Текст книги "Капитан для Меган (Суженый Мэган) "

Автор книги: Нора Робертс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Джули вновь захихикала, потрепав его по плечу.

– Льстец, – только и сказала она и удалилась.

Меган с сомнением посмотрела на свое пиво.

– Она не взяла у нас заказ.

– Ей этого и не нужно. Джул принесет нам то, что, по ее мнению, необходимо. – Нэйт отпил еще пива. – Потому что она меня любит. Если не хочешь пива, я попытаюсь уговорить ее отменить заказ.

– Да нет, все нормально. Полагаю, ты знаешь очень многих на острове, раз здесь вырос.

– Не так уж и многих. Меня долго не было.

– Нэйт обошел на корабле вокруг света. Дважды. – Кевин втянул газировку сквозь соломинку. – Сквозь ураганы, тайфуны и все такое.

– Должно быть, это очень захватывающе.

– Порой бывало.

– Скучаешь?

– Я плавал на чужих кораблях почти пятнадцать лет. А теперь у меня есть свой. Все меняется. – Натаниэль закинул руку на спинку скамейки. – Как и у тебя с переездом.

– Нам здесь нравится. – Кевин начал крошить соломинкой лед. – Мамин начальник в Оклахоме был настоящий скупердяй.

– Кевин!

– Так дедушка говорит. И он тебя совсем не ценил. Ты держала свой свет под спудом [16]16
  Зарывать талант в землю ( библ.).


[Закрыть]. – Кевин не знал, что это значит, но так говорила его бабушка.

– Дедушка пристрастен. – Меган улыбнулась и потрепала сына по голове. – Но нам действительно здесь нравится.

– Кушайте на здоровье, – велела Джули и поставила три огромные, плоские тарелки на стол.

Длинные, хрустящие булочки были наполнены мясом омаров и окружены холмами капустного салата и горой картошки фри.

– Девчонке неплохо было бы набрать вес, – заявила Джули. – Мальчику тоже. Не думаю, что они шибко нравятся тебе такими тощими, капитан.

– Они мне нравятся в любом виде, в котором я могу их заполучить, – поправил ее Натаниэль, вызвав у Джули еще один приступ хохота.

– Мы никогда не съедим все это. – Потрясенная, Меган не могла отвести взгляд от своей тарелки.

Натаниэль уже начал поглощать булочки.

– Конечно же съедим. Так ты уже успела взглянуть на книгу Фергюса?

– Не совсем. – Меган попробовала первый кусок. Какая бы ни была здесь обстановка, еда оказалась действительно первоклассной. – Я сперва хотела расквитаться с самыми страшными долгами. А поскольку с бухгалтерией «Морского порядка» было больше всего проблем, я занялась ею. Мне еще надо закончить со вторым кварталом у вас и у Башен.

– Твоя мама очень практичная женщина, Кев.

– Ага. – Кевину, наконец, удалось проглотить гигантский кусок булки с омаром. – Дедушка говорит, что ей надо побольше отвлекаться.

– Кевин.

Однако ее предупреждение запоздало. Лицо Натаниэля расплылось в ухмылке.

– Правда? А что еще говорит дедушка?

– Она должна немного развеяться. – Кевин набросился на картошку фри с целеустремленностью ребенка. – Потому что слишком молода, чтобы вести жизнь отшельника.

– Твой дедушка умный человек.

– О да. Он знает все. У него в крови нефть, а в голове лошади.

– А это уже цитата из бабушки, – сухо заметила Меган. – Она тоже все знает. Но ты вроде бы спрашивал о гроссбухе Фергюса.

– Просто интересно, разжег ли он твое любопытство.

– Немного. Полагаю, мне удастся ночью выкроить час-другой, чтобы над ним поработать.

– Не думаю, что твой папочка имел в виду это, советуя тебе немного развеяться, Меган.

– Не важно. – Она перевела разговор на более безопасную тему о старом гроссбухе. – Некоторые страницы сильно потускнели, но за вычетом нескольких незначительных ошибок расчеты очень аккуратны. За исключением пары последних страниц, содержащих лишь цифры, записанные безо всякой логики.

– В самом деле? Они не складываются?

– Это не похоже на обычные расчеты… Но мне надо взглянуть на них поближе.

– Иногда, смотря слишком близко, можно упустить главное. – Натаниэль подмигнул Джули, когда та поставила на стол новый набор напитков. На этот раз его ожидало кофе. Джули знала, что за рулем он не пьет больше одного пива. – Я бы тоже не отказался взглянуть на эту книгу.

Меган недоуменно нахмурилась:

– Зачем?

– Люблю загадки.

– Не думаю, что это такая большая загадка, но, если семья не против, у меня нет никаких возражений. – Вздохнув, она откинулась на спинку стула. – Извините, но я просто не могу съесть больше.

– Все хорошо. – Натаниэль поменялся с ней, пододвинув Меган свою пустую тарелку. – Зато я могу.

К изумлению Меган, он действительно смог. В том, что Кевин справился со своей порцией, для нее не было ничего удивительного. Судя по тому, какими темпами тот рос, она часто опасалась, что ее сынишка способен слопать вместе с едой и тарелку. Но Натаниэль… Он съел свою порцию, потом все, что осталось у нее на тарелке, не моргнув и глазом.

– Ты всегда столько ешь? – поинтересовалась Меган, когда они отъезжали от ресторанчика.

– Не-а. Хотя всегда хотел. Мне никогда не удавалось наесться досыта, когда я был ребенком.

«Скорее всего, потому, что не всегда было чем», – подумала она.

– На море учишься есть все, что под рукой, и даже больше того.

– Ты должен бы весить фунтов триста [17]17
  Около 150 кг.


[Закрыть].

– Некоторые люди способны быстро сжигать калории. – Он перевел взгляд на нее. – Как ты, например. Вся эта нервная энергия, которую ты тратишь, поглощает огромное количество калорий.

– Я вовсе не тощая, – возразила она.

– Согласен. Хотя недавно думал иначе, пока не обнял тебя. Ты гибкая, как тростинка, – мужчина испытывает необыкновенное ощущение, когда ты касаешься его.

Меган шикнула, бросив быстрый взгляд через плечо.

– Мальчишка отрубился в ту же секунду, как я завел двигатель, – успокоил ее Натаниэль. Да она и сама увидела, что Кевин растянулся на заднем сиденье, положив руки под голову, и спал крепким сном. – Хотя и не понимаю, какой вред может нанести мальчику знание того, что мужчина интересуется его матерью.

– Он ребенок. – Меган снова повернулась, и ее полный нежности взгляд, которым она смотрела на сына, потух. – Я не хочу, чтобы он думал, что я…

– Человек?

– Это не твое дело. Он мой сын.

– Это так, – легко согласился Натаниэль. – И ты проделала чертовски потрясающую работу по его воспитанию.

Она бросила на него осторожный взгляд.

– Спасибо.

– Не за что. Я просто констатировал факт. Очень сложно растить ребенка самостоятельно. Тебе удалось справиться с этим на отлично.

Было невозможно на него сердиться, особенно памятуя рассказы Коко.

– Ты потерял мать, когда был совсем маленьким. М-м-м… Коко как-то упомянула об этом, – сказала Меган.

– Коко имеет привычку упоминать о многом.

– Она не хотела ничего дурного. Ты знаешь ее лучше, чем я. Коко очень беспокоится обо всех окружающих ее людях и хочет видеть их…

– Разбитыми на пары? Ага, я знаю ее. Она уже выбрала для меня тебя.

– Она… – Меган потеряла дар речи. – Какая глупость! Это просто смешно.

– Только не для Коко. – Он легко вел машину по крутой, извилистой дороге. – Конечно, Коко и не догадывается, что я знаю о том, что она уже решила за меня, когда я сделаю тебе предложение.

– Какое счастье, что ты предупрежден об этом, да?

Ее возмущенный тон вызвал у него улыбку.

– Конечно. Она пела тебе дифирамбы в течение нескольких месяцев. И ты почти оправдываешь предварительную рекламу.

Меган зашипела как змея и резко повернулась к нему. Однако его ухмылка вкупе с абсурдностью ситуации способствовала тому, что возмущение в ее взгляде сменилось весельем.

– Спасибо. – Она вытянула ноги, откинула голову на спинку сиденья и решила наслаждаться хорошей поездкой. – Мне было бы очень неприятно тебя разочаровать.

– О, напротив, милочка, совсем напротив.

– Мне же было сказано, что ты таинственный, романтичный и очаровательный.

– И?..

– Ты почти оправдал предварительную рекламу.

– Моя милая… – Он взял ее руку и изысканно поцеловал. – Я могу быть гораздо лучше.

– Уверена, что можешь. – Меган отняла руку, стараясь не обращать внимания на внезапно пробежавшую по ней дрожь. – Если бы я ею так не восхищалась, то непременно бы рассердилась. Но Коко так добра.

– Из всех известных мне людей у нее самое чистое сердце. Я часто желал, чтобы она была моей мамой.

– Мне так жаль. – И прежде чем ей удалось побороть первое побуждение, Меган накрыла его руку своей. – Должно быть, тяжело потерять мать, когда ты всего лишь ребенок.

– Не переживай, все хорошо. С тех пор прошло много лет. – Слишком много для него, чтобы горевать, подумала Меган. – Я до сих пор помню встречи с Коко в городке или в Башнях, когда мы с Холтом доставляли туда рыбу. О, она была восхитительной женщиной – всегда выглядела как королева. Никогда не знаешь, какого цвета будут у нее волосы на следующей неделе.

– Сегодня она брюнетка, – заметила Меган, заставив Нэйта рассмеяться.

– Первая женщина, в которую я влюбился. Она приходила к нам в дом пару раз, делала внушение моему старику по поводу пьянства. Думаю, Коко считала, что если бы он протрезвел, то не колотил бы меня так часто. – Натаниэль снова отвел взгляд от дороги и посмотрел ей прямо в глаза. – Полагаю, она и об этом упоминала?

– Да. – Чувствуя себя неудобно, Меган отвернулась. – Мне правда очень жаль, Натаниэль. Ненавижу, когда люди меня обсуждают, и не важно, какие бы благие не были у них намерения. Это так назойливо.

– Я не такой чувствительный, как ты, Мег. Все здесь знают, кем был мой старик. – Нэйт по-прежнему слишком хорошо помнил жалостливые взгляды, смущенно отводимые в сторону. – Это беспокоило меня когда-то, но все в прошлом.

Меган старалась подобрать правильные слова.

– А Коко – ей удалось помочь тебе хоть немного?

Натаниэль помолчал, провожая взглядом закатное солнце, кроваво-красные лучи которого отражались в темной морской воде.

– Он боялся ее и избивал меня до полусмерти после ее визитов.

– О господи!

– Надеюсь, Коко никогда не узнает об этом.

– Да. – Меган с трудом проглотила вставший у нее в горле ком. – Конечно, я не скажу ей. Поэтому ты сбежал из дома, да? Чтобы избавиться от него?

– Это одна из причин. – Нэйт приблизился к ней, коснувшись пальцем ее щеки. – Знаешь, если бы я знал, что для того, чтобы ты меня к себе подпустила, всего-то и требуется рассказать о том, как я пару раз отведал порки, то давно бы уже завел об этом разговор.

– Это вовсе не повод для шуток. – Голос Меган звучал глухо и сердито. – Нет оправданий такому отношению к ребенку.

– Эй, все в порядке. Я это пережил.

– А ты… – Она снова повернулась к Нэйту, и взгляд ее был тверд. – Ты перестал его ненавидеть?

– Нет, – спокойно ответил он. – Нет, никогда. Но я добился того, что это прошлое больше не беспокоит меня, оно просто перестало быть важным. Я исцелился, Мег. – Натаниэль остановил машину напротив Башен и повернулся к ней. – Если кто-то попытался сломать твою жизнь, это невозможно забыть. Но лучшей местью будет осознание того, что для тебя это больше не имеет значения.

– Ты говоришь сейчас об отце Кевина, а это совсем не то же самое. Я не была беспомощным ребенком.

– Это зависит от того, где провести грань между беспомощностью и невинностью. – Натаниэль открыл дверцу автомобиля. – Я занесу Кевина в дом.

– Ты вовсе не должен… – Меган поспешила к Кевину, но Натаниэль уже успел взять мальчишку на руки.

Они постояли еще минутку в последних лучах заходящего солнца; мальчик был между ними, голова его покоилась у Натаниэля на плече, темные волосы к темным волосам, железные мускулы и хрупкое тело мальчишки.

У Меган запершило в горле, стоявший в нем ком словно рвался наружу. Она вздохнула, погладила сынишку по спине, ощутив спокойный ритм его дыхания.

– У него был трудный день.

– Так же как и у тебя, Мег. У тебя синяки под глазами. А поскольку это означает, что прошлой ночью ты спала немногим лучше меня, то не могу сказать, что меня это сильно тяготит.

Как тяжело, подумала она, как невыносимо тяжело идти против течения, что несет ее к нему.

– Я не готова к этому, Натаниэль.

– Иногда сильный ветер врывается в твою жизнь и сбивает тебя с курса. Ты не знаешь, что делать, но, если повезет, можешь оказаться в гораздо более интересном месте, чем планировал.

– Не люблю зависеть от удачи.

– Ничего. Зато я люблю. – Нэйт устроил мальчишку на руках поудобнее и понес в дом.

Глава 6

– Не понимаю, из-за чего вся эта проклятая суета, – ворчал Голландец, взбивая яйца в нежную пену для выпечки классического белоснежного бисквита.

– Трентон Сент-Джеймс II – член нашей семьи. – Коко проверила температуру духовки, где запекались превосходные говяжьи антрекоты. Она нервничала, потому что ей приходилось справляться одновременно с тысячью дел, поскольку огуречная маска на лице, в которой она не смогла себе отказать, выбила ее из расписания. – И президент корпорации отелей «Сент-Джеймс». – Удовлетворенная тем, как идет процесс приготовления жаркого, Коко побрызгала жиром жарящуюся утку. – И это его первое посещение нашего отеля, поэтому очень важно, чтобы все прошло идеально.

– Подумаешь, какой-то богатенький ублюдок приехал покутить на халяву.

– Мистер Ван Хорн! – У Коко буквально оборвалось сердце. После шести месяцев знакомства она наивно полагала, что старый моряк уже вряд ли способен ее чем-то шокировать. Но кажется, этому просто нет предела. – Я знаю мистера Сент-Джеймса уже… уже достаточно много лет. И могу вас уверить, что он успешный бизнесмен, владелец огромного состояния. А не… халявщик, как вы выражаетесь.

Голландец фыркнул, бросив на Коко быстрый оценивающий взгляд. А она принарядилась, заметил он. Этакое-разэтакое платье сверкало и переливалось, оно было достаточно коротким, чтобы открыть ее стройные ножки. Щеки ее тоже приятно порозовели, и, как он догадывался, вовсе не от кухонного жара. Он презрительно скривил губы.

– Так он кто, ваш дружок, что ли?

Розовый цвет ее щек сменился багровым.

– Уж точно нет. Женщины моего… с моим опытом не имеют дружков. – Коко незаметно взглянула на свое отражение в стальном корпусе вытяжки духового шкафа, проверяя макияж. – Поклонник, еще может быть.

«Поклонник. Ха!»

– Слыхал, парень был женат четыре раза и теперь вынужден раскошеливаться на алименты, которых бы хватило, чтобы погасить национальный долг США. Рветесь стать пятой?

Не в силах вымолвить ни слова, Коко прижала руку к груди.

– Да ты… вы… – она запнулась, заикаясь после каждого слова, – просто ужасно невоспитаны. Несусветно грубы.

– Ой, да пожалуйста! Можно подумать, меня это колышет! Хочешь подцепить на крючок жирную рыбешку – дуй вперед!

Коко взвизгнула в припадке бессильной ярости, и перед глазами у нее поплыли красные точки… И хотя необычный всплеск эмоций буквально потряс ее – она всегда была в высшей степени цивилизованной женщиной, – Коко рванула вперед, намереваясь вонзить свои коралловые ноготки в его широкую грудь.

– Я больше не потерплю твоих оскорблений!

– Да что ты говоришь? – Он слегка оттолкнул ее. – И что ты сделаешь?

Коко рванула вперед так, что они оказались буквально нос к носу.

– Я уволю тебя.

– Ой, вы только посмотрите! Это просто разобьет мое сердце! Ну, давай же, красотуля, укажи мне на дверь! Посмотрим, как ты управишься с сегодняшним ужином.

– Уверяю вас, я справлюсь великолепно. – Ее сердце бешено стучало. Коко показалось, что оно вот-вот выпрыгнет у нее из груди.

– Черта с два! – Голландец ненавидел ее духи. От них у него раздувались ноздри и выступала слюна во рту. – Да когда я попал на этот дырявый борт, у тебя здесь даже конь не валялся. Ты бы и с места без меня не сдвинулась!

Коко не могла перевести дыхание, просто не могла.

– Моя кухня больше не нуждается в вас, мистер Ван Хорн. Так же как и я.

– Ты как раз очень даже во мне нуждаешься.

Как его руки оказались у нее на плечах? И почему ее руки уперлись в его грудь? Черт с этими «как» и «почему», решил он. Он покажет ей, кто есть кто!

Ее глаза едва не выскочили из орбит, когда его твердые, презрительные губы впились в нее в страстном поцелуе. Внезапно у Коко потемнело перед глазами. Мир, еще недавно бывший столь хорошо устроенным и безопасным, покачнулся под ногами. Вот почему – и в самом деле, именно поэтому – Коко крепко вцепилась в Голландца.

Она отшлепает его по щекам. Это точно.

Только… только… чуть погодя.

«Будь прокляты женщины, – решил Голландец. – Черт бы их всех побрал. Особенно высоких, фигуристых, сладко пахнущих особ с губами как… как у коктейльной вишенки. Всегда имел пристрастие к их пряному, кисловатому вкусу».

Он резко оттолкнул ее, продолжая, однако, крепко держать за плечи.

– Давай-ка кое-что проясним… – начал Голландец.

– А теперь послушай… – в один голос с ним вскричала Коко.

Внезапно дверь в кухню распахнулась, и они резко отпрыгнули друг от друга, как напроказившие дети.

Меган замерла на пороге с отвисшей челюстью. Нет, конечно, ей это все только показалось.

Коко проверяла духовку, а Голландец отмерял муку мерным стаканчиком. Они просто не могли… обниматься. И все же оба внезапно приобрели удивительно сочные оттенки розового.

– Извините меня, – наконец, удалось вымолвить Меган. – Простите за…

– О, Меган, дорогая. – Взволнованная, Коко поправила прическу. «Аж мурашки по телу», – мелькнула у нее крамольная мысль. От смущения и тревоги, поспешила успокоить себя Коко. – Чем могу помочь?

– Я просто хотела проверить парочку расходов по кухне. – Она все еще стояла, выпучив глаза, переводя взгляд с Коко на Голландца и обратно. Воцарившееся в комнате напряжение казалось гуще знаменитого горохового супа-пюре Коко. – Но если вы заняты, мы можем перенести это на потом.

– Какая чепуха! – Коко вытерла вспотевшие ладошки о фартук. – У нас тут просто легкое сумасшествие в преддверии приезда Трентона.

– Трентона? О, я совсем забыла. Скоро же должен приехать отец Трента. – Неловко попятившись, Меган осторожно поспешила к выходу. – Вовсе не обязательно делать это прямо сейчас.

– Нет, нет. – «О господи, Меган, – мысленно простонала Коко, – только не оставляй меня здесь одну». – Сейчас как раз удивительно удачный момент. На кухне все под контролем. Может, переговорим в твоем кабинете, да? – крепко схватила она за руку Меган. – Мистер Ван Хорн вполне управится самостоятельно, по крайней мере несколько минут. – Не дожидаясь ее согласия, она поспешила выйти из кухни. – Все это пустяки. Подумаешь, мелочовка, – весело проворковала Коко, неожиданно вцепившись в Меган так, будто та была спасательным плотом посреди бушующего моря. – Не успеваешь справиться с одними, как тут же появляются новые.

– Коко, с вами все в порядке?

– О, ну конечно, – попыталась заверить ее Коко, бодро держа руку на сердце. – Просто возникли небольшие затруднения с мистером Ван Хорном. Но я и сама с ними справлюсь. – По крайней мере, она на это надеялась. – Как продвигаются твои расчеты, дорогая? Должна сказать, что я очень надеялась, что тебе удастся выкроить время и взглянуть на гроссбух Фергюса.

– На самом деле у меня…

– Не думай, будто мы хотим, чтобы ты много работала. – В голове у Коко все гудело, и она не услышала ни слова из того, что ей сказала Меган. – Чувствуй себя здесь как дома, развлекайся, отдыхай. После неприятностей и треволнений, что случились с нами в прошлом году, мы все хотим немного расслабиться. Не думаю, что мы выдержим дополнительные потрясения.

– У меня его нет, и я вовсе не нуждаюсь в вашем бронировании.

Надтреснутый, раздраженный голос настиг Коко посреди дороги. Румянец на ее щеках сменился смертельной бледностью.

– О боже мой, нет! Этого не может быть!

– Коко? – Меган схватила Коко за руку. Она чувствовала, как несчастная вся дрожит, и думала лишь о том, удастся ли ей подхватить тетушку, если та упадет в обморок.

– Молодой человек. – Голос зазвучал громче и требовательнее, гулким эхом отражаясь от стен. – Да вы хоть понятие имеете, кто я такая?

– Тетя Коллин, – дрожащим голосом прошептала Коко. Издав последний стон ужаса, она сделала глубокий вдох и, собравшись с силами, вышла в вестибюль. – Тетя Коллин, – произнесла Коко уже совсем другим тоном, – какой приятный сюрприз!

– Называй уж вещи своими именами – скорее, шок. – Коллин подставила племяннице щечку для поцелуя и стукнула своей палкой об пол. Все та же высокая пожилая леди, худая как спица и суровая как сталь, в костюме из первоклассного шелка и жемчугах, белых и блестящих, как ее волосы. – Вижу, заполонили фамильный особняк чужаками. Лучше бы сразу спалили дотла. И вели этому дерзкому мальчишке поднять наверх мои чемоданы.

– Конечно. – Коко сама подозвала посыльного: – В семейное крыло, второй этаж, первая комната справа, – дала она ему указания.

– И поаккуратнее, не бросай эти сумки, мальчишка. – Коллин оперлась на палку с золотым набалдашником и внимательно посмотрела на Меган: – Кто это?

– Вы же помните Меган, тетя Коллин? Сестру Слоана. Вы встречались на свадьбе Аманды.

– Да, да. – Коллин прищурилась и оценивающе посмотрела на нее. – У тебя есть сын, так? – Коллин знала все, что было нужно, о Кевине. Посчитала своим долгом узнать.

– Да. Рада вас снова видеть, мисс Кэлхун.

– Ха! Ты будешь единственной в этой компании, кто так думает.

Не обращая больше ни на кого внимания, Коллин подошла к портрету Бьянки и принялась рассматривать его и поблескивавшие в витрине изумруды внимательным взглядом. Потом вздохнула, но так тихо, что никто не услышал.

– Корделия, принеси-ка мне бренди, прежде чем я пойду взглянуть, что вы здесь натворили.

– Конечно. Мы просто перейдем в семейное крыло. Меган, пожалуйста, составь нам компанию.

Молящий взор Коко было невозможно проигнорировать.

Несколько минут спустя они устроились в семейной гостиной. Здесь по-прежнему сохранились потускневшие, кое-где отстававшие от стены обои. На полу перед камином, в тех местах, куда иногда попадали угольки, зияли коричневые проплешины.

– Вижу, здесь ничего не изменилось. – Коллин, как королева, уселась в глубокое кресло с высокой спинкой.

– Мы сконцентрировали основные усилия на том крыле здания, где располагается отель. – Нервничая и еле-еле лепеча от волнения, Коко налила всем бренди. – Теперь, когда там все закончено, мы начали реставрационные работы в этом крыле. Уже готовы две спальни. И чудесная детская.

– Гм. – Она приехала специально, чтобы увидеть детей – ну и уже во вторую очередь – позлить Коко. – Где все? Приехала повидаться с семьей, а вокруг одни чужаки.

– Скоро будут. У нас сегодня праздничный ужин, тетя Коллин. – Коко изо всех сил пыталась сохранить на лице ослепительную улыбку. – Отец Трента приезжает к нам на несколько дней.

– Престарелый плейбой, – пробормотала Коллин, попивая бренди. – Ты, – она показала на Меган рукой, – ведь бухгалтер, так?

– Да, мэм.

– Меган очень ловко обходится с цифрами, – отчаянно заметила Коко. – Мы так счастливы, что она с нами. И Кевин тоже, конечно. Он прекрасный мальчик.

– Я разговариваю с девчонкой, Корделия. Иди подсуетись на кухне.

– Но…

– Иди, иди.

Изподлобья бросив виноватый взгляд на Меган, Коко удалилась.

– Мальчику скоро исполнится девять?

– Да, через пару месяцев. – Собравшись с духом, Меган приготовилась выслушать язвительные комментарии по поводу его происхождения.

Постучав пальцами по подлокотнику кресла, Коллин кивнула.

– Ладит с ребятами Сюзанны, так?

– Прекрасно. Они почти не разлучаются с тех пор, как мы сюда приехали. – Меган старалась не ежиться. – Ему здесь просто чудесно. И мне.

– Дюмон тебя беспокоит?

Меган моргнула.

– Простите?

– Не строй из себя дурочку, девочка, я спрашиваю: не докучает ли тебе это позорище рода человеческого?

Меган выпрямилась.

– Нет. Я не видела и не слышала ничего о Бакстере с тех пор, как родился Кевин.

– Значит, услышишь. – Коллин нахмурилась и наклонилась вперед. Хотела бы она понять эту Меган О’Райли. – Он наводил справки.

Пальцы Меган вцепились в бокал бренди.

– Я не понимаю.

– Сует всюду свой нос, задает вопросы. – Коллин нетерпеливо стукнула палкой.

– Как вы узнали?

– Держу нос по ветру относительно всего, что имеет отношение к семье. – Сверкая глазами, Коллин ожидала реакции на свои слова, но молчание было ей ответом. – Ты же переехала сюда, так? Твой сын был признан братом Алекса и Дженни – и Кристиана.

Желудок Меган внезапно обледенел, покрывшись тонкими, острыми льдинками.

– Это не имеет к нему никакого отношения.

– Подумай головой, девочка. Мужчины, подобные Дюмону, уверены, что весь мир вертится вокруг них. Он навострился в политику, а в этом цирке такие порядки, что достаточно нескольких правильных слов от тебя нужному репортеру и… – Идея была настолько захватывающей, что заставила Коллин улыбнуться. – Что ж, его дорога в Вашингтон не будет усыпана розами.

– Я вовсе не собираюсь обращаться к прессе и привлекать к Кевину внимание публики.

– Мудро. – Коллин сделала еще глоток. – Очень жаль, конечно, но мудро. Скажи мне, если он попытается что-нибудь предпринять. Поскандалю с ним с великим удовольствием.

– Я справлюсь сама.

Коллин приподняла седую бровь.

– Возможно, ты справишься.

– И почему я должен носить этот дурацкий галстук? – Кевин извивался, пока Меган пыталась завязать узел. Пальцы ее были холодными и негнущимися после разговора с Коллин.

– Потому что это праздничный ужин и ты должен выглядеть как подобает.

– Галстуки – это идиотизм. Уверен, Алексу не придется надевать этот дурацкий галстук.

– Я не знаю, что наденет Алекс, – ответила Меган, призывая на помощь последние остатки терпения, – но ты сделаешь так, как я тебе сказала.

Резкий тон, который мальчик так редко слышал от матери, заставил его прикусить нижнюю губу.

– Я люблю пиццу.

– Люби себе на здоровье, но не сейчас. Проклятье, Кевин, стой спокойно!

– Он меня душит.

– Я задушу тебя скорее. – Меган сдула попавшие ей в глаза волосы и затянула наконец узел. – Ну вот. Ты выглядишь очень симпатично.

– Я выгляжу как придурок.

– Прекрасно, ты выглядишь как придурок. А теперь обувай ботинки.

Кевин бросил хмурый взгляд на блестящие черные ботинки.

– Ненавижу их. Хочу свои кроссовки.

Не на шутку разозлившись, Меган наклонила голову, глядя ему прямо в глаза:

– Молодой человек, ты наденешь эти ботинки и впредь будешь внимательно следить за своим тоном. Иначе тебя ждут очень большие проблемы.

Решительным шагом Меган покинула комнату Кевина и направилась по коридору в свою. Схватив с комода расческу, она принялась ожесточенно трепать волосы. Ей тоже не хотелось идти на этот проклятый ужин. Аспирин, который она проглотила уже около часа назад, нисколько не уменьшил жуткую головную боль, буквально разрывавшую черепную коробку изнутри. И все-таки она обязана нацепить на себя праздничную улыбку и спуститься вниз, делая вид, что вовсе не напугана, не сердита и не обеспокоена известиями о Бакстере Дюмоне.

Возможно, Коллин и ошибается, задумалась Меган. В конце концов, прошло почти десять лет. С какой стати Бакстер заинтересовался ею и Кевином именно сейчас?

Потому что он хочет стать сенатором Соединенных Штатов. Меган закрыла глаза. Она же читает газеты, не так ли? Бакстер уже начал предвыборную кампанию. И его незаконнорожденный сын, никогда им не признанный, вряд ли будет соответствовать имиджу законопослушного, добропорядочного гражданина, которого он из себя разыгрывает.

– Мам.

Она заметила отражение Кевина в зеркале. На нем были надеты ботинки, подбородок опущен на грудь. Сознание вины стиснуло липкими пальцами ее сердце.

– Да, Кевин.

– Почему ты так злишься на все?

– Вовсе нет. – Меган утомленно присела на край кровати. – У меня просто немного болит голова. Извини, что я резко с тобой разговаривала. – Она протянула к нему руки, облегченно вздохнув, когда сын бросился в ее объятия. – Ты такой симпатичный придурок, Кев. – Когда он рассмеялся, Меган поцеловала его в макушку. – Давай спускаться. Возможно, Алекс и Дженни уже там.

И они действительно были там, причем Алекс воспринял свой галстук с такой же ненавистью, как и Кевин. Однако в гостиной мальчишки обнаружили столько всего интересного, что долго дуться не получилось. Гораздо веселее было объедаться канапе, играть с малышами и придумывать шалости и приключения.

Естественно, все говорили одновременно.

Шум зала ворвался в больную голову Меган как ржавая пила. Она взяла бокал шампанского, предложенный Трентоном II, и попыталась приложить максимум усилий, демонстрируя, будто заинтересована его заигрываниями. Высокий, загорелый, элегантный и очаровательный красавец с обложки глянцевого журнала. Какое же облегчение испытала Меган, когда этот мужчина не ее мечты решил покорять своим обаянием Коко.

– А они прекрасная пара, не так ли? – прошептал ей на ухо Натаниэль.

– Просто изумительная. – Она взяла кубик сыра и заставила себя его проглотить.

– У тебя совсем не праздничное настроение, Мег.

– Со мной все в порядке. – Чтобы отвлечь его от этой темы, Меган поспешила сменить предмет обсуждения. – Возможно, тебя заинтересует то, с чем я, кажется, столкнулась днем.

– Само внимание. – Взяв Меган под руку, Натаниэль повел ее к дверям, которые выходили на террасу.

– Коко и Голландец.

– Опять сражались? Кастрюлями с двадцати шагов?

– Не совсем. – Меган сделала глубокий вдох, надеясь, что свежий воздух излечит головную боль. – Они… по крайней мере, я подумала, что они…

Брови Натаниэля поползли вверх. Не сложно догадаться, что скрывалось за скобками.

– Да ты шутишь.

– Нет. Они стояли буквально нос к носу – обнявшись. – Несмотря на пульсирующую в виске боль, Меган удалось выдавить из себя улыбку. – И после моего неожиданного и несвоевременного по явления они отпрыгнули в разные стороны, будто их застали за планированием убийства. И покраснели. Оба.

– Краснеющий Голландец? – Натаниэль было зашелся смехом, но потом до него дошел весь смысл ситуации. – Господь Всемогущий!

– Мне кажется, это было очень мило.

– Мило. – Он украдкой обернулся на Коко, царственно элегантную, смеющуюся чему-то, что нашептывал ей на ушко Трентон. – Она не из его лиги. И может разбить ему сердце.

– Что за чушь ты городишь! – «Господи, почему бы моей голове просто не свалиться с плеч и не дать, наконец, хоть немного облегчения?» – Лиги существуют для спортивных команд, а не для любви.

– Голландец и Коко. – Нэйт был не на шутку взволнован и обеспокоен. Эти двое относились к числу очень немногих людей, которых он по-настоящему любил. – Ты же бухгалтер, милочка, разве сложно подвести итог? Говоришь так, будто внезапно разучилась считать, перепутав убытки и прибыли.

– Я тебе вообще ничего не говорю, – парировала Меган. – За исключением того, что их влечет друг к другу. И перестань называть меня милочкой.

– Хорошо, хорошо, остынь. – Нэйт обернулся и внимательно посмотрел на нее. – Что случилось?

Меган виновато опустила руку, а затем опять подняла и стала машинально массировать виски.

– Ничего.

С проклятиями он повернул ее к себе лицом и посмотрел в глаза.

– Головная боль, да? Сильная?

– Нет, просто… Да, – призналась Меган. – Невыносимая.