Текст книги "Обратная сторона пути"

Автор книги: Оксана Панкеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 34 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

– Что поделать, – вдруг подал голос брат Чань, – никто из нас так и не знает толком, как это все произошло, отчего и за что. Ни вы, ни господин наместник не снизошли до объяснений и до сих пор аккуратно обходите эту тему в разговорах. Неудивительно, что братья толкуют происшедшее в меру своего разумения и ошибаются в толкованиях. Кстати, раз уж мы в ожидании господина наместника все равно скучаем в праздности, может быть, вы просветите нас? Что там произошло на самом деле?

Вот те раз… И как понимать это внезапное любопытство? Как праздное? Как профессиональное? Или оно все же связано с уже замеченным пристальным интересом уважаемого брата к персоне советника? Высшие силы, неужели заподозрил? Хотя что тут удивительного, давно пора было. Сам Шеллар заподозрил бы неладное еще луну назад. Но вот знать бы точно…

– К сожалению, я не уверен, что господин наместник сочтет подобные откровения с моей стороны уместными и допустимыми. Поэтому без его согласия я считаю неприемлемым публично обсуждать упомянутый инцидент. Кроме того, мне странно слышать от главы департамента открытое признание, что он скучает и ему совершено нечего делать.

– За пределами этой комнаты у меня полно дел. – Брат Чань не дрогнул, но и ответного выпада не сделал. – И я хотел бы поскорее к ним вернуться, так как даже временное безделье тяготит меня не менее, чем вас.

– Кстати, о ваших делах. Как поживает мой кузен? Удалось вашим людям обнаружить какие-либо контакты?

– К сожалению, никаких контактов он искать не стал, а направил свои усилия на поиски способа проникнуть во дворец. Поскольку путь этот он успешно нашел, пришлось срочно брать его прямо на месте.

– Подумать только! – старательно удивился Шеллар. Кузен Элмар, конечно, достаточно бестолков, чтобы наплевать на осторожность, когда речь идет об Азиль, но не настолько глуп, чтобы не найти способа проникнуть на охраняемую территорию дворца. Самый очевидный и простейший способ, до которого первым делом додумываются бесхитростные особы вроде Элмара и Ольги, – поднырнуть под ажурные Речные ворота. И если для Ольги подобная попытка окончилась бы глубоким разочарованием, то Элмару, чтобы разогнуть донные решетки, достаточно всего лишь немного поднапрячься. – И где же обнаружилось слабое место в охране дворца?

– Речные ворота, брат Шеллар. К счастью, чтобы воспользоваться этим слабым местом, злоумышленнику требуется обладать столь же выдающееся силой, как у вашего кузена.

– Как все прошло?

– Наилучшим образом. Усыплен и водворен в надежную камеру, для верности к дверям приставлен вампир.

В разговор немедленно влез брат Хольс, который вторую неделю ныл, что для укрепления веры ему позарез необходимо устроить хоть одну показательную торжественную казнь какого-нибудь еретика-злоумышленника и теперь нашел для этого дела подходящего кандидата. Разочаровать энтузиаста Шеллар не успел – в зал ворвался проспавший Харган, на ходу извиняясь за опоздание, и все разговоры смолкли сами собой. Не потому, что братья испугались или вострепетали, а потому что они единодушно потеряли дар речи, услышав из уст наместника извинения.

Шеллар, который заранее ожидал увидеть в нем изменения и лишь гадал с обычным своим любопытством, какими именно они окажутся, внезапному припадку вежливости не удивился. Но вот неуместный щенячий восторг, блаженная улыбка и отсутствующий взгляд его обеспокоили. Если ночь с нимфой и сделала демона добрее, это все же не должно было доходить до клинической степени. Не хватало только, чтобы он теперь бросил свою тяжелую неэтичную работу и посвятил остаток жизни помощи больным и убогим…

Харган между тем занял свое место и вопросительно воззрился на присутствующих. Похоже, он не помнил, зачем они вообще собрались, и ждал, что ему кто-то объяснит, зачем в такой прекрасный весенний день толпа народу набилась в тесный и душный зал, вместо того чтобы собирать ромашки в полях.

– Господин наместник, – Шеллар поспешил на помощь, пока остальные братья не догадались о том же, что и он, – мы все тоже невыразимо рады вашему успешному возвращению и жаждем услышать хоть какие-нибудь подробности. Поэтому, если вы не возражаете, было бы лучше, если сначала вы расскажете нам о вашем путешествии и сообщите новости от Повелителя, а потом мы доложим, что здесь произошло за время вашего отсутствия.

Витающий в облаках правитель с трудом вернулся на низменную и суетную землю. Даже не совсем вернулся, а просто снизился до высоты, с которой видны копошащиеся на улицах людишки.

– А может, все-таки вы начнете? – не очень уверенно произнес он. По-видимому, бедняга забыл, о чем собирался говорить, и нуждался во времени и наводящих вопросах.

– Действительно! – тут же поддержал драгоценное начальство брат Аркадиус. – Брат Шеллар, я понимаю, вы с братом Чанем хотели бы максимально оттянуть свой доклад, но неужели вы думаете, что часом позже господин наместник более благосклонно воспримет новость о том, что вы уморили хранительницу жезла и скрывали сей факт от господина наместника до самого его отбытия?

Вот те раз! Нет, конечно, наблюдая за выборами первосвященника, Шеллар видел, что брат Аркадиус пакость еще та, и не возражал против его кандидатуры лишь потому, что по его расчетам выборы на эту высокую должность фактически являлись подбором кандидатуры на грядущую публичную казнь. Но настолько наглого стукачества советник не ожидал. То ли братом Аркадиусом кто-то умело манипулирует, то ли он оказался хитрее, наглее и глупее, чем думал о нем Шеллар.

– Спасибо, дорогой брат Аркадиус, что взяли на себя нелегкую задачу доложить об этом прискорбном инциденте, – тут же откликнулся он. – Если бы вы еще знали обсуждаемую ситуацию получше и доложили также, что мы давно нашли замену умершей, наша благодарность была бы даже более ощутимой. Но раз самое главное вы уже все равно сообщили, не вижу смысла прерывать господина наместника.

– Подожди… – Наместник предостерегающе поднял ладонь, дабы подданные несвоевременными замечаниями не мешали ему медленно возвращаться в реальность. – Что там случилось с хранительницей? Кто ее уморил? Какая замена?

– Никто ее не морил, – послушно доложил Шеллар. – Просто нашему дорогому брату захотелось щегольнуть красноречием. Хранительница скончалась от естественных причин, и замену мы ей действительно нашли. Полагаю, Повелитель осведомлен об особенностях физиологии нимф и поймет ситуацию правильно.

Харган медленно опустил руку и оперся о стол, словно ему вдруг стало трудно стоять без опоры. Затем столь же медленно сел и обвел почтенное собрание непонимающим взором блаженного.

– Нимф?… – беспомощно переспросил он.

– Ну вы же помните, – поспешил на помощь брат Чань, тоже заметив, что начальник малость неадекватен и нуждается в поддержке. – Хранительницами жезла всегда были созревшие нимфы… А Стражами – их избранники… Потеряв любимого человека, зрелая нимфа очень скоро умирает…

– Да я не о том! – нервно перебил его наместник. – Замена – это… та самая… на третьем этаже…

– Да, это Азиль, – подсказал Шеллар, понимая, что бедняга не забыл имя красавицы, а просто не решается произнести его вслух.

Наместник вдруг резко вскочил, словно собирался заорать, рвануть на груди рубаху и ринуться истреблять все живое в пределах видимости, но своевременно взял себя в руки.

– Найдите другую, – срывающимся голосом произнес он. Это прозвучало несколько неуместно, но очень четко и уверенно. По крайней мере теперь было видно, что демон окончательно вернулся из заоблачных высей и полностью понимает, где он находится и что вокруг него творится.

– Конечно, – торопливо влез Шеллар, пока глава департамента на секунду зазевался, пытаясь понять причины столь странного заявления. – Мы понимаем, незрелая нимфа – это не совсем то, что требуется Повелителю, и продолжаем искать более приемлемый вариант.

– Э-э… Да. Спасибо. Я понял. – Вот теперь, кажется, он понял действительно все. В том числе и бестолковость собственного поведения. – Итак, прежде всего позвольте мне сообщить вам самую приятную из сегодняшних новостей. У нас опять есть портал, и мы опять можем регулярно получать помощь и указания от Повелителя…

Итак, налицо всеобщее понимание. Молодой демон понял, что произошедшие в нем перемены не стоит демонстрировать этой стае стервятников. Советник понял, что балбеса угораздило каким-то образом влюбиться в нимфу, чего с нормальными людьми обычно не происходит. Первосвященник понял, что мимо него проходит какая-то важная информация и надо как следует напрячь понималку, чтобы вдруг не упустить выдающийся шанс возвыситься. Хотя, казалось бы, куда ему еще? Брат Павсаний понял, что лично его никто обидеть не пытался, и ладно, брат Хольс понял, что публичную казнь ему опять зажилят, брат Чи по обыкновению не понял ничегошеньки… А вот что понял брат Чань? И более того: как он намеревается свои новые познания применить?

Пробудившись от заполошного грохота, Ольга за несколько мгновений в полной мере ощутила жизненность народного выражения «чуть не родила с перепугу». Вот так спишь себе спокойно в своей постельке, и вдруг за окном кто-то внезапно, без предупреждения начинает лупить в рельсу… ну, или в колокол, или в огромный гонг, чего там у них в хозяйстве имеется. Сопровождается это сольное выступление хором невнятных воплей, выстрелов, топота и звона оружия. Ты, вскочив спросонья и не понимая, что происходит, кидаешься вцепиться в единственное, что может поддержать в тебе связь с реальностью и как-то защитить, – то есть в мужа. И обнаруживаешь рядом с собой пустую кровать и ничего более! Как тут не перепугаться!

Правда, несколькими секундами позже, проснувшись окончательно и вспомнив, что Диего сегодня ночью дежурит в карауле, потому что уже второй день на дворец ожидают нападения, Ольга все поняла. Ожидаемое нападение состоялось, вот в чем дело. Кто-то бьет тревогу, а во дворе идет бой. Боже мой, и ведь надо было им напасть как раз в тот момент, когда Диего там!

Ольга торопливо впрыгнула в тапки и натянула через голову длинную местную рубаху. Кажется, наизнанку, но попробуй разберись в темноте. Поверх рубахи полагалось еще надевать сарафан или юбку с кофтой, но на условности не было времени, и Ольга ограничилась кольчугой, успокаивая себя, что и так сойдет. Нашарив на столе заряженный пистолет и прихватив стоящее в углу осиновое копьецо с посеребренным наконечником, она выскочила из комнаты и, осторожно нащупывая каждую ступеньку, двинулась вниз по лестнице. Стоило бы взять свечу, но куда – в зубы разве что, и так обе руки заняты.

Как хорошо, когда тебе заранее объяснили, что делать, и не надо мучительно соображать, как поступить, чтобы и правильно, и достойно, и дурой потом не выглядеть! Значит, оружие взяла, теперь спуститься к Мафею и Саше и вместе с ними бежать на первый этаж, там найти девицу Анфису и помочь ей перетащить в королевские покои принцев-бастардов. Не ахти какая перспектива – отсиживаться в укрытии, куда сбежится все женское население дворца и непременно учинит панику, истерику и плач с завываниями, но делать нечего… Ольге очень, очень хотелось бы помочь Диего и всем, кто сейчас сражается во дворе, но увы! Он был совершенно прав, объясняя, что против вампиров она со своим пистолетом и отвагой совершенно бесполезна, а все эффективные методы – то есть махание серебряными мечами, опутывание серебряными сетями и забивание осиновых кольев – требуют мужской силы. Ну или хотя бы приближенной к мужским показателям многолетними тренировками, чем Ольга, конечно же, не могла похвастаться. Нет, как все-таки несправедливо устроен мир!

Мафей и Саша выскочили из своей комнаты точнехонько в тот момент, когда Ольга ступила на последнюю ступеньку. Девчушка, азартно и где-то даже восторженно сияя глазами, одной рукой прижимала к груди здоровенный осиновый кол, а в другой держала керосиновую лампу, чтобы освещать дорогу. Похоже, осветительный прибор тоже вызывал у нее восхищение. Мафей сжимал в каждой руке по такому же копьецу, как и у Ольги, и на его обиженной мордашке огромными буквами читались все те же мысли о несправедливости мира. Только, пожалуй, без всякого осознания собственной бесполезности – он-то не ребенок и не беременная женщина, а его все равно не пустили в бой и поручили всяких беспомощных сопровождать!

– Ты знаешь, куда нам теперь? – спросила Ольга, чтобы скорее отвлечь его от обид и занять вопросами более практическими.

– Знаю, – недовольно отозвался Мафей и двинулся к лестнице, взмахом руки приглашая следовать за собой. – Только одно мне непонятно: неужели нельзя было заранее тебе это показать, чтобы вы без меня туда спустились?

– Нам еще детей тащить, – напомнила Ольга. – А мне нельзя поднимать тяжелого, и Саша, пожалуй, такого бутуза не унесет. Поэтому одного возьмет мать, а второго – ты. Там все продумано.

– Там продумано только одно, – огрызнулся принц, – чем бы меня занять, чтобы в бой не пустить! Помочь вам тащить детей могла любая служанка!

– Все эти умные рацпредложения изложишь потом дяде, – перебила Ольга, которой совсем не хотелось выслушивать запоздалые жалобы его высочества. – Раз не изложил сразу.

Мафей покосился на подружку и продолжать свои рассуждения о жестком мире не стал. Уж больно смахивало на нытье и жалобы, а суровая девочка Саша не относилась к породе жалостливых недотеп, подбирающих непонятых миром сусликов.

Уже на первом этаже они наткнулись на несколько организованных групп дворовых женщин. В каждой группе насчитывалось три-четыре перепуганных до дрожи в коленках паникерши, которыми руководила несгибаемая тетка, из тех, что коня на скаку и в горящую избу. Под суровым взором и грозным цыканьем руководящих теток дрожащие бедолаги резво следовали куда им было сказано, не решаясь причитать или, упасите боги, визжать. Это ж надо было так их всех организовать, вот ведь какой молодец Мафеев дядя!

– Вы куда? – строго вопросила одна из теток, заметив группу, идущую не в том направлении. Было видно, что она готова поруководить и этими заблудшими овцами, если понадобится.

– За Анфисой, – коротко пояснил Мафей, даже не притормозив. Уточнений не последовало – раз люди знают, куда бегут, значит, в присмотре не нуждаются.

Бесперспективная любовь принца Кондратия, которой надлежало в ожидании сопровождающих поднять и одеть детей, стояла посреди комнаты, беспомощно расставив руки, и истерически всхлипывала.

– Ты чего? – растерялся Мафей, у которого не было пока случая близко познакомиться с дамскими истериками.

Анфиса еще раз судорожно всхлипнула и выдавила:

– Дети…

– Что случилось?

– Пропали…

– Как пропали? – Тут уж растерялась и Ольга. Бой шел во дворе, в здание дворца еще никто не врывался, как могли пропасть два таких упитанных карапуза, да еще и бесшумно?

– Я проснулась… – прорыдала несчастная мать, – а их не-е-е-ет…

Саша аккуратно прикрыла за собой дверь и словно прислушалась к чему-то.

– Где-то они здесь, – уверенно сказала она. – Я слышу, как они боятся.

– Может, они испугались и спрятались? – предположил Мафей. – Под кровать например?

Обнадеженная Анфиса немедленно прекратила рыдать и упала на четвереньки, высматривая под кроватью и окликая свои сокровища.

– Нету их там… – доложила она, исследовав темноту под кроватью. – Может, в шкафу?

Все вчетвером они быстро осмотрели комнату – по крайней мере, все ее места, где может спрятаться двухлетний ребенок. Это уже мистика какая-то получалась – детишек не было! Не видно и не слышно, вот что больше всего поразило Ольгу. Даже спрятавшиеся дети производят какой-нибудь шум – возятся, сопят, дышат, в конце концов. Принцы же умудрились исчезнуть бесшумно, хотя все еще было непонятно, куда можно деваться из запертой комнаты.

– В шкафу хорошо смотрели? – задумчиво изрекла Саша, когда все разумные места были обшарены и недоумевающие искатели остановились, растерянно пялясь друг на дружку, словно ожидая мудрого совета.

– Три раза, – отозвался Мафей. – А что, ты и направление чувствуешь?

– Не очень точно, но в комнате всего четыре угла, и все близко. А под шкафом?

– Да не влезет туда дите-то!

– М-да? – Саша задумчиво оглядела комнату и опять уставилась на злополучный шкаф. – А они у вас во что превращаются?

– Они же маленькие еще! – укоризненно отозвалась Анфиса. – Ни в кого еще не… постой, кто тебе сказал?

– Я ведьма, я так вижу, – пожала плечиками малявка. – А дайте-ка мне лампу, ну вот кажется мне, что все-таки под шкафом.

Она плюхнулась на живот и деловито заерзала, пытаясь направить свет под шкаф, не пролив при этом керосин на пол.

– Давай я. – Мафей проворно улегся рядом. – Я в темноте вижу.

– Ну, смотри. Что ты там видишь?

– Что-то шевелится… Мышь… нет, крыса… Тьфу ты, надо же – бурундук!

– Один?

– Да вроде… Ой, нет, два. Они просто прижались друг к дружке.

Саша неторопливо поднялась, отряхивая пыль с кофточки.

– Я уже люблю ваш мир, – с насмешливой иронией произнесла она. – В нем столько уникальных образцов альтернативной логики…

– Чего? – растерянно переспросила бедная Анфиса, которая таких слов не слышала даже от своего якобы образованного возлюбленного.

– Если папа – собака, – разъяснила девочка, – и мама тоже собака, объясните мне, почему дети – бурундуки?!

– Я тебе потом объясню, – быстро перебил ее Мафей. – А сейчас лучше подумать, как нам их поймать.

Ольга немедленно вспомнила, как однажды неплотно закрыла стекло на ящике и семейство хомяков в количестве одиннадцати хвостиков разбежалось по дому. Выслеживание и отлов этого стада сделали ночь большой охоты незабываемой.

– Как обычно, – посоветовала она. – Один выгоняет, а остальные сидят в засаде и ловят выскочивших.

Эх, как же ей самой тогда не хватало помощника, чтобы выгонять! Приходилось ждать, как кошке у норки, когда сами вылезут…

– Ну, давайте попробуем, – согласился Мафей и пошуровал под шкафом древком копья.

Очень скоро выяснилось, что испуганные бурундуки способны передвигаться по любым поверхностям, включая вертикальные, с такой скоростью, что поймать их можно, только обладая стремительностью столь же дикого хищника. Или хотя бы домашней кошки. А если учесть, что ловить надо нежно и бережно и ни в коем случае не за хвост, чтобы ненароком не покалечить детишек…

Побегав несколько минут по комнате, вереща, толкаясь и двигая мебель, охотники остановились передохнуть и подумать, а дичь в очередной раз забилась под шкаф.

– А еще говорят, что эльфы нечеловечески быстры и проворны, – ехидно заметила Саша.

– Врут, – огрызнулся Мафей. Покосился на убитую горем Анфису, но предлагать оставить бурундуков в их убежище не решился. И так понятно, что мать не бросит детишек – а вдруг обратно превратятся, а рядом никого? К тому же никто не знает, что будет, если они обернутся все под тем же шкафом, где нет места для человека. Хорошо если просто застрянут, а если задохнутся? – У тебя платки есть?

– Полно.

– Доставай.

Платков у Анфисы действительно оказался огромный ворох – то ли она их так любила, то ли у бедняги Кондратия туго работала фантазия по части подарков.

Саша с Мафеем встали у шкафа, растянув платок за четыре конца, а Ольга, как недостаточно проворная для ловли, переквалифицировалась в загонщики. Про шкафом, правда, ни черта было не видать, но от нее и не требовалось подпихивать зверьков точно под хвосты – достаточно было просто постучать древком о пол и днище шкафа. В углу немедленно зашуршало, и малыши вылетели из своего убежища, как две полосатые ракеты. Один с разгону точно вписался в самую серединку платка и был немедленно подхвачен, укутан и увязан в узелок, второй же успел отвернуть в сторону. Молниеносно прошмыгнув мимо зазевавшейся матушки, хвостатый принц-бастард одним прыжком взлетел на сундук и втиснулся между сундуком и стенкой, смешно вертя хвостиком и попкой. Ловцы, поспешно сунув Анфисе узелок, ухватили второй платок и ринулись к сундуку, но малыш уже успел перебраться под кровать. Пришлось лезть за ним и опять шарить в темноте, осторожно постукивая, чтобы не задеть хрупкого зверька. Паршивец выскочил совсем не с той стороны, где его поджидали, стрелой промчался через комнату и опять исчез под шкафом…

После третьего круга, проводив бессильной руганью в который раз ускользнувшего под шкаф племянничка, Мафей высказал мысль, что этот из близнецов почему-то пошел не в отца. В отличие от быстро пойманного брата, который давно утих, пригревшись у матери за пазухой, и уже не порывался выпутаться из платка и удрать под шкаф.

Ольга заметила, что мысль умнейшая, но в бурундуколовном деле бесполезная. И предложила заменить платок на простыню для большего охвата. А то они тут возятся уже минут десять, если не больше, и вот будет весело, если припрутся к запертым дверям.

– Ну уж для нас-то откроют, – возразил Мафей и сдернул с кровати простыню.

Минуту спустя они уже бежали прочь, надеясь, что им все-таки не придется ломиться в запертую дверь. Анфиса прижимала к себе трепыхающийся комок ткани, внутри которого все еще боролся за свободу ошалевший от приключений бурундучок, Мафей непотребно ругался по-мистралийски, Ольга, которая давно в этих коридорах запуталась и потеряла всякое представление, куда бежать, искренне надеялась, что хотя бы его высочество это знает и не заведет бедных женщин в какой-нибудь кишащий вампирами тупик.

Бежать в темноте было ужасно неудобно, полудохлая керосинка, мелко подпрыгивающая в такт детским шагам, едва успевала высветить пол под ногами, и попадись на этом полу хоть что-то, обо что можно споткнуться, Ольга бы и затормозить не успела. О том, чтобы смотреть по сторонам или далеко вперед, и речи не было. Точно так же, наверное, чувствовали себя и Саша с Анфисой, потому и не поняли, отчего бегущий впереди Мафей вдруг остановился, да так резко, что они чуть было не налетели на него с разгону.

Только остановившись, Ольга расслышала то, что до сих пор заглушал их дружный топот: чужие шаги, шорох и едва слышный смешок где-то впереди. Саша подняла лампу повыше, и в сумраке коридора они с трудом разглядели две высокие фигуры у лестницы, что вела к их комнатам. Над плечами незнакомцев чудовищными бурками вздымались полусложенные крылья.

Во дворе еще звенели, бегали и орали, значит, бой еще не закончился – видимо, самые хитрые прорвались внутрь через окна верхних этажей, воспользовавшись своей способностью летать. И сейчас стояли как раз на пути беглецов – между ними и последним коридором, ведущим в королевские покои. Ольге даже показалось, что она видит ту самую запертую дверь, но, наверное, все же показалось – слишком далеко и темно…

Свет метнулся в сторону и ниже – это Саша поставила лампу на пол и перехватила коломет двумя руками.

Мафей беспомощно оглянулся.

– Бегите назад, запритесь в комнате и привалите чем-нибудь дверь… – не очень уверенно произнес он. Идея действительно была не самая лучшая – кто знает, что там, позади? Может, туда тоже успели прорваться враги? А если и нет, надолго ли задержит двух вампиров хрупкий мальчишка с легким копьем?

Вампиры неторопливо двинулись вперед уверенным шагом охотников, точно знающих, что дичь никуда от них не денется. Ольга на мгновение пожалела, что не умеет тоже оборачиваться бурундучком или какой-нибудь маленькой мышкой, и подумала, не стоит ли сейчас выпустить малышей и дать им укрыться где-нибудь в укромной щелке.

Вампиры приближались, в тусклом свете лампы блеснули клинки, похожие на лезвия косы, и металлические кирасы на груди – бессмертные воины позаботились о своих уязвимых сердцах.

Ольга вдруг с ужасающей ясностью поняла, что ни у Мафея, ни у нее самой попросту не хватит сил пробить копьем кирасу и все их оружие совершенно бесполезно.

– Чего стоишь? – хладнокровно произнесли где-то у ее локтя. – Стреляй.

Ольга встрепенулась и поспешно оглянулась, чтобы поскорее избавиться от наваждения – ей вдруг почудилось, что за спиной стоит призрак короля и отдает распоряжения чужими голосами.

Девочка Саша, вертя в руках практически бесполезный кол, пристально изучала противников тем особым оценивающим взглядом, который Ольга не раз замечала у любимого супруга.

– Ну, быстрее, – подбодрила девочка. – Сделай ему дыру в броне.

Ольга спохватилась и вскинула пистолет. Действительно, пуля пробьет обычную кирасу, вампиру она не повредит, но потом в эту дыру можно будет попробовать вогнать копье или кол…

Дыхание не успело выровняться после бега, и мушка прыгала перед глазами, как пьяный кенгуру. Так не пойдет, надо ведь точно в сердце…

Она глубоко вдохнула и, задержав дыхание, выровняла пистолет. Три выстрела разорвали тишину. Как легли пули, было не видно, но вампир удивленно приостановился и уставился на свою кирасу. Его приятель подошел, наклонился, приглядываясь, и оба рассмеялись. Как-то уж очень зловеще, как показалось Ольге.

– Дырочки маленькие! – с досадой простонала девочка. – Кол не войдет! А такая идея была…

– И что теперь?

– Предлагается рассмотреть вопрос об отступлении. В смысле драпать со всех ног.

– Вот и не задерживайтесь, – не оборачиваясь, бросил Мафей.

– Это ты не задерживайся! – Ольга дернула его за рукав. – Вот вы с Сашей берите детей и драпайте, а мы прикроем. Вас точно убьют сразу, а нас с Анфисой, может быть, сначала трахнут, а это какое-то время займет, может, кто-то на помощь прибежит.

– Это ты сама до такого додумалась? – Саша изумленно опустила бесполезное оружие.

– Нет, – честно призналась Ольга. – Само сказалось. Но мысль-то не лишена смысла…

– А если они идейные собратья Луи? – мрачно предположил Мафей.

– Так что, поговорим, выясним их предпочтения и разберемся, кому бежать, а кому стриптиз устраивать?

Где-то далеко за спинами вампиров с тяжелым скрежетом отворилась дверь, выпустив во мрак коридора широкую полосу света и заодно неразборчивый хор подвывающих причитаний. Да, это действительно была та самая дверь, до которой они не дошли. И ее действительно успели закрыть, но теперь открыли из-за них, вернее, из-за услышанных выстрелов. Почти в тот же миг свет заслонила чья-то фигура, а причитания заглушило энергичное восклицание, не раз слышанное Ольгой от Гиппократа и ни разу для нее не переведенное, ибо самому герою не хватало знания иностранных языков, а все прочие опрошенные вдруг начинали страдать необъяснимыми провалами в памяти или образовании.

Вампиры остановились и заинтересованно обернулись.

– Куда? – Женский голос, рявкнувший сей краткий вопрос, по степени суровости и властности вполне тянул на поминаемый Жаком «королевский ряв».

– Запритесь и не открывайте, пока я не скажу! – столь же непререкаемо огрызнулся мужской, и дверь опять захлопнулась, резко и вызывающе, словно желая сообщить ее величеству, что приказывать она может своим придворным дамам и стражникам, но не гостящим у нее королям.

Десяток шагов в темноте, все ускоряющихся, словно разбег перед прыжком, затем короткий свист… Зазевавшийся вампир вдруг совсем по-человечески пошатнулся, удивленно уставившись на торчащий из груди наконечник копья, и упокоенным кулем повалился под ноги товарищу. Товарищ гневно оскалился, повертел головой туда-сюда, словно оценивая, с какой стороны опаснее, и стремительно шагнул в темноту.

– Свет! – Саша первой сообразила, что в темноте нежить будет иметь преимущество перед человеком, и бросилась вперед.

– Подожди, давай лучше я… – спохватились Ольга. – Я же выше…

Мафей, спохватившийся одновременно с ней, уступил даме эту честь и бросился вперед, туда, где уже лязгнули, скрестившись, клинки, – наверное, надеялся как-то помочь.

Ольга подняла повыше лампу и ринулась за ним, успев только крикнуть вслед:

– Не лезь без спросу!

Когда-то давно, еще в первые месяцы их с Диего знакомства, когда она донимала экзотического возлюбленного глупыми мальчишескими вопросами о боевых искусствах и своих шансах на этом поприще, мистралиец среди прочих умных мыслей сказал примерно такое: «Когда два пьяных подмастерья бьют морды друг дружке, третий может вмешаться и помочь. Когда же дерутся два опытных обученных бойца, которые просчитывают каждое движение и точно понимают, что делают, влезший в драку дилетант – не помощь, а помеха». Ольга не знала, слышал ли об этом Мафей, но точно была уверена, что в фехтовании он примерно такой же специалист, как и она.

– Не лезь! – подтвердил Александр, не отвлекаясь от битвы. – Поставь копья. К стене. Оставь свет. И уходите.

Он выдыхал каждую фразу коротко, хрипло, торопясь скорее вдохнуть снова. Да, эгинский чемпион был одним из немногих людей на этом свете, способных схватиться на клинках с вампиром и продержаться какое-то время, возможно, его мастерства хватило бы на задуманное – игнорируя уязвимые места все равно бессмертного противника, его выпады раз за разом целили в застежки кирасы, – но уже сейчас, в первую минуту боя, он задыхался.

– Женщины! – повелительно бросил Мафей, кивая на заветную дверь, едва видимую вдалеке. – Бегите!

И послушно прислонил к стене оба копья.

Но вслед столь же послушной невестке не побежал – выхватил третье копье у Ольги и осторожно приблизился, следя за поединком и высматривая возможность отвлечь врага или сунуть древко ему под ноги. Вмешиваться напрямую он не рискнул – наверное, все-таки понимал и намеревался влезть только в случае, если Александр споткнется или промедлит. Впрочем, Ольга очень сомневалась, что упомянутый случай Мафей сумеет вовремя определить. Сама она точно бы не успела. Но и точно так же попыталась бы.

Ни она, ни Мафей, ни вредная девочка Саша так и не побежали. Эльф метался со своим дрыном, Ольга стояла столбом, изображая подсвечник, а за ее спиной что-то выкрикивала малявка – тем самым потусторонним не своим голосом, каким недавно пыталась наехать на Диего. Языка Ольга не понимала. Вампир, похоже, тоже, но почему-то оглядывался и нервничал.

Александр в очередном пируэте дотянулся до стоящих у стены копий и схватил одно, но ему тут же пришлось принять на древко удар, который иначе он не успевал парировать, и в его руке остался осиновый обрубок.

Опять распахнулась дальняя дверь, на этот раз на всю ширину, полностью осветив коридор, и Мафей тут же повторил свое ценное указание для присутствующих дам, которому опять никто не последовал. Ольга подумала, что дверь может закрыться опять, и тогда дерущиеся точно окажутся в темноте, а Саша, наверное, осталась просто из вредности.

В прямоугольнике света опять встала чья-то тень. Ольге не видно было, кто это и что он делает, но Александр, видимо, что-то понял и вдруг изменил тактику – оставил в покое вожделенные застежки, принял клинок на клинок, тупым концом древка резко толкнул противника в грудь и отскочил как можно дальше.