Текст книги "Тунгусская соната - ночного пришельца (СИ) "

Автор книги: Олег-Александр Звездов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Марфа засмеялась:

– Ты смотри, спасители явились. Авось перед вами еще и на колени стать. Все, с меня предостаточно, я иду спать. – Прохор, видишь, разговор у нас не получился. Давайте будем расходиться по домовкам. И друзья стали собираться. Выйдя на улицу, они как по команде, устремили свой взгляд в небо. Но оно было чистым, сияли звезды. Казалось, что они находятся прямо у изголовья. – Ну, Прохор, не гневайся на нас, оставайся с Богом, нам пора. – Может вас…, а вообще-то ступайте сами. Ему не хотелось возвращаться в избу, и Прохор присел на уступ. Он долго смотрел в ту, неизвестную даль, которая находилась перед его взором. «Странно устроен этот мир. Вот живем мы здесь и ничего не ведаем. А ведь, где-то там далеко, живут, наверное, тоже люди, такие как мы. И самое интересное, что мы не знаем друг друга. Обидно, но может быть так и надо. Ведь в чужой двор без разрешения хозяев не войдешь. Но как бы там ни было, а жить то нужно дальше. Ведь мы рождены для жизни. Да я то ни о чем и не сожалею», – думал Прохор. Из окна проворчала Марфа: – Спаситель, ты где? – Марфа, ты прервала мои думы. – Выдумщик, ступай в избу. Завтра-то рано вставать. Прохор молча вошел в избу, посмотрел на спящих дочерей, на ту серость, которая присутствовала в его избе. Им овладела тоска. В объятиях с ней он и уснул. Ему снился Емельян с Шаманом. Они плыли в лодке по небесам. От этой лодки исходил яркий свет, и Прохор молил их взять его с собой. Но они зов его не слышали. Их словно течением уносило все дальше и дальше в ту небесную гладь, на которую совсем недавно смотрел Прохор. В ту ночь ни Федор, ни Евстигней долго не могли уснуть. Их одолевали все те же мысли. И все же наступило утро, пришел следующий день, обыденный день, который, судя по всему, ничего нового не принесет для жителей Бодайбо.

А в это время Леший не находил себе места. Мысли одолевали его. После того, что он видел в аппарате, каморка его казалась ему серой и сырой могилой. « Да, шибко долго я задержался на этом белом свете. Наверное, мне пора уже уходить в мир теней. Шибко страшновато, но весь мой род уже находится «там». И ежели они уже находятся «там», то значит и в другом мире есть нечто похожее на жизнь». Внутри души своей он увидел всех своих родственников, которые уже почили. Каждый год его жизни предстал перед его взором. «Что же это получается, я прожил долгую жизнь, и за весь этот срок ничего хорошего не видел. Дремучий лес был моим домом. Хотя чужеземцы шибко затронули мою душу. И я благодарен Богу за то, что встретился с ними. Шибко они интересные люди». Леший вышел из каморки, посмотрел на ночное небо. Душа его разрывалась на части. Тоска одолевала, и ему хотелось плакать. И в этот момент он решил для себя, что сразу же после восхода солнца, он отправится в Бодайбо, и будет жить среди людей. «Все, хватит быть отшельником. Хочу чисто человеческой жизни и общения». Через некоторое время он вернулся в каморку. В одном из ее углов, Леший разослал медвежью шкуру, и эта маленькая Божья частица мира сего в один миг уснула. И приснился Лешему в эту ночь необыкновенный сон. Будто бы он находится в огромном граде. Этот град был неописуемой красоты. Леший медленно ходил по его улицам и внимательно все рассматривал. А жители града сего рассматривали Лешего. От такого внимания ему становилось неловко. Он пытался заговорить с прохожими, но у него ничего не получалось. И вот, к нему подошла маленькая девочка, взяла его за руку и сказала: «Идем со мной». Леший послушался ее и без всяких капризов последовал за ней. Они вышли из града сего, и Леший прямо перед собой увидел синее море. Он присел на песчаном берегу, задумчиво смотря в бескрайнюю даль. Там, вдалеке, из-за горизонта, вставало солнце. И первые его лучи стали согревать Лешего, ему было приятно. Через небольшой проем в стене в каморку Лешего пробивался небольшой лучик восходящего солнца. От его тепла он проснулся. «Интересно, где я во сне побывал, и кто эта девочка?» – подумал он. Некоторое время Леший находился еще в раздумьях, после, собрав котомку, он вышел из каморки и направился в Бодайбо. Первое время он шел молча. Из окружающего ему ничего не нравилось. Хотя тайга, та, что окружала его, являлась для него домом. И вот он запел, голос у него был печальным, а мелодия грустной. Но Леший пел, а вместе с ним пела и его душа. Хотелось рыдать, ибо он уходил от той обители, где прошла вся его жизнь. Леший часто останавливался и просил у Бога помилования, дабы Он ему помог во всем. В это время он видел все, что доселе ему не суждено было видеть. «Шибко, шибко я устал, и та жизнь, которую я прожил, мне надоела. И пусть же последние дни возрадуют меня среди тех людей, где я буду жить». Где-то там, впереди, взметнулась стая неведомых птиц. Они вознеслись к небесам, чему он и позавидовал. БОДАЙБО. У Федора пробуждение было трудным. Вставать ему не хотелось, и он в своей постели находил блаженство. Но вдруг в его каморку постучали. – Ежели враг, то уходи, ибо зашибу. Ежели Евстигней с наливкой, то заходи, я буду только рад. Федор открыл один глаз и увидел перед собой Лешего. – Чур, сгинь, ибо я уже не сплю. – Федор, не гони меня. Я пришел в Бодайбо шибко надолго, и хочу здесь пожить. Федор встал, и, посмотрев на Лешего, сказал: – Слушай, ум то твой не покинул тебя раньше времени? – Нет, Федор, устал я от всего и хочу покоя. – Леший, но у меня то… места мало. – Федор, разреши мне пожить в избе, где жил Емельян. – Хорошо. Изба его пустует, поживи. Только сначала давай заглянем до Евстигнея. Леший был согласен на все. По полудни они вышли от Федора и направились к Евстигнею. Тот в это время от безделия уже причастился и под свои вопли танцевал. Увидев Федора с Лешим, Евстигней удивился и засмеялся: – Федор, где ты откапал этого отшельника? – Евстигней, да я и сам не понял. Мне кажется, он вылез из моего подполья. Но, как бы там ни было, Леший хочет пожить в Бодайбо в избе Емельяна. – Да разве я против, пусть живет. Изба то пустует. Да и нам с Лешим веселее будет жить. Я его часто жалел, ибо видел, в каких условиях он проживал. Сейчас я возьму немного наливки, и мы отправимся в избу к Емельяну. Изба Емельяна по сравнению с каморкой Лешего была большой, и Лешему она понравилась. Они сразу же уселись за столом. Евстигней налил каждому из них по кружке наливки.

Леший, я не отец Никодим, но благословляю тебя на хорошую жизнь в этом доме. Живи рядом с нами, но поклянись, что ты отбросишь все мысли о смерти в сторону, и мы еще походим с тобой на медведя.

Прохор увидел, как кто-то вошел в избу Емельяна, и обратился к Марфе: – Марфуша, думаю, что Емельян вернулся домой, мне надобно сходить к нему. – Прохор, а может не стоит, мало ли что могут подумать люди? – Тогда я возьму с собой отца Никодима, как свидетеля. – Что ж, ступай, только не надолго, сегодня из Томска приезжает моя сестра. – Марфуша, да я скоро вернусь, мне надо бы убедиться в том, что Емельян жив, и все дела. А ты пока подготовься к приезду гостьи. Прохор зашел к отцу Никодиму, тот в это время трапезничал. – Отец Никодим, нам надо сходить… – Ты пока присядь и угощайся тем, что Бог послал. – Да, я вижу, что Он тебя сегодня не обидел, хотя я есть не хочу, но от наливки не откажусь. – Так куда, Прохор, ты хочешь меня сводить? – Понимаешь, я видел, как Федор с Евстигнеем вошли в избу Емельяна. – Ну и что здесь такого? – Да ничего, но с ними еще кто-то был, я просто не признал, но думаю, авось это вернулся Емельян. Отец Никодим перекрестился: – Да, ежели он возвернулся, тогда идем и погутарим с ним. Интересно, что он нам поведает. В доме Емельяна слышен был говор. Перед входом в него, отец Никодим с Прохором перекрестились и постучались. Двери отворил Евстигней, увидев гостей, он удивился: – Батюшки мои, ежели вы пожаловали с добром, то входите. Войдя в избу, они не увидели Емельяна, но зато Леший в этот момент был неописуем. – А где же Емельян? – спросил Федора отец Никодим. – Да нам и самим доселе неизвестно, где находится он. Просто мы решили, чтобы в его избе пожил Леший. Уж шибко ему надоела тайга и одиночество. Отец Никодим с Прохором в расстроенных чувствах присели за стол, и некоторое время сидели молча. – Ну что же мы молчим? – промолвил Федор. – Ведь собрались-то мы не на поминки. Леший, ложь солонину на стол, будем трапезничать. Евстигней, давай огненную воду. Наливай всем до краев, выпьем, но только за здравие Емельяна. И уже к позднему вечеру в избе Емельяна слышалось неразборчивое пение. Всяк прохожий над этой избой останавливался и крестился, ибо там было темно. КОРАБЛЬ «ЯТ-7Z». – Доминос, осталось два цайта, и мы будем у себя дома. – Эолла, этого момента я тоже жду с нетерпением. В это время к ним зашел Крит: – Я вам не помешал? – Да нет, Крит, присаживайся. Понимаешь… – Доминос, извини меня, я все понимаю и готов ко всему. – Спасибо тебе, Крит. Перед Доминосом в один миг предстал образ отца. «Неужели наша техника еще слаба, хотя, если матка погибла, то…, – подумал он. Но мысли его прервал Крит: – Эолла, я так думаю, что мы подружились на многие годы. Нам предстоит вместе бороздить Вселенную, бескрайнюю Вселенную. И, где бы мы ни находились, я хочу быть все время рядом с вами, потому что мы уже не сможем друг без друга. – Крит, ты бессмертен, как и все мы, но боль нам всем присуща. Поклянись, что мы ее выдержим, и всякие трудности нам не будут преградой. Крит встал и подошел к Доминосу. Его стальные руки обняли своего командира: – Доминос, я ваш, и я вас никогда не подведу. Но, если так случится, что я окажусь в каком-то трудном положении, то сохраните мою структуру, и пусть эта схема родит меня вновь. Мои параметры вам известны, моя микросхема доступна. И если вы создали нас, то… – Хорошо, хорошо, Крит, успокойся. Отдел информатики не позволит тебе умереть, ибо все твои данные заложены в памяти. И в любую трудную минуту ты будешь восстановлен. Они подошли к обзорному иллюминатору. Даль была бесконечной. Холод витал вокруг, но радость переполняла их чувства. И тепло от этой радости возбуждало и согревало всех, кроме Крита. Небесные путешественники плыли по простору небесному. БОДАЙБО. Изба Прохора. – Марфа, здравствуй! – услышала Марфа сзади себя. – Сестрица ты моя, здравствуй, здравствуй, дорогая! Анастасия, как ты добралась? – Благополучно. А почему ты одна, я Прохора не вижу? – Анастасия не беспокойся, он скоро вернется. Прохор недавно ушел к отцу Никодиму. Дочери Марфы окружили свою тетку, они ждали подарков. Анастасия посмотрела на своих племянниц: – О, суженные мои, примите от меня вот эти подарки, они вам будут в самый раз. Марфа, ты слышала, что давеча, где-то здесь у вас, что-то упало с неба. Марфа оторопела: – О, Боже…, сохрани Прохора, долго уж его нет. – Сестрица, дорогая, да что с тобой? – Анастасия, прости, я подумала о Прохоре. Да, мы видели в небе яркую вспышку и сильный грохот, но больше ничего не ведаем. Она присела на лавку и подумала: «Где же Прохор? Ну, лажь, я тебя сегодня угрею». Анастасия подошла к Марфе, посмотрела на нее внимательно и сказала: – Сестрица, поверь в то, что Боги упали на землю, и они расшиблись. Люди гутарят, что небеса прорвались, потому что мы им навредили. И я приехала не только в гости, а хочу забрать вас отсюда, чтобы податься в Харьковскую губернию, ибо жизни хорошей нам здесь не видеть. Марфа задумалась: как же можно бросить насиженное место, хотя сестрица в чем-то права. На этой земле случилась беда. – О, Боже, Парфуша, где же ты есть? Анастасия, идем скорее со мной. Подойдя к избе Емельяна, они ничего не увидели, там было темно, но песни слышались из него неблагородные. – Анастасия, давай ползком подберемся к этому зловещему месту. Подобрав подолы свои, они поползли. Марфа рыла землю перед собой. Ей виделось, что черти и черные бабы искушают Прохора. – Марфа, Марфа, я во что-то вляпалась. – Сестра, не бойся, здесь жил пес Емельяна. Я тебя дома отмою. А в это время в избе Емельяна отец Никодим спал на лавке. Прохор, Федор, Евстигней и Леший трапезничали. – Мужики, мы уже не видим, друг друга, – сказал Евстигней, – давайте зажжем свечу. Вон она лежит на полу, видимо отец Никодим утерял ее. – Евстигней, а как ты видишь ее в темноте? – Я ее не вижу, но чую по запаху. – Тогда, зажигай. В оконном проеме сестры увидели лишь только тени двигающихся фигур. – Марфа, я боюсь, там черти из преисподней наслаждаются чем-то. – Анастасия, успокойся. Одного из них я знаю, это мой Прохор. С криком они ворвались в дом Емельяна. Поднялся сильный шум. – Дьяволы, дьяволы окружают нас! – закричал сонный отец Никодим, – молитесь все, ибо мы пропадем.

Ранним утром Прохор проснулся, голова шумела: – Марфуша, Марфуша, кваску мне подай. Видно я вчера малость перетрудился. Но ответа он не получил. И вдруг в доме что-то зашумело, послышался грохот. К Прохору подошла Анастасия: – Ну что, бес до сих пор сидит в тебе. На, испей, безводный ты человек. Вы испугали своим искушением всех людей в округе. Собирай свои монатки, мы уезжаем отсюда. – Позволь, Анастасия, позволь, здесь я хозяин, а не ты. И я вчера отлучился на минуту. Только не могу понять, как ты за эту минуту смогла добраться из Томска. Разве что черти тебя сюда принесли на своих рогах, – и Прохор засмеялся. В это время в дом вошла Марфа: – Проходимец, вставай, злодей ты окаянный. – Марфуша, дорогая, не глупи и прости. Поверь, у меня вчера была встреча… деловая. И я решал свои дела во благо нашей семьи. – Да, а почему после твоих решений портки стали мокрыми? – Это случайность. Я наливку изли…ил на себя. Все, я встаю, ибо вы, бабы, можете своим… своей жестокостью искоренить весь мир. И, если нас, мужиков, не станет на белом свете, то и ваши сарафаны носить будет некому. Все, я иду в хлев, хотя бы там испью водицы, и пусть скотина на меня не обижается. – Анастасия,– обратилась к сестре Марфа, – я ругаю его, просто так. Не обращай на нас внимания. Он хороший, но слабый, и Бог ему судья. Так, что ты говорила о Богах, упавших на землю? – Марфа, знаешь, об этом страшно гутарить. Но раз уж так случилось, то я скажу. Люди сказывают разные небылицы, но мы-то воочию видели, что происходило в небесах. Лично я думала, что наступает конец света. Но пронесло. Видимо Бог смилостивился над нами, и мы все уцелели. В тот момент я проснулась от страшного грохота. Вокруг все светилось. Посмотрев в окно, я увидела, как недалеко от земли, что-то взорвалось. Странно, но при этой вспышке, мне показалось, что вроде бы все звезды на небе исчезли. Сильный страх овладел мною, и я вмиг спряталась под одеяло. Наутро управившись, я отправилась на базар. Можно сказать, что люди там только и гутарили о случившемся в ночь. Сказывали разное, и я прислушивалась к их разговорам. Одни сказывали, что видели, как по небу летала огромная птица, которая светилась и переливалась разными цветами. Потом эту птицу кто-то, чем-то сбил, и она взорвалась, не долетев до земли. Другие же говорили, что видели, как после взрыва из этой птицы выскакивали черти. Но я думаю, что это они от страха сказывали так. Прохор медленно одевался и внимательно слушал Анастасию. В его голове возникали разные картинки. Он пытался что-то вспомнить, но у него ничего не получалось. – Марфа, авось ты, чё вспомнишь? Ну не взрыв, а чё-либо еще? А чё, сам не знаю. – Нет, Прохор, я тоже ничего не помню. – Да, интересно получается. Вроде бы чё-то случилось, но никто ничего не помнит. – Прохор, это у тебя после наливки такое состояние. – Э-э, Анастасия, ничего-то ты толком не понимаешь. Может быть, я был свидетелем Божьего прихода на землю. Только вот не помню, как это происходило. – Все, хватит. Помню, не помню. Я же гутарю вам, что люди сказывают разное. Один машинист паровоза видел все это, и хочет отправиться на то место, где упала сбитая птица. А в это время Марфа накрывала на стол. «Поставит или не поставит Марфушенька наливочки», – думал Прохор. Марфа посмотрела на Прохора и вышла в сени. Вернувшись, Прохор увидел, что его любимая жена держала в руках большую бутыль содержимого. На душе вмиг стало спокойнее. – А знаете, бабы, рано вы вчера нас разогнали. Леший чёй-то знает, но молчит. Думаю, он кого-то боится. Нежели он…, но нет, с меня достаточно. Больше об этом я думать не буду. Ежели чёй-то и упало, то тот, кто утерял неведомо чё, сам и должен найти свое утерянное. Давайте лучше трапезничать. Несмотря на раннее утро на улице потемнело, пошел дождь. «Ну, слава Богу, сегодня я отдохну», – подумал Прохор. До позднего вечера они вели говор о случившемся в тайге.

В доме Емельяна с самого утра снова слышались громкие голоса. Вроде бы предыдущий день и не кончался. Все присутствующие сидели за столом и, делая важный вид, обсуждали одну и ту же тему, всячески пытаясь узнать что-либо от Лешего. Но все попытки их были безуспешны. И лишь только под вечер они разошлись по своим домовкам. «Шибко они мне надоели со своими вопросами. Я устал от них», – Леший подошел к кровати, посмотрел на нее. «Нет». Он расстелил свою ветошь на полу и погрузился в родную стихию. Он еще долго не мог уснуть. Думал обо всем, всех ему было жаль в своих мыслях. И только это он мог делать.

Через некоторое время люди стали забывать о случившемся. Хотя по вечерам многие с некой опаской посматривали на сверкающие звезды, но особенного ничего не замечали. Жизнь для землян шла своим чередом. А небольшая летающая установка Сэдо Сина бороздила небесный простор. Она была незаметна, и никто не подозревал о ее существовании. Только Лешему грезилась она во снах его. – Итак, после катастрофы прошло четыре года. Прохор со своей семьей покинул Бодайбо и жил в Харьковской губернии. Федор с Евстигнеем здравствовали в Бодайбо. Только Леший в это время занемог, ему вновь хотелось вернуться в свою каморку, и там спокойно отдать Богу душу. С каждым прожитым днем силы его покидали все больше и больше. И вот в это время вернулся из Архангельска дядя Емельяна, старый Варфоломей. Входя в свой дом, он увидел лежащего на полу Лешего. – Боже, Леший, чёй-то с тобой, а где Емельян? Леший открыл глаза: – Варфоломей, это ты? Шибко плохо чувствую себя. Прошу тебя, отвези меня в тайгу в мою каморку. – Я ничегошеньки не понимаю, ты здесь, а Емельян где? – Он на железной птице улетел. Варфоломей от удивления присел на стул: – Леший, на какой птице, ты чё, совсем выжил из ума? – Нет, я правду гутарю, Емельян живой, но он улетел с чужеземцами. Только прошу тебя, никому об этом не сказывай. Думаю, он скоро вернется, я его тоже хочу увидеть. Варфоломей задумался и потом промолвил: – Я четыре года рыбачил, заработал денег не для себя, а для племянника, а он улетел. Ну, Леший ты меня разыгрываешь, а я ведь не молод, я почти ровня тебе. – Варфоломей, поверь мне, он жив. Но после того, чё здесь случилось… – А чё здесь случилось, ты сможешь мне ответить? – Огненная птица шибко разбилась в тайге, а нею управляли чужеземцы. – Все, с меня хватит. Вставай и поешь, ибо… Леший встал, испил воды, посмотрев на Варфоломея, сказал: – Не обижайся на меня, я прожил долгую жизнь, и никого ни разу не обманул. И еще раз прошу тебя, никому не сказывай об этом. – Хорошо, я буду молчать так же, как Емельян. – Нет, Варфоломей, Емельян уже гутарит, и шибко хорошо гутарит. – Слушай, Леший, ты чё хочешь, чтобы я первый покинул этот свет? – Я тебя не обманываю. В это время в избу вошли Федор с отцом Никодимом: – Смотри, старый помор вернулся. Долго уж тебя не было. – Да лучше бы я и не возвращался совсем. Хотя бы вы можете мне ответить, где мой племянник? – Нет, не можем, но он находится где-то рядом. – Да вы чё, здесь все посходили с ума? – Нет, Варфоломей, не все. Так что радуйся. Рыбкой то вяленой, угостишь? – Конечно, угощу, но я буду чувствовать себя, как на поминках. – Да успокойся же ты, жив твой племянник. Только мы не знаем, где он сейчас. Леший посмотрел на Варфоломея, и тот вмиг успокоился. – Чё там, угощайтесь. И вновь, как в былые времена в этом доме стоял шумный говор.

Через три дня, снарядив повозку, Варфоломей с Федором и Лешим отправились в тайгу. Лежать в повозке Лешему было удобно. Он внимательно всматривался в облачное небо. «Вот и все, дни мои сочтены, и я скоро буду… жить где-то там, среди этих облаков. Не хочется мне покидать этот свет, но раз так угодно Богу, то я готов на все. Шибко плохого я никому ничего не сделал. Жил, как отшельник, и пусть Бог примет меня таким, каков я есть», – думал Леший. – Леший, ты жив? – Жив, жив. – А чё молчишь? – Федор, я гутарю сам с собой. – Но, ежели сам с собой, то Бог тебя уже ждет домой. Варфоломей шел молча, он все время думал о Емельяне. «Да, купцы-торговцы гутарили о каких-то странностях, происходивших в небесах. Но при чем здесь Емельян, этот взрыв, чужеземцы? Странно все это выглядит, но Лешему то я верю». К вечеру второго дня они добрались до Красной поляны и устроились на отдых. Леший встал с повозки и присел у костра. Дрова трещали, от них отлетали искры и вмиг гасли. Леший внимательно смотрел на это зрелище. – Шибко коротка наша жизнь, – промолвил он. – Вот я ничего хорошего не видел и ничего не познал. А уходить приходится навсегда, – было видно, что по его щекам текли слезы. Федору, как никогда, стало жалко Лешего. И отойдя в сторону, он заплакал. Появились первые звезды. Казалось, что они находятся совсем рядом. Леший пытался среди звезд увидеть огненную птицу, но ее не было. – Леший, испей бражки, пусть твоя душа успокоится. – Варфоломей, спасибо. Думаю, ты мне веришь. И я чувствую, что скоро ты встретишься с Емельяном. Да и я его хочу увидеть. Мне надобно попрощаться с ним. Через время все уже спали. Шумели деревья, звезды играли между собой, а три уставших путника видели разные сны. Пробуждение было легким. У Лешего появились силы, и он решил идти к своей каморке пешком. – Варфоломей, смотри, мне кажется, что за ночь он помолодел. Э-э, Федор, перед смертью всегда так бывает. И прошу тебя, не тревожь его, пусть идет впереди. Это последняя тропа в его жизни и возврата уже не будет. Через сутки они добрались до каморки Лешего. – Вот я и дома, – Леший стал на колени перед входом в каморку, – шибко я скучал по тебе. И все же я вернулся, прими меня без обиды. Он три раза поклонился земле, и что-то пробормотал на своем языке, затем повернулся и сказал: – Ну, братья, заходите в мою каморку. Извините, но у меня не убрано, – и Леший улыбнулся. Федору сразу захотелось обратно домой. Некий страх одолевал его. И все же он зашел в «званую каморку» Лешего, где на данный момент, жили одни пауки. Но к вечеру все выглядело совсем иначе. Варфоломей постарался на совесть. – Леший, здесь еще можно жить, да жить. – Нет, душа моя мне гутарит совсем другое. Не жалейте меня. Думаю, что мы встретимся все «там». – Ну-ну, ты об этом пока молчи, ведь ты еще не ушел туда,– дрожащим голосом промолвил Федор. – Федор, может быть, ты отправишься домой? – Нет, Варфоломей, я останусь здесь, мне хочется поохотиться, ибо давно охотился в этих местах. Горела лампадка. От ее света в небольшой каморке создавался уют. Прошло еще две недели. Лешему становилось все хуже и хуже, и он уже почти не вставал. Среди недели он попросил Варфоломея и Федора, чтобы они вынесли его из каморки и положили в повозку. – Федор, мне кажется, что это его последнее желание, – промолвил тихо Варфоломей. Переодев Лешего, они вынесли его и положили в повозку. День подходил к концу, у Лешего было только одно желание, перед исходом своим увидеть огненную птицу. И его взор был устремлен к небесам.

Летательный аппарат Сэдо Сина. Емельян стоял у обзорного иллюминатора и с интересом смотрел в ночное небо. В это время ему грезился дом, все жители Бодайбо, каморка Лешего. Ему очень сильно хотелось вернуться к себе домой. За четыре года, проведенные с чужеземцами, он побывал во всех точках Земли. Они даже опускались на дно моря. Ему не верилось, но эта жизнь казалось сказкой. Рад он был только одному, что все мечты его исполнились. Он посмотрел на лежащего Шамана: «Ну, друг ты мой, скоро мы вернемся в свой дом», – подумал он. – Емельян, что ты сегодня такой задумчивый? Может быть, ты заболел? Или на тебя сильно действуют перегрузки? – Нет, Валдис, ты знаешь, на душе какая-то тяжесть. Я человек земной и начинаю тосковать по дому своему. Ты помнишь Лешего? – Конечно, этого старца забыть нельзя. – Так вот, его образ в последнее время преследует меня. Думаю, что с ним что-то случилось. Мне очень хочется увидеть его. – Хорошо, Емельян, не беспокойся. Я прямо сейчас поговорю с командиром. Думаю, что он даст «добро» на возвращение, и ты увидишься со всеми. Но если у тебя возникнет желание, ты можешь остаться на Земле. Хотя нам тебя будет не хватать. Мы привыкли к тебе и к твоему Шаману. – Спасибо тебе, Валдис. Сэдо Сина находился у себя. В это время к нему зашел Валдис. – Что-то случилось? – Понимаешь, Сэдо, наш гость затосковал. Он землянин и ему свойственно свое. Давай его вернем домой. Да и нам нужно отдохнуть и обработать всю полученную информацию о Земле. – Валдис, ты прав. Мы побывали во многих местах…, конечно же, заслужили отдых. Передай всем экипажам, что возвращаемся к спасательной капсуле. Через некоторое время все экипажи взяли курс на Бодайбо. Сэдо вызвал Емельяна к себе: – Ну что, землянин, чувствую я, что ты хочешь нас покинуть. И думаю, что если мы оставим тебя на твоей родине, ты не будешь в обиде на нас. Мы тебе дали возможность познать свою Землю. За то время, что был с нами, ты приобрел много знаний, хотя нам придется что-то заблокировать в твоем мозгу, и кое-что нужное вашему времени, оставить. Эта информация всегда будет приходить тебе на помощь. Сколько мы здесь пробудем, нам пока неизвестно. Но по возможности будем встречаться. Поверь, если бы не мы, ты бы не узнал об Индии, Китае, Японии. Странно, но эти люди по своим верованиям и внешнему виду чем-то напоминают нас, самих. Ты видел жизнь, которая происходит на дне морском. Видел разных особей, которые обитают там. И прошу тебя, радуйся, что ты живешь на этой прекрасной Земле. Но уж больно она, на мой взгляд, унижена вами. Можно сказать, вы ее не бережете. И, наверное, люди не желают познать ее. За эти четыре года мы видели многое. И самое страшное из всего увиденного то, что на этой земле проливается ваша кровь, кровь невинных людей. Эти жестокие войны искореняют род человеческий. И я, как живая особь, для вас чужеземец, не могу во все это вмешиваться. Мне не позволено вступать ни в какие конфликты, на какой бы планете я не находился. Хотя при помощи нашей техники можно было бы исправить ваше трудное положение. Но думаю, что со временем ваш мир образумится и направит все усилия для своего же возвышения перед самими собой. – Да, Сэдо, ты прав. Я часто буду вас вспоминать и ждать встречи с вами. И думаю, что остальные годы своей жизни я отдам во благо людей. Я, действительно, познал многое, и попрошу вас, не забирайте все это из моей памяти. Потому что мне без этого будет трудно жить. Сэдо посмотрел на Емельяна и подумал: «Да, ты можешь достичь многого, но по данному времени тебя могут понять неправильно. И тебя же будут одолевать трудности от познания всего этого. Но то, что, возможно, мы оставим в твоей памяти для тебя, для твоего же благополучия и развития». – Хорошо, – продолжил Сэдо, – об этом мы еще поговорим, время для этого у нас предостаточно. Но поверь мне, не могу я тебя оставить таковым, каким ты есть на данный момент. Я повторяю, что ваше время не соответствует тем знаниям, которые ты имеешь. Емельян согласился с Сэдо. – А сейчас скажи мне, куда тебя доставить? Емельян, недолго думая, ответил: – Сэдо, прошу тебя, доставьте меня в тайгу, к сторожке Лешего. – Что ж, пусть будет по-твоему, а сейчас можешь идти отдыхать. Но Емельяну так и не удалось отдохнуть. Его тревожили разные мысли. К нему подбежал Шаман, обласкал его своим языком, судя по всему, он тоже был рад возвращению домой. – ХАРЬКОВ. Время было обеденное. Прохор с Марфой сидели за столом и мирно беседовали: – Ну, что, Марфа, вот и остались мы с тобой вдвоем. Дочери замужем, дай Бог им здоровья и счастья. Не знаю, как тебе, но перед моими глазами стоит наш Бодайбо, наша тайга, да все те знакомые люди, к которым мы за многие годы так привыкли. Надоело мне здесь находиться, эта жизнь не по мне. И я прошу тебя, давай уедем отсюда, ибо тоска по родным местам не даст нам дожить до глубокой старости. Долго уговаривать Марфу не пришлось, она согласилась с Прохором. Неделю спустя они отправились к тем местам, которые являлись их родной обителью. – ТАЙГА. Вот в небе появилась новая звезда. С каждой минутой она становилась все больше и больше. Леший увидел ее сразу, и душа его взыграла: «Значит, есть Бог на свете, Емельян меня услышал». – Леший, чё ты, там бормочешь? – Федор, Варфоломей, неужели вы не видите огненную птицу? Варфоломей, смотря на Лешего, перекрестился: – Все, Федор, значит он отходит. – Да нет, Варфоломей, ты посмотри на небо. Варфоломей вмиг оторопел. К их сторожке опускалась настоящая луна. Все светилось и переливалось. Старый помор, почесав свою бороду, припал к земле: «Боже, сохрани и помилуй, сохрани всех нас», – причитал он в ужасе. Но неизвестно было, слышит его Бог или не слышит. А луна опускалась все ниже и ниже. Федор сначала от страха смеялся, а потом громко заплакал. Леший привстал в повозке. – Варфоломей, Федор, не бойтесь, – промолвил он. – Это же огненная птица, в которой находится Емельян и погонщик этой птицы Сэдо Сина. У Федора в голове что-то зашумело. В его памяти начали появляться некие проблески. Одно время ему казалось, что он уже видел и бывал в этой огненной птице. Он боялся все это признать и считал, что это был лишь только сон. Летательная установка плавно приземлилась недалеко от каморки Лешего. Легкий шум прекратился, огни погасли. В аппарате открылся проем, из него с лаем первым выскочил Шаман. Он подбежал к Варфоломею и сильным визгом обласкал его. Подпрыгивая, он кружился вокруг повозки, где лежал Леший. Федор всего этого не замечал. Он смотрел с открытым ртом в недоумении. У Варфоломея от страха светилась борода, и волосы стояли дыбом. И вот с аппарата вышел Емельян. Он с волнением подошел ко всем присутствующим, посмотрел в глаза Варфоломею и сказал: – Дядя, дорогой дядя, здравствуй! Он хотел обнять его, но тот услышав его голос, упал в обморок. Федор, оторопев, стоял молча. Через некоторое время к ним подошли Сэдо, Валдис и Ирша. Ирша сразу же начал приводить в порядок Варфоломея. Сэдо подошел к повозке, где лежал Леший: – Старик, ну что, не ждал нас? – Сэдо, дорогой, конечно, ждал, и все время думал только о вас. Шибко сейчас я болен, и мне скоро придется покинуть этот свет. – Леший, я тебя понимаю. Да, я вижу, что ты на самом деле скоро покинешь его. Но поверь мне, как чужеземцу, ты увидишь другой свет, который намного приятнее от этого. Да и ты сам в этом убедишься. Наш прогресс позволит всем нам увидеть тебя «там». Леший проронил слезу: – Спасибо тебе, Сэдо. Ты шибко успокоил меня и облегчил мою участь. Теперь мне ничего не страшно. Вскоре Варфоломей пришел в себя. Увидев чужеземцев, он промолвил: – Скажите мне, где я нахожусь, в раю или в аду? – Дядя, не бойся, ты на Земле, и перед тобой стоит не ангел, а твой племянник. А это мои друзья, которые прилетели с другой планеты. Несколько лет назад с ними на Земле произошла трагедия, их небесный корабль упал у нас в тайге. Старый Варфоломей взялся руками за голову: «Боже, меня, наверное, нужно показать лекарю». Сэдо внимательно посмотрел на Варфоломея и вывел его из этого трудного для него состояния. – О, братья чужеземцы, здравствуйте! – промолвил он. – Я Варфоломей, дядя Емельяна. Конечно, я вас уже не боюсь. Но можно ли мне побывать в вашей железной… огненной птице? – Конечно, можно. И занесите туда Лешего. Хотя, старик, скажи, а имя у тебя есть чисто человеческое? – Да, Сэдо, есть. Я – Андрей Овчинников, а прозвище Леший мне дали мои друзья, потому как многие лета, бывало, я не выходил из тайги. Но я к этому прозвищу привык, уж не обессудьте. Емельян подошел к Федору: – Ну что, друг ты мой? Но Федор стоял молча, он не мог даже пошевелиться. – Ну, в конце то концов, успокойся и закрой рот. Это же я – Емельян. – Да-да, я вижу. Но окаянная меня сковала цепями своими. – Федор, помоги нам перенести Лешего в аппарат. – Хорошо, хорошо, я помогу. А что, он уже умер? – Ну, Федор, с вами не соскучишься. Какие же вы… Ладно, дядя-то мой стар, но ты же молод. Идемте. И через некоторое время они уже находились в летательном аппарате Сэдо Сина. Варфоломей смотрел на все, что здесь находилось, как на второе пришествие Бога. – Емельян, ущипни меня, пожалуйста. Судя по всему, я живу уже не на земле. И он громко засмеялся, увидев при этом, как в одном из железных «ящиков» двигались люди. Он подошел к нему, потрогал руками и спросил: – Емельян, как они попали туда? Так главное, они еще и гутарят. Емельян не знал, как ему ответить, чтобы он понял. К ним подошел Ирша: – Варфоломей, наша цивилизация достигла величайшего развития в технике. И наш прогресс намного опережает ваш, земной. А вот этот информационный глен помогает нам во всем. При помощи его мы можем увидеть на большие расстояния не только вашу Землю, но и другие планеты, которые находятся в вашей Галактике. Хотя при желании и при правильной установке, можно видеть все без исключения, вплоть до органов вашего организма. Сэдо и Валдис не выдержали и засмеялись: – Ирша, ну ты молодец, из тебя хороший учитель получится. Но мы уверены, что из всего сказанного тобой, этот старик ничего не понял. Мы не сможем ему объяснить все до понятия его. Но со временем Емельян кое-что сможет ему разъяснить. Шаман подбежал к Лешему, и как человек, пристально смотрел ему в глаза. Пес чувствовал, что Леший скоро «уйдет». Животные, особенно собаки, чувствуют смерть, как никто другой. Шаману хотелось бежать отсюда, дабы тем самым отвлечь смерть от Лешего. Но он был, всего на всего, только псом. Леший заметил его искренний взгляд. Глаза Шамана слезились как у обыкновенного человека. Он сразу понял, что нового восхода солнца уже не увидит. – Сэдо, может быть доставить Лешего в спасательную капсулу, и поместить его в камеру генетического перевоплощения? – Нет, Валдис, на это я никогда не пойду. Это наши разработки, и созданы только чисто для нас. Земные же законы нарушать я не вправе, ибо Бог накажет меня за это. Конечно, мне жаль его, как человека, но ведь мы все знаем, куда после смерти он перенесется и Кем будет принят. А сейчас не трогайте его. Организм Лешего уже готовится к переходу в другое измерение. Ты же знаешь, что «там» ему будет намного легче. Здесь он отбыл свой срок, и мы не вправе нарушать Законы Божьи. Пусть будет так, как оно есть. Поутру дух Лешего покинул его тело. Лешего вынесли из летательного аппарата и положили на медвежью шкуру. Сэдо подошел к Емельяну и сказал: – Я не знаю ваших обычаев, но сделайте так, как вы делаете со всеми усопшими. К полудню была вырыта яма. Тело Андрея Овчинникова завернули в медвежью шкуру и опустили к последнему пристанищу. – Дядя, я тоже не знаю обычаев эвенков. Крест будем ставить? – Емельян, раз его хоронят христиане, то давай сделаем все по-христиански. Вскоре все было сделано. Все отошли в сторону, и присели на небольшой лужайке. Только Шаман улегся прямо на могилке и скулил. Животные чувства стали похожими на человеческие. Варфоломей всем присутствующим налил браги. – По нашим обычаям, – сказал он, – давайте помянем Лешего, точнее, Андрея Овчинникова. Сэдо взял в руки кружку с содержимым: – Извините нас, но мы такое не пьем. – Ничего, в виде исключения можно. Это в память о Лешем. Сэдо, Валдис, Ирша выпили. Сэдо улыбнулся и сказал: – Ну что, в этом ничего нет страшного. А сейчас идемте в наш корабль. Войдя в него, Сэдо сразу включил глен. На экране глена они увидели лежащего Шамана на могиле, а рядом с ним стоял Леший. Он выглядел намного моложе. Одеяния его были светлые, пространственные. Он повернулся в сторону аппарата и сказал: – Дорогие мои, до встречи, мне пора. Шибко меня «там» ждут, – он взмахнул рукой и растворился в несоизмеримом пространстве. – Вот те на, вот те на…, а кого же мы тогда схоронили? – промолвил Варфоломей. Сэдо посмотрел на Варфоломея и сказал: – Тело усопшее вы предали по своим обычаям земле, а ту невидимую вашим глазом структуру, забрал Бог – Всевышний. – Но, Сэдо, мы только что видели его живым. – Да, вы его видели при инфракрасном свечении. Хотя вам это ни о чем не говорит. Но наша техника способна улавливать колебания уходящей субстанции, поэтому вы видели и слышали вашего друга Лешего. И я уверен в том, что и Шаман видел его, но он не человек и не может ничего объяснить. Так что, Варфоломей, радуйтесь тому, что свет белый нескончаем. И со временем вы его познаете сполна, и жалеть ни о чем не будете. А сейчас нам пора. Мы прощаемся с вами. Но при вашей памяти я говорю, что вам будет трудно вспомнить обо всем происходящем здесь. Хотя небольшие проблески будут, но в рамках допустимого. Они вышли из аппарата. К Сэдо подбежал Шаман и обласкал его ноги. Тот нагнулся и обнял его. – Ну что, жаль мне с тобой прощаться, но мы еще встретимся, – Сэдо привстал, подошел к Емельяну и сказал: – Если ты будешь без нас скучать, мы тебя в любую минуту снова заберем с собой. Ну, а пока поживи там, куда больше тянет твоя душа. Ведь ее прихоти всегда нужно исполнять. Ты знаешь, где находится наша спасательная капсула, в любой день можешь прийти туда. Ты нас всегда найдешь там. Но приходи один, можешь брать с собой только Шамана. Все, нам пора. Валдис, Ирша, идем. Вокруг слегка все зашумело. Аппарат с легкостью оторвался от земли и резко взметнулся к небесам. Сэдо посмотрел в иллюминатор и увидел четыре маленькие фигурки, которые напоминали что-то по духу родное. – – Братья, мы исполнили св