Текст книги "Перерождение (СИ)"

Автор книги: Олег Давыдов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Я чувствовал, как силы потихоньку возвращались. Медленно поднялся, подвигал плечами.

Слава наблюдал за моей разминкой и жадно курил. Он не спеша затягивался, смаковал каждую порцию дыма. Докурил сигарету, Слава спросил меня:

– Ты как, в норме? Машину вести сможешь? – увидел мой утвердительный кивок, добавил:

– Повезло нам, что Лесава дала амулеты. Если бы не они, после вспышки очнулись бы в кандалах и ведьмы нас уже пытали бы. А тебя Арон, считай с того света вытащили. Верховная тебя очень серьезно ранила. Когда я использовал амулет, ты почти не дышал.

– Кириллу тоже повезло, пришлось его оживлять, – ответил я.

– Вернемся в усадьбу, поблагодарим, – раздался голос оборотня. – Ну что, долго еще будем здесь сидеть? Поехали домой, нас уже заждались.

– Парни, вы поезжайте. У меня появились дела в городе, – Слава хлопнул нас по плечам и пошел к машине. – Скоро увидимся, – он поднял сжатый кулак и сел в машину.

Мы проводили взглядом отъезжающую машину Славы и стали собираться. Кирилл отнес сумку с артефактом в машину и сел на переднее сидение. Я завел двигатель, посмотрел в зеркало заднего вида и не узнал себя.

На меня смотрел незнакомый мужик. Уставший и потухший взгляд, ссадины на лице. Мне опять повезло, я снова выжил, отомстил за любимых мне людей. Я подмигнул отражению и нажал на педаль газа, пора домой.

Глава 23

По Бердскому шоссе мы выехали из города. Навстречу нам, одна за другой проносились машины. Люди из пригорода спешили успеть, заехать в город до того, как все движение застопорится в дорожных пробках.

Странно было наблюдать со стороны за этим ежедневным жизненным круговоротом. Неделю назад, я точно также просыпался, спешил на работу. Весь день крутился как белка в колесе. Что-то решал, кому-то звонил, выезжал на встречи. А вечером, либо спешил в спортзал, либо встречался с друзьями и так день за днем.

А сейчас я выпал из этого порочного круга. Проблемы никуда не делись, как же без них. Но изменилась степень и ответственность за решение этих трудностей. Приходится решать вопросы, связанные с жизнью и смертью. Каждая ошибка может привести к непоправимым последствиям. Я вынужден жить на грани физических и моральных возможностей.

Теперь, все обычные проблемы кажутся мелкими и не стоящими того внимания, которое я уделял для их решения. После событий прошедших дней моя шкала ценностей преобразилась совершенным образом. Такие ценности как: дружба, долг, любовь, вера вышли на первый план. Словно Нео в фильме «Матрица» я увидел навязанные системой стереотипы и правила для бездумного существования. Утешало одно, существуют люди или нелюди, которые могут существовать параллельно системе. И я, один из них.

– Кирилл, что дальше будешь делать? – спросил я друга, не отрывая глаз от дороги.

– Жить, – коротко ответил оборотень. – Еще не все долги раздал. Нужно тебе помочь, разобраться с проблемами.

– Боюсь, через несколько дней, помогать будет некому, – вздохнул я. Проблема с инициацией никуда не делась. Мне осталось жить всего пять дней, включая этот. Пора, как говориться собирать камни. Нужно решитькучу дел, чтобы не оставлять после себя не решенных вопросов. Я задумался, мысленно выстраивая очередность задач.

Во-первых, нужно навестить родителей. Поговорить с Давыдом на случай моей нежданной, скоропостижной смерти. Навестить родителей Жени и Светы.

Во-вторых, оформить завещание.

В-третьих, заехать в агентство и назначить управляющего. Погонял еще мысли в голове, размышляя, все ли обозначил, ничего не забыл. Кажется все, мелочи обязательно всплывут, их буду решать по ходу дела.

– Не переживай, берегиня обязательно что-нибудь придумает. Думаю после нашей помощи, и Милена будет рада тебе помочь. Ты фартовый, я знаю, – спокойно произнес Кирилл.

В голосе друга было столько уверенности в благоприятном исходе, что я чуть не прослезился.

– Спасибо, – только и смог сказать я другу. Что-то, уловив в моем голосе, Кирилл улыбнулся и ответил:

– Не кисни, все будет нормально. Подъезжаем. Будь мужественен, женщины не любят плачущих героев, – подколол меня Кирилл.

Я улыбнулся и, дурачась отчеканил:

– Да, сэр, слушаюсь, сэр.

– Это другое дело. А то развел сырость, понимаешь.

Наш домовой, чутко следил за вверенной ему территорией. Как только мы подъехали к воротам, тяжелые створки растворились. Во дворе нас встречала целая делегация. Все улыбались, ожидая нашего выхода из машины.

Кирилл захватил сумку с артефактом, и мы одновременно выбрались из джипа. Не было восторженных криков приветствия и счастливых охов, что мы живы. Все же нас встречали не совсем люди, а точнее нелюди.

– Все живы, а где Слава? – спросила Лесава, когда мы подошли.

– Все нормально, Слава остался в городе. У него появились срочные дела, – ответил я.

– Это тебе, – Кирилл протянул Милене сумку. Судя по ее восторженному взгляду, ведьма и так знала что в ней. Она не отказала себе в удовольствии заглянуть и прикоснуться к артефакту. Ее мечта, к которой она так долго стремилась, сбылась. Осталось дело за малым, вернуться, стать Верховной ведьмой и навести порядок в ковене.

– Я этого никогда не забуду. Отныне, ковен в моем лице всегда придет на помощь в трудную минуту. Клянусь в этом своей кровью, – торжественно произнесла она и полоснула себя по ладони острым как бритва коготком. Кровь вскипела и исчезла, оставив на ладони только белесый шрам. После этого она поклонилась нам.

Я стоял и не знал, как реагировать и что делать. Кирилл увидел мое замешательство, толкнул меня локтем в бок. Я скосил глаза в сторону друга. Кирилл опустил голову в поклоне. Я поспешно опустил подбородок на грудь.

– Долго мы еще на пороге будем стоять, – Порфирий нарушил торжественность момента. – Чай не май месяц на дворе.

Все сразу задвигались, заулыбались и стали заходить в дом. Я придержал Лесаву за руку.

– Хочу поблагодарить тебя за амулеты. Если не они, мы бы погибли.

– Я рада, что они помогли, и вы победили, – затем нахмурилась. – К сожалению, вестей от лешего о нахождении других Архонтов нет.

– Как раз об этом я хотел с тобой поговорить. Времени осталось совсем мало. Мне нужно будет уехать в город. Хочу съездить к родителям, проститься с ними, – увидел возмущенный взгляд берегини, поспешно добавил, – На всякий случай съезжу, попрощаюсь. На работе накопились нерешенные вопросы, без Жени решать их некому. Дня за четыре думаю, управлюсь. Как все сделаю, вернусь.

Лесава ободряюще улыбнулась мне:

– Не теряй надежду Приемник. Время еще есть. Я попрошу Милану, помочь нам в поисках. Просто верь и надейся. А сейчас пошли в дом.

– Через полчаса все за стол, – тоном, не терпящим возражений, заявил нам домовой. Мне захотелось опять заорать «Да, сэр, слушаюсь, сэр», но я лишь улыбнулся и пошел наверх.

Я прошел в свою комнату. Снял с себя всю одежду, выложил Кинжал на кровать. С благодарностью провел рукой по ставшему частью меня оружию.

Пока Кирилл моется, решил позвонить родителям и успокоить брата.

– Привет, – раздался радостный голос брата. – Все нормально, решил проблемы? Мама мне всю плешь уже проела. Постоянно спрашивает: – Почему мы уехали, может с тобой что-нибудь случилось? Почему ты не звонишь? Одни сплошные почему, как у ребенка в детстве.

Я только улыбнулся напору любимого брата.

– Э, пропажа. Ты, что молчишь? Отвечай, давай, – поторопил меня Давыд.

– Как я тебе отвечу, если ты слова не даешь вставить, – притворно возмутился я.

– Успевай, ты же моложе меня, – хохотнул он. – Короче, что скажешь? Когда тебя ждать?

– Завтра после обеда ждите меня. Можешь возвращаться с родителями домой. По приезду все расскажу. Родителям передавай привет.

– Тут мама сама хочет услышать твой голос. Передаю трубку, – предупредил меня брат.

– Арон, сыночек, – в трубке раздался родной голос мамы. – У тебя все нормально? – взволнованно спросила она.

– Мам все нормально, – я попытался успокоить маму.

– Не обманывай меня, – построжел ее голос. Мне были хорошо знакомы эти непреклонные интонации. Совсем как в детстве, когда я или брат пытались скрыть свои проделки от родителей.

– Мне сон нехороший снился про тебя. Я сердцем чую, что у тебя не все в порядке.

Как они это делают? Не зря говорят, что материнское сердце– вещее.

– Мамуль, действительно все нормально. Я завтра приеду. Я вас с отцом очень сильно люблю. Все родная, до завтра. Целую, – я быстро завершил разговор и нажал отбой.

С моей мамой нужно действовать быстро и решительно, иначе можно потонуть в потоке важных на ее взгляд вопросов.

Еще я решил позвонить главному бухгалтеру моего агентства Неле Юрьевне. Женщине глубоко уважаемой мною и Женькой. Фактически она являлась нашим третьим совладельцем.

С пятидесятилетней Нелей Юрьевной я познакомился на предыдущем месте работы. Мы вместе работали в другом агентстве недвижимости. Я в качестве риелтора, она главным бухгалтером.

Я быстро рос по карьерной лестнице. Уже через год я выбился в лидеры по количеству совершенных сделок. Мне стали доверять важные проекты. По работе приходилось очень часто тесно сотрудничать с главбухом. Чуть ли не самого начала нашего знакомства Нели Юрьевна стала опекать меня. Это выражалось в помощи по работе, подсказках.

Как узнал позже, я очень сильно напоминал ей погибшего в нелепой автокатастрофе сына.

После моего ухода из компании из-за разногласий с новым руководством, пришедшему на смену старому. Я задумался о создании собственного агентства недвижимости. Позвал в партнеры лучшего друга Женьку, а главным бухгалтером Нелю Юрьевну. Она ушла из компании по той же причине, что и я.

Команда из нас получилась вполне работоспособная, мы миновали пятилетний рубеж. Первый срок в течение, которого большинство компаний разоряются. Нашли свой сегмент рынка и уверенно смотрели в завтрашний день. Пока моя жизнь не сделала крутой поворот. И теперь судьба моего агентства волнует меня в последнюю очередь. Но просто все бросить и подвести людей за которых отвечаю, я не мог.

Я набрал номер Нели Юрьевны.

– Алло, – раздался строгий голос главбуха. – Я вас слушаю.

– Нели Юрьевна, здравствуйте это я.

В трубке раздался облегченный то ли всхлип, то ли облегченный вздох.

– Господи, Арон ты жив, – в ее голосе отчетливо слышались слезы. Она зачастила в трубку смартфона: – После Жениных со Светой похорон, мы не знали, что и думать. Ты пропал, к нам в офис приходила полиция и ФСБ. Они задавали странные вопросы про тебя и Женю.

– Нели Юрьевна, не плачьте, я жив. По телефону не могу все рассказать. Можно вечером я заеду к вам домой?

– Конечно, заезжай. Я буду ждать.

– Тогда, я не прощаюсь. Увидимся вечером, – и я завершил разговор.

Пора сходить в душ и спускаться. Порфирий не любит ждать.

Домовой расстарался на славу. Блюда восточной кухни перемежевались блюдами европейской. Одуряюще пахли аппетитные манты, запеченная целиком баранья нога источала аромат от которого можно было проглотить язык. Все это великолепие окружали всевозможные огурчики, грибочки, соусы.

Кирилл уже сидел на своем месте и оглядывал стол голодными глазами. Милена мало обращала внимание на буйство деликатесов на столе и симфонию ароматов в воздухе. Все ее мысли были полностью заняты предстоящими действиями.

Я прошел и сел на свое место. Следом за мной в гостиной появилась Лесава. Домовой, как всегда, стоял в дверном проеме ведущим на кухню, сложив руки на груди.

Кирилл дождался, когда все усядутся на своих местах. Стал разливать по чашам вино из глиняного кувшина. Все с ожиданием посмотрели на меня, ожидая тоста. Пришлось брать вино, и произносить речь:

– Хочу выпить за тех, кого сейчас уже с нами нет, – защипало глаза, запершило в горле. Я немного помолчал и продолжил хриплым от слез голосом: – пусть земля будет им пухом.

Поднял чашу над головой, голос мой зазвенел, – Спите спокойно, мы отомстили за вас. Вы навсегда останетесь в нашем сердце, – и залпом выпил сладкое вино.

После сказанных слов, словно лопнул нарыв, зревший глубоко внутри. Я окончательно осознал и смирился с утратой близких мне людей. Тем более что, скорее всего через несколько дней я встречусь с ними за кромкой. А раз так, нужно наслаждаться жизнью, пока жив. Я потянулся к блюду с мантами.

Обед прошел в спокойной и дружеской беседе. После моего тоста мы на время забыли горечь утрат. Все просто наслаждались вкусной едой и обществом друг друга. Мы чувствовали, что это ненадолго, поэтому старались в полной мере насладиться минутами спокойствия.

После трапезы стали обсуждать дальнейшие действия и планы. Милена сказала, что за ней должны приехать ее сестры. Я всем объявил, что собираюсь в город. Я поделился планами на ближайшие дни. Так Милена узнала о моей проблеме с инициацией.

Кирилл снова захотел составить мне компанию. Как он выразился за столом:

– Арон, за тобой нужен присмотр. Не знаю, как ты жил раньше, но сколько я тебя знаю, ты постоянно куда-нибудь влипаешь. Одного я тебя не отпущу, – не терпящим возражений голосом сказал Кирилл.

– Я буду только рад, если ты будешь рядом. С родителями, братом тебя познакомлю.

– Вот и договорились.

– Я постараюсь через другие ковены узнать про Архонтов. Обещать ничего не могу, но сделаю все от меня зависящее, – сказала Милена.

Я тепло поблагодарил ее за помощь. Но в душе почти смирился с будущей смертью. Берегиня сидела с непроницаемым лицом, все слова ей были сказаны. Она оставалась ждать моего приезда перед Вальпургиевой ночью.

– Лесава, передай, пожалуйста привет лешему. Извинись за меня и объясни почему я не смог сам его поблагодарить за помощь.

– Все сделаю, не переживай. Думаю, он все поймет правильно, – успокоила меня берегиня. – Езжай и возвращайся быстрей.

Переданная домовым корзина с едой уже превратилась в традицию. Она стала для меня своеобразным талисманом на удачу.

– Порфирий, у меня нет слов. Благодарю тебя.

– Возвращайся домой, Арон. Мы будем ждать тебя, – услышал я слова домового.

Я благодарно кивнул в ответ, чувствуя разливающуюся теплоту к ставшему близким мне существу.

– Нужно будет заехать к моему бухгалтеру и позвонить Славе, – поделился я своими планами с Кириллом, усаживаясь на сидение. На что он пожал плечами и ответил:

– Я только тебя сопровождаю, делай, как считаешь нужным, – и пристегнул ремень безопасности.

Двигатель тихо заурчал под капотом, джип медленно выехал за ворота усадьбы.

Я, наконец, свернул с проселочной дороги на шоссе, сразу ощутил всю прелесть большой трассы. Руки перестали судорожно крутить руль, расслабились. Я задумался о дальнейшей судьбе Кирилла. Чем он будет заниматься после того, как все решиться со мной. Где он собирается жить.

Я разговаривал по этому поводу с Лесавой. Она мне ответила, что об этом нужно будет разговаривать с наследником. На мой вопрос, кто наследник. Берегиня ответила, что наследник-это я. И мне решать, разрешить Кириллу оставаться в усадьбе или нет.

Не могу сказать, что я был очень уж удивлен, но решил прояснить ситуацию.

– Лесава, а как быть с законом? Вдруг объявиться настоящий наследник, если такой есть. Или государство приватизирует дом себе, в отсутствии таковых.

– Не беспокойся. На этот случай есть адвокат, а у него завещание в котором ты являешься наследником усадьбы.

– Это, каким образом? – ошарашено спросил я.

– Значит то, что лешие, ведьмы и домовые существуют. Тебя не удивляет, а твое имя в завещании удивляет?

Я смутился. Действительно, что тут странного, если в завещании окажется мое имя. Магия – это просто магия.

– Кирилл, ты не хочешь остаться жить в усадьбе? – спросил я друга. – Так получилось, что я оказался наследником дома. Я был бы рад, если ты примешь мое предложение.

Кирилл посмотрел на меня и смущенно ответил:

– Как-то неудобно.

– Неудобно штаны через голову одевать, – я перешел в наступление. – Мест в доме много, всем хватит. Лесаве и Порфирию, ты нравишься. Опять же лес рядом. Ну что скажешь?

– Я не против. Спасибо за предложение.

– Вот и хорошо, – обрадовался решению еще одной проблемы.

За неспешными разговорами и под спокойную музыку, дорога до города пролетела незаметно. По пути заехали на заправку, где я залил полный бак. Припарковав машину чуть поодаль, чтобы не мешать проезду, я позвонил Славе.

– Слав, привет как ты?

– Все нормально. Арон, я сейчас в аэропорту, вылетаю в Москву по срочному делу. Сам только, что хотел позвонить тебе. Предупредить, что на пару дней исчезну из Новосибирска. Возможно, получиться что-нибудь узнать о местонахождении Архонтов. Все, бывайте, посадку объявили. Кириллу привет, – попрощался Слава.

– Тебе привет от Славы, – передал я просьбу друга.

– А где он? Я думал, мы встретимся сегодня, – удивился Кирилл.

– В Москву улетает по срочному делу. Говорит, что через пару дней вернется. Еще сказал, что возможно узнает информацию по моей проблеме.

– Вот видишь, я же говорил, все получиться. Рано ты себя хоронишь, – обрадовался Кирилл. – Теперь можно спокойно ехать к твоему бухгалтеру.

– Поехали, – согласился я, вливаясь в поток разномастных машин.

Интерлюдия.

– Мы решили проблему с ведьмами, Смирнов остался жив, – мастер кромешников докладывал о проделанной работе. – Что нам дальше делать? Какие будут указания? Захватить его и доставить вам?

– Нет, захватывать никого не будем. Планы меняются. Я сам займусь этим делом. Не хочу опять, выслушивать ваши оправдания, – наниматель не упустил возможности еще раз ткнуть в былые промахи наемников.

Глава 24

Сегодня последний день моей жизни. Завтра настает Вальпургиева ночь, а хороших для меня вестей нет. Ни леший, ни Милена не смогли отыскать Архонтов. И даже Слава пропал, улетев в свою Москву. Мобильный телефон друга был не доступен.

Я лежал в своей комнате и бездумно смотрел в потолок. Сегодня мы с Кириллом вернулись в усадьбу.

Прошло три дня как мы покинули наш дом. За это время я успел закончить все свои дела. Встретился с Нели Юрьевной. Рассказал ей отредактированную версию произошедших со мной событий. Предупредил, что я уеду из города на некоторое время. Мы договорились, что на время моего отсутствия, она станет управляющим с соответствующим правом подписи. Приказ я подпишу завтра утром, перед отъездом в Томск.

Ночевать остались у нее. Мы засиделись допоздна, поминали Женю со Светой. Под действием спиртного Неля Юрьевна размякла, много плакала, не стесняясь Кирилла. Она хотела выговориться, выплеснуть свою боль родному человеку. Мы с Женькой давно стали для нее семьей, заменив погибшего сына. И смерть одного из нас стала для нее еще одной страшной потерей и потрясением. Именно поэтому я не стал говорить ей о своей возможной смерти.

На следующее утро заехали в офис. Я подписал бумаги, попрощался и направился с Кириллом к родителям в Томск.

Томск – сибирские Афины. Столица студентов, город безудержного веселья, пьянок, случайного секса и несбывшихся мечтаний. Его окружала особая аура, присущая только тем местам, где собиралось огромное количество молодых людей. Она была пронизана страстью юношеского максимализма, омыта слезами разбившейся любви, звенела отголосками двоечников, призывающих халяву на время сессий, пьянила выхлопами перегара, возбуждала страстными стонами пытающимися быстрее повзрослеть вчерашних школьников.

В конце августа жизнь в городе буквально вскипала, начинала бурлить на каждом шагу. Пиво лилось пенной рекой. В глазах рябило от приезжающих в первый раз абитуриентов. Их сразу можно было узнать по растерянному взгляду или по излишней браваде.

И утихала на период зимней и летней сессий. Чтобы потом снова повторить этот безумный ежегодный круговорот.

Родители вместе с братом жили в четырехкомнатной квартире на Иркутском тракте. Уже в городе я позвонил брату и предупредил, что скоро приеду. По пути заехали в супермаркет за продуктами, не люблю приезжать в гости пустым.

Родной дом встретил счастливыми слезами мамы, добродушным хмыканьем отца и крепким объятиями брата. Я представил родным Кирилла, прежде чем мама потащила нас всех к столу.

Было много тостов, счастливых вздохов мамы, держащей меня за руку. Отец разговорился с Кириллом, оказывается они служили в одних войсках и теперь обсуждали различия традиций советских и российских времен. Мы с братом вспоминали, наши детские проделки. На короткое время я совсем позабыл про все свои проблемы и просто наслаждался чувством уюта и заботы в родительском доме.

Глубоко за полночь наше застолье завершилось. Родители ушли к себе, Кирилла мама уложила спать в зале. Я остался на кухне с Давыдом.

– Теперь рассказывай, что с тобой случилось на самом деле, – трезвым голосом сказал брат, когда плотно закрыл кухонную дверь.

– Ты не поверишь, но все что я расскажу правда, – издалека начал я свой рассказ. Мое необычное повествование Давыд, часто прерывал удивленными вопросами и восклицаниями. От услышанного он, наплевав на мамин запрет курения в доме, достал пепельницу и курил прямо там. Когда я закончил свою историю, дым в комнате напоминал предрассветный туман. Форточка не справлялась с обилием дыма, пришлось распахнуть окно полностью.

Только вдохнув полной грудью сырой и холодный воздух, я понял, как устал. Брат выглядел, мягко говоря, удивленным. Было видно, что услышанное ошеломило его. Если рассказчиком был бы другой человек, он не поверил бы. Видимо он никак не мог поверить в сказанное мной.

– Это правда, ты меня не разыгрываешь?

– Смотри, – я взял ложку со стола и раскалил ладонь. Ложка мгновенно потекла как восковая свеча. Я опустил в тарелку с водой оплывший кусок металла. С громким шипением в воздух поднялось раскаленное облачко пара. – Убедился?

Широко раскрытые глаза и отвалившаяся челюсть брата были красноречивей любых ответов.

Я как можно мягче объяснил ему, чем мне грозит отсутствие инициации. И поделился с ним запланированными на завтра действиями. После этого убрали со стола и отправились спать.

За беготней следующий день пролетел очень быстро. Я успел оформить дарственную брату на квартиру в Новосибирске. Заехать к родителям Жени и Светы, выразить свое соболезнование.

Домой от близких погибших друзей вернулся полностью опустошенным. Пришел и сразу уснул. Сквозь тревожный сон чувствовал ласковые прикосновения мамы. Она, как всегда, заходила проверить, накрыт ее любимец или нет. И пусть мне уже скоро тридцать лет, для нее я всегда буду маленьким Арончиком.

Проснулся я от восхитительного запаха жареных блинов. Это мама спешила порадовать меня любимым лакомством. К сожалению пора возвращаться. Заканчивалось время отведенное для родителей.

За столом, как будто чувствуя нависшую надо мной беду. Мама, беззвучно плакала. Слезинки одна за другой капали на стол. Отец, не выносивший слезы матери, увел ее в спальню успокаивать.

Они вышли из комнаты, когда мы уже стояли на пороге. Отец крепко обнял меня, шепнул, чтобы я берег себя. Мама вжалась в мою грудь и опять расплакалась. Я гладил ее поседевшие волосы, с трудом сдерживая слезы. Наконец она успокоилась, поцеловала меня в щеку и перекрестила.

На улице мы попрощались с Давыдом. Брат стиснул меня в своих медвежьих объятиях:

– Не унывай. Я знаю, ты выкрутишься, – напутствовал меня брат. – Езжай, а то я тоже расплачусь как мама, – поторопил он меня хриплым голосом.

– Береги родителей и себя, – попрощался я с Давыдом и сел в машину. Мне не нужно было оглядываться на окна, чтобы чувствовать прощальный взгляд моей любимой мамы.

– Повезло тебе с родными, – сказал мне Кирилл, когда мы выехали со двора.

– С этим трудно поспорить. Я же младший, всеобщий любимчик, – похвастался я.

– Я уже понял, что ты любимчик, – улыбнулся друг.

Так подшучивая друг с другом, не заметили, как вернулись в Новосибирск. В городе я попытался набрать номер Славы, но он был вне зоны обслуживания.

В городе у меня не осталось никаких дел. Со всеми с кем я хотел увидеться, я повидался, поэтому сразу поехали в усадьбу.

По приезду, как обычно, нас встретил Порфирий. Лесава с огорченным видом сказала, что хороших вестей для меня нет, но нужно надеяться на лучшее. Я ее успокоил. Сказал, что верю в свою удачу. Был обед, прошедший в неловком молчании. Все слова утешения были сказаны, а поводов для веселья не находилось.

Я уже начал проваливаться в послеобеденный сон, когда раздался звонок смартфона. На экране высветился Слава, я поспешно провел по экрану.

– Алло? Здорова, ты куда пропал? – я обрадовался звонку друга.

– Привет. Дела, дела. Времени совсем не было.

– А где был? Я пытался несколько раз дозвониться.

– Где был, там связи не было. У меня для тебя хорошие новости. Я нашел Архонта. Пришлось поднять кое-какие связи, – стал напускать тумана друг, – но все получилось. Сегодня мы вместе с ним вылетаем в Новосибирск. Нас встречать не нужно, моя машина осталась в аэропорту. Мы переночуем в городе, а завтра поутру приедем.

Сказать, что я обрадовался, значит, ничего не сказать. Как будто огромная многотонная глыба, давившая на меня, рассыпалась под действием слов друга. Словно наяву я почувствовал, как опалило и отдалилось дыхание смерти за спиной.

Как оказалось, я очень хочу жить. На ум пришел анекдот про алкоголика, увидевшего перед суицидом окурок и решившего напоследок покурить.

Жизнь налаживается. Правы были все: Кирилл, безгранично верящий в мою удачу; брат, знающий меня с самого детства и Лесава, не теряющая надежды в благоприятный исход. Только я, стоя на самом краю гибели, усомнился в себе. Воистину, ожидание смерти – хуже самой смерти.

Ну что, нужно вставать и идти радовать остальных обитателей дома. Радостью нужно поделиться, чтобы снять груз переживаний за мою жизнь.

– Все это довольно подозрительно, – проговорил Кирилл. – Если бы информация была не от Славы, я бы поостерегся. С другой стороны деваться все равно некуда, – подытожил он.

– Это легко проверить, у Архонтов есть татуировка на груди в виде дерева, – вмешалась в разговор Лесава. – После инициации она появляется, как знак принадлежности к хранителям.

– Лесава, ты объяснишь, наконец, что мне грозит? – я слегка попытался надавить на берегиню.

Бесполезно, она даже ухом не повела и еще пристыдила:

– Арон, что ты как маленький. Потерпи, скоро все узнаешь сам.

Пришлось согласиться потерпеть, тем более что ждать осталось только до завтра. Я согласно кивнул берегине и оглядел моих друзей.

Не человечески прекрасное лицо Лесавы выражало спокойствие. Мудрые глаза диссонировали с девичьим ликом. Она смотрела на меня как старшая сестра на несмышленыша братишку.

Кирилл был чем-то не доволен. Что-то его беспокоило. Он пытался ухватить мысль, тревожащую его, но не мог. Я же не разделял, его опасений по одной простой причине. Как правильно заметил Кирилл, мне деваться некуда. Он единственный Архонт, который сможет мне помочь. Тем более Слава за него ручается. А ему я доверяю, он уже несколько раз спасал меня от смерти.

Порфирий невозмутимо следил за разговором, стоя в дверном проеме. Из кухни невидимыми цепкими щупальцами расползались аппетитные запахи. Они цепляли, пробирались сквозь обонятельные рецепторы прямо в мозг, мешая сосредоточиться.

Кириллу с его волчьим обонянием, было само трудно. Мне было хорошо видно, как он глотал набежавшую слюну. Кирилл украдкой поглядывал на домового, пытаясь понять когда же наконец ужин. Порфирий, конечно же, видел голодные взгляды оборотня, но стоял с невозмутимым видом. Видимо еще не все было готово.

Наконец, Лесава уставшая слушать, громкие сглатывания Кирилла сжалилась и поторопила домового.

– Порфирий хватит томить, давай уже ужинать.

Домовой, словно дожидался только этой команды. Сразу же стал готовить на стол. Как будто на сказочной скатерти – самобранке под действием сил Порфирия, на столе стали возникать блюда с едой.

Наваристый борщ в фарфоровой супнице, свежий горячий домашний хлеб, квашенная капуста. В центре деревянная миска с густой как масло сметаной.

– Приятного аппетита, – произнес я, и не дожидаясь прозвучавших ответов принялся за еду. Нет не так, принялся за Еду, с большой буквы.

Как всегда, когда ешь то, что приготовил Порфирий, было не до разговоров. Только после пельменей на второе, когда я доел последний комочек теста с мясом на тарелке, вернулась способность осознавать окружающее.

– Завтра ночью идем в лес к лешему, – сказала Лесава.

– А почему инициацию нужно проводить именно завтра? Об этом ты можешь рассказать или это тоже табу?

– Нет, эти знания не под запретом. Что ты вообще знаешь об Вальпургиевой ночи?

– Не очень много, если честно. В гугле речь идет о шабаше ведьм и нечистой силы. Еще, что этот праздник отмечают у разных народов. Я особо сильно не интересовался, некогда было.

– У нас этот праздник имеет название Родоница. В честь главного бога Рода. Но сейчас на слуху название Вальпургиева ночь в честь святой Вальпургии. В эту ночь истончается барьер между мирами. В наш мир могут проникать духи и мертвые. Сильные колдуны и колдуньи могут переходить в другие миры. Так же энергия других миров в местах соприкосновения просачивается в наш мир. В этих точках появляются своеобразные места силы, скопление огромной энергии. Вот поэтому так важна эта ночь. Обряды, которые невозможно провести в обычный день. В Вальпургиеву ночь обретают возможность к свершению. На шабаше ведьмы увеличивают свою силу.

– Инициация не возможна без привлечения огромного количества энергии, но чтобы обуздать ее, нужен другой колдун. Иначе инициируемый просто погибнет, разорванный неуправляемыми потоками силы. Так, что необходимые условия инициации: Радоница и наличие сильного колдуна, – закончила рассказывать Лесава.

– Очень познавательно, – произнес Кирилл, слушающий очень внимательно берегиню. – Мне понравилось.

Лесава улыбнулась Кириллу и продолжила:

– Завтра мы отправимся в лес, – снова повторила Лесава. – Леший укажет куда дальше идти. А сейчас отдыхать и готовиться к завтрашнему дню.

Мы разбрелись по своим комнатам. Я решил потренироваться, в суматохе прошедших дней совсем забыл про тренировки. Вынул ставший продолжением меня кинжал и завертелся в смертельном танце.

Сон был на удивление спокойным. Мне не снились ужасы, не приходили во сне погибшие друзья. Я встретил алеющий рассвет, хорошо выспавшимся, бодрым после утренней разминки и душа.

Наконец настал день, который изменит всю мою жизнь. Какая она будет и будет ли вообще. Я даже не мог представить, что скрывает от меня берегиня. Почему она так тщательно умалчивает, что меня ждет потом? А потом, я вспомнил про наемников, нужно будет разобраться с убийцами желающими забрать мой дар.

Во всяком случае, сначала нужно пережить эту ночь. Вдруг я окочурюсь во время обряда или еще страшнее, стану инвалидом пускающим пузыри. Бред, я даже помахал рукой, отгоняя дурные мысли. Нужно срочно привести мысли в порядок. Я сел на пол, прислонился спиной к кровати и погрузился в медитацию.