Текст книги "Обратная сторона маски"
Автор книги: Олеся Осинская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Глава 7
За полузамерзшим стеклом появилась размытая усатая физиономия. Мы с Люськой недоуменно переглянулись. Я осторожно направилась к окну, а подруга, нашарив на рядом стоящем столе сковородку, стиснула пальцами ее ручку. Я мысленно хмыкнула – вот оно, магическое образование в действии, помогающее в минуту опасности. Я выглянула на секунду наружу, затем откинула щеколду и распахнула окно.
– Кир?.. – с недоверием спросила я, забыв от удивления посторониться.
Аданийский принц ловко перебрался на подоконник, отодвинул меня и спрыгнул на пол. Я с трудом подавила зарождающийся смех. Темно-коричневый парик мужчины скорее напоминал старую шапку со свалявшимся мехом. Да и непомерно большие усы казались вырезанными из того же материала. Я прыснула, заглядевшись, и машинально попыталась захлопнуть створку окна.
– Эй, – послышался оттуда недовольный выкрик.
Я обернулась – кого-то еще могла задеть рамой?
– И ты?..
Послышалось сдавленное покашливание. Соседка, все еще сжимавшая в руках сковородку, явно пыталась привлечь к себе внимание.
– Люсь, познакомься – это Кир, мой друг. А это… – Я замялась, не зная, как назвать второго мужчину.
Однако тот решил представиться сам:
– А я Джок.
– Тоже друг? – подозрительно переспросила Люська, постепенно расслабляясь.
– Я ее муж.
– Бывший! – торопливо добавила я, послав Джокеру испепеляющий взгляд и незаметно покрутив пальцем у виска.
Кажется, мой жест не произвел на нахала никакого впечатления.
– Ну, дорогая, – томно протянул он, изображая страстный влюбленный взгляд, под которым я моментально съежилась, – если бы ты так не настаивала на разводе, то вполне мог бы оказаться нынешним.
– И давно вы… были женаты? – К подруге наконец вернулся дар речи.
– Да нет, в прошлом месяце, – продолжал игнорировать мужчина мои ужимки, имевшие примерное значение «заткнись, пожалуйста».
– И это называется «банальными, скучными каникулами».
Люська посмотрела на меня как на душевнобольную. «Разве можно разбрасываться такими мужиками?» – явно читалось на ее лице. Чувствую, меня еще ждет сегодня допрос с пристрастием, во-первых, и лекция о смысле жизни вообще и о мужчинах в частности, во-вторых.
– Хм… – отвлек меня неожиданно серьезный голос подруги, переводящей удивленный взгляд с меня на Кира и обратно. Затем она как-то странно посмотрела на Джокера, и глаза ее округлились еще больше. И почти сразу прищурились. – Какие интересные у тебя друзья… – вполголоса сказала подруга, обращаясь ко мне.
Я с недоумением взглянула на нее, но девушка, приклеив к лицу дружелюбную улыбку, снова обратилась к Джокеру:
– У вас случайно нет брата?
– Нет, а что?..
– Да так… – задумчиво пробормотала она, – вы мне сильно кое-кого напоминаете. Очень сильно…
Джокер не успел развить тему. Теперь покашливание раздалось со стороны Кира, намекающего на то, что мы невежливо исключили его из беседы. Я решила воспользоваться возможностью и быстро перевела разговор на другую тему.
– И чем обязана столь странному визиту? – обратилась я к принцу.
– Корни, ты извини, что мы через окно. Я слышал, к вам посетителям нельзя, – виновато развел руками Кир.
– А его зачем притащил? – сердито кивнула я в сторону Джокера, стоявшего рядом и всем своим видом изображавшего паиньку. Я же по-прежнему не могла понять, как мне вести себя в его присутствии. – Помнится, вы не особо ладили?
– Так ты же нас и помирила! – веселым, беззаботным тоном сообщил Джокер, вклинившись в разговор.
И что это он из себя строит, позвольте спросить? Я совершенно запуталась в происходящем и теперь лишь молча хмурила брови.
– Но вообще-то мы на вечеринку собирались… – Джокер окинул разочарованным взглядом комнату, словно я специально от него попрятала гостей и выпивку с едой. Хотя… у нас в шкафу теперь и не то спрятать можно. – Ну ничего, тихие семейно-дружеские посиделки меня тоже устроят.
Мы с Люськой снова недоуменно посмотрели сначала друг на друга, затем на гостей.
– Корни, – опасливо начал Кир, – у тебя же сегодня день рождения… Или я ошибся?.. А мы хотели сюрприз сделать…
О боги! Я села на кровать и нервно, истерически рассмеялась. День рождения! Как я могла забыть о собственном дне рождения?!
Отсмеявшись, вежливо извинилась перед гостями за неподобающий прием, организовала перетаскивание стола, усадила гостей на Люськину кровать, сама же с подругой пристроилась на своей. Пару минут мы неловко молчали, играя друг с другом в гляделки, потом подруга неожиданно вскочила.
– Ну и чего сидим? Сейчас праздник устроим! – С этими словами соседка скрылась в шкафу и начала активно там шуршать.
Кир проводил девушку недоуменным взглядом.
– Мы там холодильник организовали, – равнодушно произнесла я. – Места на все хватит.
Люська выглянула из-за дверцы, посмотрела сначала на Джокера, потом на Кира, хитро улыбнулась и обратилась к принцу:
– Вы мне не поможете?
Кир быстро поднялся и направился к девушке. Джокер тоже было привстал, но Люська жестом его остановила:
– Нет-нет, сидите, мне и одного достаточно.
Она нагрузила продуктами своего помощника и повела на кухню. Я прислушалась. Кухня находилась не настолько далеко, чтобы мой слух при желании не уловил, о чем там говорят.
– Ой, как неудобно. Вы в гости зашли, а Люська Кира сейчас овощи резать заставит.
Я сделала попытку подняться, но Джокер, успевший встать и обойти стол, положил руку мне на плечо и усадил обратно.
– Кир не маленький и в обиду себя не даст, – спокойно проговорил он. – Зато твоя подруга так старалась оставить нас наедине, что будет просто невежливо не оправдать ее надежд.
Мужчина пристроился на моей стороне – достаточно далеко, чтобы не касаться меня, но недостаточно, чтобы не смущать своим присутствием. Знакомым движением заложил руки за голову, лег поперек кровати и прикрыл глаза.
– Каких еще надежд? – подозрительно спросила я.
– Тебе виднее, ты же ее лучше знаешь, – философски ответил мужчина.
Я мысленно захихикала. Вполне в духе подруги – пытаться устроить мою личную жизнь хоть с кем-нибудь. Я отвернулась к окну и с минуту помолчала. Затем не выдержала.
– Знаешь, Джок… Я так рада тебя видеть, – проговорила с улыбкой. Один глаз мужчины слегка приоткрылся. – Причем именно тебя, – на мгновение запнулась, убрала со лба упавшую прядь, – да, именно тебя, а не его.
Лежащий на моей кровати темноглазый красавчик ослепительно улыбнулся, протянул ко мне руку и растрепал волосы. Мы дружно рассмеялись. От прежнего смущения не осталось и следа. Я придвинулась ближе:
– Давай поговорим. У меня столько вопросов…
Мужчина перекатился и лег на бок, подперев голову рукой. Теперь он занимал большую часть кровати и оказался еще ближе ко мне.
– Почему общаться с тобой настолько проще, чем с Сорби?
– Потому что я сам проще, и жизнь моя тоже. Мне не надо думать об ответственности перед другими, о политике, о том, что мне можно или нельзя делать. В отличие от него я могу жить как мне хочется.
– А почему ты… или он – прямо не знаю, как к вам двоим или уже троим обращаться, – не сказал мне, что ты принц?
Джокер вздохнул и устало прикрыл глаза:
– Ты только не злись, ладно? Во-первых, это государственная тайна. Во-вторых, тебе это покажется странным, наверное, но я в самом деле считаю, что с точки зрения брака и совместной жизни это не так уж важно…
– Ничего себе! – не выдержала я и начала повышать голос: – Прости, я не совсем разбираюсь в вашей тонкой душевной организации. Мне Берта говорила что-то о давнем ритуале, и ты как-то там себя поделил… Потом появился третий. Да еще принц! Ничего себе растроение личности! Если не расчетверение – тот же Джек здесь в Академии и за ее пределами ведет себя как два разных человека. И, пардон, за кого меня тут замуж звали? С кем из вас я жить буду? Я уже молчу о том, что Эрик – наследный принц! Ты еще скажи, что меня это вообще никаким боком не коснется! Я вообще запуталась!..
Ну вот, опять сама себя накрутила… Чувствуя, что снова стала слишком эмоционально воспринимать нашу прежнюю размолвку, я втихаря закусила губу и отвернулась. За время моего монолога глаза Джокера все больше расширялись от удивления. А когда я закончила… он рассмеялся, просто рассмеялся.
– Скажи мне, что такого тут смешного, я тоже с удовольствием посмеюсь! – Рассердившись, от души стукнула кулаком мужчину в грудь. Точнее, попыталась, потому что он перехватил мою руку, разжал пальцы и медленно поцеловал каждый. Я вздохнула – вот как на него сердиться?
– Мне нравится твоя постановка вопроса. «С кем я жить буду?» Вот так, без всяких «если», – подмигнул мне Джокер.
Я же надулась и принялась смотреть в сторону.
– Прости меня, дурака, – наконец произнес мой собеседник. – Я не над тобой смеюсь, а над всей этой нелепой ситуацией. Надо было раньше с тобой поговорить. – Джокер серьезно на меня посмотрел, сжал легонько мои пальцы, не желая отпускать, и без тени насмешки тихо продолжил: – Какое еще растроение личности? Корни… я – это я. И все. Вот ты сейчас госпожа Грейс, а месяц назад я с тобой работал как с Гейшей. От этого ведь у тебя раздвоения личности не появилось, правда? Так почему у меня должно быть?
– Но… вы такие разные…
Мужчина запустил руку в волосы, взъерошив их. Я невольно проследила за его движением.
– Все просто. Джокер – это просто другая социальная роль. Вот представь, например, в какой-то день тебе захотелось хорошо выглядеть. Не просто хорошо, а как минимум лучше, чем обычно. Ты надеваешь красивое платье, туфли на каблуке, делаешь прическу. Смотришь на себя в зеркало и думаешь: «Да, я красавица». И сразу же гордо приподнимается голова, выпрямляется спина – надо же соответствовать. Видя восхищенные взгляды окружающих, ты начинаешь чаще обычного улыбаться, возможно, флиртовать. Ты даже чувствуешь себя как-то немного иначе, более раскованной, к примеру. Бывало такое?
Я кивнула. Конечно, бывало. За примером и ходить далеко не надо. Взять хотя бы ту памятную вечеринку. Или когда вживаюсь в роль на каком-нибудь задании.
– Отлично. Но, надев новое платье и выпрямив спину, ты не становишься другим человеком. Просто в этот момент тебе хочется побыть такой вот. Понимаешь? – Джокер сделал небольшую паузу, ожидая моей реакции. – Вот так и здесь. Моя основная роль, навязанная мне происхождением, социальным статусом, работой, тоже иногда утомляет. И тогда хочется забыть обо всех обязанностях и обязательствах и побыть свободным от этих условностей. Делать что хочешь. Жить как хочешь. Говорить что хочешь. Недавно я сказал графу Мерсеру, что он жадное и мелочное животное. И получил маленькое человеческое удовлетворение. А что может Сорби? «Ах, ваше сиятельство, вы глубоко неправы, полагая, что специалист моего уровня станет работать задаром», – приторно-слащавым тоном передразнил мужчина придворную речь. – Джокер – это отдушина, которую я могу себе время от времени позволить. И насладиться своей неузнаваемостью. И не заблуждайся насчет Сорби – он не такой плохой, как, возможно, тебе казалось сначала, но и не такой хороший, как может показаться сейчас. Это по вечерам он может таскать по домам пьяных студентов, а днем в управлении подписывает приказы о казнях – не забывай об этом.
– Странное предупреждение…
– Люди вообще многогранны. Надо уметь принимать их такими, какие они есть.
– А… Берта говорила про какой-то ритуал…
– Ритуал? Да, было такое. Я сознательно решил отделить роль Джокера, чтобы у меня не возникало соблазна воспользоваться своими обычными возможностями, в частности Магическим Даром. Плюс ограниченный обмен информацией. Опять-таки все, что я знаю, – я в любом случае знаю. Но! Есть немало людей, которые в курсе, кто Джокер на самом деле. И они не стали бы мне помогать или делиться сведениями, если бы я мог потом использовать эти знания против них. Поэтому не всю информацию я могу потом использовать. Возьми хотя бы расследование в Адании. Я получил достаточно много полномочий. Как ты думаешь, Кир позволил бы вести расследование главе разведки чужого государства? То-то же…
Джокер умолк, то ли собираясь с мыслями, то ли эти самые мысли уже закончились.
– А принц? Почему ты сказал, что это неважно?
– Официально я не принц, я – герцог. Кстати, это действительно мой титул. Тот ребенок, настоящий герцог, давно умер. Наследников не осталось, титул перешел мне. Что до остального… Я и так занимаюсь политикой, руковожу службой безопасности и разведкой, имею большое влияние в стране. Если убрать светскую жизнь, то в чем разница? Я не живу во дворце, крайне редко посещаю балы и приемы. Кстати, то чмо без подбородка, на которого ты когда-то так хотела полюбоваться, вообще не существует – это фантом.
Я удивилась. Уж что-что, а жизнь его высочества должна многих интересовать…
– А как же… ну неужели никто не заподозрил, что того Эрика просто нет? Прислуга, в конце концов…
– Да, во дворце есть особый штат, обслуживающий принца, – горничные, лекари… Они добровольно согласились на небольшое ментальное вмешательство. Все эти люди поддерживают легенду о чахлом принце, который вечно болеет и почти не выходит из комнаты. Взамен чувствуют свою важность и причастность к государственным тайнам плюс получают весьма неплохое жалованье. Время от времени я появляюсь во дворце, вывожу принца «в люди». В садик там погулять или еще куда. Поэтому… возвращаясь к вопросу «с кем жить»…
Джокер машинально погладил большим пальцем мою ладонь, затем неожиданно крепко схватил за запястье и дернул на себя. Я свалилась рядом. Попыталась было выкрутиться, но мужчина быстро по-хозяйски подгреб меня к себе и принялся перебирать мои волосы пальцами свободной руки.
– …так вот, с кем жить. С Джеком, конечно. Джокер – это просто рабочее имя. Я появляюсь лишь от случая к случаю. Перехожу к себе в дом по специальному порталу, который активирует те самые блоки, там меняю внешность. Со мной можно сходить на какое-то задание, например, или съездить отдохнуть куда-то. Но не жить. С принцем, как ты понимаешь, тоже. Хотя… захочешь побыть принцессой – пожалуйста, не захочешь, поставим возле Эрика еще один фантом.
Я задумалась. Значит, с Сорби. Разве я не этого хотела?..
– А скажи мне еще одну вещь, Джокер. Я вот совершенно не понимаю, на фиг было воровать амулет принца. То есть мы уже разобрались, что личность ты цельная, но тогда получается… амулет воруешь ты, воруешь у себя, и расследуешь это дело тоже ты? Для чего?
– Честно? Ни для чего, – рассмеялся Джокер. – Слушай, Корни, а зачем вообще искать глубокий тайный смысл? Тебе не приходило в голову, что человеку просто захотелось поближе познакомиться с девушкой, которая ему понравилась?
– И все?! – с недоверием воскликнула я. – Так это был розыгрыш? Выходит, мне там ничто не угрожало?
– Ну почему же. Попалась бы – на работу пошла. В управление. Я тебе об этом говорил. – Джокер сделал невинное выражение лица. – Согласись, идея отличная. Во-первых, мы с тобой замечательно вместе поработали. Во-вторых, украли бы амулет – плюс к твоей репутации в глазах Сорби, попалась бы – тоже неплохо, «знакомились» бы дальше. Кстати, ты молодец. Изначально амулет не был так сильно защищен. Но накануне я немного подшутил над Ленси. Тот ночевал у какой-то певички, я залез к ним ночью и написал у той на животе: «Здесь был Джокер». Вот он решил слегка отомстить, – смущенно признался мужчина. – Я когда увидел, что там делается… в общем, был абсолютно уверен, что амулет ты не вынесешь – либо попадешься, либо придется отложить кражу до более удобного случая. Ты меня поразила.
Я не успела ничего ответить. Джокер вдруг вскочил, усадил меня ровно, одним быстрым движением расправил покрывало, пригладил мои волосы, затем перемахнул через стол и через секунду сидел на своем старом месте. Спустя еще несколько секунд вернулась Люська с Киром. Впрочем, надо отдать им должное, предварительно постучавшись. А я вспомнила, что снова забыла спросить о камне, что так и висит у меня на шее.
Подруга успела приготовить пару салатов с закусками. Суетясь возле стола, она раз попросила Джокера подвинуться, потом второй, потом он как-то оказался с моей стороны. Ну интриганка! Вино гости принесли с собой. Хорошее – крепкое и сладкое, как раз такое, как я люблю. Я было заикнулась, а не позвать ли друзей из Академии, но Люська меня оборвала, мол, их еще успеем. Может, снова надеется меня наедине с Джокером оставить? Я мысленно похихикала.
Вино разлили по бокалам, Кир толкнул длинную речь, после чего последовало вручение подарков. От Кира я получила длинную золотую цепочку с подвеской в виде солнца.
– Вообще-то я тебе машину подарить хочу, но не уверен, стоит ли говорить это при твоей подруге, – прочитала я по губам «жующего» Кира и слегка покачала головой. – Я так и думал. Приезжай в гости, научу ее водить.
Джокер протянул мне небольшую коробочку. Не успела я ее коснуться, как он попросил:
– Откроешь, когда я уйду, хорошо? – Джокер мягко улыбнулся, затем посмотрел на Люську: – Подарок личный. Я очень прошу не спрашивать Корни, что там, если она сама не захочет говорить.
Я была заинтригована… но по просьбе Джокера спрятала коробочку – потом взгляну.
Спустя час девица, я то бишь, была и красной, и доброй в равной мере. Джокер ехидно покосился на очередной бокал.
– По крайней мере ты у себя в комнате. В случае чего не придется никуда транспортировать, – насмешливо шепнул он, я кокетливо хлопнула его по руке и только сейчас поняла, насколько близко он сидит. Бедро мужчины практически вплотную соприкасалось с моим. Его рука незаметно скользнула сзади, обняв меня за талию. Безумно захотелось прижаться к нему, дать обнять себя по-настоящему, а еще лучше поцеловаться… Я судорожно вздохнула.
– Я так за тебя боялась, – негромко шепнула мужчине, пользуясь тем, что Люська разговаривает с Киром, – тебя давно не было… я… знаю, что глупо…
– Почему же, не глупо, – так же тихо ответил Джокер. – Зато можешь себе представить, как я волновался, когда ты в Отан смылась.
– Да уж… извини…
Мы немного помолчали. Затем мой собеседник виновато добавил:
– Вынужден огорчить, но я вернулся всего на день. Да и то из-за тебя. Завтра вечером снова исчезну.
– Надолго? – постаралась спросить я как можно ровнее, но голос, кажется, все-таки дрогнул.
– Да, думаю, до весенних праздников.
– Целых три недели! – Я в самом деле расстроилась. – А ты не можешь как-нибудь просто махнуть рукой, открыть портал и… р-р-раз… забежать на минутку?
– Нет, прости, в этот раз не смогу. – Джокер посмотрел мне в глаза, вздохнул и добавил: – Только не спрашивай сейчас ни о чем. Я обязательно тебе потом расскажу. Когда это все закончится.
Я грустно кивнула:
– Это что-то важное?
– Очень, – подтвердил мой собеседник. – Ты даже не представляешь насколько.
«А опасное?» – мысленно прокричала я, но вслух так и не спросила…
– И… знаешь что? Открой лучше мой подарок завтра. Вечером. Ладно?
– Корни, ты в порядке? – неожиданно послышался голос Кира.
– Да, – снова закивала я, – кажется, выпила лишнего. Вот и… взгрустнулось…
– Корни, ты снова? А я думала… – Ну вот, Люська решила, что я опять загрустила о том неизвестном.
– Думаю, нам пора. – Кир энергично ухватил за рукав Джокера и потянул к окну.
Тот немного посопротивлялся, глядя на меня, но в итоге сдался и отправился за Киром.
– Я тебя убью. Чем ты так ее расстроил? – прозвучало на грани слышимости замечание принца.
В груди что-то сжалось. Джек еще никуда не уехал, а мне уже так плохо. Воспользовавшись тем, что Люська ушла мыть посуду – меня, как именинницу, эта доля миновала, – я быстро налила полный бокал вина, залпом его выпила и легла в постель, отвернувшись к стене и надеясь, что подруга не заметит мои слезы.
Глава 8
Я с чувством грохнула крышкой кастрюльки – глаза бы мои не видели эту размазню, которая до готовки называлась овсянкой. И уж тем более не хотелось этоесть. Я завистливо посмотрела в соседний котелок.
– А ведь кому-то еще и жена такая попадется, – назидательно проворчала стоящая рядом Люська, медленно помешивая собственное варево. Запах оттуда шел не в пример приятнее.
– Вот-вот, – послышалось со стороны дверного проема.
Джек?.. Я замерла. Как хорошо, что стою спиной к двери и он не видит выражения моего лица. Вдох-выдох. Медленно. Снова вдох-выдох. Блин, я же Актриса. Почему же не могу справиться с собой? Приклеила к лицу дежурную улыбку, на секунду блеснула ею в сторону вошедшего и быстренько отвернулась. Я знала, что Джек еще не уехал. Он с утра сидел в своей комнате – я чувствовала это. И чем ближе надвигался вечер, тем больше я переживала. Его ведь не будет целых три недели! Почему-то я ждала, что мужчина зайдет попрощаться. Вот, дождалась. Почему же так нервничаю? Я украдкой вытерла о штаны вспотевшие ладони.
Сорби прошел в кухню, остановившись всего в метре от меня. Даже не надо было прислушиваться к его шагам. В такой близости я ощущала его присутствие особенно остро. Чтобы унять дрожь в руках, схватила ложку и принялась резкими движениями перемешивать кашу.
Мужчина сделал шаг в мою сторону. Я опустила голову еще ниже. Если он сейчас протянет руку… Я забыла, что надо дышать… Но Джек, резко развернувшись, шагнул к Люське.
– А что это с твоей подругой? – вполголоса спросил он.
– Тоскует от неразделенной любви, – философски поведала подруга и, посмотрев в участливые глаза Сорби, добавила: – Ее парень бросил.
– Вот как… Это она тебе сказала? – шепотом поинтересовался мужчина.
– Ну конечно нет… Она у нас гордая, – продолжала вещать Люська, пока я думала, чем бы ей заткнуть рот. – Я и так вижу, у меня глаз наметанный. Думаю, это кто-то из наших – иной раз такая злая приходит… А вот кто, пока не догадалась – прибила бы гада! Чтоб у него мужское достоинство отсохло! – Люська с воодушевлением взмахнула половником, выразительно посмотрев на своего собеседника.
Я заскрипела зубами от бессильной злости, а Джек неожиданно закашлялся – видимо, от искренности пожелания.
– Не хотите с нами поужинать? – как ни в чем не бывало спросила подруга.
– Да нет, спасибо, – отозвался Джек, – у меня времени мало. Я…
Сорби, видимо, хотел еще что-то добавить, но передумал. Махнул нам с Люськой рукой и вышел. Я с недоумением проводила его глазами. И это все?.. Агрессивно ткнула ни в чем не повинную кашу, потом бросила ложку.
– Знаешь, что-то и мне есть расхотелось, – невнятно пробурчала я и, грохнув кастрюлькой о плиту, ретировалась из кухни.
По дороге в комнату притормозила. Кулаки непроизвольно сжимались и разжимались. Пытаясь выпустить пар, я с силой стукнула стену и тут же отдернула руку – больно. Губы обиженно поджались. Затем сделала еще шаг… и вот всего секунду назад я была в коридоре, а теперь… комната Сорби? Сердце забилось быстрее. Джек стоял сзади. Не успела обернуться, как сильные теплые руки моментально обвили меня, развернули и прижали к мужскому телу. Я обняла Джека за талию, уткнулась в плечо и прильнула, как могла крепко, не пуская, боясь, что он исчезнет прямо сейчас. Беззвучно всхлипнула.
– Ш-ш-ш… – тихо прошелестел над ухом голос милорда. Мужчина приподнял мою голову и посмотрел на влажные глаза. – Не надо плакать. И волноваться за меня не стоит.
– А вдруг… – Я умолкла. Еще накаркаю чего. И так чувствовала, что Джек не на увеселительную прогулку собирается.
– Не будет никаких вдруг, поверь мне.
Сорби аккуратно вытер пальцем крошечную капельку, готовую скатиться по щеке, взял мое лицо в ладони и склонился к губам. Я забыла о том, что надо дышать. Мы целовались долго и упоительно, так, словно не верили, что когда-то еще сможем это сделать. Затем Джек устроился в кресле, привлек меня к себе, усадив на колени, обнял… И мы, молча, не разговаривая, просидели около часа. А зачем слова? И так все понятно…
– Мне пора, – наконец произнес Сорби, нехотя вставая. Легонько поцеловал в уголок губ, на мгновение прижал к себе. – Идем?
Я кивнула. И в тот же миг оказалась на пороге своей комнаты. А Сорби пропал, отправился на свое задание… В общежитии я его больше не ощущала.
Вздохнув, зашла в комнату. «Снова не спросила про амулет», – невесело улыбнувшись, подумала я. Машинально потянулась пальцами к шее и сразу поняла – что-то изменилась. Сзади на ремешке появился небольшой узелок. Я торопливо его развязала, покрутила камушек в руке, присмотрелась внутренним зрением – магия никуда не пропала. «Значит, теперь у меня есть выбор?» – усмехнулась я и снова надела кулон на шею. Потом полезла под подушку, доставая коробочку с подарком. Внутри лежали два ключа на общем брелоке с пришпиленной золотистой карточкой:
«Коричневый – моя комната в общежитии. Джек.
Золотистый – ул. Мейлера, д. 34. Джокер».
Я усмехнулась. На обороте обнаружилась еще одна надпись: «Приглашение заходить в любое время остается в силе, в том числе во время моего отсутствия». И словно в ответ моим мыслям прямо у меня на глазах под этими словами появились новые:
«Прости, что не позволил открыть тебе подарок вчера. Если бы ты решилась прийти, сегодня было бы труднее прощаться. Люблю тебя. Дж.».
Я взяла ключи. Металл показался теплым на ощупь. Я почувствовала, что нервное напряжение, в котором пребывала последние дни, проходит. «Все будет хорошо!» – повторила сама себе и впервые поверила этим словам. Вышла в коридор, оглядываясь, не бегают ли поблизости любопытные, открыла дверь комнаты Джека. Некоторое время завороженно осматривалась, словно впитывая остатки запахов, тепла, обрывки чужого присутствия. Заметила мужскую рубашку, взяла, повертела в руках. Затем, повинуясь импульсу, надела ее, забралась в его… нет, в нашу кровать и со счастливой улыбкой уснула.
