Текст книги "Избранник судьбы"
Автор книги: Олег Фомин
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Чутьё Когтера обнаружило сверху ток волшебства. Он хотел уйти в сторону от нападения, даже не поднимая глаз на врага, но времени не хватило и на это. Стражник, точно коршун, обрушился на иноземца.
Импульс столкновения отбросил Когтера вниз, и он чуть не потерпел крушение, но в последний момент наладил контроль над полётом, развернулся к молниеносному Стражнику и истошно закричал. Сильнейший голос заставил вибрировать воздух с разрушительной частотой. Враг не выдержал звукового удара и снова исчез, дабы не подвергать себя дальнейшему поражению.
Когтер опять принялся за поиски соперника и отыскал сразу же. Можно было догадаться, куда телепортируется Стражник. Ястреб застал врага за отрыванием паучьей лапы от трупа. «Нет!» – забил сигнал тревоги в голове Когтера. Если Глава Стражников сейчас сгинет вместе с трофеем, то Когтер будет уже не в состоянии найти его!
Ястреб задействовал самое быстрое своё оружие. Из глаз птицы вырвались два красных всепрожигающих луча. Обычного человека пронзило бы насквозь, но Стражника спасла аура магии, принявшая основной удар на себя. И тем не менее отец Михаила был отброшен в сторону с ожогом на груди. За этим незамедлительно последовал взмах Когтера рукой, которая выпустила что-то внешне похожее на ослепительно белую комету. Настигнув лежащего противника, шар увеличился и заключил его в себя, ярко засияв вокруг поверженного. Магические оковы парализовали заступника Земли, он не мог ни пошевелиться, ни воспользоваться навыками Стражника.
Когтер совершил посадку рядом с мёртвыми пауками. Нужно было торопиться, ведь даже такая прочная ловушка не сможет долго упорствовать Стражнику.
Ястреб направил ладони к тушам своих воинов, которых вскоре окутало бледо-бирюзовое облако энергии, состоящее из отдельных мерцающих пучков магии, напоминая громадных светлячков, застывших в пространстве. Их постепенно растущее количество с каждым мгновением придавало облаку яркость и сочность цвета, и когда пелена энергии готова была разорваться от кишащей внутри себя мощи, руки Когтера обильным потоком стали затягивать её в своего обладателя.
И вот, вся хранившаяся в пауках магическая субстанция, по которой Стражники без труда вычислили бы захватчиков, перетекла к командующему армией вторжения. Опасность нейтрализована. Почти.
Ястреб подошёл к врагу, заточённому в солнечной тюрьме, и заглянул в его стеклянные глаза, не выражавшие ничего.
– Ну что, легендарный потомок Древних, – обратился ястреб к побеждённому, – не такой уж ты всемогущий на самом деле. Я, творение своего хозяина, превзошёл тебя. Как же вы, глупцы, безнадёжны. Мы предлагали вам поистине разумное решение – присоединиться к нам. Вместе мы очистили бы эту страдающую планету от людей создали бы новый и совершенный мир, где никто бы не знал, что такое война и убийство, зависть и ненависть, подлость и алчность, где бы царствовал покой. Но вы… я не понимаю вас… Мне вас даже жалко.
Когтер поднял выроненную Стражником лапу паука. Оставшийся клочок магии вмиг поглотился ястребом, и тот выпустил её. Последняя улика обезврежена.
– Я должен убить тебя. Я хотел бы видеть вас друзьями, но вы отвернулись от нашего предложения, и потому не оставили мне выбора.
Глаза ястреба вспыхнули алым, накапливая всю откаченную из вне энергию, намереваясь высвободить её смертоносную для противника дозу раскалёнными лучами.
– Сгори! – прохрипел Когтер.
Неожиданный воздушный кулак отшвырнул монстра от цели на приличное расстояние, лазеры с шипением раскололи небеса, улетев в бесконечность.
На горизонте чётко виднелись людские силуэты.
– Стражники, – пасмурно признал факт ястреб, вставая с пыльной дороги. – Пора уходить.
Птица взмыла в небо и стремительно набрала недосягаемую скорость, оставляя призрачный след за собой.
Глава №4: Рептилия.
Ожившее осязание донесло Михаилу о нахождении в холодной и сырой среде. Он не на шутку взволновался, боязно предположив, что вновь перенёсся в катакомбы, но затем расслабился, вспомнив о жаре, основном признаке сумрачного лабиринта. Здесь её мало того что не было, тут ангину подхватить проще некуда!
На веки Михаила опустился тёплый, солнечный свет, просочился сквозь них, сменив чёрный фон красным. Мальчик сделал вывод: он где-то на улице, отчего ему стало гораздо легче прежнего. Он хотя бы на свободе, а не в замкнутом пространстве.
Он распахнул глаза. Небо, маленькие тучки и кусочек утренней звезды, застенчиво выглядывающей из-за них. Но по краям картины много зелёного цвета… Михаил поднялся на ноги, и его спина ощутила колючий холод и щекотку скользящих по ней капель.
Это оказался глубокий и не слишком крутой, а потому широкий овраг, густо заросший высокой травой. Дно канавы походило на миниатюрное болотце, скрытое водной растительностью.
Странно… Голова мальчика не раскалывалась, нежели в предыдущем воскрешении, а наоборот была трезва как никогда. И ни грамма сонливости! Зрение, страдавшее ранее близорукостью, теперь уравновесилось так, что лучше и не вообразить. Мышцы не соглашались томиться в безделии, их переполняла титаническая сила, словно Михаила опоили допингом перед чемпионатом по тяжёлой атлетике.
Михаил предпринял попытку выбраться из оврага и, намереваясь разгрести плотную траву, вытянул вперёд руки. Но при их внешнем виде бедного Михаила чуть не сразил инфаркт. Ошеломлённый, он попятился назад и упал навзничь, словно отстраняясь от собственных рук, хотя человеческими руками это окрестить нельзя. Михаил лежал, погрузившись в воду наполовину, и глядел в небосвод, мысленно успокаивая взбешённые сердце и дыхание.
Миновало достаточно много времени, прежде чем он возмужал и опять посмотрел на свои… лапы. Как это ни печально, Михаил видел не мираж, а истину. Худые мальчишеские руки преобразовались в накаченные, мускулистые лапы со светло-зелёной чешуёй, отбрасывающей на свету блик полированного металла, а кое-где легонько проступали жилы. Туловище и ноги по аналогии были могучими контейнерами с физической силой, обтянутые красивой зелёной «этикеткой».
В голове кипятилось необъяснимое. Страх, разочарование, злоба, ещё что-нибудь… Целый коктейль эмоций! Способен ли он был испытывать всё сразу? Он не знал и не желал знать. Михаилу захотелось только одного – застрелиться. Его молодой мозг не привык укладывать в себе такие невероятные вещи и в таком их количестве. Паранормальные события сыпались градом без перебоя уже многие часы. Он будто стал героем видеоигры: выиграл уровень – прошёл на следующий, одолел и этот – пожалуйста, вот тебе другой. Михаил попробовал заплакать, чтобы сделалось легче, но излить слёзы не удавалось, как он ни моргал и ни нагонял на себя самое прескверное настроение. Но эти весьма нервные минуты изрядно истощили Михаила. Надеясь на обнявшую его усталость, он закрыл глаза и решил заснуть в прохладном бассейне.
Поспать не получилось, но Михаил всё же впал в дремоту, не теряя связную нить с восприятием окружающего. Короткое забытье полезно сказалось на рассудке, который более менее восстановил баланс.
Михаил поднялся. Страдание покинуло новоиспечённого монстра, это чувство так часто овладевало им, что попросту опротивело и даже вызывало тошноту, и потому он поскорее избавился от него ради своего же блага.
«Ладно, что есть, то есть. Всё равно ничего не изменишь, по крайней мере, если сидеть на месте и убиваться. Надо действовать,» – у Михаила точно груз с плеч свалился от посетивших его позитивных мыслей.
Ничего не оставалось, как продолжить изучение самого себя.
Угол обзора у монстра в результате мутации стал более развёрнутый, и Михаил краешком глаза уловил за спиной непонятный предмет. Загадка прояснилась, когда он повернул туда шею. Позади извивался длинный и толстый хвост! Михаил просто-напросто обалдел, так как не ждал стать обладателем этой несвойственной людям части тела. Но, к радости монстра, она поддавалась дрессировке без проблем, словно он родился вместе с ней.
Единственное, чего не осмотрел Михаил из-за отсутствия зеркала, это голова. Он обхватил её руками и заключил, что она сильно выступает вперёд.
Выйдя на середину ямы, он расшвырял мокрую и цепкую траву и, когда колыхание воды прекратилось, он столкнулся со своим клоном в отражении.
«То ли ящерица, то ли динозавр. А может и то, и другое. В общем, рептилия» – констатировал Михаил. На дне он отыскал также кристаллы, которые он украл из драконьего зала, и рваные лохмотья своей одежды. Сравнив их с собой, он изумлённо подумал:
«Да во мне под два метра ростом!»
Минут десять он пробыл в размышлениях.
«Где же я всё-таки нахожусь? В какой точке Земли?» – забредал в тупик ящер.
«Ты не на Земле, Михаил. Ты в другом мире и твой удел – остаться здесь,» – девичий голос Судьбы сопровождала жёсткость.
«Навсегда!?» – ужаснулась рептилия.
«Надолго. Даже очень надолго. Но не навсегда,» – внесла ясность собеседница. Утешающего в этом пророчестве было мало, но Михаилу и того оказалось достаточно. Он ведь только начинал путь и не мог вообразить всю его тернистость и гигантскую степень этого самого «надолго». И сейчас всё пока казалось ему вполне сносным.
«А вот это – твоя работа?» – и он глянул на чешуйчатые ладони.
«Не серчай на меня, Михаил. – Судьба прочитала злобу бывшего человека. – Ты мне ещё спасибо скажешь за мой подарок. Он тебе не раз жизнь спасёт. Да без него ты здесь и не приживёшься вовсе.»
Михаил был озадачен.
«Ну, и что мне делать дальше?» – потребовал наставлений Михаил.
«Борись за существование и будь осторожнее. До встречи!» – мило пропела она.
«Стой!» – как ни старался ящер звать в мыслях повелительницу, она не откликалась. Теперь он остался один.
«Ладно, в дорогу!» – он шумно выдохнул и принялся выбираться из оврага. Это предприятие обошлось ему в несколько секунд и в ноль затраченной энергии! Он подумал, что не так уж плохо быть рептилией.
Михаил увидел вокруг себя лес, и на ящера накатило какое-то доброе чувство. Он был удовлетворён местом своего расположения. «Во всяком случае, тут лучше, чем в зале, пускай и драгоценном,» – признал ящер. И он сообразил, чем именно лучше. Здесь не было ничего необычного и выходящего за рамки разумного. Лес как лес. Михаил частенько отправлялся в такой с отцом за грибами. Да и обстановка природы ближе лежала к его душе, он не любил и даже ненавидел пропахшие бензином и пылью города, а отдавал предпочтение сельской местности.
Деревья отдалённо напоминали наши дубы, в основном по размеру и пышности крон, но повыше и потоньше. Они располагались довольно далеко друг от друга, но их мясистые от листвы ветви разрастались так пространно, что переплетались с соседями, и яркие лучи лишь узенькими пиками вонзались сквозь них в травянистый океан.
Михаил был не безбашенным сорвиголовой и не собирался отправляться в слепые скитания по неведомой лесной глуши. Его стратегия – это доскональное изучение и запечатлении местности. Избрав древний разлом коры ориентиром, он начал обследовать территорию вокруг него, постепенно увеличивая радиус. Около канавы он выискал не заросший земельный клочок и, чтобы не забыть, начертил когтем приблизительную карту на базе многих похождений.
Прошло три часа. Михаил уже успел отпатрулировать площадь в радиусе полукилометра и научился свободно ориентироваться по особым приметам вроде сломанных деревьев, звериных нор и т.п. Внутри лес резко отличался от сибирских чащ. Бросались в глаза полчища лиан, обвивающих деревья и свисающих с них. Травяной туман стелился до колен, из-за чего ящер нередко угождал в разные колдобины и маленькие овражки. Рельеф здесь бесил Михаила своей неровностью. Постоянно приходилось откуда-либо осторожно спускаться и куда-то карабкаться. Словно море в момент бушующего шторма вдруг заморозили, превратили в плодородную почву и засадили растениями.
Повсюду прятались звери. Монстр не видел их, но зато прекрасно слышал, чувствовал всей плотью их присутствие. Они мелькали где-то среди зелёного озера, которое обеспечивало им маскировку, но хруст веток и шелест листьев разоблачал обитателей леса.
Один раз Михаил умудрился наступить на змею, которая не помедлила укусить его в ответ. Она вцепилась намертво, и всё же ящер благодаря новым лапам избавился от неё и зашвырнул подальше. Как правило, зелёные змеи – а это была именно такой – являлись ядовитыми. Михаила уже приготовились околдовать ужас и паника, но на считанные секунды к нему вернулся внушающий женский голос:
«Иди дальше. Теперь ты другое существо. Яд этой змеи тебе не страшен.»
Не поверить ей Михаил не мог, а потому быстро справился с тревогой, а затем и вовсе забыл об укусе.
Иногда ящер устраивал привалы, дабы испытать в деле преимущества своего прокаченного тела, например лазил по деревьям, что получалось у него с лёгкостью обезьяны.
Там, в самом очаге крон он обнаруживал фрукты, отчасти смахивающие на персики, но крупнее и с тусклым оттенком. К неописуемому удивлению ящера, вкус их оказался просто омерзительным, хотя это действительно были персики, Михаил узнал вкус. Но почему? Он ведь всегда любил эти фрукты. Почему же сейчас организм отвергал их? Загадка… Заняв голову размышлениями, ящер двинулся дальше.
«Нет, не верю! – заупрямился Михаил. Найдя персик на другом дереве, он храбро и со злобой вгрызся в него. Но долго не продержался. Проклиная белый свет, он выплюнул пережёванные массы в траву.
«Что за ерунда! – обиженно помыслил он. – Персик, не иначе. А чувство, будто протухший.»
Дав себе обещание больше не притрагиваться к ним, ящер отправился в неизвестные уголки леса.
Поиски не оказались напрасными. Михаил наткнулся на узенькую, прозрачную речушку, почти ручей. При виде чистейшей воды он неожиданно понял, как давно не пил. Вспомнив неприятный фруктовый опыт, ящер для начала чуть хлебнул с ладони прохладной жидкости. Вода, к великому счастью, была в норме. Монстр прильнул к мчащейся воде и принялся лакать её, словно собака. Длинный язык идеально выполнял эту работу. Напившись вволю, монстр перескочил речку и пошёл осваивать незнакомые земли за ней.
Идя по лесной чаще, к Михаилу выплыли из памяти события в драконьем зале.
«Итак, я в чужом мире. Хуже того, я толком не знаю, зачем я здесь и куда бежать.
Но дверь домой существует, мной причём уже опробованная. Вопрос в том, где здание, в котором эта дверка томится? Далеко ли шагать? Ладно, прорвёмся обязательно. С моими-то спортивными данными! В конце концов, во всех без исключения ситуациях есть и минусы, и плюсы. Нет таких, где либо первые, либо вторые. Правда не всегда удается этому правилу подчиняться. Попробуем перенастроиться.»
Тёмная туча отпустила солнце из своего плена, и лучи небесного светила коснулись морды ящера. Внезапно налетел шальной ветерок, зелень зашевелилась, зашумела, птицы заголосили, словно приветствуя царя природы.
«Подумаешь, другой мир. И ничего тут особенного. Не в преисподнюю же я попал. Параллельный мир, местами похожий на наш. Меня не пытают, на костре не жгут, лаву в рот не льют. Я прогуливаюсь по прекрасному лесу и всё. Это доставляет удовольствие!» – сделал открытие Михаил.
Через пять минут произошло потрясающее разум событие. Монстр всё-таки выбрался из джунглей. Но это ещё цветочки.
Лес опоясывала цепочка высоких курганов. Ящер без труда покорил её и смог тем самым взглянуть на те просторы, которые она заслоняла.
И вот тогда у Михаила по-настоящему отвисла челюсть. Едва не отвалилась!
Сердце заколотилось, как отбойный молоток, то ли от волнения, то ли от радости, что он первый человек, созерцающий подобное…
Город… Его жители, его дома, здания, от обычных домишек до небоскрёбов, другая архитектура, другая культура, религия, законы, структура общества, наука, эволюционная ступень, всё другое… Иная цивилизация.
Площадь города, точнее мегаполиса, была соответствующая данному понятию. Он растягивался от левой до правой линии горизонта и, судя по всему, этим не ограничивался.
«Наверняка, не меньше Москвы! – сравнил Ящер, хотя не имел конкретных сведений о масштабах российской столицы кроме как ассоциации со словом «большая».
Форма города напоминала приплюснутый конус, то есть от окарины к центру он постепенно набирал высоту. Периферийным кольцом города владело спокойствие: на улицах ни единого прохожего, атмосфера заброшенности, чего не скажешь о середине. Однозначно, с такого расстояния Михаил не видел тех дорог, улиц, проспектов, где кишели горожане. Но в воздухе парили рои непонятных существ, из-за громадной дистанции походящих на клубок мошек. А что же творится на земле!? Суету Михаил не приветствовал, а потому был рад, что далеко от этого улья.
До ближайшего домика оставалось полсотни метров. Но такой уменьшительный термин будет некорректен. В нём с твёрдостью можно скомплектовать два жилья семьи Облаковых!
Он состоял из древесных брёвен, окрашенных в коричневый цвет. На красной черепичной крыше смирно стояла печная труба. Такого же цвета каменный заборчик огораживал дом, его пристройку, служившую скорее всего сараем, и широкий двор, который занимала поленница дров, металлическая колесница, колодец и бельевая верёвка с одеждой. Другие пригородные дома выглядели аналогично – большие и деревянные.
Когда внимание ящера заострилось на одежде, он внезапно понял, что на нём самом нет ни единой ниточки. А показываться перед народом без неё явно не этично. Как быть? Решение в сложившемся казусе напрашивалось рациональное, но тоже не этичное.
«Да-а, придётся осваивать воровскую профессию, – вздохнул Михаил. – Надеюсь, хозяину это ощутимых убытков не принесёт.»
Рядом с забором очень кстати росло старое дерево. Рептилия на всех парах подбежала к нему и поспешно затаилась за ним.
Но тут дверь жилища отворилась, и из проёма вышел… монстр, именуемый в греческой мифологии как минотавр или человек-бык. Его рост совпадал с теперешним у Облакова, мускулатура была объёмная, тело укрывалось густой, но короткой шерстью. Рогатая бычья голова не навела на Михаила весёлые мысли, хотя с другой стороны это ещё ничего не значило – он ведь не умел читать состояние существа с чужеродной мимикой. Вместо ступней у минотавра сверкали чёрные копыта, словно модные ботинки. При нём была и одежда: камуфляжные штаны из какого-то жёсткого материала, тёмно-коричневый ремень и белая, мятая рубаха нараспашку. В руке он держал ведро.
Бык поставил ёмкость на крыльцо, сощурился, посмотрев на солнце, и зевнул, издав мычаще-ревущий звук и раздвинув руки.
«Видимо, только проснулся» – смекнул ящер, осторожно наблюдая из-за дерева.
Монстр взял ведро и направился к колодцу с воротом и треугольным навесом. Набрав воды, он зашагал обратно в дом.
Когда за минотавром захлопнулась дверь, ящер подождал пару минут. Убедившись, что бык не собирается покидать кров, он осмелел. Перемахнув через низкий забор, Михаил подлетел к верёвке и начал хватать одежду без разбора, всю подряд.
– Папа! Вор! К нам вор залез! – услышал ящер нечеловеческий голос и повернулся к окну. Маленький минотаврик долбил ладонями по стеклу и продолжал звать отца.
«Засекли!» – разозлился Михаил на юного быка, но не перестал «косить урожай». Однако при появлении в окне самого главы семейства ящер ужаснулся и, крепко обняв добычу, погнал к лесу.
А сзади уже гремел рычащий бас ограбленного:
– Стой, жульё поганое!!! Поймаю – убью гада!!!
Ящер был стремителен, но и бык оказался неплохим бегуном. Михаил преодолел курган и почти нырнул в джунгли, но совсем рядом промелькнул бешено вращающийся предмет и с треском вонзился в ствол дерева. Это был топор!
Зелёный монстр, словно выпив эликсира, задал спринтерскую скорость, а вскоре мчался прыжками, а не бегом. Удивительно, но в пылу погони он даже толком не сообразил, что высота его прыжков достигала десятка метров!
Безусловно, в таком раскладе быку не оставили шансов вернуть имущество, и он скоро прекратил преследование.
А рептилия не останавливалась до тех пор, пока не заметила свысока полюбившийся ему овраг. Лишь тогда она уразумела, что опасность больше не угрожает, и завершила свой грабительский рейд, позволив себе хорошенько отдышаться.
* * *
Ящер стоял около пропасти-ориентира и осматривал себя. На нём отлично сидела карамельного цвета рубашка, толстая жилетка из грязно-зелёной чешуйчатой кожи.
«Да, завалили моего собрата. Того гляди и меня на курточки пустят, – с иронией подумал Михаил.
Имелись также брюки, но к ним должен прилагаться ремень, а так как ремни вообще-то не стирают, а значит и не просушивают, Михаилу он бы По-любому не достался. Но без него брюки просто сползали! И всё же выход отыскался.
Ящер смастерил ремень из гигантского листа неизвестного растения. Лист был невероятно толстый, прочный и даже немного тягучий, и потому идеально подходил на кандидатуру ремня. С помощью своих железных когтей Михаил вырезал нужного размера полосу, продел её сквозь петли на брюках, затянул потуже и скрепил концы, проткнув из щепкой от ветки с развилочкой, чтобы они не соскользнули. Конструкция с виду неуклюжая, но и на том спасибо.
«Ну вот, теперь я настоящий гражданин этой неведомой страны, состоятельный, красивый, роскошно одетый, добропорядочный…» – при наделении себя последним качеством Михаил замял ход мыслей, и ему вдруг стало до горяча стыдно. Правильно, какой там к чёрту порядок. Не пробыл здесь и суток, а уже поставил на себе воровское клеймо позора. «Но я обязательно верну!» – утешался Михаил, хотя недоумевал, каким образом.
Монстр уже намеревался было вернуться к городу и попытаться утонуть в нём с головой, познакомиться с другой цивилизацией, вступить в контакт с жителями, но тут его ошарашило. Кристаллы! Он ведь в драконьем зале загрузил ими себя до отказа. Не мешало бы прихватить их с собой. Есть надежда, что камни эти имеют определённую денежную ценность, а деньги в данном случае могут быть очень полезны.
Закатав до колен брюки, он спустился в болотце оврага и тщательно переворошил вязкое дно, и вскоре все существующие на нем карманы богато отоварились блестящими минералами. Ящер ещё повозился в воде, но удостоверившись, что всё собрано начисто, хотел выйти из ямы, но ему взбрела заманчивая идея.
Он посмотрел на ноги и подумал:
«Интересно, а как сильно они способны меня подбросить?»
Он сел почти до упора и резко оттолкнулся от земли.
Он не только пресёк рубеж канавы, рассекая свистящий воздух, но и дополнительно намотал несколько метров. Посадка была пушисто мягкой.
События опередили мышление Михаила. Неожиданность, произошедшая со световой скоростью, рефлекторно породила испуг. Ему даже почудилось на мгновение, будто свершилось очередное телепортирование, только с опусканием потери сознания. Сердце едва не выскочило из груди.
«Ух, вот это адреналин! Попробую-ка я снова… И повыше!» – завёлся ящер, когда выпал из оледенения. Но бесплатный аттракцион повторить не удалось.
Михаила отвлекли еле доносящиеся со стороны города звуки, раздававшиеся примерно с двадцатисекундным интервалом. Сначала он принял их за игру воображения, но они с каждым разом обретали отчётливость. Немного погодя Михаил понял, что слышит голоса, а позже он разбирал и слова:
«Быстрее, ребята, шевелитесь! Эта зелёная жаба не могла уйти далеко!»
«Да они, кажись, обо мне толкуют! – встревожилась рептилия. – Так, спокойно и без нервов… Назад нельзя – есть опасность заплутать. Надо двигаться к городу, но на встречу идут неизвестные по мою душу. Остаётся лишь…»
Михаил наспех выбрал дерево с наиболее насыщенной кроной, залез в самые её закрома И стиснул в объятиях ствол. Пронесёт или нет?
Заросли зловеще шуршали. Отряд стремительно приближался.
Когда один из группы пробегал мимо секретного дозорного пункта, ящер улицезрел его. Это был минотавр, но не в крестьянской одежде, а в доспехах: поверх кольчуги сидели две нагрудные пластины и наплечники, спина и ноги тоже пленились сталью, но это не стесняло бычьих ловкости и гибкости. В руке он сжимал копьё с длинным треугольным наконечником, за поясом была пристёгнута дубина с шипами. Кроме того на другой руке была очень массивная металлическая перчатка, назначение которой Михаил не выяснил.
Впереди монстра кралась пантера с тёмно-синей, почти чёрной, переливающейся на свету шерстью. Она, судя по всему, выполняла функцию ищейки. Она не отрывала морды от земли, обнюхивая её и ведя своего хозяина.
К великому счастью Михаила, пантера почему-то не обнаружила запаха рептилии и игнорировала его дерево. Бык со спутницей вышли к оврагу. Потом к ним добавилось ещё шесть таких же пар. Минотавр в алых латах, должно быть главный, приказал своей пантере заглянуть в пропасть, что она тотчас сделала.
– Ну как? – с нетерпением вымолвил командир.
– Пусто, господин, – прошипела пантера по-человечьи, но ящер мало удивился: здесь бывают фокусы и покруче.
Подчинённые рассыпались в разных направлениях, однако вскоре возвратились и доложили, что следы преступника не найдены.
Михаил не мог понять подобное. Он эту местность столько времени топтал, что, наверное, почва уж просела!
«Или эти кошки спросонья вышли на службу, или мой странный организм действительно неуловим, – предположил он. – Но сервис у них будь здоров! Я не грабил банк, никого не убивал десятками, не взрывал посольства… Я всего-то стащил охапку тряпок. Да наша доблестная милиция не то что бы ушами не пошевелила, туда бы вообще заявления писать не стали, зная о первом. А тут почистил Богом забытого окраинного бычка, и через час местные омоновцы уже настигают вора.»
Пока Михаил восхвалял оперативных минотавров, их командир с азартом толкал речь:
– Он где-то здесь, замаскировался и ждёт, когда мы уйдем. И возможно наблюдает за нами… Не дождёшься, жаба болотная! Отделение, слушай мою команду!..
Но приказа так никто и не услышал. Произошло нелепое разоблачение ящера: ветка под его ногой, точно специально, хрустнула и упала в траву. Монстр не свалился, потому что намертво вцепился в ствол, но похоже конспиративно скрыться уже не удастся.
Главарь осёкся и вместе со своей пантерой повернул голову к подозрительному дереву, так же поступили и другие.
«Всё! Кранты тебе, пацан! Сматывайся! – Михаил, хотя ему было весьма и весьма страшно, ослабил руки и спрыгнул вниз. Без раздумий он рванул к городу, но не обычным бегом, а огромными, блошиными прыжками.
– Вот он!!! – словно дьявол, взревел командир. – Гончие, за ним!!! Живым брать!!!
Пантеры невесомо взлетели в воздух, и гонка началась. Удирая от семерых кошек, рептилия отталкивалась от теперь не от земли, а от верхушек деревьев, впрочем как и пантеры.
Но скоро ящер узнал, что способности преследовательниц на том не исчерпываются. Внезапно пантеры принялись метать в него молнии из своих глаз. Мимо ящера вспыхивали и гасли белоснежные кривые стрелы, сопровождаемые характерным звуком электроразряда. На такое Михаил не мог спокойно отреагировать и перешёл на зигзаги из стороны в сторону, чтобы сбить пантерам прицел. Но те упорно палили из «глазных» орудий. Трескучие змейки то и дело плясали вокруг рептилии. Михаила спасало только чудо, но он понимал, что чудес много не бывает, и каждая пущенная молния имеет шанс ужалить его.
Пять напряжённых минут удача обороняла ящера. И вот, вдали показались холмы, за которыми лежал город. Это заставило монстра задуматься даже в процессе погони. Ведь не может же он, проникнув в город, скакать, словно буйно помешанный. Он желал раствориться в толпе, стать обыкновенным, как все, жителем, и не привлекать к себе особого внимания. Но тогда как быть с кошками? Если он сбавит темп, они моментально поджарят рептилию.
«Хотя меня приказали брать живым, – вспомнил ящер, – значит молнии не смертельны, иначе…»
Мысль Михаила прекратилась вместе с его движениями. Все суставы и мышцы онемели, и он застыл прямо в полёте; тело подверглось мерзкому ощущению, словно его охватил сильнейший отёк. Одна из молний сделала свою работу.
У ящера почернело в глазах, которые начали наливаться теплом. Кожа более не контактировала с внешним миром, и потому Михаил почти не воспринимал царапины от ветвей, когда падал вниз.
Рухнул он в меленький, поросший травой овражек. Удар о землю пришёлся ему на пользу, так как хорошенько встряхнул ящера, выбив часть паралича.
Через некоторое время помутнение рассеялось, и Михаил увидел перед собой зверя, замершего в позе приготовления к броску. Ящер, преодолевая оцепенение, поднялся на четвереньки. Пантера в ответ оскалилась, рыкнула, а лапы её напряглись пуще прежнего. Это говорило о том, что если он попытается встать полностью, то вынудит её атаковать либо напрямую, либо электрошоком. Михаил оглянулся. Все семеро кошек кольцом восседали по краю овражка, взирая на рептилию сверху.
Для ящера реальность плыла, словно в замедленной киносъёмке, звуки с опозданием производились в голове. Ему было всё равно, что творится рядом, что пантеры угрожают ему и даже что спустя несколько минут сюда заявится бычье подкрепление. Теперь он пёкся лишь о собственном здоровье, о том, серьёзен ли вред от молнии. Он легонько проверил руки – те на четвёрочку, но повиновались. Оставшись в какой-то степени удовлетворённым, ящер поднялся, и пантерам подобный жест очень не понравился. Они хором зарычали, делая последнее предупреждение, и Михаил только сейчас осознал их присутствие!
Кошки не умолкали, скорее наоборот, горланили всё громче и громче: то ли хотели заставить Михаила лечь, то ли просто развлекались. Как бы там ни было, но ящеру приелась мысль, что они дурачатся над ним. И в нём, неожиданно для него самого, начала разгораться злоба на обнаглевших, как он считал, пантер.
«Достали! – абсолютно непредсказуемая фраза взорвалась в мозге. Он был уверен на все сто, что не собирался таким образом думать о них. Тем не менее злость уже мутировала в ярость, которую Михаил безуспешно пытался унять. Теперь он не сомневался: кто-то его чувствами, пробуждает гнев, лишает воли, и ящер догадывался, кто. Но это было уже неважно. Запас ярости пресёк всякие нормы и не мог дальше кипеть внутри монстра.
Рептилия вдруг оглушительно зашипела.
Пантеры опешили от такого действия. Семёрка вжала в себя морды и отстранилась назад.
Ещё какие-то мгновения ящер протянул свою песню, а затем стал понемногу затихать. С этим убавлением у пантер начала появляться сонливость, бравшая лидерство обратно пропорционально угасанию жуткого шипения. Лапы кошек задрожали и подкосились, было видно их отчаянное противоборство разящей наповал усталости, захлестнувшей всех, кроме ящера. Когда монстр наконец довершил свою гипнотизирующую песню, кошки поочерёдно свалились, укутанные в опьяняющий ореол сладкого и безмятежного сна.