Текст книги "С орбиты невмешательства (СИ)"

Автор книги: Олег Волков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

   Глава 5. Коллектив станции

  Буквально со следующего утра Нав с головой окунулся в работу. Ни что так не помогает прогнать неприятные мысли, как непрерывный поток дел, самое простое и самое эффективное лекарство от душевной хандры. Благо витус Потанн, начальник станции, предоставил огромный подробно расписанный по пунктикам план работы.

  Повседневная жизнь на станции быстро наладилась. Если не считать главной дурно пахнущей задачи Шеучь – 1, то грех жаловаться. Для комфортного труда и отдыха княжество предоставило все условия.

  Маленький коллектив по-особому сближает людей. За короткий срок Нав познакомился со всеми обитателями станции. У каждого свои особенности, свои привычки и свои прибабахи. Те, кто подбирали состав Шеучь – 1, отлично поработали над психологической совместимостью незнакомых прежде людей. Нав быстро нашёл общий язык со всеми. За короткий срок он узнал о жизни каждого обитателя станции если не всё, то очень многое. Взамен Нав ни раз и не два за дружескими беседами рассказал свою короткую и простую биографию. Только прошлое одного единственного человека осталась тайной за семью печатями.

  Кто бы мог подумать, о Яссуд Несман удалось узнать только то, что с Риан, столичной планеты княжества, что она хорошо воспитана, образована, самым тщательным образом следит за своей внешностью и... и всё. Кто её родители, где именно она жила, чем занималась – Яссуд упорно отказывается говорить. А так, не смотря на аристократические замашки и постоянные попытки главенствовать что в научной лаборатории, что в постели, Нав быстро сошёлся с Яссуд. Их объединили не только физическая близость, но и самая настоящая дружба. Нав, даже не пытаясь открыто противостоять гражданской жене, быстро научился делать всё по-своему.

  Утром второго дня Яссуд на повышенных тонах объяснила, что нехорошо покидать женщину посреди ночи (какая ночь в одиннадцать часов утра?), и тут же предложила снести перегородку между их комнатами. Площадь 15 на 30 метров предназначена для одного холостяка, супружеская пара может рассчитывать на метраж ровно в два раза больше. Планировка станции и расположение комнат вполне позволяют подобные перепланировки. Но Нав, сославшись на громкий храп, упёрся намертво! Яссуд ещё долго шумела, уговаривала и грозила отлучить от тела, но максимум, на что Нав всё же согласился – согласовать проекты перестройки жилых комнат повышенной комфортности так, что их спальни разделяла общая стена с одной единственной дверью. Как в словесной перебранке заявила Яссуд: "Чтобы мне после секса не приходилось бегать через общий коридор, раз не хочешь со мной жить".

  Неизвестно, сколь долго на прошлом горы Несман лежал бы чёрный туман, если бы однажды на очередном празднестве начальник станции, находясь в изрядном подпитии, не обронил бы случайно, что Яссуд – илая. Нав, как выходец из низов общества, очень удивился и долго не мог понять – радоваться ему такому счастью или нет? Зато многочисленные аристократические замашки гражданской жены разом обрели логическую основу.

  Империя Тилан исторически сложилась как аристократическая монархия. Не важно, что сейчас она разбита на четырнадцать крупных княжеств и одиннадцать полузависимых территориальных образований помельче. В каждом княжестве правит родовая аристократия. Графы, бароны, маркизы занимают верховные посты в государственном аппарате, армии и даже в большом бизнесе. Простому человеку, безродному простолюдину, пробиться наверх практически невозможно.

  Времена, когда замкнутый сам на себя правящий класс в результате кровосмесительных браков вырождался и падал под натиском более здоровых простолюдинов, остались в глубоком прошлом. Каждый высокородный, учтя ошибки древних, ревностно дрожит над соблюдением династической чистоты. Используя достижения генетики, психологии и всей медицинской науки в целом, аристократы стремятся произвести на свет как можно больше потомков от тщательно отобранных женщин с крепким здоровьем, здравым умом и генетически идеальной картой. Пусть геноносительница, так в народе прозвали таких женщин, безродная крестьянка из богом забытой провинции, главное, чтобы она родила таких же крепких и здоровых детей, как она сама. Чтобы потом, думая до тошноты, сравнивая и консультируясь со специалистами, родовитый аристократ мог выбрать одного единственного, зато самого лучшего наследника. Но!

  Только мужчина может произвести на свет пару сотен детей. Даже самая крепкая и здоровая женщина родить столько же физически не сможет. Обычай рождать потенциальных наследников от геноносительниц полностью разрушил институт брака в высшем обществе. У императора больше нет императрицы, у князя княгини, а у барона баронессы. Для женщин в высшем обществе остались роли любовниц и содержанок.

  Количество потомков напрямую зависит от размера кошелька каждого конкретного аристократа. Князь, в распоряжении которого финансы целого княжества, содержит огромный гарем из сотен геноносительниц, а в специальных учебных заведениях воспитываются тысячи детей. Барон поскромней может содержать двух-трёх женщин и с десяток детей. По законам империи, наследник обязательно должен быть зачат только при помощи секса и официально признан отцом. Какие-либо вмешательства в течение беременности категорически запрещены.

  Окончательно выбрать наследника можно в возрасте не меньше 25 лет. Мало иметь отличную родословную, идеальную генетическую карту и крепкое здоровье. Обширное образование в купе с безупречным воспитанием требуются не меньше. Главное, до 25 лет потенциальный наследник должен проявить все свои личные качества, грандиозные способности и таланты. Из всех своих отпрысков аристократ выбирает одного единственного наследника, который наследует титул отца, родовые имения, фирму и долги. Остальные дети оказываются лишними. Таких лишних потомков, в зависимости от пола, называют илая или илан.

  Лишних детей не выбрасывают на улицу. Прекрасно образованные и воспитанные сыновья, достигнув совершеннолетия, получают от отца некую сумму подъёмных денег и пускаются в свободное плаванье. Они могут организовать собственную фирму, сделать карьеру в армии или в государственном аппарате. Большие фирмы охотно берут на важные и ответственные должности невостребованных сынов высокопоставленных аристократов. Лишним дочерям, в некотором смысле, везёт больше.

  Илаи, изначально лишние дети, являются для аристократов мерилом богатства и благородства. Выбросить родную дочь на улицу без должного воспитания и образования считается большим позором. Хуже может быть только отправка беременной девочкой геноносительницы на аборт. Друзья и покровители отворачиваются от опозоренного аристократа, дела его становятся всё хуже и хуже, пока банкротство и выстрел в голову не обрывают его жизнь.

  Благодаря происхождению от "хороших производителей", на илаях охотно женятся приближённые и подчинённые аристократов. Кому кошелёк не позволяет завести гарем и содержать кучу возможных наследников, довольствуется лишней дочерью сюзерена. Часто бывает, мелкий барон раздувается от гордости, потому что его наследник одновременно является внуком самого великого князя.

  Выбор жениха во много зависит от личных достоинств илаи. Ещё в детстве, особо не напирая на научные дисциплины, лишних дочерей обучают искусству обольщения и покорения мужчин, изысканным манерам и акробатической ловкости в постели.

  Но, какими бы качествами и талантами не обладает ненужная дочь, ей никогда не занять достойного места в высшем обществе. Эгоистический расчёт мужчин сделал женщин париями на самых верхних ступеньках социальной лестницы.

  Яссуд – илая. Это объясняет очень и очень многое. Вот откуда её страсть к роскоши, дорогим винам и постоянным поползновения целиком и полностью подчинить собственной воле. Уже не сам ли... её отец?

  Совершенно тело горы Несман не слепая игра генов мамы и папы, а вполне закономерный результат многовековой селекции. Постельное искусство, с помощью которого она в первый же день знакомства едва не вытряхнула из него душу, можно приобрести только под руководством опытного преподавателя с многочисленными практическими занятиями. С другой стороны, Яссуд без лишних разговоров и снайперской стрельбы глазами затащила его в постель. Это говорит о её напористом характере и пренебрежении к простолюдинам. Она умна, амбициозна, настойчива и всегда точно знает, чего хочет. Тогда тем более непонятно, как она оказалась здесь, на секретной стации, почти тюрьме? Или... Для неё Шеучь – 1 не почти?

  Начальник станции витус Потанн, вопреки первоначальному впечатлению, на деле оказался неплохим человеком. Больших успехов на научном поприще Янет Вумич не достиг. Зато скромные достижения с лихвой компенсирует административный талант. Перед каждым сотрудником станции Янет Вумич ставит совершенно чёткие задачи и планы, даёт вполне реальные сроки на реализацию и вполне справедливо требует конкретных результатов.

  Витус Потанн, пунктуальный до тошноты, старательно и внимательно читает все отчёты и доклады, замечает малейшие недостатки, неточности и натянутости в доказательствах тех или иных предположений. Благодаря ему в хозяйственном плане на станции всегда царит образцовый порядок. Нет и быть не может по определению, чтобы в туалете закончилась туалетная бумага, мыло или чтобы робот-уборщик в точно назначенное время не вымел бы пол в столовой.

  Давным-давно, ещё проходя стажировку на своей самой первой космической станции, молодой тус Потанн познакомился с немного полноватой и тихой простолюдинкой горой Наноллой. Искусная повариха, талантливый космический фермер (так в народе называют инженеров гидроплантологов и озеленителей) понравилась потомственному дворянину. Любовь была короткой и тихой, но семейный союз сложился крепкий и на всю жизнь. Куда бы не забрасывала их судьба, вигора Потанн всегда заведовала кухней и оранжереей. Обитатели космических станций и планетарных баз боготворили её кулинарный талант.

  Ещё в самый первый завтрак на Шеучь – 1 Нав обратил внимание на свежий лук, укроп и петрушку. Не сублимированный продукт из герметичной упаковки, а выращенные непосредственно на стации. Но это было только начало. Через месяц в оранжерее поспела картошка, томаты, морковь, свёкла и другие овощи. Ещё через год кусты малины, крыжовника, тёрна дали первый урожай. Вместо компота из сухофруктов коллектив станции с превеликим удовольствием пьёт ягодный морс. Не стоит удивляться, если ещё через десяток лет на столе в качестве десерта появятся свежие яблоки. Раньше никак: вигора Потанн не признаёт стимуляторов роста.

  В свободное время Наву понравилось заглядывать в оранжереи на нижнем ярусе станции. Просторные и длинные туннели на глубине нескольких десятков метров всегда залиты ровным белым светом. На тёмно-зелёной похожей на густую смолу искусственной почве цветёт и пахнет нереально сказочный сад. Благодаря низкой гравитации обычные томаты вырастают выше человеческого роста. Ярко-красные размером с баскетбольный мяч сочные плоды висят на толстых веточках, слегка покачиваясь в струях тёплого насыщенного влагой воздуха. Кусты малины, крыжовника, тёрна разрослись как большие фруктовые деревья. Зелёная ботва морковки выглядывает из блестящей грядки словно куст высокой травы в диком поле.

  Нереальные размеры самых обычных растений создают в оранжерее ореол сказочности, лёгкости и необычности. Ни раз и не два возникало ощущение, будто на огромных ветвях молодой ещё яблони сидит сказочная птица с золотым оперением и женской головой, будто из кустов нереально огромной черноплодной рябины торчит шипастая голова дракона. В столь колоритном окружении вигора Потанн, в запачканном землёй комбинезоне, похожа на добрую фею повелительницу вечного лета и сказочную королеву лесных эльфов.

  А вот витус Телс, зам начальника станции и ответственный за безопасность, со временем вызывал негативное отношение. Лихас Джафич тихим бесцветным голоском говорит очень мало, больше предпочитает слушать или подслушивать. За удивительно чистыми нежно-голубыми глазами скрывается холодный ум и железные нервы. Его лицо, вечно доброе, ничего другого выражать не умеет. Прошёл целый год, но Нав так ни разу и не увидел, чтобы ответственный за безопасность станции хотя бы раз рассмеялся или позволил бы себе выпить хотя бы одну рюмочку самодельного вина вигоры Потанн на всеобщем празднике. Такое впечатление, будто витус Телс надел маскарадную маску добродетели и забыл её снять.

  Как любят иногда шептаться между собой сотрудники станции, витус Телс по факту самый главный на Шеучь – 1, но никогда не показывает своей реальной власти. Пока дела идут своим чередом, пока секретности и безопасности станции ничто и никто не угрожает, он остаётся в тени и следит за всеми из-за угла. Но если, не приведи Создатель, что не так... В науке витус Телс ровным счётом ничего не понимает. Наверно именно по этой причине его назначили замом. Нав, на всякий случай, старается как можно реже попадаться на глаза безопаснику станции.

  Программист и связист вигора Телс подстать мужу. Маленькая опрятная женщина в красивом сарафанчике при первой встрече очень понравилась Наву. Она всегда казалась бесконечно доброй и отзывчивой натурой, которой сам Великий Создатель велел быть бескорыстной попечительницей больных детишек и комнатных собачек. Иллюзия развеялась, когда Нав застукал вигору Телс в спортзале.

  Как-то раз поздно вечером Нав, в поисках Яссуд, отправился в спортзал. Но, услышав через едва приоткрытую дверь странные щелчки и глухие удары, остановился на пороге и украдкой заглянул в узкую щель.

  Ужас! Вигора Телс, стоя спиной, сосредоточенно метала маленькие стальные ножи в деревянную мишень на дальней стене спортзала. Под мокрой от пота майкой проступили упругие пласты мышц. Маленькие цунами пробегали по её узкой спине при каждом движении. Было восхитительно и страшно наблюдать, как вигора Телс метала острые ножи. Сначала медленный подъём руки с плотно зажатым лезвием. Короткий, почти невидимый взмах, свист рассекаемого воздуха и очередной нож, тонко вибрируя, втыкался в деревянную мишень. Едва вигора Телс кинула последний нож, как Нав осторожно отошёл от двери и со всех ног бросился вон подальше от спортзала.

  Что ни говори, а супруги Телс убийственная парочка.

  Общаться с планетологом Ясан Сенавич и пилотом Пинулом Лекичем приходится очень мало. Сладкая парочка, как очень точно охарактеризовала их Яссуд, интересуются исключительно друг другом. "Техобслуживанием" в ангаре, забыв закрыть дверь изнутри, они действительно любят заниматься ночи напролёт. И чем их нормальная постель не устраивает?

  Яссан и Пинул, исследуя остальные планеты системы Сотон, пропадают в экспедициях неделями. Но длительные отлучки сладкоежек ничуть не беспокоят. Вернувшись из очередного полёта, они не спешат поделиться впечатлениями, а, едва предоставив отчёты витусу Потанну, опять пропадают на "техобслуживании" в ангаре. Если бы не начальник станции, то они совершенно позабыли бы и о работе и внешнем мире в целом.

  Зато личная жизнь техника Милипа и врача Реман по началу упорно не клеилась. Каждый раз, приходя в столовую, массивный Арсик с тёмными от смазки и машинного маслами руками садился подальше от стола врача. Обычно следом заходила угора Реман, высокая и худая женщина в ослепительном белом халате и демонстративно не обращала внимания на неуклюжего техника. Нава забавляла необъявленная война предназначенных друг для друга людей. Ну что может быть общего между такими разными людьми, чтобы оставить их на 25 лет в одной постели? Он такой большой и косолапый, она такая грациозная и воспитанная.

  Незримой частью коллектива станции является компьютер по имени Эл. Где именно находится электронный мозг старательного помощника, Нав не имеет ни малейшего представления. Может по этой причине Эл нехотя воспринимается как полноценная личность, равноправный член маленького коллектива, который по непонятной причине вечно прячется в глубинах станции. Глупо, конечно, но иллюзия оказалась на удивление живучей.

  Вигора Потанн умеет не только виртуозно кашеварить, но и организовывать большие праздники по-домашнему. Не прошло и года, как на станции стало доброй традицией бурно отмечать день рождения каждого сотрудника, большие праздники и маленькие юбилеи. Нав едва не подавился вкуснейшим клубничным тортом, когда в первый раз увидел начальника станции в роли новогоднего зайчика. Такой деловой и серьёзный по будням, витус Потанн вырядился в самодельный аляповатый костюм цвета свалявшейся шерсти с пушистым хвостиком почти на самом заду.

  На том же новогоднем вечере непримиримые Арсик Милип и Киж Реман, изрядно приняв на грудь самодельного вина, принялись в обнимку распевать религиозные гимны приятными хорошо поставленными голосами. Окончательно изящность и косолапость помирились через неделю, когда Милип и Реман попросили витуса Потанна официально зарегистрировать их брак. В отрыве от цивилизации капитаны космических кораблей и начальники станций обладают таким правом.

  Как неистово верующие, Милип и Реман не признают интимной связи вне уз священного брака. Общая религиозная принадлежность крепче самого крепкого клея сцементировала их отношения. Но Нав долго и упорно не мог понять, как глубоко верующие супруги Милип совершенно спокойно взирают на гибель целой цивилизации?

  Большинство мировых религий человечества исповедуют терпение, благожелательность и любовь ко всем проявлениям божественной воли Великого Создателя. В той или иной форме религия учит быть добрым и миролюбивым. Супруги Милип, вроде как, соответствуют этим представлениям на все сто. Тогда откуда такое добродушие к судьбе ицонгов?

  Тайна раскрылась, когда Нав поинтересовался у Арсика, какую именно религию они исповедуют. Тем же вечером Нав попросил Эла найти какую-нибудь литературу. На первой же странице "Свода догматов святой церкви Доминионов" оказалась даже не заповедь "Нет других богов, кроме Великого Создателя", а "Человечество должно доминировать в галактике" и жирная точка. Выражаясь иначе, глубоко верующие супруги совершенно искренне верят в исключительную роль человечества. Прочие проявления разумной деятельности доминионы воспринимают не более, чем досадную ошибку Создателя. А ошибки нужно исправлять.

  Нав последовал мудрому совету витуса Потанна и запер моральные переживая в глубине души. Раса ицонгов вымирает. Через пару десятков лет умрёт последний разумный представитель Смекоса. А что делать? Он лично не в силах помешать естественному ходу вещей. Ицонгам никто не поможет. Если только они сами не найдут в себе силы выжить по среди смрадной радиоактивной пустыни, которую сами же сотворили.

   Глава 6. Поселение на острове

  Потребовалось долгих четыре года усердных исследований и трудов, чтобы полностью выбрать программу изучения цивилизации ицонгов с высоты двух сотен километров. Электронные недра Эла распухли от самых подробных словарей языка ицонгов, географических карт, графиков и таблиц о состоянии атмосферы, геосферы, гидросферы и прочих сфер Смекоса. Но! Какую бы подробную и разностороннюю информацию не давало бы наблюдение за планетой с огромной высоты, главный фактор живучести ицонгов так и не удалось определить. Различные прогнозы, рассчитанные по разным методикам на основе одних и тех же данных, дают слишком разные результаты. Разброс в сроках слишком велик: то ицонги вымрут буквально на следующей неделе, то благополучно выживут на пораженной ядерной войной и экологической катастрофой планете.

  Разрешение на непосредственное изучение Сотон 4 витус Потанн добился только в начале пятого года существования станции Шеучь – 1. Высоким чинам в правительстве упорно мерещилось, будто горстка учёных вдоль и поперёк истопчет планету и навсегда зафиксирует присутствие человека ещё при живых ицонгах. Бюрократы, одним словом.

  Обретённой свободе Нав обрадовался как ребёнок. За четыре года до смерти надоело сидеть в четырёх стенах. Пусть на открытом пространстве не суждено вздохнуть полной грудью свежего воздуха, но пройтись по изрезанному водой бережку тихой речки, размять ноги и глянуть далеко-далеко на мутную дымку на горизонте – вот что больше всего недостаёт в замкнутом уюте станции.

  Место первого визита Нав выбирал долго и тщательно. Их с Яссуд всего двое, а планета большая. Куда лететь, на что в первую очередь обратить внимание? Может на заброшенные объекты военного назначения, где, исследовав передовую технику ицонгов, можно будет познать возможности гибнущей цивилизации? Или имеет смысл заглянуть в давно мёртвые мегаполисы? Кроме огромного скопления жилых и производственных построек, можно будет обследовать библиотеки, музеи, университеты, чтобы познать внутренний мир аборигенов. Подходить к ещё живым поселениям витус Потанн запретил строго-настрого.

  После долгих и мучительных размышлений Нав остановился на гористом острове Удаш, что затерялся на просторах Сендана, самого большого океана Смекоса. Там, на маленьком плоскогорье в южной части острова, находится заброшенное поселение примерно на десять тысяч жителей. По некоторым косвенным признакам удалось установить абсолютно точно, что жизнь на острове прекратилась совсем недавно, каких-то 15 – 20 лет тому назад. Благодаря чему посёлок прожил несколько десятилетий после ядерной войны и от почему он всё таки вымер – вот главные вопросы, ответы на которые помогут узнать судьбу ицонгов.

  ***

  Яссуд и в самом деле неплохой пилот. Нав по удобней устроился в большом кресле за спиной гражданской жены. Маленький шатл создан для огромной скорости, крутых виражей и резких торможений. Но вместо этого Яссуд парит над планетой так, будто у неё под джойстиком огромный и величественный линкор. Но, нужно признать, за аккуратным пилотированием чувствуется не пугливость новичка, а уверенность бывалого пилота.

  Нав с интересом уставился на псевдопрозрачный пол кабины. Рубка управления запрятана в глубинах шатла, многочисленные внешние видеокамеры создают панорамный обзор и заодно иллюзию свободного парения над планетой. Над экватором разыгрался нешуточный шторм. Серые цепочки облаков величественно кружатся в гигантской многолучевой звезде. Наверняка там внизу бешено воет ветер и в ярости рвёт в клочья пенистые гребни огромных волн. Наконец прямо по курсу показался маленький гористый остров Удаш.

  – Прежде чем садиться, сделай пару кругов над поселение, – Нав чуть наклонился к Яссуд.

  – Зачем? – не оборачиваясь, спросила Яссуд.

  – Хочу посмотреть с высоты.

  – Разве ты заранее не выбрал, откуда начнём?

  – Конечно выбрал, только личные впечатления не может заменить никакой спутник наблюдения. Может ближе к земле окажется какая-нибудь маленькая, но очень важная деталь.

  – Как скажешь, – Яссуд равнодушно пожала плечами.

  Шатл послушно закружил над слегка вытянутым плоскогорьем в развилке между двумя горбатыми вершинами.

  Нав, выгнув шею, уставился под ноги. Даже самым чётким и качественным снимкам со спутника не хватает ощущения жизни, эмоциональности. Снятые с огромный высоты фотографии похожи на детально прорисованные планы. На них можно найти только факты: прямоугольное здание здесь, похожее на опрокинутую половику цилиндра сооружение здесь, расстояние между строениями – смотреть по масштабу фотографии.

  Когда шатл, завалившись на левый борт, закружил над мёртвым посёлком, внизу развернулась совсем, совсем другая картина. Убежище ицонгов, словно серая гигантская клякса, плюхнулось на серый песок вытянутого плоскогорья. Прямоугольные коробки двух – трёхэтажных зданий соединены полностью закрытыми проходами, словно оплетены огромной кривой паутиной. Огарки кирпичных труб дополняют мрачный пейзаж.

  Шатл мягко приземлился недалеко от зданий, похожих по форме на длинные низкие ангары. Нав, спрыгнув на грязный серый песок, с удовольствием размял ноги и огляделся. Да-а-а... Трудно поверить, что когда-то на этом клочке суши была буйная жизнь. Островок находится в южном полушарии. Сейчас здесь должна быть зима, но из-за парникового эффекта снега нет совсем. Полуденный Сотон высоко висит над горизонтом и через большие разрывы пепельных туч освещает тёмно-серые вершины близких гор. От нагретого песка призрачными волнами поднимается тёплый воздух. Сквозь герметичный шлем легкого скафандра доносится шум невидимого с плоскогорья океана. Нав глянул на низкие ангары. Если он не ошибся, то кратчайший путь в центр поселения пролегает как раз через них.

  – Ну что, командир? – рядом остановилась Яссуд. – Исследуем эту развалину?

  Нав, печально вздохнув, раскрыл переносной планшет.

  – Эл! – громко произнёс Нав. – Выпускай пауков. Задача: найти кратчайший путь к центру поселения. После чего приступить к обследованию прочих помещений. Внутреннюю планировку зданий и переходов выводить на экран по мере поступления информации. Задача ясна?

  – Подтверждаю, – отозвался исполнительный Эл.

  С лёгким шипением опустился грузовой люк шатла. На песок гурьбой выскочило восемь маленьких паукообразных роботов. Каждый разведчик размером с футбольный мяч, их специально сконструировали для обследования различных построек. Быстро, быстро перебирая стальными лапками, паучки убежали выполнять задание.

  Нав с интересом уставился на экран планшетника. Вот восемь красных точек пересекли линию внешней стены и углубились в заброшенные строения. Каждая точка, продвигаясь всё глубже и глубже, оставляет за собой контуры внутренних помещений, постепенно рисуя план поселения в целом. Чего и следовало ожидать: ангары и в самом деле почти доходят до центра.

  – Яссуд, – Нав повернулся к напарнице, которая через бинокль разглядывает посёлок, – как строитель, что можешь сказать?

  – Ну..., – Яссуд опустила бинокль, – судя по всему, группа кубических зданий была построена ещё до начала ядерной войны и экологической катастрофы. Здесь был какой-то комплекс, но не жилой, точно. Больше всего главные постройки напоминают промышленные объекты. После, когда война закончилась, здания приспособили для жилья и сделали максимально герметичными. Я разглядела множество окон, но все они наглухо замурованы, причём очень давно.

  Массивные переходы построены заметно позже, наверно в самую последнюю очередь. Мне кажется, ицонги соединили здания крытыми галереями, чтобы как можно реже выходить наружу. В завершении, в промежутках между уже существующими зданиями построили ещё несколько подсобных помещений и тем самым замкнули внешний периметр на манер крепостной стены. Но самое интересное другое.

  Яссуд замолчала на самом интересном месте.

  – Что именно? – нетерпеливо спросил Нав.

  Яссуд, таинственно улыбаясь сквозь прозрачное забрало герметичного шлема, подняла вверх указательный палец.

  – Поселение вымерло сразу же после землетрясения.

  – С чего ты решила? – недоверчиво воскликнул Нав. – Все здания целы, глобальных разрушений не видно. Хотя... – Нав покосился на огарок трубы, что возвышается недалеко от ангаров, – наверно, ты права.

  – Конечно права, – наслаждаясь собственным величием, согласилась Яссуд. – Заметнее всего разрушились трубы, но и остальные здания немного пострадали. Через бинокль я заметила многочисленные трещины в стенах и небольшие провалы в крышах. Ничего серьёзного, заделать пара пустяков. Но никаких следов ремонта. Когда этот островок тряхнуло, – Яссуд выразительно ткнула пальцем в песок под ногами, – поселок не рухнул, но тут же вымер.

  – Бред какой-то, – не удержался Нав.

  – Бред или нет, это мы скоро выясним, – язвительно заметила Яссуд.

  Юркие паучки уже проложили маршрут до центра посёлка и приступили к обследованию прочих помещений. На карте появился замысловатый лабиринт комнат, переходов, лестниц и туннелей.

  – Пошли, – Нав повернулся к намеченному проёму во внешней стене.

  – А как же телохранители? – Яссуд осталась на месте.

  Нав поморщился, словно от зубной боли. По инструкции, при обследовании заброшенных зданий, подземных коммуникаций и прочих строений каждому члену экспедиции в качестве эскорта полагается робот-телохранитель – человекообразный полутораметровый защитник в самой настоящей броне. В каждую руку робота вмонтирован мощный плазменный резак, который в пару секунд может разрезать толстую стальную балку, ну и недруга заодно. Но! Роботы не просто защитники, а ещё и надсмотрщики. В круглую голову железного телохранителя вмонтирована панорамная видеокамера. Чтобы начальство, после возращения на станцию, могло взгреть нерадивого исследователя за нарушение правил ТБ.

  – Если витус начальник нас оставит в живых, – насмешливо, словно читая мысли, заговорила Яссуд, то витус безопасник точно убьет.

  Напарница права, иначе первый спуск на планету окажется последним.

  – Эл! – скрипя сердцем, громко произнёс Нав. – Выводи телохранителей.

  – Выполнено.

  Из того же грузового люка шатла вылезли две массивные фигуры. Нав недовольно фыркнул. Единственная польза от этих истуканов, так это возможность использовать их в качестве вьючной скотины.

  – Ладно, пошли, – Нав зашагал в сторону мёртвого поселка.

  Проход, намеченный для первого знакомства с внутренним миром поселения, оказался не воротами и даже не рухнувшим в результате землетрясения куском стены. Мелкий щебень и выброшенные во внутрь кирпичи явно указывают на мощный взрыв. Быстрей всего, Нав на секунду остановился перед проломом, заряд взрывчатого вещества был прикреплён снаружи на высоте примерно полутора метров. И никаких следов ремонта или хотя бы на скорую руку завалить брешь.

  – Такое начало мне не нравится, – брезгливо ощупывая края пролома, произнесла Яссуд. – Что дальше будет? Тьфу! Тьфу! Не накаркать бы.

  – Поздно, – усмехнулся Нав. – Смотри.

  Сразу за проломом, прямо на груде колотых кирпичей, лежит труп. Тощая длинная фигура почти до самых пят закутана в тёмно-зелёный прорезиненный плащ. Из-под нижнего края торчат каблуки и голенища чёрных сапог. Голова мертвеца укрыта большим капюшоном.

  – Не надо! Не переворачивай его! – испуганно взвизгнула Яссуд.

  – Не думаю, что он обидится, – Нав присел на корточки перед трупом. – А вот установить причину смерти будет весьма нелишним.

  Нав перевернул необычайно лёгкое для таких размеров тело. Лицо трупа закрыто тёмным в сетке мелких трещин противогазом. Круглые стёкла блестят чёрными провалами. Поперек груди цепочка маленьких дырочек. В руке убитый, а то, что ицонга именно убили, сомнений больше не вызывает, держит примитивное пороховое ружьё. Воронёный ствол покрылся пятнами ржавчины.