Текст книги "Америка-мать зовёт?"

Автор книги: Оксана Лесли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Глава пятая
Антон: ложь во имя свободы

Антона отговаривали все: мать, сестры, жена. Они рисовали ему зловещее будущее, в котором его семья оказывалась на улице, а он попадал в заграничную тюрьму, где все вокруг «гр-гр-гр» на чужом языке. Но Антон жил по принципу: «Будет, как я сказал!» И женщины с их причитаниями ему не указ. Да заграничная тюрьма, если на то пойдет, чай, получше русской будет.

Следователь дело на Антона закрыл, устроил проверку в одном турагентстве, и вскоре паспорта и визы были на руках. Антону не пришлось ехать ни в какие американские посольства на интервью. Постарался Следак-Васек. Правда, Антон теперь был должен ему много-много денег, но он знал, что выкрутится. Он же уболтал следователя в Америку уехать, якобы там с распростертыми объятиями их дожидается свояк-друган!

Свояк-друган в Америке действительно был, по имени Вадим. Жена его, оставшаяся в их деревне, придумывала разные причины, чтобы не дать Антону американский номер телефона мужа. Антон нечаянно застукал ее с любовником на заднем сиденье машины, и она боялась, как бы такой компромат не просочился за стены родной деревни в страну, где печатают доллары и платят долларами ее муженьку-маляру.

Самолет Москва – Нью-Йорк летел по расписанию. Новенькие красные загранпаспорта со штампом «рожден в СССР» грели нагрудные карманы. Бизнес-визы в них были действительны шесть месяцев.

Спереди от Антона сидела девушка. Ему показалось, что она похожа на его мать в молодости, а мать сводила с ума всех мужчин деревни. Девушка уронила журнал, потянулась, подняла. Он разглядел маленькие аккуратненькие ручки и смекнул, что юная богиня явно не из доярок! Такими ручками только на рояле играть да мужчину в постели удовлетворять! Антон попытался познакомиться с юной незнакомкой, но она важно ответила, что летит в Америку выходить замуж за американца. Это прозвучало так пафосно, как будто она ехала Нобелевскую премию получать. Все ясно, из тех, из городских да образованных, с гниловатым запашком высокомерия. Антон отбросил идею знакомиться с теми, кому он не ровня. Кастовые предрассудки правят миром!

Мужчина вспоминал, как тщетно пытался уехать на заработки за рубеж раньше. Писал на разные нефтяные вышки, рвался в Германию. Но ему в голову не приходило, что дорога в обетованный рай лежала через следственный изолятор и жадность ведущих дело ментов.

Антон был должен и за билеты, и за визы, но он не сомневался, что раз обвел вокруг пальца Солнечный Магадан в лице служителей закона, то новая жизнь только начинается! Вперед, покорять Америку!

Глава шестая
Америка ждет!

Роб приехать в Ташкент не мог, так как сменил работу и не мог взять отпуск. Да его уже проинформировали, что если жениться в Узбекистане, то на оформление документов на заморскую жену уйдет два года. Вот и будет женатый без жены.

Марина не знала, что приехать в США будет нелегким и долгим бюрократическим бегом с препятствиями. Было известно, что по гостевой или туристической визе незамужнюю барышню, да еще и без гроша за пазухой, не выпустят. Надо было получить визу невесты.

Роб, со своей стороны, должен был побеспокоиться: доказать американским иммиграционным службам, что он и Марина встречались в Москве, он может содержать не только себя, но и иждивенку заграничную. Скрепя сердце, он представил налоговые документы о своих доходах, банковских счетах, зарплате иммиграционным службам на родине, а потом они были отправлены в Московское американское посольство.

Из столицы Российской Федерации Марине пришло приглашение с датой интервью, а также список документов, необходимых для получения визы невесты. Например, нужна была справка из милиции, подтверждающая, что невеста американца не сидела в тюрьмах и уголовное дело на нее не заводилось. Марина должна была иметь при себе доказательства переписки и встречи со своим американским женихом – распечатки электронных писем и фотографии. С этим проблем не было. Но надо было еще пройти американский медосмотр при иммиграционном центре за три дня до интервью.

Пять месяцев ушли у Марины на подготовку документов. Наконец 1 апреля 1998 года Марина пришла в школу, откуда уволилась несколько месяцев назад, и сообщила об отъезде к мужу-американцу. Многие посчитали это шуткой на день дурака, и серьезность факта до людей дошла позже. У нее же было ощущение крыльев за плечами, и казалось, что она утерла всем носы.

Свой отъезд Марина считала триумфом, победой, выигрышем в лотерее. В Ташкенте оставались незамужние подруги, строчащие письма иностранцам, корчащиеся в муках зависти к ней, Избранной. Или – не корчащиеся? Может, не Избранная? Во всяком случае сажать картошку, ездить в троллейбусах и трамваях, делать заготовки на зиму в своей Америке она не будет никогда! И жизнь у нее будет не как у всех.

«Не как у всех! Заказ принят…», – соглашался Ангел-Хранитель.

Глава седьмая
Встреча. Штат Джорджия

Родители и сестра отговаривали Роба жениться на девушке из страны атеизма и коммунизма. Но ему их религиозные догмы и привычка хвататься за Библию при всяком удобном случае докучали как камни в почках. Он не раз прокручивал в голове слайд из детства: мать вытащила его из песочницы, собираясь в церковь на службу, и на его просьбу не ходить никуда залепила пощечину. Святоша!

Роб ждал свою невесту и предвкушал начало новой жизни: молодое тело, прекрасное лицо, оригинальный акцент. Все эти другие акценты японцев, вьетнамцев, немцев в подметки не годились русскому произношению, которое на его слух действовало успокаивающе как чай с ромашкой и валерианой или запах масла чайного дерева, добавленного в горячую ванну.

Земля обетованная – Америка. Девушка увидела Роба в аэропорту первой и обняла сзади. Он сознавал, что обнимает она в его лице всю Америку.

Роб посадил ее не в красный кабриолет с открытым верхом, который она видела на фотографии, а в потрепанный грязно-синий «плимут» и объяснил, что до ее приезда его угораздило попасть в аварию. Красный скакун принца не подлежал ремонту.

Дорога из аэропорта в центр Атланты была словно прорубленной в густом сосновом лесу. Сам мегаполис утопал в зелени, окружающей здания. На съемной двухкомнатной квартире американского жениха было чисто, свечи вскружили ей голову своими ароматами, а новость, что вечером придут друзья Роба отмечать ее приезд, удивила. Парти! Почему он ее не спросил, хочет ли она в первый же день знакомиться с его друзьями? Марина ведь не спала во время своего многочасового перелета. Двое суток без сна были умопомрачительным испытанием. Но это не помешало ей обратить внимание на убогость обстановки. Следы мочи от животных на ковролине были прикрыты маленькими тонкими подстилками, которые Роб называл «ковриками». Шкаф для вещей отсутствовал. Роб хранил свои носки и белье в картонных коробках в стенной нише. И Марине тоже выделил картонную коробку для ее вещей. Разочарование, смешанное с брезгливостью, защекотало ее ноздри. Она чихнула. Ароматы свечей решили надругаться над ее русским обонянием. В родительской квартире Марины никогда не жгли свечи и благовония. Она вспомнила, как сравнивала Америку с другой планетой, на которую нужно было непременно попасть!

«Другая планета? Да пожалуйста! Воздухом чужим не отравись, детка!» – услышала Марина чей-то слабый ехидный голосок. Она мысленно приказала невидимке-Союзнику-Ангелу-Хранителю заткнуться, ибо его дело не мнение свое высказывать, а помогать ей и исполнять ее желания.

Марина сравнивала обстановку Роба со своим родительским домом в Ташкенте, где были шкафы с книгами и серванты с хрусталем, узбекские ковры на стенах и полах и сшитые мамой пастельные шторы на окнах. Во всем чувствовались мамин вкус и домашний уют. А в холостяцкой квартире американца не было ни вкуса, ни уюта – ни занавесок, ни картин, ни книг на полках, ни хрусталя. Зато были коробки с компьютерными играми и старыми журналами по программированию. И странная коробка с надписью «Воспоминания» в шкафу, запечатанная, причем Роб просил никогда ее не открывать. Марина подумала, что вот, нашелся муж Синяя Борода, «дверь в потайную комнату не открывай, а то быть беде!» Нужно больно…

Русская невеста решила смыть с себя усталость перелета и невроз ожидания. Как на зло, она не могла сообразить, как включить душ, и ей пришлось звать Роба на помощь. Это было первое ощущение беспомощности в чужой стране, поселившееся в ее душе раз и надолго.

После душа, Роб преподнес ей подарок. Марина представила, что в коробочке с розовым бантиком она обнаружит какое-нибудь жемчужное или бриллиантовое ожерелье. Так герои популярного сериала «Санта-Барбара» поступали, она хорошо помнила! Дрожащими от предвкушения пальцами разворачивала подарок.

Но в коробке оказался миниатюрный игрушечный чайный набор. Таких она еще не видела. На вопрос в ее глазах Роб заметил, что, когда у них родится девочка, Марина будет играть с ней в чаепитие и этот кукольный чайный сервиз им пригодится. Поблагодарила наигранно, мол, спасибо, дорогой, как мило с твоей стороны! Задумалась, зачем ему это – заранее приданное покупать своему ребенку? И тихий голосок вежливо протелепатировал: «Может, ему экстрасенс посоветовала работать с пространством таким образом? Вы очень похожи».

Марина не стала спорить и продолжать беседу с Исполнителем своих желаний. Ей нужно было готовиться к вечеринке. Сшитое мамой эксклюзивное серо-серебристое с меховым воротничком из песца платье до колен подчеркивало ее фигуру и новый статус «русская невеста позиций не сдаст». Она накрутила бигуди, наложила тушь и румяна. Роб удивился и объяснил ей, что наряд театрально-свадебно-вечерний ни к чему, глупости ненужные и понты, и что все гости будут одеты просто. Марина не понимала, как это так: в гости быть одетым – «просто»? Марина же хотела быть звездой, если не Сириусом, то на худой конец Альдебараном или Вегой, и не подумала переодеваться.

И правда, все гости пришли в джинсах и удобных майках да свитерках, принесли с собой еду, пиво, мороженое и ели с бумажных тарелок пластмассовыми вилками. Марине это было дико. Она никогда не видела ни пластмассовой, ни бумажной посуды. Русская невеста не могла расслабиться, не понимала американские шутки, вцепилась в русскоязычную сваху – Галину – и мечтала поскорее избавиться от гостей.

Гала с мужем удалились рано, нарочито громко объявив остальным гостям, что уходят, потому что «Марине, уставшей с дороги, нужен отдых». Марине подумалось, что если бы круг собравшихся не был безманерно плебейским, то люди бы начали рассасываться после таких незавуалированных намеков. Но никто не сдвинулся с мест. Пили пиво, болтали. Друзьями Роба были молодые люди Марининого возраста и моложе, в которых чувство такта пребывало еще в зачаточной стадии. «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты», – Марина себе не задавала этот вопрос. Но поступок женишка ее раздражал.

Зачем устраивать посиделки и вечера человеку, который двое суток путешествовал?

«По-другому нельзя. Ты сформулировала заказ: чтобы было не как у всех. Всех встречают и оставляют в покое, это логично. В твою честь прием по-американски, разве ты не этого хотела?» – съязвил телепатически в ответ на ее мысли Исполнитель.

Около девяти вечера Марина закрылась в спальне, чуть не плача от усталости и обиды. Она не чувствовала себя центром внимания, душой общества, королевой красоты даже в своем вечернем платье! И писец не помог! Ей было одиноко и обидно.

Роб нашел невесту, сидящую на кровати в спальне, и они стали объясняться. Затем он вышел к своим друзьям и попросил их удалиться, извинившись за поведение своей русской герлфрендши. Гости наконец ушли, захватив с собой невыпитое пиво и остатки принесенного торта.

Американец не мог простить своей русской гостье, что она не оценила его друзей. Марина не могла понять, почему вечеринка была запланирована на день ее приезда, когда она была усталая, выжатая и никакезная…Девушке было обидно, что человек, который не пил в Москве, налил себе рома с колой после ухода гостей и демонстративно завалился спать на диване в гостиной. Так первый день для обоих начался с обиды и непонимания.

Глава восьмая
Марина: первые месяцы в Америке

Потянулись долгожданные американские будни. Роб уезжал на работу, а вечера просиживал в спальне у компьютера. Он играл в игры, курил, не утруждая себя тем, чтобы выйти и подымить на балкончике, как делали все ее знакомые русские курильщики из бывшего СССР. И это было не единственным недостатком, который раздражал Марину. Роб мог положить свои ноги в ковбойских сапогах на чистый кофейный столик или в куртке завалиться на незаправленную постель. Это плебейство просто выворачивало ее наизнанку. Никто из ее русских знакомых этого бы себе не позволил!

Иногда Марине казалось, что ее персональный Исполнитель-Союзник-Ангел-Хранитель ехидно хихикает, хлопая себя по невидимым бокам всякий раз, когда американец-мечта делал что-то не как все те, кого Марина знала!

Когда Марина с Робом собирались в магазин за продуктами, она накладывала макияж, завивала волосы, а Роб выходил из дома в рваных шортах, майке наизнанку и туфлях на босу ногу. Как бомж или алкаш совковых времен.

Марине было страшно из-за того, что человек, к которому она приехала, оказался не тем принцем, каким она его видела в Москве. Но развернуться и уехать обратно не было сил – она была готова привыкать к прокуренной квартире и разным другим мелочам. Она не верила, что жизнь в Узбекистане и России может наладиться, а уж понятие, что с милым рай в шалаше казалось устаревшим. Лучше с не очень милым, но не работать за копейки. Статус «жена американца» грел ее самолюбие, как некоторых женщин с более высокими запросами грел бы статус «жена министра» или «жена пластического хирурга».

Трудно было понять, как угодить этому сорокалетнему американцу, который почти всю жизнь был самостоятельным. Диета – фастфуд. Полное отсутствие тарелок дома. Только одноразовые. Поэтому керамическую посуду они купили вдвоем. Выбирал он. Марина не спорила, но какой нужно иметь вкус, чтобы купить белые тарелки с черной каемочкой? Чтобы сочетались с его черно-белыми полосатыми кухонными полотенцами и черной кофеваркой! Марина черный и коричневый цвета признавала только в двух вещах – шоколаде и брюках. Все остальное должно было быть цветным и радовать глаз! Но Роб считал иначе.

Марине было страшно: вдруг жених решит выслать ее обратно как посылку? Вот засмеют ее, наверное, на родине. Опять в школу устраиваться на работу? Для нее то, как она выглядит в глазах других людей, было важнее, чем ее собственное душевное равновесие. Ха! Можно подумать, если бы она вернулась обратно, то ее душевное состояние расправилось бы как павлиний хвост! Это было бы возвращением старухи к разбитому корыту. Она представила, что ей в лицо или за спиной скажут: «неудачница», «не смогла зацепиться в цивилизованной стране», «кому ты будешь нужна в свои двадцать пять?», «что ты вернулась сюда ловить?» Марина мысленно обижалась на приписанные другим людям слова и мысли. Там, в Узбекистане, нужно было учить узбекский, а он ей давался плохо. Другое дело – английский. Она была готова учиться всему, чтобы зацепиться в Америке и помогать по мере возможности своим близким.

Мечта Роба – найти женщину с языковым барьером в придачу, которая мало что понимает в жизни, осуществилась, но он не ожидал, что придется ее учить пользоваться всеми бытовыми приборами. Разве он знал, что в ее стране была другая техника? Или вообще отсутствовала? Марина никогда не видела посудомоечную машину, микроволновку, не умела пользоваться кофеваркой. Отношения в семье были не муж – жена, а учитель – ученик или родитель – ребенок.

Роб на работе имел возможность пойти на ланч в кафешку или ресторанчик, но завернутые русской невестой бутерброды по утрам брал с собой, чтобы потом выбросить. Чтобы Марина не подумала, что он такой богатый – каждый день наносить визиты разным общепитам.

Еще до отъезда мать Галины, которой довелось быть лично знакомой (шапочно) с Робом, убедила Марину в том, что он ей все купит в Америке, щедрый и богатый, и не нужно тащить личные вещи из Узбекистана в Атланту. Почему она решила, что он – щедрый и богатый? Потому что он пригласил в ресторан своего друга Дэвида, его русскую жену Галину и ее пожилую мать, заказал бутылку дорогого вина и оплатил счет. На самом деле Роб не был богатым. Он просто сделал широкий жест. Ведь к его другу приехала из Узбекистана русская теща! Просто у всех разные понятия о щедрости и богатстве.

Собираясь в Штаты, Марина положила в чемодан два одеяла из верблюжьей шерсти, аляповатые узбекские полотенца, хрустальные вазы, узбекский сервиз, ляганы, платья вечерние, которые только в театр да на свадьбы надевать. Ни ночнушки, ни тапочек или кроссовок она не взяла. Конечно, американец был разочарован. Мечтал найти жену не как у всех, и тратиться приходилось на нее тоже больше, чем он ожидал. Он знал, что предстоят траты на свадьбу и свадебное платье, а тут невесту еще, оказывается, надо одеть.

Работал Роб с восьми утра до пяти вечера, а в выходные хотел проводить время у компьютера со своими игрульками, а не таскаться с Мариной по магазинам. Наивная девочка заблуждалась, думая, что все сможет быстро себе купить. АМЕРИКАНСКОЕ! Она не предполагала, что почти все вещи, которые продаются в США, сделаны в Китае. В Америке, оказалось, размеры не такие, как в странах СНГ. Марина в магазинах не умела ориентироваться, не знала, как найти свой размер. Мужские размеры были одни, женские – другие. Вес измерялся в фунтах, а не в килограммах. Дюймы и футы вместо сантиметров и метров, галлоны вместо литров, Фаренгейт вместо Цельсия. Другая система измерений во всем, в голове – каша. Неужели она когда-нибудь разберется во всем этом?

Тем более в магазинах было такое изобилие, что ее тошнило от шопинга. Девушка была не готова к самостоятельной жизни. Четверть века ее одевала мама: шила или покупала дочке вещи по своему вкусу, так как Марина, в отличие от большинства представительниц прекрасного пола, была совершенно безразлична к одежде, обуви и моде.

Попав в Америку, она не могла определиться, в каких вещах ей будет удобно и что с чем лучше сочетать. Первое время она носила безразмерные майки Роба, которые болтались на ней как балахоны.

В глазах жениха Марина была вампиром: приехала ему на голову иждивенка без копейки денег и даже трусы с майками себе не привезла. И еще посылки думает родственникам отправлять. Робу казалось, что Марина все делает «через задницу», не спросив совета, не потрудившись перевести инструкции с английского на русский! Для чего он подарил ей электронный словарь? Ее самодеятельность и упрямство раздражали.

Роб запретил звонить в Ташкент чаще одного раза в неделю. Частенько, проводив Роба на работу, отключив телефон, она заваливалась спать, потом вставала, завтракала, ходила за почтой, купалась в бассейне и снова вырубалась. Как засоня-ленивец. Иногда она пыталась что-то приготовить, занималась глажкой простыней. Глажку нижнего белья и простыней Роб считал непростительным убийством времени. Ведь они сушили белье не на веревках, как в Узбекистане, а в сушильной машине! Горячий воздух и так убивал микробов. А потом простыни натягивались на матрасы. Зачем их отглаживать утюгом?

Мысли Марины скреблись в голове как мыши под полом: «Зачем я сюда приехала?» Ей было страшно начинать новую жизнь с незнакомцем, которого ее домохозяйничество раздражало…

Но были плюсы: еда! Марина любила поесть, и Роб открывал для нее королевство экзотики, о которой она раньше только слышала. Марина попробовала разные сорта пиццы, японские суши, ананасы, манго, креветки, крабов, жареных кальмаров, устриц, мидий, – в выходные частенько Роб возил ее в рестораны и кафешки.

Марину удивляло, что американцы едят сырые грибы в зеленых салатах. У русских принято грибы варить в супах и жарить, и русскому человеку не придет в голову есть грибы сырыми. Она не гнушалась пробовать новые для нее блюда и объедалась.

Конечно, своей родне она сообщала только о красивых сторонах своей новой американской жизни. Писала, как чудесно жить в Атланте, где высокие сосны подпирают небо как колонны греческих храмов, а смешные серые белки с облезлыми хвостами бесстрашно выскакивают на дорогу, рискуя попасть под колеса. Цветов в апрельской Атланте было море, Марина впервые увидела, как цветут магнолии, кусты юкки и азалии-рододендрона. В Ташкентском ботаническом саду ее родного города тоже росли эти растения, но тогда они так не радовали ее!

Роб возил Марину в ботанический сад, где они делали красочные снимки, а потом посылали фотографии в Ташкент.

А какой чистый бассейн и чудесный бесплатный зал с тренажерами на территории квартирного комплекса, где они жили!..

Марина делилась в своих письмах к близким подробностями, как они посещали друзей Роба, рассказывала про их квартиры и дома… Писала о ресторанах и кафешках, что там ели и пили.

Роб с мастерством бармена готовил в своей кухоньке алкогольные коктейли и удивлял ими неизбалованную Марину. Всякие «Маргариты», «Пина Колады», «Кузнечики»…

Пока не истекла трехмесячная виза невесты, Роб стал планировать свадьбу: приглашения разослал заранее. Его мать, женщина организованная во всех отношениях, прислала адреса всей родни и друзей семьи, большинство которых жили в северных штатах и не приехали бы вовсе. Но из приличия надо было всех поставить в известность и позвать!

Приглашено было человек сто, прибыть обязались пятьдесят. Некоторые родственники посчитали затею Роба сумасбродством и решили не тратить деньги и время на поездки-бензин-отели ради его взбалмошного бракосочетания с малознакомой иностранкой, и просто прислали открытки. Более щедрые вежливо поздравили молодых открытками с вложенными чеками на двадцать пять – пятьдесят долларов.

Об американских свадьбах у Марины было представление ограниченное, почерпнутое из американского телесериала «Санта-Барбара». С компьютером она была на вы и шепотом и не могла нырять и выныривать в поисковых сетях, выясняя детали американских брачных традиций. Поэтому Роб все организационные вопросы разруливал сам. В салоне для невест фату, туфли и платье фасона «русалка» он купил в кредит за шестьсот долларов, а себе для свадебной церемонии взял напрокат за стольник костюм-таксидо и обувь.

Заказ Роба в цветочном магазине был скромен по американским меркам. Несколько цветков в петлицы родственникам жениха и лучшему другу, два букетика и две вазы для торжественной церемонии – несколько сотен отвалил. Марина не один день пребывала в шоке от американских цен.

Жених заказал трехэтажный торт с пластмассовыми миниатюрными женихом и невестой на вершине в обычном продуктовом супермаркете. В русском ресторане «Москва» они купили огромный салат «сельдь под шубой» для американских гостей, дабы расширить их кругозор, – идея Марины. Ей и в голову не приходило, что большинство американцев с брезгливостью отнесутся к вареной свекле и сырой соленой рыбе и даже побоятся пробовать непривычное на вид розовое блюдо. А остальную еду принесли друзья Роба, с кем он собирался открыть ресторан, начать свой бизнес: индейки «барбекю», салат с листьями латука, картофельное пюре с подливкой…

Да-да, ее программист собирался открыть ресторан и стать респектабельным владельцем собственного бизнеса! Марина лелеяла мысль, что скоро сможет обмолвиться подругам по переписке, что они с мужем владеют рестораном!

В помещении ресторана и решил Роб сыграть свадьбу, ведь он вложил определенную сумму в это заведение. Марина была счастлива, пока не увидела их частную собственность своими глазами. Это было старое здание, которое когда-то уже было рестораном, но нуждалось в капитальном ремонте, покупке холодильников, плит. В помещении не хватало лампочек. Туалетные были грязными и темными, совсем без окон, с кучей жирных зеленых и синих мух-мутантов. Марина не помнила, чтобы когда-либо видела таких крупных вездесущих разносчиков заразы.

Пришлось сначала купить лампочки, прежде чем жених с невестой смогли засучить рукава. Такая подготовка к собственной свадьбе Марину раздражала. Вот бы смеялись над ней ташкентские знакомые! Она, конечно, хотела жизнь не как у всех, но Санта-Барбарой в приготовлении к торжеству и не пахло. Пахло плесенью и пылью.

Несколько выходных они приводили это старое помещение в надлежащий вид. Хотя Марине казалось, что все их усилия по отдраиванию тусклых окон, старых, засиженных мухами зеркал, унитазов и использование пылесоса ничего не изменили. Место как было старой дырой, так и оставалось – но уже старой отдраенной дырой.

Поскольку Роб уже вложил несколько тысяч в заведение, пропитанное плесенью и пылью, он не мог платить за аренду другого места для свадьбы… И тем более нанимать команду профессиональных зеркалочисток и поломоек.

Ресторан стал местом венчания и празднования одновременно. Родители Роба подготовились к свадьбе старшего сына: привезли с собой из Пенсильвании необходимые церковные принадлежности и смогли оформить один зал ресторана как место для венчания. Прибывшие из других штатов братья купили безалкогольные напитки, несколько рулонов туалетной бумаги, мыло, мусорные ведра. Вроде мелочи, ерунда какая-то, но какой праздник обходится без туалетной бумаги?

Марина ехала в Америку, подкованная средствами массовой информации, убежденная и предупрежденная, что американцы не дружат. Конечно, у них не принято по-соседски заходить на чашку чая и просить что-то взаймы или вваливаться без звонка. Но в существовании американской дружбы и поддержки Марина убедилась, когда те самые друзья Роба, любители пивка, что познакомились с ней в ее первый атлантовский день, взяли где-то напрокат столы и стулья, скатерти, посуду, причем за все заплатили. Расставляли, украшали зал как могли, объявив свою помощь свадебным подарком! Марине не пришлось им помогать, так как Роб отправил ее в салон красоты, где ее «облизывали» за двести баксов. У Марины после салона было радостное ощущение, что она королева и Робу важно, как она выглядит и что чувствует.

Настал долгожданный день! Отец Роба, священник, их и повенчал, и Марину не волновало, что он не православный и не католик, а какой-то объединенный методист, лишь бы быть замужем за американцем.

Застолье, танцы, разрезание торта. В общем, как у всех. А в частности… Оказалось, что у американцев принято дарить подарки гостям на свадьбе, и Роб предложил закупить матрешек для всех своих родственников и друзей. Ему нравились эти традиционно-русские деревянные яйцевидные куколки, вкладывающиеся одна в другую. Это был подарок «не как все», и приглашенные были приятно удивлены.

Когда разошлись родственники и другие гости, новоиспеченные муж и жена переоделись в майки и шорты и с помощью близких друзей Роба стали убирать: кто-то увез стулья и столы, кто-то грязную посуду сложил в ведра, чтоб сдать в таком виде. Собрали мусор. Марина собственноручно пылесосила, укладывала в машину подарки, вазы с цветами, остатки торта. Поехали к себе на квартиру, а оттуда уже – провести ночь в дорогом отеле, – свадебный подарок для молодоженов.

Отель «Мариотт Маркитт» находился в центре Атланты. Огромное здание чуть ли не в пятьдесят этажей! Маринин туристический кругозор ограничивался поездками в некоторые города Узбекистана и СССР. Поэтому гостиница с бассейном в фойе и прозрачным лифтом взъерошила ее уставшие, не избалованные путешествиями, извилины. И огромная кровать, усыпанная лепестками роз, и шикарный вид из окна сорокового этажа, и бутылка шампанского, поданного в металлическом ведерке со льдом, перенесли новоиспеченную жену в тот самый благодатный мир из сериала «Санта-Барбара».

Марина смаковала каждый глоток, испытывая переполняющее ее головокружительное счастье, расправившее свой павлиний хвост. Цель, мечта, которую она лелеяла пару лет, достигнута – она в Америке! Обручальное кольцо из непривычного желтого золота поблескивало на безымянном пальце левой руки. У американцев даже кольца обручальные носят не так, как у русских! Марина ощущала победу, как упорный и сильный спортсмен, получивший медаль в чемпионате по бегу с препятствиями. Все происходящее было настолько неординарным, не таким, как у всех. Она была рада, ведь ей удалось сразу узнать, что ее муж, его родственники и друзья – очень трудолюбивые, скорые на помощь и поддержку люди!

Недельный отпуск, медовый месяц, Марина и Роб провели во Флориде, в городе Джексонвилл, купаясь в Атлантическом океане, наслаждаясь коктейлями и объедаясь морепродуктами. Марина забыла о своем Ангеле-Хранителе, у нее было достаточно впечатлений от мечты-Америки.