Текст книги "Две половины победы"

Автор книги: Олег Бондарев

Соавторы: Денис Богачев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Я подхватил почти невесомую Литолайн на руки и взглядом указал Круглому на дверь: мол, открой!

Он всё понял, и через несколько секунд мы вновь окунулись в томительный зной полуденной Мартины.

По-прежнему никого. Тишина. Очень хорошо…

Девушка прижималась ко мне всем телом, и мне казалось, я слышу, как бьется ее маленькое сердечко. Хотя почему маленькое? Сердце у Литолайн невероятно огромное, если она способна плакать, когда умирают отъявленные негодяи, не сделавшие за свою жизнь ничего путного.

Круглый забрался в телегу и принял у меня спящую девушку. Взгляд корчмаря был по-отечески нежным.

Старый татуировщик еще не успел сделать в жизни очень многое. У него не было семьи, не было места, которое он мог бы назвать домом. Он не сидел во главе стола, ловя на себе счастливые взгляды супруги и детей. Не обнимал, засыпая, жену…

Заботой о Литолайн он, судя по всему, пытался унять ноющую в груди боль о бесцельно потерянном времени. Не знаю, сильно ли это помогало, но девушка совершенно не боялась его. На коротких привалах по пути в Мартину скупщик краденого рассказывал ей занимательные истории из прошлой, молодой и бурной жизни, и она всегда упоенно ахала и охала над различными поворотами сюжета.

Что греха таить – старый татуировщик за эти дни сблизился с ней намного сильней, чем я! А мне почему-то хотелось, чтобы всё было иначе.

Круглый стегнул лошадей, но осторожно, не поднимая лишнего шума, который мог разбудить девушку. Я улыбнулся. Может, это один из последних спокойных деньков, ведь мы направляемся в Корлогу, а там уж держи ухо востро!.. Ладно, чего тут гадать – поживем-увидим, еще из Мартины не выбрались!

– Эй! А как же чудесные валирские омары, господин Терри? – разочарованно воскликнул выбежавший на порог парень с дымящимся подносом.

– Можешь сам их съесть, – великодушно разрешил Круглый. – Мы спешим очень, ты уж извини!

По плотоядному взгляду, которым слуга одарил валирских омаров, нельзя было сказать, что он сильно расстроен отказом.

– Кто такие? – подозрительно сощурился привратник.

Я показал значок Радуги, и брови его поползли вверх.

– Бог ты мой! – пробормотал он. – Я о таких только от отца и слышал!

– Ты потомственный стражник?

– Да. Еще мой прапрадед состоял у короля на службе. Но этот значок…

– А что твой отец о нем рассказывал?

– Ну… – смутился парень. – Я не очень хорошо помню… Но, по-моему, он говорил, что в столице такие были в ходу только первые годы его службы!

Вот так! Не хватало только, чтобы он сейчас позвал кого-то из своих и с меня сорвали капюшон!

Нужно сыграть на его поистине детском восторге, на неопытности… и я живо придумал, как.

– Понимаешь… они-то не в ходу в столице, но Мартина расположена достаточно далеко от Стома…

– Точно, – вздохнул парень.

– Так вот… Мартина находится далеко от столицы. Поэтому я решил взять этот значок с собой… так, на всякий случай. Ты же понимаешь?

– Не совсем, – покачал головой парень.

Похоже, он не слишком умен…

– Вот – значок. Мой, то есть Зеленого агента, отличительный знак. Правильно?

– Да.

– Представь такую картину: я приезжаю в город без этого значка, ты караулишь ворота. Твои действия?

– Я бы попросил снять капюшон. Если бы вы его не сняли, мы бы заставили вас.

Спрашивать, зачем они «просят» приезжих снимать капюшоны, я не стал. И так понятно – меня ищут.

– Ну, положим, не заставили бы… Вы всё же обычные стражники, а я – агент Радуги! – для проформы заметил я. – Но суть не в этом… Капюшон снимать нам запрещает устав Радуги! Вот Мартинец – он когда-нибудь снимает капюшон?

– Нет вроде…

– Вот видишь! Чтобы не возникло недоразумений по этому поводу, я и взял этот старый значок. Понятно?

– Ага, – радостно заверил парень и крикнул подчиненным: – Живо открыть ворота господину Зеленому агенту!..

– И зачем ты подарил ему значок? – спросил Терри, когда мы немного отъехали от Мартины. – Он бы нам еще ох как пригодился…

– Не пригодился бы, – покачал головой я. – Был бы этот стражник поумней, не видать нам Корлоги, как своих ушей!

– Может, оно бы и к лучшему? А так мы только оттянули собственную гибель…

– Круглый, не становись брюзгой! Пока всё складывается точно по плану: у нас есть пропуск через границу, припасов хватит, чтобы колесить по степи хоть до поздней осени. Может, это начало новой, лучшей жизни, а, Круглый? Может, степняки на самом деле не злобные варвары, которые без разбору убивают всех пришельцев, а самые обычные люди, только с небольшими странностями?

– Может, может… – проворчал Терри. – Ладно, успокойся. Там поглядим, что к чему, а пока – не шуми! Дай ребенку поспать…

Я оглянулся на спящую Литолайн.

Спи спокойно, радость моя…

Наш след найдут еще ох как не скоро!..

Агенты Радуги

Ревун, с трудом переставляя ноги, брел по ухабистой дороге. Перед внутренним взором до сих пор стояло искаженное гримасой боли лицо Змея и удивление, застывшее в чертах Мора и Грома.

Благо, ему дико повезло. Если бы капюшон не зацепился за ветку и не помешал спрыгнуть на дорогу, возможно, Ревуна сейчас и не было бы в живых.

Конечно, в тот момент хотелось кричать от злости, проклиная треклятый сучок, помешавший ему принять участие в общем веселье. Только потом, глядя на мертвых друзей, Ревун понял, как ему повезло. Он даже вновь забрался на дерево и поцеловал ту самую ветку. А потом спустился…

…и задумался, что делать дальше.

Куда идти, Ревун не знал. После того как он сбежал из Мартины и прибился к Змею, его домом стал лес. Однако теперь роща казалась темной, чужой, и Ревун не решился возвращаться в лагерь. Без Змея, опытного следопыта, слишком велик риск заблудиться и попасть в когти голодных волков или других, еще более страшных тварей.

Посему Ревун решил всё же вернуться в столицу. По крайней мере о его похождениях там не знают – иначе давно искали бы по лесам с собаками.

Стоящий у ворот стражник окинул гостя ленивым взглядом и, зевнув, махнул рукой себе за спину: проходи, мол, нечего глаза мозолить.

Ревун с удовольствием воспользовался приглашением.

Через минуту грабитель уже спешил к дому Мартинца, о расположении которого вызнал у пьяного начальника стражи, попивающего винцо из фляжки в тенечке у ворот.

Мартинец сидел у себя в кабинете и смотрел в окно.

В небе – ни облачка. Ярко светит солнце – желтый шар на голубом полотне.

Солнце одиноко. Даже если придут тучи, они всё равно будут чужими для него. С ними не обмолвишься словом и уж тем более – не разделишь горе и радость.

А с Луной, старшей сестрой, которой разрешено гулять по ночам, встречи очень редки. Но Солнце упрямо ждет, подбирает слова-лучики, чтобы успеть всё сказать за короткие минуты свидания.

Пока же их удел – быть по разные стороны мира.

И никто не знает точно, когда состоится их следующая встреча.

Дверь кабинета распахнулась. Миг – и в покои агента залетел растрепанный парень, более всего смахивающий на лесного разбойника – нечесаные патлы до плеч, кинжал за поясом и физиономия, как загаром, покрытая грязью.

– Эй, вы! – воскликнул он. – Совсем обленились тут, не знаете, чего вокруг делается!

«Эй, вы»? «Обленились»? В иное время Мартинец приказал бы швырнуть грубияна в тюрьму за оскорбление агента. Но молодому человеку удалось заинтересовать Элана, и он, расплывшись в улыбке, попросил:

– А теперь поподробней, дружочек. И если ты не найдешь достаточно фактов, чтобы доказать правдивость своих слов, я прикажу повесить тебя завтрашним утром.

Парень некоторое время пытался понять смысл сказанного Голубым агентом, а когда понял, чудовищно побледнел.

– Ну? Что же ты молчишь? Я внимательно слушаю! – подзадорил его Мартинец.

Но как трудно говорить, когда каждое слово может оказаться гвоздем в крышке твоего гроба!

И все же парень решился:

– Вы, как отвечающий за Мартину агент, должны следить за безопасностью, так ведь?

– Так. И что?

– А то, что сегодня утром мы с друзьями шли по дороге в сторону леса…

– Зачем вы шли в лес?

– Мы с друзьями жили там. Мы – охотники.

– Понятно. Продолжай.

– Так вот… Мы шли, никого не трогали. И спокойно наблюдали, как нам навстречу катится старая телега. Подвоха мы не ожидали… Два моих приятеля умерли сразу – сидящий на козлах парень швырнул в них метательными ножами. Еще одного оглоушил кнутом извозчик. Тот, в капюшоне, завершил дело еще двумя ножами. И…

– Подожди-ка! – перебил его Мартинец. – Телега? Парень в капюшоне?

– Да. Извозчик назвал этого парня Лис.

«…среди других заключенных он был больше известен как Лис…»

Но это невозможно! Он же проверял…

Впрочем, таких совпадений не бывает. В любом случае «Зеленого» – точнее, Лиса – надо остановить раньше, чем он пересечет границу с Корлогой. А дальше пусть Красный с Маквалом разбираются…

– Свободен. – Мартинец выдвинул один из ящиков, достал объемистый кошель и бросил его парню. Конечно, по-хорошему ему стоило выдать десять плетей за столь непочтительное отношение… ну да ладно – информация всяко важней, и за нее стоит отблагодарить даже отъявленного грубияна.

Парень ловко поймал мешочек с монетами и живо убрал за пазуху. После чего с извинениями откланялся и покинул кабинет.

А Мартинец сидел в кресле мрачнее тучи.

Проклятый Лис чуть не обвел его вокруг пальца!

Король рассвирепеет, если узнает об этом.

Если узнает…

– Дэйвсон! – гаркнул агент.

– В чем дело, господин Мартинец? – Дверь мгновенно распахнулась. Слуга словно ждал там всё время.

– Принеси мне шар связи. Срочно.

– Слушаюсь, господин.

Он снова остался в одиночестве. Повернувшись к окну, вновь приступил к созерцанию прекрасного бирюзового неба.

Нужно было успокоиться.

– Кхе-кхе, – раздалось покашливание позади. – Мартинец!

Агент, не оборачиваясь, ответил:

– Вы здесь, Красный? Или через шар?

Никаких способностей не хватит, чтобы поддерживать контакт более нескольких секунд. Мартинец искренне не понимал подобного расточительства сил.

– Второе. Мартинец, вы должны явиться в Стом для проведения собрания агентов Радуги. Немедленно.

– Я-то явлюсь, а вы так каждому агенту решили показаться лично?

– Нет, с вас начал и уже понял, что на всех меня не хватит. Пожалуй, я подам… – Нечеткое изображение Красного пропало из интерьера комнаты.

Мартинец тут же почувствовал покалывание запястья левой руки. В Стоме действительно ждали всех агентов.

И всё-таки жаль, что контакт через шар слишком короток, сложен и отнимает силы… Такая прекрасная была бы возможность для наблюдения!

Висельники дядюшки Джо

Дейдру взял к себе Красный.

Целые дни приходилось тратить на бесконечные уроки, но время не расходовалось понапрасну: лже-Литолайн споро усваивала основы волшебства и быстро набирала обороты. Учителя только диву давались – настолько велик был ее магический потенциал и бесконечно упорство.

Она работала до полного изнеможения – и по части заклятий, и по части владения самым разнообразным оружием. Последнее, к слову, давалось ей особенно легко. Лучшие мастера ближнего боя с трудом прятали удивление, когда девушке удавалось повторить сложный прием без предварительной подготовки.

Все прислужники Радуги ломали голову, как могли они раньше не увидеть в этой кажущейся хрупкой девушке будущего агента – а она обязательно сменит Красного, никто в этом не сомневался.

И невдомек им было, что ко всем испытаниям девушку подготовили заранее.

Дейдру с детства воспитывали лучшие маги и мечники Валитана. Теперь ей достаточно было вспомнить и повторить пройденный материал.

Отец надеялся на нее и верил в успех, иначе ни за что не отправил бы на это задание.

Впрочем, зря.

Никому нельзя доверять.

ГЛАВА 8

Великие Дома

– Вы весьма точны, Алисандр, – отметил Квенир, приветствуя главу Дома ал Ниненс.

– Я полагаю, вы учли это и прибыли сюда немногим раньше.

– Да, вы правы. Моя карета только-только отъехала. Старик Генри любезно предложил мне отправиться к королю, не дожидаясь вас…

– Да уж, как любезно!

– Не язвите, Алисандр. Генри не имел в виду ничего дурного. Просто предположил, что в зале ждать вас и Маквала мне будет привычнее, чем стоя у дверей.

– Не могу не согласиться. А как насчет нашего общего плана? Мы же хотим предъявить королю маленький ультиматум, а сами даже не договорились, что станем требовать. Будет выглядеть весьма глупо, если каждый скажет о своем.

– Нет, Алисандр, предъявлять претензии решили вы. Я же пока хочу услышать о положении дел. Уж больно странные слухи доходят до моих ушей в последнее время.

– И о чем же эти слухи? Неужто о том, что Маквал не собирается отдавать долги?

Квенир уныло покачал головой:

– Что ж вы всё о долгах-то говорите, Алисандр? Неужели другие вопросы вас не беспокоят?

– Это какие, к примеру?

– Говорят, грядет война. С Валитаном. Или Кодией. А возможно, и с ними обоими.

– Война? Война меня беспокоит тоже, по двум причинам. Во-первых, это непредвиденные растраты.

– А во-вторых?

– Король на вполне законных основаниях сможет оставить наши деньги у себя.

– Тьфу на вас. И как я умудрялся вообще вести с вами дела? Вы ведь больше похожи на жадного скрягу, чем на главу Дома. Пожалуй, сегодня я к королю не пойду. По крайней мере в вашей компании. – Квенир, не прощаясь, развернулся и направился к воротам. Повинуясь негромкому приказу, ко входу уже подъезжал его личный экипаж.

– Вот и славно, – пробормотал себе под нос Алисандр, – пусть я для всех и остаюсь скрягой. Особенно для вас, Квенир. Надо же, какая забота о Веронии… Показная забота. А к королю сегодня идти и вправду резона нет. Полагаю, Маквал не слишком расстроится, если мы так и не повстречаемся…

Висельники дядюшки Джо

Прислонившись спиной к одинокой сосне, я точил кинжал.

Обычно меня за подобным делом не застанешь. Висельники – не благородные рыцари, которым дай только побиться на клинках. У нас все проблемы разрешаются метко пущенным ножом, арбалетным болтом или стрелою. Можно сколько угодно говорить, что это подло и низко, но главное в нашей работе – результат. Для висельника каждая выигранная секунда – шажок к общему успеху операции.

Нельзя сказать, что я боюсь проливать кровь. Что плохо стреляю, мечу ножи. Но, что бы ни было причиной, я предпочитаю обходить недругов стороной. Мимо одного прошмыгнул, мимо второго… потом добрался до цели, прихватил «заказанное» с собой и опять – мимо одного, мимо второго…

Убили кого-то во время задания – всем наплевать. Не убили – тоже. Разница лишь в том, что среди своих большим авторитетом пользуются вторые. Ведь прятаться намного сложнее, чем выпрыгивать из тени и всаживать кинжал в спину зазевавшегося стражника.

Хотя случались и исключения. Был у нас, к примеру, парень по кличке Жнец. Так вот он за неполных три десятка заданий угробил столько народу, что хватило бы на небольшое кладбище. Жнецу нравилось пускать людям кровь, он просто свирепел, когда ее видел, и потому убивал, убивал, убивал… Надо ли говорить, что остальные висельники сторонились этого психа? Из-за своей репутации Жнец всегда работал один, что было совсем неплохо для его кармана, ведь ни с кем не приходилось делиться.

Погиб он во время выполнения то ли сорокового, то ли сорок пятого задания. По слухам, один из стражников, уже умирая, серьезно ранил Жнеца, а тот не смог выбраться – слишком много крови потерял. Работал бы в паре – может, и живехонький был бы, вытащил бы его соратник. Но он предпочел одиночество и потому гниет теперь где-то, на радость могильным червям.

– Лис! Лис! – радостно смеясь, ко мне бежала Литолайн.

– Что случилось, Лита? – спросил я, отрываясь от работы.

– Посмотри, что мне дядюшка Терри сделал! – Гордая, она закатила рукав и показала мне татуировку на левом предплечье – бегущего волка.

Точнее, Волчицы.

Ох, Круглый…

– Красиво, правда?

– Да, очень, – я с трудом раскошелился на улыбку.

– Тебе не нравится? – мигом погрустнела она.

– Нет, что ты – просто прекрасно! Терри и мне в свое время сделал нечто похожее. – Я расстегнул ворот рубахи и показал ей изображение лиса.

– Ух ты! – восхитилась девочка. – У тебя даже красивей, чем у меня!

– Да ну, что ты? Просто у тебя волчица, а у меня – лис. Сложно сравнивать!

– Ты прелесть, Лис! – воскликнула она и, чмокнув меня в нос, побежала обратно к татуировщику.

Кинжал выпал из руки, следом в траву скатился камень. Я сидел, пустым взглядом уставившись в поросль мать-и-мачехи, и было мне как-то не по себе.

Лита, Лита… Маленькая девочка, которая быстро забывает старые обиды… Зачем же ты превращаешь мое сердце в груду осколков?..

Агенты Радуги

Магические письма имеют свойство перемещаться во времени много быстрей своих обычных товарок, цепляемых к лапке хорошо обученного голубя. За то время, что птица донесет послание по адресу, магическое сообщение успеет десять раз слетать туда и обратно.

Проход в земли кочевников, Корлогу, в эту пору слабо охранялся веронскими солдатами. Около десятка арбалетчиков на воротах, по одному через каждые сто футов, и десяток хорошо обученных мечников никак не могли оказать достойное сопротивление всей степной орде. И Мартинец, разумеется, об этом знал.

Причиной, по которой он не высылал дополнительные силы на границу, было находящееся в миле от ворот озеро Ниблу. Летом оно сторожило проход много лучше любой армии. Точнее, не само озеро, а то, чем оно становилось в первые же дни июня.

Проход сторожили макгайверы.

Сложно сказать, каким образом они появлялись. За весну озеро полностью высыхало, но вода не испарялась бесследно. Она превращалась в пар, из которого сами собой формировались знаменитые на весь материк стражи. Макгайверы охраняли озеро и близлежащие к нему земли, уничтожая любого, кто осмеливался пройти в опасной близости от Ниблу. Путнику, который хотел обойти молчаливых стражей, приходилось выбирать – либо ломать ноги в горах, рискуя при этом стать добычей населяющих их василисков, либо научиться летать. Третьего не существовало.

Именно поэтому число защитников на пограничном посту было столь ничтожно мало.

Именно поэтому магу Регаро не очень понравилось письмо от Мартинца.

«К вам приближается самозванец, выдающий себя за Зеленого агента. Судя по всему, появится у вас в самое ближайшее время.

Убийство допустимо, но нежелательно: самозванец нужен мне живым».

Регаро широко зевнул и разгладил седую бороду: давненько ничего подобного не было. Точнее, не было вовсе.

За сорок лет пребывания на посту пограничного мага Регаро ни разу не доводилось участвовать в каких-либо стычках. Никто даже не пытался преодолеть границу: веронцы боялись беспокоить погрязших в междоусобной войне кочевников, а корлогцам и без того хватало проблем.

Впервые кто-то попробует пройти через их пост.

И впервые же потерпит поражение.

Судя по всему, Мартинцу известно имя преступника, выдающего себя за Зеленого. И очень похоже на то, что за поимку этого парня король пообещал немалую награду – иначе зачем Голубому понадобился бы живой негодяй.

Ах, как жаль, что ему, дряхлому старику с впавшими глазами, проведшему лучшие годы вдали от цивилизации, мешочек золота нужен, как телеге – пятое колесо. Ему незачем что-то покупать и продавать. Он живет за счет Веронии. Скучно, но относительно неплохо и, главное, спокойно.

За всю оставшуюся жизнь ему вряд ли доведется еще раз увидеть настоящего преступника. Поэтому он пленит фальшивого агента легко и красиво – чтобы последующие годы вспоминать этот день как величайший триумф в своей жизни.

А что делать? Спокойная жизнь порождает ощущение бессмысленности, которое могут развеять только новые ощущения – те, что еще не доводилось испытывать.

Мартинец взволнован, что преступник еще не схвачен? Регаро благодарен богу за подарок.

Он уверен в своей победе и ждет приезда лже-Зеленого, как голодный пес – кости.

Висельники дядюшки Джо

– Эгей! А вон и пост! – воскликнул Круглый.

Я приподнял голову с мешка и увидел стену. Ворота пока было не различить, но мы споро приближались к цели.

Вздохнув, я натянул капюшон едва ли не по самый подбородок: лучше подстраховаться заранее. Поблизости могут быть дозорные, которым палец в рот не клади – дай только кого-нибудь отследить.

Впрочем, похоже, я волновался зря: степь вокруг спала беспробудным сном, как и Мартина, как и вся Голубая провинция. Земли близ Корлоги больше всего напоминали кладбище.

Мне это, конечно, на руку. Все настолько обленились, что напрочь забыли о бдительности.

До стены оставалось не более трехсот футов. Теперь можно рассмотреть ворота, прогуливающихся неподалеку солдат…

Готов поспорить, мы там не задержимся. Кто-то из них бегло проглядит грамоту, даст своим отмашку – и наша телега спокойно въедет в Корлогу…

Но когда до ворот оставалось не более ста футов, я почувствовал неладное: солдаты, до сего момента только позевывающие, при виде нашей телеги встрепенулись и стали выстраиваться в колонну по два.

Между зубцами стен я заметил арбалетчиков. Судя по всему, нас держат на прицеле.

Возможно, это всего лишь предосторожность. Но чутье подсказывало, что крушение моего замечательного плана – не за горами.

Круглый вопросительно посмотрел на меня: он тоже заметил оживление в рядах защитников.

– Двигаемся, дружище, – прошептал я, не сводя взгляда с солдат. – Не стоит торопить события. Может, это обычная предосторожность? Всё-таки не мешок с дерьмом охраняют – границу!

Он фыркнул.

Мы проехали еще футов пятьдесят, когда один из солдат – наверное, десятник, – шагнул вперед и поднял руку, приказывая нам остановиться.

Круглый, буравя его взглядом, натянул поводья.

Телега замерла. Клячи, решив воспользоваться неожиданной передышкой, принялись щипать редкую траву под ногами.

Наши заботы их мало волнуют. Лошадь – не собака, ей всё равно, кто будет хлестать и кормить овсом. Лошадь не станет горевать по утраченному хозяину и выть ночами, если в корыте будет достаточно корма, а конюшня тепла и удобна. Собаки в этом плане куда более разборчивы.

Только на них далеко не уедешь.

– С вами хочет поговорить маг, – сказал десятник.

Словно по команде, его подопечные обступили нашу телегу с двух сторон, чтобы мы даже не думали о бегстве.

Хотя о каком бегстве может идти речь, когда ты находишься под прицелом доброго десятка арбалетчиков?

Дверь в одной из двух башенок, стоящих по обеим сторонам от ворот, открылась, и нашему взору предстал седобородый старик с глубоко посаженными глазами и обвисшим брюхом. Видимо, это и был тот самый маг, жаждущий разговора с нами.

– Приветствую! – сказал я, кивая. – Что за проблемы, волшебник?

– Господин волшебник, мразь, – процедил сквозь зубы старик.

Игра окончена. Теперь я был в этом уверен. Надо потянуть время, прежде чем ему придет в голову дать сигнал арбалетчикам. Гнуть свою линию. Рисковать.

Да что угодно, только не сдаваться раньше времени.

– Как вы смеете? – воскликнул я, одним движением спрыгивая в траву. – Да если об этом…

– Заткните ему рот! – взвизгнул маг.

Ближайший солдат шагнул ко мне с явным желанием поскорее выполнить приказ волшебника, но я был начеку: перехватив летящий мне в подбородок кулак, я отшатнулся в сторону и ударил пограничника ребром ладони по шее. Тихо охнув, он осел в траву.

Я приготовился отразить следующий выпад, но тут сбоку что-то мелькнуло и… Среагировать я не успел. Скулу обожгло дикой болью, картинка перед глазами пошатнулась. А тем временем следом за первым ударом последовал второй – прямо в висок.

Сознание вспыхнуло и погасло.

Агенты Радуги

Желтый сидел на берегу Лиры, опустив обе руки в песок. Легкие волны то и дело накатывали, и ладони оказывались под водой. Агент прислушивался к журчанию реки, а спустившийся к самому берегу лес дополнял звучание тихим шелестом. В чаще считала годы кукушка, стучал дятел.

Желтый не обращал внимания ни на воду, ни на лес. Он приходил на этот берег только для того, чтобы остаться наедине с собой и обдумать сложившуюся ситуацию подальше от чужих мнений. Зачем обращаться за советом к людям, которым свойственно ошибаться, если ответственность в любом случае ляжет на твои плечи? Не легче ли решить всё самому, полностью положиться только на себя?

Выбор в пользу одиночества Желтый сделал уже через месяц после того, как стал агентом Радуги. Слишком велико было желание у других перевалить часть собственных бед на голову агента. И возникало это желание почему-то только у посвященных в любую, пусть даже ничтожную часть всякого мало-мальски серьезного вопроса.

Сегодня Желтый отправился на побережье, чтобы серьезно поразмыслить о необходимости и возможности отправить часть флота Веронии, находящегося сейчас в Валире, к берегам Кодии.

С одной стороны, разведчики сообщали, что большая часть магов, способных нанести его флотилии хоть самый незначительный вред, сейчас сконцентрировалась далеко от Шарасского моря, у самых границ с Валитаном. С другой стороны, даже без магов флот Кодии очень и очень силен и наверняка находится в полной боевой готовности.

– Господин задумчив, – раздалось сзади. Вышедшая из леса девушка положила руки на плечи сидящему агенту, а затем откинула капюшон с его головы. Желтый легко повел рукой, и скрывающая лицо агента дымка растаяла.

Всё-таки, говоря о своем одиночестве, Желтый лукавил.

Клочки прошлого замелькали перед глазами агента. Он вспомнил, как жил до Радуги, как звался Жаном, а главное – как в первый раз увидел Лиину.

Они встретились случайно. На стомском рынке всегда были толпы народа, крикливые торговцы зазывали в свои лавки, а покупатели сновали между рядами пряностей, тканей и ювелирных побрякушек, создавая подобие огромного муравейника.

Он ходил от одной лавки к другой, рассматривая выложенный товар. Он ничего не искал. Ему былоскучно.

Она стояла в одном из рядов с тканями и предлагала яркие узорные платки, которые мастерски изготавливала ее тетка.

Он – сын богатого землевладельца, в то же время – перспективный маг, отнекивающийся от предложений гильдии. Она – уроженка восточных земель, накинувшая на плечи алый платок.

Они увидели друг друга, и это решило всё…

– Давай поговорим о нас, – предложила Лиина.

– Давай, – легко согласился Жан. – Ты хотела о чем-то спросить?

– Да… Скажи, ты будешь заводить себе вторую жену?

Жан несколько раз моргнул и удивленно посмотрел в глаза Лиине.

– С чего ты взяла? Да у меня и в мыслях не было подобного! К тому же у нас многоженство не принято.

– А у нас оно одобряется… Но, ты знаешь, я рада! Я очень рада, что ты о таком не думаешь. – Лиина прижалась к Жану. – Ты ведь будешь со мной всегда?

– Всегда, – эхом повторил молодой человек.

Несмотря на все запреты и не обращая внимания даже на сопротивление самой Лиины, Желтый открыл ей свою новую жизнь. Слишком много для него значила эта девушка, представшая когда-то перед ним на стомском рынке в образе восточной красавицы.

– Теперь я не могу называть тебя по имени, – грустно произнесла Лиина, глядя ему в глаза. – Но я не хочу звать тебя Желтым. Пусть ты будешь агентом Радуги для остальных, но не для меня.

– А как ты хочешь меня называть?

– Так, как принято в моей стране. Я буду звать тебя «господин».

Речные волны по-прежнему размеренно накатывали на берег.

– Господину нужен совет? – Лиина продолжала стоять, держа руки на плечах Желтого, а сама вглядывалась в противоположный берег Лиры.

Пожалуй, она была единственным человеком, чье мнение агент ценил едва ли не так же, как собственное. Нельзя сказать, что точка зрения Лиины всегда перевешивала, но она зачастую помогала лучше понять все стороны дела.

– Скорее даже не совет, – задумчиво произнес Желтый, – просто толчок к решению. Вот ответь мне: да или нет?

– Я так не могу, – засмеялась Лиина, – неужели можно что-то решить, полагаясь на удачу?

– В нашем деле без удачи никуда, – вздохнул агент.

– Ну, тогда я посоветую тебе, как принять решение немного по-иному. – Лиина кивнула на лежащий у самых ног Желтого плоский камешек. – Брось его в воду плашмя, если он сделает больше пяти прыжков – то ответ «да». Если меньше – то «нет».

Агент поднялся и взял в руку камень. Гладкий, горячий… Улыбнувшись, Желтый повернулся к Лиине:

– А если прыжков будет пять – не больше, не меньше?

– Значит, ни «да», ни «нет». Значит, стоит подождать день и повторить бросок.

Желтый отвел руку в сторону и резким движением выбросил камень вперед.

– Раз, два, три, четыре, пять… Пять. Ровно пять, надо же!

– Значит, жди. Скоро всё разрешится само, – посоветовала Лиина.

– Разрешится… Ладно, может, ты и права, а мне… пожалуй, пора, – сказал Желтый, почувствовав легкое покалывание в левой руке. Красный требует всех агентов Радуги немедленно прибыть во дворец к королю.

Естественно, выполнить такой приказ без использования магии было достаточно проблематично.

Желтому, конечно, в этом плане полегче, ведь он сам является магом. А вот тем, кто попал в агенты по воинской линии, стоило побыстрей отыскать ближайшее отделение магической гильдии. Или использовать покупное заклятие, благо агенты запасались ими заранее.

– Вот видишь, сейчас всё может решиться, – отметила Лиина, ободряюще улыбнувшись своему господину.

Получилось так, что в зал я вошел едва ли не последним – сразу же за мной появились Маквал и Красный. Можно считать, что я совсем не опоздал.

С удивлением поймал на себе озлобленный взгляд Мартинца, но не придал этому никакого значения. Мало ли что могло прийти ему в голову?

– Повод для встречи сегодня крайне неприятный, – сказал король, как только все заняли свои места. – Желтый, я прошу вас встать. Вам будет предъявлено обвинение.

Сказать, что услышанное нас шокировало, значит не сказать ничего. Агенты, как по команде, повернули головы к сидящему по правую руку от меня Желтому. Тот с невозмутимым видом поднялся и сказал:

– Я слушаю.

Красный агент также поднялся со своего кресла и официальным, без эмоций, голосом стал зачитывать текст с листа, лежащего перед ним, стараясь ничего не добавлять от себя:

– Желтый агент обвиняется в том, что на протяжении последних лет не скрывал истинное лицо и имя от своей бывшей жены…

– Она моя настоящая жена! – зло выкрикнул Желтый.

– …бывшей жены. Данное деяние противоречит основному правилу работы агентов, согласно которому агенты обязаны порвать с прошлой, мирской жизнью. Перед Радугой ставится вопрос о снятии с провинившегося титула агента. Вы хотите что-то сказать, Желтый?

– Я не собираюсь ничего скрывать. Но признайтесь, это ведь просто повод! Не может быть, чтобы такая мелочь заставила вас созвать всех нас для принятия подобного решения!

– Вся наша жизнь состоит из мелочей, – ровным голосом заметил Маквал. – И если мы будем их упускать, Радуга никогда не останется такой уважаемой многими силой, какой является сейчас. Может быть, слово «уважение» здесь и неуместно, ведь всё основано на строгом соблюдении немногочисленных правил. И пусть стражи следят за порядком, следуя многотомным уставам, но агенты обязаны следовать всего нескольким принципам. Вам даются огромные права, а взамен требуется не так уж и много. Нужно всего-навсего отречься от прошлого, забыть о своей мирской жизни. Но, к сожалению, это практически единственное правило было вами нарушено…