Текст книги "Подлость. Справедливость. Мистика"

Автор книги: Олег Колмаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

Глава 4

Обычно я прихожу в отдел, едва ли не первым. Данная привычка выработалась у меня ещё в молодости. Когда ты на рабочем месте один, да ещё и на свежую голову, то мысли как-то сами по себе выстраиваются в некую логическую цепочку. При этом достаточно легко ставятся задачи на текущий рабочий день. В общем, когда в отдел подтягиваются коллеги, я уже чётко знаю, чем ныне займусь и что мне сегодня необходимо сделать.

Однако в это утро меня опередил мой молодой напарник. Более того, он ждал меня в некоем предвкушении. Похоже, у него имелась очень важная (опять же, по его личному мнению) информация, которой Димке не терпелось поделиться.

– Ну, давай-давай, докладывай. Чего нарыл? Вижу, как глаза у тебя горят… – чуть опередил я напарника.

– Николай Михайлович, по вашему распоряжению, я получил официальную информацию на фигурантов нашего дела. Ну, на тех, кто бухал вместе с убитым Ярошом.

– Да, понял я, понял. Ты б поскорее переходил к конкретике.

– Всё, всё. Уже перехожу. Если вы помните, то в позавчерашней попойке, после которой убили Яроша, участвовали жильцы шести квартир. Так вот, собственники четырёх из них значатся в наших картотеках. Более того, они не просто значатся, данные граждане проходили по кое-каким уголовным дел.

Итак, начну по порядку.

Собственник квартиры семьдесят восемь Полепин, имеет пять судимостей: кража, угон автомобиля, наркотики.

Бывший муж Тимошенко… Той самой Татьяны, старшей по дому. Так вот, её бывший муж, Семён Тимошенко (кличка Тимоха) в своё время являлся лидером организованной преступной группировки. Был убит в две тысячи четвёртом году в одной из криминальных разборок.

Собственница десятой квартиры, Савченко Раиса Ивановна, была дважды судима за растрату и мошенничество. Первый раз условно, во второй, получила реальный срок, пять лет. Скрывалась от правоохранительных органов, объявлялась в федеральный розыск.

Татьяна Забелина из двенадцатой квартиры, трижды меняла фамилию: Иванова, Берг, Истомина, теперь Забелина. Трижды была под следствием за мошенничество. В настоящее время имеет условный срок. Её муж, предприниматель, весь в долгах, на нём числиться около восьми непогашенных кредитов. Общая задолженность перед банками около трёх миллионов. В настоящее время под следствием. Пытается объявить себя банкротом.

– Так ведь у них трёхкомнатная квартира… – я, было, попытался что-то возразить.

Однако Дима успел меня опередить.

– Нет у них в собственности: ни квартир, ни машин, ни колбасного цеха. Всё оформлено на отца Эдуарда Забелина. Потому и не пугает их банкротство, ведь по сути, нечего у них описывать, как и конфисковать.

– Если разобраться, то у каждого из нас, в прошлом отыщутся кое-какие грешки… – мне по-прежнему не верилось в то, что эти смелые общественники, хоть как-то причастны к убийству их лидера. – …Ты с Самарой связался?

Не успел я полностью сформулировать свой вопрос, как в кабинет наш вошёл Никита Толстов, тот самый криминалист, что осматривал тело убитого Яроша.

– Ребята, помните как в старом советском фильме «Мимино», говорил один из его главных героев? Дескать, ты только не обижайся, но я тебе один умный вещь скажу.

Вот и я, Николай Михайлович, хочу сказать тебе один умный вещь. Вскрытие трупа с подвала тринадцатого дома и последующие анализы показали, что Яроша, перед тем как был убит острым предметом, вначале был отравлен. Похоже, он ещё мучился в неких предсмертных конвульсиях.

– Отравлен? – переспросил я, требуя необходимых пояснений.

– Именно так. Отравлен метиловым спиртом. А уж после, его пырнули ножом, или какой пикой. Меж тем, смерть Яроша наступила именно от проникающего ножевого.

Метиловый спирт по внешнему виду, запаху и вкусу почти ничем не отличается от этанола. Но для летального исхода его достаточно тридцать-пятьдесят миллилитров. Если помните, недавнюю массовую гибель людей от настойки «Боярышника», содержащего именно метанол.

– Не понимаю. Зачем нужно было травить и одновременно резать?.. – на сей раз поинтересовался Дима.– …Ведь он, и без того, уже был обречён.

– Помните, как убивали Григория Распутина?.. – усмехнулся в ответ Толстов. – …Вначале, его поили отравленным вином, кормили отравленными пирожными, потом в него стреляли… При этом, смерть Распутина наступила лишь после того, как тело Григория опустили в прорубь. То есть, если быть педантичным, он попросту утонул. Очевидно, убийца не был уверен в дозировке метилового спирта, либо парень оказался чересчур живуч.

– Либо убийц было двое… – в некоторой задумчивости, я дополнил предположение криминалиста. – …Причём, действовали те душегубы каждый сам по себе, вовсе не подозревая о планах друг друга.

Признаться, новости, посыпавшиеся с самого утра, как из рога изобилия, меня порядком ошарашили. Они сбили мне все карты, потому и ранее выдвинутые предположения, полетели к чертям собачьим.

– Дима бери опергруппу и тащи на допрос всех. Имею в виду Забелина, Полепина и того же Цокотухина. То есть, тех, кто последним видел Яроша живым. Устроим им, что-то похожее на очную ставку… – после чего я обернулся уже к Толстову. – …Никита, отправляйся-ка и ты вместе с Кулешовым. В связи с вновь открывшимися обстоятельствами, связанными с гибелью Яроша, по-моему, необходимо повторно произвести осмотр места преступления на предмет поиска предметов с остатками яда. Бутылки, посуда, стаканы… Короче всё, что сможете там отыскать…

«Не бывает простых уголовных дел, каждое дело по-своему сложно… – размышлял я, оставшись в своём рабочем кабинете в полном одиночестве. – …По молодости лет, меня отчасти выручало везение, некий счастливый случай, фарт. Как-то легко мне удавалось раскрывать подчас довольно-таки запутанные преступления. Чуть позже, я мог полагаться, ну, разве что на своё упорство и целеустремлённость. Меня подстёгивал некий азарт, захватывал сам процесс. Ну, а теперь моим главным союзником был уже опыт. Ведь когда-то ты уже сталкивался с нечто подобным, о чём-то подобном ты где-то слышал. Ну, а далее выстраиваются некоторые аналогии. На уровне подсознания созревают определённые версии. Одна из которых, в обязательном порядке, и будет ключом к раскрытию преступления.

Пока же, мой былой опыт отчасти меня подводит. Едва я успел настроиться на одну волну, как на смену ей пришла ещё одна, абсолютно меняющая все предыдущие расклады. А впрочем, так, наверное, и должно быть. Потому как тяжело найти ответ в задаче, условия которой каждый раз меняются.

Что ж, будем надеяться на то, что сегодня всё встанет по своим местам. Учитывая новые факты, допросы будут более продуктивны, и уже к вечеру я буду иметь более и менее ясную картину…»

Первым в отдел доставили Цокотухина. Тут же Кулешов сообщил ещё и о том, что в подвале злополучного тринадцатого дома была обнаружена пустая бутылка из-под водки. На пустыре за домом, отыскали ещё пару пузырей, да несколько одноразовых стаканчиков. Прочие остатки пикника, по всей видимости, ещё вчера убрал дворник. Мусорные контейнеры успели очистить и вывести на свалку.

– Водочная бутылка из подвала валялась примерно в пятнадцати метрах от обнаруженного трупа… – пояснил Дмитрий. – …Она могла быть и вовсе никоим образом не связанна с нашим преступлением, если б не одно «но»… Именно в этой бутылке, экспертами и были обнаружены останки метила. Того самого вещества, которым и был отравлен Ярош.

– По какому праву я был арестован?.. – едва ли не с порога заявил Цокотухин. – …За нарушение моих законных прав, я вас тут всех засужу.

– Сергей Николаевич, вы вовсе не арестованы. И даже не задержаны… – мне с трудом удавалось сохранить видимое хладнокровие. – …Вас доставили для допроса. На данный момент в качестве свидетеля по делу об убийстве гражданина Яроша. Между прочим, вашего же друга.

– Что значит «на данный момент»?.. – Цокотухин ухмыльнулся в некоем презрении. – …Не уж-то, вы в серьёз собираетесь пришить мне данную «мокруху»?

– Слушай, орёл. Ты чё такой борзый? – мне пришлось повысить голос, дабы урезонить нагловатого свидетеля. В принципе, я был готов общаться с ним вполне лояльно. Однако он сам, своим нагловатым поведением, заставил меня перейти на совершенно иную манеру общения.

– Я не борзый, я уверенный. Уверенный в своих правах. К тому же, мне прекрасно известны ваши полномочия.

– Ты юрист? Имеешь какое-то юридическое образование? – поинтересовался я, едва сдерживая подкатившую усмешку.

– О том, что во время допроса, мне положен адвокат, вовсе не обязательно иметь диплом юриста… – Цокотухин продолжил ёрничать.

– Дежурный!.. – открыв дверь кабинета, я зычно выкрикнул в коридор. – …Увести подозреваемого… – после чего, я вновь обернулся к доставленному в отдел. – …Сейчас тебя отведут в камеру. Надеюсь, ты знаешь и о том, на какой срок я имею право тебя задержать?

– Эй-эй!.. Обождите… Не надо камеры… – всполошился Цокотухин. – …Я готов ответить на все ваши вопросы.

Далее, диалог продолжился в более и менее продуктивном русле. При этом опрашиваемый, по-прежнему пытался быть дерзким, вёл себя крайне вызывающе. Чем окончательно оставил во мне самое негативное о нём впечатление. Очевидно, таким паскудным был у него характер.

– Да, я присоединился к пирушке достаточно поздно…– вальяжно развалившись на стуле, Цокотухин смотрел на меня с полным пренебрежением. –…Ярош приглашал меня к самому началу алкогольного мероприятия. Однако освободился я лишь ближе к одиннадцати часам вечера.

– Чем же, если не секрет, ты был занят в выходной день?

– У меня много общественной работы. К примеру, организую инициативные группы в нашем микрорайоне. Кроме того, по месту своей службы я значусь общественным контролёром. Выезжаю то на одну, то на другую станцию. Слежу за трудовой дисциплиной, соблюдением правил техники безопасности и прочим порядком. За те сорок минут, что я добираюсь до места работы, я успеваю в режиме он-лайн написать три-четыре жалобы в жилищную инспекцию, в Прокуратуру, в ту или иную Администрацию.

– Зачем тебе это?

– Не могу спокойно смотреть на бардак и разгильдяйство.

– Какие взаимоотношения у тебя были с погибшим Ярошем? Имею в виду какие-то конфликты.

–Да вы что?.. – Цокотухин оборвал меня на полуслове. –…Об этом не может быть и речи. Мы друганы. Пусть и работали в разных подразделениях, а всё ж на одном предприятии. На родимой железной дороге.

– Кто был на пустыре, когда ты присоединился к той злополучной пьянке?

– Отчего это вы считаете пьянкой, выражение искренних человеческих чувств? У людей радость, они добились того, к чему стремились на протяжении последних двух лет.

– Ты прекрасно понял, о чём я тебя спрашиваю, а уж как мы назовём то злоупотребление алкоголем, вопрос вовсе не имеющий отношение к убийству твоего, как ты сам выразился: другана.

– Ладно, понял. На пустырь за тринадцатым домом я пришёл, считай, к самому шапочному разбору. Практически все уже разошлись. Те же, кто остался, были в приличном подпитии. Серёга Ярош, Лёшка Полепин и Эдуард Забелин. Да, собственно, я и провёл с парнями не более часа. Поздравил, произнёс пару тостов. Когда ж к компании присоединилась Татьяна Тимошенко, я и вовсе поспешил покинуть пустырь.

– Стоп… – последняя фраза Цокотухина заставила меня встрепенуться. – …Татьяна вернулась?.. Я не ослышался?.. Примерно, в котором часу это было?

– Около полуночи.

– Точнее.

– В половине первого ночи…

«Цокотухин, конечно же, мог и приврать о том, что Тимошенко вернулась… – размышлял я после окончания беседы с циничным типом. – …Ведь никто иной о возвращении Тимошенко ранее и словом не обмолвился. А впрочем, о том никто не сказал, лишь потому, что об этом я их вовсе не спрашивал. Не уж-то старею?

Нет-нет, ни в этом дело. Если вспомнить, то все мои предыдущие расспросы оканчивались тем, что на пустыре остались лишь трое: Ярош, Забелин и Полепин. Причём, ни с одним из этой троицы, я ещё не общался, потому и не мог знать о том, что Татьяна вернулась. Ну, ничего… Прямо сейчас, данный пробел мы, похоже, сумеем ликвидировать».

– Николай Михайлович!.. В отдел доставлены Забелин и Полепин… – доложил Кулешов, едва я успел перепоручить Цокотухина одному из свободных оперов, дабы тот сопроводил подозреваемого для «откатки» отпечатков пальцев. Ну, и чтоб в последствие он мог за ним немного присмотрел.

– Тащи Забелина… – распорядился я, после чего добавил. – …Дима, ну, а ты пока срочно разыщи Татьяну Тимошенко, собственницу тридцать шестой квартиры.

Эдуард Забелин оказался мужичком несколько хамоватым. И если Цокотухин вёл себя на допросе в определённой степени дерзко, потому как начитался в интернете достаточное количество юридических статей и имел хоть какое-то представление о своих правах, то мой нынешний собеседник, подобными знаниями вовсе не обладал. Очевидно, таковым было его воспитание. Во всём тут сквозила конкретная вседозволенность и отсутствие хоть каких-то этических норм.

Причина, наверняка, в избалованности, в родительском безразличии, а так же полном отсутствия каких-либо ограничений и адекватного наказания. В детстве это мог быть ремень или угол. Ну, а в более зрелом возрасте, похоже, Эдик уж давненько не получал по своей сытой и откормленной харе. Потому и вёл он себя нарочито надменно, дескать, я пуп земли, а ты, урод, не пойми кто. Потому мне вновь понадобилось какое-то время, дабы урезонить и этого субчика.

Когда ж речь зашла о немыслимых, трёхмиллионных долгах, Забелин принялся плакаться о тяжких временах, о повальной российской нищете и прочих проблемах своего малого бизнеса.

– Как ты попал в активисты?.. – поинтересовался я с некоторым лукавством. – …Из нашей нынешней беседы у меня сложилось стойкое ощущение, что тебе глубоко наплевать на какую-то там общественную работу. Могу поспорить на ящик коньяка, что ты ни разу в жизни не перевёл через дорогу старушку, не посадил дерево, не сколотил ни единого скворечник.

– На хер бы мне, это всё было надо?

– Вот и я о том же? С чего это вдруг, ты попал в компанию к людям, с активной жизненной позицией?

– Обиделся на управляющую компанию, потому и решил её сменить. Такой ответ вас устроит?

– На что именно, обиделся?

– Не успел, понимаешь, заехать в новую квартиру, а мне уж давай слать квитанции. Причём, с каждой новой платёжкой всё большая и большая сумма. А потом, ещё и судом принялись пугать…

– А ты платить, как я понял, вовсе не любишь… – улучив короткую паузу, я улыбнулся.

– Да, причём здесь: любишь, не любишь. Вы дайте человеку сделать нормальный ремонт, купить мебель, обстановку, чтоб он жить начал по-человечески, а уж потом и требуйте квартплату. Или я не прав? Ведь благополучие общества, зависит от благополучия каждого его члена.

В принципе, я бы и тут не особо возникал. Пугают, да и пусть себе пугают. Долг копиться, ну, и пусть себе копиться. А вот когда с отцовской карты судебные приставы вдруг сняли приличную сумму… Забыл сказать о том, что наша квартира оформлена на моего отца, на старого человека, ветерана труда. Уж тут я не выдержал.

– Не уж-то надеешься, что новая управляющая компания все былые долги с тебя спишет?

– А чем чёрт не шутит. Из любой смуты, умный человек всегда сумеет извлечь выгоду.

– Ладно, умный человек. Спорить с тобой я не стану… – данный разговор, когда откровенное хамло строит из себя невесть что, когда абсолютное ничтожество только и делает, что красуется перед тобой, мне порядком надоел. Потому и перешёл я к насущному. – …Лучше скажи: что в тот роковой для Яроша вечер, вы пили?

– Всё, что горит, то и пили, – разулыбался Забелин.

– Поконкретнее.

– Шампанское, мартини, виски, какое-то сухое вино, пиво. Ну, и конечно водку. Куда ж без неё, родимой?

– Спиртное, насколько я понял, покупал Ярош?

– Именно так.

– Вы пили лишь то, что изначально было куплено Ярошом или пришлось ещё сбегать в магазин, дабы догнаться?

– Нет-нет. Мы сразу затарились под завязку. Денег-то было полно… – и тут Забелин словно осёкся. – …Короче, при мне никто никуда не бегал. Быть может, после того, как я ушёл…

– А ты когда покинул пустырь?

– Да, как Татьяна вернулась, так и я побрёл домой.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Назад к карточке книги "Подлость. Справедливость. Мистика"