Текст книги "Горны Империи"

Автор книги: Олег Верещагин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 35 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

А Войко никуда не ушёл.

Они сели на каменные плиты и долго весело тряслись, косясь друг на друга и сдувая с губ и носов капли, пока мелькающее в быстрых тучах солнце не заставило их обоих распрямиться и растянуться в рост, блаженно щурясь в небо. Войко подтащил свою сумку. Денис посмотрел с интересом. Спросил:

– А там у тебя что?

– Находки, – значительно ответил Войко, ложась на живот. – Вот, смотри…

…Находки оказались и правда значительными. Небольшими, но ценными по мальчишеским понятиям Петрограда. Металлическая тяжёлая зажигалка, совсем не потемневшая, с выпуклым рисунком-рельефом – распростёрший крылья орёл. Браслет с чеканными стеблями трав и цветов, пара серёжек – серебряных, с алыми камешками (я маме подарю, без смущения признался Войко). Набор солдатиков – пластмассовых, довольно аляповатых, но интересных незнакомой формой. Две модельки машинок (это «волга», я знаю, ткнул Денис в одну пальцем, и Войко уважительно спросил: "Да?"). Совсем целый набор цветных открыток с видами того, старинного Петрограда-Петербурга, только было написано даже «Ленинград» – так город назывался совсем-совсем давно. Ещё разное, много – мелкие, но ценные находки, некоторые из которых вызвали у Дениса лёгкую зависть.

– Слушай, – Денис вытянулся на животе нос к носу с Войко. – Давай зажигалку менять? У меня есть солдатики, только не такие, а оловянные, там всё прямо точно-точно, как скульптуры маленькие. Как сейчас делают, но они правда-правда тогдашние, я нашёл прошлой осенью… Выберешь, какого хочешь. Будешь?

– Она не работает, – предупредил Войко, но в глазах серба зажёгся интерес.

– Ну и что? – Денис провёл пальцем по орлу. – Вон какая… Будешь?

– А когда? – Войко явно заинтересовался.

– А завтра заходи, я тебе покажу, где живу… – казал Денис и смутился. Но Войко кивнул легко:

– Ладно, я приду… – и подтянул к себе открытки. Разложил их веером. Перебрал. – Жалко, – неожиданно сказал Войко, срывая проросшую в щели плит травинку и закусывая её. Денис понял, о чём он говорит и ответил негромко:

– Ну… они сразу сгорели. Раз – и всё… Это ведь не больно…

– Я не про это, – Войко поморщился. – Это… понимаешь… это нечестно! – он

посмотрел на Дениса потемневшими глазами. – Это подлая война. Вот какой бы ты не был сильный, смелый, как бы ты ни готовился – раз – и всё, как ты говоришь. Огонь – и никого нет. Нечестно… По-моему, честней десять миллионов человек убить в бою, чем миллион вот так… подло сжечь.

Денис задумался. И неожиданно понял, что Войко прав. Да, прав. Было что-то в такой войне… что было хуже любых убийств.

– А наши? – осторожно спросил Денис. – Ведь это наши… первыми…

– Наши, – согласился Войко. – Но они, во-первых, не по городам сначала

стреляли, ты же знаешь. А во-вторых, их же вынудили. У них хотели отобрать Родину и честь. А они просто защищались. Не сделай они так, сейчас на планете жило бы не триста миллионов, а семь миллиардов человек. Но что это была бы за жизнь? Тюрьма…

И опять Денис подумал с уважением, что Войко говорит правильно. И у него это получилось так просто и естественно, про Родину и честь… Денис и сам про это думал, но вслух говорить не осмеливался – боялся, что прозвучит смешно. Скажут: сопляк десятилетний расфилософствовался! А у Войко – ничего смешного.

"Родина и честь. За это не страшно…" – отрывисто не додумал Денис и отвернулся в сторону воды, чтобы не показывать новому знакомому глаз.

Войко лениво дотянулся до своих штанов и достал пачку сигарет – синюю, с белой надписью:

ГЕРЦЕГОВИНА ФЛОР

и зажигалку. Денис с интересом и недоумением наблюдал, как его новый знакомый, ловко выбросив из пачки коричневую палочку – неуловимым движением кисти – поймал её зубами, запалил и с явным удовольствием затянулся. Выдохнул струйку дыма – сладковато пахнущего, синеватого. Покосился на Дениса и протянул пачку:

– Хочешь?

– Не, спасибо… – Денис опасливо отодвинулся. – Ты куришь?

– У нас почти все курят, – Войко снова выцедил из ноздрей уже две струйки.

– А у нас почти никто, – Денис продолжал наблюдать за этим процессом, испытывая

острейшее желание попробовать.

Мальчишки долго сидели молча. Войко курил, потом сунул в трещину плиты окурок. Денис смотрел, как с запада над проливом идёт туча, потом поднялся:

– Давай одеваться, и пошли, сейчас будет дождь…

…Дождь их всё-таки достал – тёплый и бурный, с ветром. Улица, по которой они мчались, за секунду превратилась в бурлящую белую реку, и мальчишки, чувствуя, как у них из-под ног вырывает землю, с хохотом влетели в какой-то полуразрушенный дом, где, в подвале, Войко, оказывается, содержал "базу".

Пока Войко переодевался, превращаясь во вполне обычного мальчишку, а Денис выжимал одежду, дождь кончился и стало душно, жарко и туманно – от земли, как от мокрой тряпки под утюгом, пёрли вверх испарения.

Войко как-то притих и поскучнел и, когда Денис показал ему свой дом и повторил приглашение заходить завтра, серб только кивнул, бросил: "Ну, пока," – и зашагал по улице…

…На следующий день Денис мучился с самого утра. А вдруг Войко не придёт?! Он, Денис, даже не спросил его адрес, постеснялся. Поди найди в четвертьмиллионном городе одного-единственного мальчишку! Нет, конечно, найти можно, тем более такого необычного – серба. Но найдёшь, а дальше что? Вдруг Войко и не хочет больше знаться с Денисом. Глупо получится и… и стыдно.

Он так и метался. С утра и до полудня. Поминутно бегал к окнам, выскакивал на улицу. Перебирал всё, что хотел показать Войко. И уже совсем отчаялся, когда мама вдруг сказала, заглядывая в комнату:

– Дениска, а к тебе какой-то мальчик. Я такого не знаю.

– Мам! – Денис метнулся мимо неё – наружу. Но Войко, оказывается, уже вошёл в коридор и стоял там, оглядываясь. Денис затормозил и смущённо улыбнулся.

А Войко улыбнулся тоже и сказал, поправив на плече сумку:

– Вот, я пришёл…

Сумка – это всё, что осталось в нём от вчерашнего. Войко совсем не был похож на себя. в чёрной жилетке на белую рубашку, в чёрных брючках, в чёрных туфлях… И Денис, ещё больше смутившись, сказал:

– Ну это… проходи…

…Когда через полчаса Валерия Вадимовна, мучившаяся удивлением и любопытством – уж больно не похож был на приятелей сына этот аккуратный тоненький мальчик, говоривший с приятным акцентом – уже совсем собралась «невзначай» заглянуть в комнату Дениса, там ахнуло, бухнуло – и женщина, быстро вошедшая на шум, увидела, что аккуратный гость сыночка, пробравшись ползком за двумя опрокинутыми креслами, как раз размахивается, чтобы метнуть в Дениса, сидящего за письменным столом, муляж гранаты. По столу были разбросаны разные мальчишеские сокровища, а на постели явно проходил чемпионат по вольной борьбе (вообще-то это была борьба "рванье за надлакитцу", как позже объяснил Войко, и именно ей он учил нового русского друга).

В общем, всё было нормально.

Валерия Вадимовна кашлянула и сказала строго:

– Ну вот что, юноши…

… – А ты завтра придёшь? – спросил Денис, когда они – уже в сумерках – шли по улице.

– Приходи ты ко мне, – предложил Войко. И Денис просиял:

– Ага, я приду!