Текст книги "Ты попала в Ад, детка... (СИ)"

Автор книги: Нюша Порохня

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

Глава 19

* * * Асмодей услышал тихий стон, и в нем все перевернулось. Он наклонил девушку к себе и властно поцеловал, испытывая невероятный оргазм. Выплескиваясь в нее, демону хотелось, чтобы этот миг не заканчивался никогда… «Я люблю тебя… Люблю…»

– Ты моя. Слышишь, женщина? – зарычал он, вглядываясь в нее, лежавшую рядом, и гладя это раскрасневшееся лицо. – Ты моя.

– Я твоя… Твоя… – тихо произнесла она в ответ, и он поверил ей. Сразу и безоговорочно.

Свернувшись калачиком, девушка положила голову на его грудь и, засыпая, прошептала:

– Расскажи мне о своих лошадях. У тебя их много?

– Пять, не считая Черта. Они очень норовистые, – Асмодей улыбнулся, вспоминая своих любимцев. – Слишком свободолюбивые, и у каждой свой тяжелый характер… Но они любят меня и никогда не оставят.

– Совсем никогда? – Таня разговаривала вяло и сонно, уставшая от любви.

– Ну, может, когда меня не станет… – прошептал он, целуя ее в висок.

– Этого не может быть, – она улыбнулась ему в плечо и вдруг спросила: – Ты можешь вернуть меня домой?

– Могу, – он напрягся, физически ощущая черноту, охватывающую его.

– Ты пойдешь со мной? – немного помолчав, спросила она.

– Я буду везде, где будешь ты, – ответил он, говоря это совершенно искренне.

– А меня не будет там, где нет тебя…

Асмодей посмотрел на нее и улыбнулся. Таня сладко спала.

– Спи, моя птичка… Спи…

Красная луна освещала комнату своим практически пурпурным сиянием, делая лицо спящей девушки, нежно-розовым. Демон залюбовался ее высоко изогнутыми бровями, родинкой возле уголка глаза и чуть приоткрытыми влажными губами. Что может быть прекрасней чувства, которое охватило его? Когда хотелось защищать, оберегать и не отпускать от себя ни на миг. Асмодей должен был что-то предпринять, потому что он прекрасно понимал – Тане грозит опасность. Вокруг нее сгущались тучи: Обизат со своей ревностью, Астарот со своей страстью и Люц, пекущийся о равновесии Ада.

Зло, царившее в нем, легко распознало зарождавшееся чувство и, готовое мириться с похотью, соблазнением и издевательством, не могло позволить в Аду любви… Странный незнакомый аромат привлек его внимание, и демон встал. Удивленно нахмурившись, он приблизился к окну и замер, изумленно глядя на нежный розовый цветок, пробившийся сквозь камни замка. Его тонкие, прозрачные лепестки трепетали на ветру, приоткрывая желтую серединку. Асмодей шагнул в окно, немного пролетел по воздуху, и, уже зная, что увидит, обернулся. Весь замок был усеян этими розовыми малышами, испускающими сильный аромат. Аромат любви…

Он горько усмехнулся и, выпустив огненный шар, отвернулся, чтобы не видеть, как корчатся в огне тонкие стебельки. Камни замка горько застонали. Им, видимо, пришелся по душе этот необычный для Ада наряд. Необычный и вызвавший бы ярость демонов, в особенности, Люца…

Асмодей еще раз посмотрел на девушку, впитывая в себя каждую черточку, затем провел рукой перед ее лицом, делая ее сон крепким, похожим на кому. Он оделся и, завернув ее в одеяло, покинул замок. Демон уже второй день давал ей мандрагору и теперь не боялся, что Таня заболеет, не вынеся перехода. Лошадь легко несла их по сухой потрескавшейся земле. Голова девушки покачивалась на его плече, касаясь нежной кожей виска, его щеки. Поддавшись порыву, Асмодей прижался губами к ее ароматным волосам и не убирал их до самого перехода, чувствуя внутри тяжелый комок, разрастающийся и не дающий дышать.

* * * Я проснулась от яркого солнца, светившего мне прямо в глаза. Как же хорошо… Не открывая глаз, я протянула руку, ища своего демона, но тут же испуганно замерла. Стоп! Какое солнце в Аду?! Медленно разлепив веки, я, не удержавшись, заплакала. Нет… Только не это… Я лежала в своей кровати, одетая в любимую пижаму, и никаких признаков паранормальщины вокруг не наблюдалось. Вскочив на ноги, я пробежалась по квартире, но ничего подозрительного не увидела: мольберт так и стоял, ожидая моего внимания, корзина с грязным бельем, кружка с недопитым чаем…. Что происходит?!

Я присела на стул и вслушалась в тишину. Может, мне это приснилось? Все, начиная с момента, когда я собиралась на вечеринку? Нужно идти к Симоне, тогда все прояснится. Я надела халат и вышла в подъезд. Боже, как страшно… Неужели Асмодей – это всего лишь плод моего воображения?

Дверь открыл ее отец.

– Я вас слушаю, красавица, – вежливо, но не терпеливо поинтересовался он.

– Э-э-э… Здравствуйте… А Симона дома? – спросила я, стараясь не заикаться от волнения.

– Нет, она уехала в Польшу, к бабушке. Я могу вам чем-нибудь помочь?

– Нет. Спасибо… А какое сегодня число? – вырвалось у меня и я стушевалась.

– Семнадцатое июля, – мужчина удивленно приподнял брови.

– Извините, – я шагнула назад. – До свидания.

Он, наверное, решил, что я не в себе.

– До свидания.

Он закрыл дверь, все еще поглядывая на меня с подозрением, а задумалась. Значит, сегодня семнадцатое… На вечеринку я собиралась шестнадцатого… Тогда, или время в Аду идет не так, как на земле, или мне действительно все это приснилось. В квартире настойчиво затрезвонил телефон, и я помчалась обратно домой.

– Алё, красотка! Ты почему вчера на вечеринку не явилась? – голос подруги, звучал еще не совсем трезво. Видимо, праздник все-таки удался. – Было весело! Там расхаживали такие экземпляры! Кстати, один из них сейчас плещется в моей ванне! – захихикала она. – Алё-ё…

– Да-да, я слышу тебя… – рассеяно протянула я. – Давай созвонимся позже, и ты мне все расскажешь?

– Хорошо, как хочешь, – обиделась она и положила трубку.

Итак… Что? Ничего не понятно. Возможно, я и правда заснула. И мне привиделось все, от начала и до конца. Как я к Симоне за платьем ходила, как меня Асмодей затащил в машину… Асмодей… Господи, тогда это был самый реалистичный сон, который мне пришлось увидеть!

* * * – Ты вернул девушку домой? – Люц серьезно смотрел на Асмодея, сидя напротив него, за длинным столом. – Это лучшее решение в твоем случае.

– Да, я знаю, – прошло уже несколько лунных суток, а сердце демона все еще кровоточило от этой раны.

– Ты должен понимать, что это не привело бы ни к чему хорошему, Моди… – уже мягче сказал Люцифер и встал. Он подошел к камину и повернулся к демону спиной, глядя на огонь. – Я хочу спросить тебя.

– О чем, Люц? – Асмодей не хотел ни говорить, ни слышать, ни даже двигаться. Ему нужно одиночество.

– Как это – чувствовать такое к женщине?

Асмодей медленно поднял глаза на Люцифера:

– Как будто ты падаешь в провал Вечных Мук и тебе это безумно нравится.

– И ты бы продолжил туда падать?

– Не задумываясь.

* * *

Астарот лежал на кушетке красного дерева, стоявшей в алькове каменной лоджии, с которой открывался шикарный вид на Ад, и пил вино. Он был похож на большого грациозного леопарда, лениво раскинувшегося на толстой ветви. Демон был раздражен и возбужден одновременно. Он хотел эту девушку и больше не желал ждать. Его мужское достоинство постоянно находилось в состоянии безумного напряжения, которое нужно было снять. Первый раз, конечно, он сделал бы это с ней быстро, чтобы убрать это ужасное возбуждение: заставил бы ее стать на коленки, выгнуть спину и, наконец, почувствовать ее горячую и мокрую, двигаясь в ней все быстрее и быстрее… А после, любил бы ее медленно и сладко, долгие часы не выпуская из постели.

Астарот возбудился не на шутку. Эти сцены, которые он прокручивал в голове, довели его до предела. – Броди! Немедленно иди сюда! – заревел он, и через несколько минут перед ним возникла его служанка. – Займись этим… – он небрежно показал на свою восставшую плоть. – Шевелись!

Глава 20

Асмодей покинул Люца еще более злым, чем пришел к нему. Новые чувства терзали его, как голодная собака кость, и у него не было сил справиться с ними. Даже его вечная демоническая мудрость была не способна помочь ему. Он должен был находиться рядом с ней, пусть даже это будет только ночью, ведь быть совсем без нее – равносильно смерти. Асмодей вернулся в замок, упал на кровать, которая еще хранила запах Тани, и уткнулся лицом в подушки, царапая щетиной тонкий атлас.

Склонялся над твоей постелью,

Дыхание твое ловил…

Укрывшись крыльями, я плакал,

И Бога яростно молил:

Ты забери мое бессмертье!

Отдай мне женщину! Отдай любовь!

Но грозный Бог отверг мое прошенье:

Ты – Демон! И твое призванье – кровь!

Я падал с неба, крылья рвал и плакал,

Терял сознанье от любви…

Но лишь церковный воск в ее ладони капал,

Я – нечисть. Лучше мне уйти.

Склонившись перед образами,

Она была прекрасна как мираж,

А я застыл в преддверии храма,

Как верный пес, как темный страж.

Хотел лица ее коснуться,

Хотел услышать тихий вздох,

Увидеть, как ресницы вверх взметнутся,

Упасть, смеясь в пахучий стог…

И вдруг решившись, я предстал пред нею,

Волнуясь, крылья опустив.

И глаз отнять, с ее лица не смея,

Увидел страх и сразу отступил.

Я взвился в небо, рассекая тучи,

И камнем полетел к земле,

Чтоб рухнуть на морские кручи

И упокоиться на дне.

Но вдруг сквозь ветер я призыв услышал

И в сердце запылал огонь.

– Ты где? Вернись… Я видела тебя на крыше,

И ощущала на своем лице ладонь…

Я слышала твое дыханье,

Я замечала черное перо крыла…

И каждое незримое свиданье

Я появления ждала…

Я – Демон Ночи… Я – Проклятый Бес…

В ночи рожденный темным злом…

Прижал ее к своей груди,

Лаская глянцевым крылом…

* * *

Прошло несколько дней, а я все еще находилась в полном неведении относительно своего сна… Или не сна? Разве бывают столь явственные сновидения, похожие на воспоминания? Мне казалось, я сошла с ума и с каждым днем, это чувство становилось все сильнее. Я рисовала. Рисовала неистово, с какой-то больной страстью, выжигающей меня изнутри.

На мольберте появлялись огненные горизонты Ада, праздничные костры, кровавая луна и черные орхидеи, чуть не лишившие меня жизни.

Из-под моей кисти появлялось лицо Асмодея с красными глазами, и я выла ночами, сходя с ума… Это было подобно откровению. Я понимала, что больше не испытаю таких чувств никогда. Ни один мужчина не сравнится с НИМ. Такое бывает лишь раз в жизни. Некоторые живут, даже не зная, какой силы бывают чувства – они и созидают, и разрушают. Мне повезло – я узнала. Они наполнили меня как влага, пересохший источник. Живая и дающая жизнь…

К вечеру на горизонте собрались тучи, и где-то вдалеке слышались раскаты грома, похожие на рычание какого-то огромного зверя. Я выпила снотворное и прилегла на кровать, глядя невидящим взглядом в экран телевизора. Это был мой ежедневный ритуал – пережить очередной день, напиться таблеток и уснуть. Вскоре веки стали тяжелыми, а тело постепенно расслабилось. Голос диктора становился размытым и звучал словно издалека. Состояние покоя и блаженной истомы охватило меня полностью, и я уснула, снова ища в лихорадочных снах своего демона.

Когда сильный удар снес меня с кровати, я приземлилась возле батареи, ударившись о ее ребристые выпуклости. Сонный мозг был не в состоянии оценить происходящее, и я испуганно вглядывалась в темноту, пытаясь разглядеть невидимого нападающего. Мне было ужасно больно и слезы градом катились по щекам. Господи, что происходит? Почему так больно и трудно дышать?

Нащупав край подоконника, я встала и в сполохе молний увидела высокую фигуру, от которой веяло враждебностью и злом.

– Кто ты? – спросила я, глотая слезы, смешанные с кровью, льющейся из носа и не удержавшись, выкрикнула это. – Кто ты?!

– Я? – насмешливый, женский голос прозвучал резко и по-змеиному шипяще. – Я – та, которая угостила тебя ядом черной орхидеи. – И мне очень неприятно видеть, что мои старания не привели к желаемому результату.

– Но зачем? Что тебе нужно? – я пятилась к балконной двери, надеясь выскочить на лоджию и позвать на помощь.

– Мне нужно, чтобы тебя не стало. Асмодей мой, – сказала страшная гостья, не сходя с места, но я чувствовала, что она может за секунду оказаться рядом и одним движением, прекратить мою жизнь.

Значит, это был не сон! Радость от этого ошеломляющего понимания смешалась со страхом и болью.

– Я не нужна ему. Он отправил меня обратно. Так что можешь расслабиться, – я нащупала ручку двери и сжала ее, лелея последнюю надежду на спасение.

Она хохотнула и лениво произнесла, выдохнув на высокой ноте:

– Я должна быть уверена, что мне больше ничего не помешает. Не люблю оставлять грязные пятна на своем белье.

Она рванулась ко мне и хоть я успела открыть дверь, демоница схватила меня за шею и сдавила ее. Ее лицо приблизилось ко мне вплотную, и я узнала в ней ту, которая прижималась к Асмодею на празднике.

Дыхания не хватало, а от безумной силы этого исчадия ада, мои позвонки готовы были рассыпаться в порошок.

– Обизат… Обизат… Ты, как всегда, очень жестока… – голос прозвучал неожиданно, и демоница, бросив меня, повернулась на него. Я медленно сползла по стене, стараясь сделать хотя бы глоток воздуха и держась за горло. Боже, как же больно!

– Проваливай… Это не твоё дело, Астарот! – яростно выплюнула она. – Уходи!

– Как ты смеешь разговаривать со мной в таком тоне?! – рявкнул Астарот, и она отступила, склонив голову. – Ты забыла свое место?!

– Ну позволь мне убить ее… Прошу тебя… – страстно зашептала демоница, прижимаясь к нему всем телом. – Я отдамся тебе, сделаю все, что ты захочешь… Посмотри как прекрасно мое тело, оно жаждет ласк…

– Ты не нужна мне, – голос Астарота звучал насмешливо. – Это не то, что нужно мне. Тело – вместилище куда более притягательных вещей и, увы, в твоем случае – оно безжизненно как пустыня.

Я пыталась разглядеть его в темноте, но тщетно. Она хорошо скрывала его, но моя кожа чувствовала вибрации исходящие от демона и волоски на ней, становились дыбом.

– Тебе тоже нужна она?! – завопила Обизат, и от этого вопля у меня зашевелились волосы на голове. – Как может нравиться это уродливое, слабое тело?! Она кусок смертной плоти, который канет в Лету и мир забудет о нем! Я все равно уничтожу ее! Люцифер поймет меня!

Она молниеносно кинулась ко мне, но как только ее пальцы снова коснулись моего горла, Астарот появился из темноты и с хрустом оторвал ей голову.

Тело демоницы упало на пол и забилось в конвульсиях, а через минуту вспыхнуло холодным пламенем и превратилось в пепел. Голова тоже рассыпалась в прах, оставив после себя серую кучку. Все это вынесло порывом ветра в распахнутую балконную дверь и лишь запах паленой шерсти, напоминал о страшной гостье. Нереально большая луна заглянула в окно, освещая мое скорченное тело и силуэт демона, в котором чувствовалась напряженность.

Астарот расправил плечи и повернулся ко мне. Его глаза вспыхнули в темноте, похожие на угли в камине и от его присутствия, мне стало страшнее, чем от рук Обизат. Воздух в комнате стал плотным как кисель, в котором проскакивали разряды электричества.

– Ну здравствуй, моя нежная роза. Ты рада видеть меня?

Глава 21

* * *

Она молчала и смотрела на него испуганными глазами. Ветер, врывающийся в комнату, поднимал ее светлые волосы, и они ореолом окружали ее милое лицо. Астарот вдруг вспомнил небо и времена до падения – светящиеся ореолы, белые крылья… Девушка похожа на ангела и от этого ему еще больше хотелось ее «падения», чтобы она подчинилась его темноте и приклонила перед ним свою белокурую голову.

– Ты не очень гостеприимна к гостю, который только что спас тебя от смерти, – он огляделся и присел в небольшое, еще, наверное, бабушкино кресло. – Мне кажется, ты должна жить в более достойных условиях. У меня есть квартира в центре. Есть деньги, которые я готов тратить на тебя.

– Мне нравится моя квартира и мне не нужны деньги, это не главное для меня, – ответила она хриплым голосом и прокашлялась. – Зачем ты здесь?

– Я пришел за тобой, как только узнал, что Асмодей отправил тебя обратно. Разве я не предупреждал тебя? – он говорил лениво и спокойно, но это было обманчивое спокойствие. – А что главное для тебя? Сидеть в этой нищете и лелеять надежды на вечную любовь?

Астарот с удовольствием наблюдал за ее печалью, которая вполне могла стать тем толчком, который приведет девушку к нему в объятия.

– Асмодей… – начала было она, но он раздраженно махнул рукой.

– Где он? Что-то я не вижу его! Может, он спрятался? Асмодей, друг мой, выйди! – Астарот начинал злиться, и его мефистофельская внешность, проявлялась еще сильнее. – Он не придет. Ты должна принять это и успокоиться. Ты разделила с ним постель?

Демон напряженно вгляделся в ее лицо и понял все без слов. Подлокотник кресла с треском сломался под его рукой, и мелкие щепки посыпались на ковер. Так и есть! Он все-таки поимел ее!

– Ну ничего, моя нежная роза, я сотру все, что он успел оставить. Вскоре ты будешь думать лишь обо мне, – Астароту хотелось прямо сейчас завалить ее в кровать и доказать, что он сможет заставить ее кричать от страсти. – Произносить только мое имя и прижиматься к моему телу.

Но нет… Насилие не входило в его планы. Он задумчиво смотрел на девушку с грустными глазами и думал, что Асмодей обязательно появится здесь. У него очень мало времени, чтобы все повернуть в свою сторону. Астарот поманил ее пальцем, но она так и осталась стоять на месте, игнорируя его жест.

– Не заставляй меня быть злым, – зарычал он и поманил ее еще раз. – Подойди сюда. Быстрее, женщина! Мне не хочется причинять тебе боль.

Девушка двинулась в его сторону, будто преодолевала какое-то препятствие. Подойдя ближе, она остановилась на расстоянии вытянутой руки и Астарот вздохнув, притянул ее к себе, усаживая на колени.

– Послушай, что я хочу тебе сказать, – он убрал волосы с ее шеи, и она вздрогнула, раздражая его еще сильнее. – Если вдруг, Асмодей когда-нибудь появится здесь, ты должна сказать ему, что хочешь остаться со мной. Что ты сгораешь от страсти, думая обо мне… Что ты влюблена в меня… Поняла?

– Нет! – она дернулась, пытаясь встать, но он удержал ее. – Я никогда не сделаю этого!

– Да. Иначе я скажу Люциферу, что Асмодей собирается покинуть Ад и воссоединиться с тобой. Как ты думаешь, что будет? В свете последних событий, эта информация будет для Люца последней каплей. Демон может навсегда покинуть Ад только одной дорогой…

– Какой? – в ее глазах загорелась надежда. Глупенькая.

– Той, которой ушла Обизат, – прошипел Астарот, наслаждаясь ее страхом.

Девушка побледнела, это он видел даже в темноте. Отлично.

– Люцифер не поверит тебе, – прошептала она, и Астарот рассмеялся.

– Он даже не усомнится в моих словах. В Аду все знали, что он… – демон резко замолчал, понимая, что чуть не сказал лишнее.

– Любит меня… – закончила Таня и улыбнулась. – Он любит меня.

– Что ж, я не буду лгать. Так и есть, Асмодей влюблен, и это его первая и самая страшная ошибка. Люц не простит ему такого, – Астарот говорил вкрадчиво, опутывая ее пленом своих слов. – Ты готова пожертвовать его существованием ради своего кратковременного удовольствия? Лишить дома? Положения? Жизни? И вот еще что… Люцифер узнал, что Асмодей украл у него люцифианит, чтобы излечить тебя. Об этом гудит весь Ад. Не усугубляй его положение еще и собой, моя нежная роза.

Демон почувствовал, как она окаменела. Ее кожа стала холодной как лед, будто вся кровь ушла из этого замершего тела.

– Все пройдет… Нам будет хорошо… – Астарот обхватил ее грудь и чуть не застонал от того, как его член уперся в ее попку. – Ты забудешь его, как только мой язык окажется в тебе. Я умею доставлять наслаждение и ты оценишь мои умения.

– Я должна подумать, – девушка вся сжалась, будто находилась в клетке с тигром, что бесило демона ужасно. Ему не хотелось тащить в постель эту глыбу льда, с напряженными губами. – Хотя бы это, я могу сделать?

– Что ж, подумай, – он отпустил ее с сожалением и плохо скрытой злостью. – У тебя есть время до завтрашнего вечера.

Как только она соскользнула с его коленей, Астарот исчез, чтобы появиться на самой высокой горе мира и закричать в безразличное небо. Совсем не этого он хотел, совсем не этого. Ему хотелось, чтобы девушка чувствовала к нему то, что чувствует к Асмодею, смотрела на него так, как смотрит на него, но Астарот знал, что этого не будет никогда. Это бесило его так, что внутри все горело от неконтролируемой ярости. Значит, он возьмет ее без этих романтических соплей и выплеснет весь гнев, накопившийся за это время. Кто она такая? Обычная смертная, а он – живущий с сотворения мира.

* * *

Я испытала всю гамму негативных чувств после исчезновения Астарота: страх, ненависть, злость и поистине адское желание сдохнуть. Мне хотелось плакать, но у меня не получалось и я просто выла, как раненая волчица, сгребая одеяло и простынь под собой. Когда внутри все опустело, я принялась неистово молиться, чтобы Асмодей не появился никогда. Ведь два варианта, которые были у меня, разрывали сердце на части – отказать Астароту и уничтожить Асмодея или принять его предложение и увидеть глаза любимого демона, почувствовать его любовь, которая принадлежала только мне.

Интересно, слышит ли Бог, просящих о демонах? Возможно, он сейчас смотрит на меня и в ярости, придумывает наказание. И пусть. Никакое наказание не сравнится с тем, что я испытывала сейчас. Во мне все умерло, осталась лишь оболочка, живая кукла, со стеклянными глазами. Что может быть страшнее этого?

Грозовая ночь сменилась таким же днем, а я все лежала в кровати, не в силах поднять свое тело, чтобы отнести его в душ. Для себя я давно решила, что скажу Асмодею все то, что требовал от меня Астарот. Я не могла и не хотела рисковать его жизнью. Если с ним что-то случится, этого себе я никогда не прощу. Он забудет меня, ведь нельзя помнить человека вечность? Я постарею с мыслями и воспоминаниями о нем и упокоюсь в своей холодной кровати, он будет существовать несметное количество времени, которое сотрет воспоминания обо мне. От этих мыслей становилось больно, но эта боль лечила, вытряхивала из меня наивные, несбыточные надежды. "Не приходи ко мне! Не приходи!" – молила я в пустоту, отчаянно надеясь, что Асмодей больше никогда не появится в моей жизни.

Но он появился…