Текст книги "Крым под пятой Гитлера. Немецкая оккупационная политика в Крыму 1941-1944 гг."

Автор книги: Олег Романько

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

3. Об особых пропагандистских мероприятиях. [125]125
  ГААРК, ф. П – 156, on. 1, д. 26, л. 2.


[Закрыть]

Кадровый состав Штаба пропаганды «Крым» состоял из трех категорий работников. Первая, в основном руководители, включала в себя сотрудников германского Министерства пропаганды или Отдела пропаганды ОКВ. Во вторую входили сотрудники-немцы, которые либо родились и выросли, либо долгое время жили в России или СССР. Примером такого сотрудника являлся руководитель Отдела прессы д-р Маурах. Его отец был врачом-окулистом и до 1920 года жил в Крыму, где и родился Маурах. После разгрома Врангеля его семья выехала в Германию. [126]126
  ГААРК, ф. П—156, on. 1, д. 37, л. 103.


[Закрыть]Эта категория сотрудников была связующим звеном между первой категорией и третьей – самой многочисленной, – в которую входили местные кадры. Здесь предпочтение в первую очередь отдавалось лицам, знакомым с системой советской пропаганды, однако их недостаток ощущался до самого 1944 года и поэтому брали всех желающих. [127]127
  ГААРК, ф. П – 156, on. 1, д. 31, л. 168.


[Закрыть]

Отделения и штабы пропаганды, в том числе и Штаб пропаганды «Крым», должны были повторять в миниатюре Министерство народного просвещения и пропаганды Третьего рейха. По его примеру должны были быть организованы и направления их деятельности, связанные с различными областями пропагандистской работы, правда, со скидкой на то, что эти «министерства в миниатюре» действовали на оккупированной территории.

* * *

К концу 1942 года изменения в оккупационной политике коснулись прежде всего сферы народного образования, которое до этого находилось в очень плачевном состоянии. Анализируя причины недовольства населения оккупационным режимом, один из офицеров немецкой разведки В. Штрик-Штрикфельдт писал, что «высшие школы и прочие учебные заведения продолжали оставаться закрытыми. Хотя с приходом германской армии во многих местах школы возобновили занятия, появлявшееся затем гражданское управление разрешало обучать детей лишь чтению, письму и основным арифметическим правилам».

В Крыму же, который почти в течение года являлся зоной боевых действий, дела обстояли еще хуже. Все школьные помещения были отданы воинским частям. Школьный инвентарь пошел на топливо. Учебные пособия – выброшены. Интеллигенция оказалась без работы. Учителя, врачи, инженеры были вызваны на биржу труда и направлены на работу по уборке улиц, обработке огородов и садов.

Вопрос образования напрямую был связан с молодежной политикой, которую оккупанты поначалу просто игнорировали. Молодежь была предоставлена самой себе. « Уже сейчас можно заметить, – писал один из свидетелей событий оккупации, – как получили развитие идеи анархизма, особенно среди молодежи. Ход мыслей в основном таков: государственная власть, как большевики, так и немцы, – приносит народу лишь лишения и гибель…а посему – долой всякую власть… Стал модным скептицизм. Сомневаются во всем… не давая взамен ни одной здравой и ясной мысли».

В связи с этим, чтобы «оторвать молодежь от Востока и приобщить ее к арийскому Западу», было решено полностью поменять всю оккупационную политику в сфере народного образования и воспитания молодежи.

14 мая 1943 года Штаб пропаганды «Крым» пригласил на совещание лучших учителей Симферополя с целью решить некоторые вопросы воспитания молодежи. Пришло довольно много учителей. Гость из Берлина д-р фон Ройтер произнес перед ними речь. Также было продемонстрировано несколько документальных фильмов. По общему мнению, встреча прошла интересно, однако учителя остались немного разочарованы, т. к. не смотай извлечь из нее какие-либо практические советы для своей повседневной работы. О воспитании юношества и вовсе ничего сказано не было. Поэтому было решено это совещание считать только первым шагом во взаимоотношениях Штаба и крымских учителей.

На наш взгляд, было две основные причины, по которым учителя и пропагандисты не смогли найти общий язык. Во-первых, это противодействие оккупационных властей. В одном из отчетов фюреру СС и полиции округа «Симферополь» СС-гауптштурмфюрера Штекера сказано: «Хотя зондерфюрер Рэк (руководитель отдела культуры Штаба) уже давно обратил внимание отдела культуры на необходимость составления новой учебной программы, городской комиссар Хюн сказал, что этого делать не следует… Уже два месяца (по распоряжению Штаба) заседает комиссия, имеющая целью проверку большого количества школьных учебников. Однако и в этой области придется еще долго ожидать каких-либо результатов.

Другая же причина заключалась в том, что «школьная молодежь старших возрастов, несомненно, выражает еще черты духовной связи с советами», что она сохраняет свое прежнее мировоззрение и привычки и по большей части большевистски настроена. По мнению немецких властей, виной этому в большинстве случаев являлись школа и учитель, так как за девятнадцать месяцев оккупации не произошло ничего, чтобы перевоспитать школьную молодежь. Программа преподавания стала аполитичной: ее марксистское содержание не было ничем заменено. Вследствие этого преподавание сделалось полностью формальным.

Фюрер СС и полиции Штекер видел следующие причины этого «легального саботажа»:

1. Учителя в основном старые и больные люди, лишенные энергии, сломленные их жизнью в СССР; они не стремятся ни к чему, кроме покоя;

2. Ко всем учителям проявляется мало внимания, их труд плохо оплачивается, и поэтому они плохо настроены;

3. Значительная часть учителей считается с возможным возвратом советской власти и пытается поэтому как можно меньше скомпрометировать себя;

4. Часть учителей настроены пробольшевистски и более или менее открыто поддерживают враждебные настроения юношества.

Кроме того, много трудностей для оккупантов создавал и отдел культуры Симферопольского городского управления, который, но мнению немцев, работал отвратительно, даже не зная, что творится в школах, за которые он должен был отвечать.

Поэтому учитывая все недостатки, отдел культуры Штаба пропаганды решил принять ряд мер, чтобы в следующем учебном (1943–1944) году система образования в Крыму отвечала всем требованиям оккупационных властей. Эти меры заключались в следующем.

С целью вызвать у молодежи чувство благодарности за «освобождение от большевизма», ей все время необходимо было внушать, что вся ее «трагедия… заключалась в том, что (она), стремясь служить своему народу, на деле служила еврейско-большевистской идее интернационализма.

В июне 1943 года было принято постановление об обязательном школьном обучении, проект которого внес руководитель школьного отделения Симферопольского городского отдела культуры Шалалиев. Это было связано с тем, что «за последнее время количество учеников резко упало (от 6 до 4 тыс.), хотя из них лишь небольшая часть, около 150 человек, отправлены в Германию… Наибольшую же часть представляют уклоняющиеся от учебы, из-за страха перед трудовой повинностью». [128]128
  ГААРК, ф. П – 156, on. 1, д. 26, л. 17.


[Закрыть]

Одновременно командующий войсками вермахта в Крыму пригрозил наказанием всем родителям, чьи дети без присмотра бродят по улицам, а не находятся на занятиях.

За основу построения учебного процесса была взята немецкая модель, которая заключалась в следующем: «Когда командир производит смотр в своем полку, он выбирает место, с которого может видеть и владеть всем фронтом, и с этого места раздается его команда. Так и учитель: с одного места должен он господствовать над всем классом, и это место – учительская кафедра»*.

По поводу учебного процесса внес свои предложения и фюрер СС и полиции Штекер:

1. На будущий учебный год должна была быть составлена новая учебная программа, которая могла бы оказать положительное пропагандистское влияние на молодежь;

2. Учителя должны были быть обязаны не проводить преподавание лишь формально и ежедневно, при каждой возможности, бороться с большевистским мировоззрением и ложными идеями учеников;

3. В течение летних каникул должно было быть проведено политическое и практическое воспитание учеников;

4. Следовало вновь проверить директоров школ и учителей на основе их работы за истекший год, причем действительно надежные и энергичные люди должны были быть выдвинуты на руководящие посты;

5. Руководство отдела культуры и подотдела школ Симферопольского городского управления должно было быть вновь проверено и улучшено. [129]129
  ГААРК, ф. П—156, on. 1, л. 30.


[Закрыть]

Однако претворить эти планы в жизнь помешало начавшееся наступление Красной армии.

* * *

Так происходили изменения в сфере образования. В сфере же собственно пропаганды, которая заключалась в руководстве культурой, прессой, кино и радио, дела обстояли следующим образом.

Оккупационные власти уделяли большое внимание крымскому театру. Однако это внимание объяснялось не желанием поднять уровень местной культуры, а совершенно другими соображениями. Вот что было сказано в одном из приказов Штаба пропаганды «Крым»: «…Артисты оккупированных восточных областей, поставившие себя в распоряжение немецких оккупационных властей, потому необходимы, что обширные пространства, удаленность и зимние затруднения в оккупированных районах еще более ограничивают возможность обслуживания войск нашими спортивно-туристическими организациями. Поэтому фюрер хочет, чтобы артистам оказывали особое внимание и прежде всего обеспечивали их материально».

Следуя этому приказу, Штаб пропаганды «Крым» распорядился, чтобы в Симферопольском театре каждые четырнадцать дней появлялся новый спектакль. При этом отдел культуры Штаба принял особые меры с целью освободить прежнее помещение театра от расположенных там воинских частей. В результате уже с 25 мая по 5 июня 1943 года в Симферопольском театре прошла премьера тринадцати спектаклей, а с 12 по 18 июня состоялись следующие мероприятия:

пять спектаклей для военнослужащих и гражданских лиц.

два спектакля для военнослужащих и имеющих пропуска для ходьбы в запрещенное время.

один спектакль для молодежи.

Кроме этого, в «Солдатском доме» прошел один спектакль, а в городских госпиталях три. Наконец, Симферопольский театр дал еще два спектакля в Севастополе и провел два товарищеских вечера с участием артистов. [130]130
  ГААРК, ф. П – 156, on. 1, л. 17, 19.


[Закрыть]

После проведенных немцами мероприятий театральная жизнь несколько оживилась и в других городах Крыма. Так, в Ялте, изменив руководство театра и заменив «недостаточно ценные лица» лучшими, относительно удалось увеличить число спектаклей и поднять доходы театра. В порядке обслуживания домов отдыха ялтинский театр до 14 мая 1943 года провел тридцать два выступления. В Алуште также имелись две свои художественные труппы, которые ежедневно давали постановки. Планировалось открыть театр и в Алупке. [131]131
  ГААРК, ф. П—156, on. 1, л. 19.


[Закрыть]

Все это дало немцам основание утверждать, что «русская культура не уничтожена, а напротив, немецкие солдаты смотрят русские спектакли и слушают русскую музыку». [132]132
  ГААРК, ф. П – 156, on. 1, л. 33.


[Закрыть]

В марте 1942 года было получено разрешение на открытие Крымско-татарского театра. Его директор Э. Грабов планировал начать нормальную работу театра с 10 апреля 1942 года премьерой постановки спектакля «Лейла и Меджнун». [133]133
  ГААРК, ф. П – 151, on. 1, д. 388, л. 47–48.


[Закрыть]

* * *

В мае 1942 года на страницах своего дневника Геббельс писал: «Политика подачи новостей – это оружие в войне. Цель этой политики – вести войну и хранить тайну». [134]134
  Цит. по: Герцштейн Р.Указ. соч. – С. 220.


[Закрыть]Этот принцип был положен оккупантами в основу руководства прессой в Крыму.

В период с 1941 по 1944 год в Крыму выходило несколько периодических изданий. Это газеты «Голос Крыма», «Феодосийский вестник», «Евпаторийские известия» (с августа 1943 – «Освобождение»), «Сакские известия», «Земледелец Тавриды», «Крымская немецкая газета» (позднее «Борьба»), «Azat Kirim»(«Освобожденный Крым») и журнал «Современник». [135]135
  РГАСПИ, ф. 69, on. 1, д. 741, л. 39.
  Крым в Великой Отечественной войне 1941–1945 / Сост. В.К. Гарагуля и др. – Симферополь, 1994. – С. 82.


[Закрыть]

Наиболее значительной из них была газета «Голос Крыма» – орган Симферопольского городского управления, первый номер которой вышел 12 декабря 1941 года, а последний – 9 апреля 1944 года. Первоначальный тираж газеты был 3 тыс. экземпляров, затем – 5 тыс., 18 тыс., а к 1943 году он вырос до 80 тыс. Газета вначале выходила два раза в неделю на двух страницах, затем три раза в неделю на четырех. Стоимость газеты была 1 рубль или 10 оккупационных пфеннигов. В 1943 году, 21 июля, 1 и 3 октября газета выходила под названием «Голос Таврии». В этом же году стали выходить приложения к газете – «Женский листок» (с 21 мая 1943 года) и «Молодость» (с 18 июля 1943 года). Главными редакторами «Голоса Крыма» последовательно являлись: В. Попов, с 26 марта 1942 года – А. Булдеев, с октября 1943 по апрель 1944 года – К. Быкович.

На первой и второй страницах «Голоса Крыма» помещались статьи, порочащие советский строй, советских государственных, научных и военных деятелей, восхваляющие новый немецкий порядок. Печатались сводки с театров боевых действий, международные новости, речи Гитлера, Геббельса, Шпеера и др. Приказы, постановления, извещения Симферопольской горуправы и военного коменданта печатались на четвертой странице газеты. Третья страница газеты рассказывала о жизни в селах и городах Крыма после их «освобождения» от власти большевиков, о хозяйственной и культурной жизни при «новом порядке».

Особое место в «Голосе Крыма» уделялось так называемому «еврейскому вопросу». С целью разоблачения «мирового заговора» против Германии и ее союзников газета из номера в номер, помещала на своих страницах статьи антисемитского содержания. Для подтверждения своих «изысканий» авторы этих статей использовали цитаты из произведений Достоевского, Суворина, Розанова, Шмакова и др.

Следует отметить, что эта газета не всегда пользовалась доверием у населения. Очень часто можно было услышать такие высказывания: «Стыдно оттого, что русские люди в русской газете убеждают нас радоваться нашим (т. е. Красной армии) поражениям» или «Название газеты должно быть не «Голос Крыма», а «Вопли Геббельса и стоны крымского народа…»».

А уже к 1944 году эта газета перестала удовлетворять даже своих хозяев из Штаба пропаганды. Это происходило главным образом потому, что «Голос Крыма» стал уделять с точки зрения немцев необоснованно большое внимание так называемой «третьей силе» (т. е. «людям, ожидающим окончательного завершения войны, которое наступит после полного поражения Германии и СССР и победы Англии»). У немцев также вызывал нарекание тот факт, что газета вовремя не доставлялась из Симферополя в другие города Крыма, что способствовало распространению среди населения неподконтрольных слухов. [136]136
  ГААРК, ф. П – 156, on. 1, д. 26, л. 34.


[Закрыть]

Все выходившие на русском языке в Крыму газеты, также как и на остальной оккупированной территории, были призваны служить прежде всего целям немецкой пропаганды. «Оказавшиеся по эту сторону (фронта) миллионы людей, – пишет А. Казанцев, – нужно было сохранить в состоянии аморфной массы, необъединенной и несвязанной ничем, даже сознанием общности своей судьбы». [137]137
  Казанцев A.C.Указ. соч. – С. 176.


[Закрыть]Точкой консолидации русских сил могла бы быть общая идея, чье-то имя или просто даже какой-то факт, событие общегосударственного значения. На это, несмотря на относительное однообразие помещаемых в прессе материалов, «и был наложен…немецкий запрет. Так, газета, выходящая в Крыму, была запрещена в Смоленске, журнал, печатаемый в Пскове… в Харькове преследовался наравне с советскими листовками». [138]138
  Там же. – С. 176.


[Закрыть]

Помимо обычной прессы в 1943 году оккупационными властями был налажен выпуск иллюстрированных сборников «для углубления разъяснительной работы о Германии». Вскоре выпуск таких художественно-иллюстрированных обозрений вырос до 70 серий по 8 картин в каждой. Главными их темами были следующие: «Добровольные сподвижники борьбы Германии за новую Европу» (о создании сельскохозяйственных товариществ, тираж 3870 экз.), «Освободители Симферополя», «С Кубанского предмостного укрепления» и т. п.. [139]139
  ГААРК, ф. П – 156, on. 1, д. 26, л. 26.


[Закрыть]

Печатавшиеся в Крыму периодические издания, как, впрочем, и на всей оккупированной территории, находились под полным контролем оккупационных властей. Весь материал, публикуемый в газетах, обычно утверждался сверху, для чего в помощь всем редакциям, выпускающим газеты на русском и других языках народов СССР, в Берлине выходил специальный сборник «Material für russische Zeitungen»(«Материалы для русских газет. В помощь редакциям»). [140]140
  В Государственном архиве Автономной Республики Крым хранится комплект «Material für russische Zeitungen» за 1943–1944 гг.


[Закрыть]

* * *

Геббельс как-то сказал: «Мы убеждены, что кино представляет собой самое современное и научно обоснованное средство воздействия на массы. Следовательно, мы не должны им пренебрегать». [141]141
  Цит. по: Герцилтейн Р.Указ. соч. – С. 328.


[Закрыть]

Поэтому Штабом пропаганды «Крым» под свой контроль были поставлены все кинотеатры и киноателье полуострова, которые имелись почти во всех крупных населенных пунктах. Всего на 1943 год имелось 26 стационарных киноустановок и 3 – передвижных. Хотя в отделе кино Штаба имелись свои кинодемонстраторы с целым штатом помощников, зондерфюреры Зибенхаар и Штендель, с согласия командующего войсками вермахта в Крыму, стали использовать местных специалистов.

Как отмечалось в отчете Штаба пропаганды «Крым» для ОКВ от 7 июля 1943 года «из всех немецких художественных фильмов (а их на этот период имелось 78) наибольший успех имел… «Эшнапурский тигр» и «Индийская гробница». Восторженный прием у гражданского населения встретил фильм «Венская кровь». Далее говорилось, что «местное население наиболее ценит в немецких фильмах отсутствие политики и пропаганды»(?!).

Помимо художественных демонстрировались также и «культурно-просветительские» фильмы о Германии. В них население интересовало прежде всего описание жизни среднестатистического немецкого человека из разных социальных слоев: рабочих, служащих, крестьян и т. п., а также наличие сведений о том, какой жизненный уровень обеспечивает ему его заработок. [142]142
  ГААРК, ф. П – 156, on. 1, д. 26, л. 26–27.


[Закрыть]

И, наконец, последним, но не менее важным, средством немецкой пропаганды были радиопередачи. Их трансляция осуществлялась по следующей программе. Утром – военная сводка на русском языке и утренний концерт (с 6: 00 до 7: 00), потом перерыв с 10: 00 до 12: 00. С 14: 00–14: 30 до 16: 00 – снова перерыв. В 16: 00 военная сводка на русском языке, после чего перерыв до 18: 00. Затем передача на немецком языке.

Однако те, кто слушал радио, были недовольны тем, что радио работает слишком мало времени, и тем, что передается в эфир. Молодежь желала слушать больше интересных рассказов и легкой музыки (танго, фокстрот и т. п.). Классическая музыка интересовала молодежь не очень. Подобное мнение выражали и люди среднего возраста, но они также хотели бы слышать военные обзоры и информацию, которая вечерами вообще не передавалась. Интеллигенция же хотела, чтобы чаще отмечались юбилеи великих русских писателей и ученых, и чтобы по радио о них чаще вспоминали.

У оккупационных властей также имелись претензии к отделу радио. Так, фюрер СС и полиции «Симферополя» писал в Штаб пропаганды 10 января 1944 года: «Надо каким-то образом… (позаботиться) о том, чтобы известия между 15.00 и 16.00 не передавались на ужасно плохом русском. (Из-за этого) имена искажаются, ударения неверны, чтение не выразительно, без соблюдения знаков препинания».

Также как и в вопросе с прессой, для всех радиоузлов на оккупированной территории издавался специальный сборник материалов передач под названием «Радиовестник» (редактор – ефрейтор Г. Вальтер). В нем предписывалось, что передавать по радио, а о чем на данный момент умолчать. [143]143
  ГААРК,ф. П—156, on. 1, д. 27, л. 1.


[Закрыть]

В целом материалы в сборнике не отличались разнообразием, помещая из номера в номер одно и то же. Так, можно выделить несколько основных тем статей:

речи деятелей Третьего рейха;

разоблачение учения Маркса – Энгельса и «еврейского заговора»;

рассказы очевидцев о плохой жизни в СССР и разоблачение его внутренней и внешней политики;

призывы к населению бороться с большевизмом в союзе с Германией. [144]144
  ГААРК, ф. П– 156, on. 1, д. 27, л. 128об.


[Закрыть]

* * *

Такими вкратце были задачи Штаба пропаганды «Крым», которые по своей сути не сильно отличались от задач органов пропаганды на других оккупированных территориях, да и в самой Германии. Отличались методы, с помощью которых Штаб решал эти задачи. Их было несколько: какие-то присущи всем пропагандистам рейха, а какие-то имели свою, крымскую, специфику.

Первый из них, который был свойственен всем немецким органам пропаганды, – это так называемая активная пропаганда. Он заключался прежде всего в распространении листовок, брошюр, специальных выпусков газет, а также выступлений пропагандистов посредством агитмашин.

Так, из отчета Штаба пропаганды за июнь 1943 года видно, что в течение месяца было издано 98 925 плакатов и 15 850 брошюр. В этот период в распоряжении Штаба находилось восемь агитмашин, из которых три находились в ремонте, а одна использовалась штабом оборонявшей Крым 17-й армии. Остальные агитмашины провели, в общем, 297 выступлений в районе действия Штаба. Разъяснительная работа велась в основном по лозунгу: «Германия – передовой боец новой Европы». При каждой агитмашине имелся специальный пропагандист, который разъяснял населению актуальные вопросы. Например, в 1943 году очень популярными были следующие темы: «Роспуск Коминтерна – новый трюк Сталина», «Как живут русские рабочие в Германии», «Жизнь по ту сторону фронта» и т. п. Помимо этого Штаб занимался организацией изб-читален, где литература, естественно, была специально подобранной. [145]145
  ГААРК, ф. П – 156, on. 1, д. 26, л. 25, 27.


[Закрыть]

* * *

Чрезвычайно важную роль в немецкой оккупационной политике и пропаганде играло использование национального вопроса. Особую актуальность он приобрел после нападения Германии на СССР.

Выступая на одном из совещаний в Министерстве пропаганды 21 июля 1941 года, Геббельс напомнил слова видного германского военного теоретика К. фон Клаузевица: «Россия может быть побеждена только в том случае, если посеять раздор среди ее народов». [146]146
  Цит. по: Семиряга М.И.Фашистский оккупационный режим на временно захваченной советской территории // Вопросы истории. – 1985. – № 3. – С. 14.


[Закрыть]Исходя из этого, оккупационная администрация начала выделять отдельные национальности, населявшие оккупированные районы, для чего использовала выпуск местных газет, а также большое количество других печатных изданий на соответствующих языках. Их содержание определялось органами немецкой пропаганды, хотя издателями часто выступали местные националистические лидеры.

В Крыму же, с его пестрым национальным составом населения, это было сделать очень просто. По переписи 1939 года здесь проживали следующие национальности (в %отношении): русские – 49,6 %, татары – 19,4 %, украинцы – 13,7 %, евреи – 5,8 %, немцы – 4,6 %, греки – 1,8  %,болгары – 1,4 %, прочие– 3,7  %.

Сначала была проведена регистрация всех немцев, итальянцев и болгар. Им были предоставлены те же права и льготы, что и членам оккупационной администрации и солдатам оккупационных войск. [147]147
  Окупацшний режим в Криму… – С. 40, 47, 66, 86.


[Закрыть]

Затем было разрешено образовать свои мусульманские комитеты крымским татарам. Первый из них, Симферопольский, был открыт в декабре 1941 года. Вскоре открылись мусульманские комитеты и в других городах и районах Крыма. Татарам отдавали предпочтение и при приеме их в батальоны вспомогательной полиции порядка.

Даже патенты на торговлю в Симферополе выдавались прежде всего татарам, грекам и армянам, а уже потом – русским. [148]148
  ГААРК, ф. П—156, on. 1, д. 37, л. 112.


[Закрыть]

1 июля 1942 года от городского коменданта Симферополя поступило распоряжение, чтобы «всеукраинцы… которые живут в городе… но которые почему-то зарегистрированы как русские… могут обратиться с прошением в комиссию при Главном управпении полиции Симферополя… Личности, украинская национальность которых будет доказана, получат новые паспорта с верно указанной национальностью».На том основании, что они «нерусские», украинцы образовали свой комитет, а чтобы успешнее шло дело «украинизации», местные националистические лидеры открыли украинский магазин и объявили, что «(только) украинцам будут выдавать муку и другие продукты». [149]149
  Окупацшний режим в Криму… – С. 32.


[Закрыть]

Таким образом, немецкая пропаганда приложила немало усилий, чтобы разъединить все национальности, проживающие в Крыму. Поэтому по меньшей мере очень странным выглядело заявление оккупационных властей о том, что «национальная идея привела подсоветских людей в антибольшевистский лагерь, она спаяла их в едином фронте с народами Европы… В боях против большевиков родилась великая дружба народовА). [150]150
  ГААРК, ф. П – 156, on. 1, д. 27, л. 70.


[Закрыть]

* * *

Следующим, также очень действенным методом, были проводимые отделом культуры Штаба пропаганды «собрания учителей и учительские курсы», с целью обработки крымских педагогов в нужном духе. Так, в мае 1943 года было проведено собрание учителей для того, чтобы разъяснить им значение лозунга «Германия – передовой боец за новую Европу». В этом же году по инициативе Симферопольского городского управления в Алупке был открыт «Дом воспитания», в котором учителя должны были проходить 10-дневные курсы. Организацией этих курсов и составлением для них учебных планов должен был заниматься Штаб пропаганды.

Проведение всевозможных выставок, лекций и собраний «общественности», посвященных прославлению «нового порядка», – еще один метод из арсенала крымского Штаба пропаганды. Так, 2 ноября 1942 года, в день первой годовщины вступления немецких войск в Симферополь, местное городское управление открыло выставку «Год немецкого владычества в Симферополе». Вся экспозиция выставки была построена на контрасте: разрушениям, причиненным городу большевиками, противопоставлялись созидательная работа городского управления и помощь ей в этом деле оккупационных властей. [151]151
  ГААРК, ф. П – 156, on. 1, д. 26, л. 5–6.


[Закрыть]

* * *

Не менее важным методом пропаганды была демонстрация в кинотеатрах, перед просмотром художественных фильмов «Германского еженедельного обозрения» (Die Deutsche Wochenschau). «Эта серия, – пишет американский исследователь Р. Герцштейн, – достигшая высот технического и коммерческого успеха между 1940 и 1944 годом, была наиболее эффективным средством нацистской пропаганды военного времени. Далеко превосходя аналогичные киножурналы союзников, по способности слить воедино музыку и зрительные эффекты, действие и комментарии к нему, «Обозрение» по праву стало предметом гордости Геббельса, т. к. оно приблизило войну к немецкому народу».

Однако, как явствует из доклада фюрера СС и полиции округа «Симферополь» СС-гауптштурмфюрера Штекера, и у немцев, с их педантизмом, случались накладки. Так, он сообщал: «…Хотя бои в Тунисе уже закончились, 24 мая 1943 года в кинотеатре для местного населения на улице Пушкинской… демонстрировались кадры, показывающие подвоз орудий и боезапаса для немецких войск в Тунисе. Эти кадры были встречены восклицаниями… и ироническими замечаниями».

Немецкое вторжение в СССР вызвало у населения прилив религиозных чувств. На оккупированных территориях, в том числе и в Крыму, с разрешения немецких властей возобновлялось богослужение. Задача церкви на оккупированных территориях заключалась, по мнению Гитлера, в том, чтобы помогать оккупационным властям держать население в покорности. Религиозная сторона дела его не занимала.

19 июня 1942 года в Берлине был издан «Закон о веротерпимости», который, по сути, был законом о регулировании религиозной жизни. Все религиозные организации обязаны были зарегистрироваться в соответствующих органах оккупационной администрации. Последние же обладали правом удаления любого священника, если появлялись какие-либо сомнения в его благонадежности. [152]152
  Геллер М.Я., Некрич А.М.История России. 1917–1995. – М., 1996, – Т. 1. —С. 447.


[Закрыть]

Использование религиозных чувств населения в интересах Германии оставалось главной целью германской пропаганды. В одном из немецких документов говорилось: «Все средства церквей, мистицизма, религии и пропаганды должны быть… использованы под лозунгом: «Гитлер против Сталина»», – или «Бог против Дьявола»». [153]153
  Там же. – С. 448.


[Закрыть]

Немецкие армейские командиры иногда способствовали восстановлению церквей на контролируемой ими территории. Их цель была чисто прагматичной: обеспечить германской армии спокойный тыл, безопасные коммуникации и невраждебное отношение местного населения. [154]154
  РГАСПИ, ф. 69, on. 1, д. 623, л. 122.


[Закрыть]

В Крыму также все местные газеты были наполнены сообщениями о восстановлении православных храмов, армянских церквей, караимских кенасс, мусульманских мечетей, о возобновлении в них богослужения. 21 апреля 1943 года городской комиссар Симферополя даже сделал специальное объявление: «…Поскольку в православной церкви Пасхальное богослужение имеет особенно важное значение, то в Пасхальную ночь гражданскому населению разрешается ходить по городу». [155]155
  Окупацшний режим в Криму… – С. 79.


[Закрыть]

8 сентября 1943 года патриархом Московским и всея Руси был избран митрополит Сергий (Страгородский). На это событие тотчас же откликнулась вся «верующая общественность» оккупированных территорий. Чтобы не отдать в руки Сталина такое мощное орудие пропаганды, каковым является церковь, всем отделам и штабам пропаганды приказывалось дискредитировать нового патриарха в глазах населения».

* * *

«Решающим моментом в походе на восток, – вспоминал А. Казанцев, – был аграрный вопрос. Крестьянство не только способно было много простить, но и пошло бы за тем, кто дал бы ему землю… Немцы отказали и в этом».В результате колхозы были сохранены, т. к. так было удобнее контролировать крестьян. [156]156
  Казанцев A.C.Указ. соч. – С. 179.


[Закрыть]

Однако уже в феврале 1942 года немцы решили поменять свою политику. Согласно с Земельным законом Розенберга, колхозы были превращены в «общинные хозяйства», действовавшие по инструкции оккупационных властей. Совхозы и машинно-тракторные станции объявлялись собственностью германского государства и в качестве «государственных имений» управлялись оккупантами. С разрешения соответствующих немецких органов допускалось и частное землевладение. На последних этапах агарной реформы, которую немцы планировали завершить после окончания войны, предполагалось допустить существование индивидуальных крестьянских хозяйств.

В Крыму, из-за проходивших там боевых действий, к аграрному вопросу смогли обратиться только в начале 1943 года. Здесь посредством Штаба пропаганды закон Розенберга широко рекламировался в печати, по радио и при помощи специальных плакатов. В многочисленных комментариях указывалось на то, что этот закон представляет собой завершение немецкой аграрной программы и что ее последовательное и добровольное выполнение доказывает честность намерений Германии. При этом подчеркивалось, что крестьянин до войны должен был отдавать советскому государству 80  %своей продукции, а теперь, – в войну, – 20 % «немецким оккупантам». [157]157
  Герцштейн Р.Указ. соч. – С. 429.


[Закрыть]

Эти «заигрывания» с крестьянством были нужны немцам прежде всего затем, чтобы обеспечить бесперебойное поступление продуктов питания в действующую армию и в Германию.

* * *

Не секрет, что пропаганда в мирное время заметно отличается от пропаганды во время войны. Война ставит перед ней совершенно новые вопросы, от решения которых порой зависит ход военных действий. И в данном случае немецкая пропаганда в Крыму не была исключением.

Самым важным вопросом, который приходилось решать всем оккупационным органам, был вопрос обеспечения лояльности населения по отношению к новой власти – от его решения зависели в конечном итоге все их успехи и неудачи.

Чтобы добиться лояльности населения, было необходимо подорвать его лояльность к прежней власти. Нужно было внушать ему, что «большевики являлись (и являются) архетипом «еврейской преступности», отбросами человеческого общества, антимиром ненависти и извращенной зависти, преданными идее разрушения всего доброго и прекрасного».Воплощением последних качеств, конечно же, являлась гитлеровская Германия.