Текст книги "Гриф и Гильдия"

Автор книги: Олег Бондарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 3. Короткая передышка, или На полпути к цели

Мы решили остаться у тролля еще на денек. Гном, правда, все порывался обратно в Тчар, но после долгих уговоров согласился отправиться чуть позже.

– Неужели вы получили только этот замок? – поинтересовался я, когда мы с троллем прогуливались по прекрасному саду. – Мне кажется, такой знатный человек, как Огнеглот, мог позволить себе богатое хозяйство, сотни крестьян, работающих на полях…

– Вы правы, сэр Гриф.

Я невольно поморщился: не люблю я этих «сэров-пэров» И себя к ним никогда не отношу!

– Я действительно получил в распоряжение одну деревеньку под названием Выселки, но она все же не совсем моя. Скорее, своя: сэр Огнеглот еще десять лет тому провозгласил ее свободной. Теперь люди живут и работают только на себя. В Выселках же, кстати, находится Гильдия Воинов, славная на весь Орагар своими наемниками. Может, хотите взглянуть?

– Конечно, хочу!

Глаза мои загорелись. Еще бы: не каждый день предоставляется возможность стырить что-нибудь из самой обители бойцов!

Однако стоило нам выйти на дорогу, ведущую к деревне, как тролль остановился.

– Слышишь? – Незаметно для себя сэр Ламер перешел на «ты». – Кто-то идет! Давай-ка пока схоронимся в кустах и посмотрим, кто там так гремит железяками!

И Ламер, подхватив меня в охапку, прыгнул в ближайшие заросли.

– Ну и где же твой шум? – прошипел я, пытаясь вырваться из объятий, в коих меня сжал великан.

– Да тише ты! – шикнул Ламер. – Сейчас все услышишь!

И точно: словно в подтверждение ламерских слов, со стези раздался громкий шум, а секунду спустя на дорогу выехали три десятка закованных в броню рыцарей. Каждый из них восседал на спине «обитого» железом коня и то и дело перебирал пальцами длинную рукоятку меча.

Следом за «железными» шла пятерка небритых мужиков, усиленно изображавших хромоту. Мужики чесали животы и, опираясь на деревянные посохи с навершием в виде красного рубина, исправно охали, демонстрируя полную свою беззащитность.

Я неволь но поежился: за спиною у рыцарей висели двуручные половинные*[3]3
  В половину человеческого роста – Прим. автора


[Закрыть] мечи. Мой Секач казался игрушкой по сравнению с гигантскими клинками идальго.

– Кто это? – Не самый глупый вопрос, ведь так?..

– Судя по всему, элитная пехота короля, – ответил Ламер, погодя, – да пятерка магов Огня в придачу.

Я тихо присвистнул: такая компания вряд ли ехала сюда только чтобы навестить благородного тролля. Скорее, они пришли крушить, убивать и подчинять все своей воле. А близость подобного сброда меня совершенно не радовала.

Тем временем один из магов прикрикнул на другого, видимо, более молодого, собрата:

– А я тебе еще раз говорю, Суцций: волшбой их надо, волшбой! Сначала дома, а как на улицу повалят – то уж работа пехоты наступит!

– А маны у тебя хватит, любезнейший Перрий? – оппонент его издевательски сощурился, словно пытаясь измерить взглядом. – Запас у нас, как-никак, не резиновый. Или тебе теперь больше давать стали?..

– Не стали, – тут же посерел некто Прерий. Но ведь у нас есть Меррий, Суттой,. Хеллей, ты опять же…

– Да и ты, старина Пер! – грустно улыбнулся соперник мага по спору… – Только деревенька для нас большевата будет!

– Они что, деревню твою жечь собрались? Я непонимающе уставился на гордый профиль Гронкяйра.

– Видимо, да. – Ламер стал мрачнее тучи. Помешать им? В замке всего три старых уже стража. Если поможете, то рыцарей, авось, и опрокинем, но магов… Те ж сами кого хочешь опрокинут!

– Но зачем королю уничтожать обычную деревеньку в окрестностях Зрега? – все так же недоумевал я.

– Сдается мне, что Штиф, да падут его волосы, как его старый отец, раззявил пасть на Гильдию Воинов. Только вот мастер Хромой, мой добрый друг, сразу молодого короля невзлюбил. Тот, наверное, и решил спалить все Фенриру под хвост. Впрочем, это может быть не только король обычные дезертиры, отступники. Собрались и – к чертям Гильдию!

Я со злостью посмотрел на Гронкяйра. Откуда он такой умный, всезнающий? Расскажу кому ни в жизнь не поверят, что болотные твари так выучились!

Эй-эй-эй, остановил себя я. Время ли сейчас злиться на Ламера? Да и вообще, какая разница – умный он или нет? Там какие-то гады деревеньку спалить хотят, а я тут дурачусь!

– Так мы будем Выселки спасать или нет? – пристыженный самим собой, теперь я смотрел на тролля вопрошающе.

Мне показалось, Гронкяйр задумался. На лице его четко отражалась внутренняя борьба двух мирков. Я с нетерпением ждал.

Но вот тролль разлепил пересохшие губы и сказал:

– Нет.

– Как – нет? – не понял я. Не знаю, что на меня нашло, но после его ответа мне еще сильнее захотелось наброситься на поджигателей и грудью закрыть селян. – Почему?!

– Мы не можем их остановить, Гриф, – спокойно сказал тролль. В его болотных глазах нельзя было разглядеть никаких эмоций – только муть, тину, ил. – Если мы сейчас встанем на их пути, от нас не останется и следа. Посылать в замок за подмогой я не вижу смысла: там мы не найдем даже десятка нормальных воинов. Похоже, клятые поджигатели все продумали наперед, – Ламер виновато улыбнулся, словно уписавшийся младенец: мол, простите, конечно, но по-другому не мог! – а значит Гильдии Воинов пришел конец.

– Жаль, – сухо сказал я.

– Пожалуй, – не стал спорить тролль. – Пошли-ка лучше в замок. Мне надо кое-куда отправить письмецо…

Мы вылезли из кустов и поплелись в бывшее родовое гнездо Огнеглота.

Шли молча. Говорить не хотелось ни мне, ни ему. Я думал, что, окажись я на месте Гронкяйра, не задумываясь отправился бы на выручку деревенским. Представил, как лечу навстречу этому десятку рыцарей, расшвыриваю их во все стороны огромными лапищами, а потом вешаю каждого из магов на дерево, на манер яблока или груши.

– Ты считаешь меня сволочью, Гриф? – неожиданно спросил Ламер.

Я вздрогнул и едва не споткнулся о выступающий из земли корень бука.

– С чего ты взял?

– Потому что сам думаю так же. В деревне сейчас ни одного мужчины, только старики, дети да женщины. Перерезать их всех – много ума и сноровки не надо. И мне жалко тех, кто погибнет. Я вижу перед глазами лица погибающих высельчан, и мне становится страшно. Но я не иду назад, хотя должен.

– Но… как это так? – воскликнул пораженный я. – Ты все понимаешь, все знаешь, а все равно ничего не делаешь? Ты что, струсил?

– Не знаю, Гриф. – Тролль продолжал смотреть на меня своими свинячьими глазками, теперь отливающими стеклянной пустотой. – В самом деле – не знаю. Если бы вернуть все на два года назад, я бы не задумываясь бросился на них с голыми кулаками. А теперь… мне есть, что терять и я не хочу это терять!

Я плюнул себе под ноги: к горлу подступил шершавый ком отвращения. Усилием загнав его обратно, я легонько стукнул себя ладонью по щеке: что со мной? Разве на месте Ламера я не сделал бы так же? Своя жизнь мне намного дороже, чем жизнь кого-то еще. Но… почему же ком не проходит?..

Я попытался успокоиться: авось, сам уйдет.

Чтобы отвлечься, я представил себе сражение, которое с минуты на минуту случится в Выселках. Представил, как маги кидают в дома огненные шары. Как рыцари замахиваются на детишек серебряными половинными мечами. Как трясется от страха и боли деревня…

– Постой, Ламер, – я остановился, поправляя капюшон плаща. – Что значит «мужчин нет»?

– Как же? Конечно, нет, – несколько растерянно пожал плечами тролль. – Они же все у 3рега воюют. Король золото уплатил, вот мастер Хромой и повел своих орлов к Мятежному*.[4]4
  Второе название Зрега – Прим. автора


[Закрыть].

– Так, может, король их специально к себе позвал, чтобы Выселки спокойненько уничтожить? предположение выглядело наиболее реальным, но тролль лишь откровенно зевнул:

– Глупости! – поморщился тролль. – Возле 3рега так жарко, а солдат так мало, что приходится нанимать их на стороне. А в Гильдии каждый воин стоит пятнадцати королевских мечников.

– Ого! – Конечно, я и раньше слышал подобные легенды, но тролль был явно знаком с делами Гильдии, и хвастать он зря бы не стал.

– Так что тут, похоже, что-то другое. – Ламер горько вздохнул. – Ладно, письмо отправлю, а там пусть сам разбирается!

Сказав это, тролль толкнул дверь черного хода и зашел внутрь.

Я постоял возле крыльца с секунду, не зная, куда пойти теперь, а потом развернулся и направился в чудесный осенний сад Гронкяйра.

Я никогда не любил, как то делали многие, бродить по лесам и долинам, наблюдая деревья, кусты, ромашки и прочую дребедень, для ловкаческого взгляда неинтересную. Но сегодня на меня с самого утра нашло странное чувство, будто озверевши и морлок драл грудь когтями.

Я сел на резную лавку со спинкой в форме пары влюбленных лебедей и прикрыл глаза. А потом принялся наводить в голове порядок.

Первой отправил подальше мысль о спасении Выселок: хватит милосердия! Тут бы свою задницу вытащить!

Второй мыслью, которая без сожаления была отправлена на свалку, стала идея бросить заказ. С этой задумкой я обошелся еще строже, чем с первой: настоящий Ловкач не может отказываться от задания, если уже принял его.

Избавившись от двух глупых идей, я почувствовал себя намного лучше. Пожалуй, все эти переживания из-за долгого нахождения на одном и том же месте. Зевнув, я решил, что надо найти кобольда: нечего сидеть в замке, когда горит заказ!

Однако Свэн нашел меня сам: калитка в садик жалобно скрипнула, и кто-то шумно рухнул на землю.

– Фенрир! – воскликнул «неизвестный».

– Свэн! – позвал я его. – Иди сюда!

Ответом мне было обиженное хрюканье и быстрые шаги.

– В чем дело, мастер Гриф? – спросил кобольд, садясь рядом.

– Иди собирай бэги. 3автра едем.

– В 3рег?

– Нет, Свэн. В Мятежном война. Мы едем в Степь.

– Куда?! – не поверил своим ушам степняк.– А как же ваша бабушка?!

– Нет никакой бабушки. – Таить что-то от него теперь уже не было смысла.

Кобольд вылупился на меня, словно я только что из обычного Ловкача превратился в дракона.

– А… – наконец, смог сказать он, -…как?

– Пошли. – Я встал и сладко потянулся.– Мне нужно многое тебе рассказать.

Степняк послушно поплелся за мной, то и дело непонятливо хрюкая.

Хромой лежал на лесной поляне и следил за неспешно текущими по небу облаками. Старый командир любил наблюдать за их чудесными превращениями: только что это было кроткой овечкой, и тут у нее вдруг выросли клыки, крылья, длинный хвост – и это уже дракон, такой всамделишный и такой ненастоящий.

Хромой всегда мечтал увидеть настоящего дракона. Говорят, небесные ящеры живут на юге Хейстримовых гор. Их выращивают огры, реже – циклопы, а потом летают на спинах драконов далеко за моря, где нет глупых королевств, войн, убийств. Поговаривали, что это и есть, собственно, та самая Валгалла – остров богов, рай воинов. По преданиям Одина, туда попадают души погибших в бою героев. Живые могут попасть в Валгаллу только верхом на драконе.

Но, если верить все тем же легендам, то и там великанов с циклопами не жалуют: по предсказаниям, именно им суждено разрушить рай и окунуть мир во всеобщее ничто – Рагнарек, Конец Света. На помощь великанам придет и Фенрир, который освободится от Оков Судьбы и убьет своего хозяина – Одина.

Впрочем, пока жители гор не особенно рвались на войну с богами: то ли чувствовали, что силенок не хватит, то ли решили еще пожить чуток…

Шум в чаще отвлек Хромого от мыслей. Нашарив ладонью рукоять лежащего рядом меча, наемник приготовился к бою. Но его не случилось. Нежданный гость поспешно воскликнул:

– Мастер Хромой, я от лорда Гронкяйра!

Хромой рывком сел. Перед ним стоял маленький щуплый гремлин в черных одеждах асасина*[5]5
  Наемного убийцы – Прим. автора


[Закрыть]. Правый глаз малыша украшала черная повязка.

– Грызло? – все еще не веря своим глазам, спросил Хромой.

– Да, мастер, – гремлин поклонился. – у меня для вас срочное послание от хозяина!

– Срочное? – недоверчиво поморщился наемник: тролль был добродушным чудаком, не обременяющим себя ничем, кроме ежедневных прогулок по замку и его окрестностям, поэтому в таком вот «важном» послании мог быть вопрос «Как на счет кружечки чая?» или «Скоро ли вы приедете, мастер? Мне скучно без соседа!».

– Да, очень! Я могу говорить?

– Ну, говори. – Хромой непроизвольно скривился и сделал жест рукой.

– Кто-то сжег Выселки.

– И все? И из-за этого тролль гнал тебя Фенрир знает… Стой-ка, Грызло! Как это «кто-то сжег»?!

– Можете не верить, мастер Хромой, но это правда. Вашей родной деревни больше нет. О ее тогдашней жизни напоминают лишь горы пепла и пара сбежавших из конюшен кляч.

– Кто?! – Хромой вскочил и, схватив гремлина за плечи, яростно затряс. – Кто сжег?!

– Я-я-я н-н-не зна-а-аю, ма-а-асте-е-ер! – голова гремлина качалась из стороны в сторону, словно тряпичная. – Ма-а-асте-е-ер ска-а-азал, что ска-а-ажет вам са-а-ам!

– Но когда это случилось?

– Утро-о-ом…

– Как ж ты добрался так быстро?

– Ма-а-агия, будь она не-еладна-а-а. Трясет, прям ка-ак вы сеича-а-а…

Хромой опомнился и отпустил гремлина. Гонец Гронкяйра тут же рухнул на землю.

– Как же мне увидеть Ламера? – спросил наемник, дождавшись, когда гремлин как следует отдышится.

– Не знаю, – прохрипела жертва магии. Мастер Гронкяйр ничего на этот счет не говорил.

– Значит, придется ехать… – задумчиво сказал наемник, глядя сквозь Грызло. – Хоть кто-нибудь выжил?

– Нет. Мы с Гримкеем обыскали все, но так никого и не нашли. Рыцари исправно вырезали всех, а маги…

– Что ты несешь? – перебил его Хромой. – Какие рыцари? Какие маги? Что они делали там, в Выселках?

– Мне сказал мастер Гронкяйр, сам я их не видел, – пожал плечами гремлин и продолжил рассказ:

– Так вот… А маги заживо сжигали тех, кто пытался бежать. Не жалели ни стариков, ни женщин, ни детей.

Хромой почувствовал, как по щеке и подбородку медленно катится слеза. «Предательница», – мысленно упрекнул ее Хромой. Слеза не ответила ему – лишь на секунду замерла на подбородке, а потом резко сорвалась вниз. А за ней уже бежала вторая, третья…

Гремлин в ужасе вытаращился на наемника.

– Мастер, что с вами? – пролепетал он.

– Возраст, Грызло, возраст. – Воин ужаснулся собственному голосу, который совсем не походил на обычный. – Возраст, когда привязываешься к дому, когда не хочется никуда бежать, никого убивать, никого спасать. Когда скучаешь по жене, детям. Когда не можешь долго находиться вдали от них… Конечно, когда скачешь по ратному полю во главе огромного войска, верхом на белом коне, с отличным мечом в руке, твой возраст вроде бы незаметен. Но когда узнаешь о гибели близких тебе людей, возраст берет сполна.

– Мне очень жаль, мастер, но мы не смогли ничем помочь… Их было пятнадцать, а у нас на весь замок и десяток солдат не наберешь! – пискнул, словно оправдываясь, гремлин.

– Что ты, Грызло? – Хромой нашел в себе силы остановить поток слез и даже чуть улыбнуться. – Вы не виноваты в случившемся. Я благодарю Одина за то, что он смог вытащить из этой передряги хотя бы вас с Ламером! И пусть Выселок больше нет, но Гильдия Воинов будет жить. Я буду жить. – Последние слова дались старику с невероятным трудом, но он все же сказал их, хотя и сам еще толком не представлял, как будет жить дальше без красавицы Айрэн, озорного Трила и хитрого Варби.

Но пока есть у него цель – отомстить убийцам семьи – он не сложит оружия. Рано еще его отпевать!

– Я могу идти, мастер? – Грызло бросил это как бы невзначай, но видно было, что гремлину не терпится убраться домой.

– Да-да, – рассеяно кивнул ему наемник. Передай Ламеру мою благодарность. Я у него в долгу!

– Хорошо, мастер Хромой! – пообещал гремлин и, накинув на голову капюшон, скрылся в чаще.

Хромой выждал для чего-то пару минут, потом вновь улегся на траву и прикрыл глаза.

Быть может, все это – приход Грызло, страшная новость – лишь страшный сон? Может, все в порядке?

Хромой ущипнул себя. Раз, другой, третий безрезультатно: это был не сон.

Похоже, кто-то решил навязать ему свои правила игры. Умно-умно! Знали, наверняка же знали, что он привык устанавливать правила сам, поэтому и заставили играть по чужим.

Ну, что ж… Все когда-то случается впервые!..

Хромой резко встал и двинулся к лагерю. Облако-дракон вновь приняла форму кроткой овечки. Только вот теперь в глазах пушистого существа то и дело вспыхивали молнии.

– Ну, что, поехал я, Гриф. – 3емлерой, чуть помявшись, все-таки обнял меня. Борода гнома щекотала живот даже через плащ, и я неволь но улыбнулся:

– Почему ты не хочешь с нами, гноме?

– Нечего мне в Степи делать! – фыркнул коротышка. – Его брат, – он кивнул в сторону кобольда, – с удовольствием сделает из меня фаршированного яблоками гнома!

Я заливисто рассмеялся и, хлопнув гнома по плечу, спросил:

– Куда ты теперь?

– Как – куда? – удивился 3емлерой. – Обратно в Тчар, конечно! Старина Стопол без меня разорится! – он хохотнул, довольный собственной шуткой.

– Твоя правда, – хмыкнул я. – Он уже, наверное, локти кусает – не знает, куда ты делся!

– Конечно. Ладно, Гриф, время – деньги. 3емлерой, кряхтя, забрался на спину подаренной Гронкяйром лошади и, одарив нас взглядом сверху вниз, словно нехотя бросил:

– Ну, и тебе до встречи, порося!

Степняк покраснел от злости и угрожающе зарычал.

– Не попадайся мне на охоте. – 3лость, собранная в этот момент на морде Свэна, похоже, нисколько не испугала гнома. – А то тебя от дикого кабанчика не сразу и отличишь! Лады… – Он по-простецки дал кляче шенкеля. – Пошла, родная!– Лошадь послушно рванула с места, и гном, смешно подпрыгивая в седле, начал стремительно удаляться, оставляя нас с кобольдом в гордом одиночестве.

– Что, уже уехал? – Из зарослей вышел, покачиваясь, Ламер. – Вот же поспешный гном! Я так с ним и не попрощался!

– Ничего, – ободрил его я. – Пошли лучше с нами прощаться. Где там наши мерины?

– Идите за мной, – сказал Гронкяйр и, развернувшись на каблуках, пошел к конюшням. Льют! – Грязный и зачуханный пацаненок лет тринадцати от громогласного голоса хозяина втянул голову в плечи. – Где те два великолепных мерина, которых старый Матт привез из города?

– Сейчас, сейчас, мастер Гронкяйр, – бросил малыш на ходу. – Сейчас все будет!

Я даже не успел мысленно сосчитать до десяти, а Льют уже выводил под уздцы серого в яблоках мерина и… Кержа?!

Мой старый знакомец тоже заметил меня. В глазах его мигнул было огонек радости, но льды холодного презрения тут же растворили его в себе. Керж злился на меня. И я даже знал, за что. Ну-ка, где моя морковка…

К сожалению, оранжевого овоща в кармане не оказалось. Пришлось надеяться только на свою неотразимость…

– Керж! Как я рад тебя видеть!– Тролль ошарашено вылупился на меня, но объяснять ему что-то я не мог, потому что был полностью занят окучиванием мерина.

Конь смотрел на меня все так же презрительно.

– Ну, хочешь, как приедем домой, я тебе куплю морковку?

Он молчал.

– Две?

Молчание.

– Пять?

В глазах появился интерес.

– Десять?

Керж довольно заржал и прижался ко мне мордой. У-у-у, продажная скотина!..

– Почему ты назвал его Кержем? – наконец, спросил тролль.

– Потому что это мой конь, – ответил я. Мне нужно было срочно его пристроить в хорошие руки на пару месяцев, вот я и продал его старику. А тут он так вовремя нашелся!

– Ух-ты! – удивился Ламер. – Какое удачное совпадение, что именно Матт купил твоего… Кержа!

– Пожалуй. – Ужасно захотелось броситься Гронкяйру на шею, расцеловать в обе щеки, не забывая благодарить за находку верного скакуна, но я твердо держался.

– Ладно, Ламер, поехали мы! – Я пожал огромную лапищу тролля. Она оказалось мозолистой и грязной, словно Гронкяйр всю ночь что-то копал. Было немного противно, но стоило мне вспомнить, что он приютил нас под крышей своего замка, как ладонь моя еще сильнее сжала ладонь тролля. Ламер, если я не ошибаюсь, что-то тихо пробормотал, наверняка в мой адрес, но я сделал вид, что ничего не услышал!

Надеюсь, еще увидимся!

– Я тоже надеюсь, – ухмыльнулся Гронкяйр. – Береги себя!

– Обязательно!

Я кое-как забрался в седло и, по гладив любимца – Кержа по загривку, взялся за узду.

– Свэн, ну где ты?

– Да здесь я, мастер Гриф!– кобольд подошел к своему мерину. Со вчерашнего разговора выражение его рыла не менялось: такое же удивленное, жалобное – этакий деревенский мальчик-простак, обманутый городским «дядькой». Ну, да лучше уж коротать дорогу с ним, чем в одиночку.

Степняк тем временем уже залез на коня. Тут же выяснилось, что ездить верхом он не умеет: обхватив мерина за шею, свин болтался в седле, словно груша на тоненькой ветке. Конь под ним презрительно фыркал и постоянно косился на Кержа, завидуя: твой хоть умеет, да и легкий к тому же! Мой скакун гордо вскинул голову.

Почему-то на ум пришла фраза Стопола «Каждому свой контингент!»…

Замок Ламера еще виднелся вдали, когда перед нами предстали горы пепла, обожженные трупы, стаи воронья – Выселки во всей своей нынешней красе.

Мы невольно остановили коней. В сердце неприятно клюнуло, будто это по моей вине случилась резня. Я заставил сентиментальность убраться, однако та не ушла совсем, то и дело напоминая о себе короткими уколами.

Отвратительно, когда солдаты убивают женщин и детей. Ладно хотя бы стариков – им все равно умирать скоро. И все равно – не понял бы…

Воронье кружилось над огромным пепелищем, разрывая окрестности громкими «Кар-р-р!).

Неужели это все сделали люди? Те, кто якобы одарен чудесным даром человечности и любви, тем не менее могут убивать женщин! Детей!

Не хочу быть человеком. Лучше уж гадюкой, кусающей из-за угла, но более честной, потому что от змей никто и не ждет добра!

Я покосился на Свэна: он стоял, пустыми глазами глядя на два лежащих рядом тела. Одно было чуть больше, другое – поменьше. Будто бы мать прижимала к себе дочь или сына.

И тут я заметил на земле камень. Вроде бы обычный булыжник – гладкий, плоский – но он горел!

Я с трепетом и благоговением вперился взглядом в чудесный камень, неотрывно следя за движениями иссиня-красного огня.

Магического.

– У меня на родине, – неожиданно заговорил Свэн глухим, низким голосом, – тела умерших сжигают. Мы верим, что душа может обрести покои, только развеявшись вместе с пеплом.

– А у нас людей обычно не жгут, – как-то просто, даже обыденно сказал я. – Особенно короли… Не жгут, сволочи…

Не говоря больше ни слова, я при шпорил Кержа. Конь обиженно заржал, но противиться не решился – послушно затрусил прочь от гигантского погребального костра.

Вот и первая половина пути за статуэткой осталась позади, как и 3емлерой, добродушный тролль рыцарь Ламер, сгоревшие Выселки. С неба ярко светило полуденное солнце, а впереди нас ждали Хейстримовы горы, огры, великаны, святилища и… драконы.

Несколько дней были потеряны зря, а потому я решил не пренебрегать даже самыми дерзкими и невозможными путями.