Текст книги "Мои бессонницы (СИ)"
Автор книги: Оксана Сиренко
Жанр:
Поэзия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Сиренко Оксана
Мои бессонницы
Мои бессонницы
Мои бессонницы Богу мешают спать,
Хоть я пытаюсь их сделать как можно тише.
Все дело в том, что живу я под самой крышей,
И мне до неба шагов, ну от силы, пять.
Так сложно выстроить вектор своих надежд,
Они, как компас, гуляют тайком по кругу.
И, словно лошади, рвут иногда подпругу,
Когда я меняю привычки под цвет одежд.
Рыдать в неизвестность – тоскливо, я пью вино,
Глотаю сомненья, прыгаю вниз с балкона.
Возможно, бессонницы – это синдром сезонный,
Как плата за серию некогда ярких снов?
Держу крепко за руку злой полуночный сплин,
Мне жалко себя – тлеет утро свечой рассветной
И темное небо становится вдруг бесцветным...
В рассвете есть жизнь, только нет для нее причин.
Мои бессонницы Богу не дарят снов,
Ну что тут поделать, давно не умею лгать я.
И вместо пижамы опять надеваю платье,
И вместо молитвы я вновь выхожу в окно.
Коты и люди
Поймаю ветер я на рубеже.
Февраль в лицо бросает отговорки –
То зябко – не закрыты в окнах створки,
То слишком неуютно на душе.
Мне оправданий срок не пережить,
На выдохе, когда уже подвластно
Самой руками черпать свое счастье,
Я начинаю яростно грешить.
Нет безусловных истин и надежд,
Моя звезда сложна и многогранна –
Когда открыто кровоточит рана,
Вновь прячу кровь под ворохом одежд,
И будущим живу. Оно идет
По снам чужим и сказочным селеньям,
А я борюсь – то с ленью, то с мигренью,
А на коленях спит довольный кот.
«Зачем хандрить?» – лениво мыслит он.
Его миры мудры и безопасны,
Нет формул скорби и молекул счастья,
Есть теплые колени, плед и сон.
Ноябрь
Уснувшие улицы крепко хранят горечь тайн,
Я ночь разделю на отрезки безудержных мыслей.
Брожу переулками чьих-то безоблачных смыслов,
Пока горизонт робким светом начнет рассветать.
Откуда берутся надежды осенней порой?
Их красит Господь, на досуге рисуя пейзажи?
А может, мы сами находим безумно-бесстрашно
На черном холсте перемен иллюзорный покой?
Уснувшие улицы за руки держат меня
Боятся они отпускать меня вслед за ветрами.
Ноябрь каждодневно смеется над глупыми нами,
И только дожди по асфальту беспечно звенят.
Но все это осень – она иронична до слез,
Ей некогда жить из-за писем о скорой кончине.
Безумен ноябрь просто так, безо всякой причины,
А смерть так заразна, пусть даже она не всерьез.
О некоторых поэтах
Крылатость строк – не равенство души,
Нас держит тонкость чувств и ровный почерк.
Мы видим человека между строчек,
И светлый нимб надеть ему спешим.
Здесь логика прозрачна и проста–
Ведь Божий дар не каждому дается.
А значит, он отмечен знаком солнца,
И внутренняя суть ему под стать.
Но жизнь – не поэтический турнир,
За строчками не спрячешь свою сущность.
Изысканность и тонкость сразу вспучит,
Коль злоба в сердце начинает пир.
Певец – не тот, кто превозносит свет,
Рассказывая о добре и счастье.
Когда твой стих согреет мир в ненастье,
Тогда лишь ты, поистине, поэт.
Перед прыжком в неизвестность
Тревожные стихи растут травою сорной
На перекрестке снов опять боюсь упасть.
Мне никогда не стать послушной и покорной,
Не истребить в себе шального сердца власть.
Незыблемость основ взрывать себе дороже,
Но я не побоюсь и встану в полный рост.
И пусть решает Бог – я отпускаю вожжи,
А там как повезет – победа иль погост.
Сплетаются в узор причудливые нити,
Дороги наших грез и мешанина встреч.
Передо мной поля неведомых открытий –
Засеять их легко, трудней плоды сберечь.
Но кровь во мне кипит, я расправляю крылья
Мощь северных ветров со злобой в спину бьет.
И я лечу вперед, сорвав свое бессилье,
Еще не осознав – падение? Полет?
Весеннее
Сбиты прицелы теплом и апрелем
Сны и истерики заматерели.
Ток сумасшествия льется по жилам,
Мы не безумны, мы попросту живы.
Яркими красками врет это небо,
Плачет дождями свежо и нелепо.
Мне бы влюбиться надежно-толково
Только весна не приемлет такого.
Лишь по-кошачьи – до крика, до дрожи
Рвать предрассудки и ластиться кожей.
Ночью апрельской, сметая устои,
Голой на щетке летать над Москвою.
Впитывать сердцем апрель без остатка,
Тонко-тревожно и яростно-хватко.
Жить в унисон, бесшабашно и звонко,
Вместе с весной – озорною девчонкой.
На перекрестке
Я влюбляюсь, влюбляюсь заново.
Так же пахнут цветы вокзальные,
Их родной аромат перемешан
С гарью улиц и пылью дорог.
Я тобою убью бессонницу,
Но за мной навязчиво гонится
В темноте этой вязко-кромешной
Моя личная пуля в висок.
Может, вновь распадусь на атомы,
Приукрашенно-виноватые.
Отращу по привычке крылья,
Чтоб закутаться в них с головой.
А быть может, гуляя по краю,
Перекрашусь и перелиняю.
Разрушая свое бессилье,
В злой попытке остаться собой.
Курс обмена сезонов
Еще один день пролетел не напрасно,
Он жил ярким светом безудержных чувств -
А лето дышало и грезило счастьем,
И верило, что я расстаться боюсь.
Бросало молитвы в беззвездное небо,
Рыдало ночами, писало стихи –
Бессовестно-дерзко, смешно и нелепо,
И вновь из дождей выходило сухим.
Ему не подвластна осенняя сырость,
Его кислород – это радость и смех.
Но как бы оно в своей клетке не билось,
Есть выход один – быть счастливее всех!
А осень идет по неброским аллеям,
До счастья ей как до луны босиком.
Она хохотать на весь мир не умеет,
Ей нужен очаг и приветливый дом.
Немного дождя и немного покоя,
Чуть-чуть вдохновенья ночною порой...
Хоть жизнь, как всегда, хлещет горной рекою,
И ей наплевать на очаг и покой.
Вот так и летим – две шальных параллели,
У лета – смешинки, а я люблю сплин.
Возможно, созвонимся где-то в апреле,
Когда снег сойдет с самых дальних вершин.
А может, мы встретимся ровно в июне,
Смущенно кивнув – как твои, брат, дела?
На грани надежды, мечты и безумья
Моя драгоценная осень пришла.
Молитва
Сорвусь ли в бездну накануне мая
Решать не мне, а этим небесам.
Я очень часто их не понимаю,
Тогда Господь ко мне приходит сам.
И мы сидим на крыше, свесив ноги.
Пьем чай зеленый, слушаем рассвет.
– Ну, как там нынче поживают Боги?
Достали люди за две тыщи лет?
Он улыбнется: что ты, все в порядке,
Работа – не фонтан, но можно жить.
Ращу детей, пропалываю грядки,
И доброте пытаюсь научить.
Жаль не всегда без слез оно выходит...
Что обо мне, как у тебя дела?
Опять шальные мысли сумасбродят,
В душе бардак и горы барахла?
Пожму плечами и кивну смущенно,
– Опять ищу во всем глубокий смысл.
Он засмеется звонко-удивленно:
– Скажи-ка мне, на что похожа жизнь?
– На зебру, да? Звучит так поэтично.
– Ну что поэты вечно чушь несут?
А если проще, суше и логичней?
– А может, скажешь, коль уже ты тут?
Вздохнет устало, волосы взлохматит,
Поставит чай, шагнет за парапет.
– И ты туда же...Может все же хватит
Заведомо лишать себя побед?
А я останусь молча слушать ветер,
Дышать надеждой, верить в чудеса.
И улыбаться – ты ведь мне ответил,
Ведь ты всегда и все решаешь сам.
Другу-гению
Не нужно рвать душу – она живая,
Ножи не наточишь о мягкий шелк.
Тебе ведь проще дойти до края,
Чем просто решить: будет все хорошо.
Но знаешь, путь странствий всегда дороже
Тем, кто до безумья боится жить.
Глухая осень живет под кожей
Ее ни убить, ни забыть, ни пропить.
А значит – ночами писать портреты,
Варить злой кофе, глотать добрый сплин,
Любую бурю встречать раздетым –
А чтобы до дрожи, до ранних морщин...
Теряя силы, сводить параллели,
Казаться придурком, шутом, глупцом.
И что ж, вот так – без высокой цели,
Гореть безудержным ярким костром?
Но где-то внутри, на задворках сердца,
Лежат ключи от полуночных грез.
Хранитель тайный ты божьих терций,
Привычно пускающий жизнь под откос.
Общество и люди
Мы сами себе любим ставить границы:
Два шага до края, пять дней до зимы.
Как надо влюбляться, с кем надо – мириться
И строить судьбу на основе прямых.
Но жизнь не приемлет простых параллелей,
Она словно горный бурлящий поток.
А людям привычней упасть на колени,
Чем в песне сойти с общепринятых строк.
И лишь чудаки и безумцы способны
Ловить ветер странствий, плевать на толпу.
Их мысли и чувства всегда инородны,
Их души свободны, и ярок их путь.
Судить здесь нельзя, мудро судит лишь небо,
Тут каждый одежду берет по себе.
Быть честным с собою, не следовать слепо
За кем-то другим – не преграда для бед.
Гораздо удобнее жить по законам,
И солнца ждать летом, а снега – зимой.
Разбиться о скалы не очень резонно,
Уж лучше летать по привычной прямой.
Плевать, что бессонница воет ночами,
Пытаясь сбежать от назойливых глаз.
Коль крылья себе не растишь за плечами,
Тебе не уйти от проторенных трасс.
Ангел
Ангел, ну что же ты плачешь,
Крылья ведь можно зашить.
Тонкою ниткой удачи,
Если найти эту нить.
Или, пускай ненадолго –
Клейкою лентой любви.
Рваный рубец под наколкой
Спрячешь, и снова лети!
Ангел, не в крыльях ведь дело,
Раны, дай Бог, заживут.
Крылья – всего только тело.
Знать бы, где душу зашьют.
Завтра будет новый день
Глухая реальность настойчиво бьется в окна,
Ее не прогнать ни любовью, ни крепким вином.
Задерганно-злобною тварью бредет бесплотно
Системная мега-усталость в комплекте со сном.
Плетет паутину свою одиночка ветер,
В нем нет равновесия, есть лишь желание жить.
Весь смысл бытия раскрывается на рассвете,
Закат может только мосты и людей разводить.
Но что хорошо – декаданс, он не длится вечно,
Взъерошенно-смело глядит первый утренний луч.
Даря нам надежду, он черкает то, что вечер
Успел напридумать себе под завесою туч.
Март
Рваными прядями мокрого снега,
Подозревая, что будет убит
На апогее безудержных битв
Март обреченно попросит ночлега.
Теплой постели, зажженной свечи
Ласки, да так, чтобы биться капелью.
Жить по-другому ведь он не умеет,
Мысли – беспечны, дела – горячи.
В странном разрыве реалий и снов
Празднует яростно песню свободы.
Не признает он хорошей погоды,
Вечный бунтарь, что не терпит оков.
Но в этом хаосе есть свой покой,
День держит холод ночей под прицелом.
Март – это время для выбора целей,
Длинный трамплин перед новой строкой.
Весы
На одной стороне – яркий солнечный свет,
На другой стороне – шепот звонких монет.
Что нужнее тебе?
Что важнее тебе,
Человек?
На одном берегу – друга верного взгляд,
На другом берегу – горсть блестящих наград.
Сбережет ли от бед?
От печалей и бед
Звон монет?
Выбирай – не спеша, и решай – куда шаг
Сделать первый свой шаг, только сразу решай.
Перевесит обед?
Для тебя или свет,
Человек?
Что тебе скажет Бог после сотни дорог,
После сотни тревог, как преступишь порог.
По прошествии лет
Дал ли счастье тебе
Звон монет?
Виток судьбы
Между нами сотни километров,
Чьи-то судьбы и устоев плен.
Я не признаю одномоментность,
Ты давно не любишь перемен.
Крошит время булку ожиданий,
На частицы непонятных снов.
Непреодолимость расстояний,
Невозможность выразить любовь.
Все давно воспето и избито,
Новое искать здесь не с руки.
Нас манит далекая орбита,
И в густом тумане маяки.
Почему такое происходит –
Мы летим на яркость новых бурь.
Но всегда ли солнце на восходе
Предрекает лучшую судьбу?
В этой песне нет бесспорных истин
Здесь ответ – лишь сила маяка.
Если свет его стал смыслом жизни –
Это знак для нового витка.
Настроенческое
Мои истерики дают свои плоды,
Уже не вдохновляет совершенство,
А словно на краю слепого детства
Мне родниковой хочется воды.
Вплести осенний дождь в смятенье рифм,
Играть на флейте сумрачных иллюзий.
Я осень принимаю без прелюдий,
Ее простой неторопливый ритм.
Предотвращая смерть от холодов,
Бужу октябрь полночными стихами,
В которых понемногу утихает
Моя шальная летняя любовь.
Птицы
Опередить рассвет стремятся птицы,
Они так искренни в желанье долететь,
Что их порыв подстегивает свет,
И помогает ночи разродиться.
В размахе крыльев – широта души,
Играет ветер арию свободы,
А где-то на изломе небосвода
Вдогонку птицам новый день спешит.
В одном полете целой жизни суть,
От радости звенит над ними небо.
Пусть кто-то скажет – их мечта нелепа,
Но разве у мечты есть легкий путь?
Пазлы
Мы с тобою, как пазлы в коробке,
Наша разница – в цвете одежд.
Идентичны оттенки надежд
И души потаенные тропки.
Мне с тобой можно тысячу лет
Утром пить обжигающий кофе,
И смотреть на задумчивый профиль,
Дуть на чашку и кутаться в плед.
Между нами лишь тонкая дверь,
Побороть не смогу искушенья.
Видно, Бог как-то принял решенье
Разделить одну душу на две.
Глаголы счастья
Дышать свободно, без боязни задохнуться,
Открыть все окна, двери и глаза.
На фоне сером рисовать свои безумства
Не думая, как их оценит зал.
Играть на деньги, на судьбу, на подзатыльник,
Сегодня вторник, значит, повезет.
Писать портреты, буквари, стихи, святыни,
Решать кроссворды задом наперед.
Идти наверх – до края, до упора
Считать слонов, сомненья, этажи
Рожать любовь, детей и правду в спорах,
Творить добро и верить в эту жизнь.
Легко ли погасить огонь?
«Человек – это его выбор» (с)
Нельзя сломить огонь, его пытаясь править,
Его нельзя унять, заставить догореть.
Огонь прядет свою стальную нитку правил
Ведь знает – долг его нести тепло и свет.
Он невозможно юн – всегда горит надеждой,
Прокладывая путь в зловещей темноте.
Отдаст голодным хлеб, бездомному – одежду,
От взгляда: "Я с тобой" – уйдет тревоги тень.
Есть только малый шанс убить живое сердце –
Всего лишь убедить, что проще быть золой,
Что всех не обогреть, да и кому тут греться?
И просто затушить огонь водою злой.
Кто больше виноват – палач или стихия,
В том, что тепло души здесь больше не живет?
Кто добровольно снял без боя свои крылья,
Тот предал свой огонь, тот сам прервал полет.
Наше безвременье
Безвременье – необъяснимый факт,
Когда стоишь на краешке Вселенной
И признаешь душою современной,
Что больше тебе не с кем воевать.
Сейчас не тролли рушат города
В попытке дикой злого разрушенья,
Не проклинает мир плохой волшебник,
И не горит зловещая звезда.
Когда есть черно-белый календарь,
Герои, как грибы в лесу, плодятся.
Они в поход с младенчества стремятся,
Им что колдун, что тролль, что глупый царь.
В безвременье же все наоборот,
Ведь что не тролль – ответственный чиновник,
Он город рушит с транспарантом новым:
"Да будет мир!" – и бомбою в народ.
Пожалуй, самый доблестный герой
В попытке обнаружить вектор битвы
Рискует быть тихонечко убит, и
Объявлен как охотник за звездой.
Звезда здесь тоже не тяжелый рок,
Несущий черный мор и разрушенья,
В безвременье звезда – она решенье
Для тех людей, кому неведом Бог.
Вот так живем – легко и без проблем,
На бывшем зле стоит отметка "норма",
Колдун любезно сделает попкорна,
И фильм покажет: "Ветер перемен".
Оптимистично-утреннее
Утро всегда приходит, как бы ни злилась ночь,
Черному небосводу солнца не превозмочь.
Можно дышать надеждой, можно взрывать мосты,
Истина где-то между правильным и простым.
Утро пылает ярче, если всю ночь не спать,
Если на сердце прячешь слабостей снегопад.
Панцирь угрюмых окон, латы бездушных стен –
Не удержать потока будущих перемен.
Пусть только легкой тенью утро стучится к вам,
Небо чуть-чуть сереет дымкою по краям,
Близится час восхода, боли и беды – прочь.
Утро всегда приходит, как бы ни злилась ночь!
Весна
Весной так просто сходить с ума,
Рыдать в подушку и не быть стервой.
С весной закончились все резервы –
Их не восполнит бродяга-март.
Его задача совсем в другом –
Не в укреплении бастионов,
Его капели поют влюблено
И заражают волшебным сном.
Где сердца оттепель – навсегда,
Где птицы счастья домой стремятся,
И расшивает на божьих пяльцах
Нам солнце души и города.
Март изощренно играет блюз
На размягченных под солнцем душах.
А все затем, чтобы ночью слушать
Шальную песню весенних Муз.
Кошачье
Кошки не могут мурчать по заказу,
Следовать моде и в ногу ходить.
Вас выбрала кошка? Извольте любить –
Тепло, беззаветно, а главное – сразу!
У кошки нет завтра, нет планов и дат,
Есть крыша и кот, хитрый месяц на небе.
Весна, что тихонько идет по планете,
Несет людям счастье, а кошкам – котят.
Они не играют по нотам чужим,
Они просто знают секрет мирозданья -
Что будет весна, будет плед на диване,
А значит, есть силы по-прежнему жить.
Что нет злой судьбы и тяжелых дорог,
Есть внутренний свет, открывающий двери,
Что самое главное – это поверить:
Раз кошка мурлычет – тебя любит Бог.
Бессонница
Неудержимо поют ветра,
Моей бессонницы зреет время.
Оно закончится непременно,
Нельзя от этого умирать.
Я просто слушаю тишину,
Твое дыханье плечо мне греет,
Будильник тикает параллели –
Он строгий стражник таких минут.
Лениво мысли танцуют вальс,
И лезет кот помурчать мне в шею,
Ночь не приемлет простых решений:
День озадачил – ночь мучит нас.
Я с ночью выпью на брудершафт,
Прижмусь щекою к плечу родному.
Пока спокойно и мирно дома
Уснуть всегда остается шанс.
Март
У марта мокрые ботинки, сопливый нос.
Он словно хмурый полудикий дворовый пес,
Что будит лающей капелью уснувший мир.
Он неудачник и бездельник, хоть очень мил.
Март любит психов и поэтов, капризы Муз.
Кошачьи вопли на рассвете как символ чувств.
Немножко глупый и ранимый, совсем не злой,
Пусть и грозит погодой зимней на выходной.
Его загулам и метелям недолго жить –
Он к середине повзрослеет и бросит пить.
Весне – неопытной и светлой – зажжет свечу....
Ну а пока мы дышим ветром его причуд.
Впечатление от фильма «Город без солнца»
Резать скальпелем душу – модно,
Стильно ядом сжигать мосты.
Главный принцип – не быть простым,
Остальное? Да что угодно:
Прыгать в небо, курить кальян
Где-то на полпути до края,
Изнутри себя разрушая,
Шоу делать из рваных ран.
Много грязи у нас внутри
Производится ежегодно.
Очень страшно, что стало модно
Выпускать ее в этот мир.
Не излечивать добротой,
Выметая весь сор любовью,
А кичиться своею болью,
Объявляя ее святой.
Но себе очень сложно врать,
Умирать невозможно – круто.
И блаженство одной минуты
Нужно ли на всю жизнь менять?
Мантра
Я хочу весь мир обнять
Руками – крыльями.
Ввысь взлететь, звезду достать,
Выпасть ливнями.
Ветер в волосы вплести,
Стать доверчивей,
От людской себя спасти
Человечности.
Стать прохладной как вода,
Жарким солнышком,
Выпить жизнь свою до дна,
Съесть до зернышка.
Все пути пешком пройти,
Все тропиночки,
Коль любить – то до зари,
До кровиночки.
Перед Богом не краснеть,
Не гнуть пояса.
Жить, так жить,
А петь, так петь
На два голоса!
Последний день февраля
Замерзают в душе стихи
Мерзнет кот, очень мерзнут ноги.
Ты, февраль, что-то нынче строгий,
Не идет тебе быть плохим!
Ну, зачем выгонять мороз
Весь на улицы без остатка?
Даже елки в пушистых шапках
В ветки прячут замерзший нос.
Понимаю, грядет весна,
Оторваться спешишь по полной,
Часто хмуришься недовольно,
Часто ночью лежишь без сна.
Что бы сделать, чтоб обхитрить
Март, что топчется на пороге?
Ты тоскуешь – мы греем ноги,
И до марта считаем дни.
Зимне-простудное
Мне нужно нервы лечить и горло,
Простуда мешает казаться гордой,
А жизнь, как назло, не ложится ровно.
Сегодня иду в кино.
Там тонкий флирт и вино в бокале,
И жаркий шепот в уюте спален,
Их мир причесанно-идеален.
Пожалуй, пора домой.
Лечить простуду, греть чаем душу,
Читать запоем и стужу слушать.
И верить – завтра все будет лучше,
Ведь завтра же Рождество.
А этой ночью – рыдать построчно,
Дышать надеждами многоточий,
И верить – чудо случится точно.
Возможно, что и со мной.
Дождь
Дождь рыдал – навзрыд и не стесняясь,
Он устал от жизни и проблем.
Так легко и просто было в мае,
И так сложно стало в ноябре.
Что ни день, и снова на работу
Вымывать и чистить города.
И трудиться даже по субботам,
И по воскресеньям иногда!
Он ведь лился щедро и добротно,
Не жалея сил и не ленясь,
Ну а люди все мрачнели что-то,
Прятались зачем-то от дождя.
Дождь не понимал и так старался,
Капли все выстраивая в нить –
Вы же так просили задержаться,
Когда летом звали погостить!
Вот такая вышла незадача,
Кто здесь прав – не сразу разберешь...
А давай, как он опять заплачет,
Мы с тобой гулять пойдем под дождь?
Поздняя осень
На открытые ладони мне ложится серых улиц дым,
В этой осени утонем, в этой осени с тобой сгорим.
Жизнь наносится на карту, полувздохом погружаясь в сон,
Мы карабкаемся к марту, отмечая свежий Рубикон.
Перепутанные тени чисто вымытых пустых дорог,
Час дождей и сожалений, время новый подводить итог.
Эта осень нарисует на душе очередной узор,
Перекрестки наших судеб продолжают свой привычный спор.
Правила игры
Ударом в лицо подтверждается право на жизнь.
Молчанье расценят как слабость и выдадут справку,
Что ты неудачник, что это уже не исправить,
А хочешь исправить, тогда не молчи, а дерись.
Неровность дороги воспета в святых письменах,
Инструкция четко дана, что не нужно бороться.
Судьбой объясняется данное место под солнцем,
Любое движенье наверх множит горе и страх.
Так как разобраться – какими законами жить?
Держать наготове кулак или просто смиряться?
И есть ли та грань, на которой возможно остаться,
И есть ли свобода, чтоб дань за нее не платить?
Кошка-жизнь
Полосатая жизнь хитро машет хвостом,
Демонстрируя гордо свою самобытность.
Наплевать ей на то, как бывает обидно
Наблюдать бело-черный судьбы перелом.
Ей забавно смотреть на потуги людей
Обрядить ее в платье мольбы и надежды.
Полосатая жизнь ведь не носит одежды,
Ей не нужно, как людям, скрываться под ней.
Только, знаешь, у кошки всегда есть секрет -
Не пытайся разбить свою жизнь на разделы,
И, возможно, найдешь между черным и белым
Многоцветье оттенков, где прячется свет.
У девочки праздник
У девочки праздник – она научилась любить.
Не требовать чуда, не черкать мелками сомненья.
Не всякая повесть достойна иметь продолженье,
А ворох иллюзий затратно у сердца хранить.
Вчера было лето – беспечно звенела листва,
И пьяная ночь танцевала нескромные танцы,
И быть не могло для двоих ни преград, ни дистанций,
Сложнее всего было чувства оформить в слова.
Откуда у вечности точно отмеренный срок?
На вдохе – уверенность, выдох – крушенье иллюзий.
Листва опадает, и просто меняются люди,
Взамен получая возможность читать между строк.
У девочки праздник – она получила ответ.
Разгадана истина недолговечности счастья,
Оттенки любви могут сколько угодно меняться,
Пока сохраняют в истоке незыблемый свет.
Одинокие звезды
Пронзительно ярко горят одинокие звезды,
Им просто безумно не хочется рано стареть.
Они так упрямо хранят у души перекрестки,
Они очень сильные, просто им нужно успеть.
Успеть обогреть и попасть хоть кому-нибудь в душу.
Успеть на секунду почувствовать силу планет.
Ведь это так больно, когда одиночество душит,
И очень обидно безвестной звездой догореть.
Пронзительно ярко и так непростительно больно
Вселенную греет их щедрый, бесцельный огонь.
А нужно всего лишь взорваться беспечно и вольно,
Но звезды как люди – судьбу им менять не дано.
На грани Вселенной, лицо закрывая от ветра,
Устав от надежды, себя растеряв по пути,
Мы в ночь посылаем потоки ненужного света.
А вдруг этот свет хоть кого-то, да сможет спасти?
Нервно-летнее
Я устала до тошноты,
Я устала до дрожи в сердце.
Дни замешаны на инерции,
Пережарены и пусты.
Солнце ложкой мешает лень,
Жаром мажет асфальт и нервы,
И откуда берет резервы
Ежедневно дарить мигрень?
Но и лету дано стареть,
Это лето с приставкой "после",
Жаркий поезд уходит в осень.
Я найду себя в сентябре.
Альке Искровой
Стихи переполнены светом далеких планет,
Мистичные тени скользят переулками строчек,
И выверен небом до грани поэзии почерк,
А в образе каждом таится души твоей свет.
Ты свежестью зимней раскрасишь полуденный зной,
Ты точностью строчек срываешь привычные маски.
Ты снегу на ушко мурлычешь волшебные сказки,
И снег тебе верит, бессмысленно грезит весной.
Каламбур
Поколение –
Мира тление,
Распадение на куски.
Преступление –
Приглашение
Его светлости сатаны.
Долголетие –
Раболепие.
Думать, мыслить не смей – убьют.
Демократия –
Бюрократия
Это форма, иль это – суть?
NEW столетие,
Боголепие
И технический new прогресс.
Человечество –
Это качество,
Иль количество на насест?
Ссора
Твое молчанье перекроет кислород,
Раскрошит жизнь на тысячи осколков.
Мир без тебя так по-дурацки соткан –
Жить половиной сердца не дает.
Мы в ежедневной круговерти злы –
На сотни бед ни одного решенья,
Весь негатив мы льем на отношенья,
А после ремонтируем мосты.
Рукою твердой день перечеркнуть,
Исправить красным все свои ошибки.
Любовь порой бывает хрупко-зыбкой,
Хоть может из души подковы гнуть.
Я нежностью расплавлю тишину,
Без воздуха живут совсем недолго.
А значит, в этой ссоре мало толка,
Ты улыбнешься: "я не мог уснуть".
Неприятности
Снег на голову злостью мелкою,
Неприятностей урожай.
Перед ними стоит раздетая
И растерянная душа.
Ищет, глупая, оправдания
И скулит у глухих дверей.
И не ценит судьбою данного -
Ежедневных простых вещей.
Утро раннее, небо мирное,
Кот лениво прищурил глаз.
То, что ночь была страстно-длинною,
И хмельной рекой к нам лилась.
Утром – солнечно, солнце улицам
Обновляет дневной макияж.
Подмигнет судьба – глупо хмуриться,
Жизнь уходит опять в вираж.
Неприятности – зло привычное,
Лишь бы сердце не простудить.
Жизнь не может ведь быть статичною.
Будем чистить снег. Будем жить.
Женщина
Твои нервы – колода истрепанных карт,
Губы сжаты, прямой немигающий взгляд.
Только сердце твое, словно загнанный зверь,
Все стучится в мою незакрытую дверь.
Я сейчас для тебя – и еда и вода,
Континенты, моря, страны и города.
Дверь закрыта, и больше реальности нет.
Жар ладоней, и тело находит ответ
На вопросы о сущности небытия.
Я не ведьма. Обычная женщина я.
Дотянуться до звезд!
Мы смотрим на звезды и втайне мечтаем о крыльях.
Для неба открыться, на белых уснуть облаках.
И плачемся слезно, и так презираем бессилье,
Но люди не птицы, летать могут только в мечтах.
Зовет неизвестность, манит обещанье свободы,
Как можно повыше, до звезд, там душа оживет.
Мечтать бесполезно, но свято несем через годы
Восторженность грез и души иллюзорный полет.
А где-то звезда, та, которой завидуют люди
Грустит вдохновенно, с тоскою глядит в темноту.
Ах, если б судьба жить всего лишь в парсеке отсюда,
В соседней Вселенной такие планеты цветут!
Поэт
Сумасшествие станет знаковым,
А тепло души – путевым,
Все, что в жизни твоей было яркого,
Отдаешь ты твореньям своим.
Ищешь в горестях вдохновение,
В пальцах зуд неоконченных строк.
В каждом вздохе и в каждом мгновении
Ты продуманно-одинок.
Ведь поэзия требует мудрости,
У счастливых иные пути.
Глубина не бывает без трудностей,
К ней сквозь тернии должен дойти.
Дар – проклятие ежедневное,
Как наркотики, сладкий бред.
На лохмотья, на откровения
Душу рвет каждым словом поэт.
Ваза
Улыбаюсь открыто и весело,
Белозубо и заразительно.
Потому что я знаю, есть она –
Сила та, что порою губительна.
Соберу я, как пазлы, мгновения,
Мной доверчиво пережитые.
Я сегодня как ваза разбитая –
То ли склеить меня, то ли выкинуть.
Весеннее
Мне просто сейчас хорошо.
Без всяких причин и следствий.
И даже на сердце шов
Мне не помешает согреться
Нежданною теплотой,
Ворвавшейся многоцветьем
В мой мир – откровенно-пустой.
Я зиму меняю на лето.
Я просто банально пьяна
От глупо-весенних гормонов.
И пусть это счастье сезонно,
В душе хулиганит весна!
Ударения
Я поставлю ударение на слове «прошлое».
Все ненужные сомнения на землю брошены.
Остается из полезного нам только знание,
Вот такой вот выверт честности у сознания.
Я поставлю ударение на слове "прожито",
Проштамповано, прошито, в папку сложено.
Глупо солнца ждать, коль небо покрыто тучами,
Значит, ставлю ударение на слове "к лучшему".
Оптимизмом не страдаю, я наслаждаюсь им,
Приходи, жизнь, на свидание. Поговорим.
Позитивному человеку
Ты меня пробуждаешь от спячки,
От депрессий, осенней хандры.
Тут рецепты совсем не хитры –
Просто ты невозможно горячий.
Как надежда, огонь, шоколад
Странный микс ассонансных ионов,
И в обход аксиом и законов –
Позитива шальной водопад.
Высоцкому
Писалось – навзрыд, а жилось – без остатка,
Но душу не вычерпать ложкой молитв.
Твой внутренний мир оставался загадкой,
А песни ложились на музыку битв.
Ты шел по дороге из серых иллюзий,
Раскрасив реальность контрастно-цветным.
Боялись вожди, свято верили люди,
Но небо живет по законам своим.
Ты рано ушел по бескрайней дороге
С огромным богатством непрожитых строк.
Ты просто ушел. Что осталось в итоге?
Лишь вечная память – поэт и пророк.
Участникам Майдана
Отшумела волна в оранжевом море,
Отшумела война, победили вы, вроде.
И любимый кумир стал вождем для народа,
Отшумела молва – успокоилось море.
Тишина после шторма бывает звенящей,
Только глупые птицы дерутся вдали
За добычу, за место под солнцем послаще.
А на море, разбитые, спят корабли...
На обломках, оранжевым, вычурно – длинно:
"За ╓дину ╕ в╕льну мою Укра╖ну".
В преддверии утраты
Биться синей жилкой на запястье,
Мысли выключать тяжелым сном.
Бой с судьбою проиграло счастье,
Строит время новый Рубикон.
До него дойти придется точно,
Небо с нами любит пошутить.
Если бы иметь мешок пророчеств,
Если б жизнь назад перекрутить,
Чтобы отогнать беду слепую,
Чтобы сохранить все так, как есть.
Утро молча новый день рисует,
Нет у бога клавиши "Backspace".
Нужно как-то голову с подушки
Заново учиться поднимать.
Очень просто мир вокруг разрушить,
Очень сложно вновь его создать.
Горечь трав – полынь и валерьяна,
Степь вокруг – вой досыта душа...
Плачет ветер безнадежно-пьяно,
Вяжет к ночи смерть свой черный шарф.
Странно-весеннее
Я никак не очнусь от зимы.
Не согреюсь апрельской капелью,
И душа моя так же болеет,
Просит силы у неба взаймы.
Ей бы сказку сейчас, волшебства,
Ей бы счастье горстями черпать.
А она, бедолага, чертит
Впечатления от Рождества.
Стынут сумерки над землей,
Так торопится жить подснежник.
Может быть, этот символ нежный
Примирит меня с этой весной.
О любви
Этот мир так необычно скроен –
В нем изнанка чище, чем лицо.
Скука в нем считается покоем,
А успех – уделом подлецов.
Инь и янь меняются местами,
Разговор живой сменяет блог,
Мы гордимся нашими церквями,
Но так редко слышим слово Бог.
Глубина давно уже не в моде,
Внешний шик важнее тысяч звезд.
Только глупая любовь по миру бродит,
И пускает души под откос.
Пусть неласкова, порою – бессердечна.
Острием вскрывает нашу суть.
Пьем вино и говорим о вечном,
Хоть не можем по ночам уснуть.
Нам ее не в радость притяженье,
Она бьет и тянет к сердцу нить.
Но пока мы терпим пораженье,
Есть надежда мир перекроить.
Перезагрузка
Подарю себе этот вечер,
Теплый плед, а на пледе кот.
Пусть не будет сегодня встреч,
Пусть не будет высоких нот.
За окном мерный перестук –
Осень в окна мне бросает грусть.
Я сама себя замкнула в круг –
Одиночеством я лечусь.
Шаг вперед
Если плакать слишком поздно,
То не плачь ты, а дерись.
И назло холодным звездам,
Что ломают нашу жизнь
Вопреки всему на свете,
Просто сделай шаг вперед.
Даже если зимний ветер
Душу беспощадно рвет.
Шаг вперед сложней порою,
Десяти шагов назад,
