Текст книги "Сила любви"

Автор книги: Нора Хесс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Корд посмотрел, как она спешила к освещенному дому, спотыкаясь о камни в своих босоножках на высоких каблуках, и заторопился. Корд покачал головой, жалея Джонса и Лайтфута. Беднягам не придется хорошо выспаться сегодня ночью из-за веселья, в котором будет участвовать Ред и Понч.

Он пошел к конюшне и через десять минут уже оседлал Ронайда и ехал по долине легкой рысцой. Корд облегченно вздохнул. Жеребец бежал легко: ему прекрасно подошла новая подкова.

Луна еще не вышла, но миллионы звезд ярко сияли, освещая зеленый ковер равнины.

«Будь проклят этот мальчишка, – пробормотал Корд в ночной тишине. – Он уже вмешивается в мою жизнь. Черт, я не могу даже взять проститутку, не чувствуя своей вины перед ним».

Жеребец плавно скакал, и Корд не стал себе напоминать, что он не хотел Люси, что поехал проветриться, чтобы не чувствовать зловония, исходящего от ее тела.

На следующее утро Джонти встала в обычное для нее время с удивительно легким сердцем. Прошлой ночью Корд не провел с Люси ни минуты. Она видела, как он ускакал верхом, и сидела в темноте спальни, дожидаясь его возвращения, а в голове у нее вертелся только один вопрос: «Пойдет ли он сразу спать или же зайдет в летний домик?»

Джонти просидела на краешке кровати почти целый час, когда услышала стук копыт, возвращающегося Ронайда. Она побежала по коридору на кухню, откуда из окна был виден загон. Сердце ее радостно забилось, когда она увидела Корда, идущего домой. Джонти чуть не перекувырнулась через стул, когда спешила назад в спальню. Она уже лежала под одеялом, свернувшись в клубок, когда Корд вошел в кухню, тихо прошел по коридору и зашел в комнату рядом с ее спальней.

На следующее утро Джонс и Лайтфут пришли на кухню с затуманенными от проведенной ими бессонной ночи глазами, а Ред и Понч – с заторможенным взглядом. Было ясно, что они совсем не спали. Корд неприязненно на них посмотрел, когда они заняли свои места за столом.

– Ну что, выжали себя до основания? – спросил он кратко.

Губы Понча расплылись в похотливой улыбке, а Ред покраснел от смущения.

– Можно сказать, да, правда, Ред? – толстяк локтем пихнул молодого ковбоя в бок. – Люси была в прекрасной форме.

– Чего не скажешь о вас двоих, – Корд окинул их каменным взглядом. – А если вы покажетесь завтра утром такими же выжатыми, как сейчас, то я отошлю вашу партнершу по постели обратно в Эбилен так быстро, что вы и глазом моргнуть не успеете. Я не потерплю отлынивания от работы. И еще одно, – Корд отправил в рот порцию жареной картошки. – Я не хочу, чтобы вы приносили с собой в дом ее омерзительный запах. Поэтому отныне, прежде чем прийти на завтрак, как следует вымойтесь в реке.

Щеки Понча зарделись, Ред уставился в свою тарелку, а Джонс пожаловался:

– Нам с Лайтфутом не очень-то по вкусу постоянно просыпаться ночью от взвизгиваний Люси и их возни и шума.

Корд тяжело вздохнул и почесал выгоревшую на солнце голову.

– Здесь есть пустая спальня, если, правда, вы не против того, чтобы спать в своих спальных мешках. По крайней мере, будет тихо.

Джонс и Лайтфут ответили, что переедут сразу же, как только позавтракают.

Через несколько минут все выходили из кухни. Джонти встала и начала собирать грязную посуду.

– Оставлять что-нибудь для Люси? – вслух спросила она.

Волк уткнул свой нос в ее ладонь.

– Ну ее к черту, правда, мой мальчик? – она потрепала мохнатую голову и соскребла все остатки в сковородку для собаки. – Пусть эта неряха сама себе готовит завтрак.

Джонти быстро умылась и, мурлыча себе под нос какой-то легкий мотивчик, быстро убрала свою постель и зашла в комнату Корда. Она подбирала его сброшенную одежду, как вдруг прервала свою песенку, недовольно подняв брови и спросив сама себя, почему это она должна быть такой счастливой из-за того, что Корд не спал с Люси вчера ночью. Ей безразлично, даже если бы он переспал с десятком проституток.

К тому моменту, как Джонти закончила уборку, она убедила себя, что ее хорошее настроение объяснялось тем, что Люси ужасно расстроится из-за того, что Корд ее бросил.

Джонти продолжала петь, пока кормила цыплят, она собрала еще два яйца, добавив их к яйцам в жестяной банке: теперь их было шесть. Вскоре она наберет достаточное количество яиц для наседки. Наконец, выведя Баттеркан из сарая и привязав ее на лужайке, она приказала себе не быть слишком довольной. Люси не будет сердиться на Корда. В конце концов, у нее была своя компания – Ред и Понч.

Но Люси все-таки, действительно, вышла из себя. Она пришла в ярость, когда немного позже зашла в кухню. Женщина уставилась на Джонти глазами, остекленевшими от ненависти.

– Ты, маленькая стерва, – сразу начала Люси. – Ты весьма довольна собой, не правда ли? Ходишь, улыбаясь и напевая песенки.

Когда Джонти проигнорировала горячую вспышку, занимаясь тем, что поставила тушить большую кастрюлю с бобами, Люси разгневалась еще больше, ее лицо стало красным, как бурак. Она уставилась на Джонти, и было ясно, как будто у нее на лбу было написано, что она была готова наброситься на стройную девушку и побить ее на полу.

Размешивая сахар в кофе, Люси пробормотала себе под нос:

– Никогда в жизни не подумала бы, что Корд Мак Байн когда-нибудь захочет спать с мужиком.

Джонти спрятала довольную улыбку. Ее молчание было лучшим оружием, по сравнению с любыми словами, которые она могла сказать. Она чувствовала, что Люси буравит ей спину своими узкими глазами, пока она молча собирала продукты, необходимые для приготовления пирога из сушеных яблок, и лишь немного вздрогнула, когда Люси требовательно и с подозрением спросила:

– Он ведь все еще думает, что ты – мужчина, да?

– О да, – Джонти нарушила молчание. – А ты хочешь, чтобы я ему сказала? – спросила она, зная, что это было последним, что требовалось ревнивой женщине.

Джонти не удивилась, когда Люси не обратила внимания на ее вопрос и хитро сказала:

– Я слышала, Корд намекал, что ты и Ла Тор – любовники, – у нее расширились глаза. – Интересно, как Ла Тору нравится то, что ты здесь с Кордом, и что он в любую минуту может выяснить, что ты – девушка?

Неужели так думали Нелли и ее девушки? Джонти задавала себе вопросы, раскатывая тесто для пирога. Или это были только грязные мысли Люси? Джонти не потрудилась ответить, а только безразлично пожала плечами.

– Ты знаешь, если это случится, то он будет преследовать Корда, – Люси размешивала кофе все быстрее и быстрее. – Ах, пожалуй, этого бандита стоит опасаться. Он зарезал слишком много людей. – Люси помолчала, раздумывая. – Если бы ты хоть немного заботилась о Корде, то послала бы его сегодня в летний домик.

Веселье и гнев боролись внутри Джонти: «Тупая сука, она еще старается воззвать меня к совести». Джонти скрыла озорную улыбку и с притворным безразличием сказала:

– Дядя Джим не будет преследовать Корда. Он любит его. Он поделится с Кордом, если до этого дойдет.

Она повернула голову, чтобы посмотреть на ошеломленную женщину. С притворной серьезностью в голубых глазах она добавила:

– Понимаешь, дядя Джим уехал надолго, и он понимает, что я могла бы… ну, …. в общем, захотеть расслабиться хотя бы разок.

– Ты, сукина дочь, – рявкнула Люси. – Я расправлюсь с тобой, вот увидишь, – она вскочила на ноги и выбежала из кухни, так хлопнув дверью, что задрожали стекла.

Все легкомыслие улетучилось из Джонти. Что она наделала? Почему она позволила своему языку нести такую чепуху? Люси могла воспользоваться этими ветреными словами и исказить их как угодно. Что за историю Люси могла рассказать Корду? Джонти готова была захныкать от обиды.

Глава 9

Пока Джонти мыла тарелки после ужина и подметала пол на кухне, она мурлыкала непристойную песенку, выученную в публичном доме Нелли. Со времени ее стычки с Люси прошло два дня, а Корд об этом еще ничего не спросил. Очевидно, проститутка выжидала удобного момента. Между тем, Люси заигрывала с Редом, надеясь, что Корд ее приревнует.

Джонти отставила в сторону швабру и вышла на переднее крыльцо, где сидели все остальные. Темное лицо Лайтфута расплылось в радушной улыбке, и он указал на место рядом с собой. Когда она села рядом с индейцем, подбежал Волк и протиснулся между ней и Джонни.

– Этот чертов пес выпускает тебя когда-нибудь из виду? – Понч с неприязнью посмотрел на собаку. – Он даже ходит за тобой, когда ты идешь в туалет.

– Он – мой друг, – Джонти взъерошила большую голову, расположившуюся у нее на коленях. – Мой – защитник, – она вызывающе посмотрела на толстяка.

– Да, он чертовски опасен, – Понч сердито прищурил глаза, услышав предостережение Джонти. – Я не знаю, почему ты позволяешь ему повсюду с ним болтаться, Корд?

– Не стоит беспокоиться насчет собаки, – лениво ответил Корд, прислоняясь к столбу. – Не преследуй мальчишку, и он тебя не тронет.

Второе предостережение не прошло мимо Понча. Он оставил эту тему и переключил свое внимание на Люси и Реда, которые сидели поодаль от остальных на другом конце крыльца. Понч впился глазами в темноту и сидел так некоторое время. Потом он подался вперед, и его раскосые глаза засверкали.

Джонти захотела посмотреть, что так привлекло его внимание, но поспешно отвернулась, и ее щеки загорелись. Люси расстегнула штаны Реда и откровенно ласкала его член. Даже по мимолетному взгляду Джонти поняла, что перед Редом стояла дилемма. Ему не нравились эти заигрывания при людях, но если он оттолкнет руку Люси, то может рассердить ее, и тогда она достанется Пончу на всю ночь.

Неожиданно все замолчали, и Джонти догадалась, что остальные тоже заметили происходящее, но, в отличие от нее, их развеселило щекотливое положение Реда. Она украдкой взглянула на Корда и увидела, что он так же широко ухмылялся, как и остальные.

Любопытство заставило ее еще раз посмотреть на эту парочку, когда Люси издала громкий непристойный смешок. Несмотря на то, что Ред чувствовал себя неловко и смущенно, он не мог сдержать эрекции.

Джонти изумленно открыла рот, но Лайтфут заговорил, положив конец любым намерениям проститутки.

– Ред, – предупредил он твердо. – Я думаю, что тебе пора отнести эту разгорячившуюся сучку в лес и там охладить ее пыл. Если ты этого не сделаешь, я сброшу ее в речку.

Побагровев от ярости, Ред встал, и пока все изумленно смотрели на индейца, резко поднял за собой Люси. Пока он вел ее по направлению к летнему домику, она хихикала и посылала Корду приглашающие взгляды, а Лайтфут бросил им вслед:

– И держи ее там, пока она не сможет двинуться.

Как только пара скрылась в темноте, Понч оторвал свой толстый зад от пола.

– Малыш один никогда ее не отделает как надо, – заржал он. – Я пойду с ними, помогу ему. Мы поочередно справимся с этой сучкой.

Четыре пары глаз наблюдали за толстяком, на ходу расстегивающим ширинку. Не подумав, Джонти ляпнула:

– Дядя Джим сказал, что он не стал бы спать с Люси ни при каких обстоятельствах.

Ей сразу же захотелось зажать рот рукой и затолкнуть свои слова обратно в глотку. В установившемся гнетущем молчании, она мельком взглянула на Корда и сразу же опустила ресницы, увидев его сердитое лицо. Джонти непреднамеренно обидела его. Она открыла рот, собираясь извиниться, объяснить, что не хотела его обидеть, но Корд уже был на ногах, его серые глаза были темнее тучи. Свирепо глядя на нее, он сказал, сцепив зубы:

– Я уверен, что дядя Джим не захочет спать с проституткой или с какой-нибудь другой женщиной по такому же случаю, потому что у него есть ты.

Джонс испуганно втянул воздух, а Корд гордо удалился. Джонти глядела ему вслед полными боли глазами. Джонс, желая ее успокоить, положил ей руку на плечо и сказал:

– Не обращай внимания на него, детка.

Лайтфут вскочил на ноги.

– Будь проклята твоя душа, Мак Байн, – пронзительно завопил он. – Ты не прав. Джонти так же нравственен, как и ты. Когда-нибудь ты в этом убедишься.

Корд продолжал удаляться, исчезнув на горной тропинке. Индеец еще постоял немного, подбоченясь, и сел только тогда, когда Корд исчез из вида.

– Так же верно, как солнце встает на востоке, то, что я когда-нибудь возьму нож и сниму стружку с этого человека.

Джонс в недоумении покачал головой:

– Корд, без сомнения, изменился с тех пор, как я видел его год назад. Я его не понимаю даже наполовину, – он посмотрел на Джонти. – Хотел ты этого или нет, но ты его сильно пришпилил насчет Люси. Унизил его тем, что Ла Тор лучше, как мужчина.

Джонти удрученно посмотрела в темноту.

– Я не это имел в виду. Просто вспомнил, как однажды дядя Джим это сказал, и у меня сорвалось с языка.

Крик совы донесся из леса, и ее мрачный звук усилил отчаяние Джонти. Ее голова и тело были как будто налиты свинцом, когда она встала, тихо пожелала спокойной ночи и пошла в дом.

Утро было прохладным, воздух прозрачным и свежим, а небо обещало еще один жаркий день, когда Джонти выглянула из окна на кухне. Прямо перед ней был виден загон с лошадьми, которые ржали и били копытами, с гордо вскинутыми головами встречали приближающихся к ним ковбоев недоверчивыми взглядами. Всегда, когда к ним приближался человек, они поворачивались и убегали.

Джонти улыбнулась. Каждое утро повторялось одно и тоже. В конечном счете, наездник ловил мустангов, набрасывая на него седло, и осторожно взбирался ему на спину. Бросившись вперед пару раз, чтобы проверить наездника, мустанг успокаивался, и после этого им было легко управлять.

Когда мужчины уезжали, звенели удила, поводья, и клубы пыли поднимались из-под копыт. Джонти отвернулась от окна и тяжело вздохнула. Какими холодными и надменными были сегодня глаза Корда, когда она встречалась с ним взглядом. Он все еще страдал от ее неудачного замечания, сделанного прошлым вечером. До того, как все пришли на завтрак, Лайтфут постарался облегчить ее страдания, сказав, что, по его мнению, Корд смутился от того, что вообще когда-то спал с Люси, и его гнев, фактически, был обращен больше на самого себя, чем на Джонти.

«Но даже, если бы это было так, – с грустью думала Джонти. – Корд все равно считает меня неестественным выродком. Возможно, он даже больше уважает Люси, чем меня».

Пока Джонти замешивала тесто и ставила его в теплое место, чтобы оно поднялось, ее мысли обратились к Джиму Ла Тору, где он был и сколько ей придется ждать, пока она сможет к нему поехать. «Не слишком долго», – надеялась она, так как в ней зрело напряжение, которое в один прекрасный день должно было вылиться наружу. Джонти не могла больше подавлять в себе молодую женщину, которая требовала освобождения. Так как ее мысли вращались вокруг одних и тех же вопросов, она, в конце концов, приказала себе прекратить волноваться по поводу того, что не могла изменить в данный момент и сконцентрироваться на том, что нужно сделать.

Она будет работать во дворе, выдергивая сорняки, которые росли до самого крыльца. Джонти была уверена, что в высокие заросли заползали змеи и ящерицы, а ночью, может быть, даже койоты.

– Нужно надеть шляпу, – подумала она. – Можно получить солнечный удар на улице, – Джонти пошла по коридору к своей комнате и едва не столкнулась с Люси, выходящей оттуда задом. Волк угрожающе рычал, и Джонти спросила:

– Ты почему суешь свой нос в мою комнату? Здесь ты не найдешь Корда.

– Я и не думала, что найду, – Люси прошмыгнула мимо Джонти и, гордо подняв голову, покачивая широкими бедрами, пошла в сторону кухни.

Джонти повернулась и направилась вслед за своим врагом. Она была изумлена.

Возможно, проститутка не думала найти здесь Корда, а искала какое-нибудь существенное доказательство того, что у него была привычка проводить ночь на большой кровати с пологом.

– Так почему ты была в моей комнате? – настаивала Джонти, подойдя к маленькой колонке и наполняя кувшин водой. – Ты думала что найдешь что-то ценное, чтобы украсть. У меня нет драгоценностей и косметики.

Люси шлепнулась своим толстым задом на скамейку.

– Я искала расческу, – она налила себе чашку кофе из кастрюли, которая остыла еще много часов назад. – Я потеряла свою, – проститутка скорчила гримасу, отхлебнув несвежий напиток.

Джонти презрительно взглянула на непричесанные, грязные волосы Люси.

– Оставь мою расческу в покое. Я не хочу, чтобы у меня завелись вши.

– Ах ты, маленький…– Люси вскочила на ноги, но также быстро села.

– Вы опять ссоритесь? – холодный вопрос Корда разрядил напряженную атмосферу.

– Наш прелестный мальчик не хочет одолжить мне свою расческу, Корд, – Люси надула свои и без того толстые губы. – Скажи ему, чтобы он разрешил мне попользоваться расческой.

Корд окинул взглядом спутанные сальные волосы Люси и здоровые блестящие кудряшки Джонти. Зачерпнув стакан воды, он сказал:

– Я бы не разрешил тебе расчесывать своей расческой тот беспорядок, который ты называешь волосами.

Пока Люси, покраснев, что-то бессвязно лопотала в свое оправдание, плечи Джонти затряслись от беззвучного смеха. Эта толстая свинья ожидала от Корда совсем другого ответа. Да и сама Джонти, по правде говоря, тоже. В основном ему нравилось быть не на стороне Джонти Рэнд.

Хотя в его голосе не было дружелюбности, Джонти еще больше удивилась, когда он скомандовал:

– Иди оседлай своего жеребца, Джонти. Ты можешь поехать со мной, я хочу проверить высохшее русло реки в нескольких милях отсюда. Я вчера видел лошадиные следы, ведущие туда.

– О Корд, а можно я тоже поеду? – Люси с выжиданием подалась вперед. – Мне надоело постоянно находиться в летнем домике.

Корд посмотрел на нее и сухо сказал:

– Никто не велел тебе сидеть там все время. Здесь вокруг столько дел, которыми можно заняться на улице. Ты могла бы помочь Джонти по хозяйству, – с подчеркнутой медлительностью насмешливо сказал он.

– Я здесь не для того, чтобы заниматься хозяйством, – вспыхнула Люси.

Когда Корд с безразличным видом пожал плечами, Люси успокоилась и начала его уговаривать:

– Позволь мне поехать, Корд. Я составлю тебе лучшую компанию, чем этот женоподобный Джонти.

– Я не собираюсь развлекаться, Люси, – холодно сказал Корд. – Я беру Джонти, чтобы он изучил территорию, ему это понадобится, когда он начнет работать с мужчинами. Но если тебе так уж хочется с нами поехать – пожалуйста.

Глаза Люси загорелись, и она улыбнулась.

– Как у тебя дела с табуном? – стала подлизываться она, вставая и обойдя вокруг стола, чтобы сесть рядом с Кордом. – Ты провозился с ним так много времени.

Корд не обратил внимания на ее вопрос, а, скользнув по ней взглядом и потянув носом, сказал: .

– Ты бы лучше пошла и искупалась в реке, женщина. Ты начинаешь смердеть, как Понч.

Джонти не смогла сдержать смешок, когда Люси сердито вскочила. Однако она быстро подавила его, увидев злобный взгляд, предупреждающий, что ей не придется долго ждать возмездия. На мгновение Джонти позабыла о том, что за историю могла рассказать эта женщина человеку, сидящему напротив.

Корд заговорил, прервав ее невеселые мысли.

– Оседлай жеребца и для Люси тоже, Джонти, и поедем. Я не могу напрасно терять время.

Джонти выглядела совсем несчастной, когда шла в сарай выполнять приказание Корда. Она глупо считала, что работа поваром – ее убежище, что Корд был вполне доволен тем, что она кормит их два раза в день, чтобы оставить ее в покое. И то, что он только что сказал, доказывало обратное. Рано или поздно ей все равно придется охотиться за мустангами. Джонти уже оседлала Красотку и пыталась оседлать лошадь побольше, как пришли Люси и Корд. Она ждала, держа лошадей за удила, тяжело дыша, от напряжения у нее на лбу выступили капельки пота. Не глядя на Джонти, Корд большим пальцем указал через плечо и скомандовал:

– Запри собаку в доме. Если табун все еще в каньоне, я не хочу, чтобы он их распугал.

Волк жалобно замотал хвостом, когда Джонти затащила его в дом, и, пока она закрывала дверь, у нее возникло ясное ощущение, что оставлять собаку было большой ошибкой, что еще до вечера ей очень понадобится его защита. Когда Корд нетерпеливо позвал ее, чтобы отправиться в путь, она сказала себе, что это просто ее причуды и поспешила забраться в седло. В конце концов, что могло с ней случиться рядом с Кордом?

Почти около часу Корд вел женщин прямо на гору. Воздух был мягким и безветренным, и Джонти наслаждалась, глубоко вдыхая густой сосновый аромат. Постепенно, по мере того, как они поднимались, лес становился все более густым, деревья были выше, а тени темнее. Джонти нравилась эта земля, пустынные места, величественные горы и даже животные этих диких и пустынных мест. Когда она уедет, то ей будет этого не хватать.

Наконец, все трое прибыли на ровное место, которое выделялось густыми зарослями елей и сосен. Корд продолжал их вести, пересекая плато, пока снова тропинка не повела вниз. Еще несколько минут – и он уже пришпоривал своего жеребца и восхищенно восклицал негромким голосом:

– Вон, посмотрите вниз, в каньон.

Джонти наклонилась вперед в седле и уставилась вниз на жеребца и его гарем лохматых кобылиц, спокойно пасущихся на обширной площади.

Солнце играло в огненной гриве жеребца, и Джонти воскликнула:

– Какое красивое животное!

– Да, он, действительно, красив, – согласился Корд. – Я его оставлю как племенного жеребца. Подумать только, какая необычная порода скакунов пойдет от такого производителя. Богатые джентльмены на западе хорошо заплатят, чтобы иметь что-нибудь подобное.

Она еще долго любовалась великолепным животным, когда Корд сказал:

– Я поеду вниз, чтобы взглянуть на него поближе. А вы вдвоем стойте тут и ни звука. И следите, чтоб ваши жеребцы не подали сигнала тревоги свистом.

Корд направил Ронайда вниз по тропинке и вскоре исчез из вида среди деревьев. Джонти уставилась в то место, откуда он должен был появиться. Красотка дернула ушами, и Джонти наклонилась вперед, чтобы зажать рукой ноздри лошади, как вдруг услышала свист кнута, которым Люси щелкнула по крупу Красотки. Кобыла заржала от боли, и Джонти, потеряв управление, смогла только схватить поводья и повиснуть на них. А маленькое животное понеслось и, стремглав, побежало вниз по склону, направляясь прямо на табун диких лошадей. У Джонти слетела шляпа и ужасно растрепались кудри. Слезы обжигали на ветру щеки, усилившиеся от быстрой скачки Красотки. Она едва видела, как табун бросился врассыпную, когда ее кобыла ворвалась в него. Джонти слышала сердитый крик Корда, но ничего не могла поделать, а Красотка стала неуправляемой.

Джонти почувствовала, что поводья выезжают у нее из рук, и она скоро свалится. А если она упадет, ее могут затоптать копытами взбешенные лошади. Вдруг позади нее раздался звук приближающейся лошади, Джонти вздохнула, когда длинные загорелые пальцы схватили уздечку и заставили кобылу остановиться.

Она упала в седло, дрожа всем своим существом от напряженной попытки удержать кобылу. Но, взглянув на Корда, чтобы поблагодарить его, сжалась от страха, увидев его разъяренное лицо.

– Что, черт тебя побери, ты делаешь, – он соскочил с седла, приблизился к ней и схватил ее за руку. И от одного сильного рывка она оказалась на земле. Джонти, шатаясь, встала, подошла к Красотке, чтобы опереться на нее и закричала:

– О нет!

От крупа до самой середины бока ее любимицы был виден кровавый след от хлыста. Джонти шокировано посмотрела на струйку крови, стекающую по нежной грациозной ноге.

– О Красотка, – прошептала она. – Что это чудовище сделало с тобой. – Джонти быстро повернулась, услышав приближающийся топот копыт.

Ярость вспыхнула в ней, как костер, когда Люси сползла на землю и поспешила к Корду.

– Я убью ее, – прорычала Джонти, стиснув зубы, и набросилась на проститутку с кулаками, готовая вцепиться в ее мясистое лицо.

Корд преградил ей дорогу, когда Джонти почти добралась до своей жертвы. Люси, невинно распахнув глаза, кричала.

– Я не могла остановить его, Корд. Мы просто сидели там, когда вдруг он сказал: «Дай-ка, я позлю этого ублюдка немножко». И, прежде чем я успела сообразить что к чему, он стегнул кнутом по крупу этого бедного животного и ускакал.

Джонти была настолько ошеломлена этой явной ложью, что не могла вымолвить ни слова и сказать, что никогда не била Красотку кнутом.

Когда, опомнившись, Джонти открыла рот, чтобы опровергнуть ложь Люси, Корд сильно ударил ее по губам тыльной стороной руки. Она зашаталась, попыталась удержать равновесие, но, в конце концов, все-таки упала на землю. Джонти сидела, уставившись в безжалостное лицо Корда, из уголка ее губ струйкой стекала кровь. В его глазах по его ошибочному убеждению она совершила непростительное. Она без необходимости ударила беззащитное животное.

– Ты не должен верить, что я сделала это с Красоткой! – ее распухшие губы дрожали. – Я люблю ее. Кроме того, у меня даже нет…

Корд угрожающе шагнул к ней, холодным убийственным взглядом остановив ее на середине фразы.

– Не говори ни слова, – он свирепо посмотрел на нее. – Я не стану выколачивать из тебя беса, маленький мстительный дьяволенок. Я не стану этого делать лишь по одной причине – если бы я начал бить тебя, то мог бы убить.

Потом он отвернулся от Джонти, как будто ему было даже противно на нее смотреть. Подняв поводья своего жеребца и Красотки, он сказал:

– Пойдем, Люси, давай отведем эту кобылку к ручью и посмотрим, сможем ли мы остановить кровь.

– Да, бедняжка, – Люси была сама нежность и забота, когда соглашалась с Кордом. Но презрительная усмешка, обращенная к Джонти, была победоносной.

Проститутка дождалась возможности отомстить. Она увидела своего врага, лежащего на земле, видела ее разбитую губу, из которой текла кровь. Люси переполняло удовлетворение, и это было видно по ее подпрыгивающей походке.

Водоем был всего в нескольких ярдах, и Джонти видела, как Корд завел Красотку на середину реки и, зачерпывая в пригоршню воду, окатывал ее рану. Маленькая кобылка вздрагивала и всхрапывала, так как вода, попадая на открытую рану, причиняла ей боль, но ровный голос Корда успокаивал ее, и она стояла тихо.

Через десять минут, осторожно промыв глубокую рваную рану, Корд вывел кобылу из воды и, держа ее за поводья, вскочил на жеребца. Когда Люси вскарабкалась на своего коня, Корд пришпорил Ронайда, и они поехали, направляясь к горе.

Джонти уставилась им вслед. Конечно же, Корд не собирался уехать, оставив ее здесь?

– А как же я? – закричала она, с трудом поднявшись на ноги.

– Как насчет тебя, жалкий подлец? – Корд развернул жеребца и поскакал на нее, остановив Ронайда только тогда, когда, казалось, что растопчет ее. – Как! Ты осмеливаешься думать, что поедешь на этой бедняжке?

– Нет, конечно, нет, – Джонти вытерла кровь, все еще сочившуюся из ее разбитой губы. – Но я мог бы поехать вдвоем с тобой.

– Ха! Ничего подобного! – фыркнул Корд. – Я не позволю такому злобному существу, как ты, садиться на Ронайда. Ты можешь пойти на ранчо пешком.

Джонти посмотрела на свои ботинки на высоких каблуках, потом снова на Корда.

– Но это, должно быть, шесть миль.

– Так точно, – холодно согласился Корд. – И я хочу, чтобы ты думал о своей бедной лошади на каждом шагу, – он тронул жеребца каблуком и поскакал галопом туда, где его ждала Люси.

Джонти смотрела вслед удаляющимся фигурам, уверенная в том, что Корд не уедет и не оставит ее одну без оружия и воды. Он только собирается припугнуть ее немножко, а потом вернуться.

Но, когда прошло двадцать, или даже больше, минут, и все еще не было признаков возвращения Корда, Джонти вынуждена была признать, что он не блефовал. С ненавистью она посмотрела на гору. Судя по длинной тени, которую она отбрасывала через каньон, солнце уже клонилось к закату. Джонти потеряла драгоценное время, просидев и прождав их. Придется очень быстро идти, чтобы добраться на ранчо до наступления ночи.

Примирившись со своим положением и вздохнув, Джонти отправилась в путь с очень быстрой скоростью. Солнце, казалось, все сильнее припекало ее непокрытую голову, и она вскоре сильно сбавила шаг. Через час Джонти уже едва переставляла ноги. На ступнях начали появляться мозоли, а ноги в ботинках на высоких каблуках, казалось, были переломаны. С каждым мучительным шагом, дававшимся ей с трудом, ее ненависть к Корду Мак Байну росла. Она размышляла о том, как ему отомстить за это, заставить его страдать так, как страдает она.

Джонти шаталась от усталости, уже граничившей с изнеможением, когда, наконец, добрела до места, откуда тропинка вела вниз. Во рту и в глотке у нее пересохло, и она на минуту остановилась отдышаться и сглотнуть слюну. «Еще идти, по меньшей мере, две мили», – пробормотала она, пытаясь отогнать образ ручья, журчащего за домом и текущей в нем ледяной воды.

Она собрала все силы, думая о том, хватит ли их у нее, чтобы дойти до ранчо. Корд обязательно пошлет за ней кого-нибудь, если она не доберется до темна к дому.

– О Боже, он должен! – воскликнула она, заметив цепочку волчьих следов.

Ее опасение усилилось, когда немного поодаль она увидела гораздо больше следов на пыльных участках.

Волки нападали днем? И в следующий момент Джонти прикусила вздутую губу, чтобы не крикнуть от страха, когда неподалеку настоящий злой волк поднял голову, и его дикий вой эхом отдался в горах.

Сердце ее готово было выскочить из груди. Джонти прибавила шагу, не обращая внимания на горящие от боли ноги и беспрерывно оглядываясь по сторонам.

Она преодолела еще четверть мили, когда мягкий, шуршащий звук позади заставил ее обернуться. Всего в нескольких ярдах от нее, оголив клыки, беззвучно, как тень, к Джонти подкрадывался волк. Она оцепенела – не могла ни двинуться, ни сказать слово. Зверь приблизился к ней, и она увидела его горящие налитые кровью глаза, и истошно закричала.

«О Боже! – мысленно говорила Джонти. – Я умру здесь, на этой горе, совсем одна». Она никогда не сможет насладиться тем, что наденет красивое платье и красивые туфли. От нее даже не останется ничего, доказывающего, что она была женщиной.

Оцепенев от ужаса, Джонти смотрела, как зверь напряг мускулы, собираясь прыгнуть и вцепиться ей в горло.

Она вслух молилась:

– Господи, помоги мне, пожалуйста, – когда вдруг, казалось бы ниоткуда, что-то большое и лохматое метнулось из-за большого валуна прямо на рычащее чудовище.

– Волк! – вскрикнула Джонти и замертво рухнула на землю.

Из четверых, сидящих на крыльце мужчин, только Понч не двинулся с места, когда приехали Корд и Люси, а за ними, подволакивая заднюю ногу, шла кобыла Джонти.

– Где ребенок? – насупился Лайтфут. – Почему кобыла хромает?

Корд спрыгнул на землю.

– Взгляните на ее круп и бок, – его глаза заблестели. – Полюбуйтесь на работу вашего славного маленького друга Джонти Рэнда.

Лайтфут осмотрел большую рану Красотки и повернулся к Корду, скрежеща зубами:

– Так, значит, ты применил кнут к нему за это.