Текст книги "Монеты на твоей ладони"

Автор книги: Ольга Шумилова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Его присутствие – еще одно напоминание, что год выбора лиана настал. Высочайший, так сказать, контроль за тем, чтобы все проходило как положено. По букве и духу закона. Все-таки боги – очень оптимистичный народ.

Мой взгляд скользнул по черной выжженной земле поляны и уперся в острые, вытянутые птичьим клювом, носки светло-коричневых замшевых сапог. Гадость. И естественно, шпильками можно убивать. Я украдкой покосилась на собственные черные, подбитые железом сапоги на плоской ребристой подошве, и обнаружила, что опять забыла их почистить.

Мда-а, Клео в своем репертуаре. Черная юбочка по самое немогу и дорогущий песочный свитер. Шик, блеск и глянец. Хоть сейчас сниматься для рекламы модных новинок. Сидит, закинув ногу за ногу, и отворачивается от соседа по каменной скамье, скривив тщательно накрашенные губки. Боги, я, конечно, не отрицаю, что Серендор сделал прекрасный выбор, но зачем было тащить любовницу на Совет? Тем более, что сам еще не явился. Мужчины. Демонстрирует дорогое приобретение —посмотрите, как я крут и всемогущ.

Тая Серебряная кивает мне, тряхнув великолепной белокурой гривой, даже в таком тусклом освещении явственно отливающей серебряно-синим перламутром. Уважительно склоняю голову в ответ. Она заслуживает уважения, эта ременка, пробившаяся до главы одной из старших семей Стаи, вопреки тому, что ее народ практически полный ноль как в плане парапсихических талантов, так и по наличию разного рода нечисти, а следовательно, положение их здесь несколько…неравноправное. Раскосые синие глаза без белка, заплетенные частой сеткой золотых прожилок, широко раскрылись. Нитевидные зрачки метнулись в сторону. Провались все в Бездну! Летт. Несколько помятый, что не может не радовать. Его Высочество Леттор Фар-Нерарру, наследный принц правящего дома Солярики. Следовательно, будущий правитель доброй трети членов Совета, и, если заглянуть в мои документы, мой в том числе. Как-никак по идентификационной карте я значусь как соланка примесной крови. И на том спасибо.

Бросил на меня презрительный взгляд. Ну, знаю я, знаю, что солан чистой крови осталось как кот наплакал – все-таки самая древняя гуманоидная раса – но я-то здесь причем? Чертов сноб. Но красивый, как и все Нерарру – серебристо-снежные волосы до плеч, тонкий длинный хвост, покрытый короткой шерстью того же цвета, смуглая кожа с золотом, еще более золотые глаза, фамильно-правильные черты лица. Раздражающее совершенство этой личности нарушает только потерянная где-то левая рука. Точнее, кисть и полпредплечья, которую заменяет металлический протез. Показуха. Я все жду не дождусь, когда его сменит нормальная конечность, банально выращенная в ближайшей биопротезной лаборатории.

Та-ак, а вот и друзья-соперники пожаловали. Тар и Серендор. Сол и человек. В целом милая парочка —но оба метят на место вожака Стаи. Серендор – лощеный брюнет с длинными волосами и аккуратной бородкой. Много власти, много самоуверенности, мало выдержки. Номинально – малая семья волков, фактически – весь человеческий сектор. Шансы – даже не знаю. Если не вспылит, выдержит свою линию и не поторопиться – очень может быть. Но с ним будет трудно. Тар. Тоже брюнет, но седеющий, с короткой стрижкой. Спокойный, упрямый и с большим талантом по части интриг. Понять, что твориться у него в голове, слишком сложно, чтобы и этот кандидат мне нравился. Старшая семья астаев – уже немало, так что у Серендора не такое уж преимущество.

Отвечаю на подозрительный взгляд с другого конца поляны. Лойон как всегда чувствует себя очень неуютно без своей магии. Зря он сел рядом с Клео, сейчас его попросят…точно. Серендор садится на освободившееся место и по-хозяйски обнимает красотку за талию. Красотка сердится. Пр-равильно. Я бы на ее месте еще и по физиономии заехала.

Лойон пересаживается обратно в свой серпентарий. Он – глава всего клана магов, одного из…нет, пожалуй, наиболее влиятельного клана этой части Безымянной. Проба – нейтральная, очень себе на уме. Из какого-то параллельно мира, боевой маг слова. Человек. При великолепной работы мече (в силу некоторых обстоятельств я разбираюсь в этой области), в черно-красно-золотистых одеждах очень изящного покроя. Пожалуй, этот блондин слишком молод для своего статуса – главой клана магов чаще становятся, когда жизнь переваливает далеко за середину. Но взгляд умный, опытный и змеиный. У заместителей – глав магов жеста и магов энергии – вид недовольный и хмурый. Солане кутаются в темные плащи. Что-то не поделили? Оч-чень интересно. Если маги что-то не поделили – это весьма серьезно. Кстати, формально я отношусь к этому клану. Так же, впрочем, как и к пол-десятку других.

Итак, что мы имеем? Клан вампиров – Ян в полном одиночестве. Удивительно. Клан оборотней – Тая, Серендор, Тар, из младших семей несколько негуманоидов. Представительно. Маги – с ними все ясно – традиционная тройка. Ощущающие – Летт, Клео (интересно, линии какого клана будет придерживаться она?), Ранест и…все?! Странно. Призраки – Лау, как же без него. Высоченный и тонкий как ветка неранец, негуманоид, смахивающий на палочника. Где-то в задних рядах притаились метаморфы, лесные духи и представители прочих экзотических, а потому немногочисленных кланов, практически никогда не утруждающих себя голосованием ввиду своей совершенно аморфной политической конституции.

Так-так-так. Из славного отряда внеклановых личностей я одна. Чудненько.

Из созерцательного ничегонеделанья меня вырвал внезапно прекратившийся шепоток и переговоры вполголоса. Тишину можно было резать на куски.

Ранест поднялся со своего места. Оглядел аудиторию, поглаживая окладистую седую бороду, и на правах старейшего представителя самого многочисленного клана открыл заседание.

– Итак, хотелось бы прежде всего поприветствовать почтенное собрание, – он со старомодной учтивостью поклонился, на что большинство ответило кивком. – Думаю, что не ошибусь, позволив себе предположить, что всем присутствующим известна цель сбора Совета.

Совет откликнулся согласным гулом.

– И тем не менее, я позволю себе повториться, ибо таковы правила. Надеюсь, возражений ни у кого из присутствующих нет? – возражения против традиционной процедуры были, но их владельцы предпочли промолчать. – Ну что ж. Наместник высокочтимого создателя нашего мира, нашей Безымянной, должен сложить с себя власть, даваемой ему Советом. Ибо пришел срок нового выбора. Так воздадим же хвалу тому, кто дал нам возможность этого выбора – выбора одного из нас, ибо чтобы править достойно, необходимо на себе познать нужды и чаяния своего народа. Напомню вам, почтенное собрание, что наш выбор тем ответственнее, что лиан, которого мы выберем, будет отстаивать наши интересы на Высоком Собрании. Так воздадим же хвалу!

Члены Совета, кто равнодушно, кто с раздражением, повторяли за Ранестом древние ритуальные слова благодарности божеству. Божество скромно пристроилось на ветке варины и придавало смысла словам древней клятвы-обещания, насколько я его знала, не больше, чем те, кто ее произносил. Мир еще не знал бога, столь демократичного и близкого к своей пастве, и я, честно говоря, не знаю, зачем ему вся эта возня со светской властью. Впрочем, пути Господни неисповедимы, как говорят люди. Может, в этом и есть смысл.

Ранест обвел собравшихся укоризненным взглядом, по-своему, очень мягко и вежливо, пытаясь хоть кого-то пристыдить. От наивной веры старика во всю эту мишуру мне стало неудобно – я вообще ничего не говорила. Многие нетерпеливо ерзали, ожидая окончания ритуала.

И он шел своим чередом.

– Пусть лиан встанет и официально отречется от власти, ибо таков закон.

Летт рывком встал с места и, прищурившись, оглядел присутствующих. На мне его взгляд странно дернулся. Развернулся и размашистыми шагами прошел в центр круга. Что-то затевается. И я даже знаю что.

Я глянула на Яна. Бесится, ибо знает, что сделать ничего не сможет, несмотря на влияние. Летт…смиряется со временными неудобствами. Сахарный ты мой! Я сделала большую глупость, что пришла. А если бы не пришла – сделала бы глупость еще большую. Делаю большие успехи на ниве парадоксального мышления. Умница, девочка!

– …выбор Совета будет достойным. Я в этом не сомневаюсь, – Летт обвел аудиторию тяжелым взглядом. Лойон открыл было рот, но благоразумно решил не лезть, пока его положение шатко. Клан магов сейчас не в том состоянии, что бы диктовать свою игру. Умный мальчик. Через пару лет, если удержится на этой вершине, самой неверной и ненадежной, его влияние будет огромно.

Летт снял с пальца тройную рубиновую змейку и передал Ранесту. На обратном пути к своему месту скользнул по мне взглядом и едва заметно кивнул. Мда-а? Все-таки не ожидала. Но может… Инстинкт №1 взял наконец и его за жабры? Ладно, не будем передергивать. Против традиции не попрешь. Хотя я была уверена, что он будет упираться руками, ногами и хвостом. Ну что ж-ж, душу греет мысль, что и он может измениться. На худой конец – принять происходящее как неизбежное. Хотя представляю, как его это коробит. Еще бы – им, светлейшим принцем крови, пренебрегают. Мало того, используют в качестве банальнейшей ширмы.

– Итак, ритуал проведен по всем правилам и закончен. Не пора ли наконец перейти к текущим вопросам? – торопится, ой торопится оборотень. Котировки Серендора в моих глазах плавно упали. Ну-ну.

– Может, и пора. Только на вашем месте, молодой человек, я бы проявил больше уважения к Совету, – котировки упали не только в моих глазах. Ранест поджал губы и сел. Серендор фыркнул. Тихо, но я слышала. Болван. Этот голос он уже потерял – Ранест всегда руководствовался своим отношением к кандидату, а не линией клана. Эту причуду ему всегда прощали, так что его голос заполучить можно всегда. Самый натуральный болван.

– Предлагаю выбор лиана отложить к концу заседания. Возражения?

Грубо и самоуверенно. Нарывается.

– Кто это умер, что ты стал королем?

Ну что я говорила?

– Белый Волк, – надменно брошенная фраза еще не успела отзвучать, а добрая половина Совета уже напряглась. Крайне опрометчивый и недальновидный шаг. Кая любили или по крайней мере уважали все.

– И ты вздумал встать на его место? – Ян Кая не любил, даже ненавидел. Но, безусловно – уважал. При том, что вражда между оборотнями и вампирами вошла в легенды.

– Не кланнику вампиров совать нос в дела Стаи.

– Если кто и будет мне указывать, то не зеленый зарвавшийся мальчишка! Уважай старших, волчий щенок!

– Вот уж не думал, что возраст имеет такое значение. Члены Совета равноправны, если я помню закон. Впрочем, – он приподнял брови и с издевательской вежливостью поклонился. – если господин комендант утверждает, что в законе написано иначе – я возьму свои слова обратно. Ведь кому знать закон лучше, не правда ли?

Большая ошибка. Очень серьезная. Никогда не тыкай в глаза Вайскопфу законами – это правило. Никогда не пытайся унизить вампира. Он и так сегодня шальной, теперь последствия могут быть непредсказуемыми.

Я вскочила. Если их сейчас не развести, пустопорожнее гавканье будет продолжаться до вечера, а у меня еще масса дел. К тому же это все равно моя неофицальная обязанность на Совете – следить за порядком, так же как и у Ранеста – проведение официальной части.

– Вайскопф, Серендор, уймитесь! Свои личные проблемы решать будете после окончания Совета!

– Уж кому бы говорить, Волчица!

Щенок! Терпеть грязные намеки от старого врага – это одно, но от него… Действительно, зарвался.

– Да, мне и говорить, раз вы не можете держать себя в руках! Что вы тут устроили? И еще метите на место Вожака? – я прищурилась и улыбнулась. Очень многообещающе. И очень, очень недобро. Как бы то ни было, Серендор мгновенно вспомнил, кто я. И почел за лучшее заткнуться. Я послала точно такую же милую улыбку вампиру. Вайскопф смерил противника взглядом, в котором явственно читалось обещание так просто этого разговора не оставить, и уселся на свое место с непроницаемым выражением лица. Что-то будет.

– В чем-то Серендор прав. Действительно, почему бы не разобраться сначала с менее…масштабной вакансией? – мурчащий голос Летта прервал затянувшееся молчание.

– Действительно. Лично я и весь клан магов за, – на последней фразе Лойон нахмурился. Ой, не ладно, не ладно в клане…

– Но только если все члены Совета сохранят достоинство. Призраки никогда бы не позволили бы себе подобного.

– Никто и не спорит, Лау. Лично я приношу извинения от имени клана всем присутствующим.

– Ты еще не глава клана, Тар! И я еще в состоянии сказать за себя.

– Практика показала, что нет.

– Да как…

– Серендор! Помолчал бы уже, – прошипела Клео.

– Раз так… Все согласны? – Совет согласно замычал. – Тогда прежде чем мы приступим, клану магов хотелось бы прояснить кое-какие моменты, – Лойон внимательно посмотрел на меня и продолжил: – Впрочем, я думаю, они будут интересны всем. Как известно, Совет собрали досрочно по причине гибели одного из глав кланов. Не будет преувеличением сказать, что Белый Волк пользовался всеобщим уважением. И его смерть вызывает вопросы. Думаю, один из членов Совета вполне может на них ответить.

Это что еще за выверты? Куда идем мы с… Неважно. И все же… Подозрения? Попытка задеть за живое? Выдать себя? Не слишком тонко. Но действенно. Если это он, конечно.

Это он? Один из самых вероятных кандидатов. Сила сейчас нужна ему как воздух. Природа магов цинична, жестока и непредсказуема. Непредсказуема более, чем у остальных.

Умен достаточно, и достаточно безобиден с виду. Это он? В Бездну! Пока не знаю.

Спокойствие, только спокойствие. Держать глаза широко раскрытыми.

– Не думаю, что это сейчас уместно. Это не панихида, – ответила я на ураганный артобстрел любопытных взглядов. Взгляды разочарованно скукожились. Истерики не дождетесь, драгоценные вы мои шакальчики.

– Быть может, вы все-таки окажете нам любезность? Все произошло так скоропалительно и в высшей степени неожиданно, – вклинился Летт. Издевается, гад. Исключительно из любви к искусству. Вгляделась в невиннейшие золотые глаза и перевела безмятежный взгляд на белую макушку.

– Боюсь, оказать эту любезность не в моих силах. О этом происшествии я знаю столько же, сколько и уважаемый Совет.

– О, неужели? Как печально. Но, без сомненья, можно сказать, что эта трагическая смерть огорчила вас больше всех присутствующих.

– Не думаю, – отрезала я. – Травника любили очень многие, и я уверена, найдутся те, кто скорбит более меня. Вы, например. Думаю, что не ошибусь, сказав, что обычная дружба стоит меньше, чем дважды спасенная жизнь. Не правда ли?

Оцепенел. Мне показалось, или я увидела в глазах тихую панику? Не показалось. Вот тебе за попытку залезть в чужую душу! Попробуй-ка отбить теперь свою.

– Разве я не права, принц? – Последнее слово я произнесла с особым ударением. Почти ничего не изменилось в расслабленной позе, безмятежном выражении лица. Почти. И он понял, что я это знала. Отвел глаза, впервые за время нашего знакомства. Через силу выдавил:

– Правы. Что ж, тогда не смею вас дольше беспокоить.

Что ж, свои скелеты в шкафу есть у каждого. И это не может не радовать.

– И все-таки, Тень. Что произошло? – подал голос Старр, маг жеста. Он знал меня достаточно давно и хорошо, и терпеть не мог политического словоблудия. По этой причине он и не стал главой клана.

– Я не знаю, я же сказала.

– Давайте не будем притворяться, что никто не понимает очевидного. Ты знала его лучше всех нас вместе взятых. И мысль о том, что ты не в курсе дела, абсолютно нелепа.

– Старр, ради богов, я действительно очень мало знаю. На самом деле. И я не понимаю, какая была необходимость вообще поднимать этот вопрос.

– Была. Что его убили, это очевидно. Если кто-то охотился персонально на него, это одно. Но если охотились за вожаком Стаи, это совсем другое.

Старр, ты мне, конечно, нравишься, но ты сам не понимаешь, куда лезешь. А если понимаешь? А может, у меня паранойя? В любом случае, этот разговор опасен. Так что —извини.

– Я плохо разбираюсь в делах Стаи. Он со мной не о политике разговаривал, если уж на то пошло!

Ладно, хорошо, пусть так. Если дать подтверждение, как бы невзначай вырвавшееся, их уютным иллюзиям, упрямой убежденности, что нас много лет связывали пылкие амурные отношения (некоторые нас даже поженили), они проглотят любую чушь.

– Что не разговорами они занимались, так это точно! – донеслось неясно откуда. Та-ак, явился в кои то веки. Помощничек, что б его. Но помогло. Многозначительное шушуканье и сальные смешки понеслись со всех сторон. Наживка заглочена и со смаком пережевывается. Вороньё.

Так-с. Что дальше?

– Тень, прекрати ломать комедию! Ты что-то скрываешь?

Г-господи! Он что, совсем ничего не понимает? Да протри ты глаза, Старр! Что на вас всех так действует?! Какие-то ненормально-туповатые.

– Что я могу скрывать, по-твоему? Шесть внебрачных детей или труп под осинкой? Если ты считаешь, что убила его я, то так и скажи!

– Я просто пытаюсь узнать, что произошло, пока это не аукнулось всем.

– И магам прежде всего. Не надо меня убеждать в яром альтруизме клана. Я не поверю.

– Я вовсе не…

– Знаю, знаю. И вот что, – я повысила голос, чтобы было слышно всем. – Полагаю, обо всей этой истории тебе известно гораздо больше всех. Тебе, не мне. Труп нашел ты. И не будете ли ВЫ так любезны, и не скажете ли нам всем, что же произошло?

– Я… – Старр растерялся. Явно не ожидал такого финта ушами. Все головы выжидательно повернулись к нему. Он неторопливо прокашлялся, прекрасно понимая, что его приперли к стенке. Я почти слышала, как проворно ворочаются мысли в этой седоватой голове, составляя развернутый план выступления. Искусством говорить много, не говоря ничего, он владеет из рук вон плохо.

Поэтому он изложил факты. Да, он упирал на то, что нашел его случайно. Скорее всего так и было, он бы не стал так подставлять себя. Но двойные комбинации при этом никто не отменял.

Очень плохо. Плохо, что пока я ни в ком не уверена. Обширный круг подозреваемых еще не облегчил жизнь ни одному следователю. Я слушала вполуха, ибо солгала – я нашла его первой. Хуже того, он был еще жив. И это было страшно.

Крови почти не было. Но я знала, что его ломали . И если бы только физически. Ломали, корежили и выворачивали на изнанку сознание, психику и восприятие. Я знаю, что это такое. Приходилось быть в роли как принимающей, так и отправляющей стороны. Хаос, какой мерзостью приходилось заниматься… Но это было необходимо.

Физическую боль можно выдержать. Способности оборотней к регенерации не имеют себе равных. Его в особенности. Он был Вожаком, этим все сказано. Но есть куда более действенные методы. Когда боль и ужас мешаются в одну гротескную мешанину безумно вывернутой реальности, когда можно поверить во что угодно, и собственное подсознание становится предателем, делающим реальными самые тайные, самые затаенные страхи. Он умер от разрыва сердца. Не хватило сил восстановиться. И это ему, выживавшему после выстрела в голову… Прожить четыреста семьдесят лет, чтобы умереть вот так…

– Опасность… – он из последних сил цеплялся за мучительное существование, чтобы сказать одно слово. Он дождался. Я пришла. Одно слово, но его было вполне достаточно. Полубезумный взгляд сказал мне гораздо больше. Он не сломался. Он сделал почти невозможное.

Таких больше не будет. Я надеюсь.

Потому что за это нужно платить. Он заплатил. Сполна.

Скай.

И опять – одно слово. Такое же короткое и такое же ясное. «Возвращайся к реальности», проще говоря. Я вернулась. В бурлящее амбициями политическое болото.

Очаровательная перспектива. Я просидела со стеклянными глазами не меньше двадцати минут. У Вайскопфа была крайне настороженное выражение лица, и, поскольку сидел он ближе всех ко мне, я заключила, что вид у меня был аховый. Потом прислушалась, и поняла, что его настолько удивило. Передел власти уже миновал свою кульминацию и плавно двигался по направлению к урнам для голосования, а я совершенно ничего не предпринимала.

Ну и бес с ними! Пусть меня пристрелят, но Серендору место вожака помахало своей мохнатой лапкой. Он крайне опрометчиво повел себя в самом начале. И дело вовсе не в его моральных качествах, на которые плевать все хотели с высокой колокольни. Он выставил себя неудобным противником и еще более неудобным союзником. То бишь слишком открыто заявил, что не потерпит над собой власти. Такие вещи никогда не говорятся вслух. Легкий намек на возможность тобой манипулировать – и половина голосов обеспечена. А вот самомнение многих доводило до могилы.

Впрочем, впрочем…

– Кандидатам больше нечего сказать? – Ранест попытался плавно закруглиться.

– Есть, – Серендор ему это сделать не дал.

– Тогда прошу вас.

– Стая должна быть единой – только единая она станет сильной! Только так мы возвратим прежнее влияние. Стае нужен сильный правитель, способный покончить с ослабляющей нас раздробленностью! Помните о нуждах клана, когда будете делать выбор!

Тоже мне предвыборный лозунг. Будьте со мной, и я разрешу вам жить на ваши деньги.

– Еще что-нибудь?

– Это все.

Ранест открыл было рот, но его опять прервали. Тар поднял руку.

– Если позволите, всего несколько слов.

– Конечно.

– Я только хочу напомнить собравшемся, и особенно представителям Стаи, следующее: место Вожака пожизненно и этот выбор не из тех, который следует делать из сиюминутных нужд. Помните об этом, когда будете делать его.

Неплохой ход. Кстати, очень многие об этом действительно забывают. Конечно, статус Вожака еще никого не спасал от внутренних междусобойчиков с летальным исходом, но этот летальный исход нужно еще грамотно организовать. По закону за такую художественную самодеятельность – бесплатное пожизненное обеспечение однокомнатными апартаментами в Азане.

– Может быть, еще кто-нибудь хочет взять слово?

– Хочет, хочет, – Я решила хоть как-то поучаствовать в действе, дабы поддержать свою репутацию, создавая хотя бы видимость деятельности, раз уж так позорно пропустила возможность реально повлиять на ход событий.

– Прошу вас.

– Я буду кратка: не сделайте глупость. Стая, вам говорю. Вам с этим жить, а не всему остальному Совету. Что же касается остальных… Не промахнитесь. Благополучие кланов наполовину зависит от соседей, и не мне вам об этом говорить, кланники, – я развернулась к председателю. – Это все.

Ну конечно, это не божественное откровение. Более того, я не сказала ничего нового. И конечно же, все всё уже давно решили. Но репутация – страшная сила. И во имя ее поддержания надо было ляпнуть хоть что-нибудь.

– Раз так, прошу приступить к голосованию, – дошедшая из глубины веков голосовательная корзинка заняла почетное место на свободном краю поляны. Горку камней рядом с ней можно было вообще хранить в музее, как артефакты, дошедшие до нас со времен сотворения мира. Когда уже процедуру усовершенствуют до реалий сегодняшнего дня? Нет, конечно, временные порталы не стоит сбрасывать со счетов, как и некоторую отсталость энного количества параллельных миров, но все же…

– Первой выносится на голосование кандидатура Дольфа Серендора. Прошу собравшихся проголосовать.

Летт, сидящий ближе всех к корзине, встал первым. Подошел поближе, подхватил верхний камень из кучки и бросил в корзину. Какого цвета был камень, я не заметила. Но Летта не волнует возможное усиление Стаи. А вот склоки, которые начнутся в ней с вероятностью восхода солнца при избрании Серендора, и вздорный вспыльчивый Вожак будут на руку. Великий комбинатор, что б его. И камень был белым.

Члены Совета по очереди вставали и шли к корзине. Загадывали решение и камень принимал нужный цвет. Клео на любовника была зла, и пойти против своего клана не решилась, хотя колебалась долго. С этим ей тоже жить. Лау…что подумал он по поводу всего этого, сказать трудно. Политику призраков всегда было трудно проанализировать живым. Тая и Тар в одном лагере. Маги скорее всего разделились. Тая успешно дергает за ниточки и, боюсь, их кланник уже попался. Ищет поддержку вне клана, что само по себе не так уж глупо. Но идет из-за этого на конфликт с вампирами – что не слишком осмотрительно. Как клан они сильнее. Яну, понятно, не нужен соперник умный и предприимчивый, такой, как Тар. В таких вопросах эмоции излишни, хотя Серендор его и задел. Что касается остальных, судить не берусь.

Корзинку благополучно перевернули и Ранест занялся подсчетом. Пять белых и семь черных. Да здравствует здравый смысл! Хотя домашние заготовки явно восторжествовали.

Ну да мне до этого…Главное ведь результат, не правда ли? Я положила черный. Просто потому, что увидела достойную замену Каю.

– Совет решил. Отныне глава клана – Таррон Фар-Ланаттаро. Решение Совета – закон для всех. Преступивший его будет наказан. Да будет так, – ритуальные слова прозвучали. Автоматическое вступление в должность прилагается.

Серендор вылетел с полянки как пробка. Ян метнул острый колкий взгляд на Тара и расплылся в насмешливой ухмылке, показывая клыки и начало будущему соперничеству. Летт равнодушно пожал плечами, изящно взмахнув хвостом.

Все мгновенно примолкли, усиленно перестраивая свои планы под свежевыбранные реалии. Тар выглядел не особенно удивленным. Из этого и молчания Таи на Совете можно было сделать выводы, что все идет по плану. Хорошо просчитанному и виртуозно реализованному. Серендора принудили подставиться? Не удивлюсь. Интересненько. Не был ли вопрос о Кае поднят с его подачи?

Гм. Очень ножет быть. Просчитывали меня? Просчитали? Теряю форму.

Но самое интересное у нас впереди. Впрочем, не столь интересное, как могло бы быть. Обычно кровопролитные бои за эту должность ведутся с упорством сцепившихся за мешок с зерном пустынных хомячков, но перед лицом песчаной эфы хомячки как-то сразу теряют интерес к хлебу насущному.

Да, да, и еще раз да. Лиан. Огромная власть завлекательно виляет своим тощим хвостом на горизонте, вызывая у Совета рефлекс собак Павлова (Читала я такую любопытную работу. Занятно). Но есть одно большое но – через два года Высокое Собрание, провалиться ему в Бездну, о чем совершенно нетактично напомнил Ранест в самом начале. Чтобы никто не питал особых иллюзий. Даже Летт. Эфа подняла голову над песком и шипит, перекрывая воздух амбициям нашего маленького болотца. А поскольку все знают, чем дело кончится, зрелище будет скомканное и неинтересное. Жа-аль. А ведь выбор Вожака есть ясельный дележ погремушек по сравнению с тем, что иногда бывало при таких выборах.

– Если вопросов у уважаемого собрания нет, предлагаю перейти к главной нашей задаче на сегодняшний день. Я в который раз призываю собрание отнестись с величайшей серьезностью к своему выбору. Хочет ли кто-нибудь высказаться?

Хомячки высказаться не желали. Они желали, что бы эфу увел подальше от их пушистых задниц факир, для чего согласны, так уж и быть, всучить ему дудочку на временное хранение.

Самое интересное, мнение факира по этому вопросу никто узнать не озаботился.

– В таком случае, думаю, можно приступать.

Ранест обошел всех по кругу и раздал каждому по клочку пергамента (не удивлюсь, если его изготавливают специально для таких случаев – «в натуре» таких раритетов уже и не встретишь. Разве что на археологических раскопках).

– Позволю себе еще раз напомнить правила уважаемому Совету. На пост лиана могут избираться только лица, присутствующие на момент выборов на Совете, и являющееся его членами. Если кто-то хочет удалиться, то есть не желает быть избранным, пусть удалиться сейчас.

Резкое колебание воздуха, вытянутые лица и мрачная внутренняя усмешка. Это я решила устроить себе нервную разрядку за счет других. То бишь встала.

Чья-то рука обхватила мое запястье и дернула вниз. Воробей, не кочевряжься. Сядь, ради Тенет. От неожиданности я села. Это еще что за раздвоение личности? Темная фигура по-прежнему маячила напротив, привалившись к варине. А теплая ладонь, продолжающая сжимать мою руку, принадлежала хмурому белобрысому вампиру. Боится, как бы опять не вскочила. Какая солидарность! Мужчины, что б вас всех.

Процедура между тем шла своим ходом.

– Я думаю, все определились с выбором достаточно давно.

– Да уж, – пробурчал вампир. И он еще спрашивал, что я тут делаю! Лицемер несчастный.

– В таком случае, попрошу всех записать имя кандидата и сложить пергамент в урну.

Демократия в лучших традициях древности. М-да…Совет напрягся и со скрипом нацарапал требуемое. Я выставила кандидатом Вайскопфа. А что? Я человек или тварь дрожащая? Могу поразвлечься хоть раз в жизни? Тем более, что мой голос при данных обстоятельствах ничего не решает.

Бумажки были последовательно сложены в корзинку, извлечены оттуда и прочитаны. Кандидат был принят почти единогласно. После прочтения имени Вайскопфа последний послал мне кислый взгляд, продублированный Советом. Мой юмор не оценили. Жаль. А я так надеялась.

Традиционно необходимое голосование камнями все-таки провели. Единогласно. Хотя меня так и подмывало положить черный. Если уж дурачиться, так дурачиться до логического конца. Но этот фортель уж точно никто бы не оценил. Как же все-таки это не вовремя…

Ранест прокашлялся, и совершенно будничным тоном сообщил:

– Совет решил. Отныне лиан – Скайлин Фар-Аттуру. Единогласно.