Текст книги "Первый эпизод (СИ)"

Автор книги: Олег Федосов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Благо местность открытая, видно хорошо и здание больницы, откуда из некоторых окон шел густой черный дым, и редко мелькали головы людей в окнах, живых людей, это было ясно, как они двигались, как они выглядывали! И к ним сквозь распахнутые настежь ворота, что рядом с дорогой, вьехали три уазика цвета хаки. Из них уже выбралась куча разношерстного народа, что меня уже смутило, если эти вылезли такой толпой, то мест для спасаемых оставалось мало. Ну это я себя успокаиваю, не было места там для нашей компании, даже на мой кривой глаз. Многие в форме полиции, но были и явные военные, все они с оружием наперевес двинулись к больнице, пригнувшись и рассыпаясь, оставив только четверку людей – у полицейских у машин, те сразу принялись методично отстреливать зомби, пришедших на звуки, нас пока не заметили.

И как же хорошо иметь оружие! Где мы большим кругом оббегаем пару зомби, то эти ребята тратят пару секунд чпокания из автоматов, чтобы убить пяток мертвяков, даже не запыхавшись.

– К ним, к ним! – махнул Геннадий, но мы и сами уже стартанули к возможным спасителям, даже не слыша его! Нафиг зомбя, нафиг сумасшедших неадекватов в магазинах, нахрен всех!

И тут по приблизившимся воякам с балконов и окон больницы стали стрелять…И не один и не два человека, всполохи мелькали с десяток мест! Люди внизу стали падать, оставшиеся с злобным ором стали стрелять в ответ, ищя укрытия, и люди у машин тотчас же забыли о зомби, которых, в принципе наверно не осталось и развернулись к зданию, присев на колено.

– Не стоять, к машинам, бегите быстрее!

Невероятно, но мы послушались, продолжали бежать к машинам, только теперь еще появился шанс быть убитым пулей, сердце бухало в ушах, я матерился под нос, мы махали воякам, привлекая внимание. И всё равно они наш шанс, на открытой местности нас могут поубивать и те и те, не разобравшись!

– Помогите, спасите нас!

– Хей, только не стреляйте, мы мирные!

– Тут, тут! Мы без оружия!

Боже, двое мужиков, стоящие рядышком, выцеливая окна больницы, увидели нас одновременно, и я думал, что сознание потеряю от страха – вдруг всех нас тут и положат, решат, что мы бандиты или зомби, не знаю, они же в бою, что там у них в голове творится.

Обошлось, сделав пару шагов к нам, после секундного раздумья, один из них махнул рукой, подзывая нас, поднимая ствол вверх. Второй просто кивнул, переключился снова на здание, в котором уже исчезли выжившие полицеские и солдаты, да и с больницы обстрел прекратился, бой полностью перешел в коридоры.

– Какого черта вы не эвакуировались! – Посматривая на здание и на открытые ворота, спросил ближний к нам, который нас и подзывал – здоровый усатый мужик-полицеский с банданой на голове. – Хотя неважно, сейчас не до этого, прячьтесь в машину, и…

Он захрипел, заваливаясь на бок, я еще успел заметить, на своё несчастъе, как его лицо испуганно перекашивается. Звуки выстрелов дошли позже, и второй полицейский обмяк, свалился как кукла рядом с товарищем, а мне больно обожгло ухо.

– За машины, за машины – закричал Гена, толкая нас, выводя из ступора, только Игорь не затормозил, буквально затащив меня и Алису за укрытие, Гена затолкал Женю.

Просто зашибись, просто ужас, мы были в шаге, в шаге от спасения!

– Другие тоже мертвы! – Игорь высунулся посмотреть с другой стороны УАЗика. Да емае!

В шаге…Гена тоже обхватил голову руками, но всё-таки он посильнее характером всех нас, поэтому, после глубокого вздоха, снова стал командовать.

– Мы уедем, возьмем машину и уедем! – воскликнул он, – как стрельба прекратится, мы уедем, и заберем оружие, главное выбраться!

Алиса скулила, Женя, бледная, вжималась в машину, но я, да и Игорь взбодрились. Мужчина, узнав, что ему светит оружие – готовый к действиям мужчина! Не знаю, как выедем – здесь пробка сохранялась, но эти-то приехали, на трех машинах! Значит одна точно проедет! Да и автомат, кого мне бояться, когда у меня будет автомат?

Стрельбы уже нет пару минут, только от здания слышались иногда совем приглушенные хлопки, бой велся внутри больницы с перерывами. Неужели там засели бандиты, боевики, не знаю кто еще может быть, неужели обычные мародеры, которые решили просто заграбастать лекарства?

– Они же сейчас станут зомби…

– Что ты сказала? – Я и Гена посмотрели на шепчущую Женю.

– Убитые встанут, ведь их убили, а убитые…

– Игорь выглянул с одной стороны, махнул что всё хорошо, я же взглянул на тех, кого убили на наших глазах, Алиса смотреть откзазалась, обняв себя за плечи и смотря землю.

Блин, уже возятся, мужик в бандане запутал руки в ремне автомата, и не мог встать, а второй уже после смерти как-то умудрился залезть головой под машину, и теперь при попытке встать бился головой о дно. Автомат лежал рядом…Пускай не было запасных рожков, пускай я стрелял всего раз в армии, до того как свалил оттуда, пускай там будет всего пару патронов. Он. Мне. Нужен!

Так, всё, иду, поднимаю! Гена уже открывал дверь с той стороны машины, мы уедем!

– Ребят, что ж вы так, ребята… – неизвестный голос, и я, уже протянув руку к автомату, поднял глаза.

И встретился взглядом с солдатом, он был еще далеко, но искривленный рот я видел отчетливо. Он был один, смотрел он точно на меня. И видел, как я тянусь руками к оружию.

– Пашкаааааа, браааааат, ааааааа! – зверем завыл он, – уродыыыыы, тварии!

– Оооо, нет-нет-нет, это не мы, это!

Поздно, не слышит, резко поднял свой автомат, и стреляет, хочет меня убить, убить!

Я падаю, свистит надо мной плотно, отползаю за машину, руки Игоря хватают мои, затаскивают, слышу как лобовое стекло трескается, звенит, что – то валится на землю, черт, Гена. И его мачете…

Девки сжались тупо, даже не планируют действовать, а у забора уже зомби, и парень всё орет, стреляя…

Всё, отбегались, я не достал автомат, он сейчас просто обойдет кругом и одной очере…

– Бежим, бежим, бежим пока перезаряжает, один шанс! – мимо пронесся Гена, невридимый, на щеке грязь и травинки, в ворота, по ходу махнув мачете по голове тут же опавшего мертвяка. Неожиданно резво рванули женщины, я-то думал их толкать придется, и сам побежал следом. Уже почему-то не страшно, перегорел? Пуля в спину разве не страшна? Умереть сразу не страшно, а вот пуля в ногу…

Тьфу ты чёрт, не-не-не, вселенная, ничего такого я даже не думаю, просто бегу!

– Стоять, уррроды, не убежите, скормлю дохлым, будет подыхать долго, за Пашку!

Он не сразу побежал, слава Богу, не сразу. Дал нам невольно фору, которой мы воспользовались, да еще на адреналине, я так никогда не бегал. Какие там зомби, те только успевали повернуться в нашу сторону. Но потом солдат бежал, орал, стрелял, менял магазин два раза Я же бежал за Геной, только за ним, другие спины я игнорировал, важен только он. Хочется жить, а он пока единственный более-менее гарант. Дворы сменялись дворами, дорогами и снова дворами, какие-то детские площадки, лабиринт, в котором Гена выбирал углы, газоны с чуть прикрывающими наши спины деревьями крикнул даже, чтобы разбегались в стороны после очередной очереди на три патрона. Ага, щаз, разбежались, фигушки… А это кто такие?

Два мужика впереди явно прятались за тройкой кучно растущей деревьев. Заметив, что мы их увидели, начали сначала быстрым шагом удаляться от нас, переходя в бег. У обоих были длинные заостренные палки, типа копья, и большие походные раздутые рюкзаки, явно набитые полезными вещами, отчего их скорость заметномедленней нашей.

И они нас опасались – толпа людей бежит на них, что-то показывает, выкрикивает, надвигается, но и убежать они не смогли, поэтому сделав сотню шагов они просто остановились, направив на нас копья.

– Чего надо, стойте! – Крикнул один из них.

– Пом-помощи, – мы остановились и столпись, хватаясь за бока и держась за колени, выдохлись мощно, особенно полная Алиса и почти такая же Женя, которая просто села на землю, уткнувшись лбом в неё и похрипывала. Пока выстрелов не было пару минут, но это ничего не значит, я незаметно протиснулся в серединку своих, хоть чуть прикроют собой…

– Псих гонится, думает мы убили его брата, это не так, нам бы выбраться из карантина, или переждать где…

Быстро оглядел новых згакомых: двое мужиков, лет под сорок оба, крепко сбитые, в одинаковых черных свитерах, ноги явно в синем комбинезоне, значит и под свитерами он, хотя жарко было на улице. На вид нормальные, переглядываются. Один кивнул:

– Ладно, ваша семья не похожи на злодеев, пошли скорее, тут рядом убежище.

Семья? Ну, в принципе, согласен. Гена как глава семейства, Алиса как стухнувшая жена, и трое взрослых ребят. Сойдёт, пофиг, главное, что мы быстрым шагом, то и дело срывавшемся на бег, уходили дальше от безумного военного. Скорее всего, конечно, он был нормальным человеком, возможно даже добрым, умным и прочее, но он перечеркнул наше спасение, и мы вместо того чтобы приближаться к выходу – приближаемся к проклятому метро, рассаднику зомби! И идем быстро.

– Ох ты, черт…Блин.

– Что-то не так? – спросил Игорь, хотя тут ясно, что не так…

Так как встали оба добытчика, и как они смотрели в сторону двухэтажного здания, у которого были когда-то ворота, а теперь перекрыты какими-то…не знаю чем, не видно за спинами толкающихся зомби. Они с рыками пытались прорваться внутрь, то и дело один из них падал, виднелись поверх голов копья, такие как у наших спутников.

– Похоже наши тащили полезности внутрь, или даже еще тащат, а эти набежали, их тут много…А нам надо внутрь позарез…Через забор не перелезем…

Мы осмотрелись. Здание было с окнами на первом и втором этаже, только на первом заблокировали деревяшками похоже, и уже давно. Место вьезда машин как раз штурмовалось, недалеко виднелись остатки бывшего шлагбаума. Вместо двери в здание было месиво из железа, похоже взрыв, не знаю как еще можно добиться такой покореженности металла. А слева была уже территория школы, и что там я не знаю вроде только пара зомби, но раз аборигены не идут, значит и нам там делать нечего.

– Нападем сзади, растолкаем, пролезем, поможем закрыть! – Рубанул боевито мачете Гена. Видимо отдых требовался всё-таки даже ему, оттого и желание рисковать жизнью имеется. Но главное – наверняка переждать психа, пусть уберется подальше, обратно к своим, брата хоронить надо, и упокаивать, не нужно за нами гоняться! И как мы его окрестили ловко – Псих. Не военный, не спасатель. И правильно, другие люди нас не поймут, если мы от власти убегать постоянно будем, вопросы дурацкие пойдут.

– Давайте, – торопил наш лидер, – время дорого, у того психа автомат, помните, сейчас как выскочит!

Упоминание об автомате взбодрило нас, и наших новых друзей, быстро потараторив между собой в сторонке, они синхронно кивнули.

– В принципе мы и раньше так делали, но без мешков, а их мы уж точно не бросим, – он похлопал себя по лямкам, а потом по рукам, – но мы пойдём первые, у нас уже опыт большой.

– Пошли, пошли, мы готовы! – нас Геннадий не спрашивает, может мы не готовы, тиран.

– Только еще вот… – один из проводников невольных достал свисток и птицей заверещал.

На удивление ему быстро ответили такой же трелью с той стороны ворчащей массы, и, как мне кажется, копья замелькали чаще, или просто их стало больше, но нам это только на руку. Я чуть не заорал, пытаясь ринутся в атаку, как обычно делают это в фильме при броске на врагов или своей цели, еле сдержался, думалка остановила вовремя, спасибо ей. Но и мужики местные тоже не стали бросаться нахрапом, тихонько подошли к толпе мертвяков и стали тюкать копьями затылки ворчащих зомбя, успев заколоть с пяток воскрешенных. А когда остальные уже стали разворачиваться стало очень просто, с той стороны люди в таких же свитерах ловко били копьями, пару людей с длинными баграми просто отталкивали врагов. Мы прошли настолько легко, по сравнению с ожиданием, что я не выдержал, захихикал, меня Женя даже поддержала, это нервное и заразное. За нас сделали всю работу, очень приятное ощущение.

Но мы ещепотом помогали баграми оттаранивать трупы ходячих к дороге, не самое приятное занятие, и помогали закрывать бобинами от кабелей, как мне их назвали, проход, как ворота, получилось, закрыли, отгораживая нас от всех опасностей карантинной зоны, ну наконец-то…Всё, Боже, всё. Закончилось.

– Эй, у неё укус на ноге!

У кого у неё? Смотрю на Женю, она смотрит на себя удивленно, потом в сторону. На Алису, которая растерянно подняла ногу и рассматривает рваную царапину на ноге, ту самую от забора больницы. А мы и не знали, что так сильно поцарапалась, да и не до этого было, думали о спасении.

– Нет, ребята, это… – с улыбкой, с примесью подхалимажа, начала оправдываться Алиса, сейчас надо скорее рассказывать, как всё было, сейчас…

Копьё пробило её подбородок, задрав голову на мгновенье, открылся рот. Так она и завалилась на спину, ровно, как падающий оловянный солдатик. А на нас направили копья.

Ничего не закончилось, ничего!

Я думал, что устал бояться, но это не так, опять не так! И даже если вокруг люди, которые так же выживают, то оказывается расслабляться нельзя! Нафиг всех, больше ни к кому ногой не ступлю, за километр всякую живую душу буду обходить, звери дикие! Мы замерли, к каждому приставлено пару копий, губы у Жени дрожат, глаза на мокром месте. Гена злится, ворчит тихо, но чтоб всем было слышно, Игорь бледен, как и я наверно…Алиса, хоть и не нравилась мне тётка, но вот так…Зная, что не кусали её, ни за что. Поди им обьясни теперь, да что это изменит? Как не справедливо…

– Бузить не будете? – спросил через десяток секунд высокий человек, с седым ежиком волос, до этого я его не замечал. Мы молчали, мне лично страшно было даже кивнуть, острие впивалось в кожу горла, почти проткнув её, такое ощущение, что меня хотели вынудить напороться.

– Вы нас извините, – продолжал высокий, впрочем в голосе сожаления не было точно, – нас тут человек сто, меры предосторожности необходимы, место такое. А с женщиной надо было прощаться, выслушивать оправдания и уверения, что это не укус, мы это проходили. Поэтому и здание пока не наше, мертвые ходят…Повторяю вопрос, бузить не будете?

– Нет… – буркнул я, почти не слышно, а вот Игорь и Гена сказали погромче, их услышали, и острое лезвие, испачканное всё же моей кровью, отлепилось от кожи. Фуууух, как же хорошо жить! В такие моменты даже листочек красивым кажется, ветерок свежий, жить!

Но нас продолжали держать на копейной мушке. Все взрослые мужчины, как я посмотрю, человек десять или больше, от двадцати до пятидесяти лет всем, наверно, смотрят спокойно, но внимательно. С сочувствием, которое нам не сдалось от этих убийц…

– Слушайте, – Гена на шаг выступил вперед, – мы ищем временную защиту, отдохнем и уйдем, нам бы поесть чего, и пойдем дальше, к Кантемировской. И женщину надо похоронить…

Не пошел на конфликт, сдержал себя. Спасибо, наверно, не пойму как реагировать…

– Во-первых, – отзеркалил главный, сделав тоже шаг навстречу, поправляя маленькие очки, прерывая Гену, – и так покормим, еды пока много, вижу Вам и так досталось. И в качестве извинения за женщину. И сами её похороним.

Единоразовый паек за жизнь человека, ну-ну.

– И во-вторых. Вы, наверно, не в курсе, но зона карантина днём расширилась, в Москворечье теперь живых нет, ушли или погибли.

– Что??? – разом удивились мы.

– Теперь до самого Коломенского карантин, а там не знаю. – Он вытащил и показал нам рацию, – Друг военный, и он с часу дня продолжает удирать из Москвы, так что я бы на вашем месте не торопился никуда особо.

Черт черт черт…Женя всё таки расплакалась, навзрыд, пряча лицо в ладони, нас повели куда-то, я не смотрел пока по сторонам, приобнял ей, шептал что-то ласковое, пытался успокоить, одновременно утирая свои собственные слезы, а с другой стороны её вел Игорь, тоже болтая, уверенней чем я, потому что она стала к нему жаться. Ну и славно…Баба с возу… А уже и осматривать нечего, прошли в здание.

Привели в какой-то кабинет, учебный класс, судя по партам, но на стенах развешаны обрезки труб, кабелей, инструменты не понятного назначения, в общем, муть и скука, не за что глазу уцепиться, ничего интересного, такому мне учиться не надо точно. Сказали садиться, и вскоре принесли еды – роллтон в тарелках. Расщедрились… Но ел я с удовольствием – дали чужакам что похуже, всё равно сваливать собираются, и на этом спасибо! Ам! И такой вкусной еды наверно я в жизни не ел, близость смерти все чувства обостряет, начинаешь всё ценить, лучше чувствовать. Но я бы предпочел, чтобы такое таблетками вызывались, пускай даже больнючими уколами, а не так.

Сначала нас оставили одних, даже оставив дверь открытой, но после окончания ужина пришел тот же высокий в очках, в сопровождении двух мужчин, уже без копий, но с дубинками – железными прутами и пресловутыми кухонными ножами. Тщательно осмотрели нас, пришлось раздвеваться, на предмет укусов – чисто! Вот так, дали поесть перед возможной смертью даже.

– Давайте знакомиться, раз уж к нам прибило, – он дружелюбно улыбнулся и сел на стул, повернув его ножками себе назад и оседлав его, – я Машурин Евгений Викторович, можно просто Глава, так короче, и всем понятно кто есть кто.

Мы представились, он кивнул.

– Давайте я вкратце расскажу что тут у нас, – начал он, хрустнув неприятно пальцами, достав сигареты, – не против?

Я был против, но промолчал, Игорь только курил из нас, а остальные тоже ничего не сказали.

– Здесь база ээнергетиков, я был начальником, а потом случалась эпидемия, – он выдохнул противный дым прямо в нас, – пришли военные, приказали остаться здесь, видимо надеялись, что скоро всё разрулится, а свет нужен всем, в том числе и им, оставшимся в городе. И мы остались, собрались здесь, люди обычные еще набились к нам, укрепились, наделали копий и багров, набрали еды, засели по крупному, на недельку бы хватило точно.

А потом нам сказали – эвакуируйтесь, по рации, сами помочьуже не могут, не успевают всех спасать, приоритет дети и женщины. А пройти мы бы не смогли, да и не захотели рисковать, здесь такое творится…Вы откуда? – вдруг резко сменил повествование на вопрос, не сразу смогли среагировать.

– Из Бирюлево иду, – я думал все скажут откуда они сами, но все просто кивнули, подтверждая что они тоже оттуда.

– И как там?

– Ээээ, – я подумал, прежде чем отвечать, – если не подходить к Липецкой, где пробка и зомби, то мертвых не так и много, как я видел, не так как здесь, чем ближе мы были сюда, тем больше их встречалось. Но и люди в основном алкаши и бомжи остались.

Машурин кивнул, выпустил дым поверх наших голов:

– Ясно, но мы уже никуда не пойдем, мы скоро отобьем это здание, и еще одно, мда, и нам уже нет смысла рисковать…Смотрите как у нас всё устроено – полздания наше, половина у мертвяков. Пожалели как-то девушку, наврала что укусил молодой человек в момент страсти…Поверили…И это вылилось в ночную бойню. Мы смогли подорвать вход, снаружи, и закрыть коридор к ним, и планируем её и всех новообращенных перебить, места будет очень много, нам хватит с лихвой. Нас около сотни человек, пока ютимся в кабинетах и гараже, там на улице площадка. Там у нас же и огороды, и пока мастреские и пару складов, внутри тоже набираем запасы. Воды – целых два грузовика в бутылках сюда перетаскали, еда – пока магазиннная, но с этим разбираемся, кругом рассылаем добытчиков, ну вы их видели, пара вас сюда и привела. Кстати, а от кого вы там бежали?

Гена рассказал как было дело, не приукрасив, и не приврав, ничего не скрывая.

– Мда, не приятно, – Машурин затушил сигарету о стол, – те вояки отбивали больницу от бандитов. Там засели люди, которые хотели набрать лекарств, а потом продвать по заоблачным ценам или менять на дорогие вещи нуждающимся людям, которые остались в карантинной зоне и согласятся на всё, а таких будет скоро весь город. А вояки решили это дело пресечь, значит…

Он задумался, мы молчали. Много мужик знает. Друзья его засели в ЗИЛовской больнице? Очень может быть. А может я параноик.

– Значит теперь у нас новые соседи будут, если они победят…А они победят…Хорошо…Или нет.

Блин, не люблю такое, ушел в свой мир и не докричишься, я и сам таким страдаю и не могу решить что плохо, а что нет. Вот Алису закапывают, а мы тут роллтон докушали, это подло или хорошо?

А Машурин такие вещи вежливо должен потом додумывать. Видимо он и сам сообразил, дернувшись.

– И вот вы здесь, значится…А знаете что-оставайтесь! Руки нам всегда нужны, добывать придется много и часто, да и защищаться возможно придется. Девушку в огороды отправим, будет защищена.

Обозначенная дама протестующе пискнула.

– Как думаете – как можно выбраться с карантина? – как будто не услышал его предложение Геннадий.

– Никкак, – решительно махнул головой Машурин, – в других частях Москвы зоны тоже расширяются, а что твориться на выездах из города легко представить – кучи мертвых. Поэтому остаться с нами лучшее решение на данный момент, а потом, со временем, уже искать другие выходы из ситуации.

Женя затравленно смотрела на меня, я игнорировал. Помню я, п омню всё, но что теперь спорить лезть, потом, всё потом.

Мы молчали, отказываться напрямую не хотелось, но и соглашаться тоже. И если мы с Женей преслеловали конкретную цель – довезти её до отца, то Игорь и Гена не хотели по своим причинам, видимо, судя по молчанию.

Затянулась всё-таки тишина, все замерли.

– Так, – сказал Машурин, нарушая молчание, – давайте так. Вы проведете пару дней у нас, посмотрите как мы живём, а там уже решите что будете делать, идёт?

– Идёт! – за всех ответил Гена, мы лишь кивнули. Отдых, нас ждет отдых от опасностей, как минимум.

– Вас отведут за гаражи, там у нас лежанки для гостей, лучшего пока предложить не могу, коренные не поймут. – Он хохотнул не приятно. Но сраведливо, в принципе. – Отдхыхайте, спите, если хотите, вас навестят под ночь, принесут еды. Но с утра придет бородатый дядька, распределит на работы, халявить уже не дадим. Честно?

– Да, спасибо Вам большое. – Опять за всех ответил Гена.

– Вы же главный в группе? – Обратился к нему Машурин.

– Это не я главный, это они молчаливые, – улыбнулся Гена ему в ответ, – но можно считать и так, по старшинству, так сказать, и какое никакое оружие было только у меня.

– Понимаю, Москва город большой, а оружия ничтожно мало, что нас и сгубило. – Он задумался, – Останьтесь, пожалуйста, хочу кое-что у Вас спросить, а молодежь отпустим, выглядят очень устало.

Не знаю, чем там Геннадий интересен этому мужику, но глаза и правда стали слипаться после вредного, но вкусного роллтона. Да и ноги уже болят, тело ломит, весь организм пытался показать, как ему нужен был отдых.

Вывели из здания, я уже смог осмотреться – направо пустое пространство, дорога, ведущая к запертым мощным воротам, видимо не используемые, заваленные всяким хламом. Дорогу и газон к ним стали использовать как хранение вещей и какой никакой, но огород, накрытый сейчас пленкой.

Ходили люди, занимались своими делами – сидели, кто что таскал, кто – то что-то мастерил, как будто все при делах. Слева свободное пространство, там в конце за углом и ворота с бобинами, откуда пришли мы, и дорога к гаражам и зданию. И сами гаражи, сейчас открытые, там виднелись и верстаки, и койки, и заполненные стеллажи, всё навалено чересчур громоздко и кучно, не красиво, но наверно полезно и функционально.

Но нас провели за них, там была узкая полоса асфальта, между стеной гаража и высоким забором. Там, огороженные простынями, валялись с десяток матрасов, не самого лучшего вида. Сверху они прикрыты такой же пленкой, как и на огороде. Она шла от крыши гаража, до верха забора, до его колючей проволоки. На вид всё это было очень неуютно, грязно, не хотелось голым телом на них ложиться, а лежащие рядом покрывала, вроде вместо одеял, на себя я точно не надену, там ползают жуки. Но мы все трое с удовольствием растянулись на лежанках, потягиваясь и покряхтывая как старики, от удовольствия.

Не хотелось думать ни о чем, правда. Не проматывать день, не думать о катастрофе, о людях, о мертвых людях. Хотя девочка из окна там, недалеко от моего дома, часто появлялась в мыслях. Как она? Жива ли, хватит ли у неё запасов? Думал бы я о ней, если бы она толстым мужиком?

А что дальше делать и подавно не известно. Тут хорошо, тут люди, брошенные, но выстоявшие, у них быт, планы. Стоит ли бузить из-за Алисы? Можно ли их винить? Наверно да. Но поздно уже заморачиваться, вроде приютили, вроде мы друзья. И куда идти теперь? Выбора нет, если город постепенно тает, только если в леса, а что нам делать в лесах? В другие города?

– Вик, что нам делать? – блин, всё-таки пришла, я так этого боялся. И Игорь подтянулся, смотрит на нас.

– Не знаю, Жень, не знаю…Надо узнать о твоем отце, где он, сможет ли нас вытащить? А если нет, то можно присмотреться к этому месту, и…

– Нет, план старый! – даже чуть не шлепнула меня ладонью по руке. – Я поговорю с папой, он нам скажет куда идти! Да?

– Да, хорошо, будем ждать новостей. – Легко согласился я. И правда, у нас еще есть связь с живыми. Наверно. – Будем искать выход всегда! – похрабрился перед её подозрительным взглядом. Кивнула, уже уверенней, уползла. Подполз Игорь.

– Слушай, Вик… – он мнется, – я рад, что мы вместе, правда. Гена хороший, но с ним тяжело, а с тобой…Знаешь, я сегодня должен был получить квартиру от государства, от приюта. И ты даже не можешь представить как мне обидно, что кончилось это все сегодняшним днём.

Он замолчал, а я не знал что ответить. Ожидать в толпе, потом вырваться из общества в свою берлогу, в свой личный дом, а потом узнать, что он ничего не стоит, и лучше держаться от него подальше – не знаю какого ему, это я за свой дом спокоен, а у него отняли разом все мечты и планы.

– Не знаю, что сказать, Игорь, сочувствую тебе. – Всё, что смог родить, сухо получилось, но пускай списывает на усталость, мне правда жаль.

– Спасибо… – Он чуть помолчал, а я хотел просто спать, и тоже молчал, не хотя провоцировать на разговоры. Они мне нравятся, эти ребята, но не сейчас.

– Я рад, что встретил именно вас, ребята, даже Гену. – И он отполз и улегся в паре матрасов от меня.

И я рад, очень рад. Даже Жене. И я вам и про себя расскажу, и про Сабину, и что я буду тренером, всё. Но потом, главное подождите чуть. В телефон быстренько залез, ого, тридцать процентов заряда, надо завтра просить у людей помощи, пускай ткнут в розетку и провод дадут, наверняка же есть. Ну а пока ищу карту Москвы с зонами заражения. Плохо, очень плохо, пятен стал больше, и в размерах они уже значимые части Москвы пожирают, и примечание появилось – информация через час может быть не акутальной! Ох, что ж они справится-то никак не могут, уже надо очищать зоны, а не отбегать от них, где все силовики? Но глаза уже слипаются, завтра, всё завтра…Проваливаюсь уже в сон, так быстро. Просто здорово… Так долго ждал этого…

– Вставай, Вик, вставай! – тихий, но требовательный голос Гены. – Живо!

С трудом раздираю глаза, привстаю на локте, ночь же на дворе, но уже светлеет. Гена, увидев, что я проснулся, пихает мне рюкзак небольшой, грязнозеленый, с затягивающимся от белой веревки горлом. Игорь тоже кое-как поднимался, а вот Женя явно встала давно, помогая даже мне подняться, ничего себе активная девица. С Геной рядом стояла женщина, невысокая, тонкая, с всклокоченными волосами, в черной майке и штанами цвета хаки. Симпатичная довольно, длинные русые волосы, худое лицо. Только руки в синяках, я это увидел, потому что терла ладони друг об друга, сразу бросилось в глаза, а под ладонями борозды багровые, как будто пережимали чем-то тугим.

Когда мы встали, то я первым делом поинтересовался в чём дело, хотя не трудно особо догадаться. И, узнав новости, схватился за голову, в который раз…Новости были типичные для этого дня. Хотя ладно, уже следующий пошел, но не суть, у меня он пока в один сливается.

Первое – Москву закрывают. Власти признали, наконец, эпидемию, перекрывают дороги и стараюсь взять его в кольцо, спасательные операции, которые только планировались быть, отменяются, – все сборные силы силовиков разных ведомств брошены на содание заслонов и обеспечение и создания безопасных баз для эвакуирующихся, а таких людей тучи, миллионы, поэтому не справляются, усложняя и так сложную ситуацию. И сверху еще ложка дёгтя появилась, некоторые военные стали дезертировать, желая спасти своих семьи из других городов, а не незнакомых им москвичей, но пока таких всё же было мало, хоть и тревожный звоночек. Вывод – оставаться в городе не вариант – ситуация не улучшается, и вряд ли улучшиться, надо валить. Хоть к военным, хоть в лес, но валить. Потому как многие не верят, что получится город миллионик просто расстрелять. А бомбандировка еще страшнее…

Второе – Машурин тоже это знает, вместе с Геной слушая рассказ военного по рации, который как раз с сотней сослуживцев всё бросил и уехал в Обнинск к семье, окапываться. И если глава энергетиков сначала предлагал Геннадию стать его офицером, если можно так назвать, из-за его боевого опыта и авантюрного мышления, то теперь он просто запретил ему, а заодно и нам троим, пытаться покинуть город, под страхом заточения, в ультимативной форме склоняя к вливанию в их крепкий, но малочисленный коллектив. Деспотичный мужик-то оказался. Но и Гена сам альфа-самец, поэтому кивнул, соглашаясь, а сам уже в голове чистил лыжи и собирал чемодан.

Третье – Женя не смогла уснуть и пошла гулять, найдя человека с телефоном и выпросив позвонить. И дозвонилась до отца! Он описал такую же ситуацию, как и вояка, но если мы за пару дней выберемся за Мкад, со стороны Бирюлево как раз, то нас всех четверых, не считая саму Евгению Батьковну, подберут и отвезут в закат. И всем награду денежную, если деньги вообще будут актуальны… Нас будут ждать в палаточном городке для беженцев, главное дать знак что дошли через мобилку. И тут самый прикол – не убедил я Женю в своей самоотверженности, не поверила девушка, что я готов продолжать её вытаскивать из этого ада. И рассказала всё Гене. Тот, как истинный джентельмен, согласился помочь вывести её к отцу, сразу причем, явно решив сразу ухлопать двух зайцев.

Четвертое, да-да, так много новостей. Машурин, считая заранее Гену чуть не своей правой рукой рассказал о складах еды, где что лежит, и заодно о Лизе, вот этой самой девушке. Её поймали на воровстве, отпустили, и снова поймали на воровстве еды. И опять отпустили, но уже побили, это всё было на второй день. А сегодня с утра её поймали и уже не отпустили. И Машурин, дотошно её осмотрев, сделал своей невольной заложницей-наложницей. Связав и обещая пользоваться каждый день. В наказание и для перевоспитание, само собой.