Текст книги "Футбол на всю жизнь"

Автор книги: Олег Блохин

Соавторы: Дэви Аркадьев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

Сколько раз мы уходили с поля, не глядя друг на друга. Сколько раз я клялся себе, что завтра же уйду из команды, потому что нет сил так играть и нет больше сил выполнять всевозраставшие пропорционально увеличивавшимся неудачам физические нагрузки. «Да он что – инвалидами нас хочет сделать? – можно было услышать после тренировки. – Ведь есть же предел человеческим возможностям?»

…К слову сказать, не ладились дела в том сезоне и у единомышленника В. Лобановского – Ю. Морозова, который возглавлял ЦСКА. В действиях армейцев и намека не было на какую-то тактику. Вместо нее – сплошная нудная беготня, словно бы для отбытия 90-минутного наказания. И в армейском клубе, как год назад у нас, Морозов в поисках «оптимального состава» перепробовал за сезон 29 футболистов! Его эксперименты шли до самого конца сезона и, заняв последнее, 18-е место, ЦСКА – клуб с многолетними славными традициями! – покинул высшую лигу.

Символично, что в последнем матче года на поле Республиканского стадиона в Киеве встретились команды двух тренеров-неудачников сезона-84: «Динамо» Лобановского и ЦСКА Морозова. А на трибунах был зафиксирован печальный «рекорд» малочисленной посещаемости: всего 600 зрителей…

Блохин, на мой взгляд, правдиво и честно рассказал о событиях одного из самых неудачных в своей футбольной биографии сезонов. И дело не только в том, что киевское «Динамо» заняло 10-е место. Острой критике подверглась сама игра команды. Она явно не смотрелась. Особенно на фоне уверенного выступления ленинградского «Зенита», ставшего впервые в своей истории чемпионом Советского Союза 1984 года, «Спартака» и «Днепра», завоевавших серебряные и бронзовые медали.

«Сразу и не припомнишь, когда в последний раз киевское «Динамо» занимало столь невыразительное для себя место в первенстве, – писал обозреватель газеты «Советский спорт». – И это при том, что в команде играют по самым скромным подсчетам 7 футболистов, в прошлом и нынешнем году выступавших в составе первой сборной страны. Игра многократных чемпионов страны зашла в какой-то тупик, мастерство игроков не то что не растет, а даже регрессирует. Не видно в составе и воспитанников киевского футбола, а ведь нынче, как мы убедились, успех приходит к тем, кто в первую очередь ориентируется на собственные резервы».

Метко подмечено. Ведь из воспитанников киевской футбольной школы в основном составе команды оставался «последний из могикан» – только Олег Блохин…

Поползли упорные слухи о том, что Лобановского снимают. Спустя ровно год после той трудной для него и его команды футбольной осени вместе с московским журналистом Николаем Долгополовым мы брали у Лобановского интервью. Напомнили и о самом неудачном для его команды сезоне:

– Однако с седьмого места в 83-м вы в следующем сезоне опустились еще ниже – на десятое. Ясно, что причина не только в неудачном расписании игр, на которое любят ссылаться тренеры.

– У футболистов – полное моральное неудовлетворение. Требования – высокие, работа – огромная, а результат – отрицательный. Игроки обижались на все: на обстоятельства, на себя… Тем не менее и в той ситуации ребята держались нормально, выразили мне доверие, без которого нельзя было бы работать дальше.

Лобановский считает, что есть три фактора, которые могут стать определяющими в судьбе тренера: общественное мнение, отношение к проблеме спортивных руководителей и, наконец, мнение коллектива игроков. Под влиянием прессы, радио и телевидения, дружно критиковавших игру киевлян, общественное мнение, похоже, созрело («Лобановского надо менять!»). Спортивные руководители, вероятно, тоже были настроены на такую замену и уже даже вели переговоры с некоторыми кандидатами на пост старшего тренера киевского «Динамо».

А как сама команда? Лобановский и хотел это выяснить, когда собрал коллектив для откровенного и очень трудного для себя разговора.

– Меня вызывают к руководству, – сказал Валерий Васильевич, глядя на притихших игроков. – Понимаю, что вопрос может стоять о моей дальнейшей работе в киевском «Динамо». Впрочем, он может быть решен автоматически уже сейчас, здесь…

футболисты напряженно слушали, внимательно глядя на тренера. А он, отчеканивая каждую фразу, спокойно продолжал:

– Если мне предложат оставаться старшим тренером команды, прежде чем дать свое согласие, я должен для себя усвоить вашу позицию: хотите ли вы со мной работать дальше?

– Василич, к чему такие вопросы? – вставил кто-то, но на него сразу зашикали.

Лобановский выждал паузу, пока футболисты успокоились, и снова заговорил:

– Мнение коллектива мне важно знать сейчас, ибо от этого зависит мой не очень-то приятный разговор с руководством, которому еще надо объяснить все причины неудачного для нас сезона. Ваше мнение мне нужно и для того, чтобы принять свое собственное решение. Если вы считаете, что готовы работать со мной и дальше, тогда лишь я могу ответить своим согласием и руководству. Если говорите нет, то какой смысл нам дальше сотрудничать, если даже начальство решит меня оставить?I Но должен вам прямо сказать: коль решите работать со мной и руководство тоже окажет мне доверие, мои требования не изменятсяI Я готов продолжать работу, но руководствуясь теми же принципами. В перспективу команды я верю…

Команда загудела, как растревоженный улей. С разных сторон послышались возгласы: «Будем работать!», «Да ладно, Василич, надо делать дело…», «Мы готовы работать с вами!» Лобановский молча вглядывался в лица игроков, пытаясь понять, искренне ли их доверие ему, как тренеру. Доверие, которое сейчас выражала команда. Коллектив.

Он поднял руку, успокаивая возбужденных футболистов, и чуть дрогнувшим голосом сказал:

– Хорошо. Спасибо! Значит, я знаю, что у меня есть серьезная поддержка в команде – доверие коллектива. Теперь я могу спокойно идти к руководству и, коль оно доверит мне оставаться в роли тренера, поработаем вместе. Будем выходить на новый уровень. А в перспективу команды, повторяю, я твердо верю…

Спортивное руководство, как и команда, тоже оказало Лобановскому доверие.

А вот болельщики продолжали волноваться, забрасывая различные редакции многочисленными письмами, в которых звучала тревога за судьбу киевского «Динамо». В конце января 1985 года, когда динамовцы Киева под руководством Лобановского уже готовились к новому сезону, в газете «Советский спорт» появился любопытнейший диалог: «Читатель – тренер». На вопросы болельщиков отвечал В. Лобановский. Ответы его были аргументированны, тон уверенный:

«Забегая, как говорится, вперед, должен сразу же сказать обеспокоенным любителям футбола: да, в прошлом году мы выступили в чемпионате страны крайне неудачно, но катастрофы, думаю, не произошло, такой спад можно найти в биографии любого, даже самого маститого клуба. Причем – и это важно подчеркнуть – в таких вот внезапных, на первый взгляд, спадах в игре нет ничего необъяснимого. Причины неудач всегда реальны, конкретны, их можно определить, а следовательно – и поправить дело».

И далее тренер подробно остановился на причинах спада в игре команды. А заканчивался этот откровенный разговор довольно оптимистично:

«Команда по традиции начала подготовку к новому сезону на Кавказе, в Сочи. Затем – серия матчей в ФРГ. Настроение у игроков бодрое, все здоровы. Избавились наконец от последствий травм и усердно тренируются Бессонов и Заваров, по-прежнему полон боевого задора Блохин.

Созданию в команде хорошего оптимистичного микроклимата способствовало удачное выступление в Италии, во Флоренции, где мы в декабре в хорошем стиле переиграли (5:0) маститую «Фиорентину». Матч был, правда, товарищеский, но игра шла всерьез, и успех очень помог нашим игрокам, особенно молодым, самоутвердиться.

Словом, есть еще порох в пороховницах, и мы постараемся доказать это на деле в новом сезоне».

…Олегу Блохину в ту пору шел 33-й год. Для футболиста – далеко не молодость. Его сверстники (если таковые еще выступали!) обычно играли на годами набранном багаже. Он же не прервал своего творческого роста и, казалось, такой изученный и досконально знакомый, в сезоне 1985 года поразил новизной. А ведь шел 16-й сезон выступлений нашего выдающегося футболиста в его родном клубе. Но, похоже, что Олег не признавал за собой права на передышку.

Этот 200-й, 200-й, 200-й го-о-ол…

В конце ноября восемьдесят четвертого года мы вели с Блохиным разговор, который должен был лечь в основу интервью для «Комсомольской правды». После двух самых неудачных в его долгой футбольной биографии сезонов сам собой напрашивался вопрос:

– Не появляется ли у вас чувство пресыщенности футболом? Вы достигли в нем всего, о чем только можно мечтать. И рекорд результативности вам принадлежит, и лучшим футболистом Европы вы признавались, и весь мир объездили. Ну, могут ли быть еще какие-то цели, стремления?

Он грустно усмехнулся и вдруг ответил вопросом на вопрос:

– Мне надо забить в чемпионате страны семь мячей, которых не хватает до двухсот. 193 гола – ни то ни се. Такого ответа вы ждете?

– Я нет, но от болельщиков подобные суждения мне доводилось слышать.

– Даже без этих семи мячей я бы, видимо, ушел из футбола. Но так хочется поиграть. Наверное, время расставания еще не пришло. Что семь мячей… Истинная цель: помочь, чем смогу, киевскому «Динамо», сборной. На поле выбегать все трудней, хотя мое физическое состояние тут ни при чем. Мешает совсем не возраст. Раздражает, когда за спиной считают твои года: «Ему уже тридцать два. Старик». По-моему, забывают, что в команде всегда должен быть кто-то, кто не подведет в ситуации самой трудной, безнадежной. У кого хватит сил, опыта, авторитета взять на себя все: ответственность, риск, боль. Такими были голландец Круифф, поляк Лято, Беккенбауэр из сборной ФРГ… Да без этих мудрейших старожилов их командам никогда бы не стать лидерами на мировых первенствах. Помню себя в девятнадцать. Как радостно было впервые играть в основном составеI

Но что я делал тогда на поле? Сплошной полет бабочки.

А ровно через год мы вели беседу о «хрустально-золотом» сезоне киевского «Динамо»-85. Напомнив ему, проведшему четырнадцать лет кряду в высшей лиге нашего футбола, о том далеком для него «сплошном полете бабочки», я спросил:

– Олег, интересно, что было самым трудным в этом счастливом для вас сезоне?

– Забить двухсотый гол, – не задумываясь ответил он. – Точнее, даже три последних гола из этих двухсот. Испытывал страшное психологическое давление. Знакомые и незнакомые люди, журналисты, приятели звонили мне, присылали письма и телеграммы. Все торопили: «Давай двести!» Один московский фоторепортер даже стал регулярно приезжать в Киев и другие города, где мы играли, желая не упустить кадр двухсотого гола. Я даже в шутку грозил разбить ему фотоаппарат – мячи летели мимо ворот. Подогревали страсти и телекомментаторы. Разве могло все это остаться для меня незамеченным?! Даже подсознательно не мог уйти от этой цифры «200», хотя и пытался отвлечься, расслабиться. Не получалось. Выходили на поле в каком-то неприятном нервном напряжении. Это состояние сковывало, мешало играть.

…Еще в восемьдесят первом году один из спортивных журналистов писал на страницах «Комсомольской правды», как рекордсмен мира Владимир Ященко взял высоту 234 сантиметра и при этом тбилисский стадион «Динамо», казалось, вздрогнул от взрыва оваций. А какой-то болельщик при этом воскликнул: «Как будто Кипиани гол забил!» Это дало повод автору публикации провести параллель, что «иногда гол в футболе можно считать рекордом». И констатировал, что «…всего заслуженный мастер спорта Олег Блохин установил на футбольном поле больше 200 рекордов. Столько мячей забил он в официальных играх. Предыдущий рекорд принадлежал заслуженному мастеру спорта Никите Симоняну – 179 голов».

Я напомнил Олегу о той давней публикации. А он ухмыльнулся:

– Красиво, но немного далековато от реальной жизни. Искренне признаюсь, что никаких рекордов специально не устанавливал. И никогда не шел на их «побитие». Когда мне вручили мою седьмую золотую медаль чемпиона страны, то обозреватели отметили, что по этому показателю я сравнялся с Володей Мунтяном – повторил его рекорд. Друзья пожелали превысить это достижение. Но не думал же я когда-то, что, играя в футбол, завоюю семь золотых медалей чемпиона СССР. Старался быть полезным коллективу в борьбе за чемпионское звание, а игра коллектива и вылилась для меня в своеобразное повторение рекорда Мунтяна. Поверьте, мои рекорды никогда не были самоцелью. Просто выходил на поле и играл…

Вот, оказывается, как все «просто»: Блохин выходил на поле и играл. Но при этом, добавим, – забивал голы! Он их не считал (за него это скрупулезно делали статистики!). Мы уже раньше писали, что первый свой гол в высшей лиге Олег забил в ворота «Днепра» 15 апреля 1972 года. Через шесть лет – 17 июня 1978 года (той же команде «Днепр»!) – Блохин забил 100-й гол в чемпионатах страны. Еще через три года в Краснодаре, в матче с «Кубанью», который состоялся 14 июня 1981 года, Олег забил 150-й мяч. А буквально через месяц после этого статистики зафиксировали, что «Блохин стал обладателем рекорда страны, который до этого принадлежал Александру Пономареву»: мяч, забитый Олегом в ворота московского «Спартака», стал 153-м голом Блохина в чемпионатах страны. В том же году он и опередил Н. Симоняна по общему числу голов в символическом клубе имени Г. Федотова.

Перед началом матча на «Кубок сезона» «Комсомольской правды» Симонян вручил Блохину памятный приз «Комсомольской правды». Ветеран словно бы передал эстафету поколений рекордсменов советского футбола.

– Вам не жаль расставаться с рекордом? – спросили в тот день журналисты Никиту Симоняна.

– Нет, – ответил он. – Я рад вручить приз выдающемуся спортсмену Олегу Блохину. Иногда от молодых форвардов слышу: «Раньше забивать было легче: пять нападающих играли против трех защитников». Блохин сумел превзойти мой результат, показанный в те времена, когда вблизи ворот бомбардиры чувствовали себя посвободнее.

Впрочем, скажем себе: «Стоп!» Мы несколько увлеклись статистикой, рекордами. А ведь наша основная цель – рассказ самого Блохина. Продолжим его и попытаемся понять, как он творит на поле свое маленькое чудо, которое именуют коротким и волнующим душу футбольного болельщика словом: «Гол!»

Помните мои детские футбольные годы, о которых уже много рассказано? Никто меня тогда не называл талантливым. Ведь талант – это особое дарование, выдающиеся природные способности. Вот среди моих сверстников, помню, были ребята, которых тренеры окрестили «футбольными талантами». Куда мне, худенькому, тщедушному белесому мальчугану было до них?! Я ведь в те годы, напомню, ходил в «папенькиных сыночках» и даже «трусах», как поддразнивали меня иные сверстники. О моем же таланте никто в ту пору не говорил. Но я все-таки что-то в себе чувствовал и старался всегда ставить перед собой конкретную цель. Юношей страстно хотел попасть хотя бы в дубль «Динамо», потом в основной состав, молодежную, первую сборную. Не смейтесь, но я верю в свои спортивные гены и благодарен за это маме. Еще мальчишкой чувствовал: мне в спорте что-то дано. Понял, что не получится из меня игрока, если не разовью в себе подаренное природой специально для футбола качество – скорость.

Мальчишкой я ощущал свою скорость в быстроте бега. На первых порах футбольной юности благодаря этому мог легко убежать от защитников. В «команде молодости нашей» – двух славных сезонов 1974-1975 годов – в скорости со мной на равных соревновался, пожалуй, только Виктор Матвиенко. А десять лет спустя однажды на тренировке я мысленно с удовлетворением для себя отметил, что в нашей команде по каким-то чисто скоростным качествам могу уступить только Игорю Беланову…

Но скорость – это такой фактор, который с годами очень трудно (пожалуй, даже вообще невозможно!) удержать на высоком уровне. Против природы не пойдешь: я, 35-летний, конечно, в скоростных чисто беговых упражнениях уже не столь быстрый, каким был десять-пятнадцать лет назад. Но вот в скорости оценки ситуации и принятия решения, то есть в быстроте чисто футбольного мышления в сложной игровой обстановке, чувствую себя довольно уверенно.

Даже, думаю, что в этом плане Блохин-87 обыграл бы Блохина-74 (если бы такое состязание было возможно!).

«…Что, скорость замучила?» – спрашивают иногда нас, динамовцев 80-х годов, мои партнеры «команды молодости нашей», встречая после первых сборов на юге. Они, хорошо знакомые с методами работы Лобановского, все понимают по нашим худощавым лицам и немного запавшим глазам, в которых совсем не видно «радостного блеска». Да, киевское «Динамо» – одна из немногих наших команд, постоянно работающих над развитием скоростных качеств – индивидуальных и коллективных. Семь потов сходит на тренировках. Бывает, злимся в такие минуты на Лобановского, на себя, на футбол, в котором скорость играет чуть ли не решающее значение. Но потом, после очередных крупных побед в стране или за рубежом, воздаем должное и Лобановскому, и набившему оскомину упражнению в коллективном отборе мяча, и десяткам рывков с мячом и без него, различным скоростным упражнениям. Одним словом – всей той черновой тренировочной работе, которая и помогает киевскому «Динамо» в решающих играх превосходить своих соперников в скорости…

Есть ли в нашем футболе таланты? Наивный вопрос. Вспомните, к примеру, о лучшем игроке первого юношеского чемпионата мира Володе Бессонове и его товарищах по сборной СССР 1977 года – Андрее Бале и Сереже Балтаче. Футбольная судьба свела их в киевском «Динамо». Все трое – заслуженные мастера спорта, обладатели многих почетных призов, завоеванных нашим клубом на внутренней и международной аренах. А где большинство остальных игроков той замечательной команды юных чемпионов мира? Увы, фамилии иных ребят даже специалисты теперь уже не помнят. Примечательно, что лучший футболист XIII чемпионата мира Диего Марадона на вопрос: «Какой самый радостный год в его жизни?», ответил:

– 1979-й, когда мы выиграли в Токио молодежный чемпионат мира…

Через семь лет Марадона и некоторые его товарищи по молодежной сборной Аргентины-79 в Мексике, уже в составе национальной команды своей страны, выиграли звание чемпионов мира! Значит, сумели как-то аргентинские специалисты уберечь свои молодые дарования, развить их талант?!

А вот мы этого сделать не смогли. Считаю: именно в детском и юношеском футболе у нас пропадает масса талантов. Идет какое-то усреднение, обесцвечивание. А ведь нельзя талант впрягать в одну упряжку с посредственностью. Нельзя его подавлять. Но ведь в раннем возрасте можно и не разглядеть. Так что бережное отношение, раскованность, свобода необходима всем мальчишкам. Помню, у нас в школе директор разрешала ребятам на переменках бегать во всю прыть, шуметь, бороться. А учителям в такие минуты запрещалось громко разговаривать с учениками или того хуже – кричать на них…

Как же сохранить для большого футбола талантливых юных мальчишек? Думаю, путь только один: полная самоотдача их самих и очень бережное отношение к ним тренеров. Сужу по себе. Меня ведь в свое время пытались втиснуть в какие-то игровые рамки, но я не поддался. На поле старался делать то, что мне больше подходило, исходя из моих данных. Стремился развивать свои сильные стороны. К примеру, у меня всегда лучше получались удары левой ногой, и я еще больше над этим работал, хотя мне советовали «тренировать правую».

Разумеется, в футболе нет места анархии, и тренерские установки для игрока святы. Но, исходя из модели игры, у футболиста, особенно нападающего, должны проявляться элементы творчества. Впрочем, только ли у нападающего?! Творческое отношение к игре должно проявляться у игроков средней линии и обороны. Даже у вратаря. Именно этим сильны игроки 70-80-х годов Кипиани, Чивадзе, Буряк, Дасаев, Заваров, Беланов… Я бы только приветствовал и развивал творчество в футболе. По своей манере игры не может быть двух одинаковых футболистов. И чем больше в команде ярких индивидуальностей, тем интереснее эта команда. Тем она привлекательней в творческом плане. Знаю, что не всякий тренер со мной согласится. Что ж, вопрос этот тонкий…

Допустим, ты талантлив, обладаешь завидной скоростью, вынослив да еще на поле любишь творить, нацелен, как говорят, на ворота. Значит, можно ждать от тебя голов? Как бы не так. В прошлом наш опытнейший форвард, а ныне профессионально образованный тренер Никита Павлович Симонян не раз любил повторять, что из всех футбольных качеств легче всего тренируется выносливость и сила. Труднее всего – владение мячом и удары. Найти оптимальное сочетание общих и специальных упражнений – в этом немалая часть тренерского искусства. Но ведь и сам форвард должен (просто обязан!) регулярно работать над ударами. Мы в киевском «Динамо» работаем. Но как? Думаю, примерно так же, как во многих других клубах. Как правило, во время пауз между упражнениями, когда думаешь, как бы восстановить силы перед новой порцией скоростной серии или силовой работы. А если нет желания (и сил!) бить в паузах по мячу? Значит, будешь «пинать» его кое-как. Один журналист, как-то посмотрев тренировку команды высшей лиги, даже удивился: футболисты за полтора часа занятий нанесли в среднем по 10-12 ударов по воротам. Вы спросите: что же они делали на тренировке? Совершали рывки метров по пятьдесят (без мяча!), прыгали через барьеры, выполняли кувырки вперед и назад, ускорялись и только в конце этого пути получали пас и били по воротам.

Мудрено ли потом в игре метров с пяти-шести пробить мимо ворот?! Убежден, что на тренировках с форвардами должна проводиться такая же индивидуальная работа, как с вратарями.

Разумеется, чтобы стать хорошим форвардом, надо находить вкус в борьбе с защитниками, просто гореть желанием потягаться с ними и быть уверенным в себе. Без умения обыграть защитника и без уверенности в том, что обыграешь, форвардом не станешь. Ну и, естественно, хорошо бы ко всем прочим качествам иметь, как говорится, нюх на голы – этакий внутренний голос, острое чутье на голевую ситуацию. Без этого, уверен, классным форвардом тоже не стать. Правда, думаю, чутье на гол, как и всякая интуиция, покоится на опыте и огромном тренировочном труде.

– Олег, вы затронули интересные проблемы подготовки метких форвардов. Тут есть над чем подумать тренерам и тем юным футболистам, которые мечтают вырасти в хороших бомбардиров. Но нашим читателям, думаю, интересно будет узнать и о каких-то слагаемых успеха лично вашей завидной результативности. Давайте в этом плане и продолжим рассказ.

– Согласен, но предлагаю построить его в форме диалога и конкретных вопросов.

– Предложение принято. Мы много говорим и пишем об ударах по воротам, о голах, но при этом, на мой взгляд, как-то упускаем из поля зрения, так сказать, «холостую» работу форварда на поле – его игру без мяча. Однажды в Одессе я смотрел матч вашей команды с «Черноморцем». Переполненный стадион у моря, теплый летний вечер. Все располагало к хорошему футболу. Сразу для себя решил, что буду следить – все девяносто минут! – только за действиями одного Олега Блохина…

– Это уже интересно. Такого зрителя я еще не встречал.

– Думаю, вам будет еще более интересно узнать, что я не просто смотрел, а вел при этом подробнейшую стенограмму ваших действий на поле. Делал это по простой схеме: фиксировал примерное расстояние, которое вы пробегали в среднем темпе, в выборе лучшей позиции, когда совершали рывки на предельной скорости без мяча или с мячом. Подсчитал удары по воротам, штрафные и угловые, которые вы подавали. Сразу оговорюсь, что уже на второй минуте счет открыл Евтушенко, а еще через восемь минут вы забили второй гол…

– …Я помню этот матч. Мы тогда выиграли со счетом 3:1. Игра для нас получилась не особенно трудной. И все же мне самому любопытно познакомиться со своеобразной стенограммой своей игры. Что же у вас получилось?

– Извольте. За два тайма вы совершили 48 пробежек в среднем темпе, 33 рывка на предельной скорости без мяча, 19 рывков с мячом, 7 раз пробили по воротам. Отрезки пробежек и рывков, естественно, разные – от пяти до тридцати метров. В итоге за девяносто минут игры вы промчались на высокой скорости примерно 1200 метров, а всего в среднем и медленном темпе пробежали чуть больше четырех километров, владели мячом в общей сложности девять-десять минут.

– Это в общем-то средние показатели. Все зависит от игры. Бывает, что за голом, образно говоря, приходится бежать километров шесть-семь. Вот вам и «холостая» работа, которую болельщики, как правило, не оценивают. Но без мяча играть ничуть не проще, чем с мячом. А пользу иногда приносишь даже большую: отвлекаешь на себя своих «опекунов», тем самым создаешь партнерам коридоры для атаки.

– А какую, интересно, скоростную работу выполняют лучшие форварды мира за девяносто минут игры? Сколько времени они владеют мячом?

– Пробегают на максимальной скорости километра два, а владеют мячом в общей сложности минут пятнадцать.

– Однажды, во время матча «Спартак» – «Динамо», Киев, вы нанесли сильный у дар издалека, но вратарь взял этот мяч. Наш известный телекомментатор прокомментировал этот эпизод примерно так: «Удары издалека особых неприятностей вратарям не доставляют. Особенно таким, как Дасаев. И надо быть предельно невнимательным, чтобы пропустить мяч метров с тридцати-сорока…»

– Думаю, комментатор заблуждается. По совету Льва Яшина, вратарь должен сосредоточивать свое внимание на мяче все девяносто минут! Но практически это невозможно. В какие-то моменты игры голкипер расслабляется. Особенно если мяч вдали от его ворот. В такие-то моменты он и может пропустить гол. Мне не раз удавалось забивать голы ударами издалека.

– А есть у вас свои любимые точки на поле, откуда чаще всего забивали?

– Есть. Против ворот, чуть вправо от них, метров пять от линии штрафной площадки. С этой точки забивал голы с игры и со стандартных положений в ворота «Баварии», «Селтика», «Зенита»…

– Никто не подсчитывал, но похоже, что головой вы забили гораздо меньше голов?

– Я тоже не считал. Забивал, но не так уж и много. Понимаю, что не играю головой так виртуозно, как английские форварды, но ведь этому их учат с раннего детства. Впрочем, на тренировках я отрабатываю удары головой не меньше других наших нападающих.

– Говорят, что пенальти – это стопроцентный гол. Вы согласны с такой трактовкой?

– Нет, конечно. Кто стоит в воротах при выполнении пенальти – это обстоятельство не может не влиять на форварда. Считаю, что у классного вратаря столько шансов взять мяч, сколько у меня – забить. Были случаи, когда я с пенальти не забивал. Впрочем, такое случалось со многими форвардами. К примеру, в матче на Кубок УЕФА между «Тулузой» (Франция) и «Наполи» (Италия) Диего Марадона, выступавший в составе итальянского клуба, не забил пенальти, который мог решить исход борьбы. Неудача капитана аргентинской сборной – чемпиона мира! – вывела «Наполи» из розыгрыша Кубка.

– Порой, глядя с трибуны, болельщику кажется, что даже он в такой ситуации – метров пять-шесть против «пустых» ворот! – уж точно забил бы…

– А мы, заслуженные мастера спорта, бьем мимо? Знакомая картина. На точность удара влияет множество факторов. Но главное, пожалуй, – сама обстановка вблизи ворот. Все, что происходит в штрафной площадке, отмечено повышенной нервозностью. Я бы сказал, что это наэлектризованная зона высокого напряжения. И с трибуны стадиона не увидишь того, что испытываешь здесь на себе. В современном футболе зона вблизи ворот до предела насыщена игроками – соперника и своими. В доли секунды надо оценить обстановку, принять решение и выполнить задуманное. Иногда, бывает, выйдешь даже один на один с вратарем, боковым зрением видишь, что рядом никого нет. Но все равно испытываешь такое чувство, будто тебя обязательно сейчас подтолкнут, стукнут сзади по ноге, ударят локтем в бок, ущипнут, придержат за майку, наступят на ногу…

– Олег, я по ассоциации вспомнил одну давнюю футбольную притчу. Однажды в знаменитую команду московского «Спартака» в пору ее расцвета тренер пригласил известного жонглера цирка. Дал ему мяч и попросил продемонстрировать свое мастерство. Футболисты расселись в кружок, артист начал жонглировать. Эффектно переводил мяч с ног на голову, с головы на плечи, на грудь, снова на голову. Ловко у него это получалось: мяч держался, словно привязанный на веревочке, слушался артиста. «Сколько часов в день вы тренируетесь?»– нарочито громко спросил тренер. «Пять-шесть часов», – ответил жонглер, продолжая ловко подбивать мяч. «Вот, ребята, учитесь!» – сказал наставник, обращаясь к спартаковцам. Но тут Игорь Нетто, слывший среди футболистов весельчаком и балагуром, перебегая с одного места на другое, легко подтолкнул плечом артиста.

Мяч упал. Артист извинился, поднял его и продолжал жонглировать. Нетто снова проделал свой трюк. И вновь гость не удержал мяч. «Чего же вы уронили мячик?» – хитро улыбаясь, спросил спартаковец. «Вы же меня подтолкнули!» – воскликнул артист. «Да, но меня ведь на поле все время толкают…», – рассмеялся Нетто…

– Верно, – улыбнулся Блохин. – Поучительная история. Только во времена Нетто, думаю, толкали не так жестко, как нынче. Сейчас после матчей синяки у футболистов остаются не только на ногах.

– Допустим, все преграды пройдены, вы точно бьете по воротам…

– …И еще не уверен, что мяч окажется в сетке: мастерство вратарей заметно возросло. Помню наш матч в Киеве со «Спартаком», когда мы проиграли 1:2. Был момент, когда я прорвался по левому краю, вышел на ударную позицию, всем своим видом показал, что пробью в дальний от вратаря угол, а сам сильно пробил в ближний. Почему? По логике вещей голкипер в подобной ситуации должен закрывать дальний угол, и мне показалось, что он поверил моему финту, будет бросаться в дальний. Практически с такого расстояния – метров шесть-семь! – вратарь не мог взять мяч… Но он бросился в ближний угол, парировал сильный и точный удар! Вероятно, чутьем Дасаев угадал мой маневр. Подсказал ему опыт, а возможно, сказались и наши совместные тренировки в сборной.

– Хорошо помню этот эпизод. После блестящего броска Дасаева вы остановились и… стали ему аплодировать.

– Я отдал дань его высокому мастерству и тому, что Ринат сделал в той ситуации. Ведь мне казалось, что сделать это вратарю было невозможно…

– За все годы выступлений в киевском «Динамо» и сборной СССР был ли у вас любимый партнер по нападению?

– Да. Володя Онищенко. Считаю, что он ничем не уступал лучшим форвардам Европы. Был быстр, техничен, трудолюбив, все время на острие атаки, великолепный тактик…