитесь? – удивился больной. – Я увидел себя в зеркале. У меня нормальная внешность, вы сказали, я был одет в дорогие вещи, а значит, у меня наверняка имеется семья, которая ждет и волнуется. Почему же вы медлите?

– И все же я не уверен, что эта мысль удачная, – пробормотал доктор, – но к ней стоит прислушаться. – Он встал со стула и направился к двери.

– Я все сделаю, не волнуйтесь, а сейчас Галя принесет вам лекарства для улучшения памяти.

Галя, как всегда, вошла сразу после его ухода. На блюдечке девушка принесла таблетки и стакан с водой.

– Выпейте, – властно сказала она, – и закатайте рукав.

– Доктор ничего не говорил про уколы, – заметил больной.

– Он не обязан обо всем вас информировать.

Пациент закатал рукав, она перетянула жгутом его руку и сделала укол в вену.

– Одно из лучших лекарств для вас – это сон, – пояснила Галя. Он пожал плечами:

– Я все равно не в состоянии с вами спорить.

– Вот и отлично.

Что ни говори, а колоть она умела. Его вена еле прощупывалась, но медсестра попала с первого раза, и мужчина погрузился в сон. Очнулся он под вечер с тяжелой головой. Врач, как волшебник, словно почувствовав, что пациент проснулся, появился в палате.

– Как спалось?

– Мне бы хотелось другого лечения, – признался мужчина. – Вы выяснили через ГИББД, кто я?

– Ждем результата, – обнадежил доктор. – Данные еще не прислали.

– Я считал, они делают это быстро, – пробурчал пациент.

Леонид Александрович наморщил нос:

– Наверное, не всегда. Сейчас Галочка принесет вам ужин. Ну, и вечерние таблетки, естественно.

Пациента передернуло:

– Сколько можно спать…

– Сон – лучшее лекарство, – повторил доктор избитую фразу.

Галя принесла весьма вкусную отбивную с картошкой и чай из трав.

– Поужинайте, а я сейчас вернусь.

Он жевал без аппетита, предчувствуя новые уколы, и не ошибся. После укола он заснул до утра. Утром повторилось все то же. Леонид Александрович сообщил, что сведений по-прежнему никаких не поступало, но, возможно, пациент еще что-нибудь вспомнит, и тогда дела пойдут быстрее, однако пациенту казалось, его сознание притупляется и все воспоминания еще глубже прячутся в оврагах памяти.

– Прогуляйтесь перед обедом, – посоветовал доктор.

Мужчина поднялся с постели и сделал несколько шагов. Идти было гораздо труднее, чем вчера. И все же он преодолел путь до холма, совершенно выбился из сил и присел на пустую скамейку под серебристой сосной. Пациент пытался припомнить еще что-нибудь из морского прошлого, но ничего не получалось. Сегодня память работала хуже. Многие слова, которые вчера так неожиданно выпрыгнули из мрака забвения, сегодня снова покинули его. Мужчина сидел, бессмысленно глядя в одну точку, и поднял голову только тогда, когда услышал чьи-то шаги. Высокий и тощий парень с взъерошенным чубом, по-военному коротко стриженным затылком и резкими чертами лица остановился перед ним.

– Георгий Алексеевич? – спросил он удивленно. Мужчина сначала не отреагировал. Юноша присел рядом: – Вы меня не узнаете? Впрочем, это и понятно: прошло столько времени. Я Клим Панфилов, капитан-лейтенант, военный журналист из газеты «Форосский маяк». Вы однажды спасли мне жизнь. Но это, наверное, для вас рядовой случай, а я никогда не забуду.

Пациент взглянул на него:

– Вы знаете, как меня зовут?

Парень кивнул.

– А разве… – и тут же закрыл рот рукой. – Но извините, – продолжал он, немного помедлив, – разве вы этого не знаете?

– Меня нашли несколько дней назад без сознания возле дверей этого заведения, – пояснил мужчина. – При мне не было никаких документов, а сам я ровным счетом ничего не помню.

– И за эти несколько дней вы не вспомнили совершенно ничего? – изумился Клим.

Мужчина пожал плечами:

– Нет, почему же… Я умею водить машину, знаю некоторые специальные термины, характерные для моряков гражданского флота, кажется, имел какое-то отношению к туризму. Я сообщил все это своему лечащему врачу, однако ему так ничего и не удалось выяснить, – пациент говорил с трудом, язык начинал заплетаться. Тянуло в сон. Журналист посмотрел на него с жалостью. Совсем недавно он видел другого человека.

– Вас зовут Георгий Карпов, – уверенно сказал он. – Вы знаете, что это за заведение?

– Какая-то частная клиника, – пробормотал Георгий.

Клим развел руками:

– Это психиатрическая больница закрытого типа, – бросил он.

Георгий побагровел:

– Вы уверены?

Панфилов кивнул:

– Я здесь по служебным делам. Возможно, вы видели представительного старика в инвалидной коляске. Это известный в городе контр-адмирал Вавилов. Его внучке потребовалась шикарная квартира деда, и она упекла его сюда. До недавнего времени адмирал был совершенно здоровым человеком. Думаю, она заплатила врачам, и те старательно превращают его в овощ. Родные даже не навещают его. Я хочу написать статью и восстановить справедливость.

– Но почему меня сюда поместили? – недоумевал Георгий. – И кто? Скажите, а у меня была семья?

– Да, – помедлив, отозвался журналист. – Ваша история довольно интересная, но я не собираюсь ее рассказывать вам здесь. Когда я вас вытащу отсюда, вы все узнаете. Обещайте мне не говорить врачу о нашем разговоре и по возможности не пейте лекарства, которыми вас пичкают. Завтра я приду сюда, и мы встретимся до обеда на этом месте. Я что-нибудь придумаю, чтобы вытащить вас.

– Мне делают какие-то уколы, – промолвил Карпов. – Как я отверчусь от них?

– Это сигнал мне, что вас нужно спасать как можно скорее, – ответил капитан-лейтенант. – До завтра я что-нибудь предприму. А теперь мне нужно идти. Я не хочу, чтобы нас видели вдвоем.

– Хорошо, – Георгий вяло протянул ему холодную руку. Панфилов пожал ее:

– До завтра.

– До свиданья.

Проводив взглядом парня, мужчина задумался. Значит, его зовут Георгий, а фамилия – Карпов. Если все действительно так просто, почему об этом не говорит его лечащий врач? С этим вопросом появлялось множество других. Что он здесь делает? Как сюда попал?

– Мой дорогой, вы, наверное, уже замерзли, – к нему спешил доктор. Карпов вдруг почувствовал непреодолимое отвращение, однако ничем не выдал себя. Если этот эскулап что-то заподозрит, у Клима может не получиться его завтрашняя затея.

– Я любуюсь пейзажем, – откликнулся мужчина, – у вас действительно прекрасный парк.

– Это так, – согласился доктор. – Но неужели вы не почувствовали голода?

– Через пять минут я собирался возвращаться, – заверил его Георгий. Врач потер ладони:

– Великолепно, я скажу Галочке, чтобы принесла вам обед и сделала укол.

Он помог Георгию подняться и повел к зданию. По дороге им попалась инвалидная коляска с представительным стариком. Теперь Карпов знал, кто это. Только на сей раз адмирала везла не медсестра, а расфуфыренная девица с наращенными ногтями. Она чертыхалась на каждом шагу, и мужчина понял: эта та пресловутая внучка, охотница за квартирой старика. Казалось, она совсем не смотрела, куда везет коляску, и один раз чуть не опрокинула ее, когда колеса задели толстый корень сосны. Адмирал продолжал сидеть так же прямо и так же безучастно взирать на этот мир. Доктор недовольно посмотрел на молодую женщину. Она лишь улыбнулась в ответ.

– Неловкая у вас медсестра, – заметил Карпов.

– Иногда попадается неопытный персонал, – согласился доктор, солгав. Его ложь не понравилась Георгию и укрепила в мысли, что доктор не желает ему добра. Леонид Александрович заботливо довел его до палаты и позвал Галю. Как всегда, она явилась в тщательно отглаженном халате, с дежурным доброжелательством на лице.

– Принести обед?

– Как обычно, – кивнул доктор. – И лекарства. Я пошел проведать других.

Она выполнила его пожелания. Сначала Карпов отведал голубцы с домашней сметаной, затем взял розетку с таблетками. Он совершенно не раздумывал, следовать ли советам военного журналиста, и выкинул их в унитаз. Галя едва не застала его на месте преступления. Она вошла с уже наполненным шприцем:

– Готовьте вену.

Он проделал необходимые движения, и игла проколола кожу.

– А теперь спите, – улыбнулась медсестра и вышла, тихо закрыв дверь. Как ни старался мужчина, он не смог воспротивиться сну и проспал до вечера. Вечером все повторилось: прогулка по саду, ужин, укол и выбрасывание таблеток. Хотя сознание по-прежнему было затуманено, а память отказывалась служить, Георгию показалось: он чувствует себя лучше. Если журналист найдет способ вытащить его отсюда, он все вспомнит. Георгий с нетерпением ждал утренней прогулки и вышел на нее с такой радостью, что врач пристально посмотрел на него:

– Все в порядке?

Карпов побоялся выдать себя:

– Вы считаете, у человека, который не помнит, как его зовут, может быть все в порядке?

Доктор подавил улыбку:

– Но вас обязательно вылечат. Здесь работают лучшие специалисты.

– Я почему-то вам верю.

– Вот и отлично. Отдыхайте.

Георгий направился к месту под серебристой сосной и присел на скамейку. Ему казалось: время тянулось очень медленно. Он уже отчаялся увидеть журналиста, но тот появился перед ним внезапно.

– За нами могут следить, – прошептал он. – Ничего оригинального я не придумал. Я увезу вас в багажнике своего «Шевроле». Мне удалось оставить его на территории клиники. Понимаете, никто не знает, что я собираю компромат на внучку адмирала. Я представляюсь дальним родственником, намекаю, что тоже претендую на наследство и имею на это полное право, хорошо даю на «лапу», и меня свободно пропускают. Деньги способны творить чудеса.

– Вы капитан-лейтенант, а у вас уже появилась возможность сорить деньгами? – усмехнулся Карпов.

– Кажется, вы еще были в добром здравии, когда нам повысили зарплату, – ответил Клим. – Ну, идите за мной, только будьте осторожны. На мое счастье, а также на ваше, здесь работает медсестрой гражданская жена моего однокурсника. На наше счастье, она не знает, что я собираюсь делать, и понятия не имеет, что вы Карпов. По-видимому, это известно только нескольким врачам. Однако меня это сейчас не волнует. Лена сделает все, о чем я ее попрошу. Она отвлечет этого быкообразного охранника, и вы залезете в багажник. Как только я подам сигнал, вы поторопитесь туда прыгнуть. Все ясно?

Карпов кивнул:

– Конечно.

– Тогда следуйте за мной. Но так, чтобы это не бросалось в глаза. Короче, если кто-то из персонала подойдет к вам, скажите, что просто гуляете.

– Разумеется.

Панфилов твердой походкой направился к «Шевроле Лачетти» оранжевого цвета, стоявшему недалеко от забора. Хорошенькая черноволосая девушка в белом халате подошла к охраннику и что-то сказала ему. Он окинул взглядом территорию, не обнаружил ничего подозрительного и поплелся за ней. Клим махнул рукой, и Карпов побежал к автомобилю и запрыгнул в багажник. Капитан-лейтенант, как примерный гражданин, подождал стража порядка, и тот распахнул ворота. Машина медленно двинулась по дороге. Георгий лежал на тряпках, вдыхал запах бензина. Тело сотрясала противная дрожь. Ему казалось: за ними уже направилась погоня и скоро его вернут туда, где помогают с доброжелательными улыбками становиться овощем. Но зачем? Кому это нужно? Слава богу, скоро на все вопросы должны найтись ответы. Журналист хочет ему помочь и поможет. Автомобиль свернул влево и увеличил скорость. Однако водитель не гнал, и постепенно беглец стал успокаиваться. Им удалось уйти, и это была большая удача. Он расслабился и заснул, пробудившись только тогда, когда Клим потряс его за плечо:

– Вставайте, приехали.

Георгий открыл глаза:

– Все прошло хорошо?

– Все просто отлично.

Панфилов помог ему выбраться из багажника.

– Я вижу, вы неплохо устроились, если даже заснули.

Георгий пожал плечами:

– Разумеется, мне было лучше, чем в больнице, но, возможно, это действие лекарства. Ведь утренний укол я не мог пропустить.

– Теперь забудьте об уколах. У вас начнется новая жизнь. Идите по тропинке в домик.

Георгий посмотрел вокруг. Они находились на глинистом обрыве, внизу раскинулся пляж с чистым желтым песком.

– Мы в Орловке, – пояснил журналист. – У меня есть дача, доставшаяся от бабушки. Они с дедом, капитаном первого ранга, получили участок, построили дом, посадили деревья… в общем, последние годы жизни они провели здесь. Каждый камешек напоминает о них, и родители не хотят продавать дачу, хотя мы бываем тут редко. Мы все работаем, и некому трудиться на земле. Но это все лирика. Вы поживете здесь, пока все не утрясется. Вы, конечно, привыкли к лучшей жизни, но на безрыбье, как говорится… во всяком случае, здесь вас никто не станет искать.

– Да, я понимаю.

Слушая Клима, Георгий мучительно пытался вспомнить, какие события его жизни были связаны с этим местом. Кажется, здесь ему уже доводилось бывать, но когда и с кем? Имелась ли у него своя дача? Наверное, да. Однако память ничего не высвечивала, кроме каких-то обрывков. Вроде бы он какое-то время жил на даче, однако там, кажется, не было песка, море омывало галечный берег, и домик находился на скале.

Панфилов провел его в маленькую комнатку и показал на панцирную кровать, покрытую тонким одеялом:

– К сожалению, это все, что здесь есть. Сохранился, правда, тулуп деда, но ночи теплые. Вы вряд ли замерзнете. Продукты в этом шкафу, много консервов, однако это на первое время. Потом мы что-нибудь придумаем.

– Да, – кивнул Карпов.

– Я настоятельно рекомендую сидеть здесь и не высовывать носа, – проговорил журналист. – Я постараюсь сделать все, чтобы вы вспомнили как можно больше. Для этого я найду вам врача, который поработает с вами. Скажите, в клинике вас лечили гипнозом?

– Меня пичкали лекарствами и делали какие-то уколы, – пояснил Георгий.

Журналист вздохнул:

– Так я и думал. Ну, попрощаемся на время. Я скоро приеду. Помните о моем предупреждении.

– Никакая сила не заставит меня выйти отсюда, – пообещал Карпов. – Но скажите, почему вы не расскажете мне про меня то, что вам уже известно?

– Я должен посоветоваться со специалистами, стоит ли это делать мне, – откровенно сказал Клим. – Возможно, для вас лучше, если вы все вспомните сами. Это поможет нам с вами решить некоторые проблемы.

Георгий сначала хотел возразить, но махнул рукой:

– Вам виднее.

– До свидания, – Панфилов улыбнулся и вышел из домика. Георгий запер дверь на щеколду и прилег на кровать. Он вновь и вновь напрягал память, однако ничего не прояснялось. Вскоре мужчину сморил сон.