Текст книги "Бункер темных душ (СИ)"

Автор книги: Олег Шейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

– И где же она? – Спросила она уже более заинтересованно.

– А вот это уже секрет, который я раскрою лишь после выхода из бункера. Теперь же, если ты не возражаешь… – ученый быстро сложил все карту в стопку и спрятал себе в карман, после чего встал со стула и протянул руку девушке. – …Можешь сопроводить меня? Я хочу осмотреть этот бункер.

Одри после этого не оставалось ничего, кроме как принять его приглашение и вместе пройтись по здешним местам.

Первым делом они отправились к личным комнатам. Радовало, что все были пронумерованы, а на каждом ключе тоже был номер. Одри ставила Макса по ту сторону своей личной комнаты и довольно улыбнулась. Тут было весьма уютно и мило. Мягкая кровать с покрывалом и парой подушек, небольшой шкаф, в который можно было сложить свою немногочисленную одежду, стул со столом. Еще бы телевизор, и было бы все необходимое, чтобы набрать еды и пролежать следующие двадцать четыре часа в затворничестве, аки безумный отшельник. Но она знала, что снаружи ее ждал надоедливый демон, который высосет все соки, но не позволит пролежать это событие.

В конечном счете она вышла, закрыв за собой дверь на ключ, и пошла дальше в компании демона. Проходя мимо одной из комнат, она услышала звяканье печатной машинки. Во всяком случае, что-либо другое вряд ли могло издавать столь же странный звук. Похоже, Сергей Ясень обрел музу, и печатал свой новый шедевр. Как мало нужно человеку для счастья: запереть в темном бункере в окружении незнакомцев, и вот из-под его пера уже выходит новое произведение. Только в их случае они не стояли над душой с паяльниками. Отправившись дальше, она встретила в одном из коридоров Анастасию и Эобарда. Девушка была удивлена столь странным дуэтом.

– Я думала, вы за книжками пошли, Эобард, а вы подцепили по пути леди, – улыбнулась Одри.

– Да она тут предложила мне то, отчего человек в моем возрасте просто не может отказаться…

– Не слушай его, у нас просто намечается вечер страшилок у костра. Ромеро обещал приготовить и принести зефирок, – с легкой улыбкой на лице перечеркнула на корню Настя все пошлые намеки.

– А я о чем? Кто не откажется вспомнить молодость и посиделки у костра во время летнего лагеря? Вот были времена… Так что, окажете ли честь отправиться с нами? – спросил профессор.

– Звучит довольно интересно, – поддержал идею Макс.

– Что ж… А почему бы, собственно, и нет. Люблю зефирки и страшилки. Ведите! – согласилась Одри на предложение

Глава 3 Страшилки, что становится явью

Дождавшись, пока профессор вернется за своей забытой шляпой, а затем вместе немного попетляв по коридорам, они дошли до коптильни. Она была довольно интересным и одновременно пугающим местом: повсюду свисали покрытые кровью цепи с декоративными крюками. Обугленные стены и огромный костер в центре хорошенько нагнетали атмосферу страха. Однако наблюдательный взгляд видел огромную желтую линию вокруг костра, что означало безопасную зону.

Среди присутствующих пока была одна лишь Чи, которая мирно сидела на декоративном пне и грелась у горящего костра, держа в руках чашу с зефирками.

– Я думала, ты Ромеро помогаешь? – удивленно спросила Анастасия.

– Уже помогла. Вон, зефирки получились, Ромеро скоро все остальные принесет. Так что пока я подменяю Энтони и слежу за костром.

– А сам он где? – переспросила Анастасия.

– Отправился других собирать, странно что вы не пересеклись. В любом случае присаживайтесь, нас ждет вечер страшилок.

Было глупо отказаться занять места получше, поэтому она незамедлительно села ближе, в то время как ее извечный преследователь предпочел расположиться позади.

Завороженно вглядываясь в пылающее и обжигающее пламя декоративного костра, Одри размышляла о фокусе Макса. Он был прав: здесь были и другие люди, те, что ничего плохого не сделали. А на них может отразиться ее возможный импульсивный поступок. Вот только было странное беспокойство, словно не она одна пришла сюда с темными намерениями, словно здесь есть зловещая сила, что сводит с ума… Ух, а эта комната действительно может нагнетать ужас.

Юный детектив хотела было уже оторваться от костра и попросить зефирок у Чи, но ее взор наткнулся на толстый обугленный кусочек черной кожи. Она заинтересованно взяла его и подержала в руке. Догадка подтвердилась, он был теплый и чуть оплавленный. Кто-то недавно сжег что-то в этом костре. Вот только кто и зачем…

Вскоре подоспели остальные, и, сев вокруг костра, принялись ждать объявления начала вечера страшилок.

– Что ж, на правах бывшего вожатого летнего лагеря, у которого даже остался памятный значок, я объявляю вечер открытым! – довольно сказал Энтони, разводя руками, словно пытаясь запугать остальных.

– А где наш писатель? – спросила Анастасия, оглядывая присутствующих.

– Не знаю, я к нему постучал, но он не ответил, видимо, занят своим новым шедевром, – ответил Энтони Насте, после чего вновь обратился к остальным:

– Кто знает какие страшилки?

– Я знаю одну тематическую страшилку, по духу, – высказался Август, – никто же не против, если я начну?

Все завороженно посмотрели на высокого инвестора, совсем не ожидая от него подобного. Поэтому, по правилу «молчание – знак согласия», он продолжил:

– Собрались однажды старые приятели в поход, на старую стройплощадку. А что? Вполне приличная замена наскучившему лесу. Так вот, поспорив друг с другом, что они проведут ночь на этой стройплощадке, приятели устроились с ночевкой: разбили небольшую импровизированную палатку, вместо привычного костра использовали переносной обогреватель и фонарики, ибо с огнём шутки плохи… Да и легче стащить из дома обогреватель и фонарик, чем искать, чем развести огонь для костра на огражденной зоне.

– А можно без уточнений, а то портит атмосферу? – пожаловалась Джули на рассказ Августа.

– Мой рассказ, как хочу, так и веду! – Возразил тот, после чего, собравшись с мыслями, продолжил:

– Так вот, неразлучные друзья, в конце концов, мирно уснули под открытым небом, вернее, под недостроенной крышей. Среди ночи один из них проснулся по нужде. Убедившись, что остальные еще спят, что даже трактор их не разбудит, и что никто не узнает о проигранном споре, он тихонько ушел от них, оставив под одеялом пару подушек. Мало кто знает, но в то время по новостям часто передавали новость о сбежавшем из тюрьмы преступнике. Этот безумец вместо руки вмонтировал себе крюк, которым убивал своих жертв.

После этих слов Август немного помолчал, нагнетая атмосферу.

– Вернувшись, он увидел настоящий снегопад из синтепона. Стремительно добежал до своих друзей, но ему удалось застать лишь вспоротые простыни с подушками, запачканными кровью и несколько тушек, подцепленных за глотки крюками и свисающих с карниза. Бежать было поздно и бессмысленно… Ибо стоило ему обернуться, как его настиг… КРЮК! – после этих слов Август наигранно набросился на всех, размахивая своей рукой-крюком, заставив всех окружающих действительно испугаться за свои жизни. После этого раздался истеричный смех виновника торжества.

– Я думал, крюки привинчены к цепям… И ты мог кого-то им ранить, – возразил Эобард хватаясь за сердце.

– Да ладно вам, это же бутафория… И я могу позволить себе оплатить штраф за порчу имущества, ради того, чтобы увидеть ваши лица… – приходил в себя инвестор, пытаясь успокоиться после очередного приступа смеха. Стоит отдать ему должное, это действительно было пугающе и под стать вечеру.

– Так, я пойду позову Ясеня нашего, а то он такое пропускает – на несколько книг сюжета и впечатлений наберется… – После чего Настя, извиняясь, обошла профессора и направилась к выходу. Энтони, умудрившись достать откуда-то гитару, принялся легонько ее настраивать.

– Так… Давайте разбавим эту страшилку детской считалочкой? – предложил он.

– А разве смысл нашего вечера не в том, чтобы пугать других? – Переспросила Чи.

– Своим детям я бы ее не рассказывал, да и профессору не помешает легкий перерыв. После этого, прокашлявшись, он заиграл незатейливый мотив, служащий скорее легким фоном, нежели основной темой считалочки. И принялся петь.

«Однажды десять негритят уселись пообедать.

Один из них закашлялся – и их осталось девять.

Однажды девять негритят уснули очень поздно.

Один их них так и не встал – и их осталось восемь.

Потом восьмерка негритят по Девону бродила.

Один остался там совсем – и их теперь уж семь.

Все семь веселых негритят по тросточке купили.

Один взмахнул – неловкий жест – и вот их стало шесть.

Теперь шестерка негритят на пасеку собралась.

Но одного ужалил шмель – и пятеро осталось.

Пять самых строгих негритят суровый суд вершили.

Приговорили одного – и стало их четыре.

И вот четверка негритят пошла плескаться в море.

Попался на крючек один – и их осталось трое.

Явилось трое в зоопарк, медведь гулял на воле.

Прихлопнул лапой одного – их осталось двое.

Два негрятенка в след за тем на солнышке лежали.

Внезапно выстрел прогремел – и одного не стало.

И вот один, совсем один. Тоскою сердце сжало.

Пошел повесился и он. И никого не стало.”

Последнюю строчку Энтони несколько раз повторил на бис, прежде чем в глубине бункера раздался нечеловеческий вопль, заставивший присутствующих поневоле занервничать.

– Хорошая попытка, Энтони… Я почти поверила, – сказала, чуть трясясь, Джули.

– А это не я… – Сказал блондинчик с глазами, полными ужаса, – это была Анастасия… Нам нужно срочно проверить! – После этих слов он бросил гитару, подскочил и побежал прочь. Вслед за ним побежали и остальные, включая Одри. Ничем хорошим это явно не могло закончиться. Крик повторился. Он доносился откуда-то со стороны жилых комнат и ванных. После второго вопля даже те, кто не бежал, перешли на бег. Домчавшись впопыхах до места, они застали Анастасию, в ужасе сидящую на полу возле открытой двери писателя.

Поравнявшись с ней, они поняли причину ее состояния. В комнате болтался повешенный за собственный ремень Сергей Ясень. Ничто не указывало на то, что он мертв. Казалось, что он решил так их напугать, но уж слишком реальным и жестоким выглядел этот трюк. Писатель все также выглядел с иголочки. Заправленная рубашка, идеально сидящий пиджак, лакированные туфли, галстук, поверх которого была накинута петля из ремня. Единственное, что было не на месте, так это его ремень.

– Как же так… Он повесился… Не верю… – Сказала Чи, хватаясь за лицо, – Надо срочно его снять.

После этих слов, она попыталась было броситься к нему, но Одри помешала зайти в комнату:

– А ну стоять и не входить! Нужно было действовать быстро и решительно, как говорили на учениях.

– Мы должны все проверить и не нарушить целостность комнаты, оставляя свои собственные улики. Чи, на кухне есть одноразовые перчатки? Принеси столько, сколько можешь. Ромеро, сопроводи ее и подготовь морозильную камеру, нам нужно будет потом куда-то перенести тело.

После этих приказов все удивленно посмотрели на нее, не ожидая, что обычная студентка будет самым собранным среди взрослых. Хотя она тоже официально давно считалась совершеннолетней.

– Что? Я смотрю очень много детективов и примерно знаю, что нужно делать.

– Кто тебя вообще назначил за главную? – возразил Энтони, – Черт возьми, почему мы не можем просто войти и снять его, вдруг еще можно…

– Его уже нельзя спасти! – отрезала Одри, – я даже отсюда вижу частичные следы синяков на его шее. Может, я не судмедэксперт, но, судя по оттенку, он уже некоторое время мертв.

– Не будем спорить с юной мисс Одри, – согласился с ней Эобард, снимая свою шляпу и прижимая к груди. Затем одобрительно посмотрел на девушку:

– Я знаю, что ты пытаешься сделать, как лучше… Все, что можем для него сделать для, это отдать дань уважения и выяснить, что произошло. Поэтому, пока вы перенесете и сохраните его тело, мы с Энтони попробуем выяснить, как связаться с внешним миром. На случай чрезвычайного происшествия здесь просто обязаны быть какие либо протоколы. Заодно проветрим головы после увиденного.

– Хорошо, профессор, я вам помогу. У меня есть несколько идей, где начать наши поиски, – после чего, кивнув друг другу, Энтони с Эобардом отправились на поиски подмоги, а Чи с Ромеро побежали на кухню. Чи, подождав пару минут и немного успокоившись, примчалась с охапкой перчаток.

– Я пробовала поискать еще спецодежды… Но, к сожалению, ничего на ноги надеть не нашла, только перчатки, – оправдывалась девушка.

– Ничего страшного, нам и этого должно хватить, так ведь, Одри? – переспросил Август у юного детектива.

– Хватит, хватит, только постарайтесь поменьше ходить в комнате. Не больше трех человек. Кто со мной?

Желающих было не так много, как она ожидала, если быть точным – ни единого. Обернувшись, Одри хотела было попросить Макса, но его впервые рядом с ней не оказалось. Наверное, пошел освежиться: каждый по-своему переживает смерть человека возле себя…

– Так, Чи, будь добра, отведи Настю к себе, – сказала Джули.

– Я в порядке, – попыталась она неубедительно возразить. Но выражение уныния и ужаса не сходило с её лица до сих пор.

– Я в этом сомневаюсь… Ладно, пошли, подруга, у меня еще много зефирок. И, если что, я видела на кухне мороженое, – сказала мелкая азиатка, подходя к высокой актрисе и нежно ее обнимая. Выглядело это до жути забавно, хотя сейчас думать о таком и было неуместно. Чи аккуратно проводила ее до соседней комнаты, и они скрылись по ту сторону дверей.

– Что ж… Похоже, остались только мы, – высказался Август, осмотрев присутствующих и попутно надевая на руки перчатки. Затем он протянул их Одри и Джули.

– Джули, давай, осмотрись в номере, пока мы снимем тело. Ты же не против, Одри?

– Мне… – Чуть было не договорив «не привыкать», детектив замолчала, после чего невинно перефразировала, – … не составит труда помочь.

Они вошли в комнату… В ней больше не царил уют. Лишь смерть и хаос. Несмотря на относительный порядок, попадались вещи, его нарушавшие, вроде открытого чемодана со сложенным запасным комплектом одежды, еще не повешенной в шкаф или разбросанных повсюду скомканных клочков бумаги. В печатной машинке виднелся единственный целый лист. Если бы не перевернутый стул, ничего не могло бы сказать о том, что здесь произошло. Зайдя внутрь, Одри забралась на кровать, пока Август ставил рядом стул. Затем они, придерживая тело, сняли петлю из ремня и аккуратно опрокинули его на кровать. Отвязав ремень от балки, на которой висел труп, Одри осмотрела его. Несмотря на то, что ремень был новым – на это указывала незаметная лазерная пометка даты с тыльной стороны – он был сильно потерт со стороны узла под потолком. После осмотра шеи догадка подтвердилась: на ней остались следы, в точности соответствующие этому поясу.

– Люди… Мне кажется, я знаю, что тут произошло… Здесь предсмертная записка, – сказала Джули, глядя на листик в печатной машинке. Одри с Августом незамедлительно подоспели и тоже изучили ее содержание.

“Это была последняя капля… Я пытался, старался, чего толко не пробовал… Но я не могу написат идеалное продолжение той истории… Страх перед провалом, критикой и ужас разочарования сковывает меня… Не знаю, сколко еще мог бы притворятся, прежде чем сломался бы… Но я сам хозяин своей судбы, и, прежде чем из-за моих поступков пострадает репутация моей истории и преданных фанатов, я предпочту оставит эту историю такой, как она ест, в светлой памяти… Да простят мненя те, кого я обременил своим поступком”

Действительно, предсмертная записка присутствовала… Вот только что-то не складывалось, ибо в послании были ошибки, связанные, видимо, с неудобством использования печатной машинки. Вынув предсмертную записку и дав её внимательно изучить Августу, девушка принялась рассматривать печатную машинку. Расправив один из листиков, на котором был обрывок недосказанной истории, она вставила его в специальное отделение и принялась нажимать все кнопки по очереди.

– Что ты делаешь? – спросил у нее Август удивленно, – Ты же сама стояла горой за сохранение улик!

Одри продолжила перебирать все кнопки, пока не осталось ни одной не нажатой.

– Да я так, проверяла работоспособность машинки, это нужно было по делу… – Как она и думала, кнопка «ь» залипла и не печаталась. Вот только это мало что ей говорило. Еще немного порассматривав комнату, девушка перебрала вещи покойного. Среди них были и его книги, точнее, читалка с его произведениями. И, судя по дате издания, последняя его книга вышла около пяти лет назад, что добавляло плюс в копилку с версией о самоубийстве. После небольшого совещания было решено замотать бедного писателя в простынь. Пусть земля ему будет пухом. Перенося его через порог, они наткнулись на возвращающихся профессора с инженером, которые бежали сюда со всех ног.

– У нас серьезные проблемы, – чуть с одышкой сказал встревоженный Энтони, – я осмотрел все главные узлы бункера, и они автономны. Связи через наши коммуникаторы нет, бункер блокирует сигнал, другого способа связаться с внешним миром тоже нет. Правда, есть аварийная система связи, но она не настроена и отключена: видимо, не ожидалось подобных проблем в первое же посещение бункера, или недоглядели…

– То есть… – тихонько прошептала Джули, чуть не выпустив из рук покрывало с телом.

– То есть, мы заперты с трупом до конца следующего дня. И можем рассчитывать лишь на себя… – озвучил профессор общую мысль.

Глава 4 Ночь кошмаров

Надвигалась худшая ночь из возможных, не считая той, что была сразу после аварии. Одри не покидало чувство, что убийца бродит где-то здесь. И не просто затаился где-то, а, как оборотень, лицемерно носит маску добродушного соседа, готовясь в любой момент вонзить нож в спину. Как же в такой момент можно просто уснуть и дождаться следующего утра? А вдруг кто-то не дождется рассвета? И как ей потом с этим жить? А что, если из-за того, что она не выспится, она пропустит ключевой фрагмент улики? А что…

– Ты выглядишь совсем не радушно, – прервал ее размышления Макс, лежавший рядом на полу.

– Ты не можешь просто помолчать? То, что я разрешила тебе заночевать, еще не делает нас лучшими друзьями, – возразила та, борясь с желанием бросить в него подушку, – Почему я вообще разрешила тебе здесь остаться? Комната писателя свободна, мог бы и там обосноваться.

– Если бы он был жив, так бы и поступил, благо он тебе должен, но теперь… Черта с два я буду спать в комнате мертвеца.

Девушка повернулась лицом к стене и вновь попыталась уснуть. Она позволяла ему быть здесь, потому что он единственный, кто был рядом с ней до обнаружения тела, а следовательно, не мог быть причастен к его возможному убийству, так что, как бы она этому ни противилась, но он ее единственный надежный союзник в этом темном бункере. И зная, что ее спину кто-то прикрывает, можно попытаться уснуть.

Еще раз окинув комнату взглядом, она убедилась, что всё здесь было как прежде. Легкий полумрак скрывал очертания комнаты, но все было на своих местах, не считая пустого шкафа в углу комнаты, который сливался со стеной, скрываясь в тенях. Напротив нее едва виднелся силуэт привычного офисного стола, а возле нее, у кровати, примостился сам ученый. Он, закинув руки за шею, пытался уснуть на спине.

Очнулась девушка в своей комнате. И чем дольше она рассматривала свое окружение, тем больше приходила в ужас. Эта была ее старая комната, в бежевых тонах. Тут даже пахло так же, как в тот день. Любимые мамины цветы, лилии, цвели в горшке на подоконнике, наполняя комнату приятной, а ныне ненавистной свежестью. На сенсорном планшете стоял на паузе так и не досмотренный ею фильм “Последний серафим”, а само устройство находилось на рабочем месте. Месте, где был привычный бардак из раскиданных буклетов престижных университетов, в которые она планировала поступить. Она как сейчас помнила, что для нее это был настолько тяжелый выбор, что она планировала чуть ли не броском кубика определить свою судьбу. Так что неделями напролет откладывала это до последнего момента. Все равно все было бессмысленно. Она понимала, что, кем бы она ни стала, она попросту не успеет достигнуть высот из-за своей редкой болезни. Так что это, по большей части, была возможность растянуть драгоценные моменты детства.

Выглянув в окно, она отчетливо увидела упирающийся в уходящее закатное солнце силуэт небоскреба “Сад Эдема”. Нет-нет-нет, только не это чертов момент, только не снова. Одри рывком бросилась к двери в попытке ее открыть, но ручка предательски не поддавалась, сколько бы сил она ни прикладывала.

– Ну же… Ну же… Просто откройся, черт возьми!… Кхем… – поток надвигающийся брани прервал приступ. Схватившись за горло, она начала кашлять, покрывая багровыми пятнами бежевую дверь. В припадке ярости она сжала руку в кулак и, замахнувшись, оставила вмятину на двери. Удар, удар, еще один, и вот дверь не выдержала и слетела с петель. Достав из внутреннего кармана платок, она вытерла кровь с лица и стремительно побежала по коридору. Раздался выстрел. Девушка, забыв о своей безопасности, вместо того, чтобы пробежаться по лестнице, сократила маршрут, перепрыгнув через высокие прозрачные перила. Неудачно приземлившись на шерстяный ковер, подвернув ногу и чуть не зарывшись носом в землю, она продолжила свой путь в сторону, откуда донесся выстрел.

Одри доковыляла до отцовского кабинета, который был неестественно темным, но всем, что она успела застать, был хлопок двери. Даже не думая подходить к рабочему столу отца, девушка стремительно побежала к закрытой двери, в панике пытаясь перехватить убийцу. Но дверь отказывалась поддаваться. Одри повторила прием с выбиванием двери. Все, что ждало ее впереди – тьма…

– Знаешь… Мы ведь за все время так толком и не поговорили… – раздался голос со стороны отцовского стола, заставляя девушку прослезиться.

– Прошу… Не заставляй меня проходить через это снова, я не хочу оборачиваться… Я знаю, что с тобой будет, и это не честно. Почему после того, как война закончилась и ты вернулся домой, ты снова нас покинул? Я стараюсь идти дальше сама, но мой путь постоянно поворачивает назад… Дальше, по следу твоего убийцы…

Она говорила с дрожью в каждом слове.

– Тогда не оборачивайся, – ответил ей такой приятный и знакомый голос, – Выпрями спину и иди навстречу своей мечте. Ибо она настолько прекрасна, что большего я и не мог пожелать своей дочурке, хоть ты и не хочешь признавать, что это твое призвание…

Слезы прекратили лить, она даже впала в легкий ступор – такого она явно не ожидала услышать в своем кошмаре.

– Помогать добрым людям, останавливать плохих, спасать человеческие жизни… Моя дочь настоящий супергерой! Извини, что старому дураку пришлось дать тебе цель в жизни столь отвратительным способом…

Слезы вновь полились, но, в отличие от прошлых, это были, скорее, слезы радости, нежели отчаяния и грусти.

– Почему сейчас? Почему ты говоришь мне это сейчас? В этот самый момент, когда я могу за… – но договорить девушка не успела: ее прервали крепкие, добрые объятия со спины. Внезапно ощущение кошмара пропало, и девушка, даже чувствуя капли крови на своей спине, не хотела, чтобы этот момент заканчивался.

– Именно поэтому, моя маленькая Одри… Но знай, что бы ты ни выбрала, я не буду тебя осуждать… Просто не хочу, чтобы грехи родителей переходили на их детей. Ты заслуживаешь большего, чем обычная месть. Ты должна найти себе отличного напарника, комфортное место работы, людей, на которых ты сможешь положиться и которые прикроют тебе спину… Я бы хотел еще много о чем спросить и много чего пожелать… Но, как ты и сказала, это всего лишь сон, и вскоре он закончится…

– Знаешь… Это то, что я хотела услышать все это время… Пускай я скоро проснусь, но мне действительно стало немного легче от твоих слов… Жаль, что я так и не смогла выяснить, за что тебя убили…

– Если бы я мог этим тебе помочь, то сказал бы прямо, ты же знаешь, как я дорожил нашей семьей.

Одри повернулась и на прощание увидела его чуть кровавую, но по-прежнему добрую улыбку.

Одри еще некоторое время улыбалась, витая в сладких грезах своего псевдо-кошмара. Вот только состояние полного спокойствия прервал жуткий кровавый кашель, что заставил девушку очнуться. Она выглянула проверить, не очнулся ли ее компаньон. Каким же удивлением было увидеть его сидящим на столе и вертящим в руках ее револьвер. На голове красовалась белая маска, задвинутая далеко на затылок, а револьвер освещал его небольшой портативный фонарик, светящий вверх. Она и не знала, что в комнате был фонарик. Видимо, гость сам его принес.

– Давай начистоту… Ты же не обычная студентка? – спокойно спросил Макс, целясь из револьвера куда-то под потолок, в сторону выключенного источника света в комнате. Девушка не знала как реагировать: или пытаться прорываться с боем, или попробовать мирно решить назревшую проблему. Немного помолчав в нерешительности, она, преодолев сомнение, подала голос.

– А тебе какое дело… И зачем ты рылся по моим карманам?

– Ты разбудила меня кашлем, и я попытался найти твои таблетки, или что ты там принимаешь… Но их не было…

После этого он навел оружие прямо на Одри, заставив ту очень сильно волноваться.

– А еще я нашел магнитные наручники, – также почти спокойно проконстатировал факт ученый, – И если твоя история о студентке правда, то, если сложить все переменные вместе, назревает вопрос…

Макс угрожающе выдержал паузу, после чего прокрутил револьвер в руке и предложил его девушке рукоятью вперед. – Так кого ты пришла арестовать перед своей неминуемой кончиной, даже не получив значок детектива? Уж не нашего ли убийцу?

Такого поворота она явно не ожидала. Откуда он, черт возьми, это выяснил… Но если опустить тот факт, что она, наверное, так просто не арестовала бы его, то все вышесказанное было подмечено относительно верно.

– Откуда это ты узнал об убийце? Все считают, что он покончил с собой. Ты же сбежал, увидев тело, и не мог знать о тех косвенных уликах, что я обнаружила, – заинтересовалась девушка, взяв револьвер и спрятав его под подушкой, а затем присаживаясь на край кровати в попытке лучше всё расслышать и узнать.

Макс протянул ей белый шелковый платок, которым она воспользовалась и вытерла лицо от крови.

– С чего бы начать… – задумался Макс, начиная размышлять, – Во-первых, ты согласилась спать со мной в одной комнате, хоть могла попытаться спихнуть к Ромеро или Августу, кандидатов полно. Во вторых, ты дважды до упора провернула замочную скважину и оставила там ключ. В третьих, я сомневаюсь, что ты обычно спишь с револьвером под боком. Все это указывает на то, что ты очень опасаешься кого-то среди присутствующих. А с учетом наручников, которые у тебя с собой, догадаться, что ты на кафедре криминалистики, не составило труда.

– Похоже, ты взял меня с поличным… Что будешь делать с этой информацией дальше? – спросила она, словно ожидая приговора.

– Ничего, – спокойно ответил ученый, невинно улыбнувшись.

– В смысле ничего?

– В прямом. Закладывать тебя перед остальными или рассказывать о твоих целях я не буду… Даже не буду спрашивать, за кем конкретно ты сюда последовала. Просто буду мило и невинно наблюдать за твоими действиями.

После этих слов он снял свою белую маску с затылка и спрятал её под халат.

– Так что теперь? Может тогда расскажешь о себе немного? – заинтересовалась Одри, понимая, что теперь она не в выгодном положении: он знает о ней все, а она о нем – ничего. Вот только этот вопрос вызвал у собеседника улыбку.

– Я не люблю рассказывать о себе и своей работе. Корпоративные секреты и все такое… Но со временем ты сама все выяснишь, ты умная, и я в это верю. В любом случае, я надеюсь, что мы останемся друзьями даже после бункера. – предложил Макс, вызывая своими словами недоумение. Когда это они стали друзьями? Она даже одногруппников, с которыми училась, с трудом могла назвать товарищами, а тут вечер вместе провели. Но, быть может, этому человеку тяжело сближаться с другими людьми. Поэтому он и отправился сюда, чтобы завести знакомство или проверить, насколько он отталкивает окружающих.

– Что ж, «друг»… Спокойной ночи. Нам еще надо выспаться и набраться сил, если мы хотим остановить убийцу.

Девушка пожелала сладких снов, ложась и утыкаясь носом в свою подушку в попытке уснуть и поскорее вернуться к своему кошмару. Быть может, он вновь станет таким, каким и раньше, но она просто обязана сделать то, что не успела… Обернуться и, еще раз увидев лицо отца, проститься с ним. Но, как девушка ни старалась, сон как рукой сняло, даже с учетом того, что Макс выключил свой фонарик. Сон не хотел возвращать ее в свое царство, словно говоря, что здесь у нее есть дело, которым она должна заняться.

– Тебе тоже не спится? – в конце-концов, не выдержав тишины, спросил Макс.

– Пока ты не спросил, думала, что вот-вот усну, – чуть с обидой сказала Одри, вновь переворачиваясь на спину и глядя в потолок, – Черт возьми, так скучно! Вот бы что-то произошло, чтобы я не жалела, что не могу уснуть.

После этих слов раздался отголосок крика на задворках бункера.

– А теперь жалеешь? – спросил Макс, встрепенувшись и включив фонарик.

– Еще как! – ответила Одри, поднявшись с кровати, – Но времени на это нет, надо срочно бежать!