Текст книги "Эльф"

Автор книги: Оксана Муравская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

По кругу пронёсся лёгкий ропот, а группа детей в чёрных плащах запрыгала и закричала:

– Слава Мире! Слава королеве Тёмных эльфов!

– Сейчас поможем, – опять шепнул Дима и куда-то исчез.

– Да как ты смеешь?! При короле! Такие речи! – схватился за меч бородатый парень. В тот же миг в центр круга вышел высокий кучерявый брюнет, закутанный в белые простыни, словно древнегреческий мыслитесь:

– Умерь свой пыл, воин, – произнёс он, вытянув руку в сторону меча, – не оскверняй священный круг своим невежеством. И вы, жители «Белозерья», внимайте спокойно таким речам. Мира, королева Тёмных эльфов, похвальна твоя смелость и да будут действительно благими твои намерения. Нимхос, благодарим тебя за годы верной службы нашей стране и охрану наших земель. Жители и воины, Мира молода и пришла недавно к нам. Можем ли мы доверить ей управление страной и свои жизни? Нимхос сделал много полезного для вас. Под его покровительством два века наша страна процветала, и в ней были мир и спокойствие. Правильно ли будет свергнуть его за поход, который принёс нам славу и богатства?

Мира набрала воздух в грудь, но Дима сзади ткнул её в спину, и она резко выдохнула. Толпа загудела:

– Слава королю!

– Гнать эту самозванку!

– Её нужно проверить!

– Пусть докажет, чего она стоит!

«Мыслитель» продолжил:

– Уважаемые жители Белого королевства, да будут до́лги и изобильны ваши лета́. Войско страшного колдуна огромно. Гражданские войны ослабляют наше благостное королевство. Только объединившись, мы сможем противостоять общей угрозе.

Дима вышел вперёд и сказал:

– Объявляю собрание законченным. Сейчас будут проводиться квесты у фракций, потратьте это время с пользой. Кажется, нас ждут зрелищные битвы.

Степан отправился в штаб переодеться. Надо было прикинуть, что же отвечать этой дерзкой девчонке. Думал, что скажет простую речь, и всё вернётся в игровую колею, но нет же, она решилась на саботаж, а он… Стоп! Какой саботаж? Он же не обыгрывать её приехал.

Настя посмотрела ему вслед и тяжело вздохнула. Ей очень хотелось быть с этим человеком на одной стороне.

* * *

Мирослав покрутил кольцо на пальце, и гравировка вспыхнула. Кольцо изготовили мастера, а родители зачаровали и подарили ему. Такие украшения были у всех членов королевской семьи. Их одевали на пальчик наследникам в первое посвящение, которое происходило в момент, когда малыш начинал самостоятельно ходить. Кольцо росло вместе с хозяином и связывало его с родными. Но больше всего оно усиливало связь между эльфами одного поколения. Братья и сёстры могли объединять свою магию и использовать её, даже находясь на расстоянии друг от друга.

Сейчас Мирослав отчётливо понимал, что сестре нужна помощь. Он бесшумно прошёл по коридору, остановился около комнаты Миры и прислушался. Тихо, как и во всем замке. Он отворил дверь и проскользнул внутрь.

– Звала? – шёпотом спросил Мирослав.

– Да, – раздался из-под одеяла приглушённый голос сестры.

Мирослав сел на кровать.

– Мне кажется, что я испытываю непривычные ощущения, – Мира откинула одеяло, придвинулась к брату и положила голову на его плечо.

– Как ты их испытываешь и в какой момент?

– Взрослые странно себя ведут. Даже Мраце совершает нерациональные поступки.

– На поступки Мраце сейчас не надо обращать внимания. Она вернулась из Нижнего мира и ещё не полностью избавилась от эмоций.

– Она готовится к чему-то непонятному. И я не могу контролировать свои мысли и планы.

– Ева называет это страхом.

– Что такое страх?

– Это когда ты не знаешь, чего ожидать от будущего. Когда с твоими близкими может случиться беда, и ты постоянно думаешь об этом. И твоё тело реагирует на твои мысли. Например, сейчас на это реагирует твой мозг. Он не даёт тебе уснуть.

– Мне непонятно, как это.

– Мне тоже не до конца понятно, но иногда рядом с Евой мне кажется, что я хочу того, что делать не должен.

– Мирослав, ты меня совсем запутал. А я позвала тебя, чтобы ты помог мне разобраться.

Принц погладил сестру по волосам и заправил длинную прядь за острое ушко.

– Постарайся не думать о том, что тебе непонятно. Постарайся сейчас закрыть глаза и подумать о своих желаниях. И помни, я всегда смогу защитить тебя. Несмотря на то что твоя магия сильнее, я старше, и вы с Ари – самое дорогое из того, что я должен хранить.

– Ты посидишь со мной?

– Я посижу, пока ты не уснёшь.

– Только не говори Мраце и маме, что ты опять укладывал меня спать, – взяв его за руку, прошептала Мира.

Глава 6

Степан оказался хорошим воином. Он отлично фехтовал, быстро бегал и умел строить стратегии. «Тёмникам» никак не удавалось обойти нового короля. Играть ему нравилось. Погружённый с детства в атмосферу жёсткой дисциплины, здесь он откровенно отрывался и тянул с выполнением задания. Находиться рядом с Настей было трудно. Девушка начинала увлекать его своей естественностью. Ничего не подозревая о планах охотников, она веселилась, дралась с полной отдачей и настолько искусно отыгрывала свою роль, что даже Степан порой забывал, что перед ним не настоящая эльфийская королева, а обычная девушка. Даже иногда казалось, что в бою у неё волосы начинают разделяться на цветные пряди, или он слышит её выкрики на эльфийском. Может быть, она просто вжилась в роль и кричала всё, что в голову приходило, но Степан её понимал. Тяжелее всего было выносить костры, когда все пили чай из котла, играли на гитарах и пели. У Насти был чистый грудной голос, и если она начинала петь, Степан почему-то вспоминал Мари из Румынии, и всё становилось ещё запутаннее. Мама всё время спрашивала, как продвигается задание, и всякий раз парень уклончиво отвечал ей, что работает над этим. Анжела постоянно звонила, но её он старательно игнорировал. Степан верил, что вскоре во всем разберётся и выполнит то, что требовалось, но через неделю игры произошло нечто, что резко поменяло его планы.

На вечерней планёрке был объявлен ночной квест «Тёмнозерцев».

– Они сегодня будут искать в лесу свои артефакты[17]17
  Артефакт – в ролевой игре ценная вещь.


[Закрыть]. Наша задача устроить на них засаду, максимально переловить и вывести из леса. Убивать не надо, завтра придумаем, что с ними делать. На входе и на пересечении всех тропинок ставим монстру́ с факелами. Они нейтральны, считают, сколько зашло, сколько вышло. Летучие отряды заходят здесь, здесь и здесь, – Дима тыкал в карту карандашом, – далее по ситуации. Их задача – выйти из леса целыми и невредимыми. Выходить можно только по дорожкам через факелы. Вы их считаете. Как только дети прошли факелы, трогать их нельзя. На всё про всё у нас два часа. Если в течение этого времени они не выйдут, значит, несчастный случай, автоматически мы их поймали.

«Несчастный случай», – мелькнуло в голове у Степана.

– Они в чёрных плащах, как мы их ночью в лесу увидим?

– Легко, – сказал Степан. Он сбегал к своей машине и принёс очки с функцией ночного видения.

– Ух ты! Настоящие? А у тебя откуда?

– Э-э-э, дядя подарил, – нашёлся с ответом Степан. В этот момент он понял, что окончательно заигрался, но отступать было поздно. – Он спецназовец бывший. А очки учебные, но ночью хорошо работают.

– Ну и отлично, – заключил Дима. – Король в очках и без короны, остальные – как хотят. Только никому не говорите.

С наступлением темноты студенты в белых плащах и масках на лицах чинно подняли факелы и организованной процессией потянулись в лес. Каждый занял своё место. Летучие отряды спрятались там ещё засветло. Они тоже были в чёрных плащах, как и игроки. Дети спокойно зашли по дорожкам, но как только пересекли факелы, по резкому командному свисту рассыпались в разные стороны. Это был спланированный и отрепетированный ход. Каждый игрок бросился бежать в своём направлении. Да, стратегия у «тёмников» тоже работала неплохо.

Степан со своим отрядом сидел в овраге, когда по лесу пробежали шорохи и земля содрогнулась от громоздких берцев. Степан надел очки, и сквозь призму прибора окрестности изменились.

– Сидим тихо, пусть пока побегают. Усыпим их бдительность. Пусть думают, что здесь никого нет.

Прямо перед ними остановились несколько человек в чёрных плащах. Среди них была Настя. Отдышавшись после бега, девушка вдруг заговорила на эльфийском.

– Мира, да ты можешь по-русски? – возмущённо зашипел Айканар. Он был таким огромным, что перепутать его с кем-то другим было невозможно.

Настя не ответила ему. Она уставилась куда-то за спину Айканара, потом без каких-либо усилий отодвинула его в сторону, и Степан понял, что девушка смотрит прямо на него. Как? Как она его заметила?

– Засада! Бежим! – крикнула Настя, и все бросились врассыпную.

– За ними! – скомандовал Степан.

Отряд рассредоточился по лесу. Некоторых «тёмнозерцев» быстро поймали и вывели, но Миры и Айканара нигде не было. Ничего не оставалось, как прочесать лес ещё раз.

– Стёп, дай очки.

Степан отдал прибор и вдруг понял, что отчётливо видит и без него. Он остановился. Тряхнул головой, зажмурился и снова открыл глаза, потёр их свободной рукой, но ничего не изменилось. Такого с ним ещё не было. В кустах под корягой парень заметил гнездо мышей. Над головой что-то зашуршало. Сова внушительных размеров сидела на высоте десяти метров и спокойно смотрела на детей. Нет, восемь метров пятьдесят шесть сантиметров от уровня земли до её лап. Степан потянул носом воздух. Позади слева повеяло запахами людей. Пахло по́том, адреналином, кремом после бритья, кока-колой и… эльфом!

– Они там! – шепнул мастер, который надел очки ночного видения. Он махнул рукой в направлении запахов. Но тут Степан почувствовал, что кто-то натягивает лук, и буквально услышал звук летящей стрелы.

– Ложись! – крикнул парень и упал на землю.

– Уроды! – закричал мастер: стрела прилетела ему прямо в нос и врезалась в очки, чудом не задев лицо.

– Йе-е-ессс! – донеслось до Степана из кустов.

– Отведите его к медсестре, я с ними разберусь.

Степан метнулся в сторону беглецов, но их там уже не было. Он двигался, ориентируясь на шлейф запахов. Здесь «кока-кола» ушла влево, а там «запах пота» развернулся и тоже пошёл назад по кругу.

«Они меня окружают. Значит, она меня видит. Как она умудрилась попасть стрелой в цель с такого расстояния?» – Степан остановился. Ночное пространство меняло цвет. Вышла луна и осветила тропинку. Трава стала переливаться изумрудными нитями, ночные, невидимые простому глазу цветы раскрыли свои лепестки и выпустили облако одурманивающего аромата, но запах эльфа был сильнее и находился совсем рядом.

Всё произошло слишком неожиданно даже для Степана. Девушка выскочила из кустов, скомандовала своим воинам убираться из леса, а потом резким, неестественным для человека прыжком повалила его на землю, перерезала горло игровым ножом и шепнула на эльфийском: «Ты один из нас, не забывай об этом». И растворилась в темноте. Наплевав на правила, парень вскочил и побежал за ней. Ноги ускорились сами собой, и он нагнал её в считаные секунды, повалил на спину и схватил за горло. Очень удобный момент свернуть шею и бросить тело в овраг – бежала и неудачно упала в темноте. Делать это без следов Степан умел. Но Настя тяжело задышала и опять на эльфийском что-то быстро заговорила. Он узнавал только отдельные слова, но чистый грудной звук этого языка остался в памяти ещё с Румынии. Так говорила Мари. Степан только и успел понять по её тону, что Настя читает заклинание, как вдруг обмяк и отлетел в сторону.

«Я могу и убить», – мелькнул в голове голос девочки, и она молниеносно исчезла в темноте.

– Плёхо! – кривлялся Дима. – Поймали меньше половины. Ну ничего, завтра будем тогда их обменивать. Что там нам надо из их ценностей? Шахты заберём или торговые пути вернём? Ну, подумаем до утра, подумаем.

Мастер с заклеенным носом сидел на полу и смотрел на себя в зеркало.

– Ни фига себе! Чем так можно было вломить?! Стрелы же игровые! Камень, что ли, привязали?

– С этим тоже завтра разберёмся. А сейчас все отдыхать. Идите к костру. Послушайте. Сейчас они там хвастаться будут, как вас сделали. Может, расскажут, чем выстрелили.

– Не расскажут, это была обычная безопасная стрела, – вздохнул Степан. Он уже понял, что внутри его цели есть симбионт. Осталось выяснить, понимает она это или нет.

Степан сел на бревно рядом с Настей. Возбуждённые дети прыгали, перебивали друг друга, жарили на огне маршмеллоу. Но девочку это не интересовало. Сегодня она почему-то даже не пела: обнимала себя руками и заворожённо смотрела на огонь.

– Огонь меняет цвет, – проговорила она. – Интересно, от чего это зависит.

– От того, какой человек мимо пройдёт, – отозвался Степан. – Если ты рядом, то нити становятся цвета «карус», если пройдёт мимо Айканар, то «врасек» появляется.

Девушка никак не прокомментировала услышанное, но по выражению её лица стало ясно, что всё сказанное она отлично понимает. Степан вгляделся в огонь. Острые языки пламени обволакивали щепки. Будто импульсом тока проникали сквозь слои древесины и поглощали её.

От огня его отвлёк надоедливый звук вибрации. Это же его телефон в машине! В машине?.. До машины метров четыреста. Нет, триста девяносто семь, если по прямой. Он встал и нехотя побрёл в ту сторону. Больше десятка сообщений от Анжелы: «Ты меня разлюбил?», «Не звони мне больше никогда!», «А с тобой всё в порядке?», «Когда ты приедешь?», «Если ты мне не перезвонишь в течение часа, то между нами всё кончено!». Степан посмотрел на часы: давно за полночь. Упс. Можно не перезванивать.

Дальше было три пропущенных от мамы и одно сообщение: «Ты не забыл про лекарство?» «Лекарство! Какое сегодня число? – Степан хлопнул себя по лбу. – Я же должен был сделать укол ещё позавчера. Странно, но почему тогда до сих пор никаких симптомов…»

Такое уже было. Однажды, когда он уезжал на задание с Никитой, то забыл о графике и сделал укол на целых десять дней позже. И хотя мама очень пеклась о его здоровье, пугала страшными последствиями и строго следила, чтобы он не забывал делать уколы, тогда тоже ничего не случилось. Сам Степан ни разу не наблюдал у себя никаких признаков аллергии. Он пытался расспрашивать мать, но в ответ Светлана только раздражалась: «Как же хорошо, что ты благополучно забыл весь этот кошмар!» Потом охала, ахала и жалостливо закатывала глаза, вспоминая, как «она натерпелась с его аллергией в детстве» и как «ей хватило тех страшных приступов». Но Степан их почему-то не помнил, а мама объясняла это тем, что она, как психолог, никогда его не пугала и своевременно прорабатывала с ним последствия.

Степан покрутил ампулу в руках. Появилось детское желание проверить: а что всё-таки случится, если вдруг?.. Но здравый смысл победил. Он на задании и рисковать своим здоровьем не профессионально. Поэтому Степан заверил маму в сообщении, что ни о чём не забыл, и побежал к медсестре. Если через вену, то подействует быстрее, но колоть самому не хотелось.

Медсестра сделала укол без лишних вопросов, и когда Степан вышел на улицу, мир снова стал прежним: он пах ночной сыростью и сосновой хвоей.

На завтраке Степан сел за стол рядом с Настей.

– Круто вы нас вчера погоняли! – сказала она.

– Что за заклинание ты вчера читала на квесте?

– Какое заклинание?

– На эльфийском языке. Где ты его нашла?

– Ты меня ни с кем не спутал? Я вообще под такой эйфорией была. Всё, что помню, это как зашли и как вышли. Адреналин зашкаливал.

Степан хмыкнул. Врёт или действительно не помнит – непонятно пока. Весь день он прислушивался к боевым выкрикам, но ничего знакомого его мозг не распознал. Вечером у костра Степан снова сел рядом с Настей. Она внимательно смотрела на огонь, и глаза её неестественно блестели.

– Как много оттенков у огня: красный, кирпичный, терракотовый, карус, врасек, – очень тихо сказал он. Девушка понимающе кивнула.

«Чёрт, что происходит? Почему я сейчас вижу обычный огонь?»

Степан решил больше не юлить и спросить прямо:

– Ты сейчас человек или эльф?

– Чело… Что?

– Пойдём погуляем.

Настя нерешительно посмотрела на него. Степан приобнял её за плечи и прошептал на ухо:

– Тебе лучше спокойно встать и идти со мной. Я охотник. Завтра можешь не проснуться.

Когда они отошли от кострового места на достаточное расстояние, Настя присела на лавочку, а Степан остановился рядом.

– Рассказывай, – грубо приказал он.

– Что тебе рассказывать?

– Что с тобой происходит.

– Да крыша у меня едет, – губы у девушки задрожали. – Во мне как будто какой-то человек второй живёт. Мы с ней вроде договорились, раньше она вообще меня как бы замещала. Как будто из памяти полдня стёрли. Не помню, что делала.

– Давно это?

– Весной началось. Помню, я проснулась рано, и шёпот слышу в голове: «Не бойся, подойди к зеркалу». Я подошла, а там моё отражение со мной говорит. Даже не совсем отражение. Она другая. Стройнее, волосы светлее, глаза другие.

– Что она сказала?

– Какая разница?

– Она просила никому не рассказывать?

Настя замялась:

– Она и сейчас против, чтобы я с тобой разговаривала.

– А ты с ней общаешься?

– Да. Мы договорились. Точнее, она предложила. Она просто есть во мне. Иногда свои способности подключает. Помогает мне. Но голос в голове я больше не слышу. Я её чувствую, понимаю, что с ней происходит, знаю, что ей надо. Мы как одно целое. Вчера только не поняла, что случилось. Мне казалось, что я сражаюсь как обычно. А ребята рассказали, как я стрелы пускала. Самой не верится.

– Мира?

– Да, это её имя.

– Ты родителям говорила?

– Да никому я не говорила! И нет у меня родителей. Я с тёткой живу, а той до лампочки, где я и что со мной. В психушку упрячет с радостью. Ты правда охотник?

– Да. Ты знаешь, кто мы?

– Знаю. Не знаю, правда, откуда. Наверно, это её знания. И отлично понимаю, зачем ты тут. Ты пытался нас убить вчера, а Мира защищалась?

– Что-то типа того.

– Будешь продолжать попытки? Я хорошо дерусь. Быстрее и сильнее тебя. Ты не успеешь. Но мы не убиваем людей. Мы здесь не для этого. У нас другая миссия.

«Я и убить могу», – вспомнил Степан жаркий эльфийский шёпот. А ведь действительно, могла – своими руками или несчастный случай организовать. Но ведь не стала.

– Почему не убила вчера?

– Ты знаешь, кто ты?

– Я чистокровный охотник.

– Ты в этом уверен? Я тебе три раза память пыталась стереть, и безрезультатно. На чистых действует с первого раза.

Задумавшись, Степан вспомнил обо всех странностях, которые случились с ним за последние дни. Перед глазами возник костёр. Никогда до этого он не различал оттенки так хорошо, но здесь, в лагере, начал видеть разноцветные нити, а потом всё стало как прежде. Сегодня, сколько бы он ни прислушивался, эльфийской речи так и не услышал. А ещё запахи… Несколько дней назад они были такими острыми и разнообразными, а сегодня его нос опять не улавливал ничего необычного.

«Что изменилось?»

Степан прокручивал события одно за другим, пытаясь определить, когда впервые почувствовал изменения. Острота ощущений нарастала постепенно. Он даже не совсем понял, почему в лесу ночью видел, как днём. А исчезло всё резко. Неужели после укола?

«Вот, значит, что за лекарства от аллергии даёт мне мать, – с горькой усмешкой подумал он. – Чтобы на меня их чары не действовали. А вчера это её глазами я смотрел и её слова слышал. Она мне в мозг влезла. А как получил лекарство, так всё и пропало».

Степан вспомнил предыдущий случай, когда так же на задании забыл сделать укол. Их с Никитой первый раз взяли на практику, и поэтому с ними была целая команда профессионалов. А работали они на захват довольно сильного эльфа. Тогда все удивились, как быстро Степан нашёл след. Он буквально шёл по запаху, как собака. И первый из всей группы обнаружил объект. А вот взять его не смог, потому что по ощущениям словно в туман попал, даже руку с пистолетом поднять не смог. Как же он тогда переживал. Всего-то и нужно было, что один раз выстрелить снотворным, и серьёзный личный захват попал бы к нему в зачёт. Значит, тот эльф тоже влез в его голову и не позволил себя поймать.

Настя вопросительно смотрела на Степана.

– Нас учили. Новые методики.

Парень какое-то время молча прохаживался туда-обратно, а потом сказал:

– Значит так, я здесь действительно по наводке. Приехал за тобой. И у тебя не раздвоение личности. Ты сосуд, и в тебе живёт эльф.

– Значит, она правду рассказывала.

– Не знаю, что она там тебе рассказывала, но вы в симбиозе, а это удивительно. Прежде я с таким не сталкивался, – Степан напустил на себя вид опытного охотника, хотя раньше не встречал ничего, связанного с эльфийками. – Мне надо разобраться. Сейчас играем дальше. Никто ничего не должен заметить, а вот если сбежишь – пеняй на себя. Тебя найдут другие охотники и церемониться уже не будут.

– Договорились, – фыркнула Настя.

Степан развернулся и быстро зашагал в сторону лагеря.

– Сам не сбеги – я тебя столько лет искала. Чистокровный, блин, – тихо сказала Настя ему вслед.

В сообщении, которое Степан послал в школу этим вечером, было написано:

«В силу того, что на полигоне находится много людей, и нет возможности изолировать объект на необходимое расстояние, выполнение операции является невозможным до окончания игры. Есть вероятность подселения. Прошу командировать Громова Никиту для помощи в выполнении операции в момент транспортировки объекта к месту постоянного проживания».

* * *

Мраце Мирабель не одобряла общение детей с Создателем, но наследники всё равно проводили с Евой много времени, потому что это благотворно сказывалось на развитии их способностей. Девочкам она показывала новые стороны их магии и учила тому, чему бы их не смогли научить Мраце. Мирославу же просто было комфортно в её компании.

В эльфийских преданиях хранились сказания о девушке Создателе. Славный народ появился благодаря ей. Какое-то время Ева жила с ними, а потом внезапно исчезла и вернулась, когда Мирослав уже научился сидеть верхом и владеть мечом. Короли относились к ней с уважением, но никогда не преклонялись и не раболепствовали. А Мира проявляла к её персоне большой интерес и как губка впитывала новые знания.

– Расскажи, зачем ты создала эльфов?

Мира и Ева гуляли в огромном саду, увитом виноградными лозами.

– Я хотела создать мир, где я смогла бы жить сама. И создала его. Вас я создала из своего ДНК. Я хотела создать идеал, но была вынуждена расставить приоритеты и сделала ставку на безопасность и благополучие. Поэтому пришлось ограничить чувства. Я научила ваш народ всему, что умею сама. Вы полностью автономны и можете сами о себе позаботиться.

Мира напряглась. Это звучало нерационально. Ей казалось, что так было всегда.

– И теперь это идеальное место во всей Вселенной, – подытожила Ева.

– Да. Это место гармонично, и оно полностью обеспечивает наши потребности. Я ценю то, что живу здесь. Но разве твой мир негармоничный?

– Дело не в месте, дорогая. Дело в том, кто тебя окружает. Твоя семья, например.

– А почему ты ушла от своей семьи? Ведь семья – это самое ценное и дорогое, что есть у эльфа. Или у вас не так?

– Так должно быть везде и всегда. Но, к сожалению, редко встречаются идеальные семьи – такие как ваши. Мы можем злиться, завидовать, обижаться друг на друга и совершать из-за этого нерациональные поступки.

– Я не понимаю тебя.

– Я описываю чувства, Мира. От них очень много бед. Поэтому я и не вложила их в Славный народ. Потом я решила дополнить своё творение и создала Нижний мир. Там я поселила людей. Они очень похожи на вас, но у них нет магии, зато есть чувства. Я никогда не жила среди них. Частота Нижнего мира не позволяет мне долго находиться там. Но то, что я наблюдаю, мне не очень нравится. Люди, как и моя семья, поддались негативным эмоциям больше, чем позитивным.

– А есть ещё и позитивные?

– Да. Есть любовь, радость, восторг, удивление, наслаждение, восхищение. И многое другое.

– Твои глаза сейчас изменились. Неужели эмоции настолько ценны, что ты так скучаешь по ним?

– Драгоценная, я не скучаю. Я же испытываю их всегда. Но иногда мне хочется, чтобы и вы их испытали.

– Мирабель говорит, что ты испытываешь чувства к Мирославу.

– Мирабель права. Но это никак не навредит твоему брату. Все решения он принимает сам. Я не вмешиваюсь в течение вашей жизни. Только делюсь знаниями.

– Твои знания очень ценны для нас. Они помогают нам развиваться. А почему все эльфы разные? Почему наши способности не уравновешены?

– Я сделала это для того, чтобы у вас не было желания и необходимости ссориться и соревноваться друг с другом. В таком состоянии вы с детства знаете, кто на что способен. Даже вы с братом разные, но удачно дополняете друг друга. Поэтому вы и должны друг друга беречь и быть рядом.

– А я просто хочу быть рядом с братом. Без всяких условностей. Мне легко с ним. И когда легко ему, мой мозг может принимать рациональные решения.

– Это и есть любовь. Просто ты её не чувствуешь. Ты её понимаешь.