Текст книги "Очертания"

Автор книги: Оксана Сененкова

Оксана Сененкова
Очертания

Тем, кого люблю

© Оксана Сененкова

От автора

Дорогой читатель и друг!

Данная книга – отображение в стихах того, что подарила мне жизнь. Это глубинные переживания и забавные истории, наблюдения и размышления.

Сборник называется «Очертания», поскольку, на мой взгляд, никто не может претендовать на то, что постиг истину и цельность. Каждый из нас лишь вносит свою лепту в осознание и понимание внешнего и внутреннего миров и их взаимосвязи. Мы видим не более чем очертания, неясные контуры чего-то большего, сокрытого за привычным обликом нашей трёхмерной реальности.

В книге собраны стихи разных лет, которые я расположила в относительно свободном хронологическом порядке. Не хотелось привязывать их к определённому возрасту. Порой перечитываешь юношеские стихи – и в глубине души оживает позабытая мечта, загорается напоминание о том, что ты должен быть верен себе, не омрачаться и не оскудевать духом под ударами судьбы и в рутине будней.

Изначально книга состояла из восьми циклов: от «Так бывает» до «Терапии» (редактор и автор предисловия – Ф. П. Осина). Пока сборник готовился к печати, появился ещё один цикл – «Паркур» (представлен в авторской редакции), который также было решено включить в «Очертания».

Спасибо всем, кто помог мне в создании книги! Спасибо тем, кто сейчас держит её в руках! Надеюсь, мы слышим друг друга!

С уважением,

Оксана Сененкова

«Сочетая краски…»

Что заставляет человека взяться за перо и подчиниться слову? Или вообразить своё господство над ним… На самом деле, думается, жизнь, стремящаяся к совершенству формы в зерне, цветущем побеге, в шаге, покачивающем тебя, и побуждает к попытке повторения, копирования собственной безупречности. Это было легко – / Каждое облако / Само принимало обличье.

Книгу Оксана Сененкова назвала «Очертания», сделав посвящение: «Тем, кого люблю». Писать стихи о любви – дело чрезвычайно трудное. Глубоко личное и неповторимое, как отпечатки пальцев, чувство плотно обросло штампами. Чтобы выбраться из них, нужен талант.

I

Считая, что в старых романах / драгоценно каждое слово, Оксана пишет с традиционной выверкой:

 
…и только камень и смола,
что янтарём в грядущем станет,
поймут, как я тебя ждала
годами, жизнями, веками…
 
 
Точка, где начинается неведомое
Погружение, —
Твоё присутствие
В моей крови.
 

Но

 
…при ближайшем рассмотреньи
Чудеса теряют прелесть.
 
 
Мечтой несбывшейся маячит
Вдали горящий куст.
 

Совсем библейский образ. И далее: наши губы, сухие, / Со скрежетом касаются дна / Колодца большой любви. Оксану хочется цитировать. Интонационное разнообразие её стихов высвечивает способность мыслить неординарно и передавать восприятие в стиле русского характера: Робко сердечной чаши касается / Боль моего врага. И ещё: дам любому я воды напиться, / Неважно, кто он – плотник или князь.

Оксана на данном этапе живёт в Швеции. Время, когда границы культурного пространства размываются, когда идёт активное смешение языков и жанров, а женская поэзия как бы существовать перестала, женский почерк всё же неистребим. Даже ирония мягкая и податливая, как и положено вечно женственному, по определению Гёте.

 
Он моё похитил сердце,
Сам того и не желая,
Он понёс его в харчевню
И нечаянно разбил.
 
 
Собирал потом осколки,
Сапогами наступая…
Так печально! Так плачевно!
Хорошо, хоть возвратил!
 

Человек находится в социуме, внутри которого сплетаются не только события, но и наши представления о них. Вечный риск и бездна, от которой хочется отпрянуть, но одновременно и заглянуть в неё.

II

Будучи уникальной мембраной, личность утомляется звучать в унисон с массами. Носитель Божьего духа постоянно ищет свободу и не находит… Что город? – суровая нитка / Попытка отведать из общего чана. Кому хочется – из общего? Но социум – скорлупа, если угодно, кожа, без которой – никак… Шла в бесконечность, / А очутилась / У автобусной остановки.

В мире, переполненном звуками, событиями, открытиями и провалами, средства массовой информации опрокидывают на наши головы потоки ужасов, с которыми необходимо не то чтобы смириться, но хотя бы ладить. Оксана пробует отстраниться, сохранить свою суверенную душу.

Поэт живёт и чувствует в унисон с природой: Воздух осенний согрет <…> Проходит сквозь центр – / Через сердце моё. Неистребимая тоска по звездному миру перерождается в художественный образ. – Смотрела осенью на листья, / На звёзды и прозрачность сфер – эхом отзывается в мыслях о смерти: Подарите один золотой! / Я куплю себе чашу огня. <…> Может, будет буран, и в снегу / Заплутаю навеки во мгле, / Но я свой золотой сберегу, / Заплачу им за жизнь на земле.

Прежде чем читать книгу, хочется подержать её в руках, почувствовать, что это Души упрямый монолог, / Запечатлённый в каждой строчке.

Поэтическая тетрадь прекрасно иллюстрирована репродукциями даугавпилсской художницы Нины Леонидовой. Рисунки дополняют образы, возникающие у читателя на основании текста, расширяют их видение.

Надо признать, что парение поэтических фантазий, перейдя на бумагу, в некотором смысле свободу теряет. Не отсюда ли и возникла общепринятая мысль, что автора делает книга вторая. Первая – лишь заявка, вызов себе: вышел в океан – не теряй лица. Пожелаем автору доброго пути…

Фаина Осина

Так бывает

Майский вечер

 
В мансардах горят огни.
И, кажется, мы одни
Под свечами каштанов.
 
 
Словно в старых романах —
Драгоценно каждое слово.
Повторяется прошлое снова.
 
 
Наконец-то звёзды зажглись.
В тишине мы с тобой обрели
Дом, который наполнен уютом.
 
 
И душа, что устала в пути,
Утешение сможет найти,
Доверяя безмерно кому-то.
 

Так бывает

 
При ближайшем рассмотреньи
Чудеса теряют прелесть.
Свет отбрасывает тени,
Тишина содержит шелест.
 
 
За сокрытым поворотом —
Нерассказанная сказка,
Ненаписанные ноты,
Неразбавленные краски.
 
 
Те слова, что не сказали,
Легче пуха, но превыше
Тех, что громко прокричали,
Но никто их не услышал.
 
 
Неописанное чувство,
Ожиданье потепленья,
Примитивное искусство
И прошедший день рожденья.
 

«Когда ты меня предашь…»

 
Когда ты меня предашь,
Я плакать вовсе не буду,
А лишь заточу карандаш,
Нарисую статую Будды.
 
 
И, взглядом раскосым скользя
По свежей душевной ране,
Будда тихо мне cкaжет: «Нельзя
Желанья иметь без страданий…»
 

Пришла пора

 
Пришла пора укрыть святое,
Одежды броские надеть,
Смеяться, говорить пустое,
Чтобы чуть-чуть помолодеть.
И блеском ветреной улыбки
Любовь притянута ко мне.
А где-то тихо плачут скрипки,
И свет янтарный в глубине.
 

Танец королевы

 
Нашептали королеве
Кодекс чести.
А что толку?
Она ярко красит губы
И гуляет с белым волком.
 
 
Только веточки акаций
Шепчутся между собою:
«Надо ж было им расстаться,
Им, повенчанным любовью…»
 
 
Золотистая корона
В тёмную траву упала.
К удивлению придворных,
Королева танцевала.
 
 
Шаг упруг, движенья плавны
И глаза полуприкрыты…
Кто не знал, тот думал: «Славно!»
Кто любил, тот думал: «Квиты!»
 

Пальмира

 
Ты – половина мира,
Затерянная в песках,
Искомая сердцем Пальмира…
Лишь ветер восточный в руках…
 
 
Пустыня сродни океану —
Смотрю на пустой горизонт.
Засохшие стебли, барханы…
И всё-таки – мне повезёт.
 

Он моё похитил сердце

 
Он моё похитил сердце,
Сам того и не желая,
Он понёс его в харчевню
И нечаянно разбил.
 
 
Собирал потом осколки,
Сапогами наступая…
Так печально! Так плачевно!
Хорошо, хоть возвратил!
 

«Подари мне этот город…»

 
Подари мне этот город,
Настороженный и нежный,
Ветреных причалов ропот,
Тёплых улиц новизну.
Проще разделить с тобою,
Чем самой пытаться выпить
Сладкую до огорченья
Одиночества вину.
 

Кризис среднего возраста

 
Ты не холодный,
Не горячий —
Извергнутый из уст.
Мечтой несбывшейся маячит
Вдали горящий куст.
 

«Когда осенний светлый лист…»

 
Когда осенний светлый лист
На землю мягко упадёт,
И яблок вкус, и крики птиц
Уже никто не украдёт.
 
 
Когда придёт, искрясь, покой,
Хоть будет боль ещё жива,
Bновь стану я самa собой,
И тихо зазвучат слова.
 

«…Нет, это древняя печаль…»

 
…Нет, это древняя печаль,
Она со скукой не сравнится,
Прижаться к дрогнувшим плечам,
Лицу родному удивиться…
 
 
И только камни и смола,
Что янтарём в грядущем станет,
Поймут, как я тебя ждала
Годами, жизнями, веками…
 

«Шпили, башни, звенящие своды…»

 
Шпили, башни, звенящие своды…
Тянет вверх до боли в суставах.
В ожидании тёплой погоды
Замирают деревья и травы.
 
 
А хотелось бы руки раскинуть,
Нежной аркой сомкнуть объятья.
Грациозно выпрямить спину,
Чтоб красиво смотрелось платье.
 

Около

 
Горели свечи, снег искрился
За сумрачным окном.
И ты мне бесконечно снился
В грядущем и былом.
 
 
Нет между нами расстоянья —
Лишь легкий взмах руки,
Но все любовные признанья
Глупы и далеки.
 
 
При встрече мы не поднимали
Упрямых глаз.
Слова звучали, развлекали
И разлучали нас.
 
 
Светился каждый жест любовью,
И каждый звук дышал,
В сражении с самой собою
Измучилась душа.
 
 
Такая явная нелепость —
Страдать от ран.
Из снега вылеплена крепость,
Из слез – таран.
 
 
A дни летели, и листалась
Извечная тетрадь.
Нам стало ясно, что осталось,
Чего не потерять.
 
 
И потому в прихожей сонной
Прощаемся легко.
Путь нашей жизни нарисован
Сверкающим мелком.
 

Она промолвила несмело

 
Она промолвила несмело:
«Зайди на чай, коль ты ничей…»
Ненастным днём неслышно пела
Волшебная виолончель.
 
 
И стали жить, имён не зная,
В ночи на ощупь находя
Сухарики чужого рая
В руке солёного дождя.
 

«Что это? Дар? Потворство? Блажь?..»

 
Что это? Дар? Потворство? Блажь?
От одиночества спасенье?
Ловить горячие слова,
Соединять в стихо-творенье.
 
 
Души упрямый монолог,
Запечатлённый в каждой строчке.
Я жить учусь за слогом слог —
Пробелы, запятые, точки…
 

Обжиг

«Как сыпались звёзды из вечного рога…»

 
Как сыпались звёзды из вечного рога,
И нитью жемчужной висела дорога,
Чаруя своей белизной…
 
 
Я вышел из тёмных и тяжких ущелий…
Гранитные двери за мною запели
И стали сплошною стеной.
 
 
На жемчуг ступать непривычно вначале,
Но легче дыханья шаги мои стали,
Когда пробудился огонь.
 
 
И тот, кто из мрака на Свет Божий выйдет,
Поднимет глаза, и дороги увидит,
И к небу протянет ладонь.
 

«Священных берегов невидимая нить…»

 
Священных берегов невидимая нить,
Прядь золотых волос
Под светом звёздным…
Всё можно потерять,
Всё можно изменить.
И никогда, поверь, не будет поздно.
На белых парусах рассветный виден блик,
Жестокости слепых положены пределы.
И в ясных небесах знакомый светит лик,
К нему стремятся и душа, и тело.
 

Обжиг

 
Ум не поможет.
Любовь обожжёт.
Ты – глина,
Гончар завершил новый круг.
И дивным узором,
Пёстрым загаром
Покроются тропки
Протянутых рук.
 
 
Твой обжиг всё ближе,
И, чтоб тебе выжить,
Одно лишь известно – смотри:
Когда пламя внешнее
Лишнее выжжет —
Зажжётся огонь внутри.
 
 
Его береги и корми, словно птицу,
Отборными зёрнами тяжкого опыта.
Когда соберёшь воедино все лица,
Вспыхнет в груди твоя чаша из золота.
 

Н. Леонидова, «Полёт»

Стажёр

 
Стекло не выдержит напора,
Полтакта – слова – предложенья.
Попытки юного стажёра
Снять сетевое напряженье.
 
 
Углы домов, ветвей изломы —
Бежать на зыбкий свет без мысли.
Жить невозможно по-иному,
Себя в старатели зачислив.
 
 
Копать песок и нервной дрожью
Перетрясать немое сито,
Не замечая кротость Божью,
Что в тёплом воздухе разлита.
 

Когда я предала себя?

 
Когда я предала себя,
Обойму будней воспевая?
О прошлом суетно скорбя,
А настоящего не зная.