Текст книги "Госпиталь"

Автор книги: Олег Клинков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Клинков Олег
Госпиталь

Олег КЛИНКОВ

ГОСПИТАЛЬ

Они шли по длинному, тускло освещенному коридору с рядами глухих металлических дверей по обе стороны.

– Здесь склады резервного оборудования и аппаратные, – пояснил Кнорре, кивнув на двери. – Два нижних этажа и подвал заняты служебными помещениями. Больные наверху. – И, видимо заметив, что Синцов продолжает невольно прислушиваться, добавил: – Вы ничего не услышите: в Госпитале очень хорошая звукоизоляция.

Синцов, на секунду смешавшись, спросил:

– У вас много оборудования?

– Да, – кивнул Кнорре. – Госпиталь проектировался под автономное существование. В первые годы так и было. Только в последнее время сюда стали пускать посетителей.

– И много их бывает на Острове?

– Как когда. Дважды в год приезжает коллегия медиков для переосвидетельствования больных, примерно в то же время бывают техники проверяют систему жизнеобеспечения. И, конечно, родственники.

– Много их приезжает?

– Да, много. Почти ко всем.

– Как часто приезжают?

– Раз в месяц, обычно в первую неделю. Так сложилось.

– Понятно. Значит, за последние две недели здесь посторонних не было?

– Приезжал брат к одному из больных, Йодко... Видите ли, он джей-канальщик, сказал, что улетает в длительную экспедицию, и я разрешил свидание. Как исключение, это допускается. А больше не было никого.

– Понятно.

"Йодко, Йодко..." – повторил про себя Синцов, запоминая.

Они прошли поворот и по узкой лестнице спустились вниз, в большой зал, свод которого поддерживали массивные, квадратного сечения, колонны. Между рядами колонн тесно стояли высокие, выше

человеческого роста, металлические ящики. В проходе между ними идти рядом было невозможно, и Кнорре пошел впереди.

– А что все-таки с ними, Михаил Карлович? – спросил Синцов, разглядывая ящики, мимо которых они проходили. – Я имею в виду ваших пациентов. Мне толком ничего не удалось узнать.

– Точно никто и не знает, – не оборачиваясь, ответил Кнорре. Предполагают какие-то нарушения в новых и сверхновых областях коры головного мозга, но какие именно... Сам я только практикующий врач... Во всяком случае, сейчас они кричат гораздо меньше, чем в первое время. Особенно те, к кому приезжают родственники.

– Что же с ними произошло?

– Кто знает? – Кнорре слегка пожал плечами. – Накрыло тромбом, а что произошло в самом корабле?.. – Он вновь пожал плечами. – Из них ведь никто нормальным из канала не вернулся...

Синцов некоторое время шел молча, затем спросил:

– Как они общаются с родственниками?

То есть?.. – Кнорре на ходу обернулся. – А, вот вы о чем... Есть специальная методика... – Он остановился, огляделся, потом, сказав: "Чуть дальше", вновь зашагал вперед. – Так вот, есть специальная методика, довольно сложная и, в общем, небезобидная для мозга. Применение ее делает больного примерно на полчаса почти нормальным человеком, который, к счастью, не помнит ни о том, что с ним произошло, ни о своей боли. Применять эту методику не рекомендуется чаще чем раз в месяц, этим и обусловлена периодичность посещений...

Кнорре резко свернул в сторону и, пройдя между ящиками, остановился возле темно-серой от влаги стены. На ней примерно на уровне груди Синцов увидел ярко-оранжевый прямоугольник.

– Мина была здесь, – указав на прямоугольник, сказал Кнорре.

"Оранжевое – это от дифпластика", – автоматически отметил про себя Синцов и огляделся.

Прямоугольник, где крепилась мина, поразил его тем, что ничем не отличался от тысячи таких же мест в зале.

– В этом помещении какие-то важные устройства? – спросил Синцов.

– Нет, – Кнорре качнул головой. – Я понимаю, о чем вы спрашиваете. Здесь только контроллеры состояния, – он указал на ящики, – по три на каждого больного. Без них можно обойтись.

– А за стеной?

– Стоянка роботов-уборщиков. Ничего особенно важного поблизости нет. Процессоры жизнеобеспечения далеко, через два помещения. У них есть и дублеры – еще дальше.

Синцов замерил все расстояния, определяющие положение оранжевого прямоугольника, потом внимательно осмотрел стену, пол возле нее, несколько близлежащих ящиков, но не обнаружил ничего, привлекающего внимания.

"Этого следовало ожидать, – подумал он. – Какие могут быть следы? Стены и пол бетонные. Пришел человек, аккуратно пришлепнул мину и ушел... Только – зачем пришлепнул? И почему именно сюда? Впрочем, сюда – мог и случайно, хотя прямо у входа и удобнее..."

Его тронул за рукав Кнорре.

– Скоро начинается уборка, нам надо уйти.

– Уборка?

– Да. Здесь убирают каждые два часа. Так было заведено с первых дней открытия Госпиталя, сначала опасались, что болезнь заразная потом менять не стали – это никому не мешает. Разве что нам с вами сейчас.

– Запах и влажные стены – это после уборки?

– Да, это после дизраствора. Пойдемте, иначе искупаемся.

И Кнорре заспешил к выходу. Синцов двинулся вслед за ним.

– Где сейчас мина, Михаил Карлович? – спросил Синцов, на ходу еще раз осматривая зал.

– У Логова в домике.

– Логов – сторож?

– Да.

– Вы сообщили, он обнаружил мину сегодня утром...

– Совершенно верно, при обходе.

– Он каждый день обходит здание?

– В общем, да. Но помещений у нас очень много, вы сами видите, не думаю, чтобы он каждый день успевал побывать везде. Обычно он очень тщательно проводит осмотры.

– Вы говорите так, будто не знаете режима работы сторожа. Вы ведь главный врач.

Кнорре едва заметно улыбнулся.

– Видите ли, нас тут двое, и каждый занимается своим делом. Павел Матвеевич не очень любит, когда вмешиваются в его дела...

– Понятно.

Они поднялись на этаж и по тому же гулкому коридору пошли к выходной двери.

– Что за человек Логов? – спросил Синцов.

– Бывший джей-канальщик. Он участвовал в спасении экспедиции "Плеяд", был пилотом одной из аварийных капсул, – сказал Кнорре и вдруг прямо взглянул на Синцова: – Собственно, что вас интересует? – В голосе его угадывалось напряжение.

"Действительно, вопрос сформулирован не слишком удачно", – с досадой подумал Синцов.

– Как Логов оказался в Госпитале? – мягко спросил он.

– Не знаю... – Кнорре отвернулся. – Он попал сюда в первый месяц после организации Госпиталя, я тогда лежал тут, так что не знаю.

– Вы лежали в Госпитале? – удивился Синцов.

– Да... Что вас удивляет? Тогда положили сюда всех, кто побывал на "Плеядах". На всякий случай. Да и, по правде, мы, здоровые, мало чем отличались от больных, все-таки неделя в одном корабле. Нам не сразу разрешили посадку...

– Я помню... Скажите, зачем Логов пошел сюда работать?

– Не знаю... – безразлично ответил Кнорре. – Мы не говорили об этом.

Они подошли к выходной двери, и Кнорре проделал перед ней те же манипуляции, что и при входе. Он поочередно приложил обе ладони к пластине слева от двери, затем отчетливо произнес свою фамилию в отверстие, образовавшееся справа от пластины. Синцов внимательно наблюдал за всеми его действиями.

"Замок закодирован, видимо, еще на Логова. Больше не на кого", успел подумать он и в ту же минуту ослеп от нестерпимо яркого после полумрака коридора света. Он не глядя уловил движение Кнорре, шагнул за порог и после того, как дверь со стуком задвинулась за его спиной, еще несколько секунд стоял зажмурившись, пока глаза не привыкли к свету, затем открыл их.

Госпиталь был освещен вывалившимся из-под гряды туч закатным солнцем, серые стены его порозовели, окна светились алым. В густой тени ограды, окружавшей здание, в проволочных заграждениях копошились под командой старшины Гостюжева техники, прилетевшие вместе с Синцовым из Управления.

– Вы хотите поговорить с Логовым? – спросил, тронув Синцова за рукав, Кнорре.

– Да, конечно.

– Я провожу вас.

– Очень хорошо.

Они направились к воротам.

– Посетителей проводили в здание вы? – спросил Синцов.

– Да. Обычно я.

– И во время посещений вы обычно находитесь в здании?

– Не всегда. Я понимаю, о чем вы спрашиваете. Иногда я уходил во время свиданий.

– А вчера? Когда приезжал... Йодко?

– Я уходил. Вы что, думаете?..

– Я пока ничего не думаю, Михаил Карлович. Информации слишком мало, я просто сужаю себе, насколько это возможно, диапазон поиска... Долго длятся свидания?

– По-разному, в зависимости от самочувствия больных. Как правило, от двадцати минут до получаса.

"За двадцать минут можно успеть, – подумал Синцов. – Теперь план Госпиталя можно запросить по любому видеофону. За двадцать минут ничего не стоит спуститься в подвал, пришлепнуть мину и вернуться. Тем более что никому и в голову не прийдет постоянно следить за этим. Впрочем, Логов-то обходит здание..."

Возле ворот Синцов остановился.

– Прошу прощения, Михаил Карлович, – совсем забыл. Мне нужно переговорить с техниками. Если не возражаете, я вас догоню.

– Как угодно.

Подождав, пока Кнорре выйдет за ворота, Синцов подошел к забору. Навстречу ему, чертыхаясь и кляня "путанку", выбирался из заграждений Гостюжев.

– Что с сигнализацией? – спросил Синцов, когда Гостюжев подошел к нему.

Тот пожал плечами:

– Разбираемся. Но боюсь, с сигнализацией здесь не блестяще. По крайней мере, через проволоку можно пройти без "звонка". С Защитой я еще не разбирался, да она все равно отключена.

– Какая Защита?

– Фильтрующая. Да вы же видели буи вокруг Острова. Это как раз буи так называемой односторонней фильтрующей Защиты. Ее отключили, когда горячка прошла, а буи и все оборудование осталось. Кстати сказать, основательная вещь была: не выпускала с Острова ничего, кроме воздуха. Это получше любых замков и кодов... А вообще, похоже, тут года три ничего не настраивалось и не контролировалось. А может, и полазал кто...

– Года три? Подожди... – остановил его Синцов.

Он подошел к двери Госпиталя и попытался открыть ее, повторив все, что делал до этого Кнорре. Когда Синцов в конце назвал себя, дверь, помедлив секунду, подалась назад и съехала в сторону. Из глубины здания донесся шум бьющейся под большим напором воды и размеренное гудение. Пахнуло чем-то едким.

"Какая разница, оставался Кнорре во время свиданий или нет? – думал Синцов, ожидая, пока дверь закроется. – Считай, проходной двор... Действительно, кто-то полазал?.. Кто?.. Может, кодировку просто сняли за ненадобностью?.."

– Разберитесь с автоматикой двери, – повернулся он к подошедшему Гостюжеву, – и перекодируйте замок на себя. На одного себя, понимаете?

– Понятно, только на себя.

– И еще. Мне нужно знать всех, кто попытается открыть дверь без вашего ведома. Можно что-нибудь придумать?

– Сделаем, Аркадий Сергеевич.

– Ну, хорошо...

Кнорре ждал Синцова возле домиков.

– Вы быстро ходите, – сказал ему Синцов, – я так и не смог вас догнать.

Кнорре промолчал.

– Мы можем идти? – спросил Синцов.

– Да. Логов как раз дома.

Они подошли к голубоватому домику, стоявшему над самым обрывом к морю. Дверь открыл им высокий, очень худой человек с лицом, на котором выделялись большие, в обводах темных кругов, глаза. Павел Матвеевич Логов – Синцов узнал его по фотографии, которую успел просмотреть в Управлении перед вылетом на Остров.

Логов настороженно осмотрел Синцова, затем, жестом пригласив войти, проводил их в небольшую, скромно обставленную комнату, молча кивнул на два плетеных кресла за журнальным столиком, сам сел на против и только после этого сказал Синцову:

– Я вас слушаю.

– Покажите мину, Павел Матвеевич, – попросил Синцов, представившись.

Логов, не вставая, повернулся к письменному столу, за своей спиной, открыл верхний ящик и, достав небольшого размера коричневый брусок с круглым циферблатом на одной из граней, положил его перед Синцовым на стол.

"Уж больно простецки хранит Логов мину..." – Машинально отметил Синцов, разглядывая мину. Это была горная мина средней мощности с часовым механизмом, рассчитанный на суточный запас хода. Синцов с трудом оторвал ее от полированной крышки стола. Нижняя грань мина была покрыта оранжевым пластиком, способным удерживать его практически на любой поверхности.

Мина уместилась на ладони.

"Что можно сделать одной такой миной с Госпиталем?.." – недоверчиво подумал Синцов.

– Скажите, Павел Матвеевич, – обратился он к Логову, – там, в Госпитале не было ничего подобного? Может, в других помещениях, на этажах?

– Нет, – Логов коротко мотнул головой. – Я все осмотрел.

– Когда же вы успели? Мину вы обнаружили сегодня утром...

– Сейчас уже вечер, – сказал Логов и замолчал.

"Надо все-таки сказать Гостюжеву, чтобы осмотрели здание, – подумал Синцов. – Хотя две неразорвавшиеся мины, пожалуй, слишком..."

– Ну, хорошо, – сказал он вслух. – Когда вы в последний раз осматривали тот подвал, где была мина? Я имею в виду до сегодняшнего дня.

– Два дня назад.

– Вы не могли просмотреть мину?

– Нет.

"Все-таки мог, – подумал Синцов. Он осмотрел мину со всех сторон. Почему она не взорвалась? На вид совершенно исправная мина... Следов на ней после санобработки наверняка нет. – Он посмотрел на циферблат, таймер был установлен на час ночи. – Простояла она явно больше двух часов..."

– Ночью в здании никого не бывает? – спросил он. – Кроме больных, конечно.

– Нет, – ответил Кнорре. – Обычно нет. Только больные.

"Зачем ее поставили? – думал Синцов. – Не взрывать же в самом деле серийной миной такую махину, как Госпиталь? И главное-зачем, даже если и так?.."

– Извините, – прервал его размышления Кнорре, – мне нужно идти. У вас есть еще ко мне вопросы?

– Нет, пока все, – уронил Синцов. – Кстати, я распорядился перекодировать замок входной двери. – При этих словах Логов поднял глаза. – Это временно.

– Вы не имеете права, – глухо сказал Логов. – Я работаю здесь уже пять лет.

– И все-таки пока будет так, Павел Матвеевич, – жестко сказал Синцов. – Если вам нужно будет попасть внутрь, обратитесь к Гостюжеву, он старшина команды механиков и пока будет постоянно находиться на Острове... – Логов медленно отвел взгляд. – И последнее. Здесь есть где-нибудь видеофон?

– Разумеется, – сказал Кнорре. – Видеофоны есть в домике, в котором поселились ваши техники.

– Это?..

– Оранжевый домик, – Кнорре кивнул в сторону окна, – сразу за этим...

В одной из комнат оранжевого домика Синцов нашел видеофон и вызвал Управление. Ему пришлось подождать одну или две минуты, пока на экране не появилась всклокоченная голова Кочешева, часто-часто моргавшего глазами.

– Спал, что ли? – спросил Синцов.

– Да нет, – Кочешев потер пальцами веки. – Думал.

– Хорошее занятие для аналитика.

– Стараемся, – вежливо отпарировал Кочешев и нетерпеливо спросил: Что-нибудь выяснилось, Аркадий Сергеевич? Мина действительно была?

– Была, Сережа, – кивнул Синцов. – Горная, средней мощности. Стояла в подвале.

– Что, настоящая? – Как-то совершенно по-детски, понизив голос, спросил Кочешев, и Синцов, не ожидавший такого вопроса, не сразу нашелся, что ответить.

"А ведь, в сущности, неглупый вопрос, – подумал он. – Все это сильно похоже на бред или мистификацию..."

– С виду – настоящая, – сказал он, – и в связи с этим, кстати, первое задание. Пришли сюда, на Остров, кого-нибудь из экспертов. Меня интересует, почему она не взорвалась. Заодно выясним, настоящая ли она.

– Ясно, Аркадий Сергеевич, – было заметно, что Кочешев досадует на себя за откровенную наивность вопроса. – Я сейчас же пошлю. Вы в Управлении не появитесь?

– Пока нет. Что-нибудь для меня готово?

– Да, конечно. Вы просили узнать, что произошло с экспедицией "Плеяд".

– Да-да. Я слушаю.

– История темная, Аркадий Сергеевич, но сводится к следующему. Если вы помните, пять лет назад разрабатывался проект исследования границ видимой Вселенной. Экспедиция "Плеяд" была первой из планировавшихся. Ее должны были забросить через пятое щупальце Джей-канала, там всего восемь суток лету до района обследования... Я, кстати, советую заметить номер щупальца, Аркадий Сергеевич, есть несколько любопытных совпадений, но о них, если позволите, позже.

– Хорошо, я заметил-пятое.

– Так вот. Экспедиция сразу началась неудачно, собственно, она фактически и не началась. Они только успели войти в щупальце, как их накрыло тромбом.

– Что это такое?

– Насколько мне объяснили, тромб-это некое образование в Канале, штука мерзкая, просто неизвестно, откуда и как появляется. Они иногда возникают в Канале и, случается, закупоривают капсулы в щупальцах, после этого либо капсулы исчезают неизвестно куда, либо капсулы остаются, но пилоты в них сходят с ума. Были случаи, правда, когда все обходилось. В общем, полный туман с этими тромбами. В конце концов, их научились сжигать, существуют такие специальные аварийные капсулы с противотромбовыми ракетами. Тогда с "Плеядами" подняли с Земли пару таких капсул – кстати, пилотом на одной из них был Логов, нынешний сторож Госпиталя...

– Я знаю об этом. Дальше.

– Подняли пару и через несколько секунд тромб сожгли, но только в "Плеядах" уже кричали. Кричали жутко, это было слышно по связи.

– Отчего, не справлялся?

– Пытался, только никто ничего определенного сказать не может. Разные люди говорят совершенно противоположные вещи...

– Хорошо, понятно. Дальше.

– Вот. Затем за ними выслали спасательный бот с двумя пилотами и врачом, в качестве которого был Кнорре. Они в конце-концов и посадили их на Землю. А дальше известные вещи: строительство Госпиталя, дискуссии и так далее. Это все.

– Понятно... Синцов несколько секунд просидел в задумчивости. – Что с теми двумя пилотами со спасательного бота? Где они сейчас, чем занимаются? Выяснял?

– Да. После того случая больше не имели отношения ни к "Плеядам", ни к Госпиталю. Оба служат на какой-то дальней базе, обычные пилоты.

– Хорошо. Тогда ты должен знать насчет пилота второй аварийной капсулы. В одной летел Логов, а пилот второй?

– То же самое, отношения к "Плеядам" больше не имел.

– Ладно, ясно, это пока в сторону. А Логов? Почему он оказался на Острове? Его, случайно, не списали из пилотов?

– Нет, он ушел сам и сразу же устроился в Госпиталь. Почему, еще не знаю, не успел выяснить.

– Надо обязательно узнать.

– Я понимаю...

– Так... И с этим все... Да, а где обещанные сюрпризы с пятым щупальцем?

Кочешев заметно порозовел от удовольствия.

– Вы просили поинтересоваться родственниками тех, кто лежит в Госпитале, – сказал он. – И тут выяснились некоторые любопытные вещи. Например, через три года после случая с "Плеядами" в то же пятое щупальце полетел некий Игорь Дамин, джей-канальщик, сын одного из обитателей Госпиталя. Так вот, он там сошел с ума, помешался...

– Помешался?

– Да. Это случается у джей-канальщиков довольно часто, не в этом соль. Он помешался именно в том месте пятого щупальца, где произошла катастрофа с "Плеядами", – в четвертом сегменте.

– Вот как? Любопытно.

– Это не все. Через полгода – его уже вылечили – Дамин погиб в том же самом месте, взорвалась капсула... – Кочешев помедлил, наблюдая за реакцией Синцова, потом с видимым удовольствием сказал: – И это не все, Аркадий Сергеевич. Еще через полгода, то есть буквально полтора месяца назад, там же сошел с ума еще один родственник лежащего в Госпитале, некто Йодко Андрей Николаевич. У него в Госпитале...

– Стоп! – резко остановил его Синцов. – Ты сказал – Йодко?

– Да, Йодко, – Кочешев был озадачен. – А что стряслось?

Но Синцов не слышал вопроса.

"Йодко был тут вчера... – думал он. – Ну и что?.. Пока ничего. Ровным счетом... – Он сдерживал себя, но чувствовал, что его ощущение ситуации как-то неуловимо изменилось. Она не стала яснее, она стала другой. – Пока ничего, – повторил он про себя. – Метаться не с чего..."

– Сережа, – сказал он Кочешева, – дай-ка себе и мне на экраны план Госпиталя. – Секунду спустя лицо Кочешева исчезло, сменившись объемным изображением плана Госпиталя. Синцов отметил на нем место расположения мины. – Меня интересуют последствия возможного взрыва мины на этом месте. Мина стандартная, СГМ на дифпластике.

– Понятно, – Кочешев снова возник на экране.

– Теперь второе, поинтересуйся в Отделе охраны особых объектов, регистрировался ли за последние две недели для посещения Острова тот самый Йодко и вообще кто регистрировался... И пока последнее. Нужны сведения о всех видах воздушного или морского транспорта, зафиксированного в районе Острова за этот период, на местную автоматику надежды мало. Как скоро сможешь сделать?

– По взрыву и регистрации минут через пять, остальное – позже.

– Добро.

Синцов погасил экран и подошел к окну.

"Что это? – думал он. – Так или иначе, взрывное устройство или его имитация под Госпиталем стояли. Покушение? На кого, на что? На больных? Зачем? Рецидив ужаса перед всеобщим заражением, как в первый год после катастрофы? Договорился же тогда один деятель до того, чтобы сбросить на Госпиталь бомбу. Но тогда был шок. И реальной попытки их уничтожить никогда не было. Тем более это бессмысленно сейчас, когда ясно, что никаких вирусов, вызывающих боль, нет... Разве какой-нибудь умалишенный... Из жалости? В принципе возможно. Но опять же, почему только сейчас, когда известно, что они понемногу приходят в себя? Смысла нет... – Он с силой потер онемевший затылок. – Почему именно сейчас? Что случилось такое, что потребовало их убить? Что вообще ТАКОЕ могло произойти?.. Может, имитация? Мина-то слишком мала. Похоже на имитацию. В конце концов, если бы Кнорре, или Логову, или кому-нибудь другому понадобилось проимитировать покушение, то это можно было бы сделать и так. Только зачем?.. И Йодко..."

Его отвлек сигнал видеофона. На экране возникло слегка растерянное лицо Кочешева.

– Я просчитал взрыв, Аркадий Сергеевич.

– Ну и?..

– Сейчас покажу.

Кочешев высветил на экране план Госпиталя. В левом нижнем углу экрана замелькали цифры обратного отсчета времени. В нулевой момент здание Госпиталя дрогнуло, медленно разломилось по центру и осело внутрь. Легко, словно соломинки, ломались остовые балки, и через пятнадцать секунд на месте Госпиталя была груда обломков.

– Вот так, – бесцветно сказал за экраном Кочешев.

"Средней миной?! – Синцов был потрясен. – Да нет же, чушь собачья... Ошибка..."

– Я считал несколько раз, Аркадий Сергеевич, – словно прочтя его мысли, сказал Кочешев, – по различным методикам. Все так и есть. Точка, в которой стояла мина, уникальная, полметра в сторону – и разрушения были бы совершенно незначительными, во всяком случае, не коснулись бы верхних этажей больными. – Кочешев помедлил, ожидая, видимо, что скажет Синцов, но тот молчал. Это следствие ошибки в проекте Госпиталя, – заговорил вновь Кочешев. – Его проектировали в спешке, за три дня, когда уже "Плеяды" крутились над Землей. Тщательно разрабатывали в основном Защиту.

"Какое там умалишенные! – смятенно думал Синцов. – Какая имитация! Так просчитать взрыв!.."

Он медленно выдохнул, приходя в себя.

– Хорошо, Сережа, – сказал наконец. – Что с остальными?

– В отделе Охраны Йодко регистрировался, – ответил Кочешев, вновь появляясь на экране. – Он был на острове вчера.

– Это я знаю. Больше никто?

– Нет.

"Что могло произойти, потребовавшее их убить?" – вновь подумал Синцов.

– Кнорре и Логов не отлучались куда-нибудь с Острова за последнее время? – спросил он.

– Насколько я знаю, нет. Логов вообще живет на Острове безвыездно, а Кнорре не отлучался примерно месяц.

– По движению транспорта?

– Еще не готово.

– Ладно... Я, видимо, полечу сейчас к джей-канальщикам, в случае чего будешь искать меня там.

– Ясно. Есть зацепка?

– Нет, нету. Потому и лечу, что нет. Кроме твоих странностей с пятым щупальцем, больше, пожалуй, и ничего... Ты посмотри, отчет последнего посещения Острова коллегией медиков. Меня интересует, не было ли ухудшения в состоянии больных или каких-либо изменений.

– Я понял.

– Здесь останется Гостюжев с техниками...

"Что имеем? – думал Синцов в вертолете по дороге на материк. – В сущности, ничего, за исключением бесспорной попытки убийства. Остров – как проходной двор, учитывая состояние местной сигнализации с равными основаниями можно подозревать кого угодно... Впрочем, есть Йодко, он был здесь. Но он, судя по всему, каждый месяц здесь бывает. Просто совпадение... Или чей-то ловкий ход?.. И Логов мог все-таки просмотреть мину раньше, хотя и хорохорится. А тогда вообще скверно, уцепиться не за что. Что остается? Щупальце Джей-канала, где сошли с ума два пилдота, а до этого произошла катастрофа с "Плеядами"? И что?.. Эти двое были родственниками пациентов Кнорре. Но опять же – и что?.. Это, однако, тупик. Какие-то совершенно рефлекторные дерганья.."

Было уже темно, когда он прилетел в Центр по изучению Джей-канала. В вестибюле Главного корпуса его встретил среднего роста худощавый человек, совершенно седой, с удивительно маленькими для взрослого человека, аккуратными ладошками.

– Вы, и очевидно, Аркадий Сергеевич Синцов? – спросил седой человек, поздоровавшись. – Я начальник Отдела перспективной разведки Ершов Игорь Дмитриевич. Меня просили помочь вам. Пойдемте.

Они поднялись в кабинет Ершова.

– Что вас интересует? – спросил Ершов, когда они сели.

– Экспедиция "Плеяд".

– Это понятно. Что именно? К нам уже обращался ваш сотрудник.

– Да, я знаю... – Синцов помолчал, решая, с чего начать. – Скажите, Игорь Дмитриевич, двое ваших пилотов сошли с ума в том же месте, где до этого произошла катастрофа с "Плеядами"?

– То, что помешались, наверняка связано, – после секундного раздумья сказал Ершов. – Если вы в курсе, там пришлось сжигать тромб, накрывший корабль. Как правило, такие вещи не проходят для Канала бесследно, видимо эти тромбы – часть его самого, а мы их уничтожаем. Обычно, в таких местах образуются так называемые "рубцы". Разумеется, термин жаргонный, так называют области пространства, где искажается восприятие на уровнях сознания... – Ершов вдруг умолк и внимательно посмотрел на Синцова: – Вы знакомы с уровневой теорией сознания?

– Да, в общих чертах.

– Тогда вы поймете, а то я... Так вот, в этих "рубцах" мозг человека начинает получать искаженные сигналы от остальных разумов во Вселенной, это явление называют биениями на уровнях, или пульсациями. Биения эти весьма небезобидны: Если их плотность достаточно высока, мозг перестает нормально функционировать, иначе говоря, человек сходит с ума. Скорее всего с Даминым и Йодко это и произошло.

– Зачем же их туда посылали?

– Видите ли, Аркадий Сергеевич, – медленно, словно подбирая слова, сказал Ершов, – приборы, к сожалению, мало что регистрируют в Канале слишком тонкое взаимодействие, его устройство воспринимает только мозг. Поэтому пока практически все исследование Канала сводится к ответу на вопрос: сойдет ли в каком-нибудь месте пилот с ума или нет? Где не сошел, летать можно, да и то не всегда. Разумеется, я говорю упрощенно, но суть именно такая. Вы понимаете, остановить исследования, тем более такого уникального объекта, каким является Канал, когда у нас появилась реальная надежда многое понять в человеческом мозге, невозможно, просто преступно. Поэтому обычно выжидают какое-то время и продолжают исследования. Как правило, все возмущения, которые мы вносим в Канал, успевают сгладится за два-три года, в подавляющем большинстве случаев "рубцы" так или иначе рассасываются. Вот. А Дамин полетел в пятое щупальце как раз через три года после катастрофы.

– И все-таки он сошел с ума?

– К сожалению, такое случается, – Ершов коротко развел руками. – Мы еще не понимаем слишком многих вещей в Канале. Вот. А с гибелью Дамина... Здесь сложнее. Он ведь сам взорвался.

– В каком смысле? Взорвал себя?

– Да, сам себя. У нас не принято посылать пилотов в те щупальца, где они сходили с ума. Он пошел туда самовольно, нарушив полетное задание, и инициировал там взрыв капсулы. Это известно совершенно точно, бортовая автоматика успела сформировать сообщение и выбросить в Канал.

"Час от часу не легче..." – подумал Синцов.

– Зачем это могло ему понадобиться? – спросил он.

– Есть материалы расследования по этому поводу, если хотите, я могу вас с ними ознакомить. Но, насколько я помню, к определенному выводу тогда так и не пришли.

– Он был здоров?

– Что вы имеете в виду?

– Ну, психически здоров? Он все-таки помешался до этого.

– А, это... Здоров, сумасшедших в Канал не пускают, а такие вещи сейчас излечиваются быстро и практически бесследно. Общение с Каналом сильно продвинуло психиатрию вперед.

– Понятно. А, случайно, он не мог помешаться и инициировать взрыв в таком состоянии? ("Впрочем, все равно остается неясным, зачем он пошел в это щупальце", – подумал Синцов.) Может быть, он хотел что-то уничтожить в этом месте? Этот самый "рубец"?

– Возможно, – кивнул Ершов, – такой вариант рассматривался. Хотя, как правило, канальные структуры слабо взаимодействуют с веществом, Канал информационный объект. Но это – как правило. Одним словом, возможно, но взрывать "рубец"... – Ершов недоуменно пожал плечами. – Это обычные объекты, к ним привыкли.

– Понятно. Потом туда полетел Йодко...

– Да, через год. С ним, видимо, произошло то же что и Даминым, я говорю о помешательстве.

– А сами они что сообщают? Есть ведь рапорты о полетах.

– Они отказывались от рапортов, это право пилотов. Да и строго говоря, информативность таких отчетов невысока. Кто знает, что может привидеться поврежденному мозгу?

– Все-таки не худо было бы поговорить с Йодко... – задумчиво сказал Синцов. – Он когда должен из экспедиции вернуться?

– Из экспедиции? Йодко? – Ершов с легким недоумением посмотрел на Синцова. – Кто вам сказал, что он в экспедиции? Он лежит в нашей Клинике.

– Клинике? ("Йодко соврал?" – мельком подумал Синцов.) Он должен был лететь в дальнюю экспедицию.

– Да кто вам сказал? – уже с некоторым раздражением спросил Ершов. Никаких дальних экспедиций после "Плеяд" не планировалось. Он в Клинике.

– Вот как?.. И что с ним?

– Авария. Разбился на местном вертолете.

– Что-нибудь с автопилотом? – машинально спросил Синцов, пытаясь осмыслить услышанное.

Ершов взглянул на него со скрытой досадой.

– Нет, – помедлив, ответил он. – Сам разбился. Взял управление на себя и повел вертолет носом в бетонку. Час назад расшифровали запись бортового "черного ящика".

– Сам?..

"Они плодят здесь самоубийц, – подумал Синцов. – Либо это как-то связано с Островом... Оба сами. Сомнительно, чтобы совпадение..."

– Аркадий Сергеевич, – вернул его к действительности голос Ершова, я должен отлучиться на несколько минут. Начинаются ночные полеты, мне нужно быть на установочной пятиминутке.

– Да-да, конечно... – рассеянно кивнул Синцов. – Он жив?

– Йодко? Разумеется жив. Я же сказал, он лежит в нашей Клинике.

– Да-да. Поговорить с ним можно?

– Я бы тоже хотел этого, но к нему сейчас не пускают. Если хотите, когда разрешат, пойдем вместе.

– Очень хорошо... Можно воспользоваться вашим Видеофоном?

– Разумеется, – Ершов повернул к Синцову стоявший на столе видеофон. – Извините, я должен идти, – сказал он затем и торопливо вышел.