Текст книги "Стихи (2)"

Автор книги: Олег Григорьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Григорьев Олег
Стихи (2)

Олега Григорьева

Стихи

Кто-то не поленился

Кто-то не поленился, бросил кирпич в монумент, от героя отбился самый важный фрагмент

C измятой встали мы постели

C измятой встали мы постели от складок полосы на теле.

Участковый стал в двери стучать

Участковый стал в двери стучать, я за ним в глазок следил, даже в оба с таким же успехом он мог стучать в крышку моего гроба

Увязался М. за Ж.

Увязался М. за Ж. и схватил ее за Ж. рассердилась Ж. на М. да как даст ему по М.

Застал я с ним жену раздету

Застал я с ним жену раздету и объявил ему вендетту.

Пъем пытаясь не упасть,

Пъем пытаясь не упасть, мы бутылку за бутылкой, есть хотим, но не попасть ни во что дрожащей вилкой.

На боку кобура болталась

На боку кобура болталась, сзади шашка отцовская звякала. впереди меня все хохотало. а позади все плакало.

Девица в кустах полуголая

Девица в кустах полуголая выдала странный стриптиз трусы сняла через голову, а лифчик не верхом, а вниз

С бритой головою,

С бритой головою, в форме полосатой коммунизм я строю ломом и лопатой

Девочка красивая

Девочка красивая в кустах лежит нагой. Другой бы изнасиловал, а я лишь пнул ногой

Жена наклонилась голая около унитаза,

Жена наклонилась голая около унитаза, а я ей воды на голову лью из медного таза

Громадные, выше крыш

Громадные, выше крыш, надо мной шелестели тополи. Подошел какой-то мылыш и об меня вытер сопли.

Пошел я к озеру утопленницу смотреть,

Пошел я к озеру утопленницу смотреть с такой бы вот утопленницей вместе помереть

Застрял я в стаде свиней

Застрял я в стаде свиней залез на одну, сижу. Да так вот с тех пор я с ней и хрюкаю с ней и визжу.

С наперстниками разврата

С наперстниками разврата он торопился куда-то

* Олег Григорьев *

П О Э Т

I

Сачком поймал я гения И оторвал крылышки. Сижу на кухне весь день я. Рвется пар из-под крышки.

Теперь мы с гением братья. – Однако, отменный бульон! А если не буду летать я, Не полетит уж и он.

–

I I

Мне нужен был дельный совет, Резко двери открыл я. Сидел за столом поэт И жадно ел чьи-то крылья.

Голенький как Эрот Лежал мальчишка в кровати. Поэт газетой утер рот! Выпятил губы, а брюхо впятил.

Махровой, в цветах простыней Ревниво накрыл мальчишку, И, увлажняя пальцы слюной, Стал листать мою книжку.

(читает текст)

– Мы вцепились жадно друг в друга И пошли обниматься в парадное. Я хотел негритянку как уголь, А она была шоколадная.

Я хотел, чтобы грудь сапогом, Чтоб как туфель была лакированой. А у этой чай с молоком, Вот и стал я разочарованный.

Как на газе сковорода Раскалилась в руках девица...

– М-да... – сказал он, и снова – м-да... В печать это не годиться...

Безбожный провин – циализм, Ни деревня, ни город, а – пригород. И, потом, тут какой-то расизм, Только шиворотом-навыворот!

Что-то еще он такое сказал; Сказал, как отрезал крылья. Скорей у него я рукопись взял И дверь за собой закрыл я...

Во дворе завывает вьюга; Нет, не поняли мы друг друга.

–

I I I

Стоит гранитный пьедестал, Здесь будет монумент. Я ловко – прыг – и в позу встал, Меня низвергнул мент.

Оштрафовал на сто рублей; А где я их достану?.. На пьедестале мне ей-ей Стоять не по карману...

–

Г Е Н И Й

Гений летал над моей головой Вроде растрепанной книжки, Хлопали крылышки за спиной, Как на кастрюлях крышки.

Сбоку висел пустой пенал, Не было стрел в нем и перьев. Гений все стрелы свои расстрелял, Был безопасней теперь он.

Спущен лук, потускнел его нимб, С виду мальчишка жалкий. Громко ругаясь летели за ним Злые вороны и галки.

Не смеется он и не поет, А все-равно раздражает, Тем что летает, а не полезет, Выше стаи летает.

23.10.84

–

Щ И

Купил я капусту и свеклу, Стою на кухне, варю щи. Раздался звон, посыпались стекла, В дом ввалились товарищи.

Притащили девицу пьяную, Она орет как помешанная. В кастрюлю я зелень пряную Бросаю, и ложкой помешиваю.

Джинсы стащили ловко, Крик ее храпом стал. Аккуратно шумовкой Я мутную пену снял.

Сижу и тихо из миски Ложкой хлебаю щи. А рядом девицу тискают Бурно товарищи.

24.09.84

–

Л Ю Д И

1.

Вышел на Невский из кабака, На окне мальчишка лохматый Показал мне три языка, Потом четвертый, потом пятый...

Рядом из люка какую-то грязь

Рабочий вываливал длинным совком.

В этой куче я чуть не увяз;

Бросил в мальчишку грязи ком.

Постовой покинул свой пост, Говорит мне: "Следуй за мной!" (Так в пятой главе сказал Христос) И повел меня за собой.

Толкнул в подвал вытрезвителя,

А там уже нету мест.

Посадил на стул усмирительный

– Таков на сегодня мой крест.

Ночью, часм к трем, Тихо домой вернулся. Уснул я с кошкой вдвоем Утром один проснулся...

Сижу у окна истуканом

Голова лежит на ладони;

Пусто в граненом стакане,

Кто-то за стенкой стонет...

–

2.

Пришли какие-то люди, Таких никогда я не видел: Один с головою на блюде (Тот видно кого-то обидел).

Другой с тесаком на макушке, А этот – с язвами на руках. На стол поставили кружки, Блюдо с башкой – (просто страх).

Из кухни принес колбасы я, Дал им домашние тапки, (Ведь люди пришли босые, Одетые в рваные тряпки).

Выпили молча, без закуса. – Траур у них, видать Схватил девицу я за косу, И попросил сплясать.

И стала плясать девица, И скидывать с тела тряпье... А все же знакомые лица... И где-то встречал я ее.

Но где? Но когда? – не припомню, Только уж было такое: Пьянка в комнате темной, И голова покойника.

Гости с рубцами и язвами, Особенно этот сивый, С язвами безобразными. Не красавец, однако, красивый.

– Иван! – кивнула девица блюду. Иван вдруг открыл глаза. – Давай предадимся блуду! И запрыгала, как коза.

Скинула тряпки последние, Стала совсем гола. Седой вынул нож из темени Воткнул в середину стола.

Второй почесался в затылке, И руки простер к окну. Появились еще три бутылки, Я сразу припрятал одну.

На колени мне села девица Худоват оказался зад. Недовольный Иван косится. Покосился, – закрыл глаза.

Седой опрокинул кружку; Потом они в угол легли. Я дал им диван-раскладушку, Но они им пренебрегли.

Тогда я спросил у девицы, Раздвинув ножки дивана: – Скажи мне, что это за лица? – Да просто два шарлатана!

– А как заовут тебя? – Ира. – Вот и жену мою так. Прости, что простыня не стирана Теперь уж я холостяк.

Прижались мы тесно друг к другу, И я погрузился в сон; Страшный сон. Я вскочил с испугу, Отключил будильника звон.

На диване от тела впадина А от гостей – ни следа. Приложился к бутылке краденой Там лишь уксусная кислота.

27.01.84

–

3.

Я в комнату к другу шагнул И двери захлопнул тяжко. Увидев меня, он икнул И выронил на пол чашку.

Брошенная на тахту

Моя тут невеста лежала,

С ватным кляпом во рту.

Лежала и еле душала.

Я развязал ей руки, Вынул кляп изо рта. Не издавая не звука Трусы натянула та.

Надела колготки и платье,

Туфли, шапку, пальто,

И вышла, спиною пятясь,

Ни хлопнув и дверью притом.

Ну что же – прощай, подруга! Вот так – навсегда, прощай. Тронул плечо я друга: – Ну что же, давай пить чай.

.10.83

–

Жену свою я не хаю, И никогда не брошу ее. Это со мной она стала плохая, Взял то ее я хорошую.

–

Ем я восточные сласти, Сижу на лавке, пью кефир. Подошел представитель власти, Вынул антену, вышел в эфир:

– Сидоров, Сидоров, я Бровкин, Подъезжайте к садовой семь, Тут алкоголик с поллитровкой, Скоро вырубиться совсем.

Я встал и бутылкой кефира Отрубил его от эфира.

–

А меня уж везли зарывать. Ну что же, в почву, так в почву, Шла за гробом печальная мать, Я всегда настроенье ей порчу.

А жена с моим другом под ручку, Как на свадьбу шла улыбаясь. Ненавижу я эту сучку! Сказал бы, да мать стесняюсь.

Умер, так лежи спокойно, Как подобает покойнику.

–

Д У Ш А

Принимал я больных в кабинете, Поздно ложился, вставал рано. Пациенты при ярком свете Раскрывали свои мне раны.

Однажды приходит девица – Доктор, я в душу ранена! Говорит и на стол ложится В зимнее утро раннее.

Груди я вскрыл ей скальпелем, Чтобы душу достать, Вдруг вскочила на плиты каменные И стала больная плясать.

– Вот так душа человеческая! Просто прозрачный ребенок. Будто божок древнегреческий Без трусов и пеленок.

– Все, я поправилась, доктор! Пытка была хуже ада. А душу возьмите на опыты. Не болит и не надо.

Так девица сказала, Оделась и удалилась. Душа ее затрепетала, И в руке моей растворилась.

–

С бритой головою В форме полосатой Коммунизм я строю Ломом и лопатой.

–

П Р О М Е Т Е Й

Украл у богов факел, Принес людям свет. А люди по норам спрятались Никого как бы нет.

Только из тьмы камни Градом летят в меня. Однако, крепко руками Держу я букет огня.

Людям меня видно, А мне людей – нет. Конечно же, мне обидно. Ведь несу-то я им свет.

Чтобы грелись от холода, Готовили дичь и питье, Не знали болезней и голода, Но видно напрасно все.

Ползу я, покрыт синяками, Идти уже нету сил, А какой-то большой камень Вовсе огонь загасил...

Мало того, что люди прибили, Так потом еще боги к скале прибили.

30.05.84

–

Иду я среди голодный И кушаю хлеб с ветчиной. И каждый – кто мило, кто злобно Здоровается со мной.

А сала осталось так мало! Последний кусок проглотил. И сразу меня как не стало, Как будто я вовсе не жил.

30.05.84

–

Пьет оса кисель из чашки, Ловко сидя на краю. Мне нисколечко не страшно Я с другого края пью.

–

Застрял я в стаде свиней. Залез на одну, сижу. Да так вот теперь я с ней И хрюкаю, и визжу.

–

Я мялку вынимаю И начинаю мять. Кого не понимаю Не надо понимать.

А то если подумаешь, И что-нибудь поймешь. Не только мялку вытащишь, А схватишься за нож.

–

Петров лежал с открытым ртом В фуфайке на спине. И сверху вниз кубинский ром Лить приходилось мне.

Вдруг замечаю – что за черт! Осталось мне так мало Я лью да лью, а он уж мертв, Грамм восемьсот пропало.

–

Г Н О М И К

Я проснулся и увидел Плачет гном в моих ногах. – Слушай, кто тебя обидел? – Это ты в своих стихах!

Гном носатый, краснорожий, Гном горбатый и хромой, На будильник мой похожий Круглый маленький и злой.

Он порвал мою газету И поджег над газом трость, А меня ведь даже нету... Отчего такая злость?

Шевельнулся – гнома нету. Только вмятина у ног. Все же кто порвал газету? Кто же трость мою поджег?

–

Костер пылает ярко, Но как-то зябко мне Лицу ужасно жарко И холодно спине.

24.05.84

–

На табурете – батурете Сидели дети – одурети, Болтахая ногами ногими, Матахая руками многими.

25.05.84

–

Четверорукими ногами Макака к дереву идет, Четвероногими руками Она бананы с веток рвет.

25.05.84

–

Идуи плачу, не поднимая лица, И вот я в лужу столкнул слепца.

–

К О М А Р Ы

Застлало тучами горизонт, Но мы грозы не боялись, От дождя защитит нас зонт, От комаров мы ладошками отбивались.

Комары совсем крошки, Однако, очень жестоки, Отбили нам все ладошки, И особенно щеки.

23.05.84

–

Э П И Т А Ф И И

Писал я детские книжки, Забили насмерть мальчишки.

22.05.84

–

(Братская комсомольская)

Отбили город у белых, Лежат тут пять братьев смелых, Колхозниц тискали с ребятами, Лежим изрублены лопатами.

–

Крадучись, точно вор, Иду я проходняками, Полон детишек мой двор, В меня запустили камень.

Двор показался мне адом, Навели на меня пушку, Задом прячусь я за дом, Сбил с молоком старушку.

Все молоко разлилось, Старуха как треснет бидоном, Всерьез видать разозлилась, Упал я в лужу со стоном.

– Боюсь я детских игрушек, А больше детей и старушек.

16.05.84

–

Из Макарова образца сорок девять Замочил я девок штук девять.

4.05.84

–

Далеко зашел я в искусстве Мимикрии и камуфляжа Пишу – большая капуста, Думая – крупная кража.

26.01.84

–

Вкусно от меда во рте, И солнечно в животе. Горько от водки во рту И хохотно животу.

5.05.84

–

Чтобы яблоки были ядовитые, Надо в ствол мышьяку вогнать. Все детки в округе будут убитые, Если станут в садик ваш залезать.

2.05.84

–

Открыл окошко свое пискливое. Теперь холодно, а тогда было жарко! Влезла в комнату ветка сливовая, Окно бы захлопнуть, да ветку жалко.

2.05.84

–

С А Т И Р

Дети строят лабиринт, А какой-то дядя, Точно штопор или винт, Так и вьется сзади.

То запнется невзначай,

То прижмет девчонку,

И, беззвучно хохоча,

Лезет под юбчонку.

Дети в воду, он в воде Щиплет ягодицы. И щекотится везде Взрослых не стыдится.

Наблюдает, как в кустах

Дети выжимаются,

Но... не вызывает страх

Дети улыбаются.

Пропилил окошко В детский наш сортир. Этот дядя с рожками, Видимо, сатир.

5.05.84

–

Я яблоню очень люблю, За это яблоню и тереблю.

6.05.84

–

К А Р Т И Н К А

Кто-то по лестнице громко бежал: Топ

топ

топ

топ

топ

топ

топ. И на ступеньки чем-то плескал: Шлеп

шлеп

шлеп

шлеп

шлеп. Громко дверью внизу прохлопал: Хлоп

хлоп

хлоп. И по асфальту дальше потопал: Топ

топ

топ.

6.05.84

–

Какой я хороший! Какой я плохой!

Я кран отломал Одной лишь рукой!

Какой я плохой! Какой я хороший!

Я крысу убил Одной лишь галошей!

8.05.84

–

Б Л А Г О

Ты не ищи страданья, Беда нагрянет сама. А если выдержишь испытанье, Беда эта – благо тогда.

20.05.84

–

С Л Е З Ы

Горькие длинные слезы из глаз по щекам на плечи, Как парафин из свечек, Капают, Пол протыкают. Соседи внизу визжат Слезы мои черепа им насквозь прожигают.

А семечки от яблоков

Решил я закопать.

Не надо будет яблоки

На рынке покупать.

Один человек жил боком, Другой спиной. А Сатана представлялся Богом, А Бог прикидывался Сатаной.

А семечки от яблоков

Решил я растоптать.

Не надо будет яблоки

С веток собирать.

Человек в моей голове поселился. Двигает мебелью, кашляет и ругается, Ходит из угла в угол по комнате Голова моя из стороны в сторону качается.

И травлю я его спиртом и кодеином,

Выкуриваю гашишем и табаком.

А он опрокидывает на пол ящики с инструментом, И вбивает гвозди в затылок молотком.

–

Мне врач бока лечил, Пока лечил покалечил.

–

Много нас по подобию божию И все-таки каждый с изъяном. Будем считать что изъянами Обязаны мы обезьянам.

–

ТЕПЛАЯ ВСТРЕЧА

Стремился я к людям навстречу, Вижу бегут они стадом, И вот эта теплая встреча Для меня обернулась адом.

Мало того, что меня обдали Дерьмом и горячей мочей, Остро под ребра рогами поддали, И пастух еще громко хлестнул бичем.

12.06.84

–

Сиял стакан в руке Ивана К Ивану близилась нирвана.

–

Цель жизни – Умереть не страдая. Формула очень емкая И в то же время простая.

–

Мазохисту на лавке Втыкали дети булавки, Не от тоски, не от шалости, А втыкали от жалости.

–

Чтобы выразить все сразу, Кулаком я бью по тазу.

–

В парилке парились двое: Садист – рыча, мазохист – воя.

–

Шел я между пилорам Дальше шел я пополам.

–

Ездил в Вышний Волочок Заводной купил волчок. Дома лежа на полу Я кручу свою юлу. Раньше жил один я воя, А теперь мы воем двое.

–

На углу переулка с вилкой Ждал я Сизова с бутылкой.

Кусок затылка на вилке, Оскал переулка в бутылке, Угол Сизова в пилотке Я в переулке водки.

–

Кто-то не поленился Бросил кирпич в монумент. От героя отбился Самый важный фрагмент.

–

Старик сторук, Старуха сторука, В двести рук Колотят друг друга.

–

В кустах с одной бутылкой Сидели два божма, И тут бегут с посылкой Два толстых малыша.

С закускою допили Божми свою бутылку, А косточки забили В ящик от посылки.

–

Однажды Сережа и Оля Попали в магнитное поле. Напуганные родители Еле их размагнитили.

–

Соседку пнул сапогом, Разрушил ее конструкцию, Привезли из больницы потом Ее реконструкцию.

–

Пляж давно опустел, Дождь идет обложной. Лежат опечатки тел, Заполненные водой.

–

Григорьев Олег ел тыкву И упал в нее с головой. Толкнули ногой эту тыкву, Покатили по мостовой.

Катилась тыква под гору Километра два или три. Пока этот самый Григорьев Не съел ее изнутри.

–

В вареную трудопогоду В самый жареный час Сырая масса народу В песке на пляже пеклась.

–

Сизов умер. Но ожил снова. Сизова скрутили, Сизова связали, Похоронили живого.

–

Друг от друга тянули блин, Блин бул кругл, а стал длинн.

–

Если мальчик любит труп, Тычет в трупик пальчик, Про такого говорят Некрофильчик мальчик!

–

У доярок глаза вытаращены, Трактористы глядят зубрами: "Уберем то, что выращено, Сохраним то, что убрано!"

–

Крошка сын к отцу пришел, И сказала кроха: – Писька в письку – хорошо, Писька в попку – плохо.

–

На заду кобура болталась, Сбоку шашка отцовская звякала. Впереди меня все хохотало, А позади все плакало.

–

Полосатая оса Прямо из варенья, Залетела мне в глаза, Нужные для зренья.

–

К себе домой из дальних стран Спешила эта птица Через пески и океан, Чтоб дома расшибиться.

–

Я спросил электрика Петрова: – Для чего ты намотал на шею провод? Петров мне ничего не отвечает, Висит и только ботами качает.

–

Мой приятель Валерий Попов Никогда не кусал клопов. Клопы же об этом не знали, И часто Попова кусали.

–

На заборе валенки Вверх ногами сохли. Значит эти валенки Вниз ногами мокли.

–

Ученики по потолку Идут без напряжения. Не проходили видно тут Закона притяжения.

–

Ударили Кошкина так, Что он упал и преставился. Зато закрутился маг И телевизор исправился.

–

Крест свой один не сдержал бы я Нести помогают пинкам друзья. Ходить же по водам и небесам И то и другое умею я сам.

–

Шел домой я на ночлег, С шайкой встретился калек. Не помог ни бокс, ни бег Стал одним из их коллег.

–

Дано нечто, Лешенное опоры и сущности. Без синяков, нарывов и ссадин, То есть ничто в сущности. Ни птичьего ни человечьего: А ни о чем и говорить нечего.

–

Видел я учителя... За мою стрельбу Вызвал он родителей ...в тапочках в гробу.

–

Пес тоскует на цепи А попробуй – отцепи.

–

Я ударился об угол Значит мир не очень кругл.

–

Локоть ушел в мякоть Торт превратился в слякоть.

–

В уголке сидит паук Восемь ног, а может рук.

–

Время устало и встало. И ничего не стало.

–

Солнце грело, грело... И перегорело.

–

Залезло носатое на волосатое И стало усатое.

–

– Ты боишься высоты? – Нет ни сколечко. А ты? – Не боюсь, коль высота Мне не выше живота.

–

Окошко. Стол. Скамья. Костыль.

Селедка.

Хлеб.

Стакан.

Бутыль.

–

С каждой секундой Я старше и старше Сам себя становлюсь.

Ужасно смешно мне И весело страшно: Что скоро я оста – новлюсь.

–

Клоков небрит и немыт. Его толкнули – он покатился. Его подняли – он стоит. Его окатили – не разозлился. Его посадили – он сидит.

–

Сизов, пропахший табаком, И я, пропахший тмином, Надели зимние пальто Запахли нафталином.

–

– Как вы думаете, где лучше тонуть? В пруду или в болоте? – Я думаю, что если тонуть, Так уж лучше в компоте. Хоть это и грустно, Но, по крайней мере, вкусно.

–

Совершенно откровенно Тронул я ее колено. Тут же получил по роже, Честно и открыто тоже.

–

У Г Р О

Было раннее утро, А уже стучит УГРО.

Мы сидим с ним рыло в рыло В это раннее утрило.

– Не подпишешься?.. Ну что ж!.. Он схватил столовый нож.

В это раненное утро Он решил вспороть мне нутро. Отбивался я как мог, Вдруг – звонОООк,

звонОООк,

звонок.

С топорщившимся из кармана топорищем Вошел Сизов – старинный мой дружище. И как Раскольников несчастную старуху Инспектора УГРО он хвать обухом.

Пугая кошек и собак Снесли мы труп в помойный бак. И вдруг из бака постепенно Растет как удочка антенна.

Из-под картофельных очисток Пик – пик звучит светло и чисто так. И как то нежно... Даже жалко, Что вьехала тут самосвалка.

Я бак захлопнул на замок, И в бункер загрузить помог.

Теперь ни в утро, ни в утро Ко мне не ломитьсч УГРО. Нашел он, видимо, покой, Вдали, на свалке городской.

–

После болезни все изменилось. Не шел я по городу, а летел; Когда-то давно уже это мне снилось Город, как лес качался и пел.

Каждый дом, труба и окошко, Порт, стадион, туалет и вокзал, Мусорный бак, воробей или кошка, Пели свое, и я все понимал.

Разом, все вместе, как ясное слово Было понятно уму моему Через день стал я вовсе здоровым Ивновь никого не пойму.

–

Если где-то кому-то плачется, Значит где-то очень хохочут. Если кто-то от солнца прячется, Значит кто-то погреться хочет.

–

Как бумажный пароходик, Среди острых, страшных льдин, Грозно стиснутый народом, Я ловирую один.

–

Дети кидали друг в друга поленья, А я стоял и вбирал впечатленья. Попло в меня одно из полений Больше нет никаких впечатлений.

–

Вперед не рвись – погоди, Ты создан чего ради?.. Вожак идет впереди, А с плетью пастух – сзади.

–

Залез на столб я смоляной Со страшным знаком смерти. Коснулся проволоки рукой, И – ничего... Поверьте!

–

Д О Ж Д Ь

Идет и думает дождь: – Вот этому надо за шиворот, Проберет его страшная дрожь, Посмотрим, как вывернется он навыворот.

Идет и думает пешеход: – Какой ласковый, грустный дождик! Стал считать и потерял счет, Подсчитывая, сколько у дождика ножек.

–

Popolneniya:

Yamu kopal? Esli wbl na ka4eli seli Welosiped menua pones Ya zabralsya pod krowatb We4erom dewo4ka mila Papa wa3u oprokinul Krasil ya dwernble stworki molodoi moryak w motroske $ego tbl tryaseshsya? Kreslo ka4alka Tonet muxa w sladosti

* ОЛЕГ ГРИГОРЬЕВ *

СТИХИ

Составитель В.Шубинский, 1990

С бритой головою, В форме полосатой Коммунизм я строю Ломом и лопатой.

*** Воровал я на овощебазе Картофель, морковь и капусту, И не попался ни разу, А все равно в доме пусто.

*** Девочка красивая В кустах лежит нагой. Другой бы изнасиловал, А я лишь пнул ногой.

*** Сизов умер, Но ожил снова. Сизова скрутили, Сизова связали, Похоронили живого.

*** Лежу я в одиночестве На человеке голом, и мужском, ни женском, Каком-то среднеполом.

*** А.Г. Ем я восточные сласти, Сижу на лавке, пью кефир. Подошел представитель власти, Вынул антенну, вышел в эфир.

– Сидоров, Сидоров,– я Бровкин,

Подъезжайте к садовой семь.

Тут алкоголик с поллитровкой;

Скоро вырубится совсем. Я встал и бутылкой кефира Отрубил его от эфира.

*** Жену свою я не хаю, И никогда не брошу ее, Это со мной она стала плохая, А взял-то ее я хорошую.

*** Жена наклонилась голая Около унитаза, А я ей воду на голову Лью из медного таза.

*** Девица в кустах полуголая Выдала странный стриптиз: Трусы сняла через голову, А лифчик не верхом, а вниз.

ГЕИЙ Сачком я поймал гения И оторвал ему крылышки. Сижу на кухне весь день я, Рвется пар из под крышки. Теперь мы с гением братья! Однако, отменный бульон. А если не буду летать я -Не полетит уж и он.

*** Мясник Сизов, бычью тушу рубя, Повернулся как-то неловко, И захлопнул навек себя В холодильную установку.

Почти через тысячу лет Оттаял мясник Сизов, Глядит – ничего кругом нет: Ни скота, ни людей, ни домов.

*** Однажды Сережа и Оля Попали в магнитное поле. Испуганные родители Еле их размагнитили.

*** Наложил на рельсину Тормозной башмак. Надо ехать поезду, А ему никак.

*** Сказал я девушке кротко: – Простите за нетактичность, Но бюст ваш, и торс, и походка Напомнили мне античность.

Она в ответ мне со вздохом: – Простите, но ваше сложение Напомнило мне эпоху Упадка и разложения.

*** Жил и с этой, и с этой, и с той, Вот и остался в квартире пустой.

*** Приехала жена из Сочи Черная, как сапог. Я даже вначале обрадовался очень, Потому что сразу узнать не мог.

*** Жена торговала колбасой, И так раъелась на колбасе она, Что когда входила в бассейн, Вода выходила из бассейна.

*** На заду кобура болталась, Сбоку шашка отцовская звякала, Впереди меня все хохотало, А позади все плакало.

*** Пошел я на утопленицу К озеру смотреть. С такой бы вот утопленицей Вместе помереть.

*** Мы разошлись и как прежде Спать я ложусь в одежде.

*** Был праздник с весельем и танцами, Потом разодрался народ, Во время драки мне пальцами До ушей растянули рот.

КУЗЕЧИК Зажав кузнечика в руке, Сидит ребенок на горшке. – Нельзя живое истязать! -Я пальцы стал ему ломать. – Нельзя кузнечиков душить! -Я руки стал ему крутить. На волю выскочил кузнечик, Заплакал горько человечек.

*** Курили с Колей анашу, Сидели на паркете, Он вешал на уши лапшу, А я ему – спагетти.

*** Разбил в туалете сосуд -Соседи подали в суд. Справа винтовка, слева винтовка, Я себя чувствую как-то неловко.

*** Как у крупной птицы Отрастил я крылья. У соседей лица Вытянулись в рылья.

*** Как проходняк квартира, Но не иду я ко дну. Один на один с миром Честно веду войну.

*** Злые дети со счастливыми рожами По плечам моим и коленям лазали. Дети ели большие пирожные И кремом меня нарочно мазали.

*** Мазохисту на лавке Втыкали дети булавки. Не от тоски, не от шалости, А втыкали из жалости.

*** Громадные, выше крыш, Надо мной шелестели тополи. Подошел какой-то малыш, И об меня вытер сопли.

*** Меня ударили вчера Тяжелым аппаратом Вчера я круглый был с утра, А к вечеру квадратный.

*** Схватили за ногу правую Меня и бросили в квас К лягушкам, которые плавали В квасе способом брасс.

*** Бомба упала и город упал, Над городом гриб подымается. Бежит ребенок, спотыкаясь о черепа, Которые ему улыбаются.

*** На нос уселась стрекоза, И смотрит, выпучив глаза. Через ее фасетки Я для нее как в клетке.

*** Я дверь в коридор отворил Послушать, что говорят на кухне. Сосед соседке шепотом говорил -Ты пачку соли ему в кастрюлю бухни.

*** Увязался М за Ж И схватил ее за Ж. Рассердилась Ж на М И дала ему по М.

*** Участковый стал в двери стучать. Я за ним в глазок следил, даже в оба. С таким же успехом он мог стучать В крышку моего гроба.

*** Не свались в колодец, Ольга, Если прыгнешь в воду ты, Потеряешь в весе столько, Сколько вытеснишь воды.

*** В окне стоит человечек И от боли корчит рожу. А может за ним другой человечек Снимает с этого кожу?

*** Друг подавился треской, Лежит на полу доской. Из носа выходит пена То сразу, то постепенно.

*** Первую получку справили, Наставнику синяков наставили, Под станком кукарекать заставили, А потом под фрезу приставили.

*** Застал я с ним жену раздету И объявил ему вендетту.

*** Я спросил электрика Петрова: – Для чего ты намотал на шею провод? Петров мне ничего не отвечает, Висит и только ботами качает.

*** Жили мы тесным кругом, Стоя на двух ногах. То, что хотели сказать друг другу, Было выколото на руках.

*** Крест свой один не сдержал бы я, Нести помогают пинками друзья. Ходить же поводам и по небесам -И то, и другое умею я сам.

*** Случайно я жил в этом веке, Случайно, однако отчаянно, Потому что кругом человеки Жили здесь не случайно.

*** Шел домой я на ночлег, С шайкой встретился калек. Не помог ни бокс, ни бег Стал одним из их коллег.

РАНА Я хвастаю раной на животе Перед группой девчат. – Вот это да! – восхищаются те, И в рану палец влохить норовят.

Вперед пробилась самая резвая.

Малый рост, а сила недюжинная.

– Смотрите, а рана-то колото-резанная!

– Не колото-резанная, а рвано– укушенная. Стою и внимаю с ужасом: В какую оргию втянут я. Ведьмы кусают меня и кружатся, Открылась рана полузатянутая.

Надо бы рану перевязать,

И "Скорую помощь" вызвать.

Кончили ведьмы меня терзать,

Принялись кровь зализывать.

У ГРОБА Склонился у гроба с грустной рожей, Стою и слушаю похоронный звон. Пили мы одно и то же. Почему-то умер не я, а он.

*** Пьем, пытаясь не упасть, Мы бутылку за бутылкой. Есть хотим, да не попасть Ни во что дрожащей вилкой.

*** Среди камней живым комком Ползу один во тьме Хоть и свечу я в темноте Никто не светит мне.

*** Убитую у сквера Припомнить не берусь я По наколкам Вера А по шрамам Дуся

*** Чтобы выразить все сразу Кулаком я бью по тазу

*** Считал я в камере время Пальцы загибая со злом Но время не протекало А стягивалось узлом

*** Кто-то не поленился Бросил кирпич в монумент От героя отбился Самый важный фрагмент

*** Залез на столб я смоляной Со страшным знаком смерти Коснулся проволоки рукой... И ничего, поверьте!

*** Упал цветок в большом горшке Попал мне прямо по башке На голове цветочки Прижились как на кочке

*** Окошко, стол, скамья, костыль Селедка, хлеб, стакан, бутыль.

*** Пляж давно опустел Дождь идет проливной Лежат отпечатки тел Заполненные водой

*** Мальчик Шмяк и девочка Шлеп Рвали к обеду с грядки укроп Вместо укропа собрали мак: Мальчик – шлеп, а девочка – шмяк

ЯБЛОКО Жена подала мне яблоко Размером с большой кулак Сломал попалам я яблоко, А в яблоке жирный червяк Одну половину выел Другая чиста и цела С червем половину я выкинул Другую жена взяла И вдруг я отчетливо вспомнил Это было когда-то со мной: И червь, и сад, и знойный полдень И дерево, и яблоко, и я с женой

*** Я шел и рассказывал всем прохожим Как вчера ни за что получил по роже Пока один из прохожих Не треснул по роже тоже

*** Где же мой лом и кувалда, Куда девалось кайло? – И лом, и кайло, и кувалду Оползнем унесло

*** С измятой встали мы постели От складок полосы на теле

*** Застрял я в стаде свиней Залез на одну и сижу Да так вот теперь я с ней И хрюкаю и визжу

*** Смерть рпекрасна и так же легка Как вылет из куколки мотылька

*** Растворил жену в кислоте... Вот бы по кайфу зажили! Да дети нанче пошли не те -Взяли и заложили.

*** Поставил посуду под кран Глухо треснул стакан Звонко и как-то весело Жена оплеуху отвесила

*** Сам я плох и ответ мой плох Но мне не плохо -Нынче не ставят детей на горох, К тому же и нет гороха

*** Зашли мы к Сизову с приятелем,-Закрыт на замок его дом. Такой бвл прием неприятен нам, Ну что ж, подождем под дождем

*** Один башмак мой чавкал, Другой башмак пищал, Покинуть предложили Мне танцевальный зал

*** В столовой с откусаным боком Сидел я в котле глубоком. Меня привел сюда запах -И вот у вампиров в лапах.

*** Покачался немного в петле И вот по высшему суду в ад иду Но память об ужасах на земле Скрашивает мое пребывание в аду

РОМ Иван лежал с открытым ртом В фуфайке на спине, И с верху вниз кубинский ром Лить приходилось мне. Вдруг замечаю – что за черт? Осталось мне так мало! Я лью и лью, а он уж мертв -Грамм восемьсот пропало.

*** С наперсниками разврата Он торопился куда-то

* Олег Григориев. Стихи из библиотечки "Веселых Картинок" *

ГО ВО РЯ ЩИ Й          ВО РО Н.

Благодарность художнику Валерию Дмитрюку оформившему этот том

*********

– Яму копал? – Копал. – В яму упал? – Упал. – В яме сидишь? – Сижу. – Лестницу ждешь? – Жду. – Яма сыра? – Сыра. – Как голова? – Цела. – Значит живой? – Живой. – Ну, я пошел домой!

*********

Если вы на качели сели, А качели вас не качали, Если стали кружиться качели, И вы с качелей упали, Значит, вы сели не на качели это ясно. Значит, вы сели на карусели , Ну и прекрасно!

*********

Мой приятель Валерий Петров Никогда не кусал комаров. Комары же об этом не знали И часто Петрова кусали.

*********

Говорящий Ворон На окошко сел И мое жилище с грустью оглядел. Он меня не очень оторвал от дел. Не сказал ни слова, дальше полетел.

********

Молодой моряк в мотроске Вышел к берегу реки. Снял матроску по – матросски, Снял морские башмаки, По – матросски раздевался, По – матросски он чихнул, По – матросски разбежался ... И солдатиком нырнул.

*********

Вечером девочка Мила В садике клумбу разбила. Брат ее мальчик Иван Тоже разбил...стакан!

*********

Велосипед меня понес Понес кудато под откос. Он там остался без колес, И дальше я его понес...

********

Тонет муха в сладости В банке на окне . И нету в этом радости Ни мухе и ни мне.

********

Пес тоскует на цепи ... , А попробуй отцепи.

********

Я забрался под кровать , Чтобы брата напугать. На себя всю пыль собрал.