Текст книги "Мамонт (СИ)"

Автор книги: Олег Забокрицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

– Можно. Мне нужен майор Мамонт.

Павел тяжело вздохнул.

– В, обще-то, не Мамонт, а майор Голиков.

– Я, что-то не то сказала? Но мне ваш сотрудник, который в музей приезжал, сказал, что Мамонт раскопал какой-то антиквариат. Я, думала, что это фамилия.

– Да, вы проходите, присаживайтесь. Костя, пересядь, уступи место даме.

Дождавшись, когда женщина присядет, Павел спросил, как ее зовут.

– Светлана Викторовна. Можно, просто, Света.

– Светлана, такое дело. Мы нашли клад. Кое какие предметы из вашей епархии. Сейчас мой сотрудник найдет понятых.

В кабинет зашел Игорь и поставил вымытые кружки на полочку, с любопытством поглядывая на сидящую женщину. Майор кивнул ему головой.

– Игорь, сходи в торговый центр. Найдешь начальника охраны, скажешь, что от меня. Пусть выделит пару охранников, понятыми побудут. Только, предупреди, что мы их надолго задействуем.

– А, если не даст?

– Куда он с подводной лодки денется. Он мне по гроб жизни обязан. Да и днем там на каждого покупателя по два охранника приходится. Действуй.

– Светлана, вы извините, но придется подождать. Не думал, что вы так быстро у нас появитесь.

– Ваш сотрудник предлагал довезти, но ему еще за кем-то заехать надо было, да и по пробкам тащиться. Вот, я и решила пешком прогуляться. По прямой здесь десять минут. Да и погода располагает.

– Честно, говоря, я думал, что придет дедушка с палочкой, седой бородой и усами.

– Я, в музее всего три года работаю. До меня, как вы сказали, работал дед Илья. Он так и умер в музее, в своей каморке. Я, правда, его ни разу не видела. Что вас конкретно интересует?

– Светлана, вот в этом сейфе мы нашли корону и какую-то деревяшку с рубинами. Кроме этого там драгоценные камни и монеты из желтого металла. Но точно не русского происхождения.

– Понятно.

Дождавшись, когда вернется Игорь с понятыми, Павел достал из сейфа шкатулки и подал их Светлане. Та с любопытством покрутила их в руках и открыла шкатулки. Достав корону, она взяла из сумочки лупу и начала рассматривать надпись. Отложив корону в сторону, достала жезл. Осмотрев его, положила в шкатулку и о чем-то задумалась. Встряхнув головой, произнесла.

– Вы, знаете, но такого не может быть. Если это не подделка, то это корона и жезл последнего магистра ордена тамплиеров. Когда я устроилась на работу в музей, начала разбирать бумаги, которые остались после деда Ильи. Нашла его дневники. Так вот, за пятнадцать лет до смерти, к деду Илье обратился мужчина и дал ему фотографии короны и жезла. Просил узнать, кому они принадлежали. Дед Илья послал запрос в Эрмитаж. В ответе было написано, что похожие корона и жезл принадлежали тамплиерам. Среди крестоносцев это был самый богатый орден. Когда король Франции попал в долговую кабалу, он с благославения папы римского, решил уничтожить орден, а ценности прибрать себе. А так как рыцарям было чем платить за информацию, то узнали о намерении короля за несколько суток. Все свои ценности успели вывезти из замка. Королевские слуги ничего не нашли. Так-как практически вся Европа была в католичестве, то спрятать могли только там, куда власть папы не распостранялась. В одной из летописей было упомянуто, что в дружине черниговского князя были рыцари франки. Все они погибли, кроме одного. После войны, когда изучали архив СС, нашли зашифрованные воспоминания монаха. Немцам удалось расшифровать. Так вот, по этим воспоминаниям получается, что они вывезли часть ценностей на территорию Руси и спрятали в одной из пещер. Выход из пещеры завалили. Монах сильно переживал из-за жезла. Писал, что жезл изготовлен из дерева креста, на котором был распят Иисус Христос. Что жезл обладает магической силой, так как впитал кровь Иисуса. Тот, кого жезл признает своим хозяином, будет обладать даром предвидения.

– Света, вопрос возник. Получается, что этому дереву как минимум две тысячи лет. Почему он тогда не сгнил?

– Ну, во-первых, хранился в сухой пещере с постоянной температурой, а во-вторых, жезл был обработан каким-то составом от гниения. Продолжу. При Ананербе, переводится как наследие предков, была создана зондеркоманда под руководством оберштурмбанфюрера СС Отто фон Штольца. Последнее сообщение от него было, когда наши уже освободили Черниговскую область. В радиограмме было сказано, что они нашли клад тамплиеров. При попытке перейти линию фронта почти вся команда барона была уничтожена. Он и еще двое спрятались в лесу. Просил выслать самолет, чтобы их забрали, указал коордионаты. Самолет вылетал, но на поляну, где он приземлился, никто не вышел. С тех пор, больше нигде о кладе тамплиеров не упоминалось.

– Светлана, какова стоимость этих предметов?

– Товарищ майор, если экспертиза подтвердит подлинность, то эти предметы не имеют цены. На любом аукционе заплатят столько, сколько запросишь. Что у вас еще есть? Можно посмотреть?

Майор подошел к сейфу, открыл дверцу, достал из него кожаный мешочек и одну из колбасок, завернутых в пергамент. Высыпав содержимое мешочка на лист бумаги, он развернул осторожно пергамент. Светлана подошла к столу и полюбовавшись на игру света над камнями, засмеялась.

– Да, не зря говорят, что брильянты, друзья женщин.

Разравняв ладонью лежащие на столе камни, взглянула на монеты. Взяв одну в руки, достала лупу и осмотрела монету. Положив монету, она улыбнулась.

– Майор, я, не знаю, как это оказалось у вас, но похоже, что это клад тамплиеров, который искали немцы во время войны. Не знаю, что в других свертках, но это арабские драхмы. Считалось, что во всем мире их осталось три монеты. Две в Нью-Йорке в музее, а одна в Лондонском музее. Константин, молча сидевший в углу у окна, кашлянул.

– Хотите узнать, как эти ценности оказались у нас. История эта началась в сорок первом году. Деду тогда было четырнадцать лет, когда началась война. Отец его в это время был в лагере. Дед с матерью жили в каком-то райцентре. Когда наши начали отступать, они решили уйти с ними. У матери в нашем городе были родственники. Во время отступления колонну с беженцами разбомбили немецкие самолеты. Мать Деда погибла, а его, раненного, подобрал местный лесник. Жена лесника хорошо разбиралась в травах. Во время оккупации лечила партизан. От дома лесника, до озера в ста метрах, был прокопан подземный ход и оборудован госпиталь. Как оказалось, еще в конце тридцатых годов по стране были оборудованы такие точки, особенно в районе западных границ. В сорок третьем, когда пришли наши, раненных определили в госпиталь. Дед как-то ушел на рыбалку. Сидел с удочкой на берегу озера. В дом лесника ворвались трое немцев, которые по-видимому не успели уйти со своими. Дед услышал выстрел и спрятался в кустах. Немцы день отсиживались в сторожке, а вечером вывели лесника с женой и в овраге их расстреляли. Дед ночью по подземному ходу пробрался в дом и всех вырезал. Как пацан справился с тремя мужиками, знал только он. В рюкзаках оказалось то, что вы сейчас видите. Дед спрятал рюкзаки в подземелье, а дом сжег. Когда он все перевез сюда, не знаю. Он об этом рассказал, когда я еще был пацаном. Да и говорил он не о себе, а как бы о своем знакомом. Это я сейчас понял, что он о себе рассказывал.

У Светланы загорелись глаза, и она подошла к сидевшему на стуле Константину.

– Извините, не знаю, как вас зовут. Вы не могли бы организовать встречу с дедушкой, о котором говорили?

Шаламов грустно улыбнулся.

– С, ним сейчас, встречу можно организовать только на кладбище. Да и не стал бы он с вами разговаривать. Воспитание не то. Он был из старых воров законников.

Светлана извинилась и отошла к окну. В дверь постучали и в кабинет первым зашел невысокий, сутулый мужчина, непонятного возраста. Можно было сказать, что ему сорок, а можно что и семьдесят годков подвесить. Вот уж по кому, так по Соломону можно было сразу определить национальность. Длинные, седые волосы, на голове тюбетейка. На крючковатом носу старинное пенсне. Следом за ним зашел Николай. Осмотрев присутствующих, Соломон обратился к майору.

– Ну и что такое могло случиться, что старого мудрого еврея среди рабочего дня выдергивают с его нагретого насеста и тащат не пойми куда. А этот молодой человек, мне, который видел в этой жизни все, говорит, что он меня удивит. Павел Сергеевич, этот молодой человек, я вам скажу, все же удивил меня. От ломбарда до отдела, на машине всего десять минут езды. Так они умудрились попасть в пробку, вместо того, чтобы включить свою светомузыку и объехать по тротуару, проторчали почти полчаса. А для еврея что главное? Время, потраченное даром. Так что, приступим.

Павел рассмеялся.

– Дядя Соломон, ты как всегда в своем репертуаре. Посмотри, камни настоящие, или стекло.

Голиков подошел к сейфу и достал из него мешочки с камнями. Взяв первый попавшийся, он развязал шнурок и высыпал содержимое на листе бумаги. На этот раз камни были зеленого цвета. Соломон суетливо задергался, казалось, что он даже помолодел, впитывая лучи, идущие от камней. Достав из кармана лупу и позолоченный пинцет Соломон подошел к столу и аккуратно подцепил пинцетом первый камешек. Взглянув на него через лупу, отложил в сторону, после чего рассмотрел следующий. После чего ссыпал камни в мешочек. Так он, поколдовал над каждым. Повернувшись, к улыбающемуся Павлу, вздохнул и стал тем же Соломоном, каким зашел в кабинет.

– Павел Сергеевич, вы меня не удивили. Меня трудно чем-то удивить. Вы меня убили. Такое я видел только в алмазном фонде. Да-да, не смотрите на меня так. Когда-то я там работал мальчиком на побегушках. Кстати, лет двадцать назад ко мне приходил один мужчина и показал по одному камню, брильянт, изумруд, топаз, рубин и сапфир. Просил оценить. Так вот, те камни были из этой партии.

– Как вы определили, и кто приносил?

– Обработка старая, так уже несколько столетий не обрабатывают камни. А вот кто приносил? Раз вы их нашли, значит знаете, и кто их хранил. Теперь это ему не навредит. Это был вор в законе Дед. Камням этим, место в алмазном фонде.

– Сколько это может стоить?

– Павел Сергеевич, как можно оценить, сколько стоит воздух или вода. Они бесценны. Я, не могу их оценить. Но это точно миллионы, что в рублях, что в долларах. Павел Сергеевич, можно я пойду.

– Дядя Соломон, я распоряжусь чтобы тебя отвезли.

– Нет, Паша, я пройдусь. Мне одному нужно побыть.

Соломон вышел из кабинета и в тишине, которая установилась в кабинете, была слышна его шаркающая походка в коридоре.

Павел осмотрел присутствующих.

– Ну, что, господа, займемся делом. Понятые, присаживайтесь ближе. Коля, протокол за тобой. Игорь, ты за счетовода. Светлана, вы в музей?

– Можно, я пока побуду?

– Как скажете. Костя, ты, как?

– Начальник, можно я в камеру пойду. За мной скоро воронок из СИЗО должен подъехать. Пересчитать, так вы и без меня пересчитаете. Я вам верю.

Павел открыл дверь, пропустил Константина и оба прошли в дежурку. Сказав дежурному, чтобы тот закрыл Шаламова в камере, поднялся на второй этаж и подошел к кабинету начальника отдела. Постучав в дверь, зашел в кабинет. Полковник сидел за столом в кресле под кондиционером, просматривая лежащие на столе документы. Сняв очки, положил их на стол и подперев голову рукой вопросительно посмотрел на Павла.

– Паша, ну что еще?

– Товарищ полковник, искусствовед и ювелир оценили примерную стоимость клада.

– И что?

– Годовой бюджет города, а может и больше.

– Что предлагаешь делать?

– Сообщить начальнику УВД и пригласить телевизионщиков. Пусть генерал перед ними порисуется. Глядишь, и нам какая ни будь плюшка прилетит. А затем пусть забирает все это барахло и пристраивает его в банк, а лучше сразу в Москву отправить.

– Согласен. Сейчас я с ним свяжусь. Есть еще что?

– Вечером планируем по грабежам поработать. Серия грабежей началась. Клиентов ресторана "Арагви" долбят.

– Хорошо. Ты иди, а то там молодняк напортачит, а голову с нас снимут. Да, будь с Игорем поаккуратней. Скользкий он какой-то. Если бы начальник УВД не заставил, я бы его к отделу на пушечный выстрел не подпускал.

– Понял. Спасибо.

Павел повернулся и вышел, аккуратно прикрыв дверь. Спустившись майор зашел в кабинет. Игорь считал камни, а Николай дописывал шапку протокола. Светлана и понятые сидели молча, боясь лишний раз вздохнуть. От телефонного звонка, который прозвучал в тишине, Светлана вздрогнула. Павел достал из кармана телефон и вышел из кабинета. Вот уж чего он не ожидал, так этого звонка, от председателя областного суда. Во время учебы в школе милиции, будучи курсантами, вместе бегали в самоход, изредка баловались пивом. Их даже считали друзьями. Вот только жизнь развела. Павел получил направление в уголовный розыск, а Толик "Маленький" в следствие. "Маленьким" двухметрового громилу назвали в шутку. Как Толик попал в суд и сделал там карьеру, история умалчивает.

– Привет. Слушаю.

– Паша привет. Как здоровье?

– Это ты с какой целью интересуешься?

– Да вот не знаю, толи отматерить тебя, толи посмеяться. Как, сердечко-то выдержит?

– Толя, что хотел? Давай говори быстрей. А то я занят.

– Наверное, деньги по карманам тыришь?

– Почти угадал. Только не деньги, а золото, брильянты.

– Шутник. Я, сразу понял, когда мне про центральный отдел сказали. Так только ты мог приколоться. Представляешь, полчаса назад звонит мне генеральный директор завода "Металлопрокат". Просит, чтобы мой племянник позвонил его сыну и напомнил о долге. А то, говорит, что его сын совсем от рук отбился. После разговора с моим племянником из дома не выходит. Вспомнил, что у него есть отец и мать. Жена нарадоваться не может. Мне интересно стало, что за племянник у меня появился. Племянницы есть, а вот племянника бог не дал. Спросил, что случилось. Он и рассказал такую историю. Его сынок с другом, сыном директора Торгово-промышленной палаты, которого сегодня родители утром за границу отправили, решили над полицейскими поиздеваться. Пришли в Центральный райотдел, начали задавать дурацкие вопросы и снимать на телефон. Нарвались на моего племянника, а тот их на деньги поставил. Вот и просит, что бы племяш на него еще разок наехал, чтобы дома сидел. Боится, что сын на наркоту подсядет. Даже деньги согласен заплатить. Вот я и прикинул, что там за шутник появился.

– Толя, не вели казнить, вели миловать. Достали уже все. Мало того, что работать мешают. Кто только над нашей головой с топором не стоит, УСБ, прокуратура, следственный комитет, ФСБ. А тут какие-то мажоры кровь пьют.

– Ну эти претензии не ко мне. Это ваш министр себя так поставил. Племянник, то хоть меня не опозорил?

– Да ты его знаешь. Председатель байк-клуба.

– Горилла, разрисованная. Ну тогда понятно, почему мажоры испугались. Ладно, бывай. Иди, считай свое золото.

– Зря смеешься, мы клад нашли.

– Ага, сейчас все брошу и к вам приеду. Давай, не теряйся.

Отключив телефон, Павел зашел в кабинет и сел у окна, дожидаясь, когда Игорь все пересчитает. Не успел тот закончить с пересчетом драгоценных камней, как в кабинет зашли начальник УВД и начальник отдела. Павел, увидев генерала, встал и громко сказал.

– Товарищи офицеры.

Николай с Игорем подскочили как ужаленные и вытянулись по струнке. Майор сделал шаг вперед и попытался доложить, но генерал остановил.

– Павел Сергеевич, ну, показывай, что ты там намыл. Да, вот еще что. Сейчас с телевидения приедут. Вы в кабинете маленько порядок наведите.

Павел, увидев, что генерал смотрит на знамя, еле сдержался, чтобы не чертыхнуться. Но тот удивил его. Генерал подойдя к знамени, провел по нему рукой. Повернувшись к майору с улыбкой спросил.

– Майор, это наверняка твоя идея? Это хорошо, что корни свои не забываете. Когда молодым был, нам такое же знамя вручили, так неделю всем отделом отмечали.

Еще раз генерал провел рукой по знамени и подошел к столу с драгоценностями. Взглянув на них, скривив губы, произнес.

– Вот за эти стекляшки было пролито столько крови, что можно целый бассейн заполнить. Эх, люди-люди.

В кабинет заглянул дежурный и что-то на ухо прошептал начальнику отдела. Тот с досадой произнес.

– Пусть заходят.

В кабинет зашли репортер и оператор. Так-то было не повернуться, а с приходом телевизионщиков начался бедлам. Павел посмотрел на возникшую суету и попросил на время выйти из кабинета понятых и своих оперов. Сам вышел последним. То, что на экране займет минуту, у телевизионщиков заняло полчаса. Выпроводив их, генерал с начальником отдела ушли по коридору, о чем-то тихо беседуя. На пересчет оставшихся самоцветов и золотых монет ушел еще час. Понятые уже начали нервничать, искоса поглядывая на майора, как старшего. Николай дописал протокол и показал, где расписаться. Доставая на ходу сигареты, понятые ушли. Светлана, взглянув на часы, тоже заторопилась. У Павла зазвонил телефон. Позвонил начальник отдела.

– Паша, такое дело. Понимаю, что время рабочее закончилось. Ты оставь кого ни будь. Скоро должны из банка инкассаторы подъехать. Сегодня ценности в банке переночуют, а завтра с утра в Москву отправят.

– А, сейф?

– А,,, сейф я себе заберу. У меня старенький, да и замок заедает.

Голиков взглянул на часы.

– Все, парни, свободны. Коля, не забудь, завтра на сутки заступаешь. Не проспи.

Дождавшись, когда парни вышли, Павел включил чайник. Пока тот закипал, майор набрал номер телефона сторожки в дачном кооперативе. Выждав время, он отключился. Налив в кружку кипятка и бросив в нее пакетик чая, помешал ложкой. Он только взял в руки кружку, как его остановил телефонный звонок. Взглянув на экран, нажал на кнопку вызова.

– Стас, что-то случилось?

– Да, в том и дело, что в адресе тишина, но кто-то есть. Людей во сколько снимать?

– Стас, часиков до девяти пусть постоят. А, завтра продолжим.

– Как скажешь. В девять, так в девять. Говорят, что клад нашли?

– Было такое.

– Удачи.

Павел допив чай, достал из сейфа оперативное дело и начал его просматривать. В дверь постучали, майор встал, повернул ключ в двери и открыл ее. Возле кабинета стояли четверо в форме инкассаторов, двое из них были вооружены автоматами. Павел пропустил их в кабинет и показал рукой на стоящий, на столе сейф. Один из инкассаторов подошел, развернул мешок и аккуратно начал слаживать в него мешочки с камнями. Закончив, передал его одному из стоящих рядом, затем в другой начал слаживать свертки с монетами. Опустошив сейф, заполнил ведомость и после росписи Павла инкассаторы покинули кабинет. Майор вышел с ними и подошел к дежурной части. Дежурный выпустил впереди идущих инкассаторов и взглянул на Павла.

– Сергеич, домой?

– Нет. У нас еще мероприятие запланировано. По нашей линии, есть что?

– У убойщиков двойное убийство. Бытовуха. Уже раскрыли. По грабежам было два. Цыганята велосипеды у школоты отобрали. Мост за реку перекрыли. Их там ППС и приняло. В Нахаловку ехали. Следак уже с ними работает.

– Моего подопечного в СИЗО увезли?

– Шаламова? Так его уже давненько в родные пенаты отправили. Отличились опять с кладом. Начальника УВД и нашего шефа недавно по местным новостям показывали. Может премию дадут?

– О чем ты говоришь. Какая премия? Нам бы канцтовары дали, а то постоянно самим покупать приходится.

– Что верно, то верно.

– Парни должны к восьми подойти. Слушай, если никаких ЧП не будет, ты парочку экипажей с десяти часов до одиннадцати, держи поближе к кафе "Арагви". Знаешь, где это?

– Знаю. Там, наверное, место, проклятое. Как выходные, так два-три вызова за сутки. Хорошо, сделаем.

Павел вернулся к себе и подошел к окну. После дневной жары, в небольшом парке за отделом, в тени деревьев, мамаши выгуливали своих чад. Майор стоял и смотрел на ребятню. Неожиданно для себя, Голиков поймал себя на том, что и у самого произошла профессиональная деформация. Вот вроде дети, бегают, копаются в песочнице, а что из них будет лет через пятнадцать, двадцать. Что это, гены или воспитание. Почему из некоторых вырастут воры и убийцы? Вздохнув, Павел отошел к столу и сел. Делать ничего не хотелось. По-видимому, вот так и приходит старость. Не было еще восьми, когда первым пришел Сергей. Майору, он чем-то напоминал себя молодым. Такой же, готов был сорваться по первому зову, лишь бы не сидеть в кабинете с бумагами. Николай был другой. Да, старательный, педантичный, но другой. Ему бы следователем быть, который никогда не переступит через букву закона. А опер, есть опер. Жизнь на грани фола.

– Что-то ты рано, Сережа? Мог бы еще отдохнуть.

– Сергеич, да не получается. Думал покемарю часика два, а что-то не спится. Что у нас по Хану?

– Тишина. Дома сидят. У убойщиков схема города подробная была, сходи, принеси. Прикинем, где лучше засаду организовать.

– Сейчас, сделаем.

Сергей повернулся и вышел из кабинета. Секерин с Колосовым пришли вместе, когда большая стрелка часов достигла двенадцати. Увидев их, Павел засмеялся.

– Вот что значит, старые опера. Ни минутой раньше, ни минутой позже.

Сергей пришел держа в руках свернутый план Центрального района. Отдав майору, сел на стул рядом с ним. Голиков развернул план, разгладив его ребром ладони.

– Так, господа офицеры, присаживайтесь рядом. Прикинем, где будем ждать нашего молотобойца. Сережа, начнем с тебя, как самого молодого. Как, по– твоему, вот Яков выходит из кафе, куда ему лучше идти?

– В, квартале от ресторана, есть парк. Там и выставиться.

– Яша, тебя пока не спрашиваю. Ты еще город плохо знаешь. Дима, твое мнение.

– Я, живу рядом с парком. Там грабить не будут. Примерно в 21 вечера, там начинают собираться неформалы. Патлатые, разрисованные, в рванье. Сидят, пьют пиво, а кто-то и косяк забивает. Расползаются часам к двум ночи. Да и освещается парк. Ночью, как днем. Мое предложение. Яков идет через парк, переходит улицу Лермонтова. Дальше у нас подстанция и переход через железку. За железкой начинается парк Победы. Там тоже освещение. Самое удобное место, это между подстанцией и железкой. Кусты и никакого освещения. Тем более, что на Лермонтова односторонка. А жулики используют автомашину. В двух случаях потерпевшие вызывали такси. Патрулькой дорогу перекрыть и никуда они не денутся.

– Принимается. Яков, сейчас выедем на место. Посмотришь, как и куда идти. Да и мы, с местом определиться, где залечь. По деньгам, что у нас?

Оперативники начали шарить по карманам, вылаживая имеющиеся у них купюры на стол. Павел хмыкнул.

– Да, не богато. Парни, у вас транспорт есть?

Яков и Дмитрий оба кивнули головой. Дмитрий засмеялся.

– У Яши четырнадцатая, у меня Опель.

– Сделаем так. Яша с Сергеем выезжайте на место. Посмотрите маршрут и ждите нас у магазинчика, рядом с подстанцией. Мы, с Димой, доедем до меня. У меня в заначке тысячи три есть. Яков, я, тебе сейчас пару пачек тысячных дам, из банка приколов. Ты их в полиэтиленовый пакетик заверни, чтобы видно было, что деньги. Когда рассчитываться будешь, выронишь, как будто случайно.

Павел открыл сейф и достал две пачки, перетянутых банковской лентой. Подал их Якову. Тот засунул их во внутренний карман пиджака.

– Ну что, по машинам.

Павел с Секериным вышли из отдела и сели в беленький Опель, стоящий на автостоянке.

– Дима, дачный кооператив "Лесной". Знаешь, где?

– Еще бы не знать. У нас два клоуна, пока водитель в кафе обедал, фуру с водкой угнали. У одного сестра у вас в магазинчике работала. Они через нее хотели реализовать. Та их сама и сдала. Братик достал выше крыши.

– Раз знаешь, рули.

Возле сторожки Дмитрий остановил автомашину. Степан был на своем посту, возле шлагбаума. Увидев Павла, он заулыбался и пошел ему навстречу.

– Привет Паша. Все, домой?

– На пять минут заскочу, а затем опять уеду.

– Как чувствовал. Я, твоих проглотов накормил. Кролика, побегушника, поймал и на место определил.

– Это который неделю назад сбежал? В субботу жена приедет, с гречкой его приготовит. Побалуемся. Ладно, я, побежал.

Майор вернулся через пять минут, как и обещал. Сев в автомашину они проехали к магазину на Лермонтова. Яков с Сергеем были уже на месте. Сидели в автомашине с открытыми дверцами и пили минералку из запотевшей пластиковой бутылки. Павел с Дмитрием подошли к автомашине Колосова. Тот протянул им бутылку с минералкой. Секерин взял и сделал пару глотков. Павел взглянул на Якова и кивнул.

– Яша, ты водки не брал?

– Брал. Шкалик.

– Теперь открывай и пей.

– Что, весь?

– А, как ты хотел? Серега, сгоняй, возьми что ни будь закусить. Если стрельнет, то у грабителей даже в мыслях не должно возникнуть, что ты мент.

– Место посмотрел.

– Да.

– Вот еще что. Будешь подходить к подстанции, набери телефон Сергея. Как он скомандует, делай шаг в сторону. Не хочу, чтобы ты в больничке оказался. Все, злоупотребляй беленькой. Пойдем Дима, посмотрим, где там спрятаться можно.

Павел с Секериным зашли за подстанцию, где начиналась тропинка через железную дорогу. Присмотрев место, где можно спрятаться, чтобы не было видно с тропинки, оперативники вернулись к автомашине. Яков через силу пытался проглотить водку, запивая ее соком. На панели лежал плавленый сырок и полбуханки черного хлеба. Отщипнув хлеба и закусив сырком, Колосов покрутил головой.

– Все, больше не могу.

Майор взглянул на ополовиненную бутылку. Взяв в руку, открутил пробку и часть вылил на пиджак Якова. Тот было дернулся, но его остановил Павел.

– Посиди. Сейчас водка испарится, а запах останется. Ты веди себя в кабаке пораскованней. Водочки грамм двести закажи, мяска, салатик. Дима, ты на машине встань так, чтобы выход видно было. На всякий случай подстрахуешь. Только не светись. У тебя задние стекла затонированые, вот на заднем сидении и расположишься. Так, время мужики. Дима, подбрось Якова, но только на камеры не попадите. Если это охранник наводит, то он и территорию контролирует. Все, погнали.

Яков пересел в машину Секерина, и они отъехали. Павел сел за руль машины Колосова и включил магнитолу. Почему-то многие менты, как и жулики, любили слушать радио Шансон. Голиков попытался потыкать в кнопки, чтобы найти другую волну. Но вместо песен, динамики затрещали. Сергей заулыбался и включил поиск. Вместо заунывной, давящей на жалость мелодии зазвучал джаз. Павел откинул сидение, и закрыл глаза. Сергей достал пачку сигарет и вышел из автомашины. Закурив, облокотился о крышу автомашины, наблюдая за мужчиной, который пытался дрессировать щенка. Лопоухий никак не мог понять, что от него требует хозяин. Не смотря на команды, весело прыгал вокруг него, изредка повизгивая от счастья. Промучавшись полчаса, мужчина высказал щенку все что о нем думает, пристегнул поводок и ушел в сторону ближайшей пятиэтажки. Сергей, выкурив пару сигарет, сел в автомашину. Павел поморщился, но ничего не сказал. Еще лет пять назад он сам смолил сигареты как паровоз. Но после того, как однажды прихватило сердечко, и врачи сказали, что низя, Павел бросил курить. Встал утром, смял пачку, выкинул в мусорное ведро и с тех пор к сигаретам не прикасался. Хотя, первое время хотелось закурить до потемнения в глазах. Услышав телефонную трель, Павел поднял сидение и нажал на кнопку вызова. Звонил Дмитрий.

– Сергеич, кажется я знаю, кто пьяных пассажиров глушит. Хонда подъехала номер р323нв. На пассажирском сидении Сеня Бык. Я, его два раза закрывал. Бывший призер чемпионата России по боксу в тяжелом весе. Мозги выбиты напрочь. Аккуратней с ним.

Майор отключил телефон и взглянул на Сергея.

– Слышал?

– Да.

Павел не успел убрать телефон в карман, как он зазвонил.

– Дима, слушаю.

– Парни отзвонились. Нашему пассажиру, из охраны, СМС пришла, что мы на месте.

– Хорошо, ждем.

После десяти, майор начал поглядывать на часы. Начало темнеть и на улице зажглись фонари. Лишь в половине одиннадцатого, Яков вышел на крыльцо ресторана, прикурил сигарету и пошатываясь пошел, по еще многолюдной улице. Хонда, в которой находился Сеня Бык, потихоньку ехала за ним. После звонка Дмитрия, Павел закрыл автомашину, и они с Сергеем зашли за подстанцию, где присели за кучей срубленных веток. Кто-то очистил проход к железнодорожному переходу, а вывезти, как всегда, забыл. Яков вышел из-за угла и прошел метров десять, как за ним появился силуэт, который в сумерках напоминал гориллу с длинными, ниже колена руками. Сеня начал догонять Якова и уже замахнулся для удара, когда Сергей скомандовал по телефону и Колосов пригнув голову, резко шагнул в сторону. По инерции Бык пролетел пару шагов вперед и остановившись, недоуменно начал крутить головой. Увидев стоящего перед ним Голикова с пистолетом в руках, Сеня выдернул из рукава нож и сделал шаг вбок, в сторону зарослей ивы, где стоял Сергей. От волнения у того пистолет выписывал восьмерки. Второго шага Бык сделать не успел. Пуля, выпущенная из пистолета Павла, срикошетила возле ноги Сени и с визгом ушла в небо. Сергей взглянул на майора, даже ему стало страшно от взгляда Павла. От еле пробивающегося света фонаря, глаза светились как у волка.

– Нож на землю, сам на колени и руки за голову. – скомандовал майор.

Бык стоял слегка согнув ноги в коленях и переводя взгляд с одного из оперативника на другого. Яков стоял возле забора с куском металлической арматуры. Откуда она там взялась и как она оказалась у него в руках, он и сам не помнил. Секерин вышел из-за угла и с насмешкой смотрел на Сеню.

– Сеня, брось нож и делай, что тебе говорят. Если ты конечно не хочешь свой вес увеличить на несколько грамм.

Услышав знакомый голос, Сеня повернулся и с ненавистью произнес.

– А, это опять ты, мусор. Ладно, ваша взяла. Знаешь мент, вот мамой клянусь, что я тебя переживу. Станцую на твоей могиле чечетку, а потом залью бетоном, что бы ты уже не вылез.

Откинув нож в сторону, Сеня встал на колени и заложил руки за голову. Дмитрий подошел к нему и застегнул на руках наручники.

– Сеня, вопрос можно?

– Я, с вами без адвоката разговаривать не собираюсь.

– Сеня, да это не по делу. А почему чечетку?

– А, чтобы утрамбовать плотнее. Сутки плясать буду.

Подняв Семена за наручники, все вышли на дорогу. Рядом с подстанцией стояла Хонда. Одна рука водителя была пристегнута к рулю одноразовым, пластиковым наручником, а голова была откинута на пассажирское сидение.

Павел подошел и заглянул в салон автомашины. Открыв дверцу, похлопал ладонью по щекам водителю. Тот открыл глаза и тяжело вздохнул, сглотнув слюну. Дернув рукой, прикованной к рулю, он мутным взглядом посмотрел на Павла.

– Это что такое?

– А, ты еще не понял. Вы, гражданин задержаны за совершение грабежей в составе преступной группы. Дима, нож у тебя? Освободи его. На, мои застегнешь. Яша, вызывай экипаж.

Минут через пять площадка перед подстанцией засветилась как новогодняя елка. Задержанных рассадили по патрульным машинам, один из экипажа сел за руль Хонды. Майор подошел к оперативникам, которые стояли чуть в стороне.