Текст книги "Плюс один (СИ)"
Автор книги: Оксана Керис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)
– О, так ты хочешь проверить правоту Сириуса?
– На самом деле, я осознал его правоту еще когда понял, что влюбился в тебя.
– Если я оттопчу тебе ноги…
Но Поттер уже обнял меня, ведя в вальсе. Сколько лет я не танцевала вальс? Наверное, с последней годовщины свадьбы родителей… А Луна и вовсе не умеет танцевать парные танцы.
Коридоры в Хогвартсе были просторные, было где развернуться. Но все равно, танцевать без музыки было сложно. И я начала напевать единственную мелодию вальса, которую знала:
– Dancing pairs, painted wings…
Было в этом что-то… зыбкое. Пустой коридор, высокие готические потолки, полумрак, злой ветер за окном. И во всем этом мы кружимся в вальсе, а мой голос отражается от пустых стен, как в соборе. Но как-то все это растворяется, потому что есть только любимый человек напротив, его улыбка и глаза, в которых действительно тонешь, как бы избито это не звучало.
И как-то само собой получается, что вы уже не танцуете, а лишь целуетесь прямо в центре этого коридора.
– Идите-ка вы по комнатам, – мы оба аж подскочили от голоса МакГонагал, – все равно толку от вас…
– Простите, профессор, – тут же взмолилась я.
Перед ней было особенно неудобно. Она столько мне объясняла, помогала, книги давала, а я нарушаю порядки именно в тот момент, когда меня поставили за порядком следить.
– Ничего страшного, – как-то грустно улыбнулась она.
Поттер потянул меня к башне Райвенкло. Он вытащил часы из кармана, было почти одиннадцать, нам и дежурить осталось не много.
– Спасибо, – Поттер легко коснулся губами виска, – Это было прекрасно. И ты красиво поешь.
– Тебе любовь затмила глаза, – посочувствовала я. – Пою я посредственно. Но и тебе спасибо.
Тот опять подхватил на руки и закружил по коридору:
– Да поставь ты меня уже! – взмолилась я, но все же не смогла сдержать смех.
Сегодня было таким прекрасным, что не хотелось, чтобы оно закончилось. Но, получив еще один поцелуй и пожелание сладких снов, я зашла в общую гостиную воронов. Даже кричать на тех, кто еще не лег, не было желания. Я была слишком счастлива для этого. Поэтому проскользнула наверх, зашла в ванную, которая давно уже стала моим пристанищем одиночества.
Я вновь представила наш танец, улыбнулась:
– Экспекто Патронум.
Из палочки выскользнул и непонимающе пробежал по ванной комнате пятнистый лесной кот-оцелот. До этого у меня не получалось вызвать телесного патронуса. Я улыбнулась теперь и этому сияющему зверьку, но он уже растаял в воздухе. Глупая улыбка не покидала меня, даже когда я легла в кровать.
В эти выходные должен состояться смотр школьных проектов по трансфигурации. В первую очередь ученики демонстрировали свое умение изменять предметы и создавать их прямо из воздуха. В эту часть я даже не записывалась. Нам на уроках давали стандартные схемы превращения, это что-то вроде ступеней, по которым проходит трансфигурация. Здесь же школьники эти схемы изменяли. Уже не было мышей, превращенных в бокалы. Ученики должны были превратить во что-нибудь совершенно отличное сначала цветок в горшке, потом броненосца крайне несчастного вида. Кто справился с заданием, должен был создать из воздуха письменный стол.
Критерии оценки были практически как в большом спорте. Внешняя привлекательность, обилие мелких элементов, размер, отсутствие дефектов. Победителям в каждом этапе конкурса присуждалось по двадцать рейтинговых баллов, абсолютному чемпиону давали еще пятьдесят. Гермиона выиграла и теперь ее точно никто не скинет с поста Лучшей Ученицы. Она улыбалась, но выглядела смущенной. Принимать участие ее заставила МакГонагал. Гермиона считала это нечестным, ведь она уже начала учить вещи, которых нет в школьной программе. Но МакГонагал было нужно, чтобы ее ученица была лучшей на курсе. Так девочке быстрее дадут титул Мастера.
Титул Мастера вообще был чем-то вроде справки о профпригодности. То есть некий учитель научил тебя и проверил, ты сдал основные экзамены гильдии, то есть комиссии из мастеров, и теперь можешь зарабатывать на жизнь этим делом. В том числе и преподавать. А еще очень сложно сделать карьеру в Министерстве, не имея хоть какого-нибудь Мастерства. Я сравнивала мастерство с дипломом. Ну и правда, кто возьмет на хорошую работу человека без высшего образования? Никаких мистических характеристик у этого не было. Ну разве что хорошее знание своего предмета.
Я выступала после конкурса трансфигурации. Со мной отчитывались всего пять учеников. Проекты были в создании чего-либо, затрагивающего трансфигурацию. Чаще всего руны, но иногда появлялись смельчаки, которые представляли зелья. В этом году таких не было.
Мой проект получился тяжелым по весу, поэтому Поттер прибежал мне помогать. Зрителей, на самом деле, особо не пускали. Шум бы мешал конкурсантам проводить сложные манипуляции, поэтому пускали только самых интересующихся. Человек тридцать.
У меня был кусок мрамора на деревянной подставке. Мрамор этот мне обработали и выслали готовым, я бы просто не смогла наложить на него такие сложные чары. Это было что-то вроде накопителя энергии. Или преобразователя? Я же написала на дереве сложную вязь из рун. Руны были мелкими и деревянная подставка едва их все вместила.
Это был ночник. Прямо над каменной поверхностью появлялся забавный старичок, который сажал зернышко, стремительно вырастала репка и потом герои по одному появлялись, чтобы эту репку дергать, пока она не падала рядом. И снова по кругу. Похоже на гифку, только в объеме и фигурки мягко светятся.
МакГонагал благожелательно улыбалась, комиссия восторженно охала. Поттер показывал два пальца. Пятьдесят баллов за первое место мне отдали. Кажется, я только что влетела в середину рейтингового списка. Мне это не особенно-то и нужно, но чертовски приятно. В школе и универе я придерживалась золотой середины, балансируя на грани. То есть соображала хорошо, быстро училась… виртуозно списывала. Постоянно сбегала с пар и уроков, не делала домашку и прочее, прочее, прочее. Зато хорошо подвешенный язык помогал мне все эти огрехи разводить. Как себе, так и своему классу и группе. Зато у меня были лучшие рефераты, курсовые и дипломка. В нашей системе образования меня до чертиков бесила эта бесполезная трата времени на совершенно ненужные вещи. Поэтому и по специальности не работала. Наука – это интересно. Но не в нашей стране. А может и вообще везде. Ты не можешь быть просто ученым. Ты должен выдавать в год определенное количество статей (даже если пишешь полную ересь), писать сотни отчетов о растратах, в любом месте измерять количество возможной прибыли, тягать за собой дебилов-студентов, сплетничать с коллегами… на саму науку остается по паре часов в день. Поэтому я стала переводить статьи любой сложности и сама распоряжаться своим временем.
– Очень необычное решение, – листал мою письменную работу грозного вида старик, Дэймон Олдридж, Мастер Рун.
– Спасибо.
– Скорее даже не так – очень необычная идея. И стиль несколько нетипичен. Ваш дед ведь вас не обучал?
– Я его видела всего пару раз, – пожала плечами я, – но была маленькой. Он изучает греческую систему рунной письменности.
– Я напишу ему, что его внучка использует принципы Поттеров, – усмехнулся Мастер. – Думаю, он быстро прибежит. Но все же стиль вашей семьи чувствуется. Вот эти решения по смене картинок, очень изящно. Планируете учиться мастерству в рунах?
– Хотелось бы.
– Обращайтесь ко мне, как закончите школу. Только я беру лучших. Понимаете?
– Конечно, сэр, – улыбнулась я.
– А мне больше интересно, – подошел к нам второй Мастер Рун, маленький и пухлый, – Почему трансфигурация? Ваша семья больше любила заклинания. Создавала прекрасные защитные схемы.
– У меня есть определенные сложности с трансфигурацией, – призналась я, – а если что-то плохо получается, то можно попробовать перевести это в что-то более понятное. Так я переводила схемы трансфигурации в руны. Стала действительно лучше понимать.
– Похвально, очень похвально, – кивал толстячок. – Использовать сильную сторону, чтобы лучше разобраться…
Нам вручили памятные грамоты, сказали, какие мы молодцы, и отпустили на ужин. Свой ночник весом в шесть кило я подарила Олдриджу. Пусть разбирает. Может и придумает, как эту уродливую подставку превратить во что-то милое и изящное. Я на этом не заморачивалась. Поттер сиял так, как будто это он выиграл. Хотя эти Мастера все же заметили, чья фамилия пробежала по моим расчетам.
– Кстати, – тихо спросила я, – А как ты изучил принципы построения своей семьи?
– В ученическом сейфе мне оставили несколько книг, – улыбнулся Поттер. – Скорее даже рукописей. Что-то вроде краткого справочника по рунам, чарам и созданию артефактов. Некоторые принципы, которые вырабатывали мои предки. Для новичка абсолютно бесполезное чтиво. Я и сейчас понимаю хорошо если половину.
А фамилия Поттер и правда засветилась в каждой гильдии. Гарри, правда, объясняет это упорством. Судя по всему, это умение добиваться своего несмотря ни на что, является родовым талантом Поттеров. Обычно семьи хорошо проявляют себя в одной, реже в двух областях. Либо хорошо преуспевают в чем-то. Как Малфои в бизнесе, например. А семья Боунс была известна в среде юриспруденции. Так просто и не разгадаешь, почему именно они преуспевают именно в этой области. Малфои хорошо считают деньги? Или у них обостренная интуиция? Может быть, Боунсы умеют отличать правду от лжи? Или, напротив, хорошо лавируют в этой системе? Вот про себя я теперь знала, что Лавгуды обладают особым типом мышления. Мне легко дается понимание схем и запоминание символов.
– О чем задумалась? – тихо шепнул на ухо Поттер.
– О родовых особенностях, – честно призналась я.
– Брось это дело, – с улыбкой посоветовал он, – А то запутаешься и с ума сойдешь.
***
*Вальс из мультика Анастасия. Думаю, если я знаю его наизусть на английском, то и моя героиня могла помнить. К тому же слова легкие. И да, на момент событий в Хогвартсе, этот мультик еще не вышел.
Dancing pairs, painted wings…
Things I almost remember
And a song someone sings
Once upon a December
Someone holds me safe and warm
Horses prance through a silver storm
Figures dancing gracefully
Across my memory
Глава 14. Праздник к нам приходит
В середине декабря нам позволили выйти в Хогсмит. Школьники хотели прикупить подарков для семьи и друзей, побродить по украшенным к Рождеству улицам. С тех пор, как цивилизованные маги отказались от ритуалистики, в большинстве своем темной магии, они перестали праздновать и какие-то свои магические праздники. Поэтому Рождество здесь было вполне себе магловским. С гирляндами и елками в магических кварталах.
– Ну Гарри, ну пожалуйста, – упрашивала я Поттера накануне. – Мне очень нужно в Лондон. Ну просто очень-очень.
– В Хогсмите все купишь, – отказывался он.
– Я не могу в Хогсмите, тут нет магловских магазинов, а маглы доставку в Хогвартс не делают. Ну пожалуйста, я тебя очень прошу. Будешь со мной ходить.
Поттер сдаваться не хотел. Выход в Лондон он считал опасным и уступать не собирался.
– К Слагхорну пойдешь сам! – заявила я, внезапно вспомнив, что я вообще-то девочка, и Вынос Мозга – мое второе имя.
– Ты в любом платье будешь хорошо выглядеть, – ласково заметил Поттер.
Но было поздно. Я уже обиделась. И разговаривать с ним не собиралась. Чтобы там ни думали мужчины, какие бы анекдоты ни травили, но женская логика – это оружие, а не проблема. Всего два часа, и парень начал сдавать позиции. Последовали уговоры, потом просьбы одуматься. Прости, Поттер, но у меня большой опыт в этом деле. Даже если влюблена и не могу на тебя по-настоящему обижаться. Вечером он устало вздохнул и пошел наносить руны.
– Как ты это сделала? – искренне удивилась Гермиона. – Да мне сроду не удавалось его переубедить!
– Я била по больному, – честно призналась я. – Он не мог отказать.
Нечестно? Да, есть немного. Манипулировать влюбленностью, чтобы получить желаемое – не самый хороший прием. Мне даже было немного стыдно. Но на утро я поняла, что мои сомнения были напрасны. Кажется, Поттер понял, что такое женские капризы и зачем нужен компромисс.
Мама с отчимом, я называла его папой лет с семи, были почти идеальной парой. Со стороны, по крайней мере. Но и по-настоящему больших ссор у них никогда не было. Мужчины, если чего-то хотят, все равно это купят. А скандал будет потом, по факту. Женщина же устраивает скандал заранее. Для нее важнее убедить партнера в своей правоте. Поэтому дорогая моторная лодка – это дикий ор в течение одного дня, а брендовые туфли – это пять дней споров, обид и невкусных ужинов. А ведь и в том, и в другом случае это просто каприз, пусть и необоснованный. Желание порадовать себя. Мои родители достаточно быстро пришли к соглашению и научились как-то лавировать на этом минном поле.
Я думала, что теперь Поттер на меня обидится, но он все же нежно обнимал:
– Будем считать, что это часть рождественского подарка, – признался он. – Но не отходи от меня.
Сбегать планировали вчетвером. Как-то я поинтересовалась, почему бы не смыться из Хогварса в обычный выходной. Но я не подумала, что в правилах школы за самовольное отлучение полагалось исключение. Были небольшие послабления на Хогсмит, но за прогулки по Лондону даже Дамблдор не отмажет. Поттер так давно не сбегал из-под надзора авроров, что те расслабились. Торчать в переулках не пришлось. Мы довольно быстро оказались возле Дырявого котла и тут же побежали в магловский Лондон.
И я, и Гермиона, не были совсем уж рьяными шопоголиками. Красивую одежду я люблю, но не вижу причин набирать себе горы платьев и мерить их все. Даже вдвоем мы успели пробежаться по этому торговому центру меньше, чем за два часа. Из-за приближающихся праздников народу было много, на кассах часто встречались очереди, особенно в бюджетных бутиках. Я даже вроде незаметно протащила на кассу свитер с оленями. Даже два. Мужской и женский. Я таким давно не болею, но Поттеру, возможно, посчитается забавным носить одинаковую одежду.
– Это было очень быстро, – признался Рон. – Я думал, что мы отсюда раньше обеда не вырвемся.
Мы вернулись в магический квартал, быстро пробежались по Косой Аллее и шмыгнули в тот закоулок, где мы были в прошлый раз. Поттер с тоской посмотрел в сторону Лютного, но вытащил портал. Наверное, тоже был бы не против прикупить некоторых запрещенных ингредиентов, но понимал опасность. И нас здесь не оставишь. Да и от группы Пожирателей он никак не отобьется.
Поэтому мы благополучно вернулись в Хогсмит, выслушали очередную нотацию от Тонкс и зашли в Три метлы. Свободных столиков не было, но миньоны Поттера повсюду. Нам тут же уступили место два третьекурсника с Гриффиндора.
– Поттер, да ты их совсем выдрессировал! – возмутилась я.
– Да не специально я, – возразил он.
Вообще-то, в английских школах младшие часто выполняют какие-то поручения старших. Выполняют функции подай-принеси за возможность быть чуть ближе к взрослым и интересным студентам. Ну и напрашивались на защиту, разумеется. Особенно охотно помогали одиночки, изгои, просто не очень сильные малыши. А Поттера к тому же окружала аура героизма и подвигов. Так что он ничего не делал. Но не могу же я не использовать такой повод для возмущения?
Мне здесь нравилась утка в сладком соусе. Я брала ее каждый раз с разными гарнирами. А еще здесь были интересные закуски и напитки. Особенно много, разумеется, было безалкогольных напитков. Гермиона с выражением крайнего блаженства пила какой-то коктейль «Рождественское чудо». Заказала себе такой же. Горячий шоколад со специями и чем-то сливочным. В итоге выпила свой и съела все сливки с порции Поттера. Тот лишь улыбался. К сладкому он был равнодушен, хотя и не избегал его, как некоторые парни, тщательно следящие за уровнем брутальности.
– Я наелась, – откинулась на спинку стула я.
– Мне говорят, я много ем, – с удивлением смотрел на меня Рон. – Но ты только что меня переплюнула, по-моему.
– Несите меня, я не встану со стула, – согласилась с Роном я.
– С удовольствием, – тут же оживился Поттер.
"Гена, а давай я понесу сумки, а ты понесешь меня?" – именно так я это представила. Поэтому пришлось отказаться:
– Нет, я поползу сама, а ты понесешь мои покупки.
– Как пожелаете, – с достоинством ответил Поттер.
Вот вечно он из всего представление устраивает.
– Кстати, – вспомнил Рон, – пока помню: мама приглашает тебя и мистера Лавгуд к нам на Рождество и День Подарков. У нас еще будут Ремус… и Флер еще не уехала.
Я поблагодарила Рона. Луну с папой приглашали каждый год, все-таки у Джинни долгое время была только одна подруга. А то, что мы немного странные… так и Уизли далеко не обычное семейство. Но Лавгуды праздновали вдвоем. Надеюсь, что удастся уговорить папу. Жаль, что Руса к Уизли не пригласишь. А то он бы там особенно круто смотрелся. Я даже не смогла сдержать хихиканье, представляя себе Снейпа, всего в черном, посреди яркой гостиной Уизли.
На вечеринку к Слагхорну я шла в золотистом платье. Атлас и тончайший тюль. Корсет без бретелек и вышивка стеклярусом. С одной стороны, такие корсеты, без поддержки лямочек, ведьмы не носили. А с другой, я была вполне в магическом тренде. Атлас и тюль. Только что юбка не такая пышная, как у большинства девочек.
– Ты выглядишь прилично, – с сомнением оглядывала меня соседка.
Она шла на Рождественскую вечеринку с каким-то дальним родственником со Слизерина.
– Столько удивления, – хихикнула я, стараясь получше рассмотреть себя со спины.
– Хотя плечи можно было бы прикрыть, – припечатала Сэм.
– Ну наконец-то! Я уже думала, тебя подменили.
Соседка тоже улыбнулась. Она потеснила меня от зеркала, но время поджимало, и мы обе поспешили вниз, пока наши кавалеры там с ума не сошли.
– Ты еще прекраснее, чем всегда, – с восхищением говорил Поттер. – Мне даже обнимать тебя жалко, вдруг что-нибудь испорчу.
– Мне нравится течение твоих мыслей. Не обнимай. Любуйся издалека.
Поттер так же надел магловский костюм. А вот Рон, которого пригласила Гермиона, был в более традиционной мантии. Разброс одежды был велик, но все же среди девочек было больше сторонниц платьев. Народу много, сверкали вспышки фотографов. Нас с Поттером тоже сняли.
– Поздравляю, – хихикнула Джинни, – завтра твое платье назовут скандальным: «Подруга Избранного оголила грудь!».
Я состроила в ответ рожицу, Поттер рядом отчаянно сдерживал смех. И нормальный у меня вырез. Да там и оголять-то нечего, еще толком ничего не выросло. Да и не будет, вообще-то.
Желающих поговорить с Поттером было много. У того на лице было написано, как он мечтает поскорее сбежать. Я тоже не находила ничего интересного в таких сборищах. Но через полчаса я смогла вырулить нас к четырем магам в возрасте и мы смогли спокойно поговорить. Обсуждали артефакты, всякие новинки. Все же лучше, чем политика и скучные комплименты. Время от времени Слизнорт обеспокоенно посматривал в нашу сторону, но явно не рисковал разбивать кружок по интересам. Глава Британской Гильдии Артефакторов – это вам не кошка чихнула. Могу поспорить, через него Слизнорт неплохо так зарабатывает. И не станет портить ему вечер.
– Я не хотел приходить на вечеринку, – мягко улыбнулся он супруге и нам, – но меня уговорили. Все же иногда бывает интересно, был не прав.
Наш кружок собрал семь магов, но больше получаса не менять собеседников считалось некультурным, поэтому Поттер затащил меня к стенке, стараясь спрятаться за какой-то статуей.
– А нам уже можно сбежать отсюда? – трагически прошептал он. – Мне уже очень хочется.
– Думаю, мое платье все оценили, можем уходить, – так же шепотом ответила я.
Поттер едва сдержал судорожный смешок. То, что я не особенно хотела идти, он знал. И поэтому шутили, что это просто повод красиво нарядиться.
– Точно можно?
– Пока дойдем до выхода, пройдет еще полчаса, – предположила я.
– Можно тихонечко, по стеночке.
– Так невежливо, – возразила я.
– Ну ладно, – словно набрался храбрости Поттер. – Начали.
Какой-то чудик предлагал Поттеру написать его биографию. Поттер аж из реальности выпал. Я посетовала, что у автора не хватит знаний о мире маглов. Пока несчастный шевелил извилинами, мы попрощались со Слагхорном и вышли из кабинета.
– Отвязались, – выдохнул Поттер. – Погуляем?
– Я сегодня одета не для прогулок по злачным местам, – возразила я.
Поттер же вытащил из внутреннего кармана Карту Мародеров:
– Я приглашаю тебя прогуляться до Астрономической башни, чтобы вместе посмотреть на звезды. Постараюсь вывести нас так, чтобы ты нигде не испачкалась.
Передвигаться по замку, избегая Филча, миссис Норрис и целых трех профессоров, было забавно. И с Картой Мародеров вполне выполнимо. Астрономическая башня была открыта всем ветрам, здесь не было окон, лишь проемы без стекол, но с удобными перилами. Мы вышли на самый верх, даже выше, чем площадка для проведения уроков Астрономии. Крыши здесь не было. Замок был укутан снегом, но сегодня было безоблачно. Звезды сияли ярко. Поттер наколдовал плед. Накинул себе на плечи и притянул меня.
– Так теплее, – убежденно заявил он.
– Ага, – с иронией согласилась я, – теплее.
Поттер тихо засмеялся, я тоже не смогла сдержаться.
– Директор пытался вытребовать с меня обещание не покидать Нору, – весело поведал Поттер.
– Разумеется, безуспешно? – догадалась я.
– Он пытался убедить меня, что я смогу продержаться вдали от тебя эти две с лишним недели. Представляешь? До вашего дома пешком идти минут пятнадцать, а он мне хотел запретить.
Я усмехнулась. Почти уверена, что он не только ко мне в гости будет ходить.
– Конечно, это ведь совершенно невыполнимо для такого оленя, как ты.
Поттер даже возмущаться не стал, только обнял крепче.
Утром я скептически разглядывала армию сов, что толкалась около меня.
– Не вздумай ничего открывать! – тут же предупредил Поттер.
Гермиона протянула Ежедневный Пророк. В разделе светской жизни была большая статья о вечеринке в Хогварсе. Мы с Поттером смотрелись мило, доброжелательно улыбались куда-то мимо камеры. Кажется, как раз в этот момент к нам бежал Слагхорн. Мое платье назвали «смелым». Не такие уж ханжи работают в Пророке. Но в статье меня назвали «девушкой героя» и обратили внимание, что мы рано покинули вечеринку. Ой, все. Кто-то огорчился и прислал мне возмущенные письма. Ничего вы не знаете, дамочки, про сетевой троллинг.
Совы от посланий были освобождены, парочка вопилеров сожжены Поттером, остальные свалены в кучку и подвинуты. Если там и есть пожелания счастья, я не горю желанием их искать. Только вытащила журнал про руны и письмо папы.
После завтрака все начали собираться с вещами в холле. Из школы мы приедем на поезде, а вот обратно возвращаться будем камином, нас уже предупредили. Это очень мило, потому что у Лавгудов камин не был подключен к сети. Как и многих других. Для кого-то это было слишком дорого, кто-то считал неприличным, да и параноиков было в достатке. Лавгуды были из тех, кто предпочитал видеть гостей, входящих через двери. То есть относились к категории «Камин – это неприлично». Да и знакомых было мало. Так что в Хогвартс я поеду от Уизли, наверное. Но сначала еще нужно встретиться с папой…
Было страшно. Очень. Отношение Луны к этому человеку полностью перешло и мне, но я понимала: он за пару минут разгадает, что я не его дочь. Я не просто изменилась. Я вообще другая. И мне было больно думать, что человек, которого я уже люблю и которого уже считаю отцом, может меня категорически не принять.
И когда я увидела его на перроне, я поняла: он уже знает. Понял по моим письмам, по сообщениям об успехах в школе, или еще как, но он знал. И выглядел обеспокоенным, потерянным и крайне несчастным. Поэтому я выпрыгнула на перрон, чуть ли не снесся с ног Поттера.
– Папа!
Повисла на шее, почувствовала, как он обнимает, словно тоже боялся чего-то. Потом пришлось быстро познакомить Поттера. Ксенофилиус рассеянно улыбался. Поттер впервые на моей памяти не знал, куда себя деть. Видимо, знакомство с родителями девушки у всех парней вызывает состояние шока. Хотя… мне вот у Поттера знакомиться не с кем, сравнивать не с чем.
– Домой? – спросил меня папа.
– Да.
– Может, отправитесь с нами? – с добротой спросила Молли Уизли.
– Нет, спасибо, – отказался он. – Мы аппарируем.
Папа взял чемодан, я поудобнее перехватила клетку с Клайдом, и мы аппарировали точно к калитке. Дом странной формы, волшебный сад, есть выход к небольшой речушке. И вокруг поля. Ячмень, вроде бы. Сейчас пустуют. Был и небольшой лесок в пределах видимости. Луна помнила, что поле ячменя принадлежит одному сквибу, они предпочитают селиться рядом с магами.
– Я знал, что Луна хочет уйти, – грустно рассказывал папа, разливая по чашкам травяной чай. – Видел ту книгу… но разве могу запретить? Разве смею ее мучить? Я так много сделал, чтобы моя девочка была счастлива.
Мужчина всхлипнул.
– Она меня привела только для вас, – грустно вздохнула я, – Остальное ее не интересовало. Только не учла, что другая душа может сильно отличаться.
– Она была неповторимая, – грустно вздохнул он.
– Но может… ты сможешь и меня полюбить, как ее? – с надеждой спросила я. – Потому что все, что чувствовала она, передалось и мне. Только…
Дальше я не договорила. Только мне никогда не стать таким светлым человеком. Я циничная, неусидчивая, недоверчивая. Еще и вредная. И любопытная. И вторую щеку подставлять не умею. Груба, нахальна и деньги транжирю. Уж если моя родная мама иногда называла меня наказанием, то что говорить об этом человеке?
– Думаю, это будет легко, – с оттенком грусти улыбнулся он, – такая ты похожа на моего отца. Он тоже был деятельным человеком и за словом в карман не лез.
Я смущенно пожала плечами. Что есть, то есть. А с дедом хочется нормально познакомиться. А то все говорят, но никто не показывает. Потом мы пили чай, я рассказывала, как прошел первый семестр, а папа восторженно качал головой. И с недоверием смотрел в лист с информацией для родителей. Нас на курсе было пятьдесят два человека. Я занимала юбилейное двадцатое место.
Круглая комната Луны была сплошь украшена ее рисунками. Стены, потолок и даже что-то переходит на пол. Умение Луны передались и мне… но, попробовав пару раз, я больше не бралась за кисть. Наверное, умение рисовать – это не только навык. Но еще и что-то абстрактное вроде таланта. Рвение. Желание. Особый взгляд на мир. У меня его не было. Получалось красиво. Но рядом с рисунками прежней Луны мои картинки были блеклыми и лишенными жизни. Можно предположить, что это дело практики… но мне было интереснее руны разбирать, чем пейзажи рисовать. На потолке пока не было лиц и надписей. Видимо, Луна нарисовала их позже. Пока там было множество птиц.
– Ты хотела на зимних каникулах выбелить потолок и нарисовать что-то другое, – поднялся по лестнице папа.
– Но не буду, – улыбнулась я, – Мы можем сходить погулять в магловский Лондон, как раньше?
– Конечно, – согласился он.
Луна с отцом часто гуляли. Обычно ходили на экскурсии, посещали книжные магазины и деревенские ярмарки. Непосредственно Лондон обычно обходили стороной, но все может измениться.
– И еще кое-что… – вспомнила я о том, о чем побоялась писать. – Я увидела кое-что… что не могла видеть. Что было скрыто магией.
И он испугался. По-настоящему. Видимо, моя интуиция меня не подвела, что я не стала писать о внезапно проснувшихся способностях Лестрейнджей.
– Только когда прикоснулась, – тут же продолжила я. – Ты ведь говорил, что бабушка с расстояния в пару шагов все замечала, а я только прикоснувшись.
– Ты слишком далеко от них, – дрожащим голосом объяснил папа, – но не говори о своем умении. Если ты вообще начала видеть, значит, скорее всего, у моих кузенов не может быть детей.
И тогда они могут решить выдать меня замуж за идеально рассчитанного партнера, потому что Волдеморту их дар очень нужен. Среднековье во всем своем ужасе несправедливости. Поттер и так молчит, но я ему тоже скажу. Или не стоит? Он ведь может и правда начать конвоировать от кабинета к кабинету…
Вечером мы играли в магическую настольную игру. Все тот же кубик и расчерченное поле, только со спецэффектами. А потом папа рассказывал о самых ненормальных статьях. Куда там «Новый министр магии – вампир!». Были такие перлы, что я смеялась до слез. А на следующее утро перед калиткой топтался Поттер.
– Вид у него несчастный, – смотрел в окно папа.
– А я ему сказала, что у нас до Рождества не приемные дни. Честно говоря, надеялась, что хотя бы до завтра дотерпит.
– Запусти парня. Должен же кто-то елку из деревни тащить.
– Точно, – хихикнула я, – раз приперся, будет работать.
Поттер был готов таскать и елки, и меня, и что угодно, лишь бы не выгнали. Но сначала папа напоил его чаем. Все-таки Лавгуд – тот еще… приколист. Я была занята вытаскиванием из духовки шарлотки, поэтому плохо слышала, что происходит у них за столом. А когда вернулась, вид у Поттера был растерянный. А нечего ухаживать за дочерью главного сумасшедшего Англии. Видимо, именно об этом подумал и папа, поэтому следующие минут пять мы по-семейному ржали над Поттером.
Нет, Ксенофилиус Лавгуд был с приветом, конечно. Эдакий собиратель сказок, коллекционер сумасшедших идей и виртуоз запутывания людей. Странный, но вовсе не сумасшедший. И хотя он и правда верил во многие недоказанные теории из своего журнала, на публике он часто старался показаться чуточку более сумасшедшим, чем он есть.
– Ты умеешь печь? – уминал Поттер уже пятый кусок моей фирменной шарлотки.
Как объяснить человеку, что для этого много ума не надо? Масло, яйца, мука, сахар, разрыхлитель и побольше яблок. Что тут делать-то? Луна тоже могла сварганить что-то вроде булочек и песочного печенья. И это не считая святого правила: любая девушка должна из ничего сварганить прическу, истерику и салатик. Точно знаю, что Гермиона на каникулах тоже готовит. Как и Джинни.
– Не объешься, – посоветовала я. – Хочу большую елку. А нести ее тебе.
Пластиковые елки у магов, как не трудно догадаться, не были распространены. Я бы предпочла пластик. Мне всегда жалко смотреть, как некогда живое дерево увядает. Но раз принято живую, то попробуем.
Идти нужно было в ближайшую деревню. Пешком минут пятнадцать. Маглы, скорее всего, передвигаются на машинах. Магловская деревушка была привычна к странно одетым людям, магов в округе было много. Папа с нами не пошел. Только шаловливо улыбнулся напоследок. Надеюсь, он через три года не начнет требовать с меня внуков…
Здесь было гораздо теплее, чем в Хогвартсе. Там горы, да и Шотландия севернее. Здесь же снега еще не было, к тому же ветер был не таким сильным. Поттер себя вполне вольготно чувствовал без шапки. Я же боялась заболеть.
