Текст книги "Проповедь в аду"

Автор книги: Олег Рыбаченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)

ГЛАВА 20

Пленных и впрямь было слишком много, ими загрузили почти все транспортные звездолеты. Десятки миллионов невольников, расфасованных по камерам. Потом их приспособят для министерства экономики, транспорта, вооружений. Западная конфедерация отказалась подписать межгалактическую конвенцию о военнопленных. Следовательно, не было смысла и россиянам подмахивать документ. Понятно одно – массовых казней не будет. И без того убиты миллиарды конфедератов и дагов – теперь развязавшие эту бойню крепко подумают, прежде чем попытаются вновь ударить по Великой России.

Пока маршалы решали насущные вопросы, в столице империи, Галактик-Петрограде, происходили важные события. Подошел к концу срок правления нынешнего председателя и верховного главнокомандующего Владимира Добровольского. По этому случаю исполинское сооружение Дворца правительства было пышно убрано. Белые цветы в золотых горшках изменили свой цвет на ярко-алый. Залы грандиозного сооружения сверкали алмазами, рубиновые звезды вращались. Самая большая трехкилометровая звезда плыла по небу, четыре солнца отражались от ее многоцветной поверхности, создавая неповторимую гамму. По дорожке, усеянной лепестками роз, величественной походкой шагал лидер нации. Ему уже исполнилось шестьдесят лет, а значит, он после тридцатилетнего правления должен уступить руль более молодому преемнику. Так гласила вечная конституция. И хотя в глубине души Владимир Добровольский не хотел уходить, но правило преемственности власти уже вошли в плоть и кровь председательского окружения. Да и каждому, кто принимал присягу, делали гипновнушение, дающее установку править не больше тридцати лет. Это внушение было столь прочным, что установку фикс не в силах был преодолеть не один самый волевой и решительный ум. И все же Российскому вождю было обидно. Только-только армия стала одерживать значительные победы… Покинуть свой пост, когда держава на подъеме, всегда тяжело. Твой преемник, возможно, одержит решающую победу, закончив войну. Ну, не поражения ему желать, а все равно грустно. Идет тот, кто должен сменить его – Дмитрий Молотобоец, молодой, высокий, красивый, со светлыми волосами и голубыми глазами. Впрочем, цвет глаз и волос при отборе конкретной роли не играет. Главное – ум, реакция, способности, в том числе и паранормальные, железное здоровье. Он, Владимир, по-прежнему совершенно здоров и может править еще хоть сто лет. Досадно, но ничего не поделаешь. Если бы не гипновнушение, он еще мог бы попытаться кое-что сделать, а так если он начнет возникать, попросту сгорят мозги. Церемония инаугурации будущего председателя назначена на завтра, а сейчас идет ознакомление и примерка председательской короны. Он должен дать устные наставления своему преемнику.

Встреча взглядов.

Оба улыбаются, крепко пожимают друг другу руки. На людях они друзья, а в глубине души соперники. Правда, соперники, как говорится, до первой крови. Нет смертельной вражды, но все-таки нельзя сказать, что это отец и сын при передаче власти. Играет марш и гимн Великой России. Это уже не музыка Александрова, а что-то гораздо более мощное и величественное, такое, что выворачивает душу и зовет россиян к подвигам. Под звуки этого гимна живут и трудятся триллионы граждан всех национальностей Священной России. После краткой, но емкой речи Владимир и Дмитрий удаляются в комнату, там им предстоит разговор один на один. Кабинет внешне довольно скромный, из украшений – лишь картины. Написанные маслом Суворов и Алмазов. Ну что же, роскошь и излишняя вычурность ни к чему – речь пойдет об империи и судьбах вселенной.

Как и предполагал Добровольский, Дмитрий оказался прекрасно подготовлен. Он ориентировался во всех вопросах и отличался абсолютной памятью. Впрочем, иного и не следовало ожидать, ведь он – лучший. Мнения разделились, когда зашла речь о дальнейшем ходе войны. Молодой преемник настаивал на самых решительных силовых мерах. В том числе – на немедленной атаке Гипер-Нью-Йорка. Умудренный опытом Владимир советовал пока удержаться от столь резких движений.

– Мы еще не готовы к столь решительным операциям. Вся наша промышленность переведена на военные рельсы, я дал приказ увеличить рабочий день и привлекать к труду подростков с десяти лет и военнопленных. Спустя два-три месяца будет достигнут высший уровень готовности, вот тогда и ударим.

– За это время противник тоже усилится. Мы можем потерять благоприятный момент.

– Наши разведчики докладывают, что западная конфедерация пока еще не осознала всей тяжести своего положения. А у дагов после потери половины галактики резко обострилась борьба за власть, вплоть до угрозы гражданской войны. Небольшая пауза поможет усугубить противоречия внутри конфедерации. Кроме того, нам нужно время, чтобы оснастить свои звездолеты новым оружием. Ты его знаешь, это анти-поле. С его помощью удобно захватывать чужие планеты.

– Да, я слышал о нем. Меня ввели в курс, познакомив с новейшими разработками российской науки. И, тем не менее, я отвечу: не все решает техника. Кроме того, отложив решающую операцию, мы даем противнику оправиться от удара и урона, понесенного в предыдущих боях. Враг получает время, чтобы приспособиться и выработать тактику борьбы с анти-полем. Пока самым главным нашим преимуществом была внезапность. Благодаря этому мы одерживали свои победы. Мы можем утратить это преимущество. Мое мнение – лучше дать две недели на подготовку и перегруппировку войск и нанести смертельный удар, который положит конец войне, опустошающей вселенную.

Владимир вяло качнул головой.

– У противника слишком мощная оборона, и если атака провалится, мы понесем большие потери. В этом случае уже нашу территорию нечем станет прикрывать. Мое мнение – нужно нанести удар в момент максимальной готовности наших сил. Только тогда это сработает. Поверь моему опыту и моей интуиции, за шестьдесят лет я много повидал и многому научился. Главное – я понял, что не надо зарываться и пытаться схватить кусок, который не в силах проглотить.

Дмитрий, несколько смущаясь, ответил:

– Я уважаю ваш опыт, но моя интуиция подсказывает иное. Тысячу лет мы вели войну с переменным успехом, а сейчас у нас появилась возможность покончить с врагом одним разом, и мы не должны ее упускать. Мое мнение – ударить немедля. А что касается риска, то есть риск упустить победу. Тогда вновь будут гибнуть миллиарды и триллионы людей. Закончив войну, предотвратим неисчислимые бедствия и страдания народов.

Владимир посмотрел в лицо преемника. В нем чувствуется воля и уверенность в правоте. Вот таким примерно он и представлял того, кто займет его место. Сильный, решительный. Может, он и прав, предлагая более резкий способ ведения войны. Покончить с врагом одним ударом – это ли не мечта любого полководца? Но – риск. Люстра, выточенная в форме спиралевидной галактики, качалась над головой, давая блики.

– А ты хоть подумал, какие силы нам противостоят? Даги возводили свою защиту почти миллион лет, а ты хочешь одолеть все это одним приемом?

– А мы первый удар нанесем по столице конфедерации – Гипер-Нью-Йорку, а лишь затем разгромим оставшихся в одиночестве дагов. Я думаю, после падения столицы западная конфедерация развалится, и уже не будет представлять реальной силы.

Владимир мягко возразил:

– Это опрометчиво – оставлять империю дагов в тылу наших войск. Одна из причин, почему мы не решались атаковать столицу противника – тот факт, что, сильно обнажив правый фланг и тыл нашей группировки, мы подставляемся под контрудар врага. Все наши эксперты считают, что надо в первую очередь разгромить империю дагов.

Дмитрий энергично продолжил гнуть свою линию:

– Вот имен. Значит, командиры из противоположного лагеря тоже так думают. А мы поступим вопреки здравому смыслу – неожиданно для врага. И это подарит нам викторию.

Владимир на мгновение задумался. А вдруг его преемник прав? И он из-за своей медлительности может упустить победу?

– Молодость всегда быстра на расправу. Зрелость же требует тонкого расчета, чтобы дерзость не обернулась провалом. Помнишь русскую пословицу – семь раз отмерь, один раз отрежь.

– Я-то помню. Но отмеряют, чтобы резать, а не наоборот. И если что – с меня первого спросят. Я возьму ответственность на себя.

– Бери, но помни, что от этого зависят судьбы триллионов людей.

– Я это не перестаю повторять про себя. – С достоинством ответил Дмитрий Молотобоец.

Они вновь крепко пожали друг другу руки, и Владимир Добровольский с удовлетворением отметил, что тот, кто должен занять его место, не уступает по силе медведю.

Проговорив еще полчаса, в основном речь шла об экономике, они расстались. Хотя разговор и показал, что Дмитрий Молотобоец – достойный вождь своего народа, на душе у бывшего правителя России остался неприятный осадок.

"Видишь, не терпится ему заглотнуть все разом. Не человек, а удав, – со злостью подумал Владимир. – А если поражение, вся Российская империя может рухнуть как карточный домик".

Но надо держать себя в руках и улыбаться. У будущего лидера нации кипит энергия. Когда Владимир Добровольский сам был таким, он рвался в бой и хотел как можно быстрее закончить войну. Смыслом его жизни была победа, и он всерьез рассчитывал, что для победы хватит тридцати лет правления. Он многое сделал для укрепления военной мощи страны, увеличил финансирование науки. Сумел добиться решающего прорыва на многих направлениях. Но, похоже, лавры окончательной победы достанутся не ему. Ну, так и черт с ними, с лаврами. Впереди у него долгая жизнь, два его предшественника, Сергей Костромской и Олег Вихров, все еще живы и здоровы. Хотя россияне живут относительно недолго, всего сто пятьдесят лет, зато не болеют и практически не стареют. При достижении критического возраста они безболезненно умирают. Это, конечно, прогресс. Но, и он это четко знает, российские биологи уже вывели ген бессмертия и сразу после окончания войны собираются его применить. Вот тогда он сможет, если исключить вероятность несчастных случаев, жить вечно. А может, наука будущего и мертвых научится воскрешать? Интересно, какую роль в новой империи будет играть Алмазов? Ведь место вождя занято, а на меньшее он не согласится. И как воскресение из мертвых воспримут цари, президенты, короли, султаны и прочие сильные мира сего? Они повелевали в древности, а сейчас и самим придется подчиняться законам и правилам. Вот это будет потеха. Последние станут первыми, а первые последними. Если такое удастся, то будет очень интересно – он давно хотел побеседовать со Сталиным, Лениным и, как ни странно, Рыцарем Львиное Сердце. Может и хорошо, что он скинул с себя бремя власти и, наконец, сможет попутешествовать, посетить иные миры, любить женщин. Завтра он станет свободен, тогда все сокровища галактик будут принадлежать ему, он сможет наслаждаться жизнью. Содержание бывшим лидерам страны дают царственное, правда, есть неписаное правило на самоограничение собственных расходов. Но им пользуются только самые ответственные лидеры. Кроме того, можно изменить внешность – чтобы вовремя путешествий тебя не узнавали. Конечно, охрана все равно будет следовать за тобой. Ведь некогда великого вождя могут похитить и под пытками выбить все тайны.

– Ну что же! Прощай власть, а может быть, все-таки, до свидания. – Произнес вслух Владимир. Иногда тем, кто раньше занимал столь ответственные посты, доверяли отдельные руководящие работы, может, в ранге министра или вице-премьера. А один раз и самого премьер-министра в течение пятидесяти лет заменял Антон Гармоник. Ну что же, это предложение должен сделать Дмитрий Молотобоец. Владимиру хотелось стать министром обороны, чтобы самому войти в столицу конфедератов. Недосягаемый ГиперНью-Йорк блистал всеми красками спектра. Над председательским дворцом прогремел салют, отдельные огоньки фейерверка сливались в яркие звезды или драконьи головы. Чтобы ярче были видны цвета, небо искусственно затемнили.

Благодаря рукотворной черноте сделалось настолько красиво, что Владимир невольно засмотрелся на этот океан мечущихся молний и красок. Калейдоскоп огней заставлял все гореть и искрить в темном пространстве. Огни фейерверка сплетались в причудливые рисунки, которые, в свою очередь, двигались, превращаясь в батальные сцены. Казалась, миллионы звездолетов обмениваются серией залпов. Взрываясь в пространстве, рассыпаясь на мириады звезд и осколков. Это было грандиозно и вызывало душеный подъем.

Дмитрий Молотобоец также наблюдал за космической канонадой. Он улыбался, а кулаки сжимались и разжимались.

– Неплохо. – Обронил он. – Но мне некогда наслаждаться этим зрелищем. Теперь у меня на счету каждая секунда.

Развернувшись, Молотобоец рванул в направлении министерства обороны.

Владимир еще долго стоял и всматривался в игру красок. У него теперь было на это время и желание.

Олег Гульба первым получил сообщение об инаугурации Дмитрия Молотобойца и об уходе в отставку Добровольского. Заодно им был передан план – начать немедленную подготовку к удару по Гипер-Нью-Йорку. Последнее сообщение вызвало большую радость в рядах командиров. Они собрались в центральном правительственном комплексе. Отдав приказы о размещении пленных, наскоро перекусили. Центр напоминал морское дно и был обильно усеян ракушками, драгоценными камушками, рачками, моллюсками, морскими лилиями, голотуриями, офиурами, сифонофорами и многим другим. Тонкий слой воды покрывал все это. Генералы и маршалы уверенно ходили по твердой пленке, прикрывающей дно. На дне мелькали тени, одна из них подплыла поближе. Ее полуметровое мускулистое тело отсвечивало лимонной желтизной. Существо оказалось в густой искристой туманности, состоящей из массы неизвестных иногалактических созданий. С неожиданным проворством рыба бросилась в гущу стайки и принялась заглатывать добычу, широко раскрыв пасть. Впрочем, четверка командиров не обращала на нее никого внимания. Они говорили о насущных делах.

Первым начал Трошев.

– Значит, скоро конец войне.

Максим поднял вверх кулак.

– Еще один решающий удар – и с врагом будет покончено навсегда.

Филини подбросил вверх лучемет, затем подхватил его. В голосе офицера чувствовалась озабоченность.

– Последний бой, он трудный самый. Еще неизвестно, удастся ли одолеть конфедератов. Прежние штучки с транспортом камикадзе не пройдут, а лобовая атака будет стоить огромных потерь. Кроме того, конфедераты – не даги. Это у дагов свои представления о способах ведения войны, о тактике. А "западники" такие же люди, как и мы. Обмануть их будет сложнее. Я бы лично предпочел первый удар нанести по империи дагов.

Максим процедил сквозь зубы:

– Я тоже так думаю. Нам будет сложнее. И все же, если наше верховное командование приняло такое решение, мы обязаны ему подчиниться.

Олег Гульба взял слово.

– Я полагаю, что здесь больше воли и стремления побыстрее закончить войну у молодого вождя Дмитрия Молотобойца, чем реальных расчетов военных экспертов. Я предупреждал, что так оно и будет. Новая метла по-новому метет. Теперь вся операция подвергается риску из-за наличия молодого несдержанного лидера. Вот почему я так часто повторял, что Владимиру Добровольскому лучше не уходить, а завершить начатую войну.

Максим Трошев гневно рявкнул:

– Не тебе, Гульба, судить, когда и где проводить операции. Не он начал эту войну, так надеюсь, что он ее и закончит. А тебе я вот что скажу. Не садись не в свои сани. Мы нанесли врагу колоссальный урон, и пока он потрясен, надо добить противника. А если мы промедлим, инициатива будет упущена.

Олег Гульба сплюнул.

– Наверняка и Дмитрий Молотобоец так думает. Вам кажется, что это смелость, а на самом деле – авантюризм. Вы хоть знаете, какая там оборона? Вокруг Гипер-Нью-Йорка восемь колец обороны и миллионы звездолетов – множество планет, утыканных гиперплазменными пушками. Короче говоря, целый ком непробиваемой защиты. Нам еще повезло, что мы так легко справились с этой линией обороны. Это потому, что даги нас здесь не ждали.

Филини тихо произнес:

– Может, и "западники" нас не ждут?

– Кто – конфедераты? Наверняка, их шпионы в курсе нашей операции. Над нами завис топор, а мы продолжаем разглагольствовать.

Сигнал тревоги прервал разговор командиров.

– Это еще что такое? – Пробурчал Олег.

– Похоже, даги хотят взять реванш.

Максим Трошев потянулся.

– Мы будем драться. А что касается дагов и конфедератов, то чем больше их убьем здесь, тем меньше вражеских звездолетов встретит нас там. В том числе и Гипер-Нью-Йорке.

– Верно.

– Посмотри вниз. – Вступил в разговор доселе молчавший Кобра.

Внизу и впрямь происходили интересные события.

Вынырнув из тьмы, показалась еще одна рыба бархатисто-фиолетового цвета. Ее тонкое, сухое туловище с широким хвостом, длинной плоской головой и пастью, усеянной мелкими загнутыми зубами, несильно впечатляло. И, несмотря на то, что ее соперница была втрое длиннее и в тридцать раз тяжелее, рыба смело приблизилась к ней, извиваясь и описывая стремительные круги, появляясь то сзади, то спереди. Особенно рьяно она прорывалась ко рту. И, видимо, недаром. Едва большая рыба вздрогнула и попыталась отплыть назад, маленькая очутилась напротив головы и одним стремительным движением вцепилась в переднюю часть морды противника.

Олег Гульба присвистнул.

– Смелая рыбешка, ничего не скажешь.

Маршал Кобра провел мягкими конечностями по рукоятке лучемета.

– А тебе не кажется, что она напоминает нас, пытавшихся покончить с конфедерацией?

– Надеюсь на это. – Вместо Гульбы ответил Максим.

Большая рыба, оцепенев в первый момент от неожиданности, с силой тряхнула головой, словно собака, сбрасывающая с носа слепня. Но маленькая нахалка, крепко вонзив свои кривые зубы в морду врага, не сдвинулась ни на йоту. Наоборот, хищник надвинулся еще дальше на голову противника, помогая себе хвостом. Большая рыба, лишенная возможности пользоваться своим единственным оружием – зубами, как будто немая, с висячим замком на пасти, завертелась в неистовстве, ударяя во все стороны хвостом, свиваясь в кольцо и распрямляясь.

– Крепко держит, – сказал Олег.

Иногалактическое животное стремительно бросалось вниз, взмывало вверх, бешено мотало головой, силясь раскрыть свою пасть, но маленький бархатисто-фиолетовый хищник, как будто слившись с головой врага, не отрывался. На глазах у командиров он все дальше и дальше налезал на эту голову, все шире разводя свою пасть. Вот уже скрылись в этой ужасающей пасти глаза крупной рыбы, вот уже в глотку, раздувшуюся как толстая кишка, вошла ее широкая круглая голова. Точно упругая каучуковая перчатка, растягиваясь и раздуваясь, маленький хищник надвигался на цилиндрическое тело добычи, и каждое яростное движение лишь ускоряло его продвижение вперед. И чем дальше пролезала добыча в утробу морского чудища, тем сильнее растягивалось его брюшко и, нарастая в объеме, опускалось все ниже и ниже.

– Тут уже все ясно, нам пора. Противник прорывается.

– Ну, от края галактики он не сразу до нас дойдет. Впрочем, досмотрим в видеозаписи.

Командование покинуло это диковинное место.

Удивительная борьба приближалась к концу. Очевидно, лишенная притока свежей воды к жабрам, добыча задыхалась в брюхе врага и замирала. Из пасти хищника торчала уже только задняя часть добычи со слабо шевелившимся хвостом. Брюхо маленького разбойника раздувалось в огромный, в несколько раз больший своего владельца мешок с тонкими просвечивающими стенами.

Дежурный офицер снял это на гравиовидео. Сквозь тонкую оболочку в широком луче прожекторов были видны смутные очертания мощного тела добычи, свернувшегося кольцом, и ее большую голову – с мертвыми остекленевшими глазами. Через минуту в пасти миниатюрного чудовища исчез и хвост. Маленькая, пятнадцатисантиметровая рыба с неимоверно огромным прозрачным брюшком медленно поднялась вверх и исчезла в непроницаемой тьме.

– Вот так мы проглотим конфедерацию. – Офицер закончил съемку и погрозил кулаком в небо.

Тем временем, Внешний галактический сектор передавал данные о вторжении. Большой флот конфедератов и дагов выплыл из-за края галактики.

У Российской армады было достаточно времени, чтобы подготовиться к отражению атаки. Было принято решение применить план "Тройные клещи". То есть, устроив невдалеке от столицы засаду, атаковать противника со всех сторон, заставив драться в мешке. Лучше всего здесь использовать пояс комет и Крабовидную туманность. Кроме того, российские маршалы получили известие, что часть войск противника повернула к Сталинграду. Максим Трошев пребывал в постоянном движении, отдавая приказ за приказом. Лишь во время краткого перерыва на обед он на минуту отвлекся.

– Товарищ сверхмаршал. Нами пойман шпион. Он утверждает, что знаком с маршалом Трошевым и желает его видеть. Детектор правды подтвердил, что он не лжет.

– Видимо, это сумасшедший. Что он из себя представляет?

Офицер связи смутился.

– Как сказать… на вид – обыкновенный мальчишка лет двенадцати, не больше, низкорослый. Очень шустрый, управляет эролоком как заправский ас и хорошо дерется. Он едва не ушел от нас, а в тюрьме попытался бежать, вырубив троих крупных охранников.

Судя по всему, беглец учился в академии имени Жукова. Мы отправили туда запрос.

Маршал поднял ладонь.

– Я, кажется, знаю его. Это Янешь Ковальский.

– Товарищ сверхмаршал, ваша проницательность просто поразительна.

– Я хорошо помню этого мальчишку. Он в свое время оказал мне услугу.

– А сейчас он опасен. Что с ним делать?

– Что ж, можете доставить его ко мне. Я лично допрошу его.

– Меры физического воздействия против задержанного применять?

– Конечно, нет.

Офицер поклонился. Боевые киборги тряхнули лучеметами, пропустив его.

Едва временный сверхмаршал поел, к нему привели мнимого шпиона.

Мальчишка выглядел неважно: полуголый, с синяками на лице и теле. Видимо, при задержании ему сильно досталось от ретивых спецназовцев. Губы распухли, но крепкие белые зубы были целы, и Янешь улыбнулся во весь рот, узнав Максима.

Протянув руку со сбитыми костяшками, мальчик приветствовал сверхмаршала.

Крепкая рука сжала кисть ребенка.

– Ну вот, мы встретились снова. – Начал Трошев. – Вроде, немного прошло времени, а столько событий… Ты, я вижу, подрос, окреп.

Янешь, смущаясь, сказал:

– Ну, подрос я не сильно, всего пара сантиметров. Окреп – это верно. До зубной боли надоело мне училище. Хочу сражаться за Великую Россию.

– Ты же еще ребенок. И даже не закончил первого курса.

– Верно, я еще мальчик. Но уже способен летать на эролоке и хочу драться с врагами. Дайте мне истребитель, и вы увидите, что я не уступлю любому взрослому.

– Это так. – Осмелился встрять дежурный офицер. – Он великолепно летает.

Взгляд Максима Трошева подобрел.

– Ты просто вундеркинд войны. Что будет с тобой, когда ты вырастешь?

– Я стану сверхмаршалом, как и вы. А может – гипергенералиссимусом.

– Тебе вряд ли успеть. Война к этому времени закончится.

– Разве мало во вселенной государств, с которыми мы еще не воевали? Взять тех же загадочных махаонов. Они покорили множество галактик, и мы должны освободить порабощенные народы от гнета разумных бабочек.

Только что вошедший в кабинет Олег Гульба с ходу вступил в разговор:

– А что, устами младенца глаголет истина. Чует мое сердце – столкнемся еще с махаонами. А пока, сухарь, предложи мальчишке поесть, он же голоден. Как вас, кстати, кормят в училище имени Жукова?

– Лучше, чем дома. – Янешь улыбнулся. – По части еды я доволен. Вот только один полковник меня сильно невзлюбил и постоянно придирался, заставлял идти в караул, ставил в лазерную стойку.

– Это как? – Спросил Максим.

– А так: чуть шевельнешься, и тебя бьет током. Что-то вроде карцера, иногда крыс пускают по голым ногам, они кусаются и грызут кожу. На мне правда все быстро заживает, но если это повторяется каждый день…

– Как звать полковника? – С участием произнес Олег Гульба.

– Этого мерзавца зовут Коноед, хотя следовало его назвать козлом. До чего он меня достал.

– Я слышал о нем много плохого. – С серьезной миной произнес Олег. – На него уже жаловались, у этого парня явно садистские наклонности.

– Не мудрено, – Трошев сверкнул глазами. – Вообще, мне бы хотелось поговорить с тобой подольше, да времени нет. Готовимся к бою.

Янешь кивнул в знак согласия.

– А с этим полковником мы еще разберемся. – Гульба демонстративно достал лучемет. Взмахнул стволом.

Мальчишка протянул руку к оружию.

– Дай его мне, я вырежу полковнику сердце.

Максим повернулся.

– Приказываю: выдать ему оружие и эролок, пусть сражается вместе с нашими войсками. Будет сын полка.

– Есть! – Прокричал Янешь.

Сборы не отняли много времени. По пути на главный крейсер "Алмазов" Максим получил новую информацию. Оказывается, противник разделил свой флот и большую часть звездолетов расположил на пылевой планете. Разведчик, предоставивший сведения, погиб. Таким образом, у российского флота появлялся дополнительный шанс.

– Если незаметно подлететь к планете и включить анти-поле, дрейфующие в атмосфере звездолеты противника превратятся в груду металлического хлама.

Олег Гульба произнес с сомнением:

– Легче сказать, чем сделать. Ты уверен, что вражеский флот пропустит хоть один наш корабль?

Лицо Максима озарила улыбка.

– Кто тебе сказал, что к ним полетит наш корабль? Небольшое трофейное судно конфедератов сначала аккуратно смешается с вражескими кораблями, затем приземлится на планету.

– А как же позывные, пароли?

– Мы захватим в плен вражеский звездолет и выведаем все их пароли. Я уже дал приказ захватить "языка". Думаю, спустя полчаса наши ребята его выполнят.

– Я не сомневаюсь в профессиональной подготовке наших солдат. – Гульба затянулся трубкой. Трошев с удовольствием глотал сладковатый дым, затем сбросил приятную истому, строго взглянул на временного маршала.

– Ты когда-нибудь станешь наркоманом. Отныне я запрещаю тебе дымить.

– Эти водоросли помогают мне думать.

– Научись обходиться без допинга. Думай светлой головой.

Как и предполагал Максим, в течение часа был захвачен корабль класса мини-эсминец. Именно на нем и был решено переправить анти-поле. По своим размерам корабль был не настолько велик, чтобы взорвать планету. Но для того, чтобы провезти нужное оборудование, его размеров вполне хватало.

Был запланирован такой сценарий битвы. Противник не стал атаковать столицу, он расположил войска следующим образом: в авангарде примерно миллион звездолетов, они выброшены словно приманка в мышеловке. В тылу, на пыльной планете, миллионов двадцать. Грозная сила. После того, как россияне набросятся на передовой отряд, эти корабли поднимутся и обрушат всю свою мощь на недруга. План неплохой, но только при условии, что русские не способны творчески мыслить. А противник не раз убеждался, что напрасно недооценивал Россию.

Максим выбрал для осуществления командных функций не самый большой, зато быстроходный космический корабль.

– Все привыкли к стереотипу, что командир должен находиться на самом защищенном звездолете, вроде гиганта "Алмазова". На самом деле, в бою важны маневр и приличная скорость. Главное – иметь полноценную связь и обзор. Кроме того, чем больше судно, тем яростнее его атакуют. Никому и в голову не придет, что командир плавает на легком крейсере.

Сражение и впрямь было рассчитано по минутам. Когда ребята с анти-полем, омертвляющим плазму, скрылись в космической пыли, маршал скомандовал:

– Начать атаку малыми силами, пристреливая авангард.

Около ста тысяч российских звездолетов вышли навстречу врагу, тщательно пристреливая занятую территорию. Противник вяло отвечал, видимо, придерживаясь инструкции – вызвать на себя как можно больше войск.

Звездолеты кружили. Временный сверхмаршал ждал, когда, наконец, врубят анти-поле.

Все-таки, был немалый риск: а вдруг их поймают, и поле не удастся включить? Что если вражеские звездолеты уже поднялись с поверхности планеты и несутся в бой?

В этот момент на плазмо-компе зажегся условный сигнал. Значит, вся плазменная жизнь в окрестностях планеты парализована.

Переодетые и специально обученные солдаты послали в космос безобидную песенку, популярную в конфедерации – значит, все прошло благополучно, и эмиссары вот-вот врубят поле. Майор Игорь Лимонка передал последний сигнал, а после повернул рычаг на себя. В ту же секунду померк свет, и скопление ближайших миров погрузилось во тьму. На этой планете и так было темно, а сейчас погасли огни звездолетов. Жизнь, основанная на принципе ядерного синтеза, стала мертвой.

Последнее известие сильно обрадовало Трошева. Он спросил Гульбу:

– Какой следующий шаг?

– Накрываем противника. – Ответил временный маршал.

Несколько миллионов российских звездолетов атаковали со всех сторон. Их удар до оснований потряс армию конфедерации. Благодаря десятикратному превосходству российская армада сокрушила ряды врага, зажав его силы в тиски. Часть вражеских кораблей была смята силовыми полями, как яичная скорлупа стальными гусеницами. Иные в упор расстреливались термокварковыми ракетами. Лишенные маневра звездолеты конфедерации могли лишь умирать.

Янешь Ковальский сражался вместе со всеми. Многие летчики были удивлены, увидев в своих рядах малолетнего бойца. Еще больше они изумились, узнав, что по личному приказу маршала юному воину выделен лучший эролок "Ястреб-16", с шестью автоматическими лазерными пушками и подвесными ракетами. А как обрадовался мальчишка, услышав, что ему доверяют подобную машину аннигиляции. Это был его день, все получалось, он был в ударе – развороты, кульбиты, сложные пируэты. И – непередаваемое ощущение полета. Ты наводишь на противника лазерные пушки, и он рассыпается на части. Справа мелькнула зловещая тень. Разворот – и шесть лазерных пушек искромсали противника. А вот с левого борта ярко светятся огни боевого фланера. Мальчишка применяет ракеты. Один из звездолетов получил повреждение от его мини-кварковых зарядов. И все же, мальчик чересчур увлекся. Сбив дюжину эролоков, он нарвался на настоящего аса. Они сошлись. Ребенок и умудренный боями стратег. Оба эролока закружились в смертельном хороводе. Последовал обмен залпами из всех орудий. С большим трудом Янешу удалось зацепить аса. В ту же секунду последовал выстрел противника. В него попали! Правда, вскользь, но крыло подбито, а маневренность утеряна. Температура в кабине стремительно растет, достигая ста двадцати градусов. Неумолимый ас всаживает заряд за зарядом. Эролок горит фиолетовым пламенем. Ультразвук, примени ультразвук! Небольшая пушка с гравиоультразвуком способна вызвать детонацию термокварковых ракет. Одна из них, используя кибернетическую "самонаводку", уже летит за ним. Мальчик ловит ее в прицел. Следует мощный взрыв. Гравиоволна накрывает эролок, и ребенок теряет сознание.