Текст книги "Безумный Новый год или верни мне молодость, Дед Мороз! (СИ)"
Автор книги: Нюша Порохня
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)
Глава 11
Я понимала боль Вепра и желание отомстить. Кто бы мог подумать, что Черномыс его брат? Что он убил их единокровную сестру и теперь охотится за ним, в желании заполучить силу… Когда я слушала рассказ Вепра, моё сердце сжималось от сострадания к такому благородному, доброму, сильному мужчине, воюющему с силами зла. Если бы я могла помочь…
Не спеша расчесала волосы деревянным гребнем, умыла лицо холодной водой и только вознамерилась открыть окно, чтобы впустить свежий воздух, как услышала какие-то волнения во дворе. Стук копыт, звон вылетевших из ножен мечей, заставили меня сжаться в дурном предчувствии. Неужели Тёмные напали??? Не долго думая выскочила из дома и даже опомниться не успела, как чёрный всадник похожий на вихрь, подхватил меня и, перескочив через высокий забор, помчался по лесу раскачивая верхушки деревьев. Его рука, прижимавшая меня, была жутко холодной и этот холод казалось пробирал до костей. Изогнувшись, я посмотрела на него и ахнула: лицо моего похитителя было скрыто за маской, украшенной серебряными шипами и лишь страшные глаза, состоявшие из одних белков, смотрели на меня в узкие прорези. Что-то мне подсказывало, что это не Тёмный, я даже была уверена в этом. Но кто это тогда? Что ему нужно???
Я прекрасно понимала, что дергаться и сопротивляться не было смысла. Неизвестно какие цели преследовало это чудовище и что оно может сделать со мной. Да и свалиться с лошади, находясь на такой высоте, было равносильно падению с пятого этажа. Оставалось терпеливо ждать, чем все это закончится.
Конь, моего ужасного похитителя, пролетел над лесом и опустился к реке. Я с трепетом наблюдала, как он догоняет ещё одного всадника, мчащегося по водной поверхности, заставляя границу реки вибрировать и светиться, покрываться сеткой голубоватых разрядов. Но волновалась я не из-за этого, а от того, что второй всадник вёз Вальку висевшую на крупе лошади, как куль с мукой. Да что же это происходит?!
Скорость была сумасшедшей, ветер свистел в ушах, холодные брызги обжигали кожу, а ледяная рука всадника была похожа на камень. Сколько мы скакали, сказать было трудно, ведь при такой скорости километры пролетали за минуты, но вскоре кони повернули к берегу и замедлили ход. Перед нами раскинулась каменистая долина, на которой возвышались тёмные стены мрачного городища.
Мы въехали в ворота, которые тут же закрыли за нами, и всадник спешился легко спрыгнув на землю. Он стащил меня следом и взяв за руку повёл к каменному строению, возле которого стояла охрана. Все, кого я успела увидеть, были как и мой похититель – в масках, сквозь которые глядели лишь жуткие глаза. Оказавшись внутри каменного дома я даже поежилась от той мрачности, которая царила в нем. Щербатые стены, потолки, закопченные гарью от чадящих светильников и ледяные полы, по которым бегали сороконожки. Гулкая тишина разбавлялась лишь нашими шагами и тяжёлым дыханием моего спутника.
Наконец мы вошли в большую арку и оказались в круглой комнате, посреди которой стоял стол, а во главе его сидел мужчина в чёрном плаще, змеившемся под его ногами. Длинные, чёрные волосы были перехвачены на лбу серебряным обручем, борода заплетена в косу и скреплена серебряными кольцами. Его лицо можно было назвать красивым, если бы не глаза… Когда он поднял их на меня, я даже сделала шаг назад напуганная их чудовищным видом. В отличии от его слуг, белки в глазах этого монстра были пронизаны черной паутиной, опутавшей всю поверхность. Она двигалась, меняла форму, растекалась выше, ниже, выплескивалась к бровям и втягивалась обратно. Это было жутко до дрожи в коленях…
Он поднял руку и поманил меня длинным пальцем. С его губ не слетело и слова, но я услышала это в своей голове:
– Подойди сюда, смертная.
Я медленно пошла к нему, решив, что показывать характер в этом случае – не наилучший выход. Остановившись в шаге от него, я наблюдала как он поднимается и приближается ко мне.
– Это ты освободила Вепра из камня? – он разглядывал меня, как интересную зверушку и его чёрная паутина двигалась все быстрее. – Ты пришла из будущего, ведь так?
Я молчала, соображая, что сказать. Он явно не ради праздного интереса интересовался этим фактом. В этот самый момент к нашей тёплой компании присоединилась Валюха, которую притащил ещё один белоглазый и пристроил её рядом со мной. Мы переглянулись и облегчённо вздохнули – хорошо хоть вместе
– Зима, эта женщина прибыла с того же места.
Мужчина повернул голову к Вальке и принялся рассматривать её с такой же пристальностью, как только что рассматривал меня.
– Вот как… И кто же из вас освободил Вепра?
– Я не освобождала, – сказала я и пожала плечами.
Валька повторила мой жест и сказала:
– Я вообще ничего не знаю.
– Ммм… – он ухмыльнулся. – Глупо противиться. Я ведь все равно узнаю. Через боль узнаю.
Мы с Валькой дружно выдохнули и он это заметил.
– Страх – это хорошее дело. Он развязывает язык. Но стоит сделать так, как хочу я, и все изменится… Посмотрите, что есть у меня…
Он откинул плащ и прошёл к большому кованому сундуку. Под его рукой крышка открылась и он извлек оттуда два камня. Они были копией того, в котором заточили Вепра.
– Черномыс должен был упрятать своего брата в камень, но этого не случилось. Вепр был готов к этому и воспротивился. А после, появились вы… Узнать, откуда вы прибыли – мне было не трудно, а это значит реальность изменилась. Когда-то у Темного вышло заточить Вепра, но кто-то из вас освободил его. Ведь так? Теперь мне мало этого. Я требую, чтобы вы вернули жреца Перуна в камень, а следом и его брата Черномыса.
От услышанного у меня пропал дар речи, но он походу не ждал от нас ответа сию минуту. Положив камни на стол, он позвал белоглазых и приказал:
– Отведите их в подземелье.
Нас подхватили под белы рученьки и не особо церемонясь поволокли прочь. Я не упиралась, чтобы мне не причинили лишней боли и старалась шагать так же быстро, как и белоглазые. Нас провели по узким коридорам куда-то глубоко вниз и распахнув тяжелые, раздутые от сырости двери, втолкнули в тёмное помещение.
Когда глаза немного привыкли к темноте, я огляделась и тяжело вздохнула:
– Дааа… не палати царские…
В этой каменной тюрьме было холодно и сыро. С потолка капала вода, пахло плесенью, а на стенах висели жирные слизняки.
– Ты что нибудь понимаешь? – наконец заговорила Валька. – У меня даже предположений нет.
– Я знаю одно – это какая-то третья сторона, враждебная и Вепру и Черномысу, – сказала я. – И кажется мне, что этот Зима приложил руку к их вражде.
– Ой, как ты права… – закивала Валька. – Мне как Черномыс сказал, что Вепр Лебедь убил…
– Чтоо??? – воскликнула я. – Это ведь Тёмные её убили!
Мы замолчали, глядя друг на друга.
– Расскажи-ка мне все, что с тобой случилось, – попросила я. – А потом уж разбираться будем.
* * *
Лес замер в ожидании чего-то страшного, когда жрец Перуна и жрец Велеса встали напротив друг-друга скрестив яростные взгляды.
– Верни мою женщину, – тихо зарычал Вепр, не сводя глаз с брата. – Не зли меня.
– А не ты ли уволок её, явившись как трус? – зарычал в ответ Черномыс.
– Что ты говоришь?! – вскипел Вепр хватаясь за оружие. – Я вернулся с капища и узнал, что Тёмный ворвался в городище и украл мою женщину!
– Ты бредишь? – рявкнул Черномыс. – Угрюм забрал её от реки, вчера вечером!
– Ты – ошибся, брат, – ухмыльнулся Вепр. – Это не моя женщина.
– Что??? – Черномыс сжал кулаки. – Угрюм ошибся?!
– Магута! – позвал Вепр и воин стоявший с дружиной за его спиной сразу же подошёл к нему. – Как выглядел всадник, укравший Марину?
– Он был одет в чёрное, а на его лице была маска с серебряными шипами, – ответил Магута. – Так описали его воины.
– Да, это так, – раздался с другой стороны голос Угрюма. – Он говорит правду.
– Зима… – прошипел Вепр и убрав оружие вскочил на коня. – Чёрная тварь…
– Зима??? – Черномыс выгнул идеальную бровь. – Что нужно ему здесь?!
– Вот сейчас я и узнаю, – Вепр развернул коня и услышал как Черномыс крикнул:
– Не ты один!
– Ты не поедешь рядом! – заревел Вепр. – Убийца!
– Убийца?! – рев Черномыса был таким же мощным. – Ты убил Лебедь, а я убийца?!
Они закружились на лошадях, прожигая друг-друга взглядом. Чёрные и синие глаза скрестились, будто клинки, высекая из воздуха искры.
– Я??? – Вепр побледнел от гнева. – Она пошла к тебе и больше не вернулась! А потом я узнал, что Тёмные закопали её, как собаку, в лесу! Разве это не правда, брат?!
– Правда одна – когда она умирала, пригвожденная к стене твоей стрелой, я поклялся убить тебя! – закричал Черномыс. – Похоронил я её в лесу под березкой, на своей земле! Чтоб ты никогда не осквернил её могилу своим присутствием!
– Вранье! – Вепр выхватил меч и кинулся на брата. – Лживая псина!
Они соскочили с лошадей и кинулись друг на друга, стараясь нанести смертельный удар. Внезапно Магута со всей своей недюжинной силой оттолкнул Вепра и тот, не ожидавший такого, упал скользя по влажной траве. Угрюм обхватил Черномыса и пока тот ревел, стараясь ударить воина, кричал ему в ухо:
– Опомнись! Опомнись, хозяин! Стравливает вас кто-то! Давно поговорить стоило!!!
Вепр поднялся тяжело дыша и с яростью глядя на Черномыса, но не двигался с места. Черномыс отбросил руки Угрюма и тоже стоял уставившись на брата.
– Поговорите, – сказал Магута и махнул рукой.
Две дружины соединились в одну и скрылись в лесу.
* * *
Ёлка сидела в углу тёмного дома и дрожала словно осиновый лист. Слёзы, градом лились из её глаз солёными дорожками, засыхая на щеках. Искусанные в кровь губы шевелились в беззвучных стенаниях, но это не приносило облегчения. Она встала и на пошатывающихся ногах подошла к двери, возле которой на сучке висела толстая верёвка. Рука её потянулась к ней, зависла в воздухе, а потом резко схватила сжимая тонкими пальцами. Ёлка вышла из дома и как пьяная побрела к кромке леса. По дороге она подняла пустой бочонок и пошла дальше, спотыкаясь о кочки и густые пучки травы. Остановилась под раскидистым дубом, поставила бочонок и влезла на него, не в силах успокоить дыхание, которое становилось все чаще.
Привязав веревку к ветке она сделала петлю и всунула в неё голову.
– Прости дедушка… Прости меня… – прошептала она и зажмурилась.
– Простил уже… Иди ко мне, глупая ты, глупая…
Ёлка распахнула глаза и с замиранием сердца увидела Мезеню, стоявшего в метре от неё.
– Ты жив, дедушка! – закричала она и бросилась к нему. – Прости меня! Прости!
Она упала ему в ноги целуя их мокрыми от слез губами, а Мезеня опустился на траву и, крепко прижав её к себе, принялся гладить по голове тёплой ладонью.
– Тише…тише… Все хорошо…
– Нет, дедушка! Не хорошо! – не могла успокоиться Ёлка, вздрагивая всем телом. – Я совсем с ума сошла от любви этой! Все сердце она мне вымотала! Чуть тебя не убила!
– Послушай меня, внучка… – тихо сказал Мезеня. – Не любовь это. Любовь – когда не ты без него дышать не хочешь, а желаешь, чтоб он дышал даже без тебя. А то, что владеет тобой, оно разрушительное, тьму несущее. От любви люди не умирают, умирают – ради любви… Запомни это на всю жизнь.
– Расскажи, что там теперь? – Ёлка взглянула на него заплаканными глазами. – Совсем плохо?
– Оправдания тебе нет, но сейчас там другая беда. Зима женщин забрал, а это знаешь чем грозит… Если уж он решил объявиться, значит хочет всю силу себе забрать… Сейчас ни одного жреца днём с огнём не сыщешь – всех он извел, силу у всех вытянул, капища разрушены… Ярило, Стрибог, Дажьбог… Остались в этих владениях, лишь Вепр и Черномыс. Ох чую я, что к их вражде Зима причастен… Хоть и соперничали братья всю жизнь, но душа моя верить отказывается, что Черномыс Лебедь убил.
– Ты что, дедушка! – воскликнула изумленная Ёлка. – Да ведь все об этом знают!
– Тёмные это дела… – прошептал Мезеня. – Грядут события ужасные и молю я богов, чтоб дали сил они братьям выстоять.
– Неужели Вепр и Черномыс вместе будут? – глаза Ёлки стали как блюдца.
– Кто знает, как повернётся… Кто знает, внучка…
Внезапно над лесом показалась луна, медленно выплывая из-за туч и её красная, будто кровь, поверхность была опутана черной паутиной, похожей на треснувшее стекло.
– Пойдём в дом, дедушка, – Ёлка помогла встать Мезене и аккуратно поддерживая повела к дому.
Через час Мезеня заснул, покряхтывая на лавке, а Ёлка накинула на себя тёплый шерстяной плащ, положила в маленькую корзинку краюшку хлеба, два яйца и яблоко. Поцеловав дедушку она вышла из дома тихо прикрыла дверь и пошла по тропинке в сторону грозовых туч, клубившихся вокруг красной луны.
Глава 12
Время шло бесконечно долго и мы с Валькой даже задремали, прижимаясь к друг-другу. Первое воодушевление прошло, когда мы облазив нашу тюрьму не обнаружили не единой лазейки, но надежда на спасение не покидала нас.
– Давай его убьем, – предложила Валька мечтательно. – И станем героинями…
– Слышь, Ремба, ты чем его убивать собралась? – я покосилась на нее. – Никогда не замечала в тебе такой кровожадности.
– А ты думаешь, он с нами церемониться будет? – хмыкнула Валька. – Можно выхватить у него меч и пырнуть…
Договорить она не успела: дверь заскрежетала и в проеме показалась фигура белоглазого.
– Поднимайтесь! Зима вас ждёт!
– Придумал уже что-то… – пробурчала я, а Валька зашептала:
– Давай пырнем! У нас получится! Ты не хочешь, я пырну!
– Валька! – прошипела я, останавливая эту пыряльщицу. – Угомонись!
Она замолчала, но теперь я начала переживать, чтоб она не вычудила чего. С неё станется…
Зима все так же сидел за столом и завидев нас хищно улыбнулся.
– Как вам ваше новое жилище?
– Спасибо. Все нравится, – ответила я и он скривился:
– Не нужно этой ложной смелости. Все равно ведь сделаете то, о чем прошу. Пока прошу.
Мы молчали, а он задумчиво рассматривал нас несколько минут, а потом сказал:
– Сейчас я покажу вам ваше будущее.
– Гадать будем? – ляпнула Валька и я толкнула её в бок.
– Смешно, – Зима поднялся и указал белоглазым, чтоб они подвели нас ближе.
Он прошёл к окну и я только сейчас заметила, что возле него притаилась дверь в тёмной стене.
– Хотите посмотреть?
– Не очень, – я нутром чувствовала, что не увижу ничего хорошего.
Он распахнул дверь и шагнул внутрь, указав стражникам следовать за ним. Нас подтолкнули вперёд и мы перешагнули порог вслед за их хозяином. Узкий коридор закончился ещё одной дверью, за которой мы увидели с десяток женщин, испуганно жавшихся к стенам. Комната была светлой, возле окна стоял стол покрытый скатертью, на котором чего только не было: и мёд, и ягоды, и золотистые блины, и яблоки, в серебряных бокалах краснело вино и изумительно пах огромный гусь. Женщины были одеты в шелка и усыпаны драгоценностями с ног до головы, которые сверкали и переливались, слепя глаза.
Но этот ужас, плескавшийся в их глазах, никак не вязался с той роскошью которая окружала их.
– Это мои дары, которые я привёз после битв, – сказал Зима и оглядел женщин немигающим взглядом. – Все они когда-то принадлежали волхвам…
Он шагнул к дрожащей стайке и схватил одну из них, намотав золотую косу на кулак:
– Вот эта – баба жреца Сварога. Его я убил на её глазах. Отрезал голову и заставил нести на копье до самого городища. А потом поимел на столе в большой комнате… А эта… – Зима отпустил бедную женщину и схватил тонкую брюнетку с большими глазами. – Любимая жреца Дажьбога. Ей я отрезал косы и повесил его на них. Я выдумщик ещё тот…
Зима повернулся к нам и паутина в его глазах стала шевелиться ещё сильней. Ужас сковал моё сердце и я даже не пыталась скрыть отвращение, нахлынувшее на меня. Но его это похоже забавляло.
– Как только Вепр и Черномыс будут заточены в камне, вы переедете в эту комнату.
– Никто не заточит их в камень, – резко ответила Валька и он даже передернул плечами от злости:
– Я умею уговаривать. Боль бывает очень разной и мне она подвластна как никому. Попробуем?
* * *
Мезеня проснулся и позвал Ёлку, но она не отозвалась. Старик поднялся и его внимательный взгляд сразу углядел что исчез плащ внучки и её любимая корзинка, с которой она ходила по ягоды. Но он почему-то знал, что не за дарами леса отправилась девушка, а в более страшное место напрямую связанное с её судьбой.
– Хорошее ты дело затеяла… – прошептал он, глядя в пасмурное небо с нависшими свинцовыми тучами. – Но хоть бы посоветовалась, окаянная…
Мезеня задумался, но не надолго – завернувшись в старый плащ он взял свою палку и пошёл к грязному озеру, надеясь, что успеет, что не отыщет внучка скрытое от глаз людских.
Никто не знал его тайны. Даже Вепру он не открылся, а вот Елке рассказал с месяц назад, ведь должна она знать, откуда её род идёт. А последнее происшествие лишний раз доказало, что кровь не водица…
В далёкие времена, когда боги ещё спускались к людям, женился Мезеня на молодой красавице Голубе. Не местная Голуба была, пришла с дальних земель с тремя братьями, рассказав, что сожгли их городище злые люди. Братья ушли в дружину и разбрелись по славянским землям, а она осталась с Мезеней и родила ему через год сына Пересвета.
Он души в мальчонке не чаял, все пытался научить его всему, что сам знал, но к доброму учению оставался глух Пересвет. Да и Голуба изменилась не в лучшую сторону… Стал замечать Мезеня, что ходит она в лес в старую хижину, а за ней бабы гуськом идут. Прячутся в ночных сумерках, да не боятся ни зверей, ни худых людей. Проследил он за Голубою и узнал, что занимается его жена делами непотребными: кого изурочит, кого изведет, а кого оморочит, привяжет к бабе какой. Вот за этим и бегали девки к ней – за чёрным колдовством.
А Пересвет все с оружием упражнялся, подолгу с матерью в этой старой хижине пропадал, к отцу совсем стал холоден. Пытался Мезеня поговорить с Голубой, да она шипела как кошка, злилась на мужа и вообще перестала домой приходить. Так и поселилась в лесу. А за ней и Пересвет ушёл. Остался Мезеня сам…
Собрался он и пошёл искать правду, чтобы узнать о жене по более, откуда её род идёт. Вдоль реки, а потом через степные ковыли, вышел Мезеня к большому городищу и узнал страшную правду. Голуба его жила в этом месте и звалася – Злобою. Что она только не творила, какое колдовство только не применяла, чтоб людям гадости делать и решились жители городища убить ведьму, но прознав о грядущей расправе Злоба и её три брата покинули дом под покровом ночи.
Вернулся домой Мезеня и отправился в лес, чтобы потребовать от жены признания. Да она и не скрывала ничего, лишь сказала с насмешкой, что Пересвет не его сын, а злого Аспида… Мезеня чуть с ума не сошёл от горя, ведь змей Аспид стоял во главе темного войска. Принимал Аспид вид огромного чудовища. Крылья его пылали огнем, а глаза вмещали все темное на этой земле…
Так и жили. Мезеня на пасеке, Голуба с Пересветом в лесу и тропки их почти не пересекались. Но случилось однажды вот что: какой-то обиженный мужик, которому Голуба своим колдовством жить помешала, поджёг хижину в лесу и с ней сгорела и её хозяйка. Остался Пересвет один и ничего ему не оставалось делать, как вернуться к Мезене. Принял он его обратно, не смотря на то, что он не его сын и зло в его крови. Старались они поладить, но угрюмый Пересвет с каждым годом становился все жестче и агрессивнее. И вот, когда исполнилось ему двадцать лет, он встретил в лесу девушку – сироту, собиравшую ягоды, и взял силой не обращая внимания на девичьи слёзы.
Когда об этом узнали мужики местные, пришли они на пасеку, чтобы учинить расправу, но сладить уже с Пересветом было невозможно… Страшная сила проснулась в нем. Убил он всех до одного, разрушил деревню, а перед оставшимися в живых нарекся Зимою, сыном Аспидовым… После этого Мезеня забрал сироту, которая понесла и ушёл далеко в восточные земли, чтобы забыть все страшное, что пришлось пережить…
В день, когда родилась Ёлка, сирота померла и Мезеня похоронил её в лесу недалеко от грязного озера, чтоб могилка её не попадалась на глаза случайным грибникам или ягодникам. Возле грязного озёра не росло ведь ничего, кроме жухлой травы да кривых деревьев и считалось, что это место не хорошее и обходили его стороной. А почему схоронил именно там – на то была своя причина.
Забрел как-то на пасеку старый дед, обряженный в старую шубу и древние лапотки, завидев сироту на сносях, он сказал Мезене:
– Помрет она. Тянется за ней холод с самой земли… Да ты подалече её схорони, пригодятся косточки для благого дела.
– Ты о чем говоришь, старик? – изумился Мезеня. – Кто таков? Откеля забрел к нам?
– А тебе оно знать не надобно. Только слова мои запомни. Тогда зверь помрет – когда коснется его десница первой жертвы, – загадочно ответил странный гость и ушёл, не отведав угощения которое Мезеня перед ним поставил.
И увидел он, как над лесом закружился огромный орёл, раскинув мощные крылья.
– Не иначе как сам Белбог приходил! – воскликнул Мезеня, и упав на колени долго молился, благодаря за совет.
Так и случилось. Померла сиротка и зажили они с Елкой вдвоём…
* * *
Вепр и Черномыс сидели на траве и угрюмо молчали, не готовые к разговору.
– Чего молчишь? Сказать нечего? – наконец произнёс Черномыс глянув исподлобья.
– А чего уж тут говорить… – Вепр сорвал травинку и прислонился к сосновому стволу. – Не отпускает меня ощущение, что поиграли нами от души. Как детей малых стравили…
– Впервой я с тобой согласен, – кивнул Черномыс и было видно, что тяжело этот разговор ему давался. – Кто же тогда Лебедь убил? Зачем светлую душу в могилу раньше срока отправил?
– А вот есть теперь у меня догадка, – сказал Вепр. – За своими войнами мы главное пропустили. Зима ведь к нам подбирается… Самые сильные мы среди волхвов и сладить ему с нами не так просто. Не боем он нас взял, а ложью… Да не это обидно, а то, что поверили мы…врагами друг-друга назначили. Не разобравшись…
– Да, я за малым тебя чуть в камень не заточил… – понуро произнёс Черномыс. – Простишь меня?
– Так заточил, подлец, – усмехнулся Вепр и его брат удивлённо посмотрел на него:
– Ты что говоришь такое?
Наслаждаясь реакцией Черномыса, он рассказал все, что приключилось с ним и закончил:
– А я ведь думал, что в будущем Тёмные за мной охотились, а нет… Зима… Через века тварь добраться хотел…
– Ну и дела… – Черномыс ошалело смотрел на брата. – Вот это история…
– Да…хорошую жизнь ты мне устроил.
– Значит все таки я сильней оказался? – хитро сощурился Черномыс и Вепр не выдержав, рассмеялся:
– Ну я же выбрался. Значит – я. Ещё и бабу тебе подсуетил! Из будущего!
Они шутливо задрались, а после Черномыс легко поднялся с земли и сказал, расправляя плечи:
– За бабу тебе конечно спасибо. Уж больно понравилась она мне. Теперь осталось её у Зимы забрать, да рыло ему поганое начистить.
– Проси у бога своего, чтоб живы девки наши были, – мрачно произнёс Вепр. – Иначе я камня на камне не оставлю.
* * *
Ёлка почти плакала, изодрав все руки в кровь, но не останавливалась и продолжала рыть мягкую землю. Она несколько раз ложилась под дерево и отдыхала, вытянув трясущиеся руки, а потом вставала и с удвоенным рвением продолжала своё дело. На горизонте забрезжил рассвет и девушка еле успела залезть под густую ель, как ударил ливень с чёрных странных туч нависших над лесом. Хвойные лапы старой ели не пропускали дождь и лёжа на сухой, пахучей подушке из сухих иголок, Елка смотрела на стену из дождя и думала…
Неожиданное озарение, которое свалилось на неё после того, как она причинила боль дедушке, заставило посмотреть на вещи с другой стороны. Страх от того, что она собственной рукой могла убить родного человека, затопил её с такой силой, что она готова была лишить себя жизни, чтобы не ощущать этого обжигающего чувства вины. Никогда она не позволит злу поселиться в душе, править жизнью, даже если это зло в её крови.
Ёлка решительно села и посмотрев на свои израненные руки, полезла обратно в дождь.
– Я сделала гадость – я и помочь могу… – прошептала она и снова принялась рыть мокрую землю.
– Бедная ты бедная моя… – Мезеня подошёл к разрытой могилке и Ёлка вздрогнула от неожиданности.
– Дедушка…
– Все рученьки побила, голубка… Давай, деда поможет.
Старик снял плащ положил его под ёлку и отбросив клюку кряхтя полез в яму.
– Я так тебя люблю, дедушка! – Ёлка заплакала, обнимая его и он улыбнулся:
– Я знаю…знаю…
Через час, мокрые и грязные, дед с внучкой сидели на краю ямы и тяжело дыша разглядывали свою работу.
– Мы с тобой и к обеду не управимся… – задыхаясь сказал Мезеня и вдруг встрепенулся. – Неужто едут сюда!
И действительно, между деревьями показались всадники и вскоре старик узнал в них Вепра и Черномыса, за которыми следовали две дружины.
– Вот это дела… – прошептал он и поднялся навстречу. – Братья вместе…
– Мезеня??? – Вепр спешился и подошёл ближе, яростно глядя на чумазую Ёлку. – И ты тут?
Она стояла опустив голову и сцепив грязные руки, которые предательски дрожали.
– Погоди… Не пыжь на девку, – Мезеня встал между ними. – Она помочь хочет.
– Да?! – рявкнул Вепр. – Помогла уже! Полна пазуха помощи её! Не ты ли под камнем в лесу лежал?!
Ёлка вспыхнула ярким пламенем, а Вепр прошипел:
– Не жжёт кровь дедова руки-то?!
– Хватит! – Мезеня почти взмолился, глядя на рассвирепевшего Вепра. – Прошу тебя! Выслушай!
– Говори, – воин угрюмо смотрел на старика, но тот шагнул в сторону:
– Давай отойдем. Очень уж непростой разговор будет. Зимы касается.
– Брат, пойдём послушаем, – Вепр окинул Мезеню удивленным взглядом. – Чего ты нам рассказать можешь?
Трое мужчин отошли в сторону, а Ёлка заплакала утираясь рукавом и её слёзы оставляли на грязном лице светлые дорожки.
– Что ж ты девка наделала… – Магута поднял её плащ и накинул ей на плечи. – Плачь не плачь, а это теперь с тобой на всю жизнь останется. Дедушка у тебя хороший… Добрый… А ты…
Она зарыдала громче и Магута обнял её, прижимая к широкой груди, давая выплакать стыд вину и все то, что тревожило её душу.
– Что?! – Вепр во все глаза смотрел на Ёлку, а потом повернулся к Мезене. – Ёлка дочь Зимы?!
– Так и есть, – вздохнул старик. – Поэтому ты не серчай на неё… В крови это у девки… Добром с ней нужно, ибо зло в ней ещё большее зло пробуждает. Хорошая она девка, так виной маялась, что чуть руки на себя не наложила. А теперь помочь хочет. Всю ночь могилу матери раскапывала… Чтоб тебе десницу её принесть.
– Не могу я пока простить её, – Вепр нахмурился и старик поник. – Но это от того, что она хотела женщину мою на смерть отдать! Остыну, не волнуйся…
– Да прям таки на смерть! – взъелся Черномыс. – Кто бы тронул её!
– Кто же знал, что ты добрый такой! – язвительно воскликнул Вепр и взгляды братьев снова скрестились, но тут же их лица смягчились и они улыбнулись другу другу.
– Говоришь, десница первой жертвы его убьет? – Черномыс наклонился к старику. – А если это не так? Зима с колдовством да мечом, а мы его рукой мертвеца пугать будем?
Мезеня испуганно приседал, глядя в темные очи Черномыса, а потом вскинулся:
– Мне сам Белбог об этом сказал! А это тебе не шутки, Тёмный!
Прошло полчаса и могила, из которой извлекли руку покойницы, уже имела прежний вид. Воины накидали аккуратный холмик, а Елка воткнула в него букет простеньких цветов, которые нашла в лесу. Вепр и Черномыс засобирались в путь, а Мезеня, приобняв Ёлку с тоской наблюдал за ними.
– Я с вами поеду! – Елка оторвалась от деда и кинулась к Вепру. – Возьмите с собой!
– А ну брысь отсюда! – рявкнул Вепр, но она не сдвинулась с места, уперто глядя на него.
– Не уйду.
– Что ты там забыла?! Смерти ищешь?! – Черномыс схватил её и отволок к Мезене. – С дедом будь! Героиня!
– Если вы меня не возьмете с собой я городище подожгу! – завопила Ёлка и затопала ногами. – Плохо вы меня знаете!
Мезеня охнул, а Вепр вздохнул и подошёл к ней.
– Зачем тебе это? Что хочешь там увидеть?
– Отцу в глаза посмотреть хочу, – угрюмо сказала она и отвернулась. – Имею право.
– Да что ж, ты думаешь он к тебе родительскими чувствами воспылает, дурочка?
– А я и не надеюсь, что воспылает, – с обидой ответила Ёлка. – Я убедиться должна, что отомстите вы за смерть матушки.
– Отомстим. Не беспокойся.
– Возьми! Прошу тебя, Вепрушка! Я тише воды буду! Ниже травы!
– Бес с тобой, девка! – махнул Вепр рукой. – Полезай на коня к Магуте. Но под ногами не вертись!
– Хорошо! – Ёлка кинулась к деду, расцеловала его и подбежала к воинам.
Магута нагнулся, подхватил её и усадил впереди себя, недовольно хмурясь и шепча проклятия в бороду.
– Осторожно там! – крикнул им в след Мезеня и долго смотрел в след слезящимися глазами.
