Текст книги "Мнемоника. (Правда и вымыслы) (СИ)"

Автор книги: Олег Степанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Олег Степанов
Мнемоника. (Правда и вымыслы)

В основе книги лежит моя статья написанная в 1991 году и в 1993 году напечатанная в журнале «Интеллектуальные игры» в котором я тогда был одним из редакторов. В 1996 я добавил кое-что о Мемориаде. А в 1997 дописал еще и 13-ю главу. Но менять тело как-то не захотелось. Извините за некоторые несоответствия.

Глава 1. Наша память

Когда произносится фраза «интеллектуальные игры», то сразу возникает образ двух людей, сидящих друг напротив друга за столом, обхвативших головы руками и, время от времени двигающих фигурки на доске. Очень редко представляются два соперника, пишущие что-то по очереди на листочке бумаги или играющие в карты. И, уже за самым редким исключением, представляются чистые игры с самим мозгом, о существовании которых многие даже и не знают. Отдавая своего ребенка в секцию шахмат, мамаши говорят ему: «играй, разовьешь память». Или дают своему вундеркинду кубик Рубика и ждут, когда он улучшит этим пространственное воображение. Я, конечно, не утверждаю, что все это совершенно не действует, но не проще ли сначала развить память, чтобы потом было легче играть в шахматы?

То, чем я занимаюсь всю жизнь – методы развития памяти, скорости соображения, внимательности и т. д., я называю "чистыми интеллектуальными играми". Они ничуть не проще шахмат. Здесь есть свои соревнования, свои рекордсмены и чемпионы. Тут присутствуют все атрибуты других интеллектуальных игр, только они менее известны. А жаль. Я постараюсь открыть перед вами этот мир и думаю, он вас не разочарует.

Кто из вас, дорогие читатели, больше других сможет запомнить слов (и, конечно, же быстрее других)? Конкретно такого вида спорта нет, это просто общее название интеллектуального развлечения, однако, в этой области есть свои чемпионы, о которых люди вспоминают очень долго. Когда-то это было популярно, – запоминать много. В древнем Риме ораторы часами произносили по памяти речи, сочинённые заранее. В средние века были люди, знавшие наизусть Библию, – помните Жюльена Сореля из стендалевского "Красное и черное"? А ведь у этого героя был прототип, который так подействовал на автора, что тот описал его в своем произведении. А вы читали о некоем Ш., пациенте будущего академика А.Лурии? Шерешевский имел проблему с памятью – он "не умел забывать". Его память не имела ограничений по объему – только по скорости. На каждое слово он тратил примерно по 2–3 секунды, но если ему давали это время, то он уже никогда не забывал узнанное. Вот такие рекордсмены в этом виде спорта.

А что же простые люди? Как вы думаете, сколько слов вы можете запомнить с одного прочтения? Сто? Пятьдесят? Тридцать? Увы, нет. К сожалению, нормальный человек запоминает в среднем около семи слов. Кто-то запоминает шесть, кто-то восемь, но цифра семь такая красивая, что многие психологи, даже те, кто по роду своей деятельности должен знать как псевдознания затуманивают наши мозги, утверждают, что это магическое число равно семи. Уж очень хочется так считать. Примерно столько же запоминается слогов, нот, букв и цифр. Так устроена наша память. Проверьте данное утверждение на себе. Если кто-либо из вас сможет запомнить за одно прочтение 20 слов, то это мой клиент. А так, в основном, около шести – восьми.

Но это число относится только к кратковременной, или, как ее еще называют, мгновенной памяти. Если бы за всю нашу жизнь мы могли запомнить только семь слов – видимо, самолеты не летали бы над нашими головами, а корабли бы не плавали по морям. Короче, прогресса нам бы не видать. Но не все так плохо, ведь у нас есть еще и долговременная, медленная память. Хотя она и называется медленной, но она бывает очень медленной и не очень. Если подходить к делу с умом, то с помощью своей медленной памяти вы можете обогнать какого-нибудь тугодума с его быстрой. Именно ее, медленную, и совершенствуют на различных курсах, обещающих сделать из простого человека гения (вот в это я верю с трудом).

Я бывал в "житницах Эйнштейнов" с целью сравнить свои возможности с возможностями выпускников. К сожалению, я пока еще не видел никого, кто мог бы за месяц – два научиться запоминать больше меня и быстрее. Думаю, на это требуется совершенно иной промежуток времени.

Давайте немного поговорим о том, как именно мы запоминаем. В детстве, для того чтобы запомнить стишок, ваша мама повторяла вам его несколько раз. И все. И может быть вы даже помните, какие огромные произведения вы запоминали таким образом. А попробуйте запомнить так же сейчас. Кое у кого не получится. В чем дело? Все очень просто. В детстве и в зрелости у человека преобладают различные типы памяти. Сначала механическая, а позже логическая. Когда вы были маленьким, то "запоминали просто потому, что запоминали", а повзрослев и набравшись опыта, вы начинаете запоминать, основываясь на связи с уже известным вам материалом. В детстве мы можем запомнить все, а повзрослев, только то, что входит в круг сформировавшихся интересов. Если это вас не покоробит, можно даже сказать, что взрослый музыкант запоминает цифры с помощью нот, а математик запоминает музыку с помощью цифр. Представьте, что у нас в мозгу есть два сосуда. Один сосуд это кувшин, а другой – огромная цистерна. Кувшин помнит потому, что помнит. К четырем годам он заполняется наполовину, и за оставшуюся жизнь можно запомнить ровно столько же, сколько до четырех. Но рядом стоит цистерна логической памяти, в которой к этому времени наберется менее капли. Так научитесь использовать ее. Научитесь запоминать по-взрослому, и я постараюсь помочь вам в этом.

Глава 2. Симонид с острова Кеосс

Для начала послушайте притчу. Не известно, правда это или нет, но история так красива, что даже если этого и не было на самом деле, ее стоило бы придумать.

Давным давно, в Греции, на острове Кеосс (или Хеосс), жил-был поэт Симонид (556–468 гг. до н. э.). Самое известное из его произведений описывало несколько типов женщин, которые сравнивались со всевозможными живыми существами, наиболее безобидное из которых было пчелой, жалящей своего кормильца. Но прославился Симонид не этим. Он был учителем риторики, то есть обучал людей искусству красноречия. Однажды, известный Фессалийский богач Скопа (в некоторых версиях это победитель боксерского матча) заказал ему оду в свою честь, договорившись заплатить определенную сумму. У Симонида к тому времени уже был написан стих о братьях близнецах Касторе и Поллуксе, за который ему не заплатил предыдущий заказчик, и, дабы сэкономить творческий потенциал, он добавил в конце всего несколько строк, которые объясняли, что данное произведение прославляет все-таки Скопу.

Когда ода была прочитана на пирушке, то богача обуяла жадность, и он решил уменьшить гонорар вполовину, предложив Симониду получить остальное с божественных братьев. На той же самой вечеринке уже порядком набравшиеся гости решили подшутить над пиитом. Ему сказали, что двое юношей ждут его снаружи и хотят заплатить за какую-то старую работу. Совершенно захмелевший Симонид, не поняв шутки, вышел наружу и стал их искать.

Естественно, что он ни кого там не нашел, и все бы забыли об этом мелком инциденте через час, но как раз в это время случилось землетрясение, которое завалило дом богача и всех пировавших в нем. Когда людей наконец раскопали, то по останкам трудно было определить, кому они принадлежат. Спросили Симонида, и он довольно легко вспомнил, кто где сидел и что делал, когда он выходил на улицу. По месторасположению определили всех. Так родственники нашли тела своих близких, а греки – метод для запоминания большого количества материала. Теперь они стали мысленно располагать нужные для запоминания предметы в известных им комнатах, а потом, по мере надобности, так же мысленно доставать их оттуда. Это искусство назвали мнемоника от греческого слова "мнеме" (память).

У данной истории существует не менее четырех вариантов. И даже два различных города претендуют на роль места событий. Есть предположение, что Симонид, уже до этого преподавая риторику, учил запоминанию, а после землетрясения лишь придумал понятие фон – loci (произносится – локи) и топологическую мнемонику. Само учение состояло теперь из двух важных понятий – ассоциация и фон.

Ассоциация – это мысленная связь между двумя образами. Допустим, вам предложили запомнить несколько пар слов. После окончания работы вам будут давать слово, а вы должны будете назвать его пару. Я не знаю, сколько времени вы затратите на это, если не свяжете слова ассоциативно. Например, первая пара это верблюд и фотоаппарат. Представьте мысленно верблюда и также мысленно повесьте ему на шею фотоаппарат. Как это ни парадоксально, но теперь, когда вам будут говорить слово верблюд, вы будете легко вспоминать и фотоаппарат, который висит на нем. Точно также поступив и с другими словами, вы обнаружите, что легко запомнили все, что от вас требуется. Ассоциации можно создавать не только парами, но и цепочками, когда каждый последующий образ связан с предыдущим. Так вы сможете запомнить длинный ряд слов. Искусство заключается в способности быстро и четко создавать связи между, казалось бы, совершенно несвязанными словами.

Теперь давайте разберемся с важным понятием – фон. Он существует для того, чтобы было с чем ассоциировать задаваемые предметы. Им может быть ваша комната, ваш дом, улица, на которой вы живете, как делал это Шерешевский, город, который вы хорошо знаете, земной шар, карта страны и даже тело самого человека. Короче, фоном может быть все, что вы хорошо знаете, желательно до мельчайших подробностей. Когда вы систематизируете свой фон, то для запоминания новых, требуемых слов, вам надо будет лишь присоединять их к хорошо изученным местам.

Глава 3. Испытаем себя

Давайте попробуем на себе проверить симонидовский метод. Предположим, вам дали список из десяти слов (мне действительно его однажды дали):

1. Флаг;

2. Шарик;

3. Телевизор;

4. Радуга;

5. Гармошка

6. Апельсин;

7. Граната;

8. Стол;

9. Кислород;

10. Качели.

Попытаемся мысленно создать мнемоническую историю. Уберите все звуки в комнате и выключите телевизор, если он включен. Удобно расположитесь в любимом кресле, расслабьтесь.

Итак – первое слово. Цепочка должна начинаться с вас. Попытайтесь мысленно представить всего себя. А теперь представьте, что в правой руке вы держите флаг. Это должен быть конкретный флаг – маленький флажок, с которым вы ходили на первомайские праздники или большой трехцветный флаг страны. Представьте, как он развевается на ветру.

Второе слово. К древку флага привязан тонкой ниточкой воздушный шарик. Представьте, какого он размера, цвета. Я лично всегда представляю противный скрип, который возникает, если этим шариком провести по стене. Бр-р-р. Ненавижу этот звук.

Третье слово. Шарик лопается, и на его месте вы видите телевизор. Вы знаете, что телевизоры обычно тяжелые и не могут парить в воздухе, но ваш телевизор почему-то очень легкий, и порывы ветра также теребят его, как теребили шарик. Ерунда какая-то.

Четвертое слово. Если флаг вы держали в правой руке, то левой мысленно потянетесь к телевизору и включаете его. Он нагреется, и вы увидите в нем прекрасную яркую и сочную радугу.

Пятое слово. На этой радуге сидит мужичок в фуфайке и наяривает на гармошке. Видели мультик "Падал прошлогодний снег"? Вот этот мужичок и играет.

Шестое слово. А когда он играет, то время от времени лопает апельсин. Откуда у этого придурка может быть апельсин?

Седьмое слово. Он приближает апельсин (с кожурой) ко рту, впивается в него зубами, и вдруг… взрыв. Оказывается, внутрь апельсина американские террористы запрятали гранату.

Восьмое слово. Куски мяса разлетаются в стороны, но в конце своего полета все падают на операционный стол (под радугой (в телевизоре)).

Девятое слово. Подбегает врач и кричит: "Быстрее, кислород, сейчас будем лечить". И достает из кармана кислородную подушку. Отвинтив краник он направляет кислород в сторону мяса, и происходит чудо – вы видите, как из кусочков мяса снова формируется тело.

Десятое слово. А в это время врач садится на качели, так как он устал уже с утра откачивать трупики. Но ведь это его работа. Да здравствуют советские врачи, самые советские из всех врачей.

Глупости? Да глупости. А теперь посмотрите, сработало это или нет. Попробуйте восстановить мысленно всю цепочку. Что вы держите в руке…? А что к нему привязано…? А во что он превращается…? И так до конца. Если у вас нет какой-либо установки против меня, и вы действительно хотели научиться, то скорее всего вы легко вспомните все десять слов. Вот так.

Большинство из тех, кто писал в России о мнемотехнике, на этом обычно и останавливались (даже loci не разъясняли). Они понятия не имели, что затронули только верхушку айсберга. А ведь если человек захочет серьезно заняться данным методом, у него могут возникнуть дополнительные вопросы, на которые хорошо бы дать ответы, уже найденные за прошедшие столетия. Давайте поговорим об этом.

История – это самый легкий метод для запоминания списка слов. Если у вас есть приятель, то попросите его придумать для вас несколько слов и попытайтесь их запомнить, создавая у себя в мозгу причудливые рассказики. Запоминайте слова по мере их появления. Тогда ваш приятель будет тратить какое-то время на запись, что даст вам фору во времени. Ему даже может показаться, что вы запоминаете мгновенно. А ведь восхищенные взгляды почитателей действуют положительно.

Одна из проблем – это сложные слова, которые тяжело представить. Например слово дезинтеграция. Что тут делать? Подобные слова разбивают на части: дезодорант, у которого сбоку нарисован интеграл. А презумпция – это приз (золотой кубок с ручками), внутри которого лежит ум (голова). Это сложно, но после практики и не такое осиливается.

Часто спрашивают, что делать, если задали много слов, и все пространство вокруг уже забито образами предметов? Ответ прост – путешествуйте.

Один мой приятель рассказал мне душераздирающую историю. Впервые познакомившись с симонидовским методом, он попал в очень настырную компанию. Он похвастался, что может запомнить много слов, и вскоре пожалел об этом. Его решили проэкзаменовать с пристрастием. Первые пятнадцать слов он расставил по комнате, но это было только начало. Тогда он мысленно открыл дверь и пошел домой. Экспериментаторы продолжали. Дома он обшарил все комнаты и даже "залез в унитаз, чтобы вытечь из крана в раковину". Затем он "взял ведро и пошел выносить мусор". Мучители не останавливались. Тут он вспомнил, что когда выносишь мусор, обычно возвращаешься домой с пустым ведром, но этого то как раз и нельзя делать. Образуется петля – враг мнемонистов. Если ты вернешься на старое место, то обязательно появится какой-нибудь предмет, который получит две ассоциации. И когда вспоминая дойдешь до этого узла, трудно сообразить, в какую сторону идти и какой именно предмет был первым. Тогда он в сердцах "забросил ведро на соседний дом, пошел на вокзал, купил билет и поехал в Москву". В Москве дотошные естествоиспытатели не оставили его в покое и пришлось "сесть в самолет и улететь в Африку". Затем Австралия и Северный Полюс. В Америке его силы были уже на исходе, когда он "добрался до мыса Канаверал и полетел на Марс"! Конечно же, экзаменаторы ничего не знали о мучениях, которые были только в мозгу у моего приятеля. Они оставили измученного мнемониста только в районе млечного пути, просто потому, что начался какой-то фильм. Мой же приятель был совершенно вымотан, но горд собой, ведь он все запомнил. Хочу заметить, что из парня вышел толк.

Путешествия могут быть не только географическими. Можно путешествовать во времени. Римская империя, средние века, первобытный строй. Можно и в будущее слетать. А один мой знакомый путешествует по фильмам. Он добавляет нужные эпизоды, перескакивая из детектива в детектив. А потом "всего лишь прокручивает их снова в мозгу".

Однажды, за день до телевизионного шоу, Доминика О'Брайена попросили запомнить первые слова каждой страницы книги Джилли Купера "Поло". Страниц было 766! 150 человек экзаменовали его держа 150 книг перед глазами. Ему задавали номера страниц и он говорил, какое слово на этой странице первое, пока не нашелся один умник, который не сказал слово и попросил назвать страницу на которой оно написано. Доминика не предупреждали о том, что может произойти подобное, но он вышел из положения с честью и после трехсекундного обдумывания назвал 703-ю страницу. Этот ответ так поразил публику, что вопросов больше не задавали. Но как он это сделал?

Используя путешествия и истории, вы можете воспроизвести весь список с начала до конца и даже с конца в начало. Но, чтобы сказать, какое слово на 50-м месте, надо прогнать весь список до нужного места. Как упростить поиск? Доминик разбил всю книгу на 8 историй по 100 слов в каждой. Эти истории он разделил на небольшие блоки по 20 слов, и мысленно пометил себе их начала и окончания. 703-я страница была всего лишь третьей в седьмом путешествии.

Глава 4. Развитие мнемоники

Квинтилиан учил создавать целый фоновый город. В нем было несколько кварталов, по числу наук. В каждом квартале стояло несколько домов, в каждом из которых было по десять комнат. В каждой комнате на трех стенах и потолке было выделено по 25 пронумерованных квадратиков, куда и должны были класться нужные факты. Таким образом, на каждую из наук приходилось по 10000 мест. Не так плохо. Однако, постарайтесь понять правильно: то, что вы прочли предыдущее предложение и, как вам кажется, представили себе этот город, это совсем не значит, что вы создали его у себя в голове. Нужна кропотливая интеллектуальная работа. Каждый квартал должен отличаться от других, так же, как и каждая квартира. Это довольно сложная умственная работа, – придумать подобный город. Одни улицы будут, как в Венеции все залиты водой, в других будет жарко, как в пустыне, в третьих – снег и холод, как на северном полюсе и т. д… Но эта работа выполнима.

Через три столетия после Симонида Метродор Скепсийский из Азии поражал всех своей "сверхчеловеческой" памятью. Любой факт, который ему необходимо было запомнить, он мог, по описанию современников, "записать у себя в мозгу, как обычный человек, записывающий на восковой табличке". Его коронным номером было дословное повторение всей беседы, сколько бы человек в ней не участвовало. Он создавал фон среди знаков зодиака. В каждом знаке было три части, и каждая часть имела по 10 образов. Но это еще не все. Все эти 360 регионов имели по 36 мест для запоминания каждый!

Им восхищался сам Цицерон, живший в то же время, который категорически рекомендовал симонидовский метод для ораторов. Проговаривая свою будущую речь, он шагал по дому из комнаты в комнату (для русских читателей напомню, что комнат у древних юристов было много) и мысленно расставлял ключевые слова вокруг себя. В суде же Цицерон снова мысленно шел по дому и собирал "разбросанное".

Сенека старший (отец знаменитого Сенеки), также будучи ритором, гордился тем, что мог повторить 2000 несвязанных слов или 200 строчек стихотворения, которые ему произносили один раз, причем в прямую и обратную стороны.

Мнемоника развивалась и приобретала все новых и новых сторонников. В первом веке до нашей эры появился первый учебник по искусству запоминания, который был написан неизвестным автором для своего ученика Херенния и потому назывался "Ауктор ад Херенниум". Позже авторство приписали Цицерону, который был самым известным сторонником метода, жившим в то время.

В средние века появились бродячие проповедники, которые знали наизусть Библию и даже называли номер декламируемого стиха, а чуть позже появились и люди, которые знали наизусть целые энциклопедии.

Возможно, вы будете удивлены, но Джордано Бруно был известен своим пристрастием к методу. Он получил поддержку короля Генриха III, раскрыв тому секреты мнемоники и подарив свою книгу. Благодаря достижениям в памяти он и был принят в Доминиканский орден в возрасте 15 лет после того, как был представлен папе Римскому, а потом из-за излишней памятливости сожжен как еретик. То, что возвысило Джордано, то же и уничтожило. У него была специфическая память, которая запоминала и не могла забыть. В психологии это называется эффект первого впечатления. Мой начальник очень любит "Иисус Христос – суперзвезда" в версии с Яном Гиланом. Мне больше нравится известный художественный фильм. Мы можем до изнеможения спорить и перечислять друг перед другом достоинства обоих произведений, а дело всего лишь в том, что мы их увидели первыми, а потому и любим. Первая любовь, друзья детства и отчий дом – это все эффект первого впечатления. Мы любим их не потому, что они самые лучшие, а потому, что они были первыми. Точно также и Джордано, которому однажды сказали, что земля вращается вокруг солнца. У него просто было болезненное первое впечатление. Кроме того, в многочисленный спорах с католиками его использовали как тяжелую артиллерию. В доказательствах он приводил наизусть фрагменты из библии с номером страницы и его концессия часто побеждала. Ему отомстили очень просто – в своих запоминаниях он использовал образы чертей (среди прочих), это нашли в его записях, что и предъявили как обвинение.

Когда в XVIII–XIX веках в Европе получило распространение учение об ассоциативности человеческой памяти, мнемоника снова стала популярной. Датчанин Карл Редлов добился того, чтобы разработанные им методы стали обязательными для преподавания в гимназиях Германии.

И в наше время мнемоника не забыта. Ею пользуются западные политические деятели, и ее очень любят телевизионные проповедники, которым нравится задавать вопрос: "А как, по-вашему, я, простой смертный, смог бы прочитать такую длинную проповедь без бумажки, если бы не было бога, который мне и помогает?". Правда, сейчас, с развитием техники, проповедники обленились и больше используют переносные микропередатчики, но лет двадцать назад это было очень популярно.

В русское издание книги рекордов Гиннеса включен Самвел Гарибян, как человек, запомнивший за один день 1000 слов на иностранном языке, естественно, с переводом. Сам Самвел утверждает, что может запомнить в пять раз больше. Он набирает учеников и объясняет им, как создавать ассоциации. Он даже выпустил книгу, где каждому английскому слову дана та или иная ассоциация для легкого запоминания.

Воистину мнемоника – это гигантский скачок в методах развития памяти. Хотя, для любознательных замечу, что покойница Советская Наука считала мнемонику вредной и бесполезной. Выбирайте сами и думайте сами. А для начала хотя бы попробуйте метод на себе.

Своеобразной мнемотехникой, вероятнее всего, пользовались и вы, совершенно не зная о ее изобретателе. Наверно, все помнят, "Как Однажды Жак Звонарь Городской Сломал Фонарь" или о том, что "Каждый Охотник Желает Знать Где Сидит Фазан"? В обеих фразах первые буквы слов являются первыми буквами цветов спектра, расположенных в порядке убывания длины волны. А кто обучался в детстве шахматам, наверное, помнит фразу: "Артисту Биму Циркуль Дашь, Его Фамилия – Жэ-Аш" смысл которой мне до сих пор не понятен, но так дети запоминают латинские буквы на доске. А знаменитая "Тетя Катя" или "Я на горку шла", которые памятны всем радиолюбителям страны, так как азбука Морзе имеет, видимо, самое полное и распространенное мнемоническое построение. Но это еще не все. И до сольфеджио добрались. Знаете, почему квинта называется политическим интервалом? А потому, что слово "союз" в "Союз нерушимый…" и слово "вставай" во "Вставай, проклятьем заклейменный…" – это все квинты.

Вы будете смеяться, но знаки зодиака – это всего лишь мнемоника. Чтобы хорошо ориентироваться в пространстве древние люди должны были знать созвездия. Чтобы запомнить созвездия, они создавали из звезд мнемонические образы. Естественно, непосвященным говорили, что в этих образах есть что-то магическое, и уже эти непосвященные позже передали нам свои "глубочайшие" знания. Сейчас происходит что-то вроде этого: умные люди создали компьютеры для того, чтобы работать (я, например, набираю эту книгу на компьютере), а дураки учатся использовать их для гадания!

Мнемоникой серьезно интересуются историки древнего мира. Для понимания старинных манускриптов она жизненно важна. Библия не писалась со времен Адама, а была воспроизведена по многочисленным историям, передаваемым из уст в уста, при запоминании которых использовалась мнемотехника. И сейчас неизвестно, Илиада – это историческое произведение, которое Гомер записал со слов людей, передававших из поколения в поколения рассказы, искаженные изменением мнемонических ассоциаций, или чисто художественный вымысел.