Текст книги "Рассмешить богов"

Автор книги: Оксана Панкеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 38 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

Дядя Гриша с сомнением хмыкнул.

– Если бы это был принц, Шеллар не выставлял бы его напоказ, да еще в такой опасной роли. Спрятал бы подальше, чтоб никто не видел и не знал. А то, что Макс таскался везде, куда пускали, ни для кого не секрет. Это у них семейное. Его бабка была жрицей Эрулы, если кто не знает. Его отец – Стив Чероки, опять же если кто не знает. Чего ты так на меня смотришь, Мишель, ты действительно не знал, что это псевдоним? Никакой он не индеец, потомственный шархи, и зовут его на самом деле Байли Рельмо, именно он отец нашего Макса. Ну вы даете, ребята… Так вот, раз уж и бабушка такая, и папенька, да и сынок знаменит на весь этот мир своими похождениями по дамам, чего ж самому Максу отступать от семейной традиции? Понятно теперь, зачем наш друг Жорик пытался залезть в личные файлы деда Макса! Хотел найти там информацию об этом не учтенном в истории потомке? И как?

– Не нашел.

– Может, ее там и нет. Тебе не приходило в голову, что Макс может и сам не знать, сколько у него детей на самом деле?

– Об этом он никак не мог не знать! Этот уже не первый год в подчинении у Мануэля, неужели бы Мануэль не заметил, как они похожи, и не доложил бы шефу?

– А тебе не приходило в голову, что на такую информацию у любого нормального человека хватает обычной человеческой памяти? Сколько ж должно быть детей, чтобы на каждого персональный файл заводить? Пятнадцать, двадцать? Все, конечно, может быть, только нам-то что с этого? Не собираешься же ты попытаться еще и Макса прижать? У тебя, должно быть, мания величия? Не смей этого делать. Ты ничего не добьешься, только раскроешь себя. Для начала попробуй справиться с тем, что у тебя уже есть, а Макс может быть безопасен только мертвым. Хотя я и в этом сомневаюсь, может статься, что мертвый он будет еще опаснее. И в его файлы больше не суйся, он наверняка принял меры. Все понятно?

– А если это все-таки принц? – несмело подал голос Пьетро.

– Не думаю. Хотя, если у тебя есть идеи, как проверить, попробуй проверь. Что, строишь планы, как вернуть расположение президента?

– Дядя Гриша, не смейтесь, это становится жизненно важно. У меня появился конкурент.

– Ого! Что еще за конкурент?

– Я его до сих пор не видел, но мои люди доложили. Его привел советник, вот тоже куда б этого советника деть, чтоб под ногами не путался… Высокий, горбатый, полностью в гриме, разговаривает со всеми как с прислугой… Не знаю, что он втирает президенту, но президент его слушает. Что-то там готовится, а я не могу узнать, что именно.

– Ну вы в вашей отсталой Мистралии!.. – ахнул Мишель. – Ты что, до сих пор не слышал?

– О чем?

– По всем королевствам на этого Горбатого ориентировки разосланы, – серьезно пояснил дядя Гриша. – За ним такой хвост, что слушать жутко. Организация трех покушений, дюжина трупов между делом, и еще, обратите особое внимание, некромантия. Так что ты с ним осторожнее, если это тот самый, то он силен в магии, а ты в этом ничего не смыслишь. В случае чего – срочно эвакуируйся.

– А еще можешь донести на него деду Максу, – посоветовал Жорик. – Вдруг старик соблазнится да решит сам с ним разобраться, вот нам всем повезет.

– Повезет дальше некуда! – рассердился дядя Гриша. – Был наш региональный координатор просто старым шархи, а станет каким-нибудь вампиром, вот будет весело! Бессмертный дед Макс! Сейчас он из нас кровь пьет в переносном смысле, а будет в прямом!

– Вампиров не бывает! – с уверенностью заявил Пьетро.

Дядя Гриша только головой покачал. Вот ведь присылают! Все экономят, куркули проклятые! Нашли на чем экономить! На теории магии! Много будет толку с таких агентов, которые свято уверены, что вампиров не бывает?

Ольга покинула королевские покои в состоянии, близком к истерике. Ей хотелось одновременно и разреветься, и кого-нибудь покусать. Если рассуждать трезво, король был полностью прав по всем пунктам, у него иначе и не бывает, он всегда получается прав, но зачем он вообще об этом заговорил? Ну почему все окружающие дня не могут прожить, чтобы не поучить ее жить! Кира тоже, подруга называется, с утра ввалилась и рассказала в красках, на что похожа Ольгина комната и что бы ее величество сделала с офицером своей гвардии, если бы обнаружила его обмундирование в таком состоянии, в каком Ольга содержит свои платья. «Да имела я в виду вашу гвардию! Моя комната, как хочу, так и содержу! И вообще, я к вам во дворец не напрашивалась, сами настояли, сейчас вот соберусь и уйду, на фиг!» – думала девушка. Нет, конечно, Кира правильно заметила, что если Ольге не хочется прибирать в своей комнате, то это ей и не нужно делать, для этого у нее есть служанка. Но не объяснять же Кире, что…

Во-первых, Ольга не любит, когда в ее вещах копаются чужие люди. Во-вторых, на днях она честно хотела подмести в своей комнате, но так и не нашла, где взять веник и совок, а спрашивать не решилась, опасаясь осмеяния. В-третьих, служанку свою Ольга видела всего раз и в лицо не запомнила, а как зовут, забыла. Рассказать это все ее величеству – засмеет. И как теперь искать эту нерадивую служанку, которая вообще не показывается, как будто задницей чувствует, что госпожа Ольга не знает, где ее искать? Выйти в коридор и громко кричать: «Эй, кто тут мою комнату должен убирать?» Посмешище… Так мало ей было Киры, еще и король взялся морали читать о самооценке и позитивном мышлении. Может, в другое время она бы выслушала с должным вниманием и сделала для себя выводы, но не сейчас. Сегодня полезные советы его величества Ольгу только разозлили и еще больше расстроили, торопясь в свой родной свинюшник, она желала только одного – чтобы Диего куда-нибудь ушел или уснул, не дождавшись ее. И чтобы можно было спокойно сесть и всласть поплакать, никому ничего не объясняя.

От открывания двери пинком ее удержало только опасение покалечить туфельки или пришибить любимого мужчину, если он вдруг окажется слишком близко. Она сердито, но не слишком быстро толкнула дверь и остановилась на пороге, не находя слов от возмущения. В комнате опять вовсю шла попойка! И как, скажите, можно содержать это помещение в состоянии хоть немного отличном от состояния хлева? Ладно еще, если бы это был Элмар, Элмару она бы простила, но не этой толпе разгильдяев!

В самом большом кресле, рядом с изрядным бочонком пива, восседал вечно счастливый Толик с огромной кружкой и как раз комментировал:

– Не умеют у вас в Ортане делать приличное пиво!

– Ты просто еще не пробовал, как его не умеют делать в Мистралии… – мрачно отозвался Плакса, которого качество пива, видимо, волновало меньше, чем его вечные творческие проблемы, – Привет, Ольга. Дверь прикрой, а то еще заглянет кто-нибудь и увидит Толика.

– Какого черта вы тут делаете? – Ольга хлопнула дверью так, что Мафей испуганно вздрогнул и пролил пиво на ковер. Как же, будет этот ковер чистым!

– Пиво пьем, – жизнерадостно отозвался Толик. – Пиво отвратное, но пить можно. Тебе налить?

«Гады! Сборище обнаглевших алкашей! Да что ж это такое, приходишь к себе домой, и даже поплакать негде – по всей комнате расположились жизнерадостные мужики со своим пивом!» – разъярилась Ольга. Ввиду невозможности реализовать свое желание поплакать, она не удержалась от того, чтобы на ком-то выместить весь свой праведный гнев:

– Вам что, больше пива негде попить, кроме как в моей комнате? Вам тут что, кабак? Вас кто-то приглашал?

– Перестань кричать! – Диего резко отставил кружку и выпрямился. Наверное, встать собрался, дабы с более достойным видом объяснить, что их пригласил сюда он. – Мало того что некоторые друзья, сволочи, продают меня, как хинскую невольницу, так еще и ты орешь, как на прислугу!

– От сволочи слышу! – огрызнулся Плакса. Только тут Ольга заметила, что оба приятеля косятся друг на друга с непривычной агрессивностью, как будто их только что насильно растащили и не дали подраться.

– А ты заткнись, тебя не спрашивали! – так же зло огрызнулся Диего и продолжил: – Чем тебя так достал король, что ты с порога на людей кидаешься? До сих пор тебе нравилось, когда к тебе приходили гости.

– Король, между прочим, никогда себе не позволял вот так нагло вваливаться ко мне с толпой гостей и сидеть тут с пивом, даже не осведомившись, как я к этому отнесусь!

– Ну вот… – огорченно вздохнул Мафей. – Мы так надеялись, что он успокоится, когда ты придешь… А ты ругаться…

Диего все-таки встал, и его глаза гневно полыхнули.

– Если я здесь лишний, могу и уйти!

Таким рассерженным Ольга его еще не видела и даже испугалась слегка, но не убегать же теперь! Не хватало еще, чтобы все увидели ее испуг и решили, что достаточно на нее грозно посмотреть, и можно качать права!

– Вообще-то лишние здесь все остальные, но если тебе приспичило строить из себя обиженного, то можешь к ним присоединиться!

– Не надо! – Плакса поспешно вскочил и встал между ними, разведя руки в стороны, будто они драться собрались. – Ольга, не ругайся, мы сейчас уйдем! Кантор, молчи! Молчи, не смей! Сейчас скажешь, потом пожалеешь!

– Не твое дело! – резко ответил Диего и грубо оттолкнул его руку: – Убери руки! Только попробуй надо мной колдовать, морду разобью!

– Вы еще подеритесь тут! – негодующе вскричала Ольга и только тут заметила, что стоит на пороге, уперев руки в бока, как живая иллюстрация к опере «Запорожец за Дунаем» или известному анекдоту про тюбетейку. Национальный инстинкт, что ли, упирать руки в бока? Впрочем, иначе их девать некуда… – На улицу идите драться! Нашли место!

– А ну замолчите все! – чуть повысил голос Толик, хлопая себя по карманам. – У меня «брехунец» звонит! Тихо!

Ольга послушно замолчала, наблюдая, как он выуживает из кармана нечто напоминающее гибрид мобильника с ноутбуком, и тычет в кнопки пухлым пальчиком. Диего, разумеется, замолчать и не подумал, равно как и его приятель. Где это видано, чтобы два готовых подраться мистралийца остановились только из-за того, что кто-то рядом собирается говорить по телефону! Это только у Ольги пережитки цивилизации проявляются таким образом, а эти двое продолжили выяснять отношения, даже не понижая голоса.

Толик перекинулся с кем-то парой фраз и тут же испарился, посетовав, что ему не дают попить пива, Мафей испуганно похлопал глазами и тоже решил удалиться, а мистралийцы все яростнее орали друг на друга, стремительно жестикулируя и гневно сверкая глазами. Говорили они очень быстро и по-мистралийски, и Ольга не успевала понять всего. Кажется, Диего доказывал, что никто не имеет права на него кричать, будь то друг или женщина, и вообще, имел он таких друзей, которые его продают, а королю он сейчас морду набьет… Гм, королю-то за что? А Плакса объяснял, что Кантор дурак, не ценит доброго к себе отношения, не способен самокритично взглянуть на себя со стороны, и в ответ на справедливые упреки встает в позу, кидаясь дешевыми угрозами. И лучше бы ему действительно заткнуться, сесть и подумать над своим поведением. Если он сейчас еще хоть слово скажет Ольге, то они поссорятся, а девушка ничего против него лично не имеет, просто очень расстроена и хочет побыть одна. Блин, говорил же кто-то, что Плакса эмпат, как же она не подумала… Он же ее прослушал и тут же понял, что она хочет поплакать… Во позорище… Да уйдите вы отсюда хоть куда-нибудь, не травите душу! Вон Мафей испарился сразу же вслед за Толиком…

Но никто никуда не ушел, а, напротив, буквально через две секунды народу в комнате прибавилось. За спиной Ольги кто-то быстро и довольно формально постучал в дверь и тут же эту дверь открыл, не дожидаясь ответа. Господи, ну на кой ей тут сдалась еще и Камилла!

– Что тут у вас за шум? – как ни в чем не бывало промурлыкала Камилла, оглядывая поле битвы. Оба мистралийца остановились и обернулись, причем Диего посмотрел на незваную гостью так, словно собирался ее убить на месте, а Плакса испуганно ахнул и сделал попытку удрать. Удрать не получилось. Полностью игнорируя убийственный взгляд Диего, Камилла шустро подскочила к Плаксе и цепко ухватила его за запястье. При этом она как бы мимоходом оттолкнула стоявшую на дороге Ольгу примерно так же, как когда-то отпихнула Этель ее более крупная подруга.

– Нет уж, не убегай, – неожиданно агрессивно и жестко потребовала Камилла. – Надо же, маэстро Плакса собственной персоной! Я тебя, засранца, восемь лет ищу! Теперь не отвертишься! А ну пойдем к королю, я из тебя все до медяка вытрясу!

– Сударыня! – попытался вырваться бедный бард. – Вы обознались! Я не должен вам никаких денег!

– Ах ты меня еще и узнавать не желаешь? Я что, так сильно состарилась? Заведение мадам Лили помнишь?

– Мадам! – покаянно заломил брови Плакса. – Если я имел неосторожность не расплатиться с вами за услуги, я это немедленно исправлю, и вовсе незачем посвящать в такие подробности короля!

– За услуги? – Камилла зашипела как кошка и свободной рукой отвесила бедняге солидную оплеуху. – Я тебе покажу, подлец, услуги! Ты мне за все семь лет заплатишь, бессовестный лжец!

У двери начали собираться привлеченные воплями слуги и придворные, Ольгу опять оттолкнули, и в комнату протиснулась Эльвира, возмущенно требуя, чтобы Камилла немедленно прекратила приставать к незнакомым мужчинам.

– Незнакомым? – продолжала разоряться Камилла. – Это тебе он, может быть, незнаком! А мне эта лживая скотина задолжала алименты за семь лет!

Эльвира немедленно изменилась в лице, и бедный алиментщик схлопотал еще одну пощечину. Диего рухнул в кресло и криво усмехнулся, наградив незадачливого оппонента презрительным взглядом.

– За что?! – чуть не плача, простонал Плакса. – Видит небо, я ни в чем не виноват! Эльвира, вернись!

Эльвира вышла, даже не обернувшись.

– Тебе же лучше, дурила! – ехидно проворчал Диего. – Денег у тебя все равно нет, зато какое чудесное решение проблемы с наследниками! Твоей будущей супруге вовсе не обязательно рожать тебе пятерых детей, раз она так этого не хочет! Пробежишься по местам своих скитаний, бастардов пособираешь – и достаточно!

Позади толпы, собравшейся в коридоре, раздался спокойный, негромкий голос короля:

– Все вон!

Толпа немедленно рассосалась, и его величество в сопровождении принца Мафея вошел в комнату, аккуратно прикрыв за собой дверь.

– Камилла, – так же спокойно и негромко произнес он, – прекрати. Отпусти его.

– Он убежит, – возразила Камилла.

– Не убежит. Что за безобразие здесь происходит? Мафей сказал, что Кантор опять затеял драку, и я поспешил вмешаться, но, я вижу, ситуация несколько изменилась? Камилла, что ты имеешь против этого господина?

– Он должен мне алименты за семь лет, – повторила Камилла, неохотно отпуская побитого Плаксу. – Этот негодяй уверял меня, что предохраняется, а на самом деле…

– Извини, Камилла, разве ты сама об этом не заботилась? Это было бы странно при твоей профессии.

– Как вы могли подумать! Конечно, у нас в заведении даже штатная ведьма была! Но ведь этот негодник эльфийских кровей, и обычные заклинания с такими не всегда срабатывают! Такие мужчины должны предохраняться сами, и заклинания для них другие. А у этого, наверное, как всегда, денег не было к магу сходить, а развлечься хотелось…

– Мальчик или девочка? – тут же спросил король, не вдаваясь в дальнейшие подробности.

– Девочка.

– Очень хорошо.

– Что ж тут хорошего?

– Что не мальчик, – жестко пояснил король. – Хотя все же… Знаешь что, Камилла, оставь нас, нам надо поговорить с этим господином. Я тебе обещаю, что алименты он будет платить исправно и долг за семь лет тоже вернет. А ты береги свою девочку и постарайся, чтобы о ней знало как можно меньше народу. В особенности о том, кто ее отец.

Камилла, в отличие от остальной толпы, не бросилась немедленно прочь, а сложила руки на груди и величественно повела подбородком.

– Раз так, ваше величество, я тоже желала бы знать, кто на самом деле ее отец.

– Обойдешься, – с милой простотой ответствовал король. – Тебе это не нужно. Внебрачные дочери не наследуют титул. Во всяком случае, в Мистралии.

– Зато они наследуют кое-что другое, – возразила Камилла. – И я хотела бы точно представлять себе, чего мне еще от нее ждать кроме разбитой на расстоянии посуды и беспричинных пожаров. За этот год она сменила четыре пансиона, и скоро ее перестанут принимать куда-либо вообще. Тогда я притащу ее сюда, чтобы вы тоже как следует прочувствовали, что такое безнадзорный ребенок с неконтролируемыми магическими способностями.

Король улыбнулся:

– Камилла, не притворяйся глупее, чем ты есть. Сама ведь давно поняла, что твоей девочке не место в пансионе. Если тебе нужны рекомендации, я спрошу мэтра Истрана, кто из его галлантских коллег согласится взять столь юную ученицу. А сейчас изволь удалиться и не раздражай меня своей настырностью.

Спорить дальше с королем Камилла не рискнула и величественно выплыла из комнаты. Король проверил, нет ли кого за дверью, и продолжил инструктаж подданных:

– Ольга, надеюсь, тебе не надо объяснять, что все, здесь услышанное, следует сохранить в тайне. Кантор, забери свое пиво и покинь это помещение.

– Это не мое пиво, – тут же возразил Диего, который, как Ольга уже знала, мог быть невероятно вредным в некоторых ситуациях.

– Кантор, – не замедлил с ответом король, – забери НЕ СВОЕ пиво и покинь это помещение. Немедленно.

– Это почему еще? – огрызнулся Диего, все же удержавшись от демонстрации двух пальцев коронованной особе.

– Причину изыщешь сам на досуге, когда будешь потреблять сей напиток, поскольку мое дело приказать, а твое исполнять без лишних вопросов. – Король был неумолим как судьба и не собирался поддаваться на провокации. Между делом он зачерпнул из бочонка немного напитка, попробовал и недовольно хмыкнул: – Вы где эту гадость покупали?

– Уж извините, – съязвил Кантор, – до Лондры далековато было.

– Кантор, – подал голос хмурый Плакса, – не скандаль с королем. Делай что сказано.

И поскольку его указания были демонстративно проигнорированы, вдруг заорал в полный голос:

– Это приказ, гоблин тупорылый! Подорвал задницу, забрал это, мать его, пиво, трижды начхать чье оно, и убрался отсюда, пока я не повторил подвиг Харамы! Как ты мне остопаскудел, психованный отморозок!

Диего на секунду оторопел, проморгался и тут же объяснил всем, кто есть на самом деле его бесценный начальник вместе со своей Харамой, со своей Эльвирой, со всеми своими бабами и бастардами до седьмого колена. После чего демонстративно хлопнул дверью, издевательски бросив напоследок, что доктор не велел ему поднимать больше десяти стоун, а в этом бочонке все сорок.

– Мафей, – приказал король, – догони этого несчастного больного и любым способом транспортируй в свою комнату. Будет упираться – обездвижить и насильно протрезвить. А ты, счастливый отец, удели мне несколько минут для серьезной беседы, только предварительно убери отсюда этот бочонок.

Мафей с подобающим рвением помчался на подвиг во имя короля и отечества, Плакса легким движением руки избавил комнату от бочонка с пивом, а его величество продолжил наведение порядка:

– Ольга, прими мои извинения за причиненное беспокойство. И, кстати, потрудись привести свое жилище в подобающий вид, похоже, ты совершенно распустила свою служанку. Позволь тебе напомнить, что здесь дворец, а не крестьянская изба. Ты бы еще гусей и поросят у себя в комнате завела.

Король с чуть не плачущим «счастливым отцом» исчезли в телепорте, а Ольга села на кровать и поняла, что вопрос «плакать или ругаться?» полностью утратил свою актуальность.

Вернувшийся через двадцать минут Толик застал разведение соплей на завершающей стадии.

– Вот те на! – искренне удивился он, не застав на месте собутыльников. – А куда это они все слиняли вместе с пивом?

– Не знаю, – всхлипнула напоследок Ольга, присела к зеркалу и принялась утирать размазанную косметику. – Пока ты тут ходил непонятно куда, Плакса успел стать отцом. Как уверяет король, счастливым, хотя мне так не показалось. Кроме того, его бросила Эльвира, и с Диего они разругались насмерть. Ты что, не мог их сразу разнять, тоже мне эльф-волшебник!

– Да я последние полтора часа только тем и занимался, что пытался их помирить! – вознегодовал Толик. – Твой скандалист наехал на Плаксу с обвинениями в работорговле и неуважении к своей бесценной особе, а у того тоже настроение было не очень, только-только с Эльвирой отношения выяснил… Мы с Мафеем так надеялись, что ты придешь и успокоишь хотя бы одного придурка, а ты с порога тоже орать начала!

– Я же не знала! И мне, между прочим, тоже с утра настроение испортили!

– Нет чтоб как человек выпить пива и утешиться, сразу ругаться!

– А ты еще и удрал как раз в тот момент, когда был нужен!

– Ты же видела, что мне позвонили! – обиделся эльф. – У меня важная встреча была назначена! Вот сейчас, если хочешь, могу заняться успокоением скандалистов и прочими благотворительными деяниями. Только открой мне тайну – где пиво?

– Не знаю, – вздохнула Ольга. – У Плаксы спросишь. Поищи у Мафея, вроде они должны быть там. Вместе с пивом. Если король, как это у него обычно бывает, не растянул обещанные несколько минут на полдня. Только проверь, а то вдруг его величество решил вместе со всеми пива попить, пока супруга лекции по тактике слушает.

– Это мысль, – согласился Толик. Сложил ладони коробочкой, что-то пошептал – и из его пухлых ручек выпорхнула непомерных размеров муха, способная на лету загрызть стрекозу. Эта мечта энтомолога сделала круг почета над местом, где раньше стоял бочонок, и вылетела в раскрытое окно.

– Продолжаем разговор, – жизнерадостно сообщил толстяк, разваливаясь в кресле и смешно шевеля ушами. – С чего мы сегодня вдруг такие злобные и депрессивные? Обидел кто? Так мы этому «кому-то», только скажи, лягушек в ванной расплодим. А если заслужил, то и крокодильчиков. Небольших таких, чтоб не съели, а только понадкусывали…

– Да ну тебя, – отмахнулась Ольга, представив реакцию королевы на лягушек в ванне. – Принесли тебя черти с твоим пивом… Вы что, не могли к драконам сходить?

– Не, – ухмыльнулся неунывающий эльф. – Мы теперь к ним не ходим. Аррау ругается похлеще тебя. Она, с тех пор как села на яйцо, такая нервная стала… Теперь, пока она свое яйцо не высидит, с ней общаться будет невозможно. Ольга, а ты случайно яйцо не снесла? В смысле…

Ольга немедленно запустила в шутника первым попавшимся под руку предметом, как оказалось – пудреницей. Смысл она поняла и так. Ударившись о голову Толика, пудреница раскрылась, в один момент лишив его толстощекую физиономию природного оливкового оттенка.

– Дурацкие у тебя шуточки!

– У тебя не лучше, – фыркнул Толик, подбирая опустевшую коробочку. – Ну и на что я теперь похож?

– На человека, – злорадно ответила Ольга. – Хоть в кои-то веки. Ходишь тут, своей мордой зеленой народ пугаешь.

– Хорошо, – хихикнул насмешник, заглядывая в зеркало отряхиваясь. – Теперь буду пугать зеленой мордой в розовой пудре. А если серьезно? Что с тобой случилось, что ты даже на любимого своего Диего наорала? Правда кто-то обидел? Может, я могу чем-то помочь? Понятно, если этому оглашенному мистралийцу пожаловаться, он пойдет всем морды бить и руки-ноги ломать, но мне можно сказать. Я не кровожадный.

– Да нет… – Впервые столкнувшись с серьезной ипостасью Толика, Ольга даже растерялась. Нет, действительно, как будто два разных… существа. Ни смешинки в глазах, ни тени улыбки на лице, ни нотки насмешки в голосе. – Никто меня не обидел… просто день с утра не задался… Вот еще и пудру рассыпала…

– Знаешь что, – так же серьезно посоветовал Толик, – пойдем сейчас со мной. Помиритесь все, выпьем пива… К Жаку в гости забежим…

– Не хочу я пива, – вздохнула Ольга. – Лучше, пожалуй, приберусь в своей комнате, пока хоть какое-то настроение есть. А то их величества в чем-то правы – тут только гусей и поросят не хватает. Ты лучше проверь, как там эти горячие парни, не подрались ли… И пусть меня не трогают, ради бога. Хоть до завтра!

Толик пристально присмотрелся к ней и вдруг улыбнулся:

– Как хочешь. Уединение тоже иногда способствует самосовершенствованию. Помочь тебе собрать пудру?

– Да как ее соберешь, я тряпочкой…

– Очень просто, – рассмеялся Толик и поставил коробочек из-под пудры на пол около кресла. Подмигнул, присел к стол и ритмично забарабанил пальцами по скатерти, сопровождая «партию ударных» тихим высоким писком. Из всех щелей же поползли мелкие черные муравьишки, сливаясь в ровные колонны и парадным маршем устремляясь к рассыпанной пудре. Вот уж выдумщик!

Ольга невольно улыбнулась, представив себе Толика в роли этакого доброго фея, бескорыстного спасителя золушек. Повелитель муравьев улыбнулся в ответ и хитро подмигнул.

– Здорово?

– Ага. А когда они все соберут…

– Исчезнут, – беззаботно махнул рукой Толик. – Они же призванные. Ладно, раз ты пива не хочешь, я пошел. Все у Мафея, и короля там нет. Передумаешь, приходи. Кажется, твой скандалист уже успокоился и протрезвел, так что выяснять отношения не станет.

«Вот чудик, – подумала Ольга, наблюдая за исчезающим добрым феем. – Даже телепорт у него зеленый, а не как у всех нормальных магов…»

Прибрать комнату ей так и не удалось. Не прошло и четверти часа, как вломилась хлюпающая носом Эльвира и принялась жаловаться на сволочей мужиков и доставучих подруг, которые не дают спокойно поплакать…

В общем, нельзя сказать, чтобы день закончился так уж плохо. Расстроенная Эльвира чуть повеселела, когда увидела, как муравьишки собирают рассыпанную пудру, потом пожаловалась на своего кавалера, и они с Ольгой душевно пообщались, разобрав в подробностях, какие мужики гады и почему именно. В процессе обсуждения врожденных недостатков противоположного пола они приказали подать бутылку сорельского красного и быстро ее приговорили, что, впрочем, ничуть не мешало обеим дружно осуждать мужиков за пьянство. Когда тема была исчерпана, вино выпито, а трудолюбивые насекомые, как и было обещано, исчезли, Ольга ощутила к подруге беспредельное доверие, пожаловавшись на утреннюю лекцию королевы и на пропавшую служанку. Эльвира тут же воспылала праведным гневом, выложила еще штук восемь показательных историй о нерадивости прислуги и изъявила желание помочь дорогой подруге восстановить справедливость. Изрядно подогретые сорельским красным, доблестные дамы немедленно отправились в поход, на поиски упомянутой служанки, поддерживая друг дружку на поворотах и представляя себя героями, идущими на подвиг. Это оказалось вовсе не так сложно, как думала Ольга.

Дело было в том, что она, как человек новый, еще не была знакома с половиной дворцовой прислуги, в отличие от Эльвиры, прожившей здесь уже полтора года. Загадочно пропавшая служанка нашлась в течение десяти минут, с должным трепетом предстала перед госпожой и огребла за себя и за того парня. Под действием все того же сорельского Ольга позабыла о смущении и дала волю языку, так что Эльвира только успевала поддакивать. По окончании воспитательной процедуры бедная служанка в полуобморочном состоянии ринулась исполнять свои обязанности, ни минуты не сомневаясь в реальности всего, что ей только что было обещано. А обещано было много. Помимо таких банальностей, как уволить, высечь или доложить лично королеве, увлекшаяся Ольга посулила пристрелить бедняжку из того самого пистолета, о котором так много говорили при дворе, продать в рабство в Белую Пустыню и отдать на поругание трем дюжинам мистралийцев. Затем подруги переместились к Эльвире, куда приказали подать еще бутылку сорельского, а проникшаяся должным уважением к своей госпоже служанка принялась в поте лица отрабатывать жалованье. Попутно она ломала голову, пытаясь понять, как выглядит «плод любви шимпанзе с Чебурашкой», которым ее обозвали, кто такой «ударник коммунистического труда», коего из нее обещали воспитать, и какова на вкус загадочная «хлорка», которой ее грозились накормить.