Текст книги "Остановись, мгновенье"

Автор книги: Нора Робертс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

8

Фотошоп, печать. Четыре часа подряд, не разгибаясь, не отвлекаясь, не думая ни о чем постороннем… вроде сексапильных преподавателей английской литературы. Клиентам – только лучшее. Их надежды должны оправдаться.

Мак играла с цветом, освещенностью, контрастностью, чтобы как можно точнее передать настроения, чувства.

Последняя фотография. Жених с невестой, крепко держась за руки, словно плывут между рядами гостей. Затуманить фон и оставить только их двоих, влюбленных и абсолютно искренних в своих чувствах.

В этот момент существуют только они, безумно счастливые в первые секунды своей совместной жизни. Их лица, их порыв, их союз в фокусе, а все вокруг в легкой, сказочной дымке.

Все еще будет – другие голоса, другие порывы, другие отношения – но не сейчас. В этот момент весь мир – это они.

Мак создала легкий намек на зернистость фотобумаги и долго, придирчиво всматривалась в пробный отпечаток, отыскивая недостатки.

И добавила снимок – как делала иногда – к заказанным фотографиям. Маленький подарок новобрачным. Сменив рабочее место, она распаковала альбом, выбранный клиентами, и начала заполнять страницы образами, рассказывающими их историю.

Тот же процесс она повторила с альбомами поменьше и фотографиями, отобранными родителями.

Вернувшись за компьютер, она скомпоновала благодарственные открытки с портретом новобрачных, который они выбрали для этой цели. Распечатала, уложила в коробку, перевязав каждые двадцать пять штук узкой белой лентой, и решила передохнуть.

Ей еще предстояло вставить в рамки дюжину портретов для личной галереи новобрачных и подарков. И все это нужно было сделать сегодня.

Мак встала, потянулась. Она все успеет, а утром свяжется с клиентами, чтобы выяснить, заедут ли они за заказом или организовать доставку.

Она согнулась в талии, свободно опустив руки, и крикнула, услышав стук в дверь:

– Открыто.

– Ты так и не нарастила задницу.

Мак вывернула голову и увидела Делани… вверх тормашками.

– Я так и знала.

– Заскочил забросить кое-какие документы, поболтать с Паркер, а теперь еду с Джеком на матч. – Дел стянул пальто, швырнул его на диван. – Как вино? Понравилось?

– Отличное вино. Спасибо, мистер Хитрец.

– Ты и Картер Магуайр? Хм. – Чувствуя себя, как дома, Дел прошел в кухню. Мак услышала, как открылся холодильник… Раздался огорченный возглас. – У тебя же нет задницы. Почему ты держишь здесь только диетическую коку?

– Чтобы кое-кто вроде тебя не высасывал мои запасы.

Мак распрямилась как раз в тот момент, когда Дел вернулся, срывая крышку с банки.

– Ага. Попрошайки, привереды. Ходят слухи, что вы с Картером подцепили друг друга благодаря свадьбе его сестры.

– Мы встретились снова благодаря свадьбе его сестры.

– И ты с ходу ослепила его своими титьками.

Мак удивленно приподняла брови.

– Этого слова нет в лексиконе Паркер, а твой источник информации – она. Если ты собираешься вести себя, как девчонка, то давай присядем, заплетем друг другу косички и посплетничаем.

– У тебя слишком короткие волосы. – Делани отхлебнул из банки и скривился. – Гадость. Не пытайся отвлечь меня. Мужчина имеет право на любопытство и подозрительность, если речь идет о парнях и его благовоспитанной младшей сестренке.

Мак отправилась к холодильнику за колой для себя.

– Мы поужинали. По моим данным, люди занимаются этим уже не первый год.

– Второе свидание, согласно моему источнику, заслуживающему полного доверия. – Дел грозно пошевелил бровями.

– И ничем я его не ослепляла, во всем виновато временное отсутствие блузки – не по моей вине. Ты извращенец.

– Я известен под многими именами, но твои увертки вызывают у меня мысли о серьезности происходящего.

– Никаких уверток, и какие у тебя проблемы с Картером?

– Никаких. Только ты – это ты, а он – мужчина. Хотя он мне нравится. – Пожав плечами, Дел сел на подлокотник дивана. – Всегда нравился. Вчера вечером я впервые столкнулся с ним после его возвращения. Слышал, что он встречался с Корин Мелтон – она работала на одного из клиентов Джека – и он, то есть Джек, считал ее занозой в заднице.

– Что ты знаешь о ней?

– Ага, значит, все серьезно.

– Заткнись. Просто расскажи мне.

– Невозможно делать то и другое одновременно.

– Дел, хватит умничать.

– Я знаю только то, что она жутко раздражала Джека и пыталась его захомутать. Когда еще жила с Картером. А теперь, как я понимаю, не живет.

– Какая она? Красивая?

– Господи, Мак, теперь ты ведешь себя, как девчонка. Понятия не имею. Спроси Джека.

Нахмурившись, Мак указала ему на дверь.

– Если у тебя нет информации, забирай свою банку и проваливай. Я работаю.

Дел улыбнулся ей неотразимой фирменной улыбкой Браунов.

– Но я так хорошо провожу время.

– У тебя нет ничего для меня, у меня нет ничего для тебя.

Зазвонил телефон. Мак посмотрела на экран. Не узнала ни имя, ни номер.

– «Фотосалон Мак», «Брачные обеты».

– Макензи! Привет из прекрасной, солнечной Флориды.

– Мама. – Мак мгновенно поднесла палец к виску и спустила воображаемый курок.

Дел, успевший подхватить пальто, швырнул его обратно на диван. Друзей в беде не бросают. А если звонит Линда, беды не миновать.

– Я прекрасно отдыхаю. Я чувствую себя обновленной!

– Чей это телефон?

– О, Ари. Я оставила свой в номере, а мы сидим у бассейна. Вернее, я сижу. Он только что ушел узнать, почему так долго не приносят напитки. Такой милый. Здесь изумительно! У меня скоро процедура, но я просто не могла не поговорить с тобой, и Ари одолжил мне свой телефон. Он такой джентльмен.

Боже, подумала Мак, кто бы сомневался.

– Я рада, что у тебя все хорошо.

– Изумительно. Для моего здоровья и благополучия, морального, эмоционального и духовного, необходима еще неделя.

Мак закрыла глаза.

– Я не могу тебе помочь.

– Разумеется, можешь! Дорогая, я не могу прервать курс, иначе, вернувшись домой, опять погружусь в депрессию. И получится, что ты выбросила деньги на ветер. Мне нужна всего одна тысяча. Ну, две, для полной уверенности.

– У меня больше нет лишних денег. – Мак подумала о только что проделанной работе – о более чем четырех часах воскресной работы.

– Просто подтверди оплату. – В голосе Линды зазвенели раздражение и злость. – Я же не заставляю тебя мчаться сюда с наличными. Ради бога. Только позвони в офис и сообщи информацию по своей кредитной карте, а они сделают все остальное. Очень просто. Я уже сказала им, что позвоню тебе, поэтому…

– Ты не можешь так со мной поступать, – еле выдавила Мак. – Ты же не думаешь, что я так и буду платить, платить и платить. Я…

Мак дернулась, когда Дел выхватил из ее руки телефон, и взмолилась:

– Не надо.

Он взглядом заставил ее замолчать.

– Линда? Привет, это Делани Браун. Очень жаль, но Макензи позвали по срочному делу.

– Мы не закончили…

– Закончили, Линда. Вы закончили. Что бы ты из нее ни тянула на этот раз, она сказала нет. А теперь она занята.

– Не смей так разговаривать со мной. Думаешь, что имеешь право встревать между мной и моим собственным ребенком потому, что ты Браун и потому что у тебя есть деньги!

– Нет, думаю, что имею на это право, потому что я друг Мак. Желаю хорошего дня.

Дел нажал отбой, повернулся к совершенно несчастной Мак и приказал:

– Не плачь.

Она затрясла головой, вбежала в его объятия, прижалась лицом к его плечу.

– Проклятие, проклятие, ну, почему я терплю ее издевательства?

– Потому, что, если бы это зависело от тебя, ты была бы хорошей и любящей дочерью. Она не дала тебе ни шанса. Это ее вина, Мак. Опять деньги?

– Да, опять.

Он помассировал ее спину.

– Ты поступила правильно. Ты сказала «нет». И не сдавайся. Пообещай мне, что не станешь отвечать, если – когда – она перезвонит. Если ты не пообещаешь, я выволоку тебя отсюда силой и отвезу на футбол.

– Обещаю. Я бы не ответила, но я не узнала номер. Она взяла телефон какого-то Ари и позвонила по бизнес-линии. Она знает, как до меня добраться.

– Фильтруй звонки, хотя бы некоторое время, и не отвечай, если абсолютно не уверена, кто звонит. Хорошо?

– Да, хорошо. Спасибо, Дел. Спасибо.

– Я люблю тебя, малышка.

– Я знаю. – Мак отступила, улыбнулась ему. – Я тоже тебя люблю. Поезжай на свой футбол и не говори ничего Паркер. Если придется, я сама ей расскажу.

– Договорились. – Дел снова подхватил пальто. – Если я тебе понадоблюсь…

– Я позвоню. И это я обещаю.

Мак не могла вернуться к работе. Туман в голове не давал сосредоточиться. И она чувствовала, как снова погружается в омут жалости к себе.

Надо прогуляться, подумала она. С Картером же прогулка помогла. Посмотрим, лечит ли его лекарство без него.

Правда, сейчас далеко не вечер и не идет снег, как тогда, но воздух прозрачный и холодный. Подруги сидят по домам. Совсем рядом. Если ей понадобится компания, далеко ходить не надо.

Только не сейчас. Не сейчас. Вспомнив о птичьих кормушках, Мак пробралась к ним по глубокому снегу. Пора пополнять запасы, поняла она, выгребая остатки корма из бидона с крышкой. Надо добавить в список покупок.

Десять фунтов птичьего корма. Бутылка молока. Новый крепкий хребет.

Жаль, что последнее не продается в местном супермаркете. Чтобы справляться с Линдой Эллиот Майерз Баррингтон, придется укреплять имеющийся.

Заперев крышку, Мак прошла к пруду, смахнула снег со скамьи под одной из раскидистых ив, посидела немного, разглядывая парк. Укрытая белым снегом земля. Солнечные лучи, пронзающие кроны деревьев. Голые зимние ветви костлявыми длинными пальцами тянутся к небу цвета застиранных джинсов.

Чуть дальше арка, белая, как снег, увитая сухими колючими стеблями роз, и беседка с дремлющей глицинией.

Возможно, притаившаяся на зиму жизнь и замороженный цвет излучают покой, однако ей на ум приходило лишь одно слово – одиночество.

Мак поднялась и побрела назад, к дому. Пожалуй, лучше все-таки поработать. Если она и наделает ошибок, то их всегда можно исправить… сколько бы на это ни понадобилось времени… и в конце концов все как-нибудь образуется.

И надо включить музыку… громко… чтобы заглушить собственные мысли.

Еще открывая дверь, она услышала рыдания и захлебывающийся голос матери.

– Я не понимаю, как ты можешь быть такой холодной, такой бесчувственной. Мне необходима твоя помощь. Всего несколько дней, Макензи. Всего…

Слава богу, истекло время, и автоответчик отключился.

Мак закрыла дверь, сняла пальто. Работать? Кого она пытается обмануть?

Она свернулась калачиком на диване, натянула на себя плед. Надо поспать, и все пройдет. Проспать свое несчастье.

Когда телефон снова зазвонил, она съежилась, приготовившись к новому удару.

– О, боже, миленький боже. Пусть она оставит меня в покое. Пожалуйста, пусть она оставит меня в покое. Боженька, дай мне хоть капельку покоя.

– Эй, привет. Это Картер. Наверное, ты работаешь или убегаешь куда-нибудь. Или, ха-ха, не хочешь разговаривать.

– Я не могу, – прошептала она из своего убежища. – Не могу. Говори ты. Просто поговори со мной.

Мак закрыла глаза и поплыла по волнам его убаюкивающего голоса.

Картер повесил трубку домашнего телефона. Оранжевый о трех лапах кот, прозванный Триадом, запрыгнул к нему на колени. Картер рассеянно почесал кота за ушами, сожалея, что не удалось поговорить с Мак. Хотя бы минутку. Если бы он с ней поговорил, то не рассиживался бы сейчас, думая о ней, а занимался бы своими обычными воскресными делами.

Нужно разобраться со стиркой, просмотреть планы завтрашних уроков. Проверить тесты и наброски сочинений по курсу литературного творчества. Написать рецензии. И он не закончил свою монографию «Шекспировские женщины: двойственность». И не уделил должного внимания рассказу, который сейчас сочиняет.

И вечером родители ждут его на воскресный ужин.

А он тоскует по ней… и понимает, что никакой разговор ничего бы не изменил.

– Сначала стирка, – вставая, сообщил он коту и переложил его на освободившееся место.

Картер втиснулся в закуток-прачечную за кухней, сунул в стиральную машину первую охапку белья. И начал заваривать себе чай… нахмурился.

– Я имею право на кофе. Нет закона, который запрещает выпить чертову чашку кофе во второй половине дня.

Он сварил себе кофе с таким вызовом, что почувствовал себя идиотом, хотя никто его не видел. Пока стиралась одежда, он поднялся наверх, в меньшую из двух спален своего таунхауса, приспособленную под кабинет.

Проверяя письменные работы, он вздохнул над тройкой с минусом, которую пришлось поставить самому талантливому – и самому ленивому ученику. Назревает серьезная беседа. И нет смысла откладывать неизбежное, решил он и написал под оценкой: Зайди после уроков.

Когда запиликал таймер, Картер спустился вниз, переложил мокрые тряпки в сушку, загрузил в стиральную машину вторую порцию.

Вернувшись в кабинет, он взялся за сочинения. Оценивал, комментировал, предлагал, исправлял. Для одобрения и советов он пользовался красным карандашом. Он любил этот процесс, ему нравилось наблюдать, как студенты учатся пользоваться собственными мозгами, организуют мысли, создают свои миры.

Картер покончил с работой и стиркой, но до родительского ужина оставалось еще больше часа… и это время надо было как-то убить.

Почему-то он начал искать в Интернете рецепты.

Он вовсе не собирался приглашать Макензи на ужин, но решил немного расширить свой кулинарный кругозор – просто так, на всякий случай. Если он выживет из ума и действительно последует совету Боба, план не помешает.

Набросок, так сказать.

Ничего затейливого, ничего сложного, потому что это могло обернуться катастрофой. Однако слишком простое тоже не годится. Если собираешься стряпать для женщины, необходимо приложить больше усилий, чем требуется для того, чтобы забросить полуфабрикат в микроволновку.

Картер распечатал несколько вариантов и отметил возможные меню. И вина. Она любит вино. Лично он ничего в винах не понимает, но вполне обучаем. Все листы он сложил в папку.

Пожалуй, он пригласит ее в кино. В любом случае. Обычное киносвидание с пиццерией после сеанса. Непринужденное. Никакого давления. Никаких сверхожиданий. То, что ему больше всего нравится, думал он, переходя из кабинета в спальню, чтобы натянуть чистую рубашку.

И все же не повредит купить несколько свечей, может, даже цветы. Он окинул взглядом комнату и представил в ней Мак. В колеблющемся свете свечей. Представил, как опускает ее на кровать, как она движется под ним, как меняется выражение ее лица, как играет свет на ее щеках. И даже ощутил ее вкус.

– О, господи.

Глубоко вздохнув пару раз и немного успокоившись, Картер посмотрел вниз и встретился с пристальным взглядом кота.

– Она права, приятель. Секс – чудовище.

Этот дом на Честнат Лейн с большим двором и старыми деревьями был одной из причин, по которым Картер бросил работу в Йеле. Он скучал по родному дому: по его голубым ставням и белым, обшитым досками стенам, крепкому крыльцу и высоким слуховым окнам… и обитавшим в нем людям.

Нельзя сказать, что теперь он бывал здесь чаще, чем когда жил и работал в Нью-Хейвене. Однако ему было приятно сознавать, что он может заскочить сюда в любой момент, как только захочется.

Картер вошел в дом, заглянул в большую гостиную, где на диване свернулся любимец семьи кокер-спаниель Чонси.

Парню запрещалось валяться на диванах, и он это прекрасно знал, а потому глуповато ухмыльнулся и застучал хвостом, взывая к молчанию.

– Я ничего не видел, – прошептал Картер, отправляясь в самое главное и – в данный момент – шумное помещение дома. Он учуял запах фирменного материнского жаркого, услышал смех младшей сестры, мужские крики и проклятия.

И понял, что представление в самом разгаре. Он остановился в дверях, изучая обстановку. Его мать, худющая, но крепкая, как скалы Новой Англии, размешивала что-то в кастрюле на плите. Шерри стояла рядом, опершись о рабочий стол, и трещала, как пулемет, размахивая бокалом с вином. Его старшая сестра Дайан, подбоченившись, следила в окно за своими детьми. Два закутанных по глаза живых свертка скатывались со склона на заднем дворе на разноцветных пластмассовых дисках.

Его отец, зять и Ник подбадривали криками футболистов, мечущихся по экрану телевизора в столовой зоне кухни. Поскольку футбол либо вызывал у Картера головную боль, либо усыплял, он предпочел женскую половину, подкрался к матери, наклонился и чмокнул ее в макушку.

– Я уж думала, ты совсем о нас забыл. – Пэм Магуайр протянула сыну ложку горохового супа на пробу.

– Должен был кое-что закончить. Вкусно, – сказал он, покорно пробуя суп.

– Дети спрашивали о тебе. Надеялись, что ты успеешь покататься с ними на санках, – с легким упреком сказала Дайан. Прекрасно зная, что она чувствует себя счастливее, если есть на кого или на что пожаловаться, Картер подошел к ней и поцеловал в щеку.

– Я тоже рад тебя видеть.

– Картер, выпей вина. – Шерри подмигнула ему, пользуясь тем, что Дайан стоит к ней спиной. – Все равно мы не можем ужинать, пока не закончится матч. А это еще не скоро.

– Нельзя откладывать семейный ужин из-за футбола, – проворчала Дайан.

Картер подумал, что, видимо, поэтому его зять наслаждается более гибкими правилами дома Магуайров.

Мать только хмыкнула, а болельщики с криками повскакали с дивана и кресла.

Гол!

– Ди, почему бы и тебе не выпить вина? – Пэм стряхнула ложку, подкрутила пламя под кастрюлей. – Дети прекрасно развлекаются. Бояться нечего: лавин не было уже лет десять. Майкл! Твой сын здесь.

Майк Магуайр поднял руку и улыбнулся сыну через плечо. Бледная ирландская физиономия, обрамленная аккуратной седой бородкой, разрумянилась от радости.

– Класс! «Гиганты» выигрывают пять очков!

Шерри вручила Картеру бокал.

– Поскольку все под контролем, присядь и расскажи о себе и Макензи Эллиот.

– Макензи Эллиот? Фотограф? Пра-а-авда? – воскликнула Пэм.

– Пожалуй, я еще успею посмотреть конец матча.

– Даже не думай. – Шерри загнала брата к рабочему столу. – Кое-кто слышал, как кто-то сказал, что вас видели в «Кофейном разговоре».

– Мы просто пили кофе. И разговаривали. В конце концов это «Кофейный разговор».

– А еще мне рассказали, будто слышали, что вчера вечером вы миловались в «Уиллоуз». Что скажешь?

Шерри всегда в курсе всех сплетен, устало подумал Картер. Его сестра – живой радиопередатчик.

– Мы встречались пару раз.

– Ты встречаешься с Макензи Эллиот? – переспросила Пэм.

– Похоже на то.

– С той самой Макензи Эллиот, по которой ты сох еще в школе?

– Откуда ты знаешь… – Глупый вопрос. Его мать всегда все знает. – Мы просто поужинали. Это не национальные новости.

– Местные, – согласилась Пэм. – Ты мог бы пригласить ее сегодня на ужин. Ты же знаешь, что еды всегда полно.

– Мы не… это не… Мы не дошли до этапа семейных сборищ. Мы поужинали. Одно свидание.

– С кофе два, – поправила Шерри. – Ты еще будешь с ней встречаться?

– Может быть. Возможно. – Картер сгорбился, сунул руки в карманы. – Я не знаю.

– Я слышала о ней много хорошего, и она отличный фотограф. Иначе мы не доверили бы ей свадьбу Шерри.

– Дочь Линды Эллиот? Или теперь Баррингтон? – Возбужденная новостями, Дайан оторвалась от окна.

– Я ужинал с Макензи. Я не знаком с ее матерью.

– Линда Баррингтон, конечно. Ее дочь – близкая подруга Браунов и Эммелин Грант, и еще одной, не помню, как ее зовут. У них свадебное агентство.

– Это она, – признал Картер.

– Линда Баррингтон. – Дайан неодобрительно поджала губы. – Она путалась со Стю Гиббонзом и разбила его семью.

– Вряд ли можно винить Макензи за поведение ее матери. – Пэм открыла дверцу духовки, чтобы проверить, готово ли мясо. – И Стю сам разбил свою семью.

– Ну, как я слышала, она заставляла Стю бросить Морин, а когда он отказался, сама рассказала Морин об их связи. Морин развелась со Стю и обобрала его до нитки – кто бы бросил в нее камень? – а Линда заявила, что он ее больше не интересует.

– Мы говорим о Макензи или о ее матери? – спросила Пэм.

Дайан пожала плечами.

– Я просто передаю то, что знаю. Говорят, она всегда охотится за следующим мужем, особенно если это чей-то чужой муж.

– Я не встречаюсь с матерью Макензи. – Картер сказал это тихо, но достаточно твердо и холодно, чтобы остудить огонь в глазах Дайан.

– Я этого не говорила. Но ты ведь слышал о яблонях и яблочках. Будь осторожен, не то свяжешься с еще одной Корин Мелтон, вот и все.

– Ди, почему ты всегда говоришь гадости?

– Тогда я просто помолчу.

– Хороший план, – похвалила Шерри.

Не удостоив сестру ответом, Дайан вернулась к окну.

Пэм возвела глаза к потолку.

– Она злится с той минуты, как вошла сюда.

– Она злится с той минуты, как родилась, – пробормотала Шерри.

– Хватит. Макензи Элиот… красивая девочка, насколько я помню. И, как я уже говорила, я слышала о ней много хорошего. Ее мать – сложная женщина, никто не спорит. А отец – обаятельный и неуловимый. Нужен сильный характер и сила воли, чтобы добиться успеха без поддержки семьи.

Картер наклонился, поцеловал мать в щеку.

– Не всем так повезло, как нам.

– Вот именно. Дайан, зови детей. Пусть сбегают наверх и приведут себя в порядок. Двухминутное предупреждение.

Поскольку за ужином разговор крутился вокруг футбола, школьного спектакля племянницы, свадьбы Шерри и страстного желания племянника получить щенка, Картер расслабился.

Его отношения с Мак – если таковые существовали – явно были исключены из застольных тем.

Ник убрал со стола – привычка, которой он расположил к себе Пэм с первого семейного ужина. Майк откинулся на спинку стула, обвел взглядом семейство, собравшееся за длинным столом в официальной столовой.

– У меня объявление.

– Дедушка, ты хочешь подарить мне щенка?

Майк наклонился к внуку и прошептал ему на ухо:

– Я должен еще немного поработать с твоей мамочкой. – Он снова распрямился. – В следующем месяце у нас с вашей матерью годовщина. Ты все еще моя возлюбленная. – Он подмигнул Пэм.

– Я подумала, что вам понравится скромная вечеринка в клубе, – подхватила Дайан. – Только семья и близкие друзья.

– Хорошая мысль, Дайан, но мы отметим тридцать шестую годовщину нашей счастливой семейной жизни в солнечной Испании. Конечно, если Пэм согласится удрать со мной.

– Майкл!

– Пару лет назад, когда меня назначили главным хирургом, нам пришлось отказаться от путешествия, но в этом феврале я расчистил две недели и велел высечь даты в камне. Ты согласна, солнышко? Поедешь со мной есть паэлью?

– Только дай мне пять минут на сборы. – Пэм вскочила со стула, подбежала к мужу и плюхнулась ему на колени.

Майкл помахал детям.

– А вы все свободны.

Вот еще одна причина для возвращения домой, подумал Картер. Постоянство.